Дмитрий Вавилов
Смерть в «Кулуаре»
Когда мы зашли в здание приюта, параллельная группа уже собиралась спускаться дальше вниз, а часть нашей группы еще сидела в кафе и обедала.
– О, ребята, – сказала Марина, обращаясь к нам. – Идете дальше или отдохнете здесь?
– Я точно отдохну несколько часов, а лучше вообще до завтрашнего утра, – ответил я. – Я не понимаю, куда вы бежите?
– Ну… у каждого свои дела, – сказала Марина. – Но я согласна, что тебе и Саше нужен отдых. Тогда я оставлю Юре сто двадцать евро на проживание, а мы пойдем вниз. Юра, ты остаешься с ребятами.
– Этого на троих нам не хватит, – сказал Юра. – Тут одно место стоит восемьдесят евро.
– Но у тебя же есть деньги, которые я давала тебе раньше, – неодобрительно посмотрев на него, сказала Марина. – Вот и используй их.
Явно не ожидая, что Марина вспомнит о тех деньгах, что он получил от нее ранее, Юра замолчал и больше не участвовал в разговоре.
Видимо, Юре не хотелось тратить на нас с Александром эти деньги, которые он мог оставить себе в виде дополнительного бонуса, поэтому, увидев, что Александр один пошел в сторону выхода на улицу, он отправился за ним.
Я, совершенно вымотавшийся после изнурительного спуска, сел за столик подальше от всей нашей компании и заказал себе обед и бутылочку французского пива 0,33 литра, после которого напряжение, накопившееся во мне за эти часы спуска с Монблана, медленно стало спадать.
Не знаю, какой разговор состоялся между Юрой и Александром, но, вернувшись с улицы, Александр подошел ко мне и сказал, что тоже хотел бы спуститься вниз до приюта Тет Рус сегодня, хоть и дико устал.
– Пошли вниз, переночуем в палатках, а завтра спокойно спустимся на канатке, – сказал он мне, меняя свое мнение на противоположное явно после разговора с Юрой.
– Да, Дим, пошли вниз, – подходя к нашему столику, сказал Юра. – Тут же недалеко, вон и Саша хочет идти.
– Хорошо, мы спустимся сегодня, но в любом случае мне нужно отдохнуть хотя бы пару часов, ведь я не спал ни этой, ни той ночью и сильно вымотался на спуске, – ответил я.
– Тогда ложись сейчас и отдыхай, – сказал с довольной ухмылкой Юра, радуясь, что ему удалось сэкономить на нас. – Здесь пока никого нет.
Они оставили меня одного, а я, доев свой суп, лег на деревянную лавку, на которую меньше всего попадал солнечный свет из окон хижины, свернул свою куртку в комок и провалился в сон.
Меня разбудил Юра, как бы случайно задев мою руку. Напротив сидел Александр, и его вид был настолько изнеможенным, что я еще раз предложил ему остаться с ночевкой в Гюте.
– Нет, Дим, пойдем, мы же договаривались, – опережая ответ Александра, сказал Юра.
– Сколько я спал? – спросил я Юру.
– Почти два часа, – ответил он. – Нам пора выдвигаться.
– А ты спал? – обратился я к Александру.
– Нет. Не удалось. Было слишком шумно, – сказал он.
– Я отрубился и ничего не слышал. Уверен, что не хочешь переночевать здесь? – спросил я его. – Нам некуда торопиться. Ты же понимаешь, зачем эти гиды так бегут вниз. У них свои интересы, отличные от наших.
– Ну, мы же договорились с Юрой, – тихо сказал он.
– Как знаешь, – произнес я и вылез из-за стола.
Минут через пятнадцать, наполнив термосы чаем, мы, надев кошки и закрепившись в одной связке, вышли из хижины Гюте на высоте 3815 метров над уровнем моря. Впереди был Александр, за ним я, а Юра замыкал нашу тройку.
