Джина Шэй
Штучка
Финал игры
Той еще штучкой в результате оказалась сама Татьяна. Ей-богу, кто бы сказал Егору, что гордость всея третьего приборостроительного курса делает такой крышесносный минет – Егор мог дать и по морде, просто потому, что не надо было стебаться над святым и отличницами в том числе.
Нет. Сейчас Васнецову оставалось только поверить, потому что у него было самое лучшее из всех доказательств. Практическое. От этих губ и языка на члене мозг ловил критический перегрев, осознавая не весь мир, но лишь некоторые его детали будто в кратких вспышках молнии. Быстрый, влажный язык. Осторожные, нежные губы. Собственные пальцы на Татьянином затылке зарывались в мягкие волосы. Хотелось толкнуться членом глубже в этот сладкий рот, но… Но нет, Егор решил обойтись без испытаний глотательного рефлекса. В конце концов, за шлюху он Татьяну не держал. Она была раскованная – да, да – безрассудная, но не шлюха.
– Иди-ка сюда, – когда мир Егора раскалился добела – Татьяна не успела даже пискнуть, как оказалась вздернута на ноги. Нагнуть её или посадить на стол? Если нагнуть, то бандажа он не увидит. Может, хрен с ним? Впрочем, нет!
Ох, была бы его воля – дернул бы эту блузочку наотмашь в разные стороны, рассыпая пуговицы по полу, но пускать Татьяну полуголой на улицу в планы Егора не входило. Её тело мог видеть только он. Пока она с ним. К слову, эта поправка ревнивому чудовищу Егора не очень понравилась, потому что, чисто гипотетически, он сразу же представил рядом с этой девушкой какого-то сопляка и чуть не захлебнулся злостью. Нет. Она – его. Только его. Блузку удалось сдернуть через голову, расстегнув лишь до половины.
– Руки, – тихо шепнул Егор, разворачивая её к себе спиной. Вообще, он не думал использовать наручники именно сегодня, но… Они так кстати лежали с самого верха в пакете, притаившегося за столом. А разрешать Татьяне к себе прикасаться Егор пока не собирался. Еще не заслужила. Широкие кожаные браслеты с ремешками на её тонких запястьях смотрелись восхитительно. Будто специально для неё и создавались.
– Не туго?
– Нет.
Егор развернул её к себе, наконец, давая себе возможность её разглядеть. Бандаж оказался нестерпимо хорош на её груди. Изящной черной паутинкой опутывал мягкие округлости, будто зазывая скорее к ним прикоснуться. Было невозможно от этого предложения отказаться, совершенно. Соски на ощупь твердые, на вкус – сладкие. А девушка под губами Егора – дрожала, вздрагивала, кажется, всем телом тянулась к его губам и пальцам.
Юбку – задрать или снять? Нет, к черту, снять. Егор оставил Татьяну в одних чулках и туфлях, кстати, отличные же были туфли. Так удалось рассмотреть подробнее весь боекомплект «паутинок» – потому что так-то трусы не отставали от бандажа, одни только черные лямочки на заднице. Хороша же была чертовка. Ужасно хороша. Вся целиком. Не оторвешься. Просто маленькое произведение эротического искусства.
– Вот как я мог тебя не хотеть, скажи-ка, Тань? – шепнул Егор, скользя губами по её скуле, от виска к мягкому сладкому рту. Поймал польщенный взгляд из-под опущенных ресниц. Прижался к горячим губам в тщетной попытке утолить терзавшую его алчную жажду. Получилось примерно так же, как попытка затушить пожар цистерной масла. Впрочем, это было даже хорошо. Егор и не собирался останавливаться.
Таня тихонько постанывала от нетерпения, пока его ладони жадно обшаривали её тело. Настолько негромко, что сегодня Егор даже решил ей это не запрещать. В конце концов, ему и самому такая её реакция на него нравилась. Кожа у неё была такая нежная, что в принципе отрываться от неё не хотелось, ни губами, ни руками, но все же следовало помнить про время и про место, выбранное ими для действия. Разогревал Егор партнершу торопливо, больше для проформы, потому что просто не мог отказать себе в удовольствии легкими ударами пальца по клитору заставить девушку прикусывать его же губы в исступленном наслаждении. Ему безумно нравилось, как ложатся её груди в его ладони, и как она вздрагивает, когда он чуть стискивает пальцами её соски. А когда он касался пальцами чувствительного входа – она и вовсе тихонечко скулила, будто умоляя его поторопиться.
