Делия Росси
Пари, милорд!
– Спасибо, – вскинулась женщина. – Мне вас сам Единый послал, не иначе! – Она ухватила меня свободной рукой и с трудом произнесла: – Керден-роуд, дом пятнадцать, это недалеко отсюда. Детей зовут Эльза и Карл, а меня – Гретхен Калль.
– А я – София Эк… Стейн. Я живу в особняке на Аллен-роуд. Не волнуйтесь, тера Калль, – успокоила пострадавшую, помогая уложить ее на носилки. – И с вами, и с вашими детьми все будет хорошо.
Женщина только застонала, не в силах ответить. Полицейские осторожно устроили ее в пролетке, и та поехала в сторону больницы.
– Софи?
Знакомый голос заставил меня замереть на месте. Нет. Этого не может быть! Что Отто Рейхвард делает в Бреголе?
Я медленно обернулась и уставилась в наглые рыжие глаза своего несостоявшегося жениха.
– Лорд Рейхвард?
Вот уж кто совсем не изменился. Высокий, гибкий, как пантера, в щегольском костюме и с дорогой тростью, серебряный набалдашник которой почему-то всегда внушал мне неосознанное опасение, Отто выглядел совсем как в тот день, когда я видела его в последний раз.
– Маленькая София Экман. – Полные губы бывшего жениха раздвинулись в наглой усмешке. – Или мне лучше называть вас леди София Стейн? Что ж, мои поздравления. Вы сделали неплохую партию.
– Боюсь, вас это никоим образом не касается, – холодно сказала в ответ и развернулась, собираясь уйти, но Рейхвард не позволил.
Он ухватил меня под локоть, склонился почти к самому лицу и, не переставая улыбаться, прошипел: – Не так быстро, моя цыпочка.
Внутри взметнулся ворох неприятных воспоминаний и захотелось наотмашь ударить по нагло скалящейся роже, но Отто, словно прочитав мои мысли, сильнее сжал руку. Проклятый Рейхвард! Какая нелегкая принесла его в Бреголь?
– Немедленно отпустите!
Я попыталась вырваться, но Отто держал крепко.
– Не рыпайся, – тихо прошептал он и добавил: – Или мне придется рассказать Стейну о твоей… магии.
По спине пробежал холодок. Отто ведь не может знать о моем происхождении? Дядюшка не стал бы делиться с ним семейным секретом. Или все же проболтался? Мать-Заступница, только этого не хватало!
– А что не так с моей магией?
Я изо всех сил старалась держаться спокойно, в то время как внутри все звенело от страха. Рейхвард блефует. Ничего он не знает. Не может знать…
– Нам обоим известно, кем была твоя… Кто она тебе? Прапрабабка?
Отто криво усмехнулся, а в его глазах мелькнуло хорошо знакомое мне выражение – смесь похоти, алчности и злости.
– Как думаешь, что будет, если Рольф Стейн узнает о твоей запретной магии? Я слышал, высшие маги не жалуют эри. А уж Стейны и подавно. Говорят, их род сильно пострадал при закрытии Грани, так что вряд ли наш дорогой Рольфи обрадуется твоему иномирному происхождению.
– Чего вы хотите?
Я смотрела в ухмыляющееся лицо и понимала, что ненавижу мерзкого Рейхварда всей душой. И дядюшка… Как он мог? Зачем выдал семейный секрет? Да еще и такому, как Отто?
– Чего хотят за молчание? – Издевательски протянул Рейхвард и сам ответил на свой вопрос: – Денег, моя маленькая Софи. Ты ведь получила доступ к кошельку муженька, а он, по слухам, очень богат. Неплохо было бы поделиться со старым другом, как думаешь?
Рейхвард сжал пальцы и уставился на меня с таким видом, словно и не было четырех лет, прошедших с нашей последней встречи.
– У меня нет денег.
– Ну-ну, не нужно обманывать, Софи.
Злой шепот обжег кожу. Пальцы впились еще сильнее. В голове мелькнула отстраненная мысль, что наверняка на предплечье останутся синяки.
– Десять тысяч, Софи. Буду ждать тебя завтра в семь у памятника генералу Брандту, не опаздывай. Не придешь – не обессудь. Следующим же утром твой муж будет знать о тебе все. В том числе и о наших маленьких интимных шалостях.
– О чем вы?
