Дарина Грот
Эксперимент

Левиафан сидел молча, с очень задумчивым лицом. Как только дверь в спальню захлопнулась, он смел всю оставшуюся посуду со стола на пол, половину перебив, так как был зол! Потому что она была права! Его кольнуло внутри от обиды.

«Права! Черт её побери, она права!», внутри его тела, каждая клеточка повторяла эти слова. Левиафан считал себя униженным и оскорбленным.

«Зародыш бабочки», так просто, заставил столь умудренного вампира войти в состояние шока и оцепенения. И этот зародыш – женщина! Она затоптала его язвительность и сарказм, свободно и не принужденно. Для него это было такое поражение, он проиграл по полной программе…И так не достойно позволил растоптать себя девушке.

«До сегодняшнего дня я был полностью уверен, что смогу уничтожить её морально.… Но то, что она сделала сегодня – заставляет меня думать, что она действительно сильная и сдаваться не собирается… Я ошибся! Вот она, эта маленькая ошибка, которую я допустил! Я недооценил её и уже, в который раз, я признаюсь, что она слишком гордая, чтобы просто отступить и превратиться в серую мышь! Самое ужасное, что она уже поняла, что мне просто не нужна серая мышь. Я в бешенстве! Как? Она размазала меня сейчас как размороженное масло по хлебу, без всяких усилий… Она даже ушла, не дождавшись, когда я что-нибудь придумаю ей в ответ. Да она просто знала, что мне нечего сказать ей. Зажала меня в угол, как того проклятого кролика! «Неопытный, жалкий вампир»? Это ещё что такое? Ни одна женщина не позволяла себе такого! А всё потому, что она полностью права и знала об этом. Она совершенно меня не боялась! Но как Лилит узнала о моих несостоявшихся познаниях в любви, хотя это логично… и теперь, у неё есть очень сильный козырь против меня, который я сам, лично, отдал ей». Левиафан был багрового цвета, он даже не помнил, когда последний раз был так зол!

«Я убью её!», внезапно ему в голову пришла совершенно безумная мысль. «Я сейчас встану, поднимусь к ней в спальню и убью там!», он был уже почти около лестницы, когда его вдруг что-то осенило. Он опустился на ступеньки, полный отчаяния и безнадежности.

«Господи, что я несу? Если я её убью, то точно проиграл! А я не хочу проигрывать женщине, даже если она будет трупом, да ещё и, понимая, что я продул».

Левиафан выбежал на улицу и побрел по дороге, ему нужно было успокоиться, иначе Лилит могла действительно превратиться в мертвяка. Он шёл и смотрел себе под ноги, и продолжал злиться на неё и на себя.

– Эй, парень! – его окликнул очень пьяный мужчина.

Левиафан поднял глаза и улыбнулся свойственным ему ядовитым оскалом.

–У тебя нет мелочи? Я всё сегодня пропил, жена выгнала, денег не дает! А уж очень выпить хочется!

Левиафан оглянулся по сторонам – никого. Он подошёл к мужику совсем близко и пронзительно посмотрел на него.

– Эй, пацан, ты чего на меня так таращишься? – удивился мужик.

– Добро пожаловать в небытие! – улыбаясь, ответил Левиафан и просто сломал его шею.

Ему не хотелось есть, просто хотелось кого-то убить. Он посмотрел на тело, лежащее у его ног, и вдруг, неожиданно, изобразил гримасу безысходности. Нет, ему не было жалко мужика, который просто хотел выпить. Этим поступком он только что полностью подтвердил слова Лилит.

«Я ничтожество? Нет, я такой оттого, что у меня такова сущность! Меня таким сделала сама природа. Дурочка Лилит! Не надо мне внушать то, что мне не свойственно. Я такой, какой есть и тебе, дорогая, придется с этим смириться… иначе ты можешь случайно оказаться со сломанной шей у моих ног».

Он отпихнул ногой тело и сел на землю. В пальто пропищал телефон, сообщив о сообщении. Он посмотрел исподлобья в сторону дома. «О, проснулась, маленькая стерва…».

«По-моему меня сейчас убьют…»

Левиафан, прочитав сообщение, быстро отправился домой. Лилит уже была для него непредсказуемым человеком, и, он не знал, что его ждет.

