Делия Росси
Пари, милорд!
И в памяти вдруг снова всплыл поцелуй из сна – твердые губы, их вкус, нежность и жар, охвативший тело… Я смотрела на Стейна и видела, как меняется его лицо, как в черных провалах разгорается огонь – опасный и притягательный одновременно, как быстро бьется венка на шее. Стейн подался вперед, почти потянулся к моим губам, но в последний момент остановился и хрипло сказал:
– Да, я не вижу угрозы. Но нужно наблюдать, что будет, когда вы снова уснете.
Он откинулся на спинку кресла и потер переносицу, а я поймала себя на мысли, что успела изучить этот жест до мельчайших подробностей.
– Вы поэтому изменили своему правилу?
Я посмотрела в мерцающие темным огнем глаза, и невольно задержала дыхание. В лунном свете они казались совсем другими – живыми, полными эмоций, манящими, обжигающими. И очень красивыми.
Вот уж не думала, что буду любоваться опасной бездной, глядящей на меня в полутьме комнаты, однако именно это я и делала, забыв обо всем.
– О чем вы? – Уточнил Стейн, вырвав меня из непонятного ступора.
– Наш договор. Как там? Не входить в вашу комнату чаще двух раз в день?
– Мы можем наложить на это условие временный мораторий, – улыбнулся Стейн, и его лицо вдруг изменилось, словно озарившись изнутри теплым светом.
Это выглядело так удивительно, что я невольно снова залюбовалась мужем. Неужели он может быть таким? Живым, настоящим, эмоциональным. И я легко могла представить Стейна в обществе – высокого, статного, в прекрасно сидящей черной паре и в окружении щебечущих женщин. Или среди таких же беспечных мужчин, с сигарой и бокалом бренди. Правда, не успела так подумать, как видение исчезло, словно его стерли ластиком, и передо мной снова был все тот же холодный и несгибаемый лорд.
– Хотя в ваших же интересах вести себя тихо и незаметно, Софи, – веско добавил он, и в его взгляде блеснули алые искры.
– И все равно, спать в вашей постели я не буду.
Я упрямо вздернула подбородок. Наш брак – всего лишь фикция. И никто не заставит меня ночевать с посторонним мужчиной.
– Мне напомнить, что мы с вами уже спали вместе? – Хмыкнул Стейн, и мне почему-то стало жарко. – Кажется, тогда вы не были против.
– Это досадная случайность, – с трудом сдержав сбившееся дыхание, выпалила в ответ.
– Ну же, София, мне казалось, вы достаточно благоразумны.
Стейн прищурился.
– Так и есть, милорд. И именно поэтому я предпочитаю ночевать одна.
– Даже рискуя собственной жизнью? – Уточнил он и резко сказал: – Хватит спорить, Софи. Я для вас не опасен. И вы прекрасно об этом знаете. А вот этот цветочек…
Стейн не договорил. Он задумался, слегка поглаживая пальцем мое запястье. А я смотрела на его склоненную голову и пыталась сообразить, что делать. Фиктивный брак, одна спальня на двоих, общая постель … Не самый приятный выбор для одинокой девушки. Нет, разумеется, я понимала, что в том состоянии, в котором находится Стейн, моей чести ничто не угрожает, но в душе все противилось такому неожиданному сближению.
Видимо, лорд все понял по моему лицу. Он криво усмехнулся и добавил:
– А я-то думал, вы профессионал.
– Так и есть!
Внутри вспыхнуло раздражение. Он не смеет сомневаться в моих деловых качествах!
– Тогда докажите это, рес побери! – Повысил голос Стейн, буравя меня темным взглядом. – Перестаньте вести себя, как глупая жеманная девица. По закону мы с вами муж и жена. Так отбросьте трусость и сделайте то, что нужно для вашей же безопасности.
– Хорошо, милорд, – даже не пытаясь скрыть иронию, ответила мужу. – Как скажете.
Как бы там ни было, но слова Стейна достигли цели. Да, я понимала, что он просто взял меня на «слабо», сыграв на моей гордости, но отступать было поздно.
Я потянулась к висящему на спинке стула халату, накинула его и плотно затянула пояс. И только после этого встала с постели.