– Вот только не стоит изображать невинную овечку, – ухмыльнулся Рейхвард. – Я-то хорошо помню, как ты дрожала и изгибалась в моих руках.
Мать-Заступница! Дрожала? Да меня трясло от омерзения!
Я дернулась. Отто отпустил мою руку и посмотрел на стоящий неподалеку «Эйшлиц». А меня неожиданно осенило.
– Подождите. Вы специально, да? Эта авария…
Я не договорила, уставившись на моб и снующих вокруг него полицейских.
– А к тебе иначе не подобраться. Похоже, твой муженек – большой ревнивец, совсем никуда тебя не выпускает, – усмехнулся Рейнхвард. – Впрочем, на его месте я вел бы себя точно так же. Столь хорошенькую малышку нужно держать поближе, чтобы никто не увел.
– Но ведь пострадали люди!
Я возмущенно посмотрела на Рейнхварда, не понимая, как можно быть таким бессердечным чудовищем.
– Ты про эту глупую курицу? – Небрежно спросил Отто. – Ничего ей не сделается. Всем известно, что безродные поши удивительно живучи.
Он небрежным движением поправил шейный платок и добавил:
– Не опаздывай, Софи. Ты ведь знаешь, я этого не люблю.
Рейнхвард окинул меня напоследок наглым взглядом и вразвалочку направился к полицейским.
– Уважаемые теры, предлагаю уладить случившееся небольшое недоразумение миром,– услышала я его предложение и мрачно усмехнулась.
Кто бы сомневался! Этот мерзавец выкрутится из любой ситуации.
И точно. Уже спустя пару минут шофера отпустили, тот быстро открыл дверцу, помогая своему хозяину сесть в мобиль, и вскоре «Эйшлиц» быстро покатил по направлению к Вернер-бау.
– Миледи, мы едем? – Поторопил меня нанятый Стейном водитель.
– Да, – очнувшись от тяжелых мыслей, сказала в ответ и назвала адрес теры Калль.
– Лорд Стейн будет недоволен. К тому, же, мне было уплачено только за доставку вас на Брейден-роуд и обратно, – недовольно заметил мужчина.
– Не беспокойтесь, я доплачу, – заверила я его, и вскоре уже мобиль тронулся с места и покатил по направлению к Керден-роуд.
***
– Осторожно, тут скользко.
Я крепко держала за руки двух карапузов, но они так и норовили прокатиться на подмерзших лужах, оставшихся на дорожке после вчерашней оттепели.
– А мамочка скоро вернется?
Кругленькая, как булочка, девчушка подняла ко мне небесно-голубые глаза и уставилась с тревожным ожиданием.
– Совсем скоро. Вот погостите немного у лорда Стейна, и даже не успеете толком соскучиться, как она уже приедет.
Я не стала говорить детям, что их мать в больнице. Сказала, что той пришлось ненадолго уехать в Эрголь, за вещами.
– Пить хочу, – дернув меня за руку, неразборчиво произнес четырехлетний Карл.
– Сейчас, потерпи немного, мы уже пришли, – успокоила малыша и прибавила шаг.
Внутри билась тревога, но я старалась пока не думать ни о Рейнхварде, ни о том, что будет, когда Стейн увидит детей. Точнее, я надеялась, что сумею уговорить мужа ненадолго приютить малышей. В конце концов, если я не ошиблась с диагнозом, уже завтра тера Калль будет дома. Операция несложная, с помощью магии все должно пройти довольно быстро, так что долгого восстановления не понадобится. К тому же в больнице святого Кристобаля больных не привыкли держать больше суток из-за слишком большого наплыва пациентов. Туда ведь везли в основном малообеспеченных брегольцев. А с ними у нас в империи особо не церемонились. Так что мне оставалось только переждать сегодняшний день и продержаться ночь. А утром – отвести малышей домой, дождаться возвращения теры Калль и передать их ей с рук на руки.
– Помните, вы обещали вести себя тихо? – Напомнила детям, когда мы вошли в дом.
Те дружно кивнули. Еще бы! Я ведь уверила их, что если они будут послушными, то мама вернется быстрее.
– Ну-ка, давайте вас разденем.
Я расстегнула пальто Карла, в то время как Эльза старательно ковыряла пуговицы, вытаскивая их из петель.
– Вот так, – убрав одежду в гардеробную, посмотрела на жмущихся друг к другу детей и предложила: – Ну что, пойдем пить чай?