Молодой человек вошел в дом и не смог скрыть своего удивления. Лилит сидела в гостиной, на столе, в позе «лотоса» и нервно постукивала пальцами по колену.

– Где ты был? – тревожно спросила она.

– Выпускал пар, милая! – он натянул ехидную улыбку, – что случилось? Кто решился на невозможное – убить тебя, лишив при этом меня этой уникальной возможности?…– с долей сарказма спросил он.

– Ты спрашиваешь, что случилось, да? – гневно передразнила его Лилит, – меня чуть не съели, пока ты пар выпускал!

– Ну кто же это? – только и смог спросить он, предполагая, что Лилит специально выдумала историю.

– Я! – из темноты ответил мужской голос, и к Левиафану начал приближаться силуэт мужчины.

Он был такой же высокий, как Левиафан, только шире в плечах. И когда его лицо озарилось светом, в комнате блеснули искры его привлекательности.

Когда он напал на Лилит, она не видела его лица в темноте. Ей вообще было не до его внешности. Она слишком испугалась за свою жизнь.

Девушка лежала в кровати, пытаясь уснуть. Ссора с Левиафаном, ее последствия не давали ей покоя. Она слишком много думала о правильности и неправильности всего того, что между ними происходит. Краем глаза она заметила, как тихо-тихо поворачивается ручка на двери. Лилит стало не по себе, она словно почувствовала, что тот, кто открывает дверь, не имеет ничего общего с Левиафаном.

Лилит встала с кровати, на цыпочках подошла к двери и как раз в это время она полностью открылась и в комнате появился огромный, черный силуэт. Это точно был не Левиафан.

Девушка закричала, что было мочи и попыталась проскочить мимо незваного гостя, но он довольно проворно поймал ее и зажал рот. Он заговорил с ней и спокойствие его голоса удивило Лилит. Мужчина спросил о Левиафане и в каких отношениях она с ним состоит. Девушка тут же кинулась угрожать и предупреждать о расправе.

Таинственный гость выпустил крикливую даму, Лилит тут же умчалась на первый этаж и залезла на высокий дубовый стол. Ей казалось, что там она в безопасности, что она видит все, что происходит вокруг. Как только она слега успокоилась, сразу же написала сообщение Левиафану.

Только сейчас, когда зажегся свет в гостиной, Лилит была шокирована и не могла моргнуть глазом. Красота молодого человека, так же как и при первой встречи с Левиафаном, просто ослепляла её.

Левиафан улыбнулся.

– Мормо! – прошептал он, – что ты здесь делаешь, я уж думал, тебя больше нет!

– Я пришёл навестить тебя! Прошло около ста лет с последней нашей встречи. Зашёл в твою спальню, а там девушка. Я подумал, что это твой завтрак, и решил, что ты не обидишься на старого друга, если я немного угощусь. Но твой «завтрак» оказался очень крикливым, пообещал мне, что ты убьешь меня, если я с ним что-нибудь сделаю и всё такое. Я решил подождать тебя, чтобы узнать, что пыталось сбежать из твоей постели? – Мормо склонил голову, каштановые волосы блеснули на свету.

– Мормо! Это моя девушка – Лилит! Я конечно бы не хотел, чтобы ты её ел. – Оскалился Левиафан, – дорогая, это Мормо, мой старый друг, мы с ним провели около ста– ста пятидесяти лет в очень теплой дружбе. Но потом он нашёл девушку и предпочел быть с ней. Где кстати она? Умерла от старости? – он подошёл и приобнял Лилит.

– Нет, я её обратил буквально через год наших отношений, и потом Ло решила бросить меня. Поэтому я понятия не имею, где она может быть сейчас, – слегка расстроенным голосом сказал он.

– Лилит, дорогая, может, ты слезешь со стола уже? – спросил Левиафан её, подавая ей руку. – Дуб все равно тебя не спасет, если вампир захочет на тебя напасть.

– Я слезу, только тогда, когда окончательно пойму, что твой друг больше не собирается меня съесть! – жестко сказал она.

– С характером? Как ты любишь? – ехидно спросил Мормо.

– Ещё с каким! – ответил Левиафан и стащил её со стола.

