Дарья Аверад
Когда цветёт крокус
На ржавых качелях сидел Тхан, устало понурив свою голову. На нём была вновь надета та самая тёмно-синяя панама. Вся его одежда в этот раз отдавала какой-то мрачностью. Не прошло и пяти секунд, как Йонг сорвалась с места и побежала прямиком к парню. Перепрыгнув через лавку, девушка ловко подскочила к эльфу, заставляя последнего испуганно вздрогнуть.
– Ты?! – только и выдал из себя Тхан, от неожиданности подняв на Йонг ошарашенный взгляд.
К удивлению девушки, на его лице практически не было макияжа: тонкая подводка и блеск для губ. Из аксессуаров Тхана украшала лишь длинная серьга в виде пера на правом ухе. В целом, парень выглядел вымотанным и чем-то очень обеспокоенным.
– Я, – промолчав секунд десять, ответила Йонг. – Где ты пропадал всё это время? Почему сидишь здесь? Что произошло? – мгновенно накинулась она с вопросами на растерянного эльфа.
– Мне нужно было много тренироваться все эти дни, – ответил ей Тхан, полушёпотом добавляя. – И о многом подумать. Я обещал вернуть тебе твою одежду, – сказал парень, быстро разворачиваясь и доставая из-за спины аккуратно сложенный ханбок и кеды девушки.
Йонг тут же забрала вещи у Тхана, странно нахмурив брови.
– Та одежда, которую ты дал мне, она у меня дома. Мы можем сходить за ней…
– Нет, – вдруг резко перебил девушку эльф, поднимаясь с качелей. – Не нужно. Оставь её у себя, – видя замешательство на лице Йонг, он добавил. – Я и так уже слишком далеко зашёл. Сейчас день, и люди могут меня увидеть.
Девушка понимающе улыбнулась и уже было хотела положить свою ладонь на плечо парня, но, ощутив его напряжение, передумала делать это.
– Пойдём в лес, – совершенно спокойно предложил Тхан, махнув головой в сторону высоких деревьев.
– Но мне же нельзя.
– Всё в порядке, – уверенно ответил ей парень. – Вождь лишь хотел запугать вас. Он не будет следить за каждым твоим шагом. Да и сейчас у нашего правителя есть заботы поважнее.
Озадаченно хмыкнув, Йонг доверилась словам Тхана и пошла за ним в лес. Они прошли не так глубоко, как гуляли раньше. Метров на сто от начала деревни. Но парень с девушкой вышли на небольшую опушку. На ней не росли цветы и не пробивались шляпки грибов. Трава была влажной и прохладной, а могучие стволы деревьев придавали этому месту тоскливый окрас. Идя впереди девушки, эльф неожиданно остановился, слишком резко разворачиваясь к Йонг.
– Мы больше не можем видеться, – выпалил он на одном дыхании, крепко зажмурив свои глаза.
– Что? Почему? – вздрогнула девушка, чувствуя, как внутри хрустнуло что-то важное.
Она предчувствовала, что разговор у них выйдет ужасным. Йонг, действительно, готовилась к этому. Но подготовиться должным образом так и не смогла. А потому и стояла сейчас с подрагивающими коленями и глазами на грани слёз.
– Так будет лучше. Для всех, – сделал акцент на последнем слове Тхан. – И я бы нашёл немного времени среди своих тренировок, чтобы поговорить с тобой об этом раньше, но всю эту неделю я искал эльфа, который смог бы попрощаться с тобой за меня.
Йонг поражённо раскрыла рот. Внутри неё кипело непонимание, обида и зачатки безумной злости.
– И что? Никто не пожелал связываться с человеком? – с нескрытой едкостью бросила девушка.
– Вообще-то да, – неловко протянул эльф. – Но не в этом дело, – сказал он, поднимая на Йонг твёрдый взгляд. – Просто я решил, что ты достойна того, чтобы узнать эти новости из моих уст.