– С пирожными? – Шепотом спросил Карл и уставился на меня с такой надеждой, что я невольно улыбнулась.
– Пирожных не обещаю, но уверена, что на кухне есть что-нибудь сладкое. Но сначала мы с вами знаете, что сделаем?
Дети замерли в ожидании.
– Приготовим омлет, – сказала я им, понимая, что это самое быстрое из того, что можно придумать.
К сожалению, у меня не было времени приготовить полноценный обед, а готовые блюда из стазиса, в изобилии заказанные Стейном в ресторане, совсем не подходили для детей.
– Я люблю омлет, – подумав, серьезно сказал Карл.
– А мы однажды ели бисквиты, – с гордостью доложила Эльза, следуя за мной в пристройку. – Вкусные. Мама покупала в кондитерской.
– Вкусные, – как эхо, повторил за сестрой Карл, доверчиво глядя на меня огромными темными глазищами.
Похоже, отец малыша был одаренным, потому что сама тера Калль и ее дочь, судя по цвету глаз, не обладали магией.
– Ух ты! – Удивленно воскликнула Эльза, когда мы оказались на кухне. – Тут столько кастрюлек! Какие красивые!
Она вырвала руку и подошла к полке с медной посудой, уставившись на нее с таким восхищением, словно та была произведением искусства.
– У нас дома тоже такие были, – в голосе девочки прозвучали грустные нотки. – И большой чайник с длинным носиком.
– Ну, чайник и у нас есть. И как раз сейчас мы с вами будем обедать и пить чай, – бодро сказала в ответ и усадила Карла за стол. – Эльза, ты мне поможешь?
Я хотела отвлечь девочку и поручила ей расставить тарелки и чашки, а сама достала из стазиса яйца, масло и молоко и взялась за приготовление омлета.
– Ну и кого ты привела? – Послышался вдруг недовольный голос, и из-за буфета показался Олли.
Он исподлобья зыркнул на детей и поджал губы. А потом щелкнул пальцами, оказался на столешнице и боком подобрался к Карлу.
– Мало того, что сама на птичьих правах, так еще и кого ни попадя в дом тащит,– продолжал ворчать духовик, но я делала вид, что не замечаю его недовольства.
Однако Оллилен не унимался.
– Это твои, что ли? – Бубнел он, разглядывая детей с таким видом, словно у тех на головах рога росли. – Вот совсем ума нет! Хозяин и тебя, и твой выводок живо на улицу выставит. Посмотрите на нее! И не стыдно? Не успела замуж выскочить, а уже приплод свой привела. Бедный хозяин! – Причитал духовик. – И за что ему это все? Ох ты ж трубы-дымоходы! И травят, и поджигают, и деньги выпрашивают, и чужих детей в подоле приносят!
Я выразительно посмотрела на Олли и покачала головой. Ну, вот в кого он такой вредный?
Омлет успел подняться под крышкой, я быстро сняла сковороду с плиты и разделила его на две части. А потом выставила на стол корзинку с хлебом, салат из тертой моркови с сыром и приборы и посмотрела на Олли.
– Чего ресницами хлопаешь? – Надулся духовик. – С виду такой приличной казалась! А сама…
– Миледи, я все сделала, – отвлекла меня Эльза, а Олли поперхнулся и замолчал, подозрительно вращая глазами.
Правда, надолго его не хватило.
– Так это не твои, что ли?
Я только усмехнулась и быстро разложила омлет по тарелкам.
– А чего сразу не сказала? – Буркнул Олли.
– Ну-ка, кто из вас съест быстрее? – Спросила я малышей.
Эльза несмело улыбнулась и потянулась к тарелке, Карл понаблюдал за сестрой пару секунд, посопел, а потом тоже взялся за вилку. И уже спустя несколько минут дети уписывали еду за обе щеки.
– Значит, не твои? – Недовольно переспросил Оллилен. – Все равно, хозяину не понравится, что в доме посторонние, – непримиримо добавил он и громко сглотнул, глядя на стоящее посередине стола блюдо с оставшимися кексами. – И нечего их нашей едой кормить, – наблюдая, как быстро исчезает омлет, ворчал духовик. – Можно подумать, для них запасы делали. Да хозяин, может, самолично все заказывал. В самом дорогом ресторане Бреголя. Слыхала про «Золотую бригантину?». Да куда тебе, ты же в таких местах отродясь не бывала. А там одна отбивная десять ронов стоит! А яйца, между прочим, на императорском рынке куплены. А некоторые их теперь разбазаривают. Кормят, кого ни попадя.