– Эй! Я вам не мешаю?– крикнула она, слегка толкнув Левиафана.

– Нет, милая! Всё нормально. Ты хочешь что-нибудь? – спросил он её нежно.

– Я хочу, чтобы мне объяснили, кого чёрта здесь происходит? – Лилит не унималась.

Мормо посмотрел на Лилит и оскалил зубы.

– Милая, давай присядем, я сделаю тебе сок, и мы всё обсудим, – Левиафан погладил её по голове и ушёл на кухню.

Лилит посмотрела на Мормо. Он сидел на другом конце стола и так же пристально разглядывал её. Взгляд каждого из них проявлял свой интерес.

Лилит мучил вопрос, неужели все люди, становясь вампирами, получаются такие красивые. А Мормо интересовал вопрос, почему Левиафан до сих пор не убил эту милую девушку. Ведь он никогда не задерживался с женщинами больше чем на неделю, а потом эти женщины просто бесследно исчезали.

В комнате воцарилась тишина. Лилит с опаской наблюдала за другом Левиафана. Каждое его движение было таким утонченным и мягким. Его карие глаза внимательно изучали сидящую напротив девушку. У него была короткая стрижка с челкой и слегка торчащие уши. Большие карие глаза казалось, светились неясной надеждой. Дугообразные брови отбрасывали на глаза тени, в форме треугольника. На подбородке красовалась миловидная ямочка, а на щеке родинка. Прямой и строгий нос. Его веки были слегка прищурены, он сосредоточенно разглядывал Лилит.

– Вот, дорогая, твой сок, – Левиафан вернулся со стаканом, – интересно вы ребята друг на друга смотрите, – улыбнулся он. – Как ты нашел меня?

– По старым связям. Потом, мне сказали, в какой город ты отправился, а найти в тебя в мегаполисе не так сложно. Большой дом в ужасных мрачных тонах, пара машин около него, недалеко от города, красивая девушка, пройтись по следам всех тех, кого ты распотрошил, узнать в каком районе было больше всего смертей за последнее время… Я тебя неплохо изучил.

Левиафан улыбнулся. Как же он был рад видеть своего друга. Он никак вообще не ожидал, что Мормо вот так вот возьмет и явится, как гром среди ясного неба.

– Теперь я хочу знать всю историю – Внезапно сказала Лилит, разглядывая Мормо.

– Какую историю, милая? – Левиафан окинул девушку кровожадным взглядом.

– Откуда у твоего друга была возможность настолько хорошо узнать тебя… Как вы подружились?

– Хм…Европа. XVII век. Северные Нидерланды… – начал Мормо.

– Мормо… – Левиафан попытался остановить друга.

– Это история, Левиафан, ее должны знать, на то она и история. – Мормо перевел взгляд на ждущую продолжения девушку. – Так вот, Нидерланды… Я много слышал о Рембрандте и узнав, что он прибыл в Амстердам, я отправился туда, чтобы увидеть его работы…Но в первый же день, прогуливаясь по довольно людной улице, из арки я услышал глухой писк.

Левиафан отвела глаза и уставился в потолок так, словно речь шла не о нем, да и вообще его ничего не касалось.

– В этом звуке я услышал столько отчаяния и боли, что просто не мог пройти мимо. Я свернул в арку, прошел за угол и обошел небольшую колонну. То, что я увидел, повергло меня в шок. Я прожил почти 700 лет на тот момент, но такого не видел никогда. Вот этот вот сударь чуть ли не рвал шею одной премилой даме, заткнув ей рот рукой. Он меня не видел, но дама увидела. Из последних сил она начала пищать, вырываться… слезы. Та девушка была такой милой, как василек в поле… Я окликнул Левиафана, пытаясь узнать, в своем ли он уме. Он остановился и повернулся ко мне лицом. Весь его рот, щеки, горло, одежда, все было в крови…В глазах ярость, животный инстинкт охотника…Он сказал, что я «десерт» и кинулся на меня…После недолгой потасовки, Левиафан понял, что я не человек и немного остепенился. Он улыбнулся, посмотрел на девушку, подошел к ней и встать на ноги. Она еле стояла на ногах, глаза были полузакрыты, волосы растрепались, единственное, что она говорила, так это слово «пожалуйста». У меня разрывалось сердце. Я тоже начал просить его, сохранить девушке жизнь, она ведь совсем молодая, ей было не больше двадцати лет. И знаешь, что сделал твой суженый?

