Джина Шэй
Штучка
Вызов
Потрахался дважды за день и даже не расстегнул рубашки. В списке необычных достижений – это, пожалуй, близко к тому, чтобы выбиться в лидеры последнего месяца. Затрахал девушку до головокружения – сомнительность достижения была сомнительна, получился восхитительный каламбур. Голова у Татьяны и вправду в раздевалке закружилась, в кафе Егор Татьяну вел, придерживая за плечи, впрочем, это было совершенно не сложно. Даже в удовольствие.
Вот прямо сейчас Егор смотрел на Татьяну и, кажется, понимал, почему Астахов питает такую слабость к студенткам. У Татьяны даже мысли не возникало с ним спорить, капризничать, пытаться навязать свои условия. Хотя… Нет, это же исключительный случай скорее. Все же он помнил, насколько эмоциональны и неконтролируемы двадцатилетние девицы. Так что на всякую студентку бы Егор сам не посмотрел. И на эту бы не посмотрел, если сама бы не вынудила это сделать. После секса тело приятно ломило, внутренний викинг был доволен. Хотя на работе сегодня лучше было не появляться – некая помятость внешнего вида все же была в наличии, декану это не к лицу. Ладно, обойдутся без него вечерочек, срочных дел не было, семинар был назначен на завтра. Консультация по курсовым – в понедельник.
– Довольна ли ты, девица? – насмешливо поинтересовался Егор, переплетая пальцы и опуская на них подбородок. Скорее для проформы спрашивал, нежели для получения вопроса. Мордашка у девушки была на редкость удовлетворенная. Даже не пискнула ни до, ни после, ни в процессе. Кажется, Егор оправдывал её ожидания. Она… Она, кстати, тоже. Даже более чем оправдывала. Если бы не оправдала – не было бы ни этого совместного обеда, ни второго раза, в принципе.
– Ой, довольна, Морозушко, – Татьяна безошибочно опознала перевранную фразу из сказки, незаметно ухмыльнулась. Да уж, скромница из тебя, Танечка, была та еще. Хотя ладно, ни на кой черт Егору не сдались скромницы, хуже не было, когда женщина от одного только слова «секс» норовила потерять сознание или съездить по лицу. Нет, в этом плане Татьяна была даже слишком хороша, Егор очень оценил её раскованность. Еще чуть-чуть – и был бы перебор, но нет – все было в самый раз.
– А то смотри, может, я тебе мало позволяю, может, тебе за Лазарем сбегать? – вкрадчиво предложил Егор. Нет, он бы сейчас ни к какому Лазарю её не пустил, но подколоть этим стоило. А то может, она сейчас как раз сожалела, что отказалась от «того варианта». Никаких тебе условий не было, никто ничего не запрещал.
– Себе сбегай, если он тебе так понравился, – Таня отложила вилку, отодвинула пустую тарелку, бросила на Егора тяжелый взгляд. Бледность с лица девушки спала, все-таки обед из трех блюд творил чудеса, особенно с хорошо вымотанными девицами. Ну все хоть повод для совести перестать угрызаться, что несносный декан заездил несчастную студентку до потери пульса.
– Увы, не видать юноше счастья в личной жизни, я слишком консервативен для этих ваших современных тенденций, – рассмеялся Егор. Татьяна по-прежнему была забавная. Даже более чем, ведь сейчас она перед Егором как перед преподавателем не трепетала. Ну, по крайней мере, отчаянно пыталась. Получалось через раз. И к слову, этот контраст её реакций забавлял даже больше.
– Пускай семейное счастье строит, – ехидно фыркнула Таня. Кажется, все-таки окольцованность Лазаря её слегка задела.
– Тебя его семейственность вроде бы не очень волновала, – заметил Егор, качая в пальцах чашку с кофе – единственным нездоровым напитком в его сегодняшнем заказе.
– Не сказать, чтоб сильно волновала, – Татьяна опустила глаза, – он мне нужен был для секса. Свадьбы и детей у меня в планах нет. На ближайшие пять лет – нет.
