Дарья Гусина
Темные ведьмы не влюбляются
Глава 3
– Итак, – проговорила я. – Сегодняшний раздел для изучения – «Отслеживание, контроль и другие принципы безопасной эксплуатации некрожизни». Открыли волюмы, записали тему. Фэр Фрери, соблаговолите ответить: как проще всего установить механизм контроля в только что созданном и оживленном квазиорганизме?
Тандус завозился на стуле, ошалело хлопая мутными глазами. Небось, накануне раздобыл очередной эротическо-рунический шедевр и опять пожертвовал сном.
– Идите сюда, – смилостивилась я. – Будете ассистировать.
Фрери милости не оценил и побледнел. Я вообще не понимала, зачем он поступил на факультет некроинженерии и как доучился до третьего курса. Пошел на принцип, чтобы победить страх перед квазижизнью? Пока что это у него получалось плохо.
– Я жду вас, Тандус. Смелее.
Студент поднялся и поплелся к кафедре, где на столе уже сидела только что слепленная мной миниатюрная камнеедка.
С удовольствием погладила висящий на шее ключ от хранилища при лаборатории. Раньше мне приходилось кланяться в ножки Лоури каждый раз, когда требовался материал для создания некро-единицы. Теперь я могла использовать любые составляющие, разумеется, под отчет и учет.
– Для камнеедки мы использовали… – подсказала я. – Что мы использовали, господин Фрери?
– Камни, – пророкотал Тандус, косясь на угрожающе двигающую плоскими челюстями некрожизнь.
– Не простые, а…
– Из старого нечищеного колодца, – подумав, ответил студент. – В нечищеных колодцах много темной энергии, там всегда заводится какая-нибудь гадость.
– Правильно! – обрадовалась я. – Вы не безнадежны, фэр Фрери. Будьте любезны, перечислите и опишите руны, позволившие мне соединить вместе…
В дверь постучались. В аудиторию заглянула секретарь ректора:
– Фра Авенлог, вас вызывает госпожа Броу.
– Буду через минуту, – пообещала я и обратилась к группе: – В мое отсутствие разбейтесь на две группы, выберите составляющие вот из этих коробок и слепите простую эфирницу, мгома или берестянку… или что сами хотите. Из обязательных функций – зрение, обоняние, осязание и базовые рефлексы. Навык преследования не встраивать… как и голод. Чтобы когда я вернусь, меня не попытались догнать и сожрать. Проявите… инициативу, в меру, конечно, используйте творческий подход. Команда с лучшим проектом получит по пять баллов. Все ясно?
– Да, фра Авенлог, – нестройно ответили студенты.
Они дружно зашуршали учебниками и забегали по аудитории, договариваясь, кто возглавит команды.
Я подхватила камнеедку под брюхо и переставила на другой край стола. Она попыталась цапнуть меня за руку, но я свела пальцы в руну «рур» и во всеобщей суете незаметно припечатала ее на каменную голову твари, сделав знак невидимым. Пусть голем посидит на столе и позыркает на студиозусов, они-то не знают, что в нежити вот-вот кончится энергетический импульс. И мало ли что я в нее встроила. Подсматривающее око, например. Знаю я этих студиозусов, сама такой была.
– Нойтус ожидает тебя в кабинете Лоури, – сообщила мне Малена.
– Новый декан? – ужаснулась я. – Сейчас? Когда же он приехал?
– На рассвете, – ректор обреченно махнула рукой. – Не выйдет из этого добра, попомни мое слово, Лили, раз все с первого дня пошло не так да еще и началось со смерти Бенджамина, будь он неладен.
Выяснилось, что великолепного Эла Фо Нойтуса, адъюнкта, истребителя и почетного выпускника множества престижных заведений, не узнало Часовое Око. Он самонадеянно явился в замок пешком, без предупреждения, из Абрегона, где остановился на постоялом дворе. В результате Нойтус полчаса прождал перед Вратами, а потом еще полтора часа, пока Тандус Фрери искал Привратника.