– Вам помочь подняться наверх? – Спокойно спросила супруга.
– Идите. Я подойду чуть позже, – бесстрастно ответил Стейн и поехал к выходу, а мне невольно пришло на ум, что лорд сказал это так, будто действительно мог ходить.
Глава 4
Хозяйская спальня на втором этаже оказалась на удивление уютной. Неяркий свет ночника падал на огромную кровать, смягчал строгий серый цвет стен, отражался в высоких, обрамленных серебристыми бархатными портьерами, окнах. В нише между ними стояли глубокие кресла и столик. Справа на стене таинственно мерцало небольшое зеркало. На противоположной выделялся узкий дверной проем. Скорее всего, за ним находилась ванная. Еще одна дверь вела в смежную со спальней комнату. Не удержавшись, я заглянула туда, и поняла, что покои предназначены для супруги хозяина дома. Пастельные оттенки стен и мебели, шелковое покрывало и подушки, затканные цветами шторы – в тусклом свете магического ночника комната выглядела иначе, чем днем. В ней появилось неуловимое очарование. И мне даже захотелось присесть в кресло перед трюмо и рассмотреть стоящие на подзеркальной полке фарфоровые безделушки, но я не двинулась с места.
Однажды эта комната обретет свою истинную хозяйку. Она будет засыпать и просыпаться в роскошной постели, пить по утрам кофе и завтракать, как большинство замужних дам, предпочитающих не спускаться вниз до самого обеда. Правда, мне вряд ли доведется встретиться с настоящей леди Стейн. От этой мысли сердце кольнуло незнакомым чувством, и почему-то стало грустно.
– Какие глупости, Софи! – Прошептала вслух и заставила себя улыбнуться. – Нашла из-за чего расстраиваться!
Я решительно захлопнула дверь, вернулась к кровати и откинула атласное покрывало. В душе поднималось волнение. Нет, за последние годы я, конечно, повидала всякого, но ночевать в одной постели с мужчиной… Да о таком даже подумать было неловко, а тут… «Перед законом мы с вами муж и жена» – снова прозвучали в голове слова Стейна, и мне захотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что все происходящее – не сон. Но вместо этого я бросила взгляд на запястье, которое обвивал едва заметный стебелек, и задумалась. Откуда все же взялось это «украшение»? И как Стейн его обнаружил? Я по-прежнему так ничего и не чувствовала. Что же это за магия такая? Цветок, словно рисуясь, склонил тонкую головку и переместился на ладонь. А потом неожиданно изогнулся, прокрутился вокруг собственной оси и медленно растаял на коже.
Может, Оллилен сумеет рассказать об «узорчике»? А что? Сон-то мне приснился в особняке Стейна, а духовик с ним связан. Значит, должен понимать, что происходит.
– Олли! – Позвала духовика и прислушалась.
Кругом царила тишина.
– Оллилен!
Я была уверена, что мелкий вредина меня слышит. И точно. Спустя минуту по комнате разнеслось недовольное сопение, а потом раздался сердитый ответ:
– Чего пристала? Видишь, меня нет!
И сколько я ни уговаривала, своенравный духовик так и не показался. «Я сплю!» – непреклонно заявил негодник и демонстративно захрапел.
Что ж, оставалось надеяться, что завтра он точно никуда не денется. Уж что-что, а поесть Олли не дурак. Вот на этом я его и поймаю!
Сам хозяин дома появился в комнате минут через сорок после того, как я устроилась на огромной кровати. Наверное, она была удобной и мягкой, но мне никак не удавалось найти подходящее положение. Подушки казались слишком большими, перина – чересчур пышной, а белье громко хрустело накрахмаленными оборками, невольно вызывая раздражение. Хотя и огру понятно, что виновата была не постель, а волнение в ожидании Стейна.
– Почему вы не спите? – Открыв дверь, спросил он и подъехал к столику.
– Сон пропал.
Я повыше натянула одеяло, укрывшись до самого подбородка, и это не ускользнуло от Стейна.
– Не бойтесь, София, – тихо сказал он и принялся снимать запонки. – Даю слово, вашей чести ничего не угрожает.
Голос лорда звучал немного глухо. В нем сквозила явная усталость и что-то еще, неясное и неопределенное, от чего тонко щемило сердце.
