Денис Викторович Белоногов
Президент нищих
Отстранившись, она еще раз внимательно посмотрела на него. На миг на ее лице отразилось что-то вроде отвращения и жалости, одновременно. Но она быстро совладала с собой и ее лицо снова приобрело обычное выражение почтительности. Легким движением пальцев она поправила прядь волос на его голове и перевела взгляд на документы на столе, что она принесла ранее. Они так и остались не тронуты. Она взяла листы с речью, единственное свидетельство того, что он что-то делал. Пробежалась взглядом по его исправлениям, время от времени качая головой. А затем, так же бесшумно как и прежде, проскользнула к одной из дверей встроенных шкафов, открыла ее, и по очереди спустила листы в прожорливый зев шредера, находящегося внутри шкафа. После, вытащила из под шредера пакет, наполненный тонкими белыми полосками и осмотревшись по сторонам, словно хотела убедиться, что ничего не оставила, покинула кабинет.
Прошло около часа, с момента как он уснул. Старик пошевелился. В тот же момент, в кабинет, бесшумно как тень, влетел гвардеец и аккуратно снял плед с колен Президента. А затем, так же бесшумно выскользнул из кабинета. Некоторое время старик сидел с закрытыми глазами как будто пытался вырваться из объятий сна. Затем открыл глаза и огляделся, словно с трудом понимал, где находится. Рассеяно перебрал документы на столе, но видимо так ничего для себя и не выяснив, встал с кресла и несколько раз моложаво размялся. Выглядел он при этом очень бодро и решительно.
В дверь негромко постучали. Воспользовавшись небольшой паузой, что произошла между стуком и моментом когда дверь открылась, он вновь сел в кресло и взял в руки документы. Напустил вид, словно заработавшись не заметил, что кто-то вошел в кабинет. Для этого он выдержал паузу и только когда секретарша подошла вплотную, поднял голову и сделал вид, что ее появление стало для него полной неожиданностью.
– Господин Президент – сказала она – Хотите что-бы подали обед? Вам следует подкрепиться, впереди много дел.
– Да, пожалуйста. Я готов немного перекусить. Заработался и не заметил как пролетело время. Вот всегда так со мной – ответил он виновато улыбаясь.
– Хорошо. Через две минуты все будет готово. Затем у нас запланировано торжественное открытие госпиталя.
– Хорошо. Это дело нужное – ответил Президент.
Через пару минут действительно принесли еду. Секретаршу ухаживала за ним, меняя одно блюдо другим, предугадывая возможные пожелания и всячески помогая. Наконец, когда с основными блюдами было покончено, он попросил подать чай.
– А ведь эти солдатики так и не принесли мне чай – пожаловался он.
– Знаю. Я им уже высказала.
– Это хорошо. Без раскачки совсем не могут.
В кабинет постучали. Секретарша подошла к двери и скрылась за узкой щелью.
Старик, вытянув шею, нетерпеливо высматривал куда она пропала.
Наконец дверь распахнулась шире и вошла секретарша с подносом в руках.
Подойдя к столу она поставила поднос перед Президентом, а затем взяла чайник и налила янтарный напиток в кружку.
По стариковски причмокивая от удовольствия он пил горячий чай и морщился, когда тот обжигал ему губы. Все это время секретарша стояла на почтительно расстоянии от него, стараясь не находиться в его поле зрения. Закончив с чаепитием, он откинулся в кресле и довольно пробурчал.
– Я готов. Что у нас по плану? Куда едем?
– Сейчас я вам все расскажу – сказала секретарша и достала папку в кожаном переплете.