А вот тут Акела промахнулся. Конечно, понятно, что Таньяне-то, может, торопиться некуда, в её прекрасные двадцать один, но для Егора подобное отношение к вопросу семьи было неприемлемо. Первый минус в твоей копилочке, Таня. Причем жирный такой минус, весоменький, сводящий практически в ноль одну из ветвей развития отношений. Вопрос отношений серьезных в принципе следует рассматривать долго, вдумчиво и даже не в один подход, использовать для анализа каждую мелочь, подобную ныне озвученной. Так что с Татьяной – только секс. Нужно затрахать её так, чтобы сбежала и больше ни одной мыслью в сторону декана не шевелилась. Сей процесс будет и в удовольствие, и крайне воспитателен для этой мадемуазели. Просто чтобы знала, к кому стоит лезть, а к кому нет. А то что, в следующий раз она заявится к нему на экзамен в плащике на голое тело, с фурри-хвостом на анальной пробке в этой её прекрасной заднице?
Егор с сожалением отогнал от себя этот соблазнительный образ. Пожалуй, он бы взглянул на это, до того, как он доведет Татьяну до ручки. Надо реализовать, правда, на своей территории, не на учебной.
Да и в принципе, пожалуй, на сегодня стоило остановиться. Конечно, Егору было искусительно оттащить Татьяну домой и отделать её уже там, в комфортных условиях, но… Но, меру следовало, все-таки, знать. И торопиться было некуда, стоило еще подумать, спланировать план «воспитания» как можно тщательней.
– Какие планы на выходные? – поинтересовался Егор, а девушка, подняв глаза от тарелки, пожала плечами.
– Какие у меня могут быть планы, когда программа для курсовика не дописана? И мама в моей Тьмутаракани ждет.
– Да уж, всего две недели до защиты, а у тебя такие недоработки, – фыркнул Егор. Не то чтобы его разочаровало отсутствие интимных перспектив на выходные, но все-таки слегка царапнуло. Впрочем, ладно. Не сексом единым. Завтра семинар, да и проект для фирмы нужно подготовить к сдаче.
– Терпеть не могу все доделывать в последний момент, – Татьяна тем временем недовольно скривилась, – лучше делать по графику, так хоть как-то успеваешь нормально жить.
– И трахаться по расписанию? – ехидно улыбнулся Егор, без особых проблем расшифровывая, что у этой умницы входит в понятие «нормально жить».
– Разумеется, – Таня чуть улыбнулась, откидываясь на спинку стула и скрещивая на груди руки, – в этом деле расписание очень не помешает. Вторник-среда-пятница, в понедельник – если повезет.
Вторник-среда-пятница… Егор практически услышал собственное расписание свиданий с третьим приборостроительным курсом. В понедельник – это если он кого-то подменял. Значит, трахалась со своим «почти бывшим» Татьяна только после лекций у Васнецова? Интересно, шутила она или нет? Судя по сверкающим с вызовом глазкам – нет. Ну что ж, раз так… Хорошо, малышка, найдем, чем тебя подковырнуть. Будешь за свои слова отвечать. Раз тебе хотелось так давно – будь добра, докажи, что готова добиваться.
– Интересно, повезет ли тебе в этот понедельник? – вкрадчиво улыбнулся Егор.
В понедельник стояла консультация по пресловутым курсовикам. Не то чтобы Татьяне имело смысл на неё приходить, Егор ей мог только порекомендовать некоторые корректировки, для повышения уровня сложности проекта, Ловалова с работой справлялась прекрасно.
– Хорошо бы знать, какими законами описывается распределение моего «везения», – Татьяна внимательно смотрела на Егора, явно пытаясь понять, что он задумал. А ведь ничего не задумал. Ничего конкретного, просто вызов. И только тебе, Татьяна, было решать, поведешься ты или нет. Хотя ты – поведешься. Обязательно.