– Вам помочь? – Рискнула спросить, лишь бы не молчать, но Стейн отрицательно покачал головой.
Запонки с тихим металлическим стуком упали в хрустальную вазочку, и этот звон разбавил напряженную тишину комнаты. Стейн расстегнул пуговицы.
Я молча наблюдала за тем, как он снимает рубашку и оставляет ее на подлокотнике кресла, как поворачивает коляску и направляется к кровати, как ловко подтягивается на руках и перебрасывает тело на постель. Странно, кстати. Помнится, когда я только увидела своего пациента, подобные передвижения давались ему сложнее. Или мне показалось?
Я наблюдала за Стейном и не могла понять, что чувствую, и в какой момент все зашло так далеко. Подумать только – всего несколько дней, а я умудрилась получить новую работу, стать фиктивной женой и сейчас собираюсь спать в одной постели с мужчиной. Если уж быть точной – с почти обнаженным мужчиной! Надо же, как удивительно изменилась моя жизнь!
Перина ощутимо прогнулась под весом мужа, и я почувствовала его присутствие всем своим существом. Щеки опалило жаром. И не только щеки. Мне казалось, загорелась вся кожа. На руках, на груди, на ногах и даже на ступнях. А родовой кулон словно раскалился, обжигая шею. Стейн погасил ночник, но луна светила достаточно ярко, и темнота не смогла скрыть от меня устроившегося рядом мужчину. Крепкий торс, крупные руки, свободно лежащие поверх покрывала, поблескивающий на мизинце перстень. Стейн не стал снимать брюки, обнажив только торс, но сейчас, в полутьме спальни, я воспринимала эту частичную наготу совсем иначе, чем днем, во время процедур. И сердце почему-то частило, захлебываясь собственным стуком.
– Темной ночи, София, – негромко пожелал Стейн и закрыл глаза.
Вскоре размеренное дыхание подсказало, что мой супруг уснул.
Я попыталась последовать его примеру, но, промучившись несколько часов, поняла, что заснуть все равно не смогу, и тихо вздохнула. Небо на востоке едва заметно посерело, предвещая скорый рассвет. Со стороны дороги послышался скрип тележки молочника. Где-то вдалеке залаяла бродячая собака. Интересно, как она попала в фешенебельный квартал?
– Ну что вы там вертитесь? – Не открывая глаз, устало спросил Стейн, и мне стало неловко.
Мало того, что сама не сплю, так еще и мужу мешаю.
– Идите сюда, – неожиданно сказал лорд и притянул меня к себе на грудь так ловко, словно это не стоило ему никаких усилий.
– Отпустите, – попыталась возмутиться в ответ, почувствовав под щекой мягкие волоски на мерно вздымающейся груди.
– Какая же вы упрямая, – вздохнул Стейн, и не успела я вырваться, как он произнес какое-то непонятное слово и добавил: – Спите, Софи.
И я действительно уснула. И никакие сны меня больше не беспокоили.
***
Пробуждение вышло странным. Непривычно мягкая перина, белоснежное белье, отчетливый аромат лаванды, к которому примешивался тонкий, едва уловимый запах, чем-то похожий на смесь апельсина и кедровой смолы.
Солнце ярко заливало комнату сквозь незашторенные окна, за которыми весело чирикали воробьи. Мне даже на миг показалось, что я снова дома, и сейчас войдет мама с привычным пожеланием темного утра. Правда, в следующую секунду я сообразила, где нахожусь, и вскочила с постели. Вторая половина была примята. И мне тут же вспомнилось, как размеренно ходила под моей щекой широкая грудь Стейна, и тело опалило жаром. Мать-Заступница! Я уснула в обнимку со своим фиктивным мужем! И надо признать, впервые за долгое время спала так крепко, что даже не услышала, как он убрался из спальни.
Я бросила взгляд на часы, стоящие на каминной полке, и охнула. Половина восьмого! Как можно было так разоспаться? А ведь собиралась отвар приготовить!
– Софи, ты невозможная лентяйка! – Бормотала вслух, натягивая платье. – Не хватало еще, чтобы Стейн решил, будто ты забылась!
