Виталий Иконников
Зверь, выходящий из земли
«Как любопытно».
Флинт решил вообще не прикасаться к ножу.
– И какая польза от них в сексе?
– Огромная! Закрывшись в клетке со своими девочками, я выпускаю акул и выливаю на себя рюмку змеиной крови. Вы даже не представляете, что тут начинается! Рыбы сходят с ума. Они кидаются на клетку, пытаясь притиснуться между прутьями. Конечно, акулы не могут достать нас. Но как это возбуждает! Девочки дрожат от страха, и внутри у них – вы понимаете, где – всё сжимается. А внутри меня просыпается зверь, которого сложно разбудить в мягкой постели под пение птиц или хиты Кайли, – он сделал секундную паузу. – Если хотите, можете попробовать.
– Попробовать? – не понял Флинт.
– С вашей милой помощницей. Мы уйдём и не станем мешать столь чудесному опыту.
– Мне не интересно.
Флинту хотелось ответить грубо, но мягкий гостеприимный тон Марвана заставлял быть деликатным.
– Я знал, что вы откажитесь. Я сразу заметил – Линда не привлекает вас. Поэтому прошу, отдайте её мне.
Азу приложил ладонь к груди, показывая, что его просьба – душевная и очень важная.
– Отдать? – гнев, который сильнее любых релаксантов, расползался по телу Флинта. – Она не вещь, чтобы я её отдавал!
Марван улыбнулся.
– Ах, эти западные ценности. Когда мужчина воспринимает женщину как нечто бОльшее, нежели просто трофей, она либо влюбляется в него, либо пытается им манипулировать. Линда любит тебя. Но ты не любишь Линду. Так отпусти её, не мучай.
– Куда отпустить? В бассейн с акулами?!
Флинт злился ещё больше оттого, что продолжал отвечать вопросами. Пассивная агрессия воспринималась им как слабость, но ситуация в совокупности с действием наркотика сковывала, заставляя отложить драку на крайний случай.
– Да. Мне нравятся женщины, влюблённые в других мужчин. В душе просыпается азарт. Дина, Нина, Рина тоже любили кого-то другого. А теперь податливы и послушны. Но они надоели мне.
Флинт ощутил касание в верней части спины. В ногах похолодело. Он резко обернулся и увидел плывущую мимо акулу, задевшую его хвостом.
Флинт вновь посмотрел в лицо Марвану.
– Нет! Линда уедет со мной.
– Мой друг, прошу, не сердись. Хочешь, мы произведём обмен. Я отдам Ноа. Он исполнит любое твоё желание.
Флинт пальцами пододвинул к себе нож. До недавнего момента он считал, что Азу не может причинить ему и Линде вреда. Во-первых, большую важность имел бизнес-интерес. Марван мечтал впихнуть своего парня в самое популярное шоу в мире. Во-вторых, Данкан и Ллойд знали, с кем и куда уехал Флинт и его помощница. И если кто-нибудь из них пострадает, египтянин с азербайджанскими корнями наживёт себе могущественного врага, коим в полной мере считалась корпорация «Х». В-третьих, учитывая богатство и образ жизни, Марван наверняка уже записался в клиенты «Longa Vivo». Вряд ли он хотел оказаться вычеркнутым из списков. Но сейчас, когда рядом кружили акулы, а в полупьяных глазах Азу разгоралось пламя, Флинт уже не был уверен в безопасности Линды и своей собственной.
– Я не гей!
Марван заметил движение гостя, которым тот подтянул столовый прибор, но не придал значения.
– Нет? – удивился он. – Прошу прощения. Я думал, в телеиндустрии твоей страны все мужчины – «шпагоглотатели».
– Ты ошибался, Азу. Как и я – насчёт твоих отношений с Ноа. Не думал, что они настолько близкие.
Улыбка сошла с губ Марвана. Тут Флинт подумал о Линде. Что, если три безликих куклы обманом и хитростью сейчас накачивают её ещё какой-нибудь гадостью?
– Никогда не говори таких слов мусульманину!
Азу крепко сжал в руке вилку.
