Екатерина Береславцева
Мишка и волшебный цветок
Миша почувствовал, как Анна спешила поскорее войти в школу, словно и она испытывала ту же боль.
– Конечно-конечно, не буду вас задерживать, – засуетился директор, открывая перед ними дверь. Стараясь не отставать, Мишка чуть ли не бегом влетел вслед за учительницей, ощущая спиной сверлящий мужской взгляд. Дверь громко захлопнулась, и мальчик выдохнул.
В школе стояла пустынная тишина. Лишь откуда-то раздавалось тихое сопение и ещё какой-то непонятный царапающий звук.
– Что это такое? Мыши? – прошептал Мишка.
Анна почему-то приложила палец к губам, поставила ящик с рассадой на пол и заглянула за стойку гардероба. Там, уютно расположившись в стареньком скрипучем кресле и накрывшись серым пуховым платком, мирно дремала баба Маня, школьная гардеробщица. Очки её сползли на бок, одна рука свесилась с подлокотника, а недоконченный вязаный носок будто танцевал на её коленке, так и норовя спрыгнуть на пол. Анна тихонько прыснула от смеха и жестом подозвала Мишку к себе. Маленький пушистый котёнок забавлялся с упавшим на пол зелёным клубком, подцепляя его мягкой лапкой и катая из стороны в сторону. Его игривые движения заставляли крутиться на коленке спящей старушки вязаный носок. Завидев зрителей, котёнок ещё пуще принялся дёргать за клубок. Мишка тихонько рассмеялся.
Эта забавная сценка сняла напряжение после встречи с директором, и дальше они пошли не спеша, тихонько шепчась по дороге.
– Как необычно выглядит школа, когда в ней нет наших шалопаев, – заметила Анна, – словно здание изгоняет из себя школьных дух, возвращая родной, Тапкинский. Я не удивлюсь, если где-нибудь в тёмном уголочке мы увидим маленькое привидение, смотрящее на нас печальными глазами. «Что вы сделали с моим домом?» – скажет оно и тихонько ухнет.
Она стала всматриваться в затемнённые помещения классов второго этажа, мимо которых они проходили по длинному коридору, будто и сама поверила в свои слова.
– Вот, видишь? – и она указала рукой на тусклый свет, просочившийся из полуприкрытой двери, на которой висела табличка «Секретарь». – Там в кресле для посетителей сидит наше привидение, ожидая прихода господина директора, чтобы пожаловаться ему на резвых детишек.
Анна подмигнула мальчику и тихонечко завыла:
– У-у-у-у!
Мишка подхватил:
– У-у-у-у! Уходите поскоре-е-е из моих владений!
Довольные шуткой, они рассмеялись и продолжили путь, не замечая, как что-то белёсое, появившись из двери секретаря, смотрело им вслед, покачиваясь в такт их шагам. Проводив взглядом человеческие фигуры, оно повисело ещё несколько секунд в воздухе, а потом вновь проскользнуло в узкую щель дверного проёма.
Выйдя во внутренний двор, наши путники устало поставили ящики на землю перед дверью теплицы. Пока Анна возилась с ключами, Мишка огляделся, кинув взгляд на тёмные окна школы, маленькие балкончики с коваными узорами перил, круглые барельефные чаши, украшающие верх здания. Сердце его забилось тревожно, когда он заметил расплывчатое светлое пятно, мелькнувшее в одном из окон на втором этаже. «Кабинет секретаря», – решил он и всмотрелся внимательнее. То ли увидев направленный взгляд, то ли услышав звон доставаемых ключей, но непонятное пятно отпрянуло от окна, скрывшись в тёмной глубине комнаты.
– Заходи, Миша, – Анна пошарила рукой справа от двери, и зажёгся ослепительный белый свет, вспышкой ударив по глазам. Тёмная фигура метнулась к ним под ноги с радостным лаем.
– Привет, Волчок! – воскликнул Мишка.
– Здравствуй, Серый! – потрепала Анна по палевому загривку выбежавшей к ним собаки. – Ах ты мой умница!
Этого пса учительница когда-то подобрала на ступеньках школы, хромого и тощего, выходила его и поселила в маленькой служебной комнате при оранжерее. Через месяц собака уже важно разгуливала по двору, с царским достоинством принимая ласки детей. Серый Волк – назвал его кто-то из малышей, так это прозвище и прижилось. Он и правда был похож на волка своей шерстью цвета предгрозового неба, суровым видом и предельной осторожностью.
