Денис Владимирович Морозов
Rattus Sapiens, или Крыса Разумная
– Изволите ли видеть, ваше высокородие, но сдается, что нарушители уже и не живы. Им перестали качать воздух. Под водой им без дыхания не продержаться.
– Что ж они тогда не всплывают? – с сомнением протянул Деспот. – Если б они сдохли, то давно болтались бы на поверхности брюхом вверх.
– Может, за корягу зацепились. А может, их сожрало какое-никакое морское чудовище, – предположил Твердолоб.
– Сам ты чудовище! – в сердцах плюнул в него Гнилозуб. – Такое же большое и такое же тупое. Ну откуда на морском дне коряга? Это не лужа у тебя на дворе. А вот дракон тут, как говорят, и впрямь обитает. Но тогда можно было бы вытянуть шланг. А он застрял и не тянется. Нет, чую я, тут что-то другое. Давай-ка для верности пустим им вслед глубинную бомбу. У тебя есть такие?
Твердолоб в задумчивости потер когтем шлем, отчего на нем осталась темная борозда.
– Мы можем быстренько соорудить, – осклабился он, радуясь, что может продемонстрировать смекалку и опыт. – Если привязать непромокаемый фитиль к разрывной бомбе, а саму бомбу запереть в ящик, не пропускающий воду, то она и в самом деле опустится на самое дно, да там и рванет.
– Вот и привяжи, – велел ему Гнилозуб. – И смотри: как всплывут – хватай и тащи на корабль. Мне нужны их шкурки. И желательно, чтобы без дырок.
Тихоскок первым шагнул в гулкую тьму сухого подводного зала. Белянка жалась к нему, но не отставала – ее разбирало любопытство, еще более сильное, чем страх. Они двинулись мимо двух рядов статуй и вскоре оказались под огромным куполом, нависшем над просторной площадкой.
Посреди площадки возвышалась статуя самого невероятного существа, которое только Тихоня мог себе вообразить. На грациозном животном, бьющем копытом о землю, сидел всадник. Поза его была могучей и властной, широко расставленные ноги упирались в стремена, с тела свисала чешуя, похожая на драконью, а голову прикрывал шлем – почти такой же, какой носил Твердолоб, только намного больше, и с острым шпилем на самом верху. Всадник простирал вперед руку, придавливая к земле зрителя и утверждая свою власть над странами и городами. Его усы не топорщились и не торчали, а гладко стекали вниз, переходя в густой волосяной покров, прикрывший подбородок.
Такого странного существа Тихоня не мог себе даже представить. Оно явно было разумным, лицо его выражало силу и власть, но это не была Rattus Sapiens, это был кто-то совсем другой, кто-то сказочный, принадлежащий к иной, древней жизни.
А вот животное, с которого привставал всадник, Тихоня узнал. Это был конь – ему приходилось видеть таких в стародавних книгах, повествующих о забытых временах. Но в книгах говорилось, что эти животные – вымысел, порожденный фантазией древних. Ведь не может же быть, в самом деле, таких могучих и грациозных существ, на которых можно садиться верхом, да еще управлять ими!
Тихоскок с Белянкой двинулись по гладким дорожкам, покрытым выщербленной каменной плиткой. Их взору открылась сказочная картина, в которую трудно было поверить. Свод высокого купола уходил так высоко, что его было не разглядеть. И в эту невообразимую высоту поднимались гигантские статуи, изображавшие все тех же мифических существ с двумя ногами вместо задних лап и двумя руками вместо передних, с густыми усами, струящимися с подбородков, и гладкими бородами. Плоские лица без острых носов смотрели сурово и тягостно, а спадающие вниз одежды не оставляли места для хвостов, которых у них, кажется, и вовсе не было, как и когтей на коротких пальцах.
Некоторые из них походили на суровых воинов, другие – на мудрецов, вольнодумцев, поэтов. Мужчины и женщины, молодые и старые, серьезные и игривые, одетые и обнаженные – Тихоня проходил мимо и вертел головой, задыхаясь от неясных чувств. Белянка прижалась к нему, зарылась носом в шерсть на его груди и тихо прошептала:
– Какие они величественные… И трагичные! Тихоня, кто это? Я никогда таких раньше не видела!