– Мусульманин, в своём доме подливающий гостям наркоту?! Мусульманин, готовый подкладывать одного мужика по другого?! Мусульманин…
Флинт спиной вновь ощутил касание. И эмоции зашкалили. Не пытаясь совладать с ними, он резко повернулся и вонзил нож в тело уплывающей акуле. В воде появилась кровь. Рыба метнулась в сторону, за ней тут же ринулись все остальные акулы. Началась суета. Спокойные существа в одно мгновение превратились в бешеных хищников. Флинт больше не хотел продолжать разговор и поплыл к краю бассейна. Испуганный Ноа плыл следом.
Выбравшись из воды, Флинт подошёл к малазийцу и выхватил из его рук полотенце, предназначенное для хозяина. Полотенце для гостя лежало на шезлонге, но продюсеру было плевать. Он вытерся, взял свои вещи и направился к каменной дорожке.
– Друг мой, – окликнул Марван.
Флинт обернулся. Азу продолжал стоять на зеркальном квадрате посреди бассейна. Мимо него пронеслась раненая акула, преследуемая стаей кровожадных собратьев.
– Сегодня ты дважды приятно удивил меня. Ещё раз прошу прощения, если оскорбил. В знак уважения я отдаю Ноа в шоу за вдвое меньшую сумму.
– Если Ноа меня подведёт, я легко воткну нож и в него.
Флинт ступил на серые камни, не желая разбираться, насколько сказанная им фраза может оказаться правдой.
Фиолетовая яхта неслась по волнам Сингапурского пролива, стремясь доставить Флинта и Линду обратно к пристани у Кеппель Айленд. Марван Эль-Хадиди больше не преподнёс никаких неожиданных сюрпризов, так что продюсеру удалось привести себя в порядок и взойти на борт водного «Хаммера» с верой в завтрашний день. Однако что-то терзало его. Различные эмоции и чувства затянулись в тугой узел, который занимал место в груди и давил на сердце. Флинт не хотел томиться в каюте. Он вышел на корму и смотрел вдаль на мириады огней ночного города. На плечо мягко легла чужая рука. Флинт обернулся. На него взволнованным взглядом смотрела Линда. Волосы её развевал ветер, к щекам и губам прилила краска.
– Что случилось?
Ладонь девушки второй раз за вечер оказалась в его ладони, но в это действие он вложил не больше романтики, чем когда старший брат берёт за руку испуганную сестру.
– Флинт, я… – Линда замолчала, собираясь с силами. Затем продолжила: – Я люблю вас. Люблю уже давно. Я…
– Стой, – перебил он, даже не догадываясь, как трудно ей далось признание. – Я знаю. Не продолжай.
– Я не прошу взаимности. Просто выслушайте меня…
– Линда, прекрати. Не нужно.
Флинт не собирался рассказывать, что чуть больше часа назад проявил твёрдость и спас Линду от рабства, от превращения в ещё одну рыжую пустышку в белом платье. Но это – большее из того, что он был готов ей дать.
– Почему? – обречённо спросила девушка. Она так хотела выговориться.
– Потому что я твой начальник, – брякнул Флинт и отпустил её ладонь.
Он не мог сказать: «Мы с тобой из разного социального круга». Однако, услышав свой голос, он почувствовал себя лицемером, который кричит, что любит всё человечество целиком, но в реальности не способен полюбить никого конкретно.
Линда вытерла навернувшиеся слёзы, развернулась и пошла в каюту. Челюсть Флинта дрогнула. Он раздумывал, какие подобрать слова, чтобы хоть немного сгладить обиду девушки. Он искал, но не находил.
Из кармана брюк донёсся сигнал телефона. Пришло письмо на личную почту продюсера, её не найти на сайте телеканала. Вместо адреса отправителя – вопросительные знаки. Флинт открыл текст письма:
«Курамори Комацу. 19 лет. Город S. Гражданин США. Чип есть».
глава 4
– Здравствуйте, Альяна. Это Флинт Розвелл.
– Добрый день, – с лёгким удивлением ответила девушка. – Полагаю, нет необходимости спрашивать, у кого вы узнали мой номер телефона.
– Полагаю, да.