Не успев сделать несколько шагов, мы были вынуждены пропустить вперед двух ребят, которые под руки несли женщину, видимо, получившую горную болезнь. Ее тело висело на руках спасателей, а ноги волочились по рыхлому снегу, оставляя за собой довольно глубокий след. Они направлялись к вертолетной площадке, которая находилась на значительном расстоянии от хижины, но, видя состояние женщины, они переменили свое решение и повели ее на снежный гребень.
Прилетевший вертолет мастерски подлетел к краю обрыва и практически воткнулся носом в снежный уступ, на котором уже стояли ребята, поддерживающие женщину. Они втолкнули ее в кабину, и вертолет, отклонившись на несколько метров от горы, словно камень полетел вниз, спасая очередную альпинистку от горной болезни и неминуемой смерти.
– Надеюсь, ее спасут, – произнес Александр.
– Как бы не пришлось спасать нас, – сказал я ему. – Я-то хоть немного восстановился, а в тебе до сих пор, кажется, бурлит напряжение и чувствуется усталость.
– Ну, мы же обещали Юре спуститься сегодня… – виновато произнес он. – Поэтому и идем.
Пройдя по узкой тропинке, мы подошли к краю обрыва, с которого нам предстояло спуститься вниз на скалы.
Возле него нам встретился какой-то русский, он тащил вверх два огромных рюкзака, и было видно, что еле стоит на ногах.
– Там есть жандармы? – задыхаясь, спросил он. – Палатку рядом с приютом можно поставить?
– Жандармов нет. Про палатку не знаю. Это нужно спрашивать в хижине, – ответил Юра.
– Понятно… Удачной дороги, – сказал он. – Кулуар сегодня просто свирепствует. Такие булыжники летят. Жуть… Так что аккуратнее.
– И тебе удачного восхождения, – сказали мы почти хором.
Мы продолжили спуск, аккуратно цепляясь руками за перила и ступая кошками по камням.
– Здесь опасный участок, страхуемся, – сказал Юра. – Цепляйтесь карабинами за тросы и, не торопясь, идите вниз.
Медленно пробираясь сквозь каменные уступы, мы спускались все ниже и ниже. Справа был слышен треск льда и шум срывающихся в кулуар булыжников.
– Вы слышите? – сказал Александр. – Нет, вы слышите, мне кажется, это голос Марины или Нели. Там что-то произошло!
– Да нет же, – ответил я.
– Подожди, – сказал Юра, и тут мы отчетливо услышали крик Марины. – Да, пошли быстрее, это точно ее голос. Там что-то случилось.
Выйдя на небольшую площадку, с которой открывался вид на кулуар, Юра сказал нам оставаться на ней и ждать, пока он вернется.
– Я иду вниз, тут осталось несколько метров до них, – сказал он. – А вы пока сидите здесь и ждите мою команду. Мне нужно узнать, что там произошло.
– Хорошо, – сказал я. – Дальше без кошек, надеюсь. Там только камни, никакого снега. А перед переходом через кулуар мы их снова наденем.
– Нет, – сказал Юра. – Оставайтесь в кошках и ждите меня. Страховку можете расцепить. Скорее всего, она вам не понадобится. Я потом ее соберу. Сложите веревку на мой рюкзак.
Он сбросил со спины рюкзак и начал спускаться вниз по каменному уступу. Буквально через несколько минут мы видели его возле перехода через «Кулуар смерти». Он пытался разговаривать с Нелей, которая пряталась за огромным булыжником от летящих по кулуару камней и истошно кричала, что никуда не уйдет с этого места.
– Что там произошло? – крикнул я Юре.
– Они сорвались. Марина и Галя пошли по верхней тропе и сорвались вниз, – крикнул мне Юра в ответ.
– Они живы? – спросил я.
– Да, живы, – ответил он. – Спускайтесь сюда.
– Сейчас? Без тебя? – переспросил я.
– Да, собирайтесь и идите вниз, – сказал он. – Свой рюкзак и страховку я заберу сам.