Я торопливо умылась, быстро привела себя в порядок и выскочила из комнаты. А спускаясь по лестнице, едва не споткнулась, увидев входящего в дом мужчину – высокого, поджарого, с жестким лицом и черными, без белков, глазами.
Ну надо же! Еще один темный маг! Вопрос о том, как он попал в запертый дом, отпал сам собой. Высшие и не на такое способны.
Я невольно сбилась с шага, а незнакомец окинул меня цепким взглядом и прищурился.
– Сиделка? – Коротко спросил гость.
– Жена, – так же коротко ответила я, невольно подстраиваясь под его тон и радуясь тому, что впопыхах надела обычное платье, а не привычное форменное.
– Жена? – Недоверчиво переспросил незнакомец и посмотрел на меня еще более пристально.
От него шла мощная, направленная волна темной силы, и эта сила заставляла с собой считаться. Мне даже показалось, что я чувствую, как она обволакивает тело и пытается проникнуть в разум.
«Арвенистери» – безмолвно прошептала заклинание защиты, и почувствовала, как чуждая сила отступила.
Маг помолчал немного, словно решая что-то в уме, и выдал задумчивое: – Очень интересно.
– А вы? – Спускаясь с лестницы и выстраивая еще один незаметный блок, спросила гостя.
– Рольф у себя?
Незнакомец решил проигнорировать мой вопрос.
Не дожидаясь ответа, гость направился прямиком к кабинету, как будто точно знал, куда идти. И не успела я сообразить, что делать, как услышала звук открываемой двери и голос Стейна.
– Каллеман? Чем обязан?
Гость что-то еле слышно ответил, но тут дверь с тихим стуком захлопнулась, отрезая от меня происходящее в кабинете, и в холле стало тихо.
Я подумала, и осторожно двинулась к комнате Стейна. Нет, ну а что? Кто знает, с чем пришел незнакомый маг? Вдруг он задумал причинить какой-то вред моему пациенту?
В душе взметнулась тревога. Ладонь сама легла на ручку двери, и я потянула ее на себя.
– Думаешь? – Послышался голос Стейна. – С этой стороны я тот случай даже не рассматривал. Все-таки аномалия глушит любые проявления магии.
Он не договорил. В комнате стало тихо, и я невольно напряглась и затаила дыхание, в ожидании следующих слов, и в ту же секунду раздалось приглушенное: – Софи, дорогая, войдите.
Надо же, услышал. Все время забываю, что у высших магов хороший слух. Я переступила порог и окинула комнату быстрым взглядом.
Гость стоял рядом со столом, сложив руки за спиной и глядя на меня с таким видом, словно решал головоломку. Стейн сидел, привычно зарывшись в чертежи, но при моем появлении поднял голову и едва заметно прищурился.
– Рольф?
Я мило улыбнулась и посмотрела на мужа.
– Дорогая, позволь тебе представить лорда Каллемана, главу императорской магполиции, – сказал Стейн, а у меня засосало под ложечкой.
Он ведь не по мою душу пришел, этот Каллеман?
В памяти сразу всплыли злобные глазки тера Дарреля и его угрозы. Нет, магическая полиция отличалась от обычной, и Каллеман никак не мог быть связан с главой простого отделения, но все равно мне стало не по себе. Кто их знает, этих императорских ищеек? Что для высших магов, что для чиновников обычные люди ничего не значат.
– Эрик, это моя жена, леди София, – продолжил Стейн, и сразу две пары черных глаз уставились на меня с почти одинаковым выражением.
Сосущее ощущение под ложечкой усилилось. Вот уж точно, как день начнешь, так он и покатится.
– Леди Стейн, – продолжая разглядывать меня, сказал Каллеман и только после этого слегка склонил голову.
– Лорд Каллеман, могу я предложить вам чаю?
Я изображала радушную хозяйку, а сама размышляла о том, что привело главу магполиции к Стейну. Может, тот успел пожаловаться на угрозы Харлоу? Или это не связано с покушениями? Мне хотелось верить, что визит полицейского не имеет никакого отношения ко мне, но мерзкое сосущее ощущение никуда не делось.
– Не откажусь, – почему-то переглянувшись со Стейном, ответил Каллеман.