– Удиви меня, – просто улыбнулся Егор, – только без пультов, в лайт-режиме. Ты же у нас умеешь креативно мыслить, Танечка?
Девушка молчала, покусывая губу, но глаза – глаза заблестели. Вызов задел её за живое.
– Удивишь, может, это пойдет тебе в зачет по хорошему поведению, – мягко произнес Егор, забрасывая ей еще одну удочку для мотивации. Что ж, ему предстояло неплохо развлечься за счет Татьяны. Любопытно, что она может придумать, чтобы произвести на него впечатление.
– Хорошо, – Таня кивнула, будто что-то уже обдумывая. По-прежнему быстрая как Флэш. Честно говоря, Егору было интересно, что она там задумала, но он умел смаковать удовольствие. Он вполне дождется понедельника.
– Только не переборщи, солнышко, – посоветовал Егор, – рассердишь меня – ей-богу, не сможешь сесть на свою чудную задницу, хоть я и не практиковал порки давненько, но ради тебя и не на такие свершения готов. Выбесила сегодня.
– Сделаю все возможное, чтобы больше ты на меня не сердился, – кротко отозвалась Таня. Послушная, покорная. Вот только покорность эта была… Как у пумы, обряженной в овечью шкуру. Поверить в это было и невозможно, и опасно, и незачем. Она нарочно говорила сейчас именно так. Она подыгрывала Егору, подмахивала его замашкам, преследуя свои цели. Очаровательная была девица, ничего не скажешь. Жаль только в голове кроме интеллекта и секса ничего толком не помещалось.
Из клуба они вышли вместе – если бы Лазарю вздумалось подкараулить девушку у входа, его бы ждал жесткий облом. Егор милосердно предложил Татьяне руку, и она снова шла рядышком, обдумывая что-то свое, незаметно к нему прижимаясь. Ну, она думала, наверное, что прижимается незаметно.
– Тебя подвезти, – спросил Егор уже на походе к учебному блоку, – до общежития?
– Ты говорил – не афишировать, – Таня пожала плечами, – я обойдусь трамваем, не волнуйся. Только прикрой мой прогул, пожалуйста.
– Отработаешь, – насмешливо хмыкнул Егор, притягивая её к себе. Татьяна лишь тихонько пискнула, когда он накрыл её губы своими. Крепко целовал, настолько, насколько вообще было возможно. Нет, невозможно было привыкнуть к этой её слабости, к тому, как подкашивались её ноги. Черт, ни одна женщина еще на Егора вот так не реагировала. От этого и сам Егор немного плыл, снова наэлектризовывался.
К остановке, у которой они остановились, торопливо пристроился долгожданный трамвай. Кажется, даже нужный номер.
– До понедельника, солнышко, – выдохнул Егор, отрываясь от её губ, с, черт его раздери, немыслимым сожалением. Целовал бы и целовал. Глаза у Татьяны были просто одуревшие.
– До понедельника, – слабо отозвалась она и лишь спустя секунд сорок качнулась в сторону остановки. Вскочила на ступеньку в самый последний момент. Развернулась, провожая Егора взглядом.
Егор фыркнул, подбросил на ладони ключи и отправился на парковку. Нужно было еще сделать пару звонков, предупредить, что в деканате он сегодня не появится, сказать Оксане «спасибо» за то, что она его подменила, и найти толковый секс-шоп по пути домой. Ведь Егор совершенно не шутил, обещая Татьяне, что купит для неё кляп сегодня же.
Первый тур
– Комлева, я вам уже второй раз повторяю, это не ваши цифры, – устало буркнул Егор, маркером наискось перечеркивая листок с техническим заданием к проекту.
– Ну как же так, Егор Васильевич, я же смотрела в методичке, – Кристина пыталась закосить под конченную идиотку. На деле – ничего Комлева не смотрела, это был чей-то прошлогодний курсовик, и ей даже пересчитать было лень. Естественно, ведь пересчитав – пришлось бы переделывать и принципиальную схему термометра. Перечерчивать. А ведь девица умела чертить и считать умела, ну, только с применением калькулятора, но все же. Просто была ленива по самое не могу. Работала только, когда уже припирало к стенке, когда деканат доставал ведомости для отчисления, как последний инструмент воздействия.