Между ними повисла гробовая тишина. Йонг не могла, нет, не хотела, прощаться с парнем. Где-то глубоко внутри половина сознания уверяла её в том, что у них с Тханом всё равно бы ничего не вышло. Другая же часть кричала, что они вполне смогли бы справиться с любыми преградами на своём пути. И эта внутренняя борьба разрывала сердце девушки по швам. Тхан же в это время стоял, вытянувшись по струнке и не подавая намёков на то, что он тоже чувствует нечто сокрушительное. Только лишь его взгляд был стыдливо отведён в сторону. Как бы там ни было, но смотреть на такую разбитую Йонг было просто невыносимо.
– Это из-за того, что случилось на фестивале? – вдруг подала свой тихий голос девушка.
– Если бы меня волновало мнение моего народа, то я бы и знакомиться с тобой не стал, – уклончиво, но красноречиво ответил Тхан.
– Тогда за что? – спросила Йонг с таким надрывом, словно парень ей всю жизнь испоганил.
– Не думаю, что я когда-нибудь смогу полюбить тебя, – мгновенно ответил ей эльф, смотря прямо в глаза.
Его взгляд был искренним и открытым. Он говорил чистую правду. Йонг лишь завела свои руки за спину, до побеления костяшек сжимая ладони в кулаки.
– Я не могу понять, – всё же решила ещё немного побороться девушка. – Там, у источника, ты ведь был рядом со мной. Ты обнимал меня, шутил, говорил, что хочешь научиться любить. Ты целовал меня, чёртов эльф! – резко повысила свой голос Йонг, направляя на парня испепеляющий взгляд.
– Эмоции мешают сознанию, – спокойно и размеренно, словно не на него сейчас посыпался шквал злости, ответил Тхан. – Ты действительно хороший человек. И мне, правда, было интересно проводить с тобой время. Но эльфы любить не могут. Никто из нас в здравом уме под пули не бросится ради какого-то слащавого поцелуя. На такое безумие способны лишь люди. Вы сами придумали эти чувства, а потом научились страдать от них. В эльфийском народе жизнь не крутится вокруг любви, у нас есть более важные вещи. Они есть и у меня. Может, я бы и хотел полюбить, как человек, но я не смогу. И лучшее, что мне остаётся сделать, так это вычеркнуть тебя из своей жизни, Ли Йонг.
Тхан замолчал, а девушка никогда ещё не чувствовала себя настолько униженной. Да, ей было больно, обидно и запредельно отвратительно, но после слов парня в Йонг проснулась твёрдая гордость. Сжав свою челюсть до скрипа в зубах, она посмотрела на эльфа непрошибаемым взглядом и стальным голосом произнесла:
– В таком случае прощай. Так действительно будет лучше, – она резко развернулась спиной к парню и, сделав уверенный шаг вперёд, полушёпотом добавила. – И, к слову, я бы ради тебя тоже под пули не прыгнула.
Йонг стремительно скрылась в зарослях леса, не оборачиваясь и не произнося больше ни слова. Кажется, метров через тридцать пять по её щекам скатилось пару солёных капель. На входе в деревню они превратились в поток нескончаемых слёз.
Утро нового дня принесло за собой пасмурную погоду. Календарь перелистнул очередную страницу, а за окном искрились молнии одна за другой. Было двадцать минут шестого. На улице тьма. Оглушительные раскаты грома не дают сомкнуть глаз, пугают. Кроны высоких деревьев изгибались то на север, то на юг, ветер склонял их своими резкими порывами. По крышам деревенских хаток ударил град. У кого-то из соседей прохудился потолок – были слышны ругательства пожилого мужчины и взбудораженные возгласы его перепуганной жены. Не асфальтированные дороги замыло, грязь стекала по склону вниз. На улицах ни души, все спрятались по домам, а кто-то закрылся в теплицах, не желая бросать свой только взошедший урожай.
В голливудских фильмах за таким сюжетом следует апокалипсис. Но у Йонг он уже наступил. Неделю назад её жизнь была растоптана в прах. И вот уже несколько дней девушка переживает бессонницы и частые всплески апатии. Она бездвижно лежит на матрасе и свои пустые глаза в потолок направляет. На все вопросы и беспокойства бабушки Мэй отмахивается, уходит из дома, но к лесу больше ни на шаг не подходит. Не может себя пересилить. Один шаг – и все воспоминания вмиг распарывают только зашитую душу. А швы и так слишком хлипкие, держатся лишь на силе воли и честном слове больше никогда ни в кого не влюбляться. Она проклинала тот день, когда встретила Тхана. Сыграв с ней в искренность, он наигрался и красиво разбил её сердце, даже не осмелившись поднять на Йонг свой бесстыжий взгляд. А девушка спать не может, ломает себя каждый раз, коря за свою наивность, доверчивость. За невозможность выкинуть эльфа из своей головы.