Мы еще не успели собрать свои вещи, как Юра оказался рядом с нами.
– Ты зачем снял кошки? – спросил он меня. – Надевай обратно.
– Там камни, Юр, как я пройду в кошках? – спросил я его. – По пути наверх здесь же мы шли без них.
– Не перечь мне. Я знаю, что говорю, – перебил он меня.
Послушав Юру, я начал надевать кошки на альпинистские ботинки, а Александр, который их не снимал, в это время уже начал спуск по каменистому уступу.
Я видел, как Александр медленно сползает с огромного валуна, еле держась за металлические перила и чуть не падая вниз под весом своего огромного рюкзака. Юра в это время сматывал страховочную веревку и укладывал ее в свой рюкзак. Собравшись, я сразу начал спуск за Александром, который уже успел скрыться за выступом скалы. Преодолев камни, добравшись до своеобразной каменной площадки и держась за перила обеими руками, я услышал что-то похожее на скрежет металла по твердой поверхности и истошный крик Юры.
– Саша! Саша! Саша! – не останавливаясь, кричал он.
Я сразу же обернулся, держась за металлические перила рукой, и увидел, как Александр, на какое-то мгновение задержавшись на каменном выступе метрах в семи или десяти от меня, под весом рюкзака сорвался в пропасть. Какое-то время его не было видно за грядой торчащих скал, а Юра не переставая кричал его имя, и на какое-то мгновение мне показалось, что наш гид сошел с ума.
Пока Александр какие-то доли секунды лежал на каменной полке, я думал, что вот-вот сейчас он зацепится рукой, сможет сориентироваться и задержаться кошками или еще чем-то, но в любом случае не даст рюкзаку утянуть себя в пропасть. Но эти секунды были так обманчивы…
Возможно, ему не хватило времени, возможно, сил. Вероятно, он ударился головой и был без сознания, поэтому не предпринял никаких действий, не попытался отодвинуться от края уступа, не пробовал зацепиться руками за камни.
Все это случилось за какое-то мгновение, за доли секунды, но картинка события, словно в замедленном кинокадре, отчетливо запечатлелась в моей памяти.
– Цепляйся, быстрее цепляйся за перила! – кричал мне Юра. – Стой! Никуда не двигайся! Нет, иди! Нет, стой, жди меня!
Я еще раз посмотрел в сторону скал, где сорвался Александр. И далеко за ними, в промежутке между остроконечными каменными клыками, я увидел скользящее по снегу безжизненное тело Александра и ярко-красный след крови, который, как лента, вился по белоснежному покрову «Кулуара смерти».
Картинка стала расплываться в сознании.
Я видел, как прибежал Ростислав, но что и какие вопросы про Александра он мне задавал, сейчас я уже не вспомню. Я только показал ему рукой вниз между скал и сказал, что только что видел, как Александр скатился вниз.
– Может, он выжил? – спросил меня Ростислав.
– Думаю, он мертв, – тихо сказал я.
Юра спустился ко мне, его руки дрожали, и он долго не мог перецепить свой карабин на перилах, чтобы обойти меня и идти первым.
– Медленно. За мной, – говорил Юра испуганным голосом. – Саша! Саша! Зачем ты так? Зачем? Нельзя расслабляться! Нельзя! До самого низа нельзя! Ведь он спрашивал меня, когда можно расслабиться, а я ему говорил, что только в самом низу! Только внизу! Саша!
– Юра, перестань, нам нужно дойти до приюта, нужно искать тело Саши, его вещи. Нужно звонить родственникам. Нужно что-то делать, Юра! – кричал я ему. – Или ты хочешь остаться здесь?
Гид не мог идти, его ноги подкашивались, но нам все же удалось спуститься до перехода через кулуар и спрятаться за булыжником, где нас ждала Неля. Она дрожала от страха, услышав, что случилось с Александром, и вся вжалась в скалу, словно хотела с ней слиться в единое целое.