Она хотела его. Снова. Сейчас. Казалось, разреши Егор ей – и Татьяна на него набросилась бы сама, но нет, терпела, пока он раскатывал пальцами по члену тонкую пленку презерватива.
Вот на своем рабочем столе Егор еще никого не трахал… Как-то со столами в его интимной практике складывалось неважно. Впрочем, восполнялся этот пробел хорошо. Очень хорошо. Настолько хорошо, что у Егора мысли будто замыкало, как неисправные проводники.
– Господи, Таня!
Да уж, Егор Васильевич, ты ж конченый материалист, какое еще «господи», а? Но вот хрен же подберешь было подходящее междометие, чтобы выдохнуть его в такой момент.
В ней было хорошо, прямо-таки нестерпимо. Весь мир будто сводило от этой бесконечной, пронзительной сладости. Нет, в следующий раз Егор эту чертовку оприходует точно дома, где не надо будет беспокоиться, что слишком громким стоном удовольствия привлечешь ненужное внимание. И там она наконец-то будет кричать, там он ей это позволит. Он заставит её сорвать голос. Только – дома, не здесь.
Почему от неё настолько туманился рассудок? Почему так хотелось растянуть на вечность каждый толчок внутрь горячего тесного лона? Почему время прогорало так быстро, незаметно, будто его и вовсе не было? Почему было абсолютно без разницы, когда и где, лишь бы с ней? Черт, Егор, когда ты вообще успел вот так вот зациклиться?
Сегодня Таня пыталась держаться. Оттягивала свой оргазм, как может, замедляя движения Егора бедрами, стискивая их плотнее. Но невозможно было оттягивать вечно. Егор просто не позволял ей оттянуть еще раз, тем более что так вышло, что кончаили они как раз одновременно. И вся вселенная начала плавиться, достигнув критической точки нагрева. Было жарко так, что раскаленный воздух не лез в легке.
Егор обнаружил себя прижимающимся к груди девушки носом. Дышать ею было приятно. В мире должно было быть хоть что-то постоянное, и Татьянин запах ландыша годился для того, чтобы стать этой точкой опоры.
Расстегивая наручники на её руках, Егор молчал, пытаясь собрать себя из оглушительных осколков тишины. Татьяна выжимала из него все, что в нем было живого, утоляла голод досыта, выжигала дотла. И ведь при этом… ничего особенного не делая. Лишь подыгрывая ему. Играя по его правилам. Почему никто другой до неё этого не делал?
– Ну что, в следующий раз трахаемся на столе у ректора? – Егор, наконец, нашел в себе силы заговорить, и Татьяна засмеялась.
– Ну, спасибо хоть не президента, – хихикнула она.
– Ну, не все же сразу, – Егор, смеясь, пробежался пальцами по бедру девушки, а затем потянулся к оставленной на его же стуле белой блузке, помогая девушке её надеть. Точнее, надевая её на неё и старательно отводя её ладони от пуговиц. Ему хотелось самому.
– У меня получилось? – тихо шепнула Таня, глядя на него с такой надеждой, что Егор даже слегка ощутил укол совести за наручники.
– У тебя отлично получилось, – улыбнулся он, – ты молодец, солнышко.
Татьяна уронила ему лоб на плечо, тихонечко застонав.
– Что ты вообще со мной делаешь, Васнецов, у меня, кажется, совсем поехала крыша, – тихонько произнесла она, – я все выходные думала, что ты… меня пошлешь сегодня.
– Так быстро? Вот еще, – Егор фыркнул, заканчивая возню с пуговицами, а затем подцепил Татьяну за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Мне с тобой хорошо, – произнес Васнецов, – так что… если у тебя нет на примете кавалера помоложе и погорячей… значит – мы продолжим.
– Чтоб иметь кого на примете, нужно, чтобы в голове что-то помещалось, – девушка вздохнула, – а у меня там только ты, ну и учеба. Еле влезает, кстати, та учеба.
Самолюбие Егора она тешила очень старательно. Прям из раза в раз. Он даже рисковал к подобным заявлениям привыкнуть, и это было бы очень не осмотрительно с его стороны.
– Дурочка ты, маленькая, – мягко заметил Егор, целуя её в губы – легко и быстро.
– Не, – Татьяна мотнула головой, – я – большая дура. Не надо меня жалеть, господин декан.
– Даже не думал, – девушка будто плавилась от самой незначительной его ласки. Она была готова жмуриться даже от невесомых прикосновений к её лицу, к скулам. Очень чувственный экземпляр попался Егору. Даже жаль было, что наиболее вероятно, что с ней ничего толкового не выйдет.
– Нормальный курсовик где, солнышко?
