Дарья Щедрина
Дылда
© Дарья Щедрина, текст, 2023
© Издательство «Четыре», 2023
Глава первая
– Ах ты, гад… Хоть бы притормозил! – воскликнула я, отскочив на обочину, когда мимо, задев колесами большую лужу и окатив меня с ног до головы грязью, проехала черная машина (кажется, БМВ) и скрылась за поворотом дороги.
Растерянно оглядела бежевую толстовку и любимые старые джинсы, усеянные отвратительными коричневыми пятнами, и попыталась отряхнуться, но быстро поняла, что бесполезно. Ёксель-моксель! – теперь я напоминала больного ветрянкой, только смазанные крепким раствором марганцовки высыпания оказались не маленькими точками, а большими кляксами и проросли сквозь одежду.
М-да, вот что такое невезуха… Ладно, дойду до своих, как-нибудь приведу себя в порядок.
Я вздохнула и пошла дальше, даже не подозревая, что таким странным способом сама Судьба поставила на мне свою метку.
Август приближался к середине. В деревенских палисадниках благоухали георгины и лилии. Золотые шары свешивали ярко-желтые головки через невысокие покосившиеся заборы. В воздухе сплетались запахи мокрой травы, ароматы цветов и близкой реки. Я бодро шагала по центральной улице деревни Власьево и здоровалась со старожилами. За последние два года я здесь часто бывала и знала в лицо все население небольшой деревеньки.
– Здрасте, тетя Маша! – кивнула я ковылявшей мимо старухе в телогрейке и резиновых сапогах.
Та улыбнулась, продемонстрировав щербатый рот, потрясла в воздухе своей клюкой в знак приветствия и поковыляла дальше, в сторону сельмага.
Недавно прошел сильный дождь, и деревенская улица с проложенной по ней грунтовой дорогой размокла, поблескивая то там, то здесь глубокими лужами. «Эх, – думала я, – тридцать километров до Москвы, а асфальт проложить никто не догадается!»
Хотя… чему удивляться? В деревне живут одни старики да старухи. Летом, правда, наезжают внуки-правнуки на каникулы, но никто из них не обладает ни деньгами, ни весом в обществе, достаточным, чтобы склонить областное чиновничество принять решение заасфальтировать дорогу.
Я подошла к последнему на этой улице участку и толкнула калитку, та приветливо скрипнула. И тут же с обеих сторон на меня обрушился лай и визг. Мои старые знакомые из расположенных справа и слева от прохода клеток приветствовали меня голосом, нетерпеливым верчением хвостов и радостными прыжками, от которых дрожали и шатались клетки.
– Привет, привет, мои хорошие! Здравствуй, Баксик! Как ты?.. Хорошо выглядишь, поправился, округлился, а то был таким доходягой… Привет, Фредди, как твой хвост? Тихо, Вилли, не сломай решетку! А где у нас Федя?.. – Я в тревоге заглядывала в клетки, пытаясь разглядеть своего любимца – рыжего дворнягу Фёдора. Но его нигде не было. Неужели он…
Я ускорила шаг и спустя пару секунд распахнула скрипучую дверь ветхого деревенского домишки, в котором располагался штаб (офисом это убогое местечко язык назвать не поворачивался) приюта для бездомных животных «Четыре лапы».
– Всем привет! – провозгласила я, склоняясь под низкой притолокой и входя в комнату.
Некогда в этом доме жила семья. Но время погнало молодежь на поиски лучшей жизни в города, а старики состарились и поумирали. В результате два года назад дом с участком купила за копейки под приют Елена Васильевна, директор и руководитель этого богоугодного заведения.
– О, Сашуня! – из-за беленого бока русской печки выглянула Ирина, такой же волонтер, как и я. Иришка была дипломированным ветеринаром и моей подругой, на пару лет старше меня. По доброте душевной она три раза в неделю врачевала больных найденышей. – С возвращением из отпуска! Как отдохнула?..
Ее добродушное личико светилось радостью. Но тревога, теснившаяся в душе, помешала мне улыбнуться в ответ.
– Нормально отдохнула. Ир, а где Фёдор? Неужели умер? Не справился с воспалением?
– Да жив твой Фёдор, не волнуйся! – махнула рукой Иришка, выходя из закутка, превращенного в кабинет ветеринара. Именно там она делала прививки, перевязывала, обрабатывала раны и даже оперировала. – Забрали нашего Федю хорошие люди. И еще троих забрали. Так что твой блог в интернете работает!