– Ты не приболела ли, дорогая? – обеспокоенным голосом спрашивает бабушка, кладя свою ладонь на ледяной лоб внучки.
– Мне нужно уехать домой, – вдруг отчеканила Йонг, так и не сдвинувшись с места.
Старушка вначале опешила, а на её лбу проявилось ещё больше морщин. Она посмотрела на девушку глубоким и немного поникшим взглядом, после чего хрипло ответила:
– Электричка в Ульсан отправляется завтра на рассвете. Покушай, а потом я помогу тебе собрать вещи. На улице как из ведра льёт, так что овощи с огорода я сорву поутру, твой папа всегда любил домашние томаты.
Услышав слова бабушки, Йонг ошарашенно вылупила свои глаза, вмиг приподнимаясь и садясь на матрас.
– Так ты не против? – недоверчиво уточнила девушка, встречаясь с ласковым взглядом перед ней.
В ответ на это бабушка Мэй тяжело вздохнула.
– Твои родители сильно обеспокоены тобой. Они боятся, что ты никогда не поменяешь своих вкусов и целей в жизни. Я не считаю, что у тебя есть проблемы, но ко мне ты приехала не по своей воле. И держать тебя в этой глуши рядом со старушкой жестоко. Так что всё будет в порядке, если ты уедешь отсюда на несколько недель раньше. Ты заслужила хороший отдых, дорогая, – полушёпотом произносит бабушка Мэй, кладя свою руку на плечо девушки и невесомо целуя её в макушку.
А внутри Йонг всё съёжилось от этих слов. И вдруг она почувствовала себя настоящей эгоисткой. А уверенность и твёрдый настрой испарились, словно их и вовсе никогда в Йонг не было. Бабушка ещё раз ласково заглянула в глаза своей внучки, после чего не спеша поднялась с матраса на полу и, немного прихрамывая на правую ногу, поковыляла в сторону кухни. Ливень за окном постепенно стихал, так что теперь можно было расслышать каждый маленький шаг. Остановившись в нескольких метрах от комнатки девушки, бабушка Мэй обернулась назад, совсем по-доброму добавляя:
– Ты только навести меня в следующем году, хотя бы в выходной день.
И Йонг сорвалась. В мгновение ока она подрывается с матраса и решительно заявляет:
– Я никуда не еду.
– Что? Но ты же так хотела… – приходит в недоумение пожилая женщина, не понимая порывов девушки.
– Я просто запуталась, – на полувыдохе ответила Йонг, складывая руки за спиной и неловко опуская глаза в пол. – Но теперь я уверена. Никуда я отсюда не денусь, – улыбнулась она так искренне, что и сама себе не поверила. – Мне нравится быть у тебя, бабушка.
Одна фраза, а сколько счастья на лице близкого человека. Сердце Йонг щемит от того, как облегчённо и трепетно улыбается бабушка Мэй. Девушка неловко мнётся с ноги на ногу, но собирается с мыслями и бросается на старушку с крепкими объятьями. Почему-то сейчас все недельные переживания испарились, словно по щелчку пальца. Чувствуя поддержку родного человека, Йонг вновь ощутила себя сильной. И уверенность заняла своё место на пьедестале. Да такую девушку, как она, ничто никогда не сломит.
После долгих и крепких объятий с бабушкой Йонг выглянула в окно. Сыро, с неба идёт мелкий дождь. Наверняка холодный и противный. Огорчённо вздохнув, девушка вновь повалилась на матрас, раскидывая свои руки в стороны и сгибая одну ногу в колене. Чёртов Тхан. Йонг чуть было не бросила бабушку из-за этого самовлюблённого эльфа. Какой же всё-таки дурой ощущала себя девушка в этот момент. Погнавшись за выдуманными чувствами, она практически лишилась настоящей любви. Тхан что-то там говорил о первенстве родственных связей. И это был единственный дельный совет парня. Семья должна быть на первом месте. Всегда. Даже если приходится жить в богом забытом посёлке. Кровные связи не разорвёт никакое зло. Девушка чувствовала вину перед бабушкой за то, что мало помогала ей по хозяйству всё это время. Но теперь Йонг твёрдо решила взяться за голову. По крайней мере, так мозг не будет забит мыслями о невзаимной влюблённости в парня.