На той стороне кулуара за камнями прятались Галина и Андрей Ищенко. Чуть подальше от них, ниже по склону, за выступом горы стояли Ростислав, который успел вернуться обратно, и Марина, по лицу которой стекала еле заметная алая струйка крови.
Один из летящих булыжников врезался в камень, за которым пряталась семья Ищенко, и россыпью разлетелся во все стороны. «Кулуар смерти» безумствовал. Камни, булыжники, куски скал не переставая летели вниз, вгрызаясь в снежное тело кулуара. Селевой поток еще больше размыл тропинку, и казалось, что перейти ее уже не было никакой возможности.
– Я иду к вам! Я проведу тебя, Неля! – крикнула Марина.
Она схватила ледоруб и бесстрашно вышла на край кулуара.
– Вроде затихло. Бегом! – кричали мы с другой стороны ложбины.
Марина, обезумев от произошедшего с Александром и с нею самой, побежала по узкой тропинке, ведущей к нам, спотыкаясь о свои собственные ноги и путаясь в страховке.
Как только она пересекла опасный участок, камни снова с еще большей силой и скоростью начали лететь сверху кулуара, словно кто-то на мгновение поставил на паузу, чтобы Марина смогла добраться до нас.
Она прижалась к скале рядом с Нелей и пыталась успокоить ее, хотя сама была в абсолютно таком же безумном состоянии.
– Саша погиб. А я, мне кажется, родилась еще один раз, – произнесла она.
– А что произошло с вами? – спросил я.
– Мы с Галей пошли по верхней тропе. Ты видел ее. Она выше по склону. Хотели быстро перебежать кулуар, но Галя зацепилась одной кошкой за другую, споткнулась, и мы обе сорвались вниз. Пока мы летели по кулуару, пытаясь зарубиться ледорубами, с нас сорвало рюкзаки. Может, это нас и спасло, они были очень тяжелые и тянули нас вниз… – сказала Марина. – Зарубиться удалось только в самом низу. А потом мы смогли выбраться на ту сторону.
– Вам повезло, – сказал я. – А Саше – нет. Ему нужно было отдохнуть перед спуском. А нас торопили вниз неизвестно зачем. Вернее, известно зачем. Ты прекрасно это понимаешь, Марин.
– Ты был прав, когда хотел остаться в приюте, – сказала она. – Подъем и спуск вымотал абсолютно всех. А вы вообще были полуживые. Слушай, у тебя есть водка? Я бы выпила.
– Нет. Ты же сама запретила алкоголь до возвращения в шале, – сказал я.
– Да. А аптечка? Моя была в рюкзаке, но он сейчас где-то там, внизу, – сказала Марина, бросая свой взгляд вниз по кулуару.
– Аптечка есть, но не уверен, что в ней найдется что-то полезное для тебя, – открывая рюкзак, ответил я. – Хотя есть хлоргексидин.
– Сойдет, – сказала Марина.
Я достал ей антисептик и отдал всю аптечку. Марина вылила на свою рану на голове полбутылки лекарства и начала изучать содержимое моей аптечки. Не найдя ничего полезного, она разочарованно вернула ее мне.
Юра словно в беспамятстве стоял возле скалы и ковырял на своих руках ногти.
– Я так побилась! Раньше я думала, что только мужикам больно, когда их бьют в пах… Говорила мне мама: «Хватит лазить по горам, иди уже рожай», – произнесла Марина. – Может, действительно пора завязывать с этим. Начать размеренную семейную жизнь, ходить по магазинам, накупить платьев…
– А ты сможешь? – спросил я.
– Нет… – ответила Марина и села на камень.
– Вы сообщили о трагедии с Сашей спасателям? – спросил я Марину.
– Да, сразу же, а вот и они, – произнесла она.
Совсем близко мы услышали звук лопастей вертолета, кружащего над кулуаром в поисках тела Александра. Из-за тумана вертолету пришлось сделать несколько заходов, видимо, чтобы точно определить местоположение тела и возможные признаки жизни в нем.