Я делала вид, что не слышу ворчание Олли, а сама потихоньку расспрашивала малышей об их жизни, о родителях, о том, что они любят и что видели в столице. Омлет незаметно исчез с тарелок, настала очередь чая с кексами. Мы как раз говорили об Императорской площади с ее знаменитыми поющими фонтанами, когда двери неслышно открылись, пропуская в кухню коляску Стейна, и я сразу ощутила на себе тяжелый взгляд. Он прошелся по спине ледяным осколком, и мне показалось, что в кухне стало на пару градусов прохладнее. Сердце тревожно екнуло. Только бы Стейн не стал ругаться при детях…
Я поднялась, стараясь не напугать малышей, и улыбнулась мужу. Правда, сказать ничего не успела.
– Это что? – Напряженно спросил Стейн, разглядывая примолкших ребятишек.
– Это кто, – поправила я супруга и добавила: – Познакомьтесь с нашими гостями, Карлом и Эльзой Калль, они побудут в доме до завтра, пока не вернется их матушка.
Я, хоть и волновалась, но старалась говорить мягко и одновременно уверенно. Как бы там ни было, Стейн не посмеет выгнать детей. Иначе я тоже уйду, и его идея с фиктивной семьей рассыплется, как бракованное конфетти.
– Эльза, Карл, это лорд Стейн, мой муж, – не отрывая глаз от застывшего в холодном негодовании лорда, сказала малышам и добавила с явным намеком: – Уверена, он будет рад познакомиться с такими замечательными детьми.
– Дорогая, можно вас на минуточку? – Прищурившись, спросил Стейн, и я отчетливо поняла, что он взбешен.
Что ж, не сказать, чтобы я не ожидала чего-то подобного, но на душе стало грустно.
– Конечно, дорогой, – заставив себя улыбнуться, сказала в ответ и обратилась к Эльзе. – Присмотришь за братом? Я ненадолго.
Девочка серьезно кивнула, а Карл так засмотрелся на Стейна, что упустил вилку, и та с громким звоном упала на тарелку.
– Чьи это дети и что они делают в моем доме? – Резко спросил муж, стоило нам оказаться в коридоре.
Весь вид лорда не предвещал ничего хорошего. Глаза метали молнии, губы сжались в тонкую полоску, а на щеках ходили желваки. Удивительно. В первые дни Стейн казался совершенно неэмоциональным, а теперь, поди ж ты…
– В нашем доме, дорогой.
Я не удержалась от иронии.
– Софи!
– Но я ведь ваша жена, не так ли? Значит, ваш дом – мой дом. И я могу приводить сюда всех, кого захочу.
– Надеюсь, вы ограничитесь этими двумя, – прекрасно уловив мою насмешку, недовольно проворчал Стейн. – И потрудитесь объяснить, откуда появились эти дети?
– Их мать пострадала в аварии. Я не могла бросить малышей.
Я скрестила руки, невольно закрываясь от идущего из черных провалов холода, и вскинула подбородок.
– Что за авария?
Стейн мгновенно подобрался, а его взгляд стал острым, как скальпель.
– Какой-то лихач едва не врезался в наш мобиль. В итоге нарушителя занесло, и он сбил карету, в которой ехала мать этих ребятишек.
– Вы не пострадали? – Быстро спросил Стейн, и я почувствовала, как по моему телу проскользнула теплая волна, похожая на прикосновение ладоней.
Она легким касанием прошлась по коже, остановилась на груди и растворилась, оставив внутри странное ощущение, похожее на лопающиеся пузырьки игристого вина.
– Нет, со мной все в порядке.
Голос почему-то сел, и мне пришлось откашляться.
– Что ж, это хорошо.
Стейн настойчиво смотрел мне в глаза, словно пытаясь что-то для себя понять, а я поспешила воспользоваться моментом и уточнила:
– Вы же не против, если дети переночуют в доме? Завтра утром их мать уже вернется из больницы, и я отведу их к ней.
– Пусть остаются, – неохотно ответил Стейн, и я видела, что ему непросто далось это решение. – Но чтобы я их даже не слышал. Понятно?