Было бы глупо юлить, скрывая, что цифры Альяны ему дал Донован.
– А ещё я узнал, что у вас выходной, и вы не замужем. Приглашаю вместе со мной посетить одно любопытное местечко.
– Как стремительно вы отсекаете пути к отступлению. Уж ни замуж ли вы меня зовёте?
– В «Святая Святых». На «лунную базу», где пройдёт новый сезон «Десяти жизней». Вряд ли там найдётся священник, чтобы нас обвенчать, но и без него мы хорошо проведём время.
Флинт не видел лица Альяны, но надеялся, что она улыбнулась. В их первую встречу приятного разговора не получилось, и он до сих пор корил себя за бестактность.
– Надо же. Вы начали мне доверять? – девушка тоже всё прекрасно помнила и не спешила становиться шёлковой.
– Вы сумели убедить меня. Я заеду через полтора часа.
– Я не сказала «да».
– Так скажите. Это гораздо интересней.
– Хм… А что насчёт безопасности? Ваш прошлый визит в клинику произвёл очень много шума.
Теперь уже сам Флинт расплылся в улыбке. Альяна умело подобрала слова, связав одно с другим. Тот взрыв не был прямым покушением на Флинта, но девушка прекрасно понимала: акт устрашения в большей степени адресовался продюсеру, чем ей.
– Территорию базы охраняет целая армия, а доставит нас туда бронетранспортёр.
– Вы напористый, – выдохнула Альяна. Поразмыслив немного, она добавила: – Заезжайте через два.
Пошли короткие гудки. Не успел Флинт убрать мобильный в карман пиджака, как пространство кабинета заполнила мелодия рабочего телефона. Звонила Линда.
– Пришёл некий Саймон Кларк из компании «DRH». Я сказала, что вы заняты, но он очень просит встречи с вами. Говорит, уже беседовал с Альфредом Киммихом, и тот направил его сюда.
– Из «DRH»?
Неожиданный визит представителя компании, создавшей CAS-чипы, наводил на подозрительные мысли.
– Да. Охрана проверила его со всей строгостью.
– Почему он не договорился о встрече заранее? – недовольно проговорил Флинт и открыл электронную почту, перепроверяя, нет ли там пропущенных писем.
– Не знаю, – спокойно ответила Линда. – Что ему передать?
По возвращении из поездки оба сделали вид, будто на яхте ничего не произошло, но каждый чувствовал неизбежно возникшую дистанцию между ними. Линда переваривала обиду и часто отводила взгляд, Флинт же старался фильтровать свою речь, чтобы лишний раз не терзать помощницу бессмысленно брошенными словами «дорогая», «родная» и прочими. Сейчас Флинт понимал: нет ни малейшей причины выражать Линде своё возмущение из-за непрошеного появления Саймона Кларка. Он смягчил тон и разрешил девушке впустить незнакомца.
Двери открылись, в кабинет вошёл худощавый светлокожий мужчина лет сорока пяти с длинными русыми волосами, собранными в косичку. На нём был серо-зелёный френч, такого же цвета брюки и ботинки из крокодиловой кожи. В левой руке он держал шляпу-котелок.
– Приветствую вас, мистер Розвелл, – мужчина уверенным шагом направился к Флинту, чтобы пожать ему руку. – Разрешите представиться. Саймон Кларк.
Флинт не удосужился подняться. Он сухо кивнул и протянул ладонь. Флинт знал: предложение стиляги ему не понравится.
Саймон расстегнул три верхние пуговицы своего френча и опустился в кресло напротив продюсера. Котелок лёг ему на колени.
– Как вы уже знаете, я представляю компанию «DRH». Мы занимаемся разработками технологий, которые ежедневно делают жизнь миллионов людей…
– Переходите к делу, – холодно перебил Флинт, не желая слушать продающие речи. Он ещё не успел отдохнуть от собственной болтовни в ходе покорения азиатского рынка.
– Ваша популярность в мире взлетела до небес и продолжает расти. Мы предлагаем вам стать лицом нашей новой рекламной кампании.
– Нет.