Группа охранников вела его коридорами через которые они шли к подземной парковке под дворцом. С этой парковки кортеж Президента всегда покидал дворец. Это было довольно неудобно, ведь он мог бы просто спуститься на крыльцо по винтовой лестнице через огромный зал приемов, но таков был протокол и от него никогда не отступали. Шли быстрым, размашистым шагом, так быстро, что секретарша на своих тоненьких ножках обутых в туфли на длинном каблуке, едва поспевала за ними и судя по ее сбившемуся дыханию так и не приноровилась к такому темпу. Сам Президент, на удивление, выглядел бодрым и даже сам задавал шаг. Бесчисленные повороты коридоров, сотни однотипных дверей. Даже спустя столько лет, Президент не уставал поражаться какой же большой этот дворец. Впрочем не удивительно, он не был и в четверти этих кабинетов. Да что там, в четверти коридоров. И в конце каждого коридора была дверь. Дверь с кодовым замком, постоянно закрытая, с парой охранников перегораживающих проход. Как только очередная делегация или сотрудник дворца подходили, они должны были предъявить пропуск с фотографией, по которой их идентифицировали охранники, а затем еще и приложить этот пропуск к считывателю над кодовой панелью, а затем ввести индивидуальный пароль. Только если все подходило, лампочка над дверью меняла цвет с красного на зеленый, на короткие несколько секунд, чтоб через эту дверь можно было пройти и какие же тебя ждали неприятности, если она начинала интенсивно мигать.
Президент, в окружении охранников, подошел к одной из таких дверей. Клерк, отвечающий за протокол, уже заблаговременно забежал вперед, чтоб к моменту прохода свиты во главе с Президентом, дверь была открыта. Но в этот раз что-то пошло не так и лампа, которая обычно приветственно горела зеленым, теперь запрещала проход, мерцая красным огнем. Кортеж остановился. Охранники недоуменно переглядывались. Ответственный за протокол о чем-то оживленно спорил с гвардейцами на входе, а те растерянно разводили руками не в силах объяснить происходящее.
– Что случилось? – спросил Президент.
– Разбираемся, Господин Президент – виновато ответил начальник протокола – Дверь заклинило, не открывается.
– Может что-то неправильно ввели?
– Нет, уже сто раз проверили – развел руками клерк.
– Ну так откройте ее ключом.
– Не положено, Господин Президент. Ключа нет. Это сверхсовременная, сверхнадежная дверь. Ее невозможно взломать. Лучшие ученые страны спроектировали ее.
– И что же? Они не предусмотрели в ней ключ?
– Они решили, что ключ – это уязвимость, ведь его можно подделать.
– Понимаю – растягивая буквы произнес он – А я люблю ключи. Они надежные. Вставил, покрутил и открыл.
– Извините, Господин Президент, мы работаем над решением проблемы.
– Ну что же, подождем – нахмурился Президент.
И после некоторой паузы:
– А мы не можем обойти?
Охранники напряженно переглянулись.
– Это не принято – отозвался тот, что постарше, начальник группы сопровождения.
– Ну что же. Не принято, значит не принято. Подождем.
И Президент начал деловито разглядывать завитки лепнины на потолке.
Его охрана, тем временем, напряженно раздумывала как им поступить. В осторожных взглядах, что они бросали друг на друга, сквозила, несвойственная им обычно, неловкость. Впрочем, особо расторопные уже вызывали по внутренней связи начальника повыше, что смог бы принять решение как им следовало поступить. После десяти минут оживленных переговоров по внутренней связи, причем, кроме того, кто на том конце принимал решение, все остальные участники разговора находились в одном месте и вполне могли обойтись без гарнитур, старший наконец сказал:
– Мы получили «зеленый свет». Идем в обход. Ситуация нештатная – всем быть начеку.
И уже после, он обратился к руководителю протокола, который, похоже, сам напитался светом от мигающей красной лампы и теперь, совершенно пунцовый и потный, ждал развязки.
– Куда нам идти?
Тот в ответ лишь захлопал глазами. А когда взгляды всех без исключения вперились в него, ожидая ответа, он не нашел ничего лучше как самому перейти в наступление:
– Почем мне знать? Я руководитель протокола. А здесь мы отступаем от протокола. Это вне моих полномочий и компетенций.
Теперь уже охранники виновато переглядывались и снова обратились ко внутренней связи. После непродолжительных переговоров видимо нашелся человек, который вооружившись картой, стал давать указания куда двигаться группе.