– Их никто не видел, – ответил он, погладив ее по рыжему пятну на спине. – Они ушли в прошлое задолго до того, как Крыса Разумная появилась на свет. Это наши великие Предки, или, вернее сказать, Предшественники, потому что предками в прямом смысле слова они нам приходиться не могут – у них нет шерсти, хвостов и когтей.
– А что с ними стало? – испуганно прошептала Белянка.
– Давай попробуем разузнать, – предложил он.
Они двинулись вдоль массивных постаментов, с которых уносились ввысь, к куполу, эти грандиозные создания. Курчавый поэт в длинном плаще пытался шагнуть с постамента вниз, задумавшись над стихом. Взлетал вверх на коне еще один всадник, которого уносила каменная волна. Неслись в необозримое будущее скрестившие руки мужчина и женщина с неведомыми орудиями. И стартовал в небеса человек на стреле, руки которого были похожи на крылья.
– Тихоня, дракон! – тревожно вскричала Белянка.
Тихоскок резко прыгнул вперед и прикрыл ее своим телом. Его глаза бешено завращались, а усы принялись шевелиться, словно пытаясь нащупать опасность. Дракон в самом деле был перед ним – он извивался и грозил острым хвостом, однако с его зубов, торчащих из разинутой пасти, мерно капала вода, уже многие тысячи лет.
– Успокойся, – приходя в себя, произнес Тихоскок – то ли себе, то ли подруге. – Он каменный. Посмотри, воин уже почти победил его.
В самом деле: каменный воин в седле разил змея, высоко воздев руку с копьем.
– Если раньше водились такие странные существа, то кто же нам встретится в будущем? – произнес он, потирая вспотевший лоб.
Они прошли мимо колоссальных фигур белого божества, широко распахнувшего руки в приветствии, мимо женщины с гневным лицом, поднявшей в руке меч, и мимо еще одной женщины на высоченном пьедестале, сжавшей книгу и факел. Однако Белянка остановилась не перед ними. Она застыла у небольшой статуи богини в шлеме с высоким гребнем.
– Посмотри, она совсем как живая, – зачарованно прошептала она.
Тихоня взял девушку за ладонь и потащил вперед, но наткнулся на капитана пиратов. Забыв о сокровищах, Лихогляд застыл у статуи человека в охотничьей шляпе, который играл на флейте. За человеком вилась цепочка зверьков, отдаленно напоминающих доисторических крыс. Флейтист погружался в воды реки, крысы тянулись за ним и тонули.
– Это дьявол! – взвизгнул Лихогляд, когда до него дошел смысл изваяния. – Враг рода крысиного! Великий Дератизатор, о котором гласят легенды! Мы в самом пекле!
– Успокойся! – сказал ему Тихоскок. – Даже если тут и было когда-то пекло, то от него ничего не осталось. Этот зал пустует уже много веков.
– Ты не знаешь! Дератизатор бессмертен! – продолжал визжать Лихогляд, испуганно отступая от памятника. – Он вернется за нами! Так говорил Муровер!
– Тогда останься рядом и сторожи его, чтобы он не ожил, – рассерженно откликнулся Тихоскок. – А мы займемся делом.
Лихогляд еще больше испугался и бросился к краю зала. Однако уже через мгновенье он завизжал от восторга. Тихоскок поднял повыше фонарь и посветил на него. Сорвав с головы мокрую шляпу с пером, капитан танцевал на одной лапе перед столбиком ящиков из заплесневелого пластика.
Из этих замшелых ящиков торчали головки странных сосудов, отдаленно похожих на привычные глиняные горшочки. В режущем свете фонарей сосуды сверкали – одни белым, а другие – коричневым блеском.
– Морское стекло! – хриплым голосом завопил Ветрогон и сорвался с места.
Опытного шкипера было не узнать. Забыв обо всем, он принялся переворачивать ящики вверх дном и вытряхивать из них эти сосуды. Тихоскок подошел и взял в руки один из них. Сосуд был холодным, прозрачным. Его пупырчатые стенки удобно ложились в ладони. Железная крышка на горлышке давно истлела и рассыпалась в прах, а содержимое испарилось. Но сам сосуд оставался таким же, как во времена Первотворения – неумолимые века не смогли нанести ему вред.