– Танди? – удивилась я. – Что он забыл на рассвете у Врат?
– Говорит, встречал первые лучи солнца.
– Фрери? – я недоверчиво покачала головой. – Теперь понятно, почему он такой сонный. Надеюсь, он не поцапался с новым деканом. У Тандуса язык без костей и никакого понимания иерархии.
– Ну… – ректор почесала подбородок, – какая-то перепалка между ними все же состоялась. Но Фрери был в своем праве. Никто не может проникнуть в Дроудон без разрешения Ока.
– Это верно, – согласилась я.
И отправилась на ковер к начальству.
… Постучалась, вошла в приоткрытую дверь, боковым зрением отметила черный плащ на крюке и что-то белое на диване. Фра Нойтуса в кабинете не было. Что ж, и высшим аристократам иногда приходится отлучаться в уборную.
Заинтересовалась раскрытым блокнотом на столе декана – почерк в нем принадлежал покойному. Потянулась, чтобы перевернуть страницу, и тут диван Лоури, огромный кожаный монстр, вздохнул и пошевелился.
Я подпрыгнула и в ужасе уставилась на задремавшего на нем мужчину. Спавшего, кстати, вполне расслабленно, если не считать скрещенных на груди рук.
Если бы Эл Нойтус сложил руки по-покойницки, его легко можно было перепутать с вампиром, при свете дня прикорнувшем на любимом черном ложе. Стеганая кожа дивана усиливала сходство с внутренней отделкой гроба.
Дело было именно в том, что Эл Нойтус больше не был брюнетом. Его волосы поражали снежной белизной. Достаточно длинные, они были собраны в косу на мехорский манер. Кожа, впрочем, по-прежнему оставалась оливково-смуглой, выдавая темную кровь и, возможно, долгие часы под солнцем в поездках.
Истребители – они ведь выслеживают перерожденных. И в случае необходимости выжигают дотла свой резерв. Тогда их волосы становятся белыми, а глаза – угольно-черными…
– Сильно изменился? – спросил вдруг «вампир», не открывая глаз.
И голос, голос тоже остался прежним, чарующе хрипловатым…
… Впервые я услышала этот голос в младшем лицее, в свой первый день в Дроудоне.
Денек, скажем так, выдался так себе. По дороге я подслушала разговор папы с его помощниками по магическому беспроводному телефону. Понять не поняла, но потребовала объяснений.
– Видишь ли, Лили, – со вздохом признался отец, глядя в иллюминатор. – Люди бывают очень злыми. Мы думали, что наша няня Флоу – добрая, высоконравственная женщина, а она… она оказалась не очень хорошей.
– Что с ней?!
Няню Флоу я не любила, уж очень высоконравственной она была – иными словами, занудливой перфекционисткой. Но я привыкла к ее монотонной речи и придиркам. Главное, она не ругалась, если заставала за использованием моей «экспериментальной» магии. Наоборот, внимательно смотрела, улыбалась и хвалила.
– С ней произошло… несчастье. Люди, которым она продала твою тайну, причинили ей вред. Увы, ее больше нет.
– А тот дяденька в круглой шляпе? – всхлипнула я, дико волнуясь. Уж ему-то точно причинила вред Я!
– Хм. С ним все хорошо… почти, – поспешил заверить меня папа. – Мы полагаем, он скоро придет в себя и перестанет мычать и пускать слюни.
В итоге, по коридорам Дроудона я шагала унылая и подавленная. Что если эти «белые спасители» не так уж и неправы, охотясь на темных магов? Сколько всего нехорошего произошло с людьми из-за моего странного дара. Я пыталась его приручить, честно! Но вот что-то не получалось.