Мормо с тоской посмотрел на Левиафана, который все также сидел и смотрел в потолок, притворяясь, что никто и ничего не рассказывает, затем перевел взгляд на Лилит. Она была серьезна, как никогда.

– Что? Мормо, что он сделал? – прошептала Лилит.

– Господи, да ничего страшного я не сделал! – Левиафан вскочил из-за стола и подошел к окну. – Зачем ты ей вообще это рассказываешь? Это было три столетия назад… А я почти не изменился.

– Помолчи сейчас. – Лилит шикнула на разнервничавшегося вампира.

В ответ он ошарашено посмотрел и нахмурился, но решил ничего не отвечать.

– Он обнял ее так нежно и галантно, посмотрел ей в глаза, убрал липкие, измазанные кровью волосы с лица и поцеловал ее. Я расслабился… А затем Левиафан сломал ей шею и отпустил труп на землю…

– О, ну это вполне в его стиле… – тихо сказала Лилит, поглядывая на Левиафана.

Левиафан цокнул языком и безмолвно продолжил пялиться в окно, на начинающийся снег, на природу.

– Я смотрел на него и недоумевал. Я не понимал такого поступка. Я никогда никого не убивал. Для меня это дико. Я питаюсь человеческой кровью так много столетий, но я никого ни разу не убил. Тем более женщину…

– Зачем ты ее убил? – спросила Лилит Левиафана.

– Мне показалось, что Мормо сказал, схорони ей жизнь, а не сохрани… – безразлично ответил вампир.

– То же самое он ответил мне и тогда. – Мормо опустил глаза. – Я решил, что я должен попытаться образумить этого молодого человека, донести до него, что он не вершитель судеб, что люди не должны умирать по его указке… Я провалил задание, но приобрел хорошего друга. Левиафан абсолютно не умеет ценить человеческую жизнь, он не хочет ее ценить, но он очень хороший друг, он умеет ценить дружбу. Мой тебе совет – подружись с ним и никогда больше в жизни лучше друга ты не найдешь.

Лилит посмотрела на Левиафана. Он наклонил голову и даже не пытался скрыть своих самовлюбленных чувств, пока друг расхваливал его.

Подружись с ним…Как можно подружиться с тем, кому ни на грамм не веришь? Как можно подружиться с тем, кто умудрился обмануть время и старость? С тем, кто обманул смерть? Как можно подружиться с тем, кого любишь?

– Я лучше пойду. Мне кажется, вам есть что обсудить. Мормо, спасибо за краткий исторический очерк. – Лилит ответила ему улыбкой и вышла из гостиной.

Левиафан взглянул на Мормо. Он сидел и улыбался, такой же улыбкой, какой любил улыбаться Левиафан.

– Нравится? – спросил он Мормо.

Мормо поднял взгляд и ещё шире улыбнулся.

– Конечно, нравится. Давно я не видел таких девушек. Вы давно вместе? – спросил он.

Левиафан развалился на стуле и усмехнулся.

– Да нет, с конца ноября, где-то полтора месяца. Но за это время я уже успел понять, как с ней тяжело. Она согласилась на игру, и знаешь, дает мне иногда очень мощные отпоры. Я восторгаюсь ей. Мормо, я по ходу влюбился… – как на духу рассказывал Левиафан. – Четыреста восемьдесят пять лет я искал такую, как она. Такую, которая не будет делать всё, что я ей говорю, ради того, чтобы похвастаться перед своими подругами. Такую, которая меня совершенно не боится и противится мне, показывает характер. Лилит именно такая. Гордая и непокорная. Настоящее исчадие ада в одном человеке.

– Я знаю, что ты любитель поиграть с женщинами. Но в данной ситуации, о какой конкретно игре ты говоришь? – Мормо не совсем понял своего друга.

