Даниил Корнаков
Эсхато. Бешеные
30.1 Станислав Фаррум