Лишь нескольких двуногих он подпускал близко к себе. Среди них, конечно, была Анна, которую он просто боготворил, да баба Маня, к которой пёс относился с жалостью и оберегал от её непутёвого внука, балбеса Петьки. Этот верзила частенько приходил к бабке клянчить деньги. Серый как будто заранее чувствовал его приход. В такие дни он сидел у парадных дверей школы и встречал Петьку угрожающим рыком, заслоняя ему вход в здание. «Вот зараза! Опять здесь!» – негодовал парень, однако боясь приблизиться к двери. Что он только не предпринимал, пытаясь попасть в школу! И задабривал собаку колбасой, от которой та с презрением отворачивала морду, и замахивался на неё камнем, и даже пытался приводить на подмогу своих дружков – всё без толку. Лишь только если баба Маня сама выходила на порог, пожалев внука, пёс уступал ей, вздыхая совсем по-человечьи.
С Мишкой Волк подружился и позволял даже купать себя под струёй холодной воды из шланга. Он помогал мальчику приносить тяжёлые мешки с землёй, как настоящий Серый Волк, разрешая повесить их на свою спину. К остальным школьникам пёс относился довольно равнодушно, не выделяя особо никого из общей массы. И почему-то Альберта Игоревича, директора школы, он невзлюбил с первого взгляда, не позволяя ему и шагу ступить в оранжерею. Приходилось Анне запирать Волка в подсобке, когда директор заходил с ревизиями в зелёные владения.
– Миша, поставь пока ящики вон туда, завтра уж разберёмся, что с ними делать дальше… – Анна взглянула на изящные часики, охватившие тонкое запястье её левой руки. – Ого, уже девять часов! Твои родители, наверное, уже волнуются!
– Не переживайте, Анна Даниловна! Мама знает, что я вам помогаю, да мне и идти до дома совсем недалеко. А вы как будете добираться? Автобусы-то уже не ходят!
– Уж на этот счёт можешь не переживать. Доведу тебя до дома и пойду пешком. Вечер тёплый, одно удовольствие пройтись. Правда, Серенький?
И Анна поцеловала вертевшегося рядом пса в нос, отчего тот зажмурил довольно глаза и замахал хвостом.
Глава 6. Семена Брестянки
Ночью Мишка долго ворочался в своей кровати, вспоминая прошедший день. Он закрывал глаза и видел перед собой Лизу, её ямочки на щеках, солнечные волосы, мягким ореолом окружающие милое лицо. Неожиданно его опять кольнуло то непонятное чувство, возникшее при встрече с директором. Мишка вздрогнул. Вот Альберт Игоревич смотрит на него, и его чёрные глаза маленькими острыми точками впиваются прямо в сердце. Затем он переводит взгляд на учительницу, его чёткий профиль с выступающим вперёд горбатым носом, тонкими сжатыми губами и острым кадыком ясно прорисовывается на фоне школьной стены, освещённой вечерним солнцем. Мишка даже сейчас ощущает растерянность и страх, которые охватили учительницу в тот момент.
«Злой человек, не зря Волк его не любит», – подумал Мишка и поскорее прогнал от себя эти воспоминания. Последним образом перед сном были огромные глаза Лизы, заслонившие весь мир своей изумрудной зеленью.
– Здравствуй, Василиса! – Мишка стоял у деревянного забора с тёмными от солнца перекладинами. Он смотрел на старый дом и девочку, по-прежнему сидевшую на крылечке. Словно она ждала его.
– Здравствуй, Миша. Ну конечно, ждала!
Она уже привычным движением похлопала по ступеньке рядом с собой и подвинулась.
Мальчик открыл калитку, прошёл по мягкой дорожке между разноцветными грядками с цветами и уселся рядом с Василисой.
– Как хорошо у вас! Так тихо! Как будто ни одного живого существа вокруг нет.