– Да плохо он работает! – возразила Елена Васильевна, сорокалетняя усталая женщина с добрыми глазами. Она сидела за столом над какими-то бумагами и обернулась, едва я вошла в дом. – Троих забрали, а пятерых Гришка опять приволок неизвестно откуда.
Гришка был сыном Елены Васильевны и зачинщиком авантюры под названием «Приют “Четыре лапы”». Именно этот подросток начал таскать в дом брошенных котят и щенков, битых, раненых, покусанных, перепуганных, обиженных, несчастных животин. Вскоре их стало негде размещать в городской квартире. Пришлось купить дом в деревне и организовать приют.
На первых порах помогал Гришкин папа – Еленин муж, но со временем увлечение жены и сына стало раздражать его. Начались ссоры, ругань, скандалы. Все закончилось разводом и переездом в деревню. Елена Васильевна не обижалась на бывшего мужа, работала бухгалтером в нескольких небольших фирмах и все свое свободное время тратила на заботу о сыне и приюте.
Гришка до сих пор разыскивал по всей округе брошенных, потерянных, никому не нужных животных и волок их сюда. А мы с Иркой их лечили, отмывали, откармливали, приводили в чувство. Были и другие волонтеры, но так уж сложилось, что другие приходили-уходили, а мы оставались. Елена Васильевна изо всех сил старалась раздобыть денег на содержание приюта. Но задача эта оказалась гораздо более сложной, чем вылечить, скажем, сбитую машиной собаку.
– Что, Елена Васильевна, – я бросила на пол свой рюкзачок и присела на лавку напротив нее, – плохо идут дела?
– Не то чтобы плохо, – вздохнула та, – а очень плохо. Не знаю, где взять деньги. Что-то не жаждут благотворители жертвовать на приют. Вон Иришка за свои кровные антибиотики покупает. А это ж не дело!
– А как же мой блог? – растерянно спросила я.
Весной я придумала и осуществила идею создания в интернете блога, в котором регулярно показывала и рассказывала о питомцах нашего приюта, рассчитывая привлечь внимание неравнодушных людей, чтобы со временем выйти в плюс по части дохода. Но подписчиков было немного, совсем недостаточно для самостоятельных заработков. Хотя блог приносил и пользу: через него те, кто хотел взять в свой дом «ничейного» пса, узнавали о нас и звонили, приезжали. Правда, реже, чем нам хотелось. Видимо, блогер из меня получился посредственный.
– Мало толку от твоего блога, Сашенька, – печально покачала головой Елена Васильевна. – У нас кормов максимум на месяц. На лекарства денег нет вообще. Так что, думаю, нам придется сворачиваться.
– А куда собак денем? – спросила я, чувствуя такую тоску в груди, что в глазах защипало и пришлось моргнуть, дабы не дать пролиться слезам.
– Постараемся раздать всех, кого сможем… Ну, а оставшихся придется усыпить.
– Как «усыпить»?! – раздался от двери голос Гришки. Оказывается, он прятался за занавеской и все слышал. – Мам, если ты усыпишь хоть одну собаку, я сбегу из дома! Так и знай!
Слезы текли по его круглым румяным щекам, а глаза сверкали такой решимостью, что я подошла, положила руку пацану на плечи и заявила:
– Никуда не надо сбегáть, Гриша! Все будет нормально. Вот… – с этими словами порылась в рюкзачке и положила на стол банковскую карту, – берите, Елена Васильевна. Это деньги на оплату моего обучения в институте. Здесь сто двадцать тысяч, как раз за семестр. Хватит на какое-то время. И у нас будет отсрочка. За это время мы найдем спонсора… или даже спонсоров. Правда, Ириш?..
Я подняла глаза на растерянную Иру. Та теребила в руках коробку с лекарствами.
– А как же твоя учеба? – пробормотала Ирка. – Ты ж на платном учишься.
– Учебу пока отложим в сторону, – решительно заявила я, чувствуя всё больший прилив сил и ни минуты не сомневаясь в правильности своего решения.
Ира мотнула головой.
– Вот всегда ты так, Сашка! За чьи-то интересы на амбразуру грудью пойдешь. Еще бы за себя так бороться научилась…
– Так не обо мне сейчас речь, – возразила я. – Собаки важнее!