– Вы что, не видите? – вне себя от восторга, орал Ветрогон. – Это же настоящее морское стекло! Посмотрите, как оно сохранилось! Это не мелкие камушки, обточенные водой. Это настоящие произведения искусства! И их тут тысячи! Целые залежи! Да за одно такое можно купить целое поместье! Мы богаты! Гнилозуб по сравнению с нами покажется оборванцем!
Он принялся набивать коричневыми сосудами сетку, прицепленную к поясу, однако втиснуть в нее удалось всего пять штук. Тогда шкипер сорвал с себя рубаху, связал ее рукава, и принялся совать стекла в этот самодельный мешок. Пираты последовали его примеру. Лихогляд прыгал от ящика к ящику и размахивал фетровой шляпой с пером. Сиволап с Чумадуром кромсали мягкий пластик саблями, пытаясь разлепить склеевшиеся и ушедшие в землю контейнеры, а Дуболом плясал на одной ноге, выделывая сосудом финты.
Внезапно Ветрогон завыл, как волк в полнолуние. Однако вой его был не жалобным, а торжествующим.
– Зеленое! – завизжал он, бросаясь вперед. – Там – зеленое!
В самом деле, в ящиках, расположенных в полутьме, едва рассеянной лучами светильников, покоились такие же сосуды, только из еще более дорогого зеленого стекла. Они поблескивали в темноте матовыми отсветами, и Тихоскоку показалось, что это затаившийся дракон сверкает на него тысячей яростных глаз. Он сделал шаг назад и схватил Белянку за руку. Однако пираты не знали сомнений. Они с криками кинулись в темноту и принялись вытряхивать из сеток и мешков коричневые бутылки, чтобы набрать на их место зеленые.
– Нам же легче, – сказал Тихоскок, прижимая Белянку к себе. – В ближайший час они о нас даже не вспомнят. – А нам нужно заняться главным – узнать, что случилось с Предшественниками.
Внезапно пол под ногами дрогнул и покачнулся. За широкими окнами зала, забранными толстыми стеклами, сверкнула яркая вспышка, и тут же взметнулся поток мутной воды, смешанной с песком и илом.
– Это еще что такое? Как будто разорвалась глубинная бомба. Но кто их в нас будет швырять? – озадаченно проговорил Тихоскок.
На миг стало совсем тихо, и вдруг по залу прокатился глухой рокот, доносящийся издалека. Стены огромного здания завибрировали, статуи покачнулись. Где-то в морской глубине раздался грохот, и по высокому куполу застучал град камней.
– Великий дракон проснулся! – прошептала Белянка и прижалась к Тихоне.
– Что ты? Ты же видела дракона. Он не такой большой, как в легенде, – ответил он подруге.
– А кто тогда трясет землю?
– Это подводный вулкан извергается, – глухо проговорил Тихоскок. – Должно быть, глубинная бомба попала как раз в его жерло. И это похуже дракона, потому что с драконом еще можно сладить, а вот с вулканом – никак.
– Что теперь будет? – испуганно спросила подруга.
– Боюсь, как бы не случилось того же, что с островом Атлантисом, ушедшим под воду, – сумрачно проговорил Тихоскок. – Легенда рассказывает, что он рухнул на дно после трех могучих сотрясений, вызванных разгулом стихии. После первого толчка обрушились крыши домов, после второго – крепостные стены, а после третьего остров погрузился в пучину, и никто больше не видел атлантов на поверхности. Первый толчок мы уже пережили, у нас остаются еще два. Медлить нельзя! Если мы не узнаем тайны Предков сейчас, то другого шанса уже не будет!
Глава 10. Тайна исчезнувших предков
Дорожка из блестящей полированной плитки уводила его вперед, в полутьму. Звук шагов отдавал гулким эхом. Белянка схватила его за ладонь и дрожащим голоском протянула:
– Тихоня, не ходи туда! Я боюсь!
Он погладил ее ладошку и ответил:
– Я тоже боюсь. Но я хочу разгадать тайну забытых предков. Ради нее мы отправились в это ужасное путешествие, ради нее спустились на дно. Не отступать же, когда остается всего один шаг!