Словно в ответ на его слова из кустов показалась голова рыжей белки. Её крохотные глазки сверкнули в тени смородинового куста, и вот уже юркий зверёк забирался по руке Василисы, проворно перебирая мягкими лапками. Устроившись на плече девочки, озорница уставилась на Мишку, весело помахивая своим пушистым хвостом. Мишка рассмеялся. Следом за белкой из-за угла дома, бесшумно ступая по траве, вышел волк и степенно направился к детям. Его шерсть переливалась на солнце, отливая серебристым цветом. Мишка заворожённо следил за его приближением, не веря своим глазам. Лишь когда зверь подошёл к самым ногам мальчика, он выдохнул, обнял волка и прижался щекой к его горячему боку.
– Серенький, – прошептал Мишка, – и ты здесь!
Над головой, в ветвях, усыпанных листьями, послышался шорох, и огромная стая птиц, кувыркаясь в воздухе, разлетелась в разные стороны, щебеча разными голосами. Откуда-то послышалось дружное блеяние коз, на которое отозвалось не менее бодрое мычание коровы. А вот и она сама, лениво отмахиваясь хвостом от назойливых мух, показалась за калиткой.
– Не соскучишься тут у вас! – весело рассмеялся Мишка.
– Я рада, что тебе понравилось, – улыбнулась Василиса. – Ну а теперь рассказывай, что привело тебя ко мне.
– Мне нужна твоя помощь! – воскликнул мальчик и поведал ей грустную историю о прекрасной девочке Лизе и её ножках, которым необходима чудесная Брестянка.
– Ну что же, думаю, что смогу тебе помочь, Миша. Только знай, что не так трудно вырастить Брестянку, как сложнее защитить её от недобрых людей. К сожалению, в вашем мире это сделать не так просто… – Василиса покачала головой. – Ты ещё очень юн, мой мальчик, в одиночку нелегко тебе будет справиться. Что же делать?
Она задумалась. Рыжая озорница на её плече притихла, серый зверь громко и протяжно вздохнул. Василиса улыбнулась.
– Где дружбой дорожат, там враги дрожат! А теперь послушай, Миша, как нужно ухаживать за семенами. Они хоть и неприхотливые, но требуют особого ухода. Сажать их необходимо в чистую почву, чтобы никаких сорняков рядом не было. Особенно страшна Дрёма белая, следи за нею очень строго, одного её семени достаточно, чтобы погубить Брестянку. Не забудь разрыхлить землю перед посадкой и очень глубоко не закапывай семечки, иначе ростки не пробьются наверх. Ни в коем случае не поливай Брестянку обычной водой, для неё это смерть.
– А какая же вода нужна? Живая? – Мишка сразу вспомнил сказку про живую и мёртвую воду и призадумался. – Волк-то у меня есть, а вот Иван-царевич из меня никудышный.
– Ну что ты, Миша! – рассмеялась Василиса. – Нужна обычная утренняя роса. Её нужно собирать рано утром в глиняный или берестяной горшочек, стряхивая с растений. Наша Брестянка много не пьёт, всего по несколько капелек в день. Но каждый день, не забывай, Миша.
– А сколько ждать, когда семена взойдут?
– Несколько недель. Сначала поставишь их в тёмное место, а когда взойдут – перенесёшь к свету. И следи, чтобы никакой злой взгляд не смотрел на первые всходы! Если у человека будут нехорошие мысли в голове, Брестянка потеряет все свои чудесные свойства. Это очень важно, Миша, и в этом тебе поможет твой друг, – Василиса строго взглянула на Волка. – Никому не позволяй подходить к Брестянке!
Зверь тихо зарычал, показав страшные клыки.
«Не хотел бы я иметь такого врага», – с уважением подумал Мишка.
– Хорошо, – удовлетворённо произнесла Василиса. – И запомни, Миша, ровно в полночь и ни минутой позже семена должны соприкоснуться с землёй.
Она достала из кармашка сарафана небольшой тканый мешочек и вложила его в Мишкину ладошку. Еле слышный перестук, раздавшийся из плотной торбы, прозвучал сладкой мелодией для Мишки, и он зажмурился. Открыв через секунду глаза, он увидел знакомый потолок своей комнаты и понял, что проснулся. Боннифаций спокойно сопел рядом. Стараясь не разбудить пса, Мишка сполз с кровати, положил ещё тёплый мешочек с семенами в деревянную шкатулку, в которой хранились самые важные для него вещи, убрал её подальше в ящик стола и стал одеваться. Ему многое предстояло сделать сегодня.