Саймон лукаво улыбнулся и достал из внутреннего кармана пиджака белый конверт. Он положил его на край стола, после чего аккуратно подвинул к центру.
– Возможно, двадцать пять миллионов долларов убедят вас обдумать наше предложение.
Флинт внимательно посмотрел Саймону в глаза: зелёные, как у него самого, источающие не меньшую самоуверенность. Цвет глаз хорошо сочетался с одеждой, и в целом образ был продуман до мелочей. Саймон умел продавать и вербовать, это чувствовалось. Но лицо продюсера продолжало демонстрировать безразличие к сделке.
– Если я захочу впихнуть в себя пару кусков металла – сделаю пирсинг.
– Металл отныне в прошлом, – сказал Кларк, ловко цепляясь за разговор. – В новом продукте мы используем уникальный сверхпрочный полимер, он не замерзает на холоде и не перегревается в жару. К тому же, чип теперь один и гораздо меньших размеров. Он имеет форму капсулы и вводится с помощью шприца, как в запястье, так и в кисть между большим и указательным пальцами. Массовый психоз схлынул, и второй чип нужен далеко не всем. А проколы пугают людей меньше, чем скальпель. Отныне мы предлагаем одно маленькое устройство по привлекательной цене.
– И тотальный контроль в придачу.
Флинт помнил, что в день анонсирования CAS-чипов в прошлое отправляли именно пластик, но решил не придираться к мелочам.
Саймон сменил лукавую улыбку на снисходительную.
– Люди везде носят с собой мобильные телефоны. Отследить местоположение конкретного человека можно и без наших чипов. Мы предлагаем комфорт, который избавляет клиентов от конфузов, вызванных их забывчивостью, а также от надобности покупать дорогие гаджеты и огромные портмоне.
– Комфорт… Удобство… – проговорил Флинт, смакуя каждое слово. – Почему же президент не вживил себе чип? Почему конгрессмены не пользуются вашими чудесными разработками? Главы корпораций? Я не слышал ни об одном. Мне продолжать мысль?
– Флинт, – голос мужчины с косичкой изменился, лицо стало серьёзным, – «DRH» и «X» давно сотрудничают. Ваше начальство поддержало идею с рекламной кампанией, и я не понимаю, почему вы противитесь конструктивному диалогу.
– Можете вживить новый чип Киммиху. Прямо в лоб. Он любит кланяться Вайсману, так что эта привычка пригодится ему и в терминалах.
Не оценив юмор, Саймон взглядом указал на центр стола.
– В договоре не указана сумма. Мне поручено торговаться, но я спрошу прямо. Сколько вы хотите?
– Легко разбрасываться электронными циферками… Я знаю, какие банки вас спонсируют. Их руководство навязчиво прогнозирует отказ мировой банковской системы от бумажных денег – победный ход в вашей общей коварной игре.
– Флинт…
– «Десять жизней» и так уже превратили в площадку для рекламы вашего дерьма! Все американцы должны иметь равные шансы на участие в шоу! – Флинт сдвинул конверт обратно к краю стола. – Всего доброго. Гонорар отдайте первой леди. У неё хорошо получается вас пиарить. Только никто не видел, чтобы она расплачивалась чипом или подтверждала им личность. А деньги меня не интересуют. На моих счетах лежат восемьдесят пять миллионов, и я понятия не имею, куда их тратить.
Саймон неторопливо поднялся с кресла. Он не притронулся к конверту, лишь надменно посмотрел на Флинта.
– Странный вы человек, мистер Розвелл. Воюете против тех, в чьём стане находитесь. Многих это сильно разочарует.
– Не сомневаюсь.
Саймон Кларк ухмыльнулся, надел шляпу и направился к двери. Вновь заверещал рабочий телефон. Звонил Альфред Киммих.
– Есть вопросы по выбранным тобой участникам.
Флинт думал, что Киммих хочет узнать о результатах беседы с представителем «DRH».
Альфред назвал имена трёх человек. Первым в списке был гражданин Франции с камерунскими корнями Френсис Ба. Флинту пришлось объяснять, что крупный полноватый житель Марселя с грубыми чертами лица выбран специально, чтобы вызывать антипатию у части аудитории. Болеть против некоторых участников так же свойственно зрителям, как и болеть за них. Обе позиции формируются на эмоциях и способны держать людей у экранов телевизоров.