И он решительно двинулся вперед. Неожиданно его нога провалилась в пустоту. Он покатился вниз и невольно утащил за собой Белянку. Вдвоем они кубарем скатились по высоким ступеням, ударяясь о каменные выступы. В конце лестницы их ожидал холодный пол, на их счастье заросший мягким мхом.
– Ты как? – спросил Тихоскок, потирая ушибленный бок и помогая подняться Белянке.
– Ох, ударилась! – жалобно протянула она.
Перед ними лежал просторный зал, тонущий в темноте. Широкие иллюминаторы в стенах слабо светились – в них время от времени виднелись вспышки то ли бомб, то ли вулканического извержения. Но сюда шум и грохот не доносились. Перед огромной приборной панелью стоял ряд широких кресел. Тихоскок забрался на среднее и удивленно сказал:
– Ого! Если предки и вправду существовали, то были как минимум вдвое выше нас! Это кресло для настоящего великана. Попробуй!
Белянка, кряхтя и охая, вскарабкалась на соседнее кресло и заерзала, устраиваясь поудобнее. Ее сиденье качнулось и повернулось вокруг оси – оно было установлено на высоком вращающемся штыре. Тут же над их головами вспыхнул яркий свет.
От неожиданности Тихоня зажмурился и едва не соскочил вниз, под сиденье – его понесло туда инстинктивное желание спрятаться. Однако Белянка осталась на своем месте. Он украдкой взглянул на нее, убедился, что она не заметила его испуга, и принял гордый вид, который должен был говорить: я чувствую себя уверенно и спокойно, я контролирую ситуацию!
– Как ярко сияют эти свечи! – ошеломленно проговорила Белянка. – Посмотри, как они высоко!
Действительно, фонари висели под самым куполом, до которого было, как до неба. Но Тихоня не стал разбираться с тем, как свечи могли зажечься сами собой – в конце концов, Предки были знаменитыми колдунами. Его занимала приборная панель. Она пестрела огромным количеством кнопок, тумблеров и переключателей, под которыми виднелись таблички с лаконичными надписями. Однако все надписи были сделаны на незнакомом языке, да и сами буковки казались нелепыми и смешными.
– Что там написано? – сгорая от нетерпения, спросила Белянка.
– Откуда я знаю? – недовольно буркнул Тихоня. – У нас в школе такому не учат.
– Посмотри, какие забавные тут буковки, – не унималась подружка. – Вот эта похожа на нашу «тюрю» – одна палочка вверх и одна поперек: «Т». Вот это «дзюпа», а это «цуца». Ой, посмотри, я нашла «щапу»! – радостно заголосила она. – Но другие буквы вообще нельзя прочитать. Кто же так пишет? Бока косые, смотрят в разные стороны. Перекладина посередине. Как будто стремянку раздвинули. А вот вообще какая-то дырка! Круглая, как колесо. Я догадалась! У твоих предков были кривые руки!
– Они такие же мои, как и твои, – недовольно сказал Тихоскок.
Ему очень не хотелось ударить носом в грязь перед подругой, но прочитать надписи он не мог.
– А вот я пишу гораздо понятнее! – похвасталась девушка. – У меня все черточки прямые и ровные. Профессор Гладкошерст всегда хвалил меня за каллиграфию.
Тихоскок взглянул на свои изогнутые пальцы с длинными когтями и невольно спрятал их за спину. Красивым правописанием он похвастать не мог: вертикальные палочки у него все время заваливались набок, а горизонтальные пересекались, как в сумасбродной геометрии непризнанных гениев науки. Но рисовать кругляшок вместо письменного знака и ему не пришло бы в голову: ведь это уже иероглиф! Нет, распутать письмена предков будет непросто!
Однако вслух он сказал:
– Ерунда! Сейчас я во всем разберусь!
И победоносно взглянул на Белянку. Она посмотрела на него с уважением. Приободренный, он принялся щелкать тумблерами наугад, приговаривая:
– Так, ну тут все понятно. А это что? Ах, конечно. Так я и думал!