– Миша, у тебя вид нашкодившего котёнка, – бабушка Соня поцеловала внука, спустившегося вниз. – Признайся, ты что-то разбил?
– Ну что ты, ба! – широко зевнул тот. – Тебе показалось, я просто немного не выспался.
– Так я тебе и поверила. Ну-ка, посмотри на меня!
– Ну, ба! Что ты выдумываешь! – и мальчик, раскрыв пошире свои синие глаза, прямо взглянул в лицо бабуле, стараясь придать своему взгляду самое кроткое выражение. Через несколько секунд он не выдержал и, прыснув от смеха, обнял бабушку и крепко-крепко к ней прижался. Соня с улыбкой поцеловала светлую макушку.
– Смотри, ба, мы с тобой уже одного роста! – Мишка привстал на цыпочки и вытянул наверх шею, чтобы казаться ещё выше.
– Ах, хитрец! – бабушка внимательно посмотрела внуку в глаза. – Считай, что тему ты сменил удачно. Я не знаю, что ты задумал, милый мой, но пожалуйста, будь осторожен. И помни, что всегда можешь обратиться ко мне за помощью, что бы ни случилось.
– Не переживай, бабуль, всё будет хорошо.
– Надеюсь. Ладно, садись уж, разбойник, кушать подано.
* * *
– Анна Даниловна, можно мне взять этот ящик? Бабушка дала мне какие-то семена, и я хочу посмотреть, какое растение из них вырастет.
– Как же ты будешь их выращивать, если не знаешь, чьи они? – удивилась Анна.
– Эти семена вручила бабушке её старинная подруга, баба Люся. Она забыла их название, потому что уже старенькая совсем, но немного помнит, как за ними ухаживать. – Мишке ужасно неловко было обманывать учительницу, но и правду говорить было нельзя. – Баба Люся когда-то была балериной, и у неё в её старых сундуках столько интересных вещей! Я даже видел засушенные цветки роз, которые ей дарил когда-то её богатый поклонник. И в одном из этих сундуков бабуля и нашла мешочек с семенами. Она вспомнила, что получила их в дар от своей мамы, которая так и не успела сама их посадить, но научила дочку, как это правильно сделать. А бабе Люсе совсем не до цветов было с её балетом, да и не любит она возиться с землёй. Вот и отдала моей бабушке.
– Какая занимательная история! – Анна заслушалась. – Мне теперь и самой интересно, что из них вырастет. Забирай ящик, Миша.
– Я поставлю его пока в тот тёмный угол, – он показал рукой в дальний конец оранжереи, куда не проникал ни один луч света.
– Хорошо, – одобрительно кивнула Анна Даниловна и продолжила заниматься опрыскиванием нежных листьев орхидеи. Она осторожно разбрызгивала тёплую воду, стараясь не упустить ни один листочек, и приговаривала тихонько что-то ласковое.
Мишка поставил ящик, наполненный землёй, на стол и в нерешительности остановился.
Так, что говорила Василиса? Сначала нужно тщательно проверить почву, чтобы не осталось ни одного сорняка.
Он закатал рукава рубашки и погрузил руки в землю. Перебирая комочки, мальчик внимательно просматривал каждый из них, растирая пальцами. Если ему встречались какие-то непонятные корешки, он незамедлительно откладывал их. Нетрудная работа заворожила Мишку, и через несколько минут он даже прикрыл глаза, только пальцами ощущая влажность земли. Его охватило убаюкивающее чувство покоя, тихо покачивая на своих волнах. Мишке начало казаться, будто сам он превратился в тонкое деревце, своими ногами-корнями погружаясь в тёплую землю, и руки его вытягивались множеством нежных веточек. На отросших ветвях стали набухать капельки почек, и…
– Миша?
– Да, Анна Даниловна! – чудесное видение исчезло.
– Я тебя зову, зову…
– Извините, Анна Даниловна, задумался.
– Мне сегодня пораньше нужно домой уйти, наша няня Оля не сможет вечером с Лизой посидеть. Ты уж заканчивай, дружок, завтра продолжишь.
– Анна Даниловна, а можно я ещё останусь? Я сам закрою, не переживайте.
– Ну что ты, Миша, как же я тебя одного оставлю?