К моему великому разочарованию, Дроудон встретил меня не дружелюбно, а холодно. Я чувствовала его отстраненное внимание. Меня будто бы изучали, как букашку, прикидывая, место ли такой, как я, среди темных обитателей замка.
И сами обитатели, ученики лицеев и студенты, взирали на меня с любопытством, но без одобрения. Потенциальные друзья не выпрыгивали из-за угла, становясь в очередь. Преподаватели не просили интервью, восхищаясь моим талантом к крафтингу рун. Меня вообще предупредили, что я должна скрывать свои способности.
По ошибке я забрела в залы старшего лицея. По пути мне попадались лощеные юноши и холеные девицы, все в красивых темно-синих мантиях с капюшонами. Больше всего неприятного внимания я получила от девушек. Они хихикали, рассматривая мое цветастое платье (форму мне еще не выдали) и небольшой дорожный несессер и не отвечали на мои наивные вопросы.
Я с тоской думала о папе. Он улетел в Грез на своем личном дирижабле, оставив меня в Дроудоне. Улетел домой. К маме, Типси, Фрипсу, нашим механическим слугам и живым портретам в галерее. Я пришла к совершенно точному выводу: мне не нравится в Дроудоне, я хочу домой!!!
Слезы заволокли глаза, и я врезалась в коренастого вихрастого юношу лет пятнадцати, одетого в аккуратную с иголочки мантию. Он шел посредине группы таких же гордых самоуверенных парней.
– О боги! – театрально вскричал он. – Меня чуть не сбила с ног какая-то деревенщина! Кто пустил тебя в Дроудон, дикое дитя? Часовое Око сломалось?!
– Я не дикая, – насупившись, сказала я. – Я новенькая.
– Ты рыжая, как пес Привратника!
Тут парень просчитался. Это было совсем не обидно, наоборот, я сочла его слова за комплимент. Рыжая собачка Привратника, милое, беспородное и очень приветливое создание, с которым я успела познакомиться, пока папа общался с ректором, очень мне понравилось. Но я все равно огрызнулась:
– Ну и что? В Дроудоне могут учиться разные дети! Я знаю, я читала в Кодексе школы!
– О, она начитанная, – вихрастый парень скривился. – В деревнях нынче учат алфавиту? Все буквы знаешь? А руны?
– Я не из деревни! Я Лили Ф… – чуть не проболталась! – Лили Мо Авенлог! Я знаю руны! А вот с вами, невоспитанный грубый фэр, не ведающий приличных манер, я пока не знакома!
Приятели парня дружно заржали, а тот покраснел и, задрав подбородок, важно сообщил:
– Я Крэй Фо Гульфер!
– Гульфик? – удивилась я, поскольку последние слоги имени заглушил смех лицеистов.
Новый взрыв хохота заставил парня нехорошо покраснеть.
– И чего ты прицепился к моему платью? – возмущенно продолжила я. – Мне еще не выдали мантию. Когда выдадут, я буду, как все!
– Ты никогда не будешь, как все! – выпалил Крэй Фо Гульфер. – Ты – отброс!
– Сам отброс! Кто ты вообще такой? Фэр Гульфик, главный по платьям и прическам?
– Да ты…! – парень поднял руку, словно для оплеухи, и сжал губы.
– Опять связался с восьмилеткой, Гульфер? – раздалось у меня над ухом.
От этого мягкого бархатистого голоса по спине побежали мурашки, но я все-таки воинственно буркнула через плечо:
– Мне почти девять.
Крэй с досадой смотрел на человека позади меня. Я тоже обернулась. Этот парень был смугл, высок, гибок и темноволос и представлял собой полную противоположность задиры. Это показалось мне хорошим знаком.
– Отстань, Нойтус, – раздраженно кинул Гульфер. – Занимайся своими делами. Можно подумать, ты образец идеального поведения.
– Не образец, – покладисто согласился тот, кого назвали Нойтусом. – Но к малышам не цепляюсь. Зато могу сообщить твоему старосте, что ты опять кошмаришь младший лицей.