– Софи, а те чудесные лимонные кексы еще остались? – Спросил муж и улыбнулся мне так, что я едва не поперхнулась.
Вот это да! Неужели непрошибаемый лорд умеет быть настолько обаятельным? Да это же просто преступление против женского пола, потому как улыбающийся Стейн просто неотразим!
Запястье нестерпимо зачесалось, и я вдруг вспомнила про вчерашнее «украшение». Похоже, цветок реагировал на мужа! Или на Каллемана?
– Принесешь?
Роль любящего супруга удавалась Стейну просто блестяще.
– Конечно, дорогой, – кивнула я и поспешила на кухню, торопясь уйти из-под прицела колдовских глаз.
Все-таки, что ни говорите, а присутствие сразу двух высших магов в одной комнате – это перебор. Тут с одним бы справиться!
– Ну и куда ты так несешься? – Раздался недовольный голос, и я увидела Олли.
Духовик сидел на раме одной из картин и болтал ногами.
– За чаем.
Я открыла раздвижные двери кухни.
– Каллеман пришел? – Мгновенно оказавшись впереди меня, спросил Олли, хотя я подозревала, что он прекрасно знал ответ на свой вопрос.
– Да. Ты с ним знаком?
– Кто ж его не знает! – Хмыкнул духовик и повел носом. – А это что, кексы? – уточнил он, когда я достала из стазшкафа оставшуюся выпечку. – Настоящие лимонные? А мне дашь?
Глаза Олли загорелись ярким синим светом. Мне даже показалось, еще немного, и из них посыплются искры.
– Дам, – кивнула в ответ. – Но сначала расскажи, кто такой этот Каллеман.
– Да чего рассказывать? Хозяин его давно знает, раньше они даже вроде как приятелями были. А вот когда несчастье случилось, так хозяин все связи оборвал. Друзей и знакомых разогнал, ни с кем не общается. Правда, в последнее время полицейский этот что-то зачастил. Ходит и ходит. И толку с того никакого! Ему бы кузена Эндрю арестовать, так нет же! Все о каких-то чертежах говорит.
– О каких?
– Да почем я знаю? Хозяин мудрует чего-то, закорючки всякие рисует, хочет летательный аппарат сделать. Да только кому это нужно? Разве ж это видано, чтобы люди по небу летали?
Олли громко сглотнул, глядя на кексы, и я придвинула к нему тарелку.
– Значит, Каллемана интересуют летательные аппараты?
– Ну да. Говорит, ему такие в ведомстве не помешают, – неразборчиво пробормотал Олли, отламывая кусочек кекса и торопливо закидывая его в рот. – А ты чего застыла? Иди скорее, небось, заждались тебя уже, – добавил духовик и вцепился в выпечку двумя руками.
Вскоре раздалось громкое чавканье, потом – довольное урчание и неразборчивые восклицания.
– Вкушнота! – С набитым ртом выдал Олли и потянулся ко второму кексу.
Духовик впился в него, а я быстро собрала на поднос все необходимое, красиво выложила на блюдо оставшуюся выпечку и поспешила обратно. Но когда подошла к кабинету, то едва не столкнулась с выходящим из него Каллеманом.
– Вы уже уходите? – Я удивленно посмотрела на гостя. – А как же чай?
– Простите, леди Стейн. Рад был познакомиться, но мне уже пора, – ответил глава полиции и снова окинул меня быстрым, все подмечающим взглядом. – Не провожайте, – предупредил он мой порыв. – Лучше позаботьтесь о… муже.
Короткая пауза перед последним словом ясно давала понять, что Каллемана не обманул наш со Стейном маскарад. Впрочем, неудивительно. Какой нормальный человек поверит во внезапно вспыхнувшие чувства?
– Что ж, темного дня, лорд Каллеман.
– И вам, леди Стейн.
Глава полиции галантно придержал дверь, пропуская меня в кабинет, и закрыл ее, оставшись снаружи. А я поставила поднос на стол и посмотрела на сидящего за ним Стейна.
– Вы ему сказали?
– О чем?
Лорд что-то быстро писал и даже не поднял голову, отвечая на мой вопрос.
– О Харлоу.
– Нет.
– Нет? Но почему?
– Это семейное дело. Я сам с ним разберусь.