Сначала им пришлось вернуться назад, к одной из ничем не примечательных дверей без подписи. К удивлению охраны, некоторые из них даже удивленно хмыкнули, за дверью оказался коридор. Стены его были покрыты крашеной штукатуркой и вдоль них шли разнообразные трубы и лотки с кабелем. В конце коридора была обычная дверь со стеклянным окошком. Одного из охранников отправили вперед. Он осторожно подкрался, заглянул в окошко, затем посигналил группе, что все в порядке и можно продолжать движение. Контраст коридора с прочими интерьерами дворца, надо сказать, удивил всех, они озадаченно смотрели вокруг, им трудно было представить, что по среди такого блеска и роскоши, так близко от них, может быть вполне заурядный коридор коих много в школах и поликлиниках какой-нибудь глубинки. За дверью оказался еще один коридор, внешне такой же. Так, коридор за коридором, они двигались через здание. На перекрестках коридоров группа останавливалась и по внутренней связи запрашивали куда им двигаться дальше. А раз продвигались они медленно, то появилась возможность чуть внимательней приглядеться к своим попутчикам. Секретарша выглядела порядком испуганной, наверно так, в кошмарах, она представляла кабинеты в администрациях на окраинах страны. Она крепко прижимала папку с бумагами к груди и старалась держаться поближе к самому крупному из охранников. Остальные, если и не подавали виду, в силу профессиональных наклонностей, но все же были заметно напряжены и подавлены. В службе, где все замешано на тотальном контроле, так сложно примириться с непредсказуемым развитием в неожиданном месте. Охранники выглядели не так уверенно как обычно. Разговоров не вели и преимущественно молчали. Наконец, после продолжительного плутания по коридорам, когда несколько раз пришлось вернуться назад, чтоб попробовать другой путь, так как данные с карты не совсем совпадали с реальным положением дел, а пара проходов так и вовсе были заварены металлическим листом с наклеенным поверх, пожелтевшим клочком бумаги с печатью, гласившим, что проход закрыт по причине постановления за номером таким-то. По иронии, подпись на этом клочке бумаги принадлежала начальнику группы сопровождения, что обратило на него несколько недобрых взглядов.
Проходя по одному из коридоров, охранник, что разведывал ситуацию впереди, внезапно отпрянул от двери и замер у противоположной стены. Он жестами дал знать, что группе стоит остановиться и быть настороже. Когда начальник охраны подошел, он с удивлением обнаружил, что через стеклянное окошко двери пробивается свет. За дверью был выход на улицу. Они переглянулись и указав остальным не двигаться, приоткрыли дверь. В этом месте, забор окружающий дворец проходил вплотную к забору окружающему угодья вокруг дворца. Метрах в ста от двери, из которой они вышли, в дверном проеме стены стоял мужичок, судя по одежде, местный садовник. Он неторопливо покручивал сигаретку в углу рта и о чем-то деловито увещевал своего собеседника.
– Эй ты, а ну иди сюда. И руки на виду держи – окликнул старший охранник, наведя на того пистолет.
Мужичок, от неожиданности аж присел и задрал руки вверх, да так, не поворачиваясь, и двинулся задом к охранникам, пытаясь осторожно переставлять ноги, дабы не упасть. От его собеседника и след простыл.
– А дверь? – воскликнул второй охранник.
– Ой, ё! – воскликнул мужичок, но с места не двинулся, а лишь еще больше присел.
– Иди, иди. Закрой. Только не дури мне – подстегнул мужичка старший.
Мужичок осторожно повернулся, стараясь не делать резких движений и на всякий случай уточнил.
– Ну я иду?
– Иди, иди – сказали охранники в один голос.
Мужичок трусцой добежал до двери, одним махом захлопнул ее и даже успел пару раз топнуть дымящийся бычок, что выпал у него изо рта, когда его окликнул охранник. После, он так же быстро потрусил к охранниками.
– Кто такой? Что здесь делаешь? – спросил старший.
– Дворник местный. Все меня знают – ответил мужичок и вытер мокрый лоб ладонью.
– Проверь по рации – сказал старший подчиненному.
После непродолжительного разговора с рукавом и установления личности мужика, оказалось, что он говорит правду, а сюда ходит покурить и поговорить с женой, что носит ему обед.