– Вот и целуйся с этой… идиоткой! Смотри только чем-нибудь не заразись. Она еще вчера коров пасла среди навоза.
Гульфер закинул на плечо кожаную сумку и двинулся дальше. Нойтус оценивающе поглядел на меня.
– Я не буду с тобой целоваться! – испуганно пробормотала я. – Мне только восемь.
– Не бойся, не понадобится, – успокоил меня Нойтус, весело усмехнувшись. – Крэй любит говорить гадости. Если опять докопается, грозись, что расскажешь старосте группы. Это его брат, он сообщает отцу Крэя о его поведении, а тот очень любит воспитывать сына… грубыми методами.
– Спасибо за совет, – в ужасе пролепетала я. – Грубыми это… розгами?
– Много будешь знать, голова заболит. Ты в какой группе? Что делаешь в крыле старших?
– Заблудилась, – всхлипнула я. – Потерялась. Я в группе семь!
– Ясно. Я Эл Нойтус, если что. Элеан Фо Нойтус, группа пять, старший лицей. Сам отвести тебя не смогу, сегодня мое дежурство. Сейчас найдем, кому тебя препоручить, – парень повертел головой и обрадованно крикнул: – Эй, Анна! А ты тут зачем?
Я посмотрела в направлении взгляда Эла Нойтуса и увидела самое прекрасное создание на свете. Это была девочка примерно моего возраста, высокая, голубоглазая с длинными каштановыми волосами и правильными чертами лица. Она не шла, а словно парила над полом. Именно такой прямой осанки безуспешно добивалась от меня няня Флоу в течение целого года.
– Мне нужна была книга из библиотеки старшего лицея, – мелодичным голосом пояснила девочка, подойдя ближе. В руках она несла тяжелый гримуар.
– Опоздаешь на ланч, – предупредил ее Нойтус. – Заодно отведи новенькую, она в седьмой группе. Она только кажется маленькой и миленькой, а в реальности способна дать отпор старшекурснику.
– Ты со мной в одной группе, – Анна смотрела на меня с любопытством, но без холодности. – Ну идем.
Маленькая и миленькая – так назвал меня Эл Нойтус. Я думала об этом всю дорогу в здание младшего лицея, семеня за Анной. Старшие лицеисты казались мне ужасно взрослыми и вредными. Повезло же встретить хоть одного нормального парня!
После ланча мне выдали форму, я привела волосы в порядок и пошла в класс. К моей превеликой радости, место возле Анны оказалось пустым, и она не стала возражать, когда я уселась рядом.
– Мне можно с тобой дружить? – смело выпалила я после первого занятия (довольно простого, поскольку я уже знала базовые руны).
Затаила дыхание, ожидая ответа.
– Думаю, да, – Анна утонченно наклонила голову в знак согласия, но ее волосы остались идеально гладкими. – Но ты должна кое-что знать. Я не аристократка, мой род очень простой, и я учусь на стипендию.
– Ну и что? – растерялась я. – Из-за этого мы не сможем дружить?
Анна улыбнулась и протянула мне руку:
– Анна Ферли, младший лицей. Мне скоро десять, я старше тебя. Родители долго не хотели отдавать меня в Дроудон, здесь трудно учиться и… дорого. У меня смешанная магия.
– Лили Мо Авенлог, – тем же официальным тоном ответила я, пожав изящную ладошку. – У меня тоже смешанная магия, мне почти девять. Родители меня тут спрятали, потому что дар у меня… странный.
– Вот и познакомились. Если тебе нужно место в кампусе, я живу одна в комнате.
Я с облегчением выдохнула. День, начавшийся скверно, закончился прекрасно.
…
– Как вы думаете, фра Гензие, я сильно изменился? – лениво повторил новый декан, не раскрывая глаз.
– Поскольку я не фра Гензие, то затрудняюсь ответить, – суховато сообщила я.
Элеан Нойтус открыл глаза. Черные, а не светло-карие, как раньше.
– Фра Гензие ушла на пенсию, – добавила я, стараясь не рассматривать мужчину слишком жадно. Сочетание белых волос и черных глаз вышибло из меня воздух. – Два года назад.
– Да, вы явно не старушка Генза, – пробормотал декан, садясь. – С кем имею честь?
– Лили Мо Авенлог, преподаватель первого ранга, факультет некроинженерии.
– Слышал о вас, но представлял другой, постарше. Вы самый молодой преподаватель первого ранга в Дроудоне, я читал вашу статью в журнале «Квазижизнь». А я Эл Нойтус, если что, – глядя мне в глаза, проникновенно произнес мужчина. – Элеан Фо Нойтус. Я ваш новый декан, и с этого дня вы моя лаборантка.
… – Что?! Лаборантка?! – я впервые в жизни почувствовала, что технически глаза могут действительно передвигаться по лицу. На лоб. – А почему не уборщица?
– Уборщица у меня уже есть, – охотно сообщил Нойтус. – Я привез фра Оксиан с собой. Боюсь, вам, фра Авенлог, потребуется еще три года, чтобы приблизиться к ее уровню профессионального таланта.
– Вы меня с кем-то перепутали! У меня первый ранг! Поищите кого-нибудь другого на эту весьма престижную должность! Фра Лоутон вам подойдет! У нее четвертый ранг!
– А что не устраивает вас? – Эл Нойтус откинулся на спинку дивана и окинул меня внимательным взглядом. – Учитывая ваши обстоятельства…
– Какие еще обстоятельства?!
Разговор все больше мне не нравился. И даже невероятная внешность Элеана как-то поблекла перед предчувствуемыми моим чутким нутром неприятностями.
Меж тем Нойтус снял алый шарф гильдии истребителей, и под темно-коричневым твидовым пиджаком с вездесущими кожаными заплатками на рукавах обнаружилась шелковая рубашка модного оттенка «обсидиан». Хоть что-то осталось неизменным – любовь Эла к шелковым рубашкам.
Неужели он меня совсем не помнит? Таких, как я, рыжих дочерей Димора, в Дроудоне училось человек десять. Но мое имя! «А что имя? – хмыкнул глас скепсиса в голове. – Имя самое затрапезное. Шесть лет прошло. Или больше?».
В старшем лицее я была вечно растрепанной торопыгой, головной болью для преподавателей, занозой в мягких местах задир и грубиянов, частью знаменитого трио «Лили-Анна-Ксана».
Я превратилась в чинную барышню, уважаемого преподавателя без малейшего пятна на репутации. И волосы я тоже выпрямляла, бытовой руной собственного изобретения.
– Ранг необходимо подтверждать каждые семь месяцев, – монотонно сообщил новый декан. – Из вашего портфолио и бумаг фра Беатрис Тилпс следует, что послезавтра истекает срок подачи документов для продления ваших статусов…
– Нам это известно! И мы ждем бумаги для нового подтверждения!
Тут я всерьез занервничала. Тест на профпригодность должен был прийти на почту еще две недели назад. Но не пришел. Я до такой степени задраконила младшего почтмейстера, что при моем приближении несчастный молодой человек прятался за стойку.
– Однако вышел новый указ, – тем же скучным тоном изрек Нойтус. – Еще месяц назад. Совет принял решение о запрете заочного тестирования, даже для удаленных учреждений страны. Каждый кандидат в конце указанного срока должен явиться в Министерство по магическому образованию Белленхейма за счет оного и пройти тест очно. Разве фра Броу вас не предупредила?