– И вы не боитесь, что вас убьют? Да и меня заодно.
– Вас убивать необязательно.
Перо все так же быстро скользило по бумаге.
– Это еще почему?
Я удивленно взглянула на «мужа».
– Разве вашему кузену не нужны деньги?
– Есть более простой и приятный способ их получить, – отложив перо, усмехнулся Стейн и, видя мое недоумение, пояснил: – Эндрю всего лишь нужно жениться на моей… вдове. Учитывая, что кузен любит хорошеньких женщин, для него это не составит никакого труда.
– Вы так легко об этом говорите.
Я с неодобрением посмотрела на Стейна. Тот выглядел непробиваемым, как скала, и мне вдруг отчетливо вспомнилось, как бережно и нежно он обнимал меня ночью. И каким надежным казалось плечо, на котором я лежала.
«Опомнись, Софи! – тут же одернула разыгравшееся воображение. – Не вздумай привыкать к Стейну, иначе потом будет больно».
Что ж, опасение не было напрасным. Я знала за собой эту глупую особенность привязываться к пациентам, и всячески с ней боролась. С переменным успехом, конечно. У меня не всегда получалось отстраниться от больного и смотреть на него исключительно как на объект лечения, хотя тер Гердин говорил, что это один из признаков настоящего профессионала. Что ж, судя по всему, до настоящего профессионала мне было еще очень далеко…
– Успокойтесь, София, – ответил Стейн и посмотрел на меня иначе, чем обычно. В черных глазах больше не было холода. И мне даже показалось, что в их непроницаемой глубине мелькнула нежность. – Ни мне, ни вам ничего не угрожает, – добавил он и коснулся обручального кольца, прокрутив его на пальце, и у меня снова зачесалось запястье. – Поверьте, я смогу вас защитить.
Он собирался добавить что-то еще, но в этот момент перстень на его руке полыхнул черным пламенем, и на стол опустилось запечатанное письмо.
– Этого только не хватало, – пробормотал Стейн.
Он нахмурился, вскрывая печать, и хмурился все больше, вчитываясь в витиеватые строки послания.
– Плохие новости? – Рискнула спросить «супруга».
– Отвратительные, – ответил тот, и его лоб пересекла едва заметная морщинка.
– Я могу чем-то помочь?
– Полагаю, да, – после короткой паузы, во время которой морщинка стала глубже, ответил Стейн. – Послезавтра состоится прием у бургомистра, на котором мы с вами обязаны появиться. В качестве семейной пары, – пояснил муж.
– Это так необходимо?
– К сожалению, я не могу проигнорировать приглашение, – сухо ответил Стейн, а потом потянулся к переговорнику и назвал фонистке адрес. – Лурье, моей жене понадобится вечерний наряд, – после короткой паузы сказал Стейн. – Да, к приему, – властно добавил лорд, а я поневоле задумалась, какое положение он занимает в свете, если может так небрежно общаться с одним из самых именитых модельеров столицы. – Да, приедет сегодня.
Стейн повесил трубку на рычаг и посмотрел на меня.
– Через час вас будут ждать в салоне, – тем же тоном, что разговаривал с модельером, сказал муж. – Я вызову мобиль, он довезет вас до места и обратно.
– Но у меня есть вечерние платья. Вы же заказали целую дюжину.
– Они не годятся для приема, – окинув меня внимательным взглядом и задержавшись на груди, ответил Стейн. – Тут нужно нечто особенное. Так что не спорьте, Софи.
И когда Стейн успел сократить мое имя? Уже который раз так называет.
– Хорошо, – согласилась я. – Но сначала вы примете лекарства, и я сделаю вам массаж.
– В этом нет необходимости.
Стейн недовольно поморщился и снова уткнулся в свои чертежи.
– Усыплять меня при помощи магии тоже не было никакой необходимости. Однако вы это сделали.
– У меня не оставалось другого выхода, – хмыкнул Стейн. – Дай вам волю, вы бы ворочались до самого утра.
– В таком случае, у меня тоже нет выхода, милорд. Я должна выполнять свои обязанности и придерживаться наших договоренностей. Хотите вы того или нет. Так что – подчинитесь добровольно, или мне тоже использовать заклинание?