– Я как обычно проверял её, как и всех женщин, которые в итоге меня разочаровали. Я задел ее за живое, случайно… И знаешь, что она сделала? В отличие от всех остальных женщин, которые настолько влюблялись в мою внешность, Лилит, вместо того, чтобы проглотить мою выходку, осмелилась отомстить мне. И теперь у нас с ней негласная война. Мы очень любим друг друга, но после того, никто из нас не может остановиться…

– Левиафан, ты должен прекратить свои игры… ты её потеряешь, если так будет продолжаться.

Левиафан взглянул на Мормо.

Мормо – старейший вампир, который прожил около тысячи лет, который очень много всего повидал и прочувствовал на себе. Если уж и доверяться кому-либо, то только ему. Он никогда не посоветует плохого и никогда не подведет…никогда не предаст. Он как философ современных лет, он знал всё, всегда находил правильные советы и решения в любой, даже нерешаемой ситуации. Царь Соломон в обличии вампира – интерпретация наших дней. Левиафан молча смотрел на него. Он прекрасно понимал, что умудрённый опытом вампир был прав, Левиафан вздохнул и провел по лицу рукой.

– Ты прав, Мормо. Да я и сам это знаю. Я даже подумываю забыть о последней выходке Лилит. Я готов начать всё сначала, уже зная её как личность, сильную духом и любящую жизнь.

– Левиафан, сколько я тебя знаю, ты всегда отодвигал свои чувства на задний план, а на передний – ты предпочитаешь выдвигать свои незатейливые игрушки. Ты уже не просто взрослый, ты уже реинкарнироваться должен был, раз пять, а ты всё играешь! Да и с кем? С женщинами! Они всё равно облапошат тебя, даже если тебе будет три тысячи лет, женских трюков и уловок хватит на всю твою вечность. Как бы ты ни старался, тебе всё равно не удастся полностью понять, что у женщины в голове. А вот она намного быстрее и продуктивнее сообразит, что с тобой делать и что ты задумал. Как не крути, в итоге, ты окажешься идиотом.

– Я знаю, Мормо, знаю. Ничего не могу поделать с этим. Это моя сущность, мой характер заставляет меня быть таким. Я сам иногда поражаюсь, насколько гадким я могу быть. Но, знаешь, Мормо, мне это нравится, если честно говорить. Чем жестче ты себя преподносишь, тем больше тебя начинают любить, ценить и бояться потерять. Но Лилит боится не этого. Она боится проиграть, а не потерять. А я не могу дать ей возможность ликовать, разрешив ей закончить эту схватку, тем самым, унизив меня.

– Бог мой, Левиафан. Ты только послушай себя! О каком унижении ты говоришь? Там где господствует взаимная любовь – места для унижений нет. Вы оба задвигаете светлые чувства и прогниваете во мраке. Вам нравится гнить, в своих же чувствах. Левиафан, сделай скидку – сколько ей лет? Двадцать? Двадцать пять? Тебе – почти пятьсот. С кем ты играешь? Она же для тебя вообще как зародыш! Ты – мужчина, она – хрупкая женщина, которая по своей природе будет пытаться превзойти мужчину во всём, потому что в XXI веке у женщины задача быть во всем лучше мужского пола. Ты застал те времена, когда права женщины были никому не нужны, на них все плевали. Они должны были только рожать детей и вести домашнее хозяйство. Им нельзя было даже посмотреть как-то не так на своего мужа. Сейчас времена изменились. Женщины столько веков были лишены права голоса, что когда они его, наконец, получили, буквально век назад, совсем озверели.

– Мормо, я всё прекрасно понимаю, но здесь не только моя вина. Ты меня знаешь очень хорошо, настолько хорошо, что даже родители настолько не всегда знают своих детей. И вот теперь пойми одну простую истину. Лилит – моё отражение в женском обличии. Представляешь, какого мне быть с сами с собой, только с другой внешностью. Это очень тяжело, хотя порой и очень интересно. Я только сейчас понимаю, что чувствовали те, над кем я откровенно измывался и получал от этого удовольствие. А сейчас, я вижу, какое блаженство получает Лилит, делая мне что-либо в отместку. Может, я даже люблю её за то, что вижу в ней себя, а себя я очень люблю.