– Ну, пожалуйста, Анна Даниловна! Я ещё часик побуду, а завтра вам ключи отдам. Вот и Серый со мной, ну что может случиться?
Мишка умоляюще посмотрел на учительницу. Анна взглянула на его чёрные руки, на рассыпанную землю вокруг ящика, потом посмотрела на пса, тихо сидевшего рядом с мальчиком, и решительно произнесла:
– Нет, это невозможно, Миша. В школе я за тебя несу ответственность, так что даже не проси.
Расстроенный мальчик только вздохнул. Затея с ключами не удалась. Как же быть? Ведь ему нужно будет как-то проникнуть завтра ночью в оранжерею, чтобы посадить семена. Он уже придумал, как ему потихоньку выйти из дома, чтобы родители и бабушка не заметили его ночную вылазку. Осталось только сделать дубликат ключей, и вот на тебе!
Смывая грязь под холодной струёй воды в подсобке, Мишка в задумчивости не замечал, как пёс крутится возле него, стараясь привлечь к себе внимание. Наконец Волк негромко тявкнул и потянул мальчика за край штанины.
– Что, Серый? Ты хочешь мне что-то сказать? – Мишка наскоро вытер руки и пошёл за собакой, нетерпеливо ведущей его к маленькой комнатке за подсобкой. Войдя в помещение, в котором раньше он никогда не был, Мишка увидел высокие залежи старого хлама, и удивлённо посмотрел на пса:
– Ну и что?
Тот не останавливался и упрямо вёл мальчика через разбросанные вещи к дальней стене. С трудом протиснувшись между какими-то ящиками, за широченной доской, прислонённой к стене, он обнаружил покрытую паутиной деревянную дверь. Наспех проведя рукой по металлическому замку, Мишка нащупал круглый рычажок. Лишь с третьего раза поддалась ржавая пружина, дверь с громким скрипом приоткрылась, и в проёме Мишка увидал переулок, который примыкал к зданию школы со стороны чёрного входа.
– Ты гений, Волчок!
Мишка с благодарностью обнял пса, захлопнул дверь и побежал обратно. Он еле успел отряхнуть с себя паутину, как в подсобку вошла Анна.
– Отмылся? Пойдём быстрее, мне ещё нужно тебя до дому проводить.
Глава 7. Пропавшая «фанера»
Семейный ужин начался сегодня позже, чем обычно. Папа Рудик, в необычном для него нервном состоянии, вернулся домой на час позже и ещё минут десять сидел на крыльце, тяжело и шумно вздыхая.
– Что случилось, Рудик? – с тревогой спросила выглянувшая Марина.
– Сейчас, я немного приду в себя и всё расскажу.
Марина вернулась в дом. Пошептавшись о чём-то с Соней, они вдвоём принялись накрывать на стол.
Первой к ужину спустилась Елена, не отрывая глаз от открытой книги, которую она держала в руках. «Оперативная хирургия и топографическая анатомия», – прочла Марина.
– Доченька, хоть поешь без книги, а? – вздохнула она.
– Не могу, мам, через неделю экзамен, а я ещё не всё выучила.
– Десять минут тебя не спасут, а желудок испортить можешь, – проворчала бабушка и попыталась забрать толстый том у девочки. Но не тут-то было – сильные пальцы будущего хирурга вцепились в книжку, как в спасательный круг, не уступив ни сантиметра.
– Этих десяти минут может как раз не хватить, чтобы чью-то жизнь спасти! – пылко воскликнула Лена и подняла на бабушку бледное лицо. – Ладно, ладно, бабуль, когда все соберутся, я её уберу.
– А где же остальные? Шурка, Мишка, сколько можно ждать? – Марина раздражённо переставила хлебницу с места на место.
– Идём, ма!
Ступеньки лестницы жалобно заскрипели под ногами брата с сестрой, которые наперегонки сбегали со второго этажа.
– Хилый ботаник! – крикнула Шурка, первой дотронувшись до стола.
– Да я просто тебе уступил, как более слабой!
– Потише можно? – раздражённо нахмурилась Лена, взглянув на шумных родственников.
– Ах, Прекрасная Елена изволила быть недовольной! Мишенька, голубчик, соблаговолите присесть на своё место, а то наша принцесса уже губки надула, – Шурка дурашливо присела в реверансе и плюхнулась на стул.