Далее Киммих спросил насчёт Сесиль Гроссу из Швейцарии. Ему не понравилась внешность молодой девушки. «Мог бы найти и получше» – сказал директор телеканала. Флинт посоветовал глянуть видеозапись, закреплённую в анкете швейцарки. Далеко не редкость, когда статичная картинка лишает человека его обаяния. Перечислив достоинства данной участницы, Флинт отметил, что за красивые женские лица на проекте отвечают номера четыре, шесть и одиннадцать, выбранные программой.
Последним Альфред упомянул Курамори Комацу.
– Почему именно волосатый япошка?
Флинт сокрушённо вздохнул.
– Тебе больше нечем заняться?
– Не нравится он мне.
– Я не удивлён. Ведь это лучший из выбранных участников. Ты сам отправил меня в Азию с промо-туром, забыл? А теперь считай. У нас был недобор по азиатам, я его устранил. Также не хватало одного человека с болезнью. У Комацу рак. Далее. Он японец, любящий рок-музыку, а в Японии сейчас очередной рок-бум. Парнишка обеспечит нам дополнительную аудиторию. Плюс у него есть чип – хорошая скрытая пропаганда для самураев, которых подминают под себя наша корпорация, правительство и «DRH». Какие остались вопросы?!
Флинт так сильно осадил Альфреда аргументами, что тот забыл поинтересоваться насчёт разговора с Саймоном Кларком. Повесив трубку, Флинт открыл в компьютере папку и ещё раз просмотрел всю собранную информацию о Курамори Комацу, словно подтверждая для самого себя правильность принятого решения. Родился в городе Сендай в Японии. Единственный ребёнок в семье. Отец умер, когда мальчику исполнилось три года. В возрасте тринадцати лет вместе с матерью переехал в США. Учился в школе «Sandy Hills» города S. За неделю до восемнадцатилетия Курамори его мать погибла – женщину на пешеходном переходе сбил внедорожник. Фрилансер, занимается созданием и оформлением сайтов. Снимает однокомнатную квартиру на окраине города. Пять месяцев назад у Курамори диагностировали рак спинного мозга. Врач, поставивший диагноз – заведующий отделением окружного онкологического центра Эммануэль Пинкелтон. Парень от лечения отказался. Судимостей нет. Административных нарушений нет.
Не все из перечисленных фактов упоминались в анкете-заявке. Флинт не поленился навести справки. Он очень хотел найти зацепки и выяснить, кто же скрывался под маской Ретта Батлера. Одна из причин – в характере журналиста. С обретением новой должности он никуда не делся. Но главным мотивом стало стремление уравнять своё положение в странных взаимоотношениях с безымянным спасителем. «Батлер» знал о Флинте больше, чем Флинт знал о нём. И дело не только в сокрытии внешности. Незнакомец раздобыл адрес электронной почты, не известный обычным пользователям интернета. Флинт сообщил его лишь Доновану и двум информаторам, от кого получал сведения для журналистских расследований, а также липовые удостоверения, без которых некоторые расследования было бы невозможно провести. Все трое считались надёжными людьми…
«Батлер» слушал полицейские радиоканалы. А что ещё? Мог ли он знать, что конкретно о нём рассказал Флинт в участке? Мог ли слушать разговоры по мобильному, читать переписку? Такой подготовленный человек наверняка успел изучить личность Флинта за период, прошедший между их первой встречей и письмом с данными парня. И информацию он черпал не из газетных статей…
Расспрашивать Курамори Флинт не хотел. Это вызвало бы подозрения и риск, что парень внезапно исчезнет. Продюсер не видел смысла всё портить. К тому же «Батлер» мог заподозрить в расспросах намеренное предательство. И тогда неизвестно, в кого полетят его следующие пули.
Флинт выключил компьютер, взял из ящика стола нужные бумаги и отправился на встречу с Альяной.