Родители мои жили в небольшом городке и были простыми, небогатыми людьми. Мама работала учительницей в школе, папа – врачом в городской больнице. Была еще младшая сестренка-восьмиклассница. Так что собрать мне на обучение деньги требовало от них немалых усилий, это я точно знала. Поэтому учиться старалась хорошо. Мне и так было стыдно, что на бюджетное место не добрала баллов. Я искренне верила: когда окончу институт и стану дипломированным ветеринаром, все вложенные в меня средства верну родителям сторицей.
Но не обрекать же несчастных животных на верную смерть!
Елена Васильевна неуверенно взяла в руки банковскую карту и посмотрела на Иру. Та села рядом с ней и тоже уставилась на пластмассовый прямоугольник в руках директрисы.
– Вот только где искать этого спонсора? – призадумалась я.
– Так можно начать с Барханова, – предложила Елена Васильевна.
– Кто такой Барханов? – поинтересовался Гришка, устраиваясь по другую руку от матери и с восторгом разглядывая банковскую карту, будто это бриллиант, вынутый из сундука с сокровищами.
Мы с Ириной тоже вопросительно смотрели на Елену Васильевну.
– Тот самый, что пару лет назад построил охотничий домик в километре от нас. Он хозяин преуспевающей фирмы. Но домик этот не для охоты, скорее для отдыха. Время от времени Егор Барханов приезжает туда с друзьями, чтобы шашлыки пожарить, в баньке попариться, в речке искупаться…
– А, так это они на своих шикарных машинах проносятся мимо нашего дома? – вскинула глаза на Елену Васильевну Ира.
– Кто ж еще? – хмыкнула та. – В нашей деревне самым дорогим средством передвижения является велосипед, и есть он не в каждой избе.
– И что за фирма у него? – поинтересовалась я, уже обдумывая варианты выхода на потенциального спонсора.
– Кажется, компьютерная какая-то. «Геймер» называется.
– «Геймер»? – встрепенулась Ирка. – Знаю я эту фирму. Очень популярна среди любителей компьютерных игр. Мой младший братишка залип на их игрушки, за уши от компьютера не оттащить.
Я поднялась из-за стола, сразу вытянувшись почти до потолка низенького бревенчатого домика (про мой рост речь впереди), и скомандовала:
– Значит, так, дорогие мои, Гриша найдет нам адрес офиса этого самого «Геймера», а мы с Ирой вместе поедем туда и добьемся, чтобы Егор Барханов стал нашим спонсором.
– Думаешь, у нас получится? – неуверенно пробормотала Ира.
– Так он же сосед, можно сказать, – Елена Васильевна, проведя по моей карте ладонью, убрала ее в карман. – Будем надеяться, что получится. А иначе…
Даже думать не хотелось о том, что будет иначе, поэтому я схватила в кладовке ведро, веник и пошла прибираться в собачьих клетках.
Глава вторая
Офис фирмы «Геймер» располагался в огромном современном здании из стекла и бетона. Этакая громадина, напоминающая айсберг.
Мы с Иришкой медленно поднимались по ступенькам, молча рассматривая спешащих мимо людей в дорогих костюмах, с сосредоточенными лицами. А мы с коллегой, наверное, представляли забавную парочку – прямо Дон Кихот и Санчо Панса. Только коня с ослом не хватало. Я со своим метром восемьдесят и тощая как жердь, и Ирка – этакий маленький колобок. Если бы не каблуки, ее б не видно было из-за моего плеча.
Стеклянные двери сами собой раздвинулись перед нами, и мы очутились в просторном гулком холле, отделанном мрамором. У охраны узнали, что интересующая нас фирма располагается на семнадцатом этаже.
Сверкающий зеркалами лифт плавно вознес нас прямо к двери с золотой табличкой «Геймер». Отчего у этих буржуев такая тяга к блестящему?.. Как сороки, честное слово!
Иришка семенила на шаг позади, демонстрируя свою неуверенность в эффективности задуманного. Я четко понимала, что особой помощи от нее здесь ждать не приходится. Ни даром убеждения, ни наглостью, ни пробивными способностями наш собачий доктор не обладала. Ей проще было отдежурить лишние сутки возле больных животных, следя за температурой и давлением, чем попросить кого-то о помощи. Пусть создает массовость и поддакивает в нужный момент!
Решительным шагом я направилась в приемную генерального директора.
За современным полукруглым столом, уставленным оргтехникой, сидела очаровательная девушка, словно сошедшая с обложки глянцевого журнала, и отбивала барабанную дробь на клавиатуре компьютера.