– Очень смешно! – Лена, не отрываясь от книги, перевернула страницу.
Входная дверь открылась, и в прихожую вошёл папа Рудик, впуская за собой тёплый весенний воздух.
– Всем привет! – помахал он снятой с головы шляпой и рассеянно попытался повесить её на вешалку. Тыльной стороной.
– Привет! – вразнобой ответило семейство, провожая упавшую шляпу глазами.
Всё так же задумчиво папа снял ботинки и, не замечая своей оплошности, прошёл в гостиную. Шурка хихикнула. Мишка же, строго взглянув на сестру, вскочил со стула, и вскоре папина шляпа благополучно висела на своём месте.
Беспокойный взгляд Марины пробежал по уставшему лицу мужа.
– Ещё пять минут потерпите, я только переоденусь и помою руки, – улыбнулся всем Рудик.
– Мы подождём, пап! – воскликнул Мишка.
– Спасибо, сынок! – Рудик зачем-то взгромоздил свой портфель прямо на обеденный стол и направился к лестнице.
Бабушка Соня тихонько кашлянула. Марина молча переложила портфель на тумбочку и пошла на кухню за кастрюлей.
Вскоре, в довольно бодром состоянии, спустился сверху папа. Его домашняя рубашка как-то странно топорщилась. Всё так же не произнеся ни слова, Марина подошла к мужу и заново застегнула пуговицы в правильном порядке. Рудик благодарно улыбнулся и сел за стол. Ужин наконец-то начался.
Спустя полчаса, когда на столе появился десерт в виде яблочного пирога, папа благодушно откинулся на спинку стула и удовлетворённо вздохнул.
– Ах, Софья Михайловна, ваши тефтели могут поднять настроение даже узнику, заточённому в мрачной башне на веки вечные.
– Неожиданное сравнение, Рудик.
– У меня и день сегодня был такой – неожиданный.
– Что случилось, милый? Что-то на работе?
– Увы, дорогая, к сожалению, именно так. Я попозже тебе расскажу, – и он красноречиво обвёл глазами остальных.
– А чего это за тайны такие? – недовольно пробурчала Шурка. – Что мы, маленькие, что ли?
– Вот именно! – поддержал её брат.
– Солидарна с родственниками! – вскинула носик Лена.
И три пары детских глаз уставились на отца.
– Да это совсем неинтересная для вас история, – отмахнулся папа.
– А ты расскажи, и мы решим, интересная она или нет! – Шурка оперлась на свои кулачки, положив локти на стол, и замерла.
Рудик вопросительно посмотрел на Марину, та пожала плечами, мол, решай сам.
– Ну хорошо. Вы и сами вскоре сбежите, когда вам станет скучно. Марин, налей-ка мне ещё чаю, а я пока подумаю, с чего начать.
И пока мама ходила на кухню за чайником, Рудик взъерошил свои густые волосы, откашлялся, покрутил чайную ложку на столе, нахмурил брови, почесал нос и, наконец, начал свой рассказ.
– Несколько дней назад в нашем отеле остановилась некая Сабрина Горячая…
– Какая же она, папа, некая? Это же мегазвезда вот такой величины! – Шурка подняла руку вверх как можно выше. – Да она же самая крутая из крутых! Да я все песни её наизусть знаю!
– Если будешь перебивать, дальше рассказывать не стану! – грозно сказал отец и постучал по столу.
– Молчу, молчу, – Шурка закрыла рот рукой и превратилась в мышку.
– Так вот, – продолжил Рудик, – эта Сабрина Горячая, по паспорту, кстати, Наталья Беленькая, навезла побрякушек с собой, просто мама не горюй! Если бы вы видели её яркий въезд в отель, сопровождаемый десятком носильщиков с кучей чемоданов в руках, вы бы очень удивились, узнав, что хозяев у этих баулов всего один. Точнее одна. Или одно? Бледнокожее существо с ярко-рыжими волосами, зелёными ногтями, малиновыми туфлями на высоченной шпильке и жёлтыми шароварами в синий цветочек.
– Красотища какая, – улыбнулась бабушка Соня.
– Характер у этой девицы оказался под стать её облику, такой же непредсказуемый и весёлый. Начать с того, что она весь отель подняла на ноги, в первый же час приезда требуя лимонный шампунь с отрубями.