При этом он понятия не имел, что может случиться от этих загадочных кнопок. Большинство из них были сломаны и не поддавались. Другие раскалывались на кусочки при первом прикосновении. Однако некоторые продолжали работать, как и многие годы назад. Они звонко щелкали, и после каждого такого щелчка фонари под куполом вспыхивали и мигали, а в стенах раздавалось загадочное гудение, будто там проползал шустрый и очень шумливый дракончик.
– Их тут сотни! – зачарованно проговорила Белянка. – Нам и недели не хватит, чтобы все осмотреть.
– Какая неделя? – с досадой откликнулся Тихоскок. – Посмотри в окна. Вода так и бурлит. Еще немного – и вулкан забросает нас камнями.
– Тогда давай побыстрее!
– Да стараюсь я, стараюсь. Эх, если бы знать, как у них все тут устроено…
Тянуться к высокой панели было ужасно неудобно. Кресло было предназначено для сидения, однако достать с него до кнопок и тумблеров он мог, только вытянувшись во весь рост. В конце концов он плюнул на приличия, вскочил на приборную панель и принялся ползать по ней на четвереньках, надеясь, что подруга простит ему это шалопайство.
– Тихоня, а у тебя на ключе не такой человечек? – спросила Белянка.
Она указывала на большой рычаг, торчащий из стены. Над рычагом виднелось изображение того самого существа, которое расставило руки в стороны. Картинка получалась похожа на звездочку. Тихоскок подбежал к рычагу, прыгнул и ухватился за него обеими лапами, но тот даже не шелохнулся.
– Белянка, помогай мне! – с натугой позвал он.
Подружка повисла на его поясе, и рычаг медленно пополз вниз. Свет вокруг начал меркнуть. Из широкой трубы, напоминающей пушку, вырвался сноп яркого сияния и ударил в высокий купол, по которому заструились светло-синие звезды.
– Посмотри, как это похоже на звездное небо! – зачарованно проговорила Белянка.
Звезды складывались в созвездия и разлетались в разные стороны. Одни изображения сменялись другими, а труба все выплевывала и выплевывала новые снопы ярких сполохов, которые отображались на куполе в виде чудесных картин.
Тихоскок опустился на панель и устроился на ее мягкой поверхности. Белянка примостилась рядом, прижавшись к нему трепещущим боком. Она дрожала от волнения и страха – все происходящее и тревожило, и завораживало ее.
На куполе возникло изображение мужчины и женщины. Они были похожи на памятники, стоявшие в зале, но казались подвижными и живыми. Лица их были тревожны и немного печальны. Они заговорили на неизвестном языке, полном глухих гулких звуков. Он не был похож на пискливое верещанье крыс, но казался красивым и красочным.
– Что они говорят? – с нетерпением спросила Белянка.
– Подожди! Сейчас сама все увидишь! – успокоил ее Тихоскок.
Первым заговорил мужчина. И сразу же за его спиной поплыли изображения стран и удивительных городов с невероятно высокими зданиями, уносящимися в небеса. По широким улицам потоком неслись самодвижущиеся повозки, под облаками мелькали летучие корабли.
– Смотри, смотри, он поднимается над облаками! – завизжала от восторга Белянка. – Сейчас он улетит за восьмое небо!
В самом деле: серебристая ракета вырвалась за пределы земли и понеслась по ночному простору, в котором луна и солнце казались огромными немигающими шарами.
– Сила дня, сила ночи! – зачарованно прошептал Тихоскок. – Я верил, что наши предки были великими магами, но такого не ожидал даже от них!
Речь продолжила женщина. Ее голос стал сумрачным и беспокойным. Она показала огромные льдины, откалывающиеся от арктических ледников. Им на смену пришли прибрежные города, тонущие в поднимающемся океане. Смерчи, ливни и грады сменялись изображением засухи и запустения земли. Почва рассыхалась и превращалась в глину, травы переставали расти, хлеба – колоситься. Огромные леса обращались в пепел и прах, и то, что от них оставалось, накрывали огромные волны, поднимающиеся из океана.
– Выходит, легенды говорят правду? – удивленно сказал Тихоскок. – Человеческая Атлантида действительно существовала? Только располагалась она не на отдельном острове, а повсюду. И она ушла под воду. Но как такое могло случиться?