– Здравствуйте, мы к Егору Барханову, – отчеканила я, угрожающе нависнув над секретаршей.
Зрачки ее васильковых глаз слегка расширились от изумления. Еще бы! Такая каланча явилась собственной персоной!
Но на то был и расчет.
– Егор Сергеевич занят, – проблеяла секретарша, а наманикюренные пальчики зависли над клавиатурой. – У него сейчас совещание.
– Ничего, мы подождем.
Я подтолкнула Ирку к мягким кожаным креслам возле журнального столика и, не спрашивая разрешения, с размаха плюхнулась в одно из них…
И кто придумал такую неудобную мебель?! Мое длинное неуклюжее тело мгновенно провалилось в уютную мягкость. Коленки подпрыгнули к подбородку, а руки взметнулись, точно куриные крылья, и опустились на широкие подлокотники. Где-то на задворках сознания пронеслась опасливая мыслишка: а как я из этого кресла выбираться буду? Но я ее отогнала, дабы не сбивался боевой настрой.
Буржуи совещались очень долго. Что они там решали?.. На какую очередную стрелялку подсадить доверчивых школьников, которые и так давно страдают гиподинамией, потому что не вылезают из-за своих компьютеров?.. Вот она, подлая сущность капиталистов, – зарабатывают деньги на проблемах других!
Иришка потихоньку стала ныть, пытаясь поколебать мою решимость. Но я цыкнула на нее, и моя спутница примолкла, сосредоточившись на разглядывании офиса.
Офис как офис! Ничего необычного. У меня стала затекать спина от неудобной позы, а ожидание все длилось и длилось.
В тот момент, когда я уже стала задремывать, поддавшись магии заколдованного кресла, дверь в кабинет генерального распахнулась, и в приемную потянулись солидные господа в деловых костюмах, с кожаными портфелями и папками. Лица у них были довольные, словно во время совещания их угостили чем-то вкусным.
– Вот он! – дернула меня за рукав толстовки Ирка и глазами указала на высоченного брюнета лет тридцати с небольшим, в темно-синем костюме и красном галстуке.
Барханов возвышался над остальными, как мачта над палубными надстройками. Рост – за метр девяносто точно!
Он подошел к столу глянцевой красотки и тихо задал ей вопрос. Девица захлопала накрашенными ресницами и что-то залепетала в ответ.
– Я на встречу с инвесторами, Ника. Все важные звонки переключай на мой телефон.
И направился к выходу. Я дернулась, попытавшись вскочить на ноги. Но не тут-то было! Коварное кресло крепко держало меня в своих объятиях.
Пока я неуклюже ворочалась с боку на бок, а мои длинные ноги, стуча друг о друга костлявыми коленками, искали наиболее устойчивое положение, Ирка мячиком выкатилась в центр комнаты, встав на пути у гендиректора «Геймера».
Тот замер на мгновение, с недовольным удивлением рассматривая нежданное препятствие.
– Э-э-э, м-м-м… – замычала Ирка, бросая на меня отчаянные взгляды. А я, как попавшая в канаву лошадь, кряхтела и била копытами, мучительно пытаясь вылезти из кресла. – Егор Сергеевич, подождите, пожалуйста! – наконец выдавила из себя наша ветеринарша.
– Я вас слушаю! – резко и требовательно произнес Барханов и вскинул левую руку, демонстративно бросив взгляд на часы.
– Мы… э-э-э…
– Мы из приюта для бездомных животных «Четыре лапы», – хрипло, задыхаясь после борьбы с креслом, пробормотала я, подскакивая к Ирке на негнущихся ногах.
– Что? – Глаза Барханова округлились и уставились на меня, и я почувствовала легкую растерянность. Непривычно было смотреть на кого-то снизу вверх. – Какие еще лапы?
– Четыре!
– Почему четыре?
– Потому что именно столько лап у каждой бездомной собаки!
– …А я здесь при чем? – темные брови Барханова поползли на лоб.
Карие глаза вдруг напомнили любимые мною с детства карамельки, которые я тайком таскала у бабушки и прятала на подоконнике за занавеской. На солнце они плавились и превращались в золотисто-коричневую сладкую лужицу.
– Вы же наш сосед по деревне! – Сообразив, что действовать надо быстро, пока он не очухался от неожиданности, я затараторила: – В нашем приюте двадцать три бездомные собаки. В основном это дворняги, но есть и породистые псы. Все они нуждаются в лечении, уходе и полноценном питании. И вы, как ответственный и добросердечный человек, просто обязаны нам помочь! Нам нужны деньги на прокорм животных. А ваша фирма очень богатая, мы в интернете вычитали. Почему бы вам не пожертвовать на благотворительность совсем небольшую для вас сумму?