Следующий день начался на заре. Домашние птицы во главе с петухом подняли всех жителей деревушки. На небе ни одного облака. Воздух свежий, и вдыхать его хочется как никогда глубоко. Быстро позавтракав, Йонг тут же рванула в большие теплицы. Нужно успеть прополоть до полудня, иначе потом некогда будет вырывать траву на клумбах. А к середине дня девушка решила собрать все созревшие овощи. Бабушка Мэй столько не съест, но в деревне всегда было принято делиться с соседями, так что собирать нужно щедро, не скупясь.
В таком режиме и прошёл весь день Йонг. Вся чумазая, по локоть в грязи, но с чувством выполненного долга, девушка приняла летний душ, после чего без ног упала на мягкий матрас. Не прошло и пары минут, как она провалилась в крепкий сон.
Все пять дней Йонг честно работала на большом огороде бабушки. Девушка даже нашла это полезным. Ведь она не только получала множество свежих продуктов, но и держала свою физическую форму в тонусе. Все мысли о Тхане исчезли из головы, она уже и думать перестала о том, что где-то в лесу живёт целый эльфийский народец. Но как бы того ни хотелось, в мире правит два закона: всё имеет конец и рано или поздно всё когда-нибудь возвращается. Вот и сейчас, поливая цветы на клумбах, Йонг невольно услышала разговор двух соседских мужиков, стоявших в метрах десяти от неё.
– Да я тебе говорю, своими глазами видел, как какая-то дрянь пробежала через кусты.
– На помутнённую голову и не такое причудится.
– Да чтоб мне провалиться на этом месте, не вру!
– Мой старик как-то рассказывал про то, что в нашем лесу обитает колдовское поселение. Я ему не верил, всё-таки на старости лет многое в голову заползти может. А оно вон как, оказывается…
– Так ты мне веришь?
– Не знаю, не знаю. Но если ты не лжёшь, то я уверен в одном. Что бы там ни водилось, этих чертей надо истребить. Мало ли, какой дьявол их сюда подослал.
– Это да. Поднимай всех наших мужиков, а я достучусь до соседних деревень. Совместными усилиями и управимся.
– Выйдем около часа ночи. Женщины и дети пусть спят.
– Так и поступим. С этим делом тянуть нельзя, а то вдруг эти черти нападут и перережут половину деревни.
Пустая лейка выпала из трясущихся ладоней Йонг. Сердце девушки бешено застучало и вот-вот готово было выскочить из груди. Паника ещё не успела завладеть её сознанием, но мозг старался переварить услышанное. Казалось, словно всё это произошло не в реальности. Этот случайно подслушанный диалог не может быть настоящим. Йонг просто перегрелась на солнце. Девушка уже была готова поверить в свою шизофрению, лишь бы сегодня ночью никто не напал на народ Тхана. Но девушка моргнула несколько раз, протёрла свои глаза, а двое мужчин всё так же стояли чуть поодаль неё. Ноги затряслись и начали подкашиваться в коленях. Никогда ещё в своей жизни она не испытывала такой дикий страх. И за кого? Парня, который играл с её чувствами, а после просто взял и бросил? Йонг готова была пожизненно признать себя самой большой дурой в мире, но она не могла ненавидеть Тхана. Не могла забыть, вычеркнуть из своей жизни. И теперь в её голове не осталось больше ни одной ясной мысли, лишь суетливые размышления о том, как же спасти этого несносного эльфа.