Егор перевернул лист с техническим заданием, на память выписал на нем цифры для проекта Комлевой, черкнул подпись, пододвинул папку с проектом к девушке.
– Пересчитайте с этими цифрами, Кристина, – сухо велел он, – и лист с моей подписью не потеряйте. Не приму без него, ясно?
– Да, – в лице Комлевой ничего не дрогнуло. «Потеряет» она листок, как пить дать. И опять будет изображать из себя дуру, еще большую, чем она в принципе есть. Чертов учебный план, требовавший отчислять с курса не больше определенного количества человек и только в исключительном случае. Егор бы без колебаний вычистил тридцать процентов дураков и бездельников, и дышать стало бы гораздо легче. Но должен был быть минимальный выпуск, раздери его конем.
– Ну, вы меня порадуете, Анна? – Егор кивнул Розиковой, которая уже стояла у его стола.
– Что смогу, то сделаю, – кокетливо улыбнулась Анна. Она всегда слегка флиртовала с мужской частью преподавательского состава. Не то чтобы это шло ей в зачет, но все же – может быть, слегка… Правда, вряд ли в иных случаях Розикова удостаивалась ревнивого взгляда своей же подруги. Быстрого, но такого пронзительного.
Татьяна сидела в дальнем углу аудитории, уткнувшись в книжку. Обычно она пользовалась авторитетом старосты и бесстрашно вскакивала на амбразуру, первой попадая под безжалостную руку руководителя курсового проекта. Но нет, сегодня спряталась себе в уголочке и не отсвечивала. Бросила Егора на эту вот толпу… гениев, не желая задавать ему настроения хоть одной толково сделанной работой.
Ладно. Розикова, как всегда, не разочаровала, всего лишь запуталась в паре коэффициентов, но не критично, пересчитывать нужно было не много.
На стульчик справа от Локаловой плюхнулся Воронин и, улыбаясь, о чем-то шепотом ей начал втирать. Татьяна развернула к нему лицо, выражая явную заинтересованность.
Кирилл Воронин был треплом. Хорошо подкованным, но регулярно косячащим треплом. Много знал, но много и ошибался. Впрочем, экзамены сдавал всегда с первого раза, ловя свои честно вытрепанные четвертаки. Появись у него девушка, он, наверное, смог бы сдавать экзамены и за неё, разговаривать он мог за семерых. Что ему было нужно от Татьяны? И почему она ему вдруг улыбалась?
Первым позывом ревнивой натуры было дернуть Воронина на разбор сразу после Анны, но… Но, во-первых, уже была сформирована очередь, а во-вторых, никаких особых причин отдергивать сейчас Кирилла от Татьяны не было. Это были её проблемы, если она захотела склеиться на флирт однокурсника. Егор в этом деле ей мешать не собирался пока что. Если у неё настолько мало моральной устойчивости – то и на кой черт её в принципе Егор бы стал удерживать.
И все же раздражение от того, как панибратски что-то рассказывал Татьяне шепотом Воронин, никуда не исчезало. Глаза то и дело пытались скосить в тот угол. Впрочем, Егор себя накручивал зря. Татьяна улыбалась, качала головой, что-то шептала в ответ, но не так открыто, чтобы появлялись поводы для беспокойства. В принципе, с Ворониным на курсе если не дружили, то приятельствовали все, даже самые лютые интроверты вроде Гордеценко.
Последних великомучеников в очереди Егор отпускал, уже пролистывая их курсовики через страницу. Глаза бы не смотрели на эту бредятину, маркер просто перечеркивал страницу за страницей с неверными расчетами.
Аудитория опустела. Локалова закрыла книжку, убрала её в сумку, встала из-за парты. Егору же захотелось зажмуриться. Ясно, к чему пытался приклеиться Воронин, если он, конечно, пытался именно это.
На девчонке было настолько дерзкое красное мини, что если бы она надела его на экзамен Егора, хоть раз, он бы точно заподозрил, что она к нему неровно дышит. Астахова бы эта юбка отправила в долгий нокаут. Егор поднял взгляд, надеясь, что хотя бы верх порадует возможностью приложить взгляд без особого искушения, да куда там. Распаленное либидо шепнуло, что вот эта белая блузочка с рядом мелких пуговичек тоже была очень-очень ничего. Особенно если расстегнуть еще пару пуговок…
Ну, ведь могла же… И никаких тебе пультов. Хотя ладно. С пультом было весело.
Так. Курсовик. Егору же было что сказать, что порекомендовать.
Егор повернулся было к пачке курсовиков, и… не увидел синего скоросшивателя, в котором был подшит Татьянин отчет по проекту.
– Где? – Егор уставился на Татьяну, и она невинно ему улыбнулась.
– Что? – девушка невинно округлила глаза. – Ах, курсовик? Так вот же, Егор Васильевич. Проверите сейчас?
И шлепнула на стол перед ним. Красный скоросшиватель. Егор не был маразматиком. Он прекрасно помнил, чем конкретно успокаивал нервы после соприкосновения с курсовиком Веселовой. Значит, утащила свой курсовик? Зачем? Нет, все-таки нужно было начать запирать аудиторию.
– На проверку нужно было сдавать заранее, – Егор тяжело взглянул на Татьяну.
– Ой, простите, Егор Васильевич, я совсем забыла про сроки. У меня было сто-о-олько дел…
Она прекрасно отыгрывала… Ковалеву. Точнее, все «лучшее» сочетание качеств Комлевой, Веселовой и Суховой. Тех самых, которые удивленно хлопали глазками и прикидывались идиотками.
Егор склонил голову, разглядывая Татьяну. Что ж, ясно, что ты затеяла, дорогая, посмотрим, на что ты дальше пойдешь. Егор положил поверх её скоросшивателя ключ от аудитории, красноречиво улыбнувшись.
Девушка просияла, вскакивая. Егору же снова захотелось зажмуриться. Она снова была в чулках, и таки кружевная резинка мелькнула из-под юбки, усугубляя положение. А ведь еще сегодня утром Егор размышлял, как бы ему сделать вид, что все, что она запланировала, на него влияния не произвело, и «давай все-таки не будем, Танечка». То ли из милосердия, то ли из нежданного приступа совести. Преподавательскую этику маленькая дрянь не щадила совершенно. В принципе было сложно выбросить из головы два уже произошедших перепиха, а тут… нет, этика, ты взяла выходной в пятницу – сегодня, пожалуй, тоже не до тебя.
– Рассмотрю ваш проект, Татьяна, – будто делая одолжение, заметил Егор, – но со штрафом. Вы будуте расстегивать по одной пуговице на вашей блузке за каждые десять страниц вашего, так сказать, проекта. Согласны?
– Соглашусь на коэффициент один к двадцати, – усмехнулась Татьяна, возвращаясь к его столу и присаживаясь на стул сбоку, – иначе это просто возмутительно. Можно просто сразу раздеться.
– Я не против, – отстраненно заметил Егор, покосившись сначала на запертую дверь, а потом на окно аудитории с плотными жалюзи.
– Ну, может, вы сначала проверите мою работу? – девушка томно вздохнула. – Я же так старалась. Очень жду вашей оценки.
– Один к пятнадцати, – произнес Егор. В среднем курсовик был страниц на пятьдесят, если брать в расчет листинг программного кода. Так что три пуговки он у неё отвоюет. Не пять, конечно, но так и быть. Он чуть-чуть потерпит.
– Вы ужасно убедительны, Егор Васильевич, – трагичным тоном произнесла Татьяна.