Барханов нахмурился и повернулся к секретарше:
– Ника, это кто?! Откуда эти люди?
– Из приюта «Четыре лапы»… – совсем тихо промямлила Ирка, бросая отчаянные взгляды то на меня, то на Барханова.
– А я им говорила, Егор Сергеевич, что вы заняты, а они не послушали, – оправдывалась секретарша Ника.
Недовольно фыркнув, Барханов отодвинул одним движением руки со своего пути меня и Ирку и пошел к выходу, бросив на ходу:
– Какие еще лапы, какие собаки? Бред какой-то! Извините, я очень занят. У меня встреча с инвесторами.
И скрылся за дверью с таким решительным видом, что было сразу ясно: догонять его и пытаться что-то объяснить бесполезно.
– Вот черт! – ругнулась я.
– Я же говорила, что ничего у нас не получится, – блеяла Ирка, плетясь за мной следом.
А у меня внутри все кипело и булькало: вот же гад, капиталист проклятый! Даже не выслушал толком. Все они такие, богатенькие эти! Плевать им на бездомных животных, да и на людей плевать. Им бы только прибыль получить! Их бог – деньги. Ему они молятся каждый день…
Совершенно расстроенные, мы вышли на улицу. Теплый летний ветер растрепал волосы, но не остудил мое раскрасневшееся от возмущения лицо.
Ни участия, ни сострадания в этих людях! Да с такими вообще разговаривать бесполезно.
– И что нам теперь делать? – Иришка подняла на меня жалобные глаза. – Собачек жалко…
Собак действительно было очень жалко. Но я не привыкла опускать руки перед трудностями.
– Что-нибудь придумаем! – заверила я и быстрым шагом направилась к станции метро, сунув руки в карманы джинсов и ссутулив плечи.
– У нас есть еще на примете знакомые богатеи? – поинтересовалась я у совсем расстроенной спутницы.
Та только помотала головой.
– Саш, я не смогу их усыпить. Лечила, лечила, а тут усыплять совершенно здоровых, хороших собак?.. Я не смогу.
Я бросила взгляд на Иру, и сердце сжалось от боли. Ну почему все так несправедливо?! Эти успешные бизнесмены катаются как сыр в масле, не зная куда девать деньги, а мы вынуждены становиться убийцами ни в чем не повинных животных?! Нет уж, господа хорошие!
– Я знаю, что делать! – заявила я, распахивая дверь станции метрополитена.
– Что?!
Мы спустились к поездам, и пока ждали очередной электрички, я сформулировала новое предложение.
– Мы используем этого долговязого жлоба Барханова в своих целях. Не захотел нам помочь – значит, пожалеет об этом!
– Что ты имеешь в виду? – почему-то испугалась Иришка.
– У нас есть свой блог в интернете? Есть. Мы снимем репортаж из бархановского охотничьего домика и покажем, как живут богатые и бессердечные, на что они тратят деньги, когда бездомные животные умирают от голода и болезней. Пусть тысячи людей узнают, какой он подлец! И пусть ему будет стыдно. Хотя стыд – недоступное понятие для таких, как он. Мы испортим ему репутацию, Ирка! А те бизнесмены, к которым мы пойдем, после такого побоятся портить с нами отношения и станут более щедрыми и отзывчивыми. Понятна идея?
Ирина хлопала глазами и молчала, видимо, переваривая информацию.
Минут через десять, уже на станции пересадки, она спросила:
– А как мы снимем репортаж из его охотничьего домика?.. Он же нас туда не пустит.
– А кто его спрашивать будет? – хмыкнула я. – Мы тихонько туда проберемся.
– А это законно?
– А обрекать на смерть несчастных собак законно?
Еще десять минут напряженного молчания. И наконец, уже после выхода из метро:
– А как мы внутрь попадем, если у нас ключей нет?
– А разве ты не знаешь, кто лучший в мире специалист по открыванию дверей без ключей? – улыбнулась я, чувствуя душевный подъем.
Желание спасти наших собак смешалось с острым желанием отомстить Барханову.
Пока мы добирались до Власьева на электричке, в голове моей уже созрел план мести, а текст изобличающего репортажа почти полностью сложился и требовал лишь небольшой редактуры.