– Что за бред? – удивилась Марина.
– На мой вопрос, заданный примерно в таких же выражениях, она ответила, что этот шампунь прописал ей доктор, и каждое уважающее себя заведение просто обязано его предоставлять своим клиентам по первому требованию! Потом, конечно, всё разъяснилось. Просто девушка перепутала слова. Её домработница всегда покупала ей хлебный шампунь и говорила, что это самое полезное средство для волос. Ну, в таком хаосе, что творится у этой взбалмошной девицы в голове, и правда трудно отыскать нужное слово.
– И что, она извинилась перед вами, пап? – Лена изящно приподняла одну бровь.
– Плохо ты знаешь Сабрину Горячую, дочь! Она посмотрела на себя в зеркало, надула губки и капризно промяукала: «Ах, совсем вы меня заморочили вашим шампунем, теперь голова болеть будет!» Затем повернулась на каблучках, скользнула кокетливым взглядом по господину Войцеху, нашему постоянному клиенту, и легко процокала к лифту.
Теперь вы представляете, какую весёлую жизнь устроила эта дама нам на несколько длинных дней. И всё бы ничего, но сегодня случилось нечто действительно ужасное! – Папа громко отхлебнул чай и со стуком поставил чашку на стол.
Все притихли.
– Утром с четвёртого этажа прозвучал дикий крик, разнёсшийся по всему отелю воем сирены. Когда я примчался к номеру 413, у дверей уже собралась огромная толпа. Непрекращающийся визг доносился именно оттуда. Я думаю, вы догадались, чей это был номер. На мой вопрос о том, что происходит, Милочка – горничная – ответила, что уже несколько раз она стучала в дверь, но ей так никто и не открыл.
«Убивают там её, что ли?» – с надеждой спросил кто-то.
Я решительно постучал в номер, и, выждав секунду, громко сказал: «Госпожа Беленькая, если вы сейчас не откроете, я буду ломать дверь!»
Тотчас, как по волшебству, вопли прекратились, и через минуту щёлкнул замок. Я услышал удаляющиеся тихие шаги и сам открыл дверь.
Громко икающая Сабрина Горячая в кислотно-розовой пижаме сидела на полу среди разбросанных по всей комнате вещей, а её собачка – я говорил, что она приехала со своим маленьким пудельком? – мелко дрожала у неё на руках. Бедное животное было полностью мокрое, видимо, от слёз, пролитых её хозяйкой.
«Что случилось, госпожа Беленькая?» – мой голос прорвался сквозь икоту девушки и даже, кажется, был услышан.
«Не трогайте меня, дайте мне умереть спокойно!» – с надрывом воскликнула Сабрина, и опять мы услышали тот душераздирающий вопль, от которого кровь стыла в жилах.
Посмотрев на жаждущие сенсацию горящие глаза столпившихся в коридоре, я не оставил им никаких шансов на продолжение просмотра шоу, закрыв за собой дверь. Поскольку девушка продолжала изливать из себя хорошо поставленным голосом далеко не музыкальные звуки, я понял, что придётся пойти на решительные меры. Вытащив из бара бутылку ледяной минеральной воды, я опрокинул всю её на Сабрину и похвалил себя за мужественный поступок. Вы не поверите, но вода словно расколдовала принцессу – фурия превратилась в обычную несчастную девочку, размазывающую свои слёзы по щекам.
«Ну какое горе может быть в таком возрасте? Влюбилась, наверное», – пронеслось в моей голове.
«Что у тебя случилось, Наташа?» – спросил я вновь, присев рядом с ней на что-то синее и мягкое. Девчонка обхватила меня руками, зажав не перестающего дрожать пёсика между нами, и начала плакать уже совсем по-человечески, как рыдают все нормальные девочки, когда чувствуют себя обиженными. Так мы сидели с ней, пока всхлипывания не стали утихать. Я гладил её по рыжим волосам и совсем некстати вспомнил вдруг про шампунь с отрубями. Кажется, моя улыбка передалась и ей, потому что она совсем успокоилась, подняла на меня свои чистые глазки и сказала: «Простите меня, пожалуйста, за эту истерику! Но я правда не знаю, что мне теперь делать».
«Да что стряслось-то? Тебя кто-то обидел?»