Мне достался еще один внимательный взгляд, и я кивнула.
– Не волнуйтесь, милорд. Они хорошо воспитаны и будут вести себя тихо.
По крайней мере, я от души на это надеялась. Стейн ничего не ответил на мое утверждение. Он по-прежнему пристально смотрел мне в глаза и едва заметно хмурился, как будто то, что он там видит, ему не нравится.
– Софи, вы уверены, что с вами все в порядке? – Настойчиво спросил он.
– В полном, милорд.
– Значит, вы расстроены только из-за аварии?
Взгляд лорда изменился, в нем появилось тепло и что-то такое, что мне вдруг захотелось рассказать об угрозах Рейхварда и попросить помощи. Правда, я тут же вспомнила, у кого собралась ее просить, и прикусила губу. Ну почему я все время забываю, что Стейн – представитель Первой когорты?
– Возможно, я могу вам помочь, Софи? – Не отступал лорд.
Голос его зазвучал иначе, став мягче и тягучее, а в темных глазах все сильнее разгорался огонь. Он обещал защиту. Помощь. Надежду.
– Нет, благодарю, у меня все хорошо, – преодолев ненужную слабость, твердо сказала в ответ.
Да. Так и есть. У меня все хорошо. А Рейхвард… Что ж, я уже совсем не та юная напуганная девушка, какой была четыре года назад. Справлюсь.
– Как знаете.
Стейн, не говоря больше ни слова, резко развернулся и поехал в холл.
– Вы ведь помните, через час у нас укол? – Негромко сказала вслед, но лорд сделал вид, что меня не услышал.
Ох, и наградил же Единый характером! Но деваться все равно некуда. Сеансы нельзя прерывать ни на день, иначе достигнутые результаты обнулятся, и придется все начинать начала. А ведь во время прошлого массажа мне показалось, что я на секунду уловила в поврежденных конечностях циркуляцию силы. Короткую, как вспышка, но вполне отчетливую. И это означало, что выбранная методика лечения работает.
Я вздохнула и вернулась на кухню, размышляя о том, что делать с Рейхвардом и его угрозами. А сама, помимо воли, то и дело вспоминала говорящий взгляд мужа и то искреннее беспокойство, что светилось в глубине темных глаз.
***
Время до вечера промчалось незаметно. Часы в гостиной громко пробили семь, и я оторвалась от книги профессора Гердина.
– Эльза, присмотришь за братом?
Я посмотрела на сосредоточенно рисующую малышку.
Та подняла голову и серьезно кивнула.
– Никуда не уходите, оставайтесь здесь.
Я дождалась еще одного кивка и пошла на кухню, где взялась за приготовление отвара. А когда тот был почти готов, и нужно было прошептать заклинание, на приоткрытой дверце буфета появился Олли.
– Варишь? – Деловито спросил он, разглядывая поднимающийся над ковшиком пар.
– Да, – коротко ответила духовику, не желая прощать его недавнее отвратительное поведение.
Да и настроение было неважным. Я все время думала о том, как отделаться от Рейхварда и понимала, что есть только один единственный выход.
– А эти где? – Вырвал меня из тягостных размышлений вопрос Олли.
– В гостиной.
– И что? Так и будешь носиться с ними, как наседка? – Ревниво спросил духовик.
– Оллилен, они же дети.
Укор в моем голосе не расслышал бы разве что глухой.
– Им нужно внимание.
– Ну да, ну да, – закивал Олли. – Внимание, значит. А нам с хозяином, получается, не нужно. Мы, выходит, больные и беспомощные, никому не интересны, – с претензией заявил он и скрестил на груди крошечные руки, в упор рассматривая меня по-детски обиженным взглядом.
– Это ты-то больной?
Я невольно усмехнулась, покосившись на вредного духовика.
– А что? У меня, может, несварение, – вскинулся тот. – От голода!
– Скорее, от переедания, – хмыкнула в ответ, кивнув на жалкие крошки, оставшиеся от целой горы кексов.
– Клевета! – Выпятив нижнюю губу, заявил духовик, а я внимательно посмотрела на него и спросила:
– Оллилен, а расскажи-ка мне о своих обязанностях?
– Чего? – Прикинулся непонимающим духовик.
– Обязанности по дому, Олли, – повторила вопрос. – Если я не ошибаюсь, ты ведь должен следить за чистотой и порядком, так?