– Ясно – сказал старший – А ты разве не знаешь, что не положено? Ты нам периметр нарушаешь.
– Да сколько тут работаю ни разу здесь никого не видел. Все там. И он махнул куда-то в сторону дворца. Только охранники местные есть, да они и сами никого не видят.
Из-за поворота вырулил охранник и встал как вкопанный. На него смотрело два дула пистолетов. Его ноги тряслись так сильно, что кажется было слышно как колени стукаются друг о друга.
– Ты еще кто такой? – злобно спросил старший – Оружие есть? Покажи руки.
Парень от страха чуть не сел.
– Ребята, да я свой – промямлил он.
– Что в руках? Брось.
– Это баллончик, перцовый. Другого нет оружия.
Охранники переглянулись, ухмыляясь.
– Слышишь, оружие его – усмехнулся старший – Баллончик.
И продолжил:
– Ладно, иди сюда.
Когда охранник подошел, шаркая ногами по гравийной дорожке. Старший начал его распекать:
– Ну что же ты? Допускаешь непорядок на вверенной тебе территории. Теперь придется с тобой разобраться.
– Да я сколько раз ему говорил так не делать. Ууу – и он злобно погрозил кулаком дворнику – Вы его сами накажите, меня он не слушает, только рукой махает. А что я могу? У меня же только баллончик.
– Да подними ты его уже – рявкнул второй охранник.
Баллончик валялся в траве, куда тот его отбросил.
– Ладно, разобрались. Ты дверь захлопнул? – старший обратился к дворнику.
– Да, да – закивал тот.
– Проверь на всякий – кивнул он напарнику.
Тот неохотно направился к двери и несколько раз сильно дернул, для уверенности даже упершись ногой в косяк.
– Так. С этим понятно. Теперь объясните мне. Где мы вообще?
Молодой охранник торопливо, ссылаясь на ориентиры, объяснил где они находятся. Дворник при этом старательно кивал.
– Тьфу. Вот же занесло. И куда нам теперь? Только хорошенько подумайте, нрав у меня крутой – как будто кто-то этого еще не понял, сказал старший.
– Да, Вам лучше улицей. Тут всего-то метров триста, только здание обойти, а там уже и крыльцо главного входа – посоветовал молодой охранник.
– Ладно. Возвращаемся. Сейчас подумаем – и бросил этим двум – Стойте тут, не шелохнитесь, чтоб я вас видел.
– Пойдем. Махнул он младшему коллеге.
Когда они вновь вошли в коридор их встретили десятки настороженных глаз и несколько испуганных.
– Все в порядке. Мы сориентировались.
Охранники переглянулись и немного расслабились.
– Так. Объясни им где мы и запроси «добро» пройти остаток пути по улице. Говорят так проще – обратился он к охраннику ответственному за связь.
После недолгих переговоров выяснилось, что в сложившейся обстановке действительно лучше пройти по улице. Старший приказал всем отойти в сторону от Президента для координации и разработки плана. Президент остался наедине с секретаршей. Та кажется уже успокоилась и теперь переминалась с ноги на ногу, то поглядывая на охранников, стоящих кучкой, то сверяясь с часами. На секунду все забыли про Президента, а он как завороженный смотрел на на полуприкрытую дверь, через которую в коридор проникал треугольник дневного света с беспорядочно витающими пылинками. Он так пронзительно смотрел на эту дверь, что когда секретарша взглянула на него, на ее лице отразилась тревога. Она сразу посмотрела на старшего охранника, ожидая, что он почувствует взгляд и повернется. Но похоже все они были увлечены разговором.
– Господин Президент – шепотом попыталась она привлечь его внимание – Не стоит.
Он кажется на секунду вышел из раздумий и посмотрел на нее, но дверь так отчаянно манила его, буквально увеличиваясь в размерах и приближаясь с неумолимым напором, заполняя все пространство вокруг, что он не мог совладать с собой. Он сделал робкий шаг по направлению к двери. Потом еще. Секретарша схватила его за рукав.