Тонкие ветки ломались под ногами и создавали противный хруст. Йонг бежала по лесу, отчаянно крича имя Тхана. К вечеру погода заметно ухудшилась. Похолодало. Неприятные порывы ветра касались оголённых участков кожи, вызывая прилив мурашек. Ветви деревьев слегка покачиваются из стороны в сторону, а голова Йонг уже кругом идёт ото всей этой беготни. Небо затянулось серыми тучами, которые скрыли только появившуюся луну. Вот уже битый час девушка осматривает всевозможные поляны и тропы в надежде отыскать хоть кого-нибудь из эльфийской расы, предупредить об опасности, уберечь их народ. Но, честно говоря, в эти минуты Йонг думала лишь о Тхане. Только он знал её настоящую, не как представителя человеческой расы, зловещего последователя животных, а как человека с сердцем и душой. Только Тхан мог бы услышать её, услышать и понять. Доверять можно было лишь ему.
Холод всё сильнее пробивался под кожу, голова начала болеть, а к горлу подступила тошнота. Девушка больше не могла безрезультатно блуждать по лесу. Эльфа нигде не найти.
– Может, если я за такое время не встретила ни одного, то те мужчины и подавно не столкнутся с представителями эльфийской расы? – сказала вслух Йонг, искренне надеясь, что весь народ Тхана решил перебраться в другой лес.
По окончании неудачных поисков Йонг вернулась домой. Вся одежда в поту и грязи, а на любимых кедах наполовину оторвалась подошва. Но на душе паршиво не из-за этого. Йонг не была тем человеком, который мог запросто позабыть о проблемах, переложив весь груз на пустые надежды. Да, девушка всем своим сердцем ненавидела Тхана. Но, господи, как же сильно она продолжала его любить.
Не став дожидаться наступления темноты, Йонг решила походить по соседским ребятам. Ей нужно было оружие. Какое угодно, лишь бы помогло защитить. Она была плохо знакома с местными мальчишками, а потому те, услышав её странную просьбу, только крутили у виска, не желая нажить с этого дела проблем. И девушке пришлось потратить больше часа, прежде чем один парень всё-таки задумался над её словами. Конечно, Йонг пришлось соврать о том, что она лишь хочет потренировать свои навыки, чтобы быть в форме по возвращении в Ульсан. И этот парень дружелюбно улыбнулся, подзывая девушку к старому полуразваленному сараю. Не говоря ни слова, он начал копошиться в каком-то хламе, спустя несколько минут доставая большой арбалет.
– Стреляет, как надо, – горделиво произносит он.
И Йонг надеется, что так оно и есть.
На часах время близилось к десяти. Упершись ногой в стремя арбалета, Йонг накинула кабель на торец приклада и потянула его к замку. Услышав щелчок, девушка подняла оружие с земли. С неба начал моросить мелкий дождь. Он был незначительным, но неприятно холодил кожу. Слегка наклонившись вперёд, Йонг прогнулась в туловище и вполоборота повернулась к мишени – самодельной картонке, висящей на стене в метрах семи от самой девушки. Глубоко вдохнув, Йонг нервно сглотнула, после чего нажала на курок, запуская стрелу на полувыдохе. Попала. В правый угол картонки впилось остриё стрелы. Плохо. Такой результат был недостаточным. Девушка должна была сделать всё идеально, а потому она выстрелила вновь. Нижняя часть мишени. Очередной выстрел. Точное попадание прямо в центр картона. Дождь постепенно усиливался, а Йонг поспешила зайти в дом.
Бабушка Мэй на весь вечер ушла к соседке. Это было идеальным стечением обстоятельств, так как девушка могла по-тихому улизнуть из дома. Подойдя к небольшому комоду, Йонг открыла верхний ящик и достала оттуда аккуратно сложенную одежду, которую когда-то отдал ей Тхан. Девушка надела тунику и горчичные штаны, потуже затягивая пояс. Сверху она накинула на себя тёмную спортивную кофту, а на ногах решила оставить свои чёрные дутые кроссовки. Определившись с одеждой, Йонг устало свалилась на матрас, начиная дожидаться полуночи. Время тянулось как никогда раньше. Бесконечно долго. Толстая стрелка циферблата едва ли шелохнулась с места, а внутри Йонг уже разгорался вулкан страшного беспокойства. В доме было так тихо. На фоне сильнейшего ливня были слышны лишь тиканье настенных часов и стук собственного сердца. Пытаясь дышать размеренно, Йонг разрабатывала в голове чёткий план своих действий. Судя по разговору, люди выдвинутся на поиски эльфов к часу ночи. И девушка собиралась незаметно последовать прямо за ними, по свежим следам. Какая-то доля Йонг верила, что мужчинам так и не удастся отыскать лесной народец. Но если это всё-таки произойдёт, то девушка должна остановить их раньше, чем начнётся побоище. При помощи арбалета можно отвлечь их внимание, тем самым давая эльфам возможность исчезнуть и спрятаться где-нибудь подальше от людей. Йонг не знала, что её ждёт после подобной выходки, но собственная судьба волновала её меньше всего в этот момент. Пока стрелки часов медленно двигались вверх, в голову девушки начали закрадываться сомнения. А что если она не сможет уследить за мужчинами? Что если ей не удастся привлечь на себя внимание? Что если люди вновь прольют чью-то кровь? Лишь от одной мысли об этом её тело начинало трясти. Но страх – последнее, чем должна руководствоваться Йонг сейчас. Взяв себя в руки, девушка приподнялась на матрасе и посмотрела на арбалет.