– С чего ты взяла? – Нахмурился Олли, но его глаза предательски забегали.
– Понятно, – хмыкнула в ответ. – Отлыниваешь, значит. Дом запустил, бездельничаешь, за хозяином не ухаживаешь…
Я выпрямилась и строго посмотрела на духовика.
– Так, это… От хозяина приказов не было.
Олли нахмурился и выпятил впалую грудь, копируя мою позу.
– Между прочим, я не имею права самовольничать, – с вызовом заявил он.
– А приказ от хозяйки тебя устроит?
– Это кто хозяйка? Ты, что ли?
– Я, Олли. Я.
– Догадливая, – буркнул духовик. – Ну и чего хочешь? – спустя пару минут неохотно спросил он.
– Ежедневную уборку особняка. И мытье посуды.
– Так ты же и сама можешь, – попытался выкрутиться Оллилен.
– Я-то могу. Но вот кормить бездельников и нахлебников вкусными лимонными кексами и пирогами не собираюсь.
– Ладно, понял, – со вздохом пробормотал Олли и добавил: – Все сделаю, хозяйка.
Он потер кончик носа и словно к чему-то прислушался.
– Где, говоришь, этих оставила? – Неожиданно спросил духовик. – В гостиной?
– Да. А что?
Я насторожилась.
– Да нет, ничего, – отчего-то очень довольным тоном произнес Оллилен и громко высморкался в огромный клетчатый платок. – Ты про зелье свое не забыла? Неси, пока не остыло, – посоветовал он мне и быстренько отвернулся, а потом и вовсе растворился в воздухе.
Странно. Чего это он так воодушевился?
Я произнесла заклинание, помешала отвар по часовой стрелке, поставила кружку на поднос и пошла в кабинет, по пути заглянув в гостиную.
– Эльза?
Тишина показалась подозрительной. Я открыла дверь шире, оглядывая комнату, и беззвучно выругалась. Гостиная оказалась пуста. В памяти всплыли странные ужимки Олли, и в душе шевельнулось нехорошее предчувствие.
Нет. Только не это!
Я ухватила поднос покрепче и поспешила к кабинету, стараясь не расплескать отвар.
– А у пони есть хвостик? – Послышался из-за приоткрытой двери неразборчивый вопрос Карла, и я снова выругалась.
– А мама говорила, что когда я вырасту, у меня будет настоящая лошадка, – не унимался ребенок.
Ну как он там оказался? Ох… Стейн меня убьет!
Я решительно потянула на себя дверь, готовая к любым неприятностям, и остолбенела, разглядывая открывшуюся моим глазам картину.
Лорд привычно сидел за столом, прямо у него на коленях устроился Карл, сосредоточенно раскрашивающий карандашом изрядно помятый лист, а рядом, поднырнув под руку Стейна, стояла Эльза. Она наблюдала за тем, как рисует брат, а сама вцепилась в ладонь лорда так крепко, словно и вовсе не собиралась ее отпускать.
Сам Стейн казался странно задумчивым. В его глазах застыло непонятное выражение. Казалось, лорд не знает, как реагировать на юных оккупантов. Но взгляд его определенно стал мягче. Точнее, он был не таким режущим, как обычно, и когда муж поднял его на меня, я торопливо сказала:
– Простите, милорд, это моя вина, не уследила. Я сейчас уведу детей и потом сделаю вам укол. Вот, выпейте пока отвар.
Я поставила поднос на стол и попыталась взять на руки Карла, но тот вцепился в Стейна и поднял на меня обиженные глаза, в которых блеснули слезы.
– Не хочу! – Заявил малыш, а Эльза плотнее прижалась к Стейну и обняла его за пояс.
– Дети, нам пора уходить. Лорд Стейн устал.
– Не пойду!
Карл упрямо насупился и сильнее сжал пальцы.
– Оставьте, – тихо сказал лорд, и в его взгляде на секунду промелькнула такая тоска, что мне стало не по себе.
– Но они же вам мешают.
Стейн нахмурился, его лицо окаменело, и он через силу выдавил:
– Ничего страшного.
– Как скажете, милорд, – кивнула в ответ, не веря тому, что так легко отделалась, и в то же время испытывая невольное сочувствие.