Длинный шлагбаум преградил путь белому бронированному «Ленд Крузеру», двигавшемуся по одинокой дороге, пролегавшей среди камней и песка. Автомобиль встречали трое вооружённых мужчин в чёрной форме. Один из них с крупной овчаркой на поводке направился досматривать прибывший транспорт. Двое других остались на месте, держа стволы наготове. Влево и вправо от пропускного пункта тянулись ряды высоких столбов с натянутой сеткой из колючей проволоки под напряжением. Ограждение появилось здесь несколько дней назад в связи с потенциальной угрозой атаки и служило дополнительной защитой. В четырнадцати метрах позади шлагбаума находился второй КПП, до недавнего времени единственный. Он уже больше походил на блокпост – укреплённый, с мощными воротами и несколькими видеокамерами. Ещё одна ограда из прочной металлической сетки создавала замкнутый коридор, внутри которого беспрестанно совершали обход люди с обученными собаками и оружием наперевес. К восьми дозорным вышкам по периметру наскоро возвели ещё восемь, с камерами и несущими пост солдатами. В центре охраняемой территории стоял огромный купол песчаного цвета сто пятьдесят метров в диаметре с высокой башней цилиндрической формы, верхушку которой украшали две шестиметровых спутниковых тарелки. Построенный на пустыре в двадцати километрах к югу от города, он походил на важный военный объект, и Флинт не преувеличивал, когда говорил, что «лунную базу» охраняет целая армия.
Купол построили не вчера. В нём снимались все выпуски шоу «Десять жизней», начиная с самого первого, но сейчас, к «космическому сезону», форма здания оказалась более чем актуальна.
«База» имела два основных входа/выхода и один аварийный, а также ворота для въезда массивной грузовой техники. Вершина купола могла раскрываться подобно лепесткам бутона, что позволяло вертолётам доставлять и спускать внутрь ценное объёмное оборудование. Вместо лунного грунта и кратеров «базу» окружала асфальтированная площадка, которая никогда не пустовала. Вот уже два года здесь беспрестанно велась работа, но так как транспортировка больших грузов была завершена, ворота и «лепестки» закрыли, а на размеченной стоянке томились двадцать семь легковых автомобилей и пять минивенов. В эту местность редко заносило случайные авто. Сюда приезжали штатные сотрудники телеканала «Т», подрядчики и журналисты. Некоторым из последних выдали пропуска, некоторым нет. Кому не выдали, приходилось снимать издалека, часами, а то и днями выжидая моменты для ценных кадров. Охране всегда заранее сообщалось, кто должен приехать, когда и на какой машине. Главного продюсера шоу все знали в лицо, но, соблюдая строгие правила, вооружённый мужчина внимательно изучил документы водителя, всех пассажиров и вместе с овчаркой досмотрел «Ленд Крузер». И лишь затем дал отмашку поднять шлагбаум, что позволило автомобилю продвинуться на четырнадцать метров вперёд, к следующему этапу проверки.
Внутреннее пространство купола делилось на несколько секторов. Ворота для грузовой техники вели в склад, где в специальных контейнерах хранилась запасная студийная и съёмочная аппаратура, комплекты всевозможных ламп, кабеля, сантехника и различная фурнитура. Штабеля односпальных кроватей, тумбочек, кресел, столов и стульев могли навести на мысль, что здесь скрывается нелегальная мебельная фабрика. Широкие двухэтажные шкафы-купе заполняла однотипная одежда оранжевого, голубого, чёрного и бежевого цветов, которую за три месяца участники шоу порвут и испачкают не один раз. В больших холодильниках и картонных коробках потенциальных счастливчиков ждали закупленные для проекта продукты питания.
Далее по часовой стрелке располагался аппаратно-студийный комплекс, куда в скором времени со всех ста шестнадцати видеокамер начнёт стекаться материал для новых выпусков «Десяти жизней». Флинт решил начать экскурсию именно отсюда. Он открыл дверь и пригласил Альяну во владения видеорежиссёра Лайзы Симонс. Сама Лайза – худощавая морщинистая афроамериканка с бордовыми волосами – сидела на белом диване, попивала кофе и обсуждала с упитанным темнокожим видеоинженером Грэгом Лотти проблему дрожания картинки на некоторых мониторах. При виде незваных гостей она повела бровями, выражая недовольство, но уже в следующую секунду приветливо поздоровалась с красивой смуглой девушкой в жёлтой облегающей кофте, а затем словно учительница младших классов погрозила пальцем продюсеру.