– Я справлюсь, – решила для себя она, крепко сжав челюсть и стиснув зубы.
Йонг была мужественным человеком. Она не боялась того, что с ней может что-то случиться. Но девушка безумно боялась того, что что-то может пойти не так, что ей попросту не повезёт.
Просидев в тяжёлых раздумьях ещё минут сорок, Йонг вдруг услышала отдалённый шум. Мгновенно подскочив к окну, она посмотрела на небо и в удивлении раскрыла рот. Прямо над лесом, вдалеке от деревни летел вертолёт. И он не направлялся в определённую сторону, а странно кружил над одной точкой, словно выискивая что-то в густоте деревьев. Внезапно послышался выстрел. Один далёкий звук, и сердце Йонг падает в пятки. В доли секунды девушка подрывается с места, хватая в руки арбалет и выскакивая из дома.
Не медля ни секунды, она бежит в сторону леса, по дороге спотыкаясь о мелкие камни. В голове ни единой мысли. Времени на то, чтобы думать, нет. Сейчас действуют лишь инстинкты, эмоции управляют Йонг, и она просто рвётся вперёд. Предположительно туда, где летал вертолёт. Однако сейчас он словно исчез, его больше не было ни слышно, ни видно. В лесу ничего не разглядеть, девушка то и дело задевает стволы деревьев, царапая кожу даже через одежду. Ливень лишь усилился, и ноги Йонг скользят по грязи. Но она не падает, держится, бежит до последнего вздоха и не ломается. Годы тренировок пошли на пользу, и вот теперь девушка прорывается сквозь темноту, опираясь лишь на интуицию и большую удачу. Арбалет сильно мешает, он весит немало, и руки уже онемели.
Прошло минут двадцать, но Йонг кажется, словно ничего не меняется. Всё та же темень с пугающим шумом дождя. Девушка бежит по прямой, иногда приостанавливается, чтобы вздохнуть, но направления не меняет. Ещё в детстве один из ребят с её двора научил Йонг одному правилу. Если ходишь по лесу с целью до чего-то добраться, то никогда не сворачивай, и рано или поздно дойдёшь. Внезапно сквозь звуки ливня девушка слышит еле различимый удар металла. А затем ещё один. С каждым шагом шум становится всё отчётливее, и вот уже метров через пятнадцать до слуха Йонг доносятся голоса. Чьи-то разъярённые возгласы и грубые команды. Звуки идут справа от девушки. В голове пустота, а она в доли секунды добегает до источника шума. Протиснувшись сквозь колючие заросли кустарников, она быстро прячется за деревом, медленно оседая на землю. Прямо за её спиной происходит настоящее месиво. Набрав в лёгкие больше воздуха, Йонг аккуратно выглядывает из-за ствола. И её взгляд сразу же цепляется за автомобили, стоящие по ту сторону поляны. Рядом с ними много людей, держащих камеры в руках. Репортёры. А перед всей этой свитой происходит что-то невообразимое. Люди, эльфы – всё перемешалось в этом хаосе. Они разъярённо бьются друг с другом. Практически у каждого человека в руках автомат. Эльфы же располагают лишь холодным оружием: мечи, ножи, стрелы. Но магию из них не использует никто. И тут Йонг вспоминает, что однажды Тхан сказал ей, насколько опасны могут быть их силы, особенно когда они окутаны неистовой яростью. Тело девушки испуганно сжалось, а по спине прошёлся жуткий холодок.