Я похолодела. Ректор Броу любила персонал Дроудона, но не склонна была возлагать на свои плечи частные заботы. Поэтому я выписывала «Магическую педагогику» со всеми новостями из мира образования. И именно тот самый важный свежий номер пришел с опозданием на месяц! А я просто забыла его прочитать из-за повышенной нагрузки! Впрочем, все равно бы не успела в Круасо на тест. Разве что попросила бы папу прислать за мной дирижабль.
Чтобы оправдаться, мне потребовалось бы слишком много глупых слов. Скучающее выражение лица Нойтуса к ним не располагало. Оставалось только молча признать свою ошибку. Роковую.
Если не сдам тест вовремя, у меня отберут ранг. А ведь я карабкалась по карьерной лестнице так быстро, как только могла. За три года поднялась почти на вершину и даже собиралась ее штурмовать, подав заявку на дальнейшее повышение и между делом став самым молодым деканом. Не сумела. Не выдюжила. И все потому, что расслабилась здесь, в Дроудоне, думая, что ничего плохого уже не случится.
– Ну-ну, не расстраивайтесь, фра Авенлог,– едко проговорил новый декан. – В столицу вы не успеете. Однако есть способ избежать дисквалификации. Я его уже предложил.
– Место лаборантки? – недоверчиво предположила я.
– Именно. Сегодня же пишете заявление на должность младшего адъюнкта при новом декане, отправляете его срочной магической почтой в Белленхейм. Выбираете тему проекта. Ссылаетесь на меня. Вам в кратчайшие сроки заменяют метод оценивания. Стажировку проходите под моим руководством…
– В качестве лаборантки? – золотое будущее окончательно окрасилось в серые тона.
– Да что вы заладили? – раздраженно буркнул Нойтус. – Должность как должность. Да, признаюсь честно: я воспользовался вашим невниманием к должностям обязанностям. Если вам так нравится, считайте это шантажом. Вы мастер в создании некрожизни, я декан. Мне необходима помощь. Считайте, что в Дроудоне я человек новый, здесь все изменилось с момента моей учебы… Все изменились, и ваша помощь…
В дверь постучали, и в кабинет просунулся нос Тандуса Фрери.
– Простите, – пробормотал студент. – Занятие скоро заканчивается, проекты готовы.
– Это вы?! Немедленно вон! – рявкнул Нойтус, сразу узнав студиозуса, продержавшего его полтора часа на холоде возле закрытых Врат. – Хотя бы на сегодня избавьте меня от вашей физиономии, фэр Фрери! Вы приносите несчастье!
Танди нехорошо прищурился, но ушел.
– Это за мной, – сурово напомнила я. – У меня занятие, вообще-то. И к слову, мне не нравится шантаж. Ни в каком виде. Не боитесь, что мы не сработаемся?
– Вас мне описывали как спокойного, выдержанного профессионала. Неожиданно пробудился бунтарский дух, фра Авенлог?
– Нет, но…
– Тогда продолжим наш разговор вечером, например, за ужином…
Теперь на лоб поползли мои брови.
– … в столовой колледжа, – договорил Нойтус, поднимаясь с дивана.
А вот это он зря. Я мстительно прищурилась, повторяя выражение лица Тандуса Фрери. Ужин в столовой? Ну-ну.
– А пока подумайте над моим предложением. Я ведь не просто декан, мне поручили кое-что изучить.
Я была уже у двери, но обернулась, ожидая продолжения. Сердце забилось чаще. Броу была права: Элеан не просто так появился в Дроудоне.
– Нечто весьма… странное, – медленно произнес Нойтус от окна. Он раздвинул занавески и смотрел на Часовое Око. – Не опаздывайте на ужин, фра Авенлог. И приведите в порядок прическу. Вы сегодня растрепаны.
Выскочив из кабинета, я ринулась к ближайшему зеркалу. В ужасе уставилась на свое отражение. Выглаженные утром в гладкий шелк а-ля Анна волосы завились в крупные кудри и поднялись над плечами, словно пружинки. Что за день?! Даже любимая руна меня подводит!