– Властительница нашего замка, – произнёс Флинт, знакомя Альяну с Лайзой. – Это её апартаменты.
Он сделал широкий жест, указав на стеклянную полку с пятью престижными в телеиндустрии наградами и пульт видеорежиссёра – прямоугольную панель с множеством ползунков и кнопок. С её помощью осуществлялась обработка телевизионных сигналов, формировались комбинированные изображения и прочие чудеса. Также имелись микрофоны для связи режиссёра с другими аппаратными. Над пультом и по обе стороны от него разместились шестнадцать мониторов.
– Вот жилой сектор, кухня, тренажёрный зал, комнаты отдыха. Здесь будут проходить спортивные состязания. Здесь – борьба за урожай и другие ресурсы. Ну а здесь – конкурсы с использованием космического оборудования.
– Почему жилые комнаты так отличаются? – спросила Альяна.
Два крайних монитора из нижнего левого ряда демонстрировали тесные серо-голубые помещения, в каждом из которых находились четыре двухъярусные кровати и восемь скромных тумбочек из серого пластика. Окном служил маленький круглый иллюминатор со сменяющимися в нём картинами земного шара и глубокого космоса. Дверной проём представлял собой круглый шлюз полтора метра в диаметре. В то же время на двух мониторах из верхнего ряда отображались просторные комфортные комнаты, оформленные в ярких тёплых красках. Каждое спальное место – отдельная широкая кровать с большой мягкой подушкой. К нему прилагались красивая деревянная тумбочка, стол, удобное кресло и личный платяной шкаф. На стенах в декоративных рамках висели коллажи с фотографиями астронавтов на поверхности Луны. Дверной проём у такой комнаты – двухметровый суперэллипс.
– «Десять жизней» – не набор разрозненных конкурсов. Все сезоны имеют концепцию и свой сюжет.
– Я видела лишь фрагменты нескольких серий, – призналась Альяна, вглядываясь в изображения на экранах. Затем повернулась к своему экскурсоводу: – Но обещаю теперь смотреть чаще.
– Не сомневаюсь.
Флинт улыбнулся. Он понимал, что сотруднице «Longa Vivo», получающей бонусы, нет смысла сидеть с призрачными мечтами у телевизора.
– Так вот. Наши участники – члены спасательной экспедиции. Они отправляются на Луну помочь местным учёным-колонистам, с которыми три недели назад была потеряна связь. На подлёте к Луне в системах корабля происходит сбой, он едва не терпит крушение. Чудом посадив корабль, экипаж обнаруживает, что половина лунной базы разрушена, а все поселенцы исчезли…
– Что с ними случилось?
– Узнаете из последних выпусков. Не люблю спойлерить.
Альяна перевела взгляд на Лайзу и Грэга. Те сделали брови домиком, изображая мольбу, и отрицательно покачали головами.
Губы Флинта вновь расплылись в улыбке.
– Парочка умеет хранить секреты. Давайте лучше посмотрим локации вживую.
По длинному широкому коридору, в котором способны разъехаться два погрузчика, Флинт повёл Альяну к центральной площадке купола, чтобы оттуда свернуть в другой длинный коридор. По пути им то и дело встречались электрики, монтажники, операторы, работники склада. Один из последних нёс открытую картонную коробку, чем Флинт не преминул воспользоваться, вытащив из неё два тюбика. Седовласый мужчина в синей униформе не посмел возмущаться, лишь попросил подтвердить, что это не он их украл.
– Угощайтесь.
Флинт протянул девушке тюбик, второй открыл сам.
– Что в нём?
– Не читайте о содержимом. Просто пробуйте.
Альяна с тихим хрустом сняла коричневый колпачок, неуверенно поднесла тюбик к лицу и понюхала.
– Ммм… Пахнет вкусно.