Нет, Стейн пытался скрыть от меня эмоции, но я их увидела – боль от того, что у него никогда не будет наследников, тоску по загубленной жизни, злость на судьбу. И мне самой на миг стало больно. И внутри неожиданно поднялась горячая волна – захотелось все исправить, изменить, соткать заплатку для разорванного полотна жизни, найти шанс на исцеление.
Словно откликаясь на мое желание, перед глазами промелькнули переплетения серебристых нитей, но, стоило присмотреться внимательнее, как те тут же пропали. Все-таки моей силы было недостаточно для настоящего ткачества, не то, что у матушки. Та была самой умелой из женщин нашего рода. После прапрабабки, разумеется.
– Пусть остаются, – снова повторил Стейн и машинально пригладил льняные волосы Карла.
– Хорошо. Но если вы думаете, что это избавит вас от укола и отвара, то напрасно, – как можно беззаботнее сказала в ответ.
Мне не хотелось, чтобы Стейн погружался в грустные мысли о будущем. Кто знает, как повернется судьба? Вдруг у меня все же получится ему помочь?
– Видишь, Эльза, какая строгая у меня жена? – Хмыкнул лорд, обращаясь к девочке, а та уставилась на него едва ли не с обожанием и тихо сказала: – Вы как мой папа. Он тоже красивый. И он очень любит нашу мамочку.
Я сглотнула вставший в горле ком, а Стейн посмотрел на меня поверх детских голов и все понял по моему взгляду.
– Мама говорит, папа теперь на небе, – вздохнула Эльза. – А я хочу, чтобы он был с нами. И Карл тоже хочет, да, Карл? – Погладив брата по голове, спросила она.
– Ага, – кивнул малыш.
– Только небо далеко. До него никак не достать, – грустно добавила девочка и снова горестно вздохнула.
Стейн прищурился, разглядывая что-то в своих чертежах, а потом неожиданно спросил:
– А вы знаете, что до неба можно долететь?
– Долететь?
Эльза уставилась на него с удивлением, и на ее симпатичной мордашке появились милые ямочки.
– Правда? А как?
– Видишь рисунок? – Серьезно, как взрослую, спросил ее Стейн, указывая на чертеж. – Это схема летательного аппарата. Как думаешь, на что похоже?
– На птичку, – разглядывая набросок, ответила девочка.
– Верно. Вот, смотри, – два крыла, хвост, оперение. И летать он будет, как настоящая птица и даже лучше. А люди смогут управлять им и подниматься высоко-высоко.
– Правда? – Переспросила Эльза. – И мы сможем долететь до облаков и увидим папу?
– Вполне возможно, – кивнул лорд.
– Ух ты! – Восхитилась девочка, и ее глаза радостно блеснули. – А скоро?
– Думаю, когда вы с Карлом чуть-чуть подрастете, – ответил Стейн и посмотрел на меня. – Я как раз дорабатываю последние детали. Так что, если хотите, чтобы это произошло быстрее, идите в гостиную, а я пока продолжу.
– Конечно! – Закивала Эльза и потянула Карла за руку. – Идем.
Малыш покорно слез с коленей Стейна, забрал свои рисунки и пошел за сестрой.
– Я провожу их, – тихо сказала мужу и вручила ему кружку. – А вы пока выпейте. До дна, – предупредила уже строже, заметив недовольную гримасу.
Стейн хмыкнул, но не стал возражать и едва ли не залпом выпил отвар, а я отвела детей в гостиную и вернулась, чтобы сделать укол.
– Спасибо вам, – доставая бокс со шприцем, поблагодарила лорда.
– За что? – Нахмурился тот.
– За то, что не выгнали малышей. И за то, что присмотрели за ними.
Стейн как-то странно взглянул на меня и нахмурился сильнее. В комнате ощутимо похолодало. Кулон на шее налился тяжестью, но я, стараясь не обращать внимания на неприятные ощущения, вскрыла ампулу и набрала лекарство.
– Что вы так долго возитесь? – Неожиданно недовольным тоном спросил Стейн. – Вы левша? – Зачем-то уточнил он, разглядывая, как я держу шприц, и добавил: – Впрочем, неважно.
И в этот момент он как никогда напоминал настоящего высшего мага – высокомерного, нетерпимого и не терпящего ни малейшей задержки.
– Делайте укол и можете быть свободны, – отрывисто бросил лорд, а мне вдруг удивительно ясно представилось, что будет, если Стейну станет известно о моем происхождении.