– Настолько уверены в своих силах?
Стейн скептически посмотрел на меня, но в следующую секунду его глаза блеснули и он протянул руку.
– Подойдите, – нетерпеливо подозвал меня к себе.
– Милорд?
Я удивленно взглянула на него и приблизилась, но Стейн не стал ничего объяснять, просто сжал мою ладонь и отодвинул рукав платья.
– Исчез, – задумчиво пробормотал он, разглядывая чистую, без малейших признаков посторонних художеств, кожу. – Очень интересно.
Слегка шершавые пальцы поглаживали запястье, а я невольно поймала себя на мысли, что успела привыкнуть к близости Стейна, и его прикосновения не вызывают у меня отторжения.
– Что-нибудь чувствуете? – Спросил лорд, не отпуская моей руки.
Ну и что ему на это ответить? Рассказать про тепло, кругами расходящееся от его прикосновений? Или про мурашки, бегущие по коже?
– Если вы о цветке, то ничего, – постаралась произнести как можно равнодушнее, но, видимо, что-то промелькнуло в моем взгляде, потому что Стейн крепче сжал запястье и уставился в глаза с таким видом, словно хотел прочитать мысли.
Мать-Заступница, а что, если он Чтец? От этой мысли мурашки мгновенно схлынули, а спину обдало холодом.
– Странно, – задумчиво протянул Стейн, по-прежнему не отводя взгляда. – Ваша магия ощущается как-то иначе, чем у среднеодаренных.
Холод внутри сменился льдом.
– Ничего странного, – стараясь говорить ровно, ответила не в меру проницательному лорду. – Это влияние целительской направленности моей силы. Кстати, предлагаю уже перейти от разговоров к делу. Я сейчас схожу за вашими микстурами.
Мне нужно было уйти, пока Стейн не докопался до правды. Хоть матушка и уверяла, что обычный маг не сможет отследить круги нашей силы, но что-то мне подсказывало, что сидящий напротив лорд вполне способен это сделать. И лучше бы не вызывать у него ненужных подозрений.
Я вырвала руку из цепкой хватки Стейна и торопливо пошла к выходу, продолжая ощущать на себе задумчивый взгляд.
***
Мобиль медленно пробирался между неповоротливыми старомодными каретами и новенькими экипажами. Мимо проплывали трехэтажные особняки и сверкающие магическими огнями магазины. По тротуарам неторопливо прогуливались прохожие. Центр столицы жил своей неспешной размеренной жизнью. Мне редко удавалось вот так, без спешки, полюбоваться Бреголем, и сейчас я с удовольствием разглядывала высокие, вытянутые свечками белые дома под красными черепичными крышами, кованые крылечки, чугунные магические фонари и яркие электрические лампы, украшающие вывески. Мне нравилась столица. Ее широкие прямые улицы, просторные мостовые, ажурные мосты и многочисленные площади и памятники. А еще – магия. Та самая, что придавала всему вокруг неуловимое очарование, и охраняла город невидимым защитным куполом.
Я засмотрелась на переливающееся разноцветными огнями здание Академического театра, мимо которого мы проезжали, и невольно вернулась мыслями к Модному дому мэтра Лурье. И тут же улыбнулась, вспоминая, как кружили вокруг меня модистки-гномочки и сам мэтр, оказавшийся высоким эльфом с длинным, лишенным каких-либо красок лицом. Вообще, эльфов в Дартштейне не жаловали. Да те и не стремились остаться в империи надолго, предпочитая белые леса своей родины, в которых, как говорили, любой непосвященный попросту пропадал без вести. Не знаю, какая нелегкая занесла мэтра в Бреголь, но он умудрился осесть в столице, и тут его талант нашел отличное применение. Да что там? Пожалуй, Лурье был лучшим не только в столице, но и во всем Дартштейне, а модели, которые он без устали предлагал столичным модницам, пользовались бешеным успехом.
Я замечталась, вспоминая платье из блестящего шелка с отделкой из золотого, словно стекающего по ткани бисера, и не сразу поняла, что происходит. Мобиль резко вильнул, дернулся, налетел на что-то, и меня швырнуло на приборную панель. В голове зазвенело, а шофер грубо выругался и с силой крутанул руль вправо. Мать-Заступница! Что происходит?