Она выдавила немного содержимого себе на язык. Им оказалось шоколадное пирожное, превращённое в пюре – часть рациона современных космонавтов. Альяна размазала пюре по нёбу. Посмаковала. Такой нежный, насыщенный вкус. Выдавила ещё. Проглотив, девушка заметила весёлый взгляд Флинта и засмеялась:
– Я хочу целую коробку.
Флинт тоже засмеялся, ловя себя на мысли, что шоколадные пирожные, в каком виде их ни подай, всегда действуют безотказно.
– Тем временем выясняется, что у корабля вдобавок ко всему пострадал двигатель. Требуется долгосрочный ремонт. Все в замешательстве. Сыплются взаимные обвинения. ЦУП пытается успокоить команду, но внутри коллектива происходит раскол. Тут мы и подходим к первому этапу соревнований. Участники рандомно разбиваются на пары, чтобы сразиться между собой. Победители займут места в комфортных модулях лунной базы. Проигравшим достанутся тесные каюты корабля. Так мы получим команды «А» и «В», между которыми и развернётся основная борьба в первые две трети сезона.
– И что им придётся делать?
– Чинить корабль, восстанавливать базу, обеспечивать себя пропитанием и разгадывать тайну исчезновения поселенцев. Выращивать посаженные колонистами овощи, ведь больше половины складов уничтожено; надев скафандры, вести ремонтные работы, а также наскоро осваивать много иных специальностей. Именно в командных соревнованиях будет определяться, кто из участников покинет проект.
Флинт и Альяна вошли в одну из тех самых комнат с двухъярусными кроватями. Помещение действительно казалось тесным для восьми взрослых людей. Стены покрывали серые пластины из алюминиевого сплава с множеством приборов и датчиков. Экран-иллюминатор окаймляло чёрное кольцо и два ряда мелких заклёпок. Кровати стояли попарно у противоположных стен, их каркасы выделялись своим насыщенно-голубым цветом. Альяна присела на матрас, проверяя жёсткость. Результат заставил её недовольно скривить губы.
– Похоже на тюремную камеру.
Флинт и его спутница преодолели три круглых «шлюза» с высокими порогами и вошли в кухню-столовую в форме овала, разделённую на две равные части. Каждая часть имела электрическую плиту, микроволновую печь, холодильник, раковину, автомат с питьевой водой, стулья и обеденный стол. Они выглядели почти как зеркальные отражения друг друга. Отличались половины лишь формой дверных проёмов и цветовым оформлением: одна – оранжево-бежевая, другая – чёрно-голубая. Пространство делила пополам широкая красная полоса, проходящая по полу, стенам и потолку.
– Изначально команда «А» получит не только комфортные комнаты, но и доступ ко всем развлечениям. Бильярд, фильмы, «плейстейшн», музыка и многое другое есть в специальных зонах отдыха. У команды «В» в распоряжении лишь книги и тренажёрный зал. Ещё одной привилегией для «А» станет еда. Меню у них разнообразней, взять хотя бы тюбики с пирожными. Вдобавок порции больше, и есть дополнительный приём пищи. У «В» ассортимент и порции куда скромнее. А ведь все мы любим вкусно поесть… – Флинт сделал паузу и вместе с Альяной выдавил шоколадно-бисквитное пюре в рот. – Помимо командной борьбы будут соревнования один на один. В них участники смогут отвоевать или сохранить за собой озвученные мною блага. Если в соревновании победит член команды «В», он займёт кровать проигравшего участника «А» и получит право на любую еду и зоны отдыха. Проигравший переместится в тесную комнату и лишится привилегий. При этом оба останутся частью своих команд. Так мы получим дополнительные интриги. В коллективах начнёт расти недоверие, напряжённость. Поделившись продуктами с кем не положено, человек сам лишится комфорта. Проболтавшись о стратегии на предстоящее состязание, он подведёт команду. И все должны помнить, что каждый дошедший до третьего этапа становится сам за себя, а победят в шоу лишь двое. Постепенно участники раскроются для зрителей как личности. Ведь зрители могут спасти и оставить на проекте своих любимчиков.
– Хм… Интересно… Но в то же время издевательски…