Мужчина и женщина продолжали говорить, попеременно сменяя друг друга. Их речь была такой выразительной, что Тихоскок начинал понимать ее. Белянка кивала головой вслед за самыми яркими высказываниями – она тоже улавливала их смысл.
– Мне кажется, что я их понимаю, – прошептала она.
– Трудно их не понять, – согласился Тихоня.
«Мы не хранили нашу землю, – говорили великие предки. – Мы черпали ее богатства, как будто они бесконечны, и даже тогда, когда стало ясно, что они кончаются, мы не могли остановиться. Защитный слой неба растаял, и солнце начало выжигать все живое. Реки, озера и даже моря обмелели. Сначала нечем стало поливать поля, а после нечего стало пить.
Плодородный слой почвы иссох, и земля перестала давать урожай. Наступил голод и мор. Мы, как неразумные крысы, продолжали тянуть из земли последние жизненные соки. Она отдавала их нам и умирала у нас на глазах. Погибнет земля – погибнет и человечество. Мы надеемся, что со временем жизнь возродится. И может быть, появятся новые разумные существа. Они придут нам на смену. Но это будут уже не люди.
Мы не знаем, кто придет вместо нас. Может быть, наши ближайшие родичи – обезьяны, а может, это будут крысы, потому что они самые стойкие и живучие. Кто бы это ни был – они не должны повторить наших ошибок. Они не должны вести себя по-крысиному и вытягивать из земли ее жизненную силу. Они должны быть разумнее нас».
– Они обращаются к нам, – догадался Тихоня. – Они не хотят, чтобы мы совершили те же ошибки. Иначе после нас никого не останется. Земля будет жить вечно, жизнь на ней сохранится, но только от нас зависит, будут ли это наши прямые потомки, или кто-то другой.
– Нам нужно вернуться в Крысиное гнездо, – вымолвила Белянка. – Нужно рассказать об этом всем остальным.
– А кто там будет слушать? – с горечью возразил Тихоскок. – Гнилозуб? Твердолоб? Или, может, епископ Муровер со своими инквизиторами?
– Найдутся те, кто услышит, – убежденно сказала Белянка. – Но сначала нам нужно отсюда выбраться. И сдается мне, что подняться со дна будет труднее, чем спуститься.
Неожиданно темную воду за иллюминаторами прорезала ослепительная вспышка. Глубинная бомба разорвалась прямо над жерлом клокочущего вулкана. Осколки ее разлетелись и принялись медленно оседать на дно. Остатки бомбы вулкан проглотил, смачно чавкнув невидимым брюхом.
– Хвала Мудрым, на этот раз пронесло, – отлегло от души у Тихони.
И тут же вулкан разразился оглушительным грохотом. Из его чрева вылетела целая россыпь огромных камней, а за ними хлынул поток раскаленной лавы. По стенам подводного зала застучала каменная дробь, а один из валунов рухнул прямо на купол и проломил в нем дыру, в которую тут же хлынул поток пенящейся воды.
– Ой! – только и смогла произнести Белянка.
Вода обрушилась на пол зала, расколола блестящую плитку, снесла кресла, сорвала с приборов защитную пленку, которой они были прикрыты. Со стен начали рушиться стеллажи, из которых с грохотом вылетали сотни контейнеров и коробок. Распахнувшись, они рассыпали по полу груды блестящих дисков, магнитиков и кристаллов всех форм и размеров. Потоки воды подхватывали их и несли по широкому залу, разбивая о стойки.
Тихоня подполз к краю приборной панели и свесился вниз. В лицо ему хлестнула волна, чуть не смыв в пенный водоворот. Он едва удержался, вцепившись когтями в пористый материал, которым была отделана поверхность панели, и тут же волна подняла и швырнула в него небольшой круглый предмет, который сверкал в отблесках отдаленных огней, как драгоценный камень.
Предмет этот угодил Тихоскоку в нос и сбил его с ног. Тихоня свалился в воду и повис, уцепившись за край приборной доски. Он был так ошеломлен, что на какое-то время лишился голоса и не мог позвать на помощь. На его счастье, Белянка заметила беду и бросилась на выручку.