Она покачала головой.
«Нет, что вы. Если бы меня кто-то посмел обидеть, я бы ему просто все волосы повыдёргивала бы. Шучу я, шучу, – застенчиво улыбнулась она. – Всё дело в том, что у меня пропал мой диск с записями».
«Всего-то?» – удивился я.
«Вы не знаете, что было на этом диске!»
«Ну что там могло быть? Твои новые песенки? Так запишешь ещё раз, делов-то!»
«Нет, там мои старые песенки. Точнее, все мои песни, которые я должна исполнять завтра на концерте!»
«Запись музыки, что ли?» – не понял я.
«Там была моя фаня!» – страшным голосом прошептала девочка.
«Кто?!»
«Ну, фаня, фанера!»
– Шурка, если бы не ты, я бы так и сидел с недоумённым выражением лица, не понимая, о чём разговор, – обратился Рудик к дочери.
– А при чём тут я? – пришла очередь удивиться Александре.
– Ты так часто клеймишь тех, кто поёт под фанеру, что даже я это запомнил. В общем, история такая. Оказывается, у девочки совсем нет голоса, зато есть дядя, который хочет сделать звезду из своей племянницы, благо денег у него, как сказала Сабрина, куры не клюют. Её родители давно погибли, разбились в горах, оставив трёхлетнюю малышку родному брату отца, и с тех пор девушка души не чает в своём любимом дяде Феликсе, впрочем, как и он в своей дорогой племяннице. Когда Наташа оканчивала школу, дядя поинтересовался: кем ты хочешь стать, деточка? На что деточка, не подумав, ляпнула: хочу быть мегазвездой и чтобы люди на улице узнавали! Она в тот период была очень недовольна своей блёклой внешностью и старалась даже не смотреть на себя в зеркало, чтобы не расстраиваться. И тут такая удача! Дядя сразу ухватился за её желание, нашёл лучших композиторов, стилистов и клипмейкеров, и вот, пожалуйста вам, звезда готова! Оставалось только трястись под музыку на сцене, открывая рот под фонограмму, да вести себя непредсказуемо – ну а это Наташа умела с детства!
– Пап, так она совсем-совсем не умеет петь? – разочарованно протянула Шурка.
– Увы. Она возит с собой диск, записанный в профессиональной студии, ну и группу музыкантов, готовых держать язык за зубами. Ещё бы, за такие деньги, что им платит Железный Феликс – а именно так называют дядю из-за его жестокого нрава, – и я бы не разглашал тайну мегазвезды. Теперь вы понимаете, что случится со мной, если завтра у его племянницы не состоится концерт.
– А ты-то тут при чём? Ну потеряла девочка диск, так это её проблема! С какой стати ты должен отвечать за её рассеянность? – у Марины даже голос задрожал от возмущения.
– Диск пропал в моём отеле, значит, и ответ держать мне. Так думает Железный Феликс, о чём он мне и сказал сегодня днём по телефону. И поверьте, слова он выбирал при этом не самые ласковые.
– А что, этот диск – единственный, что ли? Пусть пришлёт своей любимой племяннице другой, и дело с концом! – Марина стукнула ладонью по столу так, что зазвенели все чашки, а Бонька, который до этого момента тихонько спал под столом, взвизгнул и пулей вылетел в прихожую, сметая по пути неубранную обувь. Семейство дружно проводило его глазами и вновь повернулось к папе Рудику.
– В том-то и дело, что диск этот в единственном экземпляре, и Сабрина берегла его, как зеницу ока, таская повсюду с собой.
– А как же он тогда пропал? Она везде поискала? Может, сама засунула его куда-нибудь и забыла.
– Наташа пересмотрела все свои вещи, перетряхнула все чемоданы и сумки, её помощница Жанна проверила всех музыкантов – увы.
– Может быть, на прошлом концерте оставили его в аппаратуре?
– Нет, она точно помнит, что ещё вчера вечером он был у неё.
– А у горничной, которая утром убирала номер, спросили?
– Конечно, я поговорил со всем персоналом, который так или иначе имел отношение к Сабрине. Они только разводили руками.
– Бабуль, – тихим шёпотом спросил у бабушки Мишка, – а разве Железный Феликс живой? Нам в школе говорили, что он уже умер, и даже памятник ему есть в Москве.