– В сумке у меня, – Татьяна с сожалением приоткрыла глаза и, вздохнув, спрыгнула со стола, пытаясь найти взглядом юбку. Да, нужно было возвращаться в реальный мир, они и так уже катастрофически задерживались, скоро уборщица должна была пойти по кабинетам.
– Поймешь рекомендации сама?
– Я смотрела твои правки, я поняла, – Татьяна, наконец, нашла и юбку, заброшенную за стол, оделась до конца, прошлась пальцами по блузке, обернулась к Егору, – нормально выгляжу?
– Ты выглядишь так, что я бы тебя поимел еще разик, – Егор пожал плечами, – но нужно уже иметь совесть, а не тебя.
Татьяна аж покраснела. То ли от смущения, то ли от радости из-за полученного комплимента, то ли из-за всего вместе сразу.
– Захвати с собой подарочек, солнышко, – Егор вынул из-под стола черный пакет – самый таинственный пакет, который в принципе нашелся в секс-шопе.
– А что там? – с опаской поинтересовалась Татьяна.
– Сюрприз, – Егор улыбнулся, – только откроешь, когда я разрешу, поняла?
Глазки девушки снова блеснули. Ну а что, ты думала, все время будет одинаково, крошка?
– Выходи первая, – велел Егор, и Татьяна кивнула. Потянулась к ключу, и Егор накрыл её пальцы своими. Поймал. Девушка замерла, как напуганный сурикат.
– А поцеловать? – мягко поинтересовался Егор, привлекая её к себе.
В их поцелуях на прощанье было что-то иное, отличное от тех яростных, голодных столкновений губ, что имели место во время секса. Нежное, мягкое, трепетное удовольствие. Егор необъяснимо кайфовал от того, как обмирала девушка в его руках, слабея. Хотелось сжать её чуть крепче, чтобы точно удержать, чтобы стать для неё границами ощутимого мира. Чтобы больше в её мире ничего и никого не было.
– До завтра? – тихо шепнул Егор, выпуская Татьяну из рук. Ею было сложно не любоваться в эти моменты, когда глаза слегка затуманивались и она, кажется, теряла связь с действительностью. В такие мгновения Егору мерещилось, что она его не просто хочет, но глубоко и по уши влюблена… Но, это было как раз очень вряд ли. И с чего бы вообще?
– До завтра, – тихонько выдохнула Татьяна, приходя в себя. Подхватила со стула сумку и наконец завозилась ключом в двери.
– Ой, добрый вечер, Оксана Леонидовна, – раздался чуть напуганный возглас за дверью и затем торопливо застучали вдоль по коридору каблуки.
У Егора же сердце пропустило два удара. Ну… Хорошо, что Оксана, а не завкафедры…
По-дружески
У Оксаны, зашедшей в кабинет, лицо было самое что ни на есть охреневшее. Оправляя рукава пиджака, Егор пытался нацепить неприступную мину, но вышло плохо, хотелось только смеяться. Ничего не скажешь, палево вышло эпичное. И Татьяна в её супермини наедине с Егором в запертом кабинете, и воздух здесь все еще хранил в себе легкий, чуть пряный запах секса. Все было предельно ясно любому взрослому человеку. Больших доказательств не требовалось. Спасибо, что презерватив не на видном месте валялся.
– Васнецов, ты шизанулся? – кажется, Ардова очень хотела Егора убить, а после – подвергнуть тело посмертному надругательству. – У тебя что, кризис среднего возраста? Или это тебя после развода до сих пор так колбасит?
Ну, блин, Оксана, ну и версии у тебя, это ж сколько по-твоему может колбасить после развода? Ну не шестнадцать же лет, не первый раз расстался с «истинной любовью».
– Пойдем прогуляемся, Ксюш, – миролюбиво улыбнулся Егор, – и желательно пропустим по пиву, потому что натрезво я тебе это все не расскажу.
Оксана Ардова была другом Егора еще со студенческой скамьи. Вместе учились, соревнуясь друг с дружкой, как те Локалова с Гордеценко, только еще и дружили. Прошли и магистрат с аспирантурой, вместе остались в родных пенатах МФТИ. Оксана была простым преподавателем на кафедре, от деканства она в свое время сама отказалась, вела научную работу со студентами. С ней было можно выпить, поменяться парами, обсудить очередной выкрутас ректора или завкафедры, перемыть кости очередному косяку «особо одаренных» студентов или обсудить какую-то запару в новом проекте в поисках решения. Оксана, как никто, была в курсе семейных перипетий Егора, и если он кому и мог рассказать о происходящем в своей личной жизни – то только ей. Дальше Оксаны это все равно не уйдет.