– Два эгоиста… – усмехнулся Мормо, – я бы с удовольствием понаблюдал за вашими отношениями. Вы вместе – а это значит, что вас связывает не только эгоизм и месть, а нечто большее. И любишь ты её не потому, что себя нашёл в ней, а потому что ты, наконец, встретил похожую душу, которая была одинока и ни когда не любила, так же как и ты. Кстати, по поводу того, как женщины умеют врать и заставляют мужчин делать то, что они хотят, при этом мужчина даже не поймет, что он этого изначально не хотел делать, а хуже всего, он будет считать, что сам захотел сделать что-то. Яркий пример: Ло.

– Ло? Ты имеешь в виду Локи? – переспросил Левиафан.

– Именно, мою любимую Локи. Она меня облапошила как пятнадцатилетнего мальчика, хотя мне тысяча один год. За один год, она так умело внушила мне, что сильно меня любит и жить без меня не может. Я два раза ловил её почти выпавшую из окна, пять или шесть раз еле успевал остановить кровь из вскрытых вен. Этим она старалась доказать мне не только, что её существование без меня – ничто, но и что мое существование без нее будет ничем. В итоге, я в неё влюбился так, что сам чуть вены не начал вскрывать. И через год, я не выдержал, боясь, что она, нежный человек, может пострадать и умереть, а я бы, в отличие от тебя, не смог себе этого простить. Я решил дать ей то, что она просила – вечную жизнь со мной. И тогда она, пробыв со мной где-то два-три дня в новом обличие, сказала: « Мормо – ты глупый старик, застрявший в теле красивого юноши! Я никогда тебя не любила, мне нужно было то, что ты мне, наконец, дал». Потом она улыбнулась, оскалив свои молодые клыки, и продолжила: «А я и не знала, что прожив столько лет, ты остался таким глупым, твоя ошибка, Мормо, – ты веришь женщинам, как глупый щенок верит людям, которые его потом пинком выгоняют»…Больше я её не видел. Знаешь, я почти почувствовал как Ло забирает одну половину моего мертвого сердца и я знаю, что больше никогда не смогу вернуть эту половину снова. До сих пор так и хожу с огромным изрубцованным шрамом там, внутри. И он, этот шрам, иногда сильно побаливает.

Левиафан смотрел на него со всей серьезностью, и на мгновение, ему даже показалось, что из его глаза капнула слеза. Левиафан вздохнул.

– У тебя большое и доброе сердце, Мормо, и даже оставшись только с его половиной, ты будешь добрым и будешь совершать хорошие поступки. Именно поэтому, я так не хотел, чтобы со мной была хоть какая-нибудь женщина, потому что я боюсь оказаться на твоем месте, – дальше он зашептал так, что его смог бы услышать только второй вампир, – Я трус! Я такой трус! Я боюсь женщин, я боюсь отношений… Но я никогда не покажу этого Лилит, иначе она откусит мне голову, как самка богомола. Лилит никогда не должна знать об этом, о существовании моих слабых мест.… Хотя она в одном шаге от познания истины.

– Эй! Уже почти рассвет, может, вы вечером продолжите рассказывать друг другу, какие женщины плохие, и кто из них какую кучу кала вам подарил? – вопросительно крикнула Лилит.

Оба вампира подняли взгляд на лестницу. Там, как будто стоял ангел в белом одеянии, но это был демон в ангельском обличии.

– Грубость. – Быстро шепнул Мормо Левиафану.

– И жестокость! Мне порой, кажется, что сам Гитлер переродился в ней, – ещё быстрее ответил ему Левиафан, вставая из-за стола, – ладно Мормо, пойдем, я тебя провожу в комнату, – сказал он уже во весь голос.

– Спокойной.… Нет, спокойного дня Мормо! – пожелала ему Лилит.

25

Проснувшись днем, Лилит посмотрела на Левиафана: он что-то читал и вроде бы даже не замечал ничего в округе. Девушка встала и выглянула в окно: погода ночью развлекалась. Все было белым бело, улицы окончательно оказались погребенные белой переной. Похоже, была сильная метель, которую парочка пропустила, гоняясь друг за другом, отчитываясь перед своими чувствами.

– Добрый день, милая. Безумно рад, что мы пережили эту ночь. Как спалось? Мне кажется, не очень. Ты кричала, руками махала, меня звала. Ммм…Ты звала меня. Что же там было?