С дороги раздался грохот, звон разбитого стекла и громкие крики. Рядом тонко заголосила какая-то тера. Справа послышался грохот и по железному боку что-то чиркнуло. Я только и успела, что пригнуться, и в ту же секунду окно с моей стороны пошло трещинами.
– Каратен ураз! – Сумев, наконец, остановить мобиль, крикнул шофер и высунулся в окно, потрясая кулаком. – Куда тебя понесло, идиот? Совсем сдурел? Ты что, не видишь, что тут люди?
Я потерла лоб и растерянно уставилась на перегородивший дорогу мобиль. Откуда он взялся? Огромный, черный, с затемненными окнами, «Эйшлиц» замер посреди Ульрихштрассе, и из его трубы валил едкий черный дым. Рядом валялась опрокинутая карета, из которой доносились жалобные стоны, на тротуаре толпились прохожие, пытающиеся помочь пострадавшим, а нарушитель отбивался от разгневанных брегольцев и кричал, что его мобиль занесло на обледеневшей дороге и он ничего не мог сделать.
– Никакого спасу от этих лихачей нет, – пробормотал шофер, потирая лоб и разглядывая появившихся полицейских.
Те принялись деловито наводить порядок, а люди взволнованно галдели, обсуждая произошедшее.
– Вы не ушиблись, миледи? – Повернувшись ко мне, спросил шофер.
– Кажется, нет.
Я ощупала голову, чуть повела плечами и потянула на себя дверцу.
– Вы куда, миледи? – Всполошился шофер. – Лорд Стейн велел без промедления доставить вас домой!
– Нужно посмотреть, что с пострадавшими.
– Вы уверены…
Шофер взволнованно говорил что-то, но я его не слышала. Быстро выбралась из мобиля и подбежала к карете. Пассажирку, молодую теру, уже успели вытащить из экипажа, и она лежала на тротуаре и громко стонала, баюкая раненную руку.
– Пропустите, я доктор, – сказала полицейским, и те тут же расступились, позволяя мне подойти ближе. – Потерпите немного – попросила женщину, бегло осматривая ее и пытаясь определить, насколько сильно она пострадала.
– Рука… – простонала тера побледневшими губами, и я прошептала обезболивающее заклинание, после которого женщина облегченно выдохнула.
– Голова не кружится? Не тошнит?
Я задавала вопросы, а сама внимательно сканировала внутренние органы. Ага. А вот и еще одна проблема.
– Ее нужно отвезти в больницу, – тихо сказала полицейскому. – У теры разрыв селезенки, я пока ненадолго остановила кровотечение и закрепила края раны, но нужна операция.
– Не беспокойтесь, все сделаем, – кивнул серьезный высокий мужчина с усталым лицом и повернулся к своим. – Бертольд, Угго, берите пострадавшую, только осторожно, и везите в святого Кристобаля.
– У меня дети одни, – заволновалась тера. – Я не могу их оставить!
Она попыталась подняться, и я с трудом удержала ее на месте.
– Вы не понимаете! Мне домой нужно! – Торопливо шептала она бледными губами. – Малыши испугаются, я всего на полчаса уехала.
– Сколько им? – Спросила пострадавшую.
– Шесть и четыре.
В глазах теры блестели слезы. Миловидное лицо с тонкими чертами исказилось, губы задрожали от приближающихся рыданий.
– Все хорошо, успокойтесь, пожалуйста. Мы сейчас что-нибудь придумаем, – взяв женщину за руку, пообещала я и спросила: – У вас есть родственники или знакомые?
– Нет, никого, – расстроенно ответила тера. – Я только переехала в столицу после смерти мужа, еще не успела ни с кем познакомиться.
Она с отчаянием посмотрела на меня и добавила:
– Некогда мне по больницам лежать, я лучше дома…
Тера не договорила и скривилась. Видимо, заклинание не смогло до конца убрать боль.
Раздумывать дальше было некогда.
– Не волнуйтесь. Говорите адрес, я позабочусь о ваших детях.
Решение пришло мгновенно, хоть я и не была уверена, что Стейну оно понравится. Но что было делать? Другого выхода, кроме как забрать детей в особняк, я не видела.