– Охренеть, – выдохнула Оксана, когда Егор закончил рассказывать про эпопею с вибратором, – ты как вообще её не убил после этого?
Ох, как она его понимала… Понимала даже, насколько жестоко Егор хотел прикончить Локалову утром чертовой пятницы, причем желая, чтобы его возмездие настигло Татьяну многократно… Вообще, можно ж было поставить девчонку на место «цивилизованными средствами», влепить ей дисциплинарный выговор, например, но это было бы недостаточно. Это не дало бы никакого внутреннего удовлетворения. Выгонять-то Татьяну нельзя, статистика у третьего курса без неё будет гораздо печальнее.
– У меня другие методы, – Егор расслабленно улыбнулся. И эти его методы устраивали его гораздо больше всех прочих существующих вариантов. Это было то самое многократное возмездие, только без смертельного исхода. Ну вот еще, убивать – и избавлять эту маленькую нахалку от ответственности за её выкрутасы? Нет уж, он над ней еще поиздевается. У него на эту месть большие планы.
– Это не твои методы, Васнецов, – Оксана покачала головой, – это больше похоже на Астахова…
– Ну вот не надо сравнивать, – Егор отмахнулся, – Астахов – мудак.
И это было слабо сказано… Почему его методы до сих пор действовали, почему на него до сих пор никто не заявил – было загадкой. Казалось бы, девочки, устройте вы скандал, скандал – основная причина, по которой преподавателя из учебного совета могут выпереть, так ведь нет. Сплетничать – сплетничали. Заявлений не писали, скандалов не устраивали. И что в головах? Как будто сам Егор мог вышибить Астахова без весомой причины. В конце концов, именно его электроник не клеил и «покататься» не приглашал.
– А в чем разница, если и он, и ты… со студентками? – жестко поинтересовалась Оксана.
– С одной студенткой, – Егор фыркнул, – Ксюш, ну, не прикидывайся, что не видишь разницу между добровольной инициативой конкретной девушки и шантажом всякой дуры, которая не может выучить принцип работы диода. Девчонка по мне сохнет с первого курса, сама уверена, что её чувства – мания. Не проще ли сделать ей прививку реальностью, тем более ты сама знаешь, какой у меня характер.
– Как-то это… цинично, – Оксана покачала головой. Неужели пожалела Татьяну. Ну, вот тебе и дружеское понимание, как быстро оно закончилось. Это обострилась в Оксане женская солидарность? Тяга к обязательной романтизации отношений между мужчиной и женщины. Благослови Ньютон, это серьезно говорит женщина с кандидатской степенью? Утверждает, что трахаться без любви мужчине с женщиной… цинично. Нет, это однозначно требует уточнения.
– Что цинично, Ксюш? – поинтересовался Егор. – Заниматься сексом с заинтересованной в нем женщиной?
С очень заинтересованной женщиной. Но Оксане этого знать не нужно. Егор нарочно подбирал такие слова для описания ситуации, чтобы Татьяна не выглядела… уж очень легкомысленно. Некоторые вещи о ней даже другу Егора знать не стоило. Пусть лучше Оксана считает, что Таня в Егора влюблена. Почему нет? Никому это не повредит, Егору – так точно.
– Ну, она же девочка…
– Ксюш, не смеши. – Егор аж фыркнул. Вот кем-кем, а «девочкой» Татьяна точно не была, хотя и нахрен бы Егору та «девочковость» не сдалась. В отсутствии всяких комплексов Таня, пожалуй, могла дать Оксане фору. При всей разнице в возрасте, да.
– Я вообще-то про эмоциональный фон, – пояснила Ардова, несколько смущаясь, даже чуточку краснея. Ну, вот тебе и доказательство неозвученной гипотезы. Оксану даже сейчас немного коробит свобода взглядов Егора.
– Ну, если уж говорить про него, – Егор пожал плечами, – ей-богу, в Татьянином возрасте безответно сохнуть куда вреднее, чем самой решить, что объект чувств ей по совокупности факторов не подходит. Менее травматично, как ни крути.
– А если она не решит? – осторожно спросила Оксана. – Что если не решит, что ты будешь делать? Женишься? Снова в ту же реку – из-за секса, но не по трезвому расчету?
– Я не рассматриваю такого варианта, – Егор качнул головой, – я-то себя знаю, Ксюш. Двадцатилетняя девочка долго со мной не выдержит. Я слишком сухарь для этого. Им подавай чувства, эмоции, вот эту всю ерунду. А у меня нормальные чувства вызывает лишь прибор, работающий в соответствии с требованиями технического задания. Какое, нахрен, женишься? Она сама от меня сбежит, гораздо быстрее чем зайдет речь, хоть о какой-то серьезности отношений.