Лилит отвернулась от окна и уставилась на вампира. Он лежал на подушках, держа в одной руке толстую, дряблую книгу, другой творил привычный бардак на голове.

– Надеюсь, что я сооружала западню для тебя…

Лилит снова уставилась в окно.

– Да? Звучало так, как будто тебе кто-то сооружал западню и ты звала меня, потому что нуждалась в моей помощи…

Уже через секунду он обнимал девушку, вместе с ней разглядывая рыхлый снег за окном.

– Может, съездим на горку? – Лилит вопросительно посмотрела на него.

– На горку? Зачем? – смутился Левиафан.

– Покатаемся на сноуборде. – Лилит улыбнулась в ответ, поцеловав вампира в щеку.

– На чем покатаемся?

– Сноуборд, Левиафан, сноуборд. Судя по твоему лицу, ты понятия не имеешь, о чем я говорю.

Левиафан действительно не очень понимал, о чем шла речь. Ему это не нравилось. Ему вообще не нравилось, когда он выглядел дураком. А когда человек чего-то не знает, это самый короткий и прямой путь к общественной критике и ярлыку дурака.

– Ладно, признаюсь, я не знаю, о чем ты говоришь и что это за штука такая.

Лилит улыбнулась что было сил. Ну, наконец, хоть какое-то превосходство над всезнающим и всё умеющим вампиром. Самолюбие Лилит аж встрепенулось от радости, ненадолго забыв все то, что произошло на днях.

– Ну что ж, придется мне просветить тебя, дорогой мой умный человек. Кстати, вот еще один случай, когда «зародыш бабочки» может чему-то научить всесильное чудовище.

Левиафан молча смотрел на девушку. Злился ли он? Конечно! У него сердце скрипело от ущемленного чувства, от того, что Лилит даже не пыталась сделать вид, что ей безразлична маленькая неосведомленность вампира.

По одному только его взгляду было видно, что Левиафан злобствует, но внешне он старался оставаться спокойным. Все-таки как взрослый человек, одно он точно понимал – сколько бы ты не жил на свете, все равно станется что-то, что ты не умеешь или о чем не знаешь. Вот только все это должно быть не после блистательного выступления «Я все знаю и все умею».

– Я жду.

Он неотрывно смотрел Лилит в глаза, наблюдал, как радость и злорадство, потирая руки, массажирую ее мимику. Но Левиафан решил, что пусть девочка порадуется такой нелепой и мелкой победе.

– Сноуборд – доска, как одна лыжа, встаешь на нее двумя ногами и катишься вниз со склона. Все довольно просто…даже для тебя. Я не буду рассказывать тебе про равновесие, правильность постановки ног…Ты же умный, в процессе поймешь. Поедем?

– Теперь-то мы точно поедем. Не могу же я оставить позади себя то, чего не знаю, так и не познав это. Одевайся. Пойду, скажу Мормо, что мы ненадолго уедем.

Левиафан нашел своего друга на веранде на улице. Он стоял с кружкой кофе, смотрел вдаль.

– Я слышал. Конечно, езжайте. Узнай, что такое сноуборд, мне потом расскажешь.

Левиафан встал рядом с Мормо и тоже уставился вдаль. Он чувствовал атмосферу отчаяния, печали и утраты. Он чувствовал Мормо насквозь, его желание вернуть любовь, желание всегда, нет, вечно, быть с той, которую он чертовски любит.

– Забавно, но почему-то именно в общении с тобой, я чувствую себя крайне неловко. Знаешь, почему? Был бы я на твоем месте, я бы ненавидел меня. У меня есть то, отсутствие чего, превратило тебя в меланхоличное существо, которое не знает, для чего оно вообще еще передвигается. У меня есть женщина, которую я люблю…она рядом. И у меня есть слова поддержки для тебя – от того, что эта женщина рядом, я не чувствую себя счастливым…. Подумай об этом, Мормо.

– Нет, Левиафан, это ты подумай об этом. Подумай хорошенько, что такое счастье, какого ощущать себя счастливым. Подумай о том, как ты будешь себя чувствовать себя, если этой женщины вдруг не станет рядом. Что ты тогда скажешь? Поверь мне, я знаю, о чем говорю. Готов ли ты сейчас отпустить ее? А?