– Плата за первые пятнадцать страниц вперед, – Егор ухмыльнулся, – утром деньги…
Пальчики девушки таки подцепили маленькую белую бусинку-пуговку. Отлично. Егор нечаянно зацепил взглядом черную полоску на Татьяниной шее и даже удивился, что не заметил её раньше. Очень интересно… Полоска была тонкая, опоясывала горло девушки, будто тонкий ошейник и над ключицами уходила полоской вниз. Так. Стоп. Бандаж?
– Надо было брать плату вперед за всю работу, – задумчиво произнес Егор, а Татьяна сдавленно хихикнула.
Её курсовик был прекрасен. С точки зрения того, насколько восхитительная там была написана пурга – это было просто произведение искусства. Кажется, его скомпилировали из трех десятков каких-то околонаучных, художественных текстов, заполнив промежутки между ними предложениями, явно переведенным с какого-то иностранного языка автопереводчиком. Вместо формул была какая-то удивительная кракозябра, которую вполне можно было использовать на психологических тестированиях вместо тестов Роршаха. Егор читал чисто из любопытства, он был уверен, что где-нибудь среди всего этого бреда найдется цитата Ницше или как минимум Толстого. И потом… Если бы он не дошел до конца – он бы не получил еще двух расстегнутых пуговиц в качестве награды за свой героизм.
В финале курсовика его тоже ждал сюрприз. Вместо листинга программного кода ровными строчками, со всеми положенными коду отступами двенадцать листов были заполнены стихами Маяковского.
– Я сразу смазал карту будня… – задумчиво повторил Егор, находясь… в катарсисе. Он, конечно, ожидал чего-то такого после того, как она притащила «другой проект», но это был действительно шедевр абсурда. Кажется, Татьяна потратила не один час – веселый час, следует отметить, она вряд ли писала это и не угорала со смеху над созданием данной… работы. Да… Карту будняя она ему… смазала. Отлично смазала, нужно сказать. Что дальше?
– Что скажете, Егор Васильевич? – весело поинтересовалась Татьяна. – Как, по-вашему, на какую оценку я могу рассчитывать?
– Ох, Локалова, – Егор с трудом удерживался, чтобы не расхохотаться, от этого его останавливали лишь расстегнутые-таки пуговицы на блузке, ложбинка между девичьих грудок, уже доступная взору, и темные полоски бандажа, которые удавалось рассмотреть, – вас за такую работу надо гнать из университета… С позором.
Судя по сияющим глазам Татьяны, этот текст был сказан точно по сценарию.
– Ох, Егор Васильевич, только не это-о-о, – умоляюще взмолилась она, – мне нельзя… с позором. У меня мама… с сердцем.
– Даже не знаю, – Егор закрыл скоросшиватель. Надо будет оставить эту хрень потом, себе на память, она была однозначно связнее, чем курсовик Суховой… Будет что почитать в рамках психотерапии.
– А может, мы как-нибудь договоримся? – томно предложила Татьяна, накручивая прядь волос на палец.
– Как же мы с вами договоримся, Татьяна? – с любопытством поинтересовался Егор.
– Ох, ну Егор Васильевич, все что угодно просите, – артистка разошлась не на шутку, даже бухнулась на колени перед Егором.
– Все? – Егор смотрел на Татьяну и не знал, то ли ему смеяться, то ли нахлобучить её прямо сейчас. Её и так было сложно не хотеть, а сейчас – на коленях, перед ним, опустив руки ему на бедра, глядя на него с такой жаждой, скользя языком по мягким губам, – она была воинственным вызовом его самоконтролю.
– Ты можешь просить все, – это было сказано хрипло, совсем иным тоном, – а можешь ничего не просить. Я сама все сделаю.
Егор провел пальцами по её волосам, спустившись по скуле к губам, очертил их большим пальцем. Девушка чуть жмурилась, но глаз не прикрывала. Помнила свои уроки.
– Делай, – улыбнулся Егор.