– Тебе не страшно? – Оксана сощурилась. – А если это реально мания? Это не вылечится твоей «терапией».
– Да нет, – Егор безмятежно улыбнулся, – пока не похоже.
Было похоже на зацикленность, это да. Но Татьяна Егора не сталкерила, не была замечена ни в слежке, ни в активных подкатах, ни в чем сверхъестественно неадекватном. Да что там, если бы она не сделала свой «ход пультом», Егор был бы свято уверен, что девочка просто к нему очень хорошо относится как к преподавателю. И продолжал бы тайком любоваться её ногами, вызывая Татьяну к доске.
Блин, а ведь к этому состоянию рано или поздно придется вернуться. Вряд ли она продержится дольше месяца рядом с ним. Дальше придется обходиться лишь взглядами, придется вычистить из головы все эти лишние гормональные реакции. Впрочем, до конца бакалавриата у Татьяны остался год. Не так уж и много времени нужно будет её вытерпеть. Хотя если она вздумает остаться и в магистратуре МФТИ, то все же немало. Да неужели он не возьмет себя в руки и три года будет париться, что с кем-то там из студенток кувыркался. Ну хрень же, а не гипотеза. Чтобы выбросить из головы Людмилу, понадобилось всего-то ничего. Ну, да, Людмила перед ним не бегала с такой частотой и вообще к разводу уже основательно заколебала, но все же. К ней-то у Егора когда-то что-то было.
– Но с чего ты вообще взял, что она по тебе сохнет? Что ей нужна эта твоя «прививка».
Может, это действительно был кризис среднего возраста? Почему сейчас спорить с Оксаной, доказывать, что у него есть право самому решать, с кем заниматься сексом, Егору было настолько раздражительно? Да что там, раздражало даже размышление о том, что Таня от Егора в принципе сбежит, когда от него устанет. Ладно, это пустое, это изживется после того, как эти отношения закончатся.
– Ксюш, она сама призналась. Да и говорить нечего, там все симптомы налицо, – Егор тяжело вздохнул, – ты можешь себе представить, что её бывшего парня тоже зовут Егор? Особым совпадением мне это не кажется. И она его практически при мне бросила.
– Как это при тебе? – недоумевающе нахмурилась Оксана. – Вы что, встретились?
– Не то чтобы был особый выбор, – Егор пожал плечами, – он работает в спорт-клубе, где я занимаюсь. Так уж совпало.
К слову, о совпадениях, надо будет убедиться, что Лазарь от Локаловой отвалил. С этим, насколько Егору было известно, у тренера даже после окольцованности были проблемы. Вот надо было Татьяне трахаться именно с Лазарем, поимела бы Гордеценко, глядишь, юноша перестал бы зеленеть при виде девушек. Хотя нет, в этом случае и Евгений мог поиметь психологическую травму, и Степанюк бы с Татьяной сцепилась. Но все же потенциального сталкера на горизонте бы не было.
– Она тебе хоть нравится? – устало поинтересовалась Оксана. – Или тебе не особенно принципиально, кого на своем столе шпандорить…
– Мне принципиально, – Егор вдруг ощутил себя задетым. Вот в неразборчивых связях его еще не подозревали. Ей-богу, как вообще можно было предположить, что он свяжется абы с кем, не особенно различая, собственно, кого нахлобучивает. Таня ему действительно нравилась. В тех рамках, которые он для неё очертил – все было более чем на высоте. А дальше – дальше он её не пустит, пока что. Нет особого повода, нет особой веры, что это вообще имеет смысл.
– Ты пойми меня правильно, Васнецов, но выглядит это все как-то очень дико, – Оксана говорила осуждающе, – вот прости, но это совсем на тебя не похоже. Чтобы ты… и со студенткой.
– Честно говоря, Ксюш, ты же понимаешь, что это мое личное дело, да? – поинтересовался Егор, подводя черту под дискуссией. – Ты можешь сообщить в ученый совет, они там наверняка разволнуются, могут меня даже с деканства снять, хотя это они вряд ли сделают, но надежда умирает последней…
– Васнецов, ну ты совсем обо мне плохого мнения, – Оксана, кажется, даже обиделась от этого его предложения, – я не наушничаю в совет, я просто так тебе советовала. По-дружески.
– Успокойся, Ксюш, – улыбнулся Егор, – я знаю, что я делаю. У меня все под контролем.
И это было замечательно.