Один из эльфов сильно ранил человека в ногу, но не добил, сжалился. И это послужило огромной ошибкой. Стоило представителю лесного народа развернуться к человеку спиной, и меж его лопаток впилась горячая пуля. Что было дальше, Йонг не увидела, крепко зажмурив свои глаза. Но тот истошный крик пронзил её с ног до головы. Всё ещё не раскрывая век, с трясущимися коленями она поднялась, обеими руками опираясь о дерево. Погодя несколько секунд, девушка подняла с земли арбалет. Тот раненый в ногу мужчина всё ещё находился в сознании, даже в лежачем состоянии умудряясь беспорядочно стрелять по эльфам. Прицелившись, Йонг почувствовала, что из её головы вылетело абсолютно всё, что она пыталась натренировать вечером. Её сознание было пусто, а последние мысли исчезли тогда, когда прицел арбалета оказался направлен точно в грудь человеку. Ладони девушки лихорадочно затряслись, а в горле застрял комок сжатых нервов. Секунда. И она спускает курок. Но именно в это мгновение кто-то грубо отталкивает её в сторону, прижимая ногой к земле. Повернув голову вправо, Йонг увидела пущенную только что стрелу, которая наполовину впилась в ствол невысокой сосны. Промахнулась. Какая-то часть девушки облегчённо вздохнула, но вместе с этим дикая злость захватила её, заставляя перевести взгляд на виновника неудачного выстрела. Чей-то чёрный ботинок всё ещё упирался в её грудь, не давая приподняться хоть немного повыше. Но вдруг незнакомец резко хватает её за ворот туники, мгновенно поднимая девушку с земли и прижимая спиной к стволу дерева. Зажмурившись от глухого удара, Йонг не сразу сфокусировала свой взгляд. И когда девушке это удалось, она остолбенела, ошарашенно раскрывая рот.
– Тхан? – надрывисто спросила она, словно проверяя, является ли это правдой или же плодом её галлюцинаций.
Прямо перед ней стоял молодой эльф. Его серо-голубые глаза были подведены тонкой подводкой, а пепельные тени придавали мрачности. Кровоточащий шрам рассёк щёку парня, а нижняя губа была разбита, и бирюзовая капля стекала по его подбородку. Рисунок лозы винограда, до этого момента аккуратно украшающий шею Тхана, теперь стал гораздо больше, поднимаясь к виску и прячась в густых волосах.
Приставив указательный палец к сомкнутым губам, эльф приказал Йонг молчать. Безо всяких объяснений он схватил девушку за запястье и потащил в кусты. Колючие ветки царапали кожу лица, а ноги скользили по влажной от дождя грязи. Протащив Йонг в более-менее спокойное место, Тхан отпустил её, тут же переводя на девушку разочарованный взгляд.
– Я уже разбил твоё сердце, а ты продолжаешь рисковать собой, словно в тебе ещё много сил.
– Люди не такие слабые, как вы думаете, – с нескрытым раздражением произнесла Йонг, пряча свою разодранную до крови руку за спиной.
– Тебе нужно уйти.
– Опять? – усмехнувшись, спрашивает девушка, видя замешательство на лице эльфа.
– Со мной всё будет в порядке, – говорит он безо всякой усмешки, трепетно.
– А ты думаешь, что я сюда ради тебя пришла?! – слишком резко воскликнула Йонг, заставляя Тхана испуганно вздрогнуть. – Есть ещё много других эльфов, достойных того, чтобы жить. И я пришла бороться не за тебя, не за твою жизнь, а за справедливость, за весь лесной народ.
– Убив человека, ты лишь ухудшишь ситуацию, – совершенно спокойно говорит парень, как бы объясняя, зачем он помешал Йонг выстрелить из арбалета.
– Но он убил того эльфа! Со спины! Тот человек был отвратителен!
– Ещё мгновение, и ты бы была такой же отвратительной, как и он.