Высшие маги при полном обретении силы дают клятву бороться с нечистью, так что он и минуты раздумывать не станет, сразу сдаст дознавателям. А те…
Я отмахнулась от мелькнувшего перед глазами видения и твердо сказала:
– Не беспокойтесь, милорд, надолго я вас не задержу. Да и вообще больше сегодня не потревожу.
– Неужели?
Голос Стейна сочился сарказмом.
– Да, – кивнула в ответ. – Я останусь ночевать с детьми, так что больше не буду смущать вас своим присутствием.
– Вздор!
Перо громко чиркнуло по бумаге, оставив некрасивый след.
– Простите?
Я удивленно посмотрела на Стейна.
– Вы ночуете со мной, и это не обсуждается, – жестко произнес тот.
– Еще как обсуждается.
Я набрала препарат и повернулась к своему упрямому пациенту.
– Дети могут испугаться в чужом доме, – пояснила в ответ на вопросительно приподнятую бровь.
– Разместите их в соседней спальне, – буркнул лорд, неодобрительно разглядывая шприц в моих руках.
– Но…
– Хватит споров, Софи, – резко оборвал меня Стейн. – Заканчивайте со всем этим, – он неопределенно мотнул головой. – Мне нужно работать.
Я не стала ничего говорить. Просто молча сделала укол, уложила бокс в сумку и вышла из комнаты, стараясь не замечать тяжелого взгляда, проводившего меня до самых дверей.
***
Памятник генералу Брандту торчал посреди площади, словно не до конца забитый в деревянный наличник гвоздь. Статуя, отлитая из бронзы, позеленела от времени и казалась до безобразия унылой. Все казалось унылым. Мелкая морось, сыплющая с неба почти два часа и оседающая на широкополой шляпе генерала. Капли, стекающие по бортам его сюртука. Широкая лужа у основания памятника. Прохожие, укрывающиеся зонтами и спешащие по своим делам.
Утром, когда я возвращала детей домой, погода еще не успела испортиться, и солнце пригревало совсем по-весеннему, а ближе к вечеру небо затянуло тучами, и над Бреголем повисла привычная серая хмарь. Она была созвучна той, что клубилась в душе. Еще бы. Почти всю ночь я не спала, обдумывая предстоящую встречу с Рейхвардом, и к утру окончательно измучилась и встала разбитая и уставшая. Стейн даже спросил пару раз, как я себя чувствую, и не стоит ли мне отдохнуть.
Я поморщилась, вспоминая внимательный взгляд мужа, и постаралась взять себя в руки. Все будет хорошо. Рейхварду меня не сломить. Наш со Стейном брак скоро закончится, и у Отто не останется повода меня шантажировать. Какой спрос с небогатой разведенной медсестры?
Я подошла к застывшему в мокром безмолвии старику-адмиралу, выигравшему последнюю битву при Дрейдене, и огляделась вокруг. Рейхварда нигде не было видно. Мимо шли люди, какие-то мальчишки прыгали по лужам, разбрызгивая воду и вызывая недовольство пожилых тер, остановившихся неподалеку, бездомный пес, промокший и жалкий, беззлобно гавкнул на детей и потрусил прочь. В душе шевельнулась надежда. Может, Отто не придет?
– Всегда знал, что ты умная девушка, Софи, – опровергая эту мысль, послышался насмешливый голос, и передо мной, словно из воздуха, появился Рейхвард.
Черный цилиндр хищно блестел своими мокрыми полями, длинный плащ скрадывал очертания фигуры, но лицо мерзавца сияло такой широкой улыбкой, что мне захотелось пригасить ее гарвской кислотой.
– Принесла?
В мою сторону протянулась рука с холеными, подвижными пальцами игрока. А я смотрела в бессовестные рыжие глаза и чувствовала, как в душе поднимается ярость. Да чтоб он сквозь землю провалился, этот ресов Рейхвард! Гореть ему в самом неугасимом пламени преисподней!
– Софи, надеюсь, ты не намерена делать глупости? – Напряженно спросил Отто, буравя меня потемневшим взглядом.
– Разумеется, – твердо сказала в ответ. – Именно поэтому я не собираюсь вам платить.
– Что ты сказала? – Вкрадчиво спросил Отто, и его рыжие глаза потемнели и опасно блеснули.