– Подождите. Вы не можете.
Но тот уже шел к двери не реагируя на ее протесты.
И вот он в проходе. Пыльный воздух проникает в нос. Он вдыхает его все глубже. Солнце ярко светит над кирпичной стеной, заставляя щуриться и вызывая острое желание чихнуть. Он выходит на улицу. Мягкий дерн проваливается под каблуками. Он топает по газону наслаждаясь ощущениями. Перед ним стоят два человека. Один кажется охранник, а вот второй похож на обычного рабочего человека. Он разглядывает их. Они ошарашены настолько, что стоят вытянувшись по стойке смирно и держат руки по швам. Тот, что похож на дворника от этого выглядит нелепо, и на его фоне еще нелепей выглядит охранник.
– Вольно – кивает Президент и потеряв к ним интерес идет по гравийной дорожке, наслаждаясь хрустом камешков о подошвы ботинок.
– Господин Президент – раздается грозный голос позади.
Президент замирает на долю секунды, а затем поворачивается и виновато возвращается обратно.
– Господин Президент. Вы ведете себя неразумно. От Вас зависит судьба страны, а вы разгуливаете по улице как обычный гражданин – отчитывает его старший охранник.
Президент не смотрит на него. Он отвернулся и недовольно изучает стену.
Наконец секретарша напоминает, что у них дела. Старший охранник кивает и дает указания, как им следует поступить. Через несколько минут, окруженные плотным кольцом охранников, они добираются до главного крыльца дворца Президента и его буквально впихивают в салон ожидающего их лимузина.
Лимузин ехал по городу. Дорога была в идеальном состоянии и автомобиль лишь изредка вздрагивал когда пересекал трамвайные пути. В салоне было тихо и только легкое шуршание шин проникало через едва приоткрытое окно. Закрой он его, стало бы абсолютно тихо, так уж устроены эти автомобили. Но находиться в полумраке салона было довольно тягостно и не смотря на запреты, и увещевания службы безопасности он время от времени позволял себе такие шалости. Дороги были свободны и кортеж ехал довольно быстро. Немногочисленные машины двигались в правом ряду, подчеркнуто неторопливо, безупречно выдерживая расстояние между собой, словно двигались на невидимой сцепке. Его всегда забавляло как они могут так ездить, неужели им не хочется немного выбиться из ритма, разогнаться или подрезать кого-то. Впрочем, в том как они ехали тоже было много забавного. Они напоминали ему миниатюрный игрушечный город, где все аккуратно движется по заложенному распорядку. Разве не это идеальный город? А еще ему льстила невероятная свобода, которой они добились для своих граждан. Раньше трудно было представить, что ты можешь ехать в одном потоке с Президентом и не опасаться за свою безопасность. В стране сейчас гораздо свободней и безопасней. Не то, что было. Ноющая боль, словно от оголенного нерва пронзила мозг, как напоминание. Не все еще благополучно, за границами их страны не все спокойно, есть еще над чем работать на международной арене. Эти мысли порядком изводили его в последние годы. Портилось настроение, начинали одолевать спонтанные боли и чем дольше он изводил себя, тем сложнее было соскочить с колеи этих мыслей. Впрочем за долгие годы он научился с ними уживаться и в последнее время они досаждали ему все меньше. Он научился отвлекаться от них.
Город, размытый на периферии его взгляда, все это время незаметно пролетающий мимо, внезапно снова обрел резкость. Чистые, без единой соринки, улицы, размеченные ровными линиями для удобства перемещения людей и машин. По улицам неторопливо гуляют мамочки с колясками и торопятся деловитые офисные работники. Все они приветствуют его кортеж и радостно машут руками. Строгие, но доброжелательные, офицеры полиции на каждом перекрестке отдают ему часть. Повсюду много зелени в аккуратных клумбах. Фонтаны, в которых плескаются дети. Высоченные дома из стекла и стали. Безупречные формы современного мегаполиса, не город, а картинка. Мэр хорошо поработал, нужно похвалить его при встрече.