Он заметался, пытаясь зацепиться хвостом за одну из кнопок. Девушка поймала кончик его хвоста и изо всех потянула на себя. Перевернув Тихоню вверх тормашками, она выудила его из воды. Тихоскок уселся, пытаясь отдышаться. Вода стекала с него ручейком.
– Ух ты, как здорово меня приложило! – сказал он, потирая ушибленный нос. – Что это мне прилетело?
Он поймал катающийся по панели предмет, брошенный в него прибоем. Это был гладкий прозрачный шар на подставке из золотистого материала. Тихоня взял его в руки – тот как раз помещался в ладонях. Подставка позволяла удобно расположить его на ровной поверхности. Шар несколько раз повернулся вокруг наклонной оси, показав рельефную карту неведомых материков, спрятанных в его глубине.
– Похоже на глобус, – заметила Белянка, вертя его пальцами.
– Какой-то он необычный, – отплевываясь от воды, отозвался Тихоня. – У нас таких делать не умеют. Посмотри, карта спрятана в глубине, под прозрачным слоем стекла. Как ее туда запихали?
Ответить Белянка не успела. Дыра в проломленном куполе разверзлась еще больше, и пенящийся поток забурлил вдвое сильнее. Движущееся изображение под потолком пропало, звук человеческих голосов затих. Свет фонарей замигал и начал тускнеть.
– Нам нужно выбираться, иначе нас тут затопит! – крикнул Тихоня, хватая Белянку за руку.
Растерянная альбиноска покорно позволила спустить себя с приборной панели. Тихоскок спрыгнул первым и тут же оказался по пояс в бурлящей пене. Его едва не сбило с ног, но он удержался, снял Белянку и бережно поставил ее на пол.
– Держись за меня! – прокричал он ей на ухо, перекрывая шум падающей воды. – Если тебя собьет и потащит, хватайся за все, что торчит из стен!
Поддерживая друг друга, они пробарахтались к лестнице, с которой недавно скатились. Ступени были высокими и крутыми, и Тихоскоку приходилось наклоняться и подтаскивать за собой Белянку. Вода преследовала их, затапливая одну ступень за другой, и они бросились через зал по аллее статуй, держась за руки и вопя:
– Ветрогон! Лихогляд! Быстро уходим отсюда! Нас затопляет!
Пожилой шкипер от неожиданности выпустил из цепких лап бутылку, которую он пытался всунуть в свой импровизированный мешок. Она со звоном ударилась о бетонный пол и раскололась на части. Осколки разлетелись вокруг маленькими зелеными блестками.
– Вот тебе и морское стекло! – озадаченно пробормотал Ветрогон. – Выходит, это всего лишь осколки старинных бутылок? Но как их обкатывает волнами!
Тихоскок сунул ему в ладони хрустальный шар и прошептал:
– Сохрани это! Это может быть ценным!
Пираты мгновенно откликнулись на крики Тихони, гулкое эхо которых разносилось под сводами. Лихогляд выбрался на аллею, держа в лапах мешок, набитый стеклянными сосудами.
– Что случилось? – недовольно спросил капитан. – Отчего такой шум?
– Вулкан пробил купол, – поспешно заговорил Тихоскок. – Вода уже поднимается. Нам нужно надевать колпаки и смываться.
Лихогляд не стал долго раздумывать. Он отдал короткий приказ подчиненным, и те бросились к выходу.
Вода поднялась и хлынула к ним, захлестывая по пути каменные пьедесталы.
– Тихоня, бежим! – верещала Белянка.
– Нет! – остановил ее Лихогляд. – От подводного Дьявола нельзя уйти просто так. Крысолов нас не отпустит. Надо что-то ему пожертвовать.
– Что еще? – огрызнулся на пирата Тихоскок.
– Твой талисман! – заявил Лихогляд.
Он стремительно подскочил к Тихоне, сорвал с его шеи «Силу светил» и ринулся к статуе Крысолова.
– Эй, куда? – растерянно прокричал Тихоскок. – Я без «Силы светил» не уйду! Она хранит меня с детства!
Но Лихогляд его даже не слушал. Он взобрался на подножие памятника и ловко набросил цепочку прямо на флейту пляшущего человека, уводящего за собой крыс. Серебристый лик Луны и сплавленный с ним золотистый лик Солнца сверкнули на высоте и принялись раскачиваться, как маятник.
– Что ты сделал? – в бешенстве заорал Тихоскок. – Как мне теперь его достать?
Лихогляд схватил его за рукав и потащил к выходу. Тихоскок вырвался и бросился назад. Навстречу ему хлестали холодные волны потопа. Они сбивали его с ног, накрывали с головой и грозили унести прочь, но Тихоня упорствовал.
– Нет времени! Сейчас всех затопит! – кричал ему Ветрогон.
– Погружайтесь! Я скоро буду! – крикнул ему Тихоня и начал карабкаться на каменный постамент.
Памятник только с виду выглядел маленьким, на самом деле он оказался высоким и скользким. Взбираться на его гладкие плитки было трудно, но Тихоне удалось запрыгнуть. Вода еще не успела залить постамент, но до раскачивающейся цепочки было слишком высоко, и как он ни тянулся, дотронуться до нее не удавалось.
Преодолев суеверный страх, он вцепился когтями в колено статуи и подтянулся. Его вдруг пронзила мысль: «А что, если легенда окажется правдой, и статуя сейчас оживет, почувствовав мое тепло? Что, если Великий Крысолов вырвется на свободу и угробит всех крыс? И начнет он с меня, с Белянки и со всех, кто попадется ему под горячую руку?»
Ему стало так страшно, что он чуть не свалился в бурлящую воду. Однако он преодолел себя и полез вверх. На его удачу, Крысолов так смешно растопыривал руки, что уцепиться за них было нетрудно. Карабкаясь и скользя, Тихоскок прополз по длинной флейте до самого края и сорвал цепочку с качающимся талисманом.
В этот миг пол под ногами дрогнул, и земля глухо загудела. Раздался оглушительный грохот, на купол обрушился новый валун и пробил еще одну брешь, сквозь которую тут же хлынул целый водопад.
– Второй толчок! – закричал Ветрогон. – Еще немного, и мы останемся тут навсегда!
Мутный поток обрушился на высокую статую женщины с факелом. Статуя не выдержала, подкосилась и рухнула, ее факел упал прямо на Крысолова и разнес его на мелкие обломки. Тихоскок обеими лапами вцепился в каменную флейту, но она загремела в воду и ушла на дно. Он едва успел вынырнуть, высунул нос наружу, и, поднимая вверх сжатую в кулаке цепочку с качающимся талисманом, победно заголосил:
– Сила дня, сила ночи!
– Тихоня, спасайся! – закричала Белянка.
Поток подхватил его и понес к выходу из зала. Его друзья вскарабкались на постамент всадника с вытянутой рукой и готовились надевать колпаки. Ветрогон протянул ему руку, поймал за загривок и выудил из стремнины.
– У меня плохая новость, – мрачно проговорил шкипер. – В колпаки больше не нагнетают воздух. Своего запаса в них хватит от силы на полчаса. Но этого очень мало. Подниматься наружу нужно медленно, а перед выходом на поверхность сделать долгую остановку, иначе кровь в жилах вскипит, и будет не уцелеть. А нам еще нужно думать, как уйти от дракона.
– Да, дракон, – задумчиво произнес Лихогляд и потер подбородок. – Заклятье еще не исполнено. Осталось две жертвы. Пока он не сожрет их – не даст вынести сокровища на поверхность.
– Брось ты эти сокровища, – беспечно сказал Тихоскок. – У нас есть кое-что поважнее. Это новые знания, которые перевернут весь крысиный мирок.
– Только если нам удастся вернуться, – возразил капитан. – Да и где ты видел пиратов, бросающих честно нажитую добычу?
– Все это уже неважно, – сказал Тихоскок. – Сейчас будет третий толчок. После него поднимется огромная волна, которая смоет все на своем пути. Шансов уцелеть все равно не осталось.
За пределами зала раздался глухой отзвук разорвавшейся глубинной бомбы. Вулкан затаился на пару мгновений, а потом выплюнул из своих недр целый сноп раскаленных камней. Морское дно задрожало и затряслось, вода забурлила от жара. Один из валунов обрушился на свод купола и пробил в нем новую брешь. Поток низвергающейся воды превратился в водопад, он захлестнул путников и потащил их к искусственному озеру.