Под нескончаемые звуки выстрелов и стальной скрежет между Тханом и Йонг воцарилось молчание. Они простояли так, глупо смотря друг на друга, ещё несколько долгих минут, прежде чем эльф подошёл ближе к девушке, беря её пораненную ладонь в свою руку и начиная затягивать шрам. Быстро закончив свои манипуляции, он тихо, почти что шёпотом заговорил:
– Руководство чувствами – самая большая ошибка, которую совершает человек. Тобой управляли злость и желание мести, но ты бы пожалела о том выстреле, когда осознание вернулось к тебе. И этот порыв эмоций уничтожил бы тебя. Морально или физически. Но вы, люди, словно специально подвергаете себя опасности. Всё у вас сводится к самопожертвованию.
В ответ на слова парня Йонг промолчала. Нечего было ей отвечать. Может, Тхан и прав. Но сейчас в девушке было слишком много гнева, чтобы простить тех людей. Парня воспитали эльфийским воином, и он научился сдерживать себя, чтобы полностью не уничтожить противника. Йонг воспитали обычным человеком, и она научилась отпускать свои эмоции, чтобы безжалостно расправляться с врагом.
– Можешь делать со мной, что хочешь, но я никуда не уйду, – сказала она с такой твёрдой уверенностью, что в её глазах не промелькнула и капля сомнения.
Тхан другого ответа и не ожидал. Кротко кивнув девушке, он несколько раз постучал ногой по земле, мгновенно вытягивая оттуда два стальных меча. Взяв один в руку, Йонг странно покосилась на парня.
– У людей есть более мощное оружие.
– Не мощнее, чем то, что готовим мы, – с неким смешком произнёс Тхан, обеспокоенно осматривая внешний вид девушки. – Надень это, – вдруг сказал парень, снимая с себя чёрный жилет и протягивая его Йонг.
– Что? Нет, – отпихнула она от себя руку эльфа, злостно уставившись на него. – Я своя, в меня стрелять не будут.
– Но ты же пыталась выстрелить в человека, – невозмутимо произнёс Тхан, всё ещё упрямо протягивая жилет девушке.
– А ты? – вздохнув, она задала вопрос.
– Найду другой, – беззаботно пожал плечами парень, вызывая очередную волну негодования у Йонг.
Устремив на эльфа прожигающий взгляд, девушка ещё несколько секунд поупрямилась, но, убедившись, что Тхан своего решения не поменяет, всё-таки взяла его жилет.
– Пока не найдёшь себе новый, будешь прятаться за мной, понял? – нравоучительно произнесла девушка, надевая на себя защитный жилет и мельком осматривая одежду парня. Сегодня он был полностью в чёрном.
Уходя с этого места, они вновь пролезли сквозь колючие кустарники. Дождь практически прекратился, но, судя по громыхающим вдалеке молниям, погода улучшаться не собиралась.
По дороге к ожесточённой битве Тхан в нескольких словах рассказал Йонг о плане эльфийского народа, который они реализуют в ходе этого сражения:
– Лесной вождь приказал миротворцам приготовить огромную дозу усыпляющей пыльцы, вызывающей амнезию. Когда лекари закончат, мы распылим это всё над поляной. Примитивные, вдохнув пыльцу, погрузятся в глубокий сон часов на двадцать. За это время мой народ успеет найти себе надёжное убежище. А когда люди очнутся, то они совершенно ничего не вспомнят. Пыльца работает безоговорочно, но на создание такой огромной дозы требуется время. Поэтому сейчас мы должны сосредоточить все свои силы на том, чтобы как можно дольше отражать атаку противника. Не нужно никого убивать, просто старайся обезоружить их, хорошо?
Неуверенно кивнув парню, Йонг попыталась уложить услышанное в своей голове. Но не успела она и опомниться, как они выскочили на поляну, где и происходило сражение. Не медля ни секунды, Тхан рванул в самый эпицентр борьбы, и Йонг тут же последовала за ним. Девушка сразу же поняла, что под ноги лучше не смотреть. Ступни цеплялись за обездвиженные тела людей, но их было ничтожно мало в сравнении с цветами, посмертно вросшими в почву земли. Йонг хорошо помнила тот рассказ Тхана. И это были не простые цветы. Сейчас девушка шла по умершим воинам.