Он оглянулся назад. Бесчисленная вереница машин, хвост которой скрывался где-то вдалеке, что было видно только в поворотах. И столько же машин впереди. Кто все эти люди, что сопровождали его? Он их не знал, но всегда удивлялся их количеству. Неужели все они нужны? Чем они заняты? Неужели он, как Президент, не может существовать без них или Президент это определение не его лично, а целого объединения единомышленников так или иначе вовлеченных в принятие решений. И все же непонятно, пусть у него и есть советники, но разве не единолично он принимает все решения. Тогда зачем они все? Или вместе с ним едет маленькая армия? Странно, учитывая повсеместное, не вызывающее сомнений обожание повсюду, где бы не встречались им люди и рейтинги стремящиеся к ста процентам.
– Отличная погода. Мы могли бы проехаться в открытом автомобиле – обратился он к охранникам сидящим с "каменными" лицами напротив него. Он знал ответ, ему лишь хотелось их немного раззадорить.
– Это для вашей безопасности. В мире неспокойно, поэтому такие беспрецедентные меры не будут лишними – складно сказанная фраза входила в диссонанс с пресным, лишенным всякой индивидуальности лицом охранника. Хотя старика это давно не смущало, он понимал, что фразы заучены и не содержат в себе отпечатка индивидуальности говорящего. Он лишь одобрительно кивнул и снова повернулся к окну.
– А ведь было же время, когда все мы жили в безопасности. Когда я мог ехать и смотреть на граждан стоящих на тротуаре и приветствующих меня. И посмотри, что сейчас. Мы ведь просили о мире, даже умоляли. Но эти безумцы захотели поставить нас на колени. И где мы теперь? Чего они добились? Разве не могли они немножко уступить? А теперь каждый из нас вынужден скрываться за толстыми стенами дворцов и бронированными стеклами лимузинов – старик покачал головой.
Охранники бесстрастно смотрели каждый в свое окно.
Внезапно оба, как по команде, подняли руки к уху, сосредоточившись так, что казалось боялись пропустить даже букву.
Лимузин довольно резко затормозил и вырулил в сторону, словно объезжал кого-то.
Лишь мельком в окне промелькнула грязная взлохмаченная собака, выскочившая буквально из под колес. Он даже успел поймать ее ошарашенный взгляд. Ей явно было не по себе в этом месте.
Тем временем лимузин уже вернулся на курс и теперь набирал скорость.
Президент повернулся и смотрел в заднее стекло автомобиля. Собака от страха вжалась в землю, а со всех сторон к ней неслись десятки людей в форме. А люди на тротуарах замерли как по команде и теперь безучастно смотрели на происходящее, словно и не было у них дел по которым они спешили.
Один из охранников что-то цедил сквозь зубы в свой рукав. Когда президент повернулся, он услышал только:
– Протокол "Стальная ограда" нарушен. Прошу принять все необходимые меры.
Заметив, что его слушают, он понизил голос и прикрыл ладонью рот. Интересно, что с ней будет? Жива ли она? Вряд ли от нее исходила какая-то угроза… Для общего порядка угрозой скорее была охрана. Но он всегда всецело доверял им. Уж если они что-то решили, то так тому и быть. Им виднее.
Некоторое время машина стояла у входа в больницу. Президент устало смотрел в окно, пока служба охраны делала последние приготовления перед его выходом в люди. Мимо окон автомобиля то и дело пробегали крупные молодчики в черных костюмах, о чем-то сурово и деловито разговаривая со своим рукавом. Время тянулось очень медленно. Занудный протокол заставлял скучать. Кажется так было не всегда. Бывало, как только его автомобиль останавливался, так он сразу выходил, его тут же обступали граждане, у него интересовались состоянием дел в стране, желали здоровья и успехов, жали руки, улыбались – просто искренне и радостно улыбались. Он участвовал в мероприятиях, решал вопросы государственной важности. Куда все это делось? Чем он теперь занимается? Кажется все тоже самое и все же совсем не то. А теперь он бесконечно сидит в бронированном автомобиле, выходя из него лишь для того, чтоб быстро, за стеной из десятков охранников, добраться до спасительных сводов очередной государственной резиденции. То ли опасность увеличилась, то ли люди стали менее расторопными, но ожидание сначала стало нормой, а теперь и вовсе превратилось в тягостную пытку бездельем.