– Нет.

– Коротко и ясно. Видишь, тут и думать нечего. Просто дай шанс нормальности заглянуть к вашим отношениям, может вам понравится адекватность. Может вы примите ее и посмеетесь потом над тем, какими дураками вы были.

– Ну, я готова! – Лилит выскочила на улицу.

Оба вампира тут же замолчали и перевели взгляд на девушку. Ну до чего же она была красивая! На ней был надет теплый костюм светло-светло серого цвета, вязаная шапка, толстая коса, спускающая ниже пояса, ботинки, похожие на луноходы Армстронга, перчатки, связанные из такой плотной и теплой нитки, что они казались больше на пару размеров.

Радость в глазах. Ее глаза сверкали, словно в них блистали падающие на солнце снежинки. Слегка розовые щеки, которые всего за пять минут, проведенных на улице, легкий морозец успел покусать.

– Мой сноуборд дома. Сначала нам придется заехать за ним. – Лилит схватила Левиафана за руку, прижимаясь к его плечу.

– Давай сразу в прокате два возьмем? У меня-то ничего такого нет, все равно в магазин ехать. – Настроение вампира поднималась, глядя на то, как радуется девушка.

– Окей. Поехали. Пока, Мормо! Не скучай.

Лилит побежала к машине, на ходу стаскивая рюкзак со спины. Левиафан неспешно побрел за ней, бросив едва заметную улыбку другу.

– А ты прав, пожалуй, мы попробуем познакомиться с адекватностью!

Мормо, услышав тихий шепот, тоже улыбнулся. Как бы не думал Левиафан, но Мормо не мог злиться на своего друга из-за того, что у него есть девушка. Мормо вообще не мог злиться. Испытывать злость – это было не в его стиле. Он считал, что растрачивать силы и энергию на такие негативные чувства, как злость и ненависть, глупым занятием. Он был рад, что у его друга есть такие отношения, что их пытаются реабилитировать, что ими интересуются, а не просто живут.

– Лилит, закрой окно, простудишься. – Левиафан неотрывно смотрел на заснеженную дорогу, ведущую за город.

– Да что с тобой? – не выдержала девушка. – Ты такой странный! Весь из себя заботливый, твой голос…мягкий и нежный. Ты улыбаешься, не пытаешься посмеяться надо мной, никого не убиваешь! Левиафан, ты сам-то здоров?

Вампир улыбнулся и бросил на девушку косой взгляд.

– Лилит, почему ты так странно воспринимаешь заботу о себе? Почему для тебя это так дико звучит? Почему ты считаешь дикостью заботу о тебе?

– Для меня это нормально звучит, Левиафан, когда такое исходит не от тебя. И забота от тебя…ну, не знаю, по меньшей мере – это странно.

– А вот в чем проблема! Давай я сам закрою окно, раз у тебя очередная проблема с моей просьбой. Здесь есть волшебная кнопка, которая поможет мне в этом.

Лилит усмехнулась и отвернулась, разглядывая как довольно быстро стекло скрывает зимний запах, оставляя его за окном. Она смотрела, как мимо проносятся деверья, одетые в толстую зимнюю шубу; как большие черные птицы прыгают с этих веток в бездну и резко поднимаются ввысь, стряхнув снег с лап; как зима раскрывает свои владения, удаляясь от города; как прекрасно там, где нет человека и его зловонных труб.

Через полтора часа машина повернула на сельскую дорожку и пока они медленно пробирались вперед, Левиафан думал лишь об одном, только бы не застрять в этом не особо людном месте, только бы машины прошла и не села в сугробе.

Лилит же не терпелось уже вылезти из машины, схватить доску и помчаться с горы.

Раньше она каждую зиму с друзьями ездила за город, чтобы покататься а сноубордах, лишь эта зима пришла не такая… И привела еще кое-кого не такого. Несмотря на все это, Лилит не смогла отказать себе в удовольствии покататься.

Проехав сельскую дорогу, парочка оказалась на довольно обкатанном склоне, на котором стояло еще несколько машин и пара небольших кучек людей, которые лазили туда-сюда.