Открылась передняя дверь лимузина и следом за светом, метнувшимся в салон, сел его пресс-секретарь. Моложавый и подтянутый, он производил положительное впечатление на окружающих, но Президента всегда смущала его странная, неуместная бородка так не вязавшаяся с образом современного политика и публичной персоны, впрочем с работой своей он справлялся отлично, хоть иногда и нес околесицу.
– Добрый день, Господин Президент. Вы готовы?
– Как всегда. Долго еще?
– Уже почти готово. Скоро выходим. Еще раз хочу напомнить. Выходите. Говорите на камеру пару предложений, по тем тезисам которые мы обсуждали. Камера вот там – он повернулся и указал в направлении камеры – Что-то позитивное, воодушевляющее, перспективное. Можете вбросить немного, пусть пофантазируют. Дальше минута фотографируемся и входим в здание. Там нас уже с утра ждет главврач.
– У него нет других дел? – спросил Президент.
– Наверно есть. Но разве встреча не важнее? – пресс-секретарь нахмурился и внимательно посмотрел на старика.
– Вы кажется немного не в настроении. Можем все отменить. Я все подчищу. Скажу, что произошло внезапное изменение на международной арене или типа того.
– Нет, не стоит. Продолжим.
– На всякий случай напоминаю. Мы на открытии больницы. Не перепутайте.
– Новой больницы?
– Нет, старой. Немного освежили. Это что-то меняет?
– Нет, просто любопытно.
Снаружи засуетились заметно больше. Десятки черных костюмов обступили автомобиль.
– Кажется уже закончили – пресс-секретарь кивнул – Начинаем.
Крупная тень перекрыла и без того слабый дневной свет, что проникал через толстое бронированное стекло. Глава личной охраны и по совместительству личный телохранитель вплотную подошел к двери лимузина. Огромная ладонь поднялась и несколько раз ударила по стеклу костяшками пальцев, да так сильно, что казалось даже бронированное стекло содрогнулось от этого стука.
– Нам пора, Господин Президент – раздался приглушенный, с хрипотцой, голос.
Дверь автомобиля открылась и в салон ворвался запах города.
Отбросив тягостные мысли, он легко натянул на лицо маску излучающую уверенность, которую требовала от него должность. Проворно выбрался из автомобиля и через плотный коридор из черных костюмов, отделяющий его от собравшейся толпы, направился к широкому портику на входе в главное здание больницы. Там его уже ждала небольшая трибуна с микрофоном.
Даже через плотное кольцо охраны можно было различить, что народу собралось очень много. Толпа восторженно ревела. Каждый из них пытался обратить на себя внимание, ведь это было шансом заявить о своих проблемах и самый короткий путь к их решению. Правда от чего-то все эти люди сливались в единую галдящую массу и выделить кого-то конкретного было решительно не возможно. Охрана активно работала локтями сдерживая толпу обожателей. Неужели всем этим людям нужна помощь? Как странно, ведь страна благополучно развивается и не просто с оптимизмом смотрит в будущее, а практически находится на пороге того самого будущего, что сулит всем благоденствие и бесконечное счастье. Возможно это те немногочисленные бедняки. Что же, его работа и заключается в том, чтоб помогать этим людям. И самый длинный путь начинается с первого шага. Почему бы не помочь кому-то прямо сейчас. Он решительно направился к толпе. Охрана попыталась его остановить, плотнее сжимая кольцо, но благодаря тому, что его маневр оказался для них полной неожиданностью, действовали они не так слаженно и решительно.
Тот громила, который обычно ездил с ним в лимузине, попытался удержать его:
– Господин Президент. Это не по плану. Придерживайтесь протокола.
– Ничего страшного. Это мои избиратели и они любят меня.
«Громила» только сморщился в ответ.
Президент, не придав этому значения, попытался убрать того с дороги руками. Охранник не шелохнулся, будто не сильно отличался по весу от бетонного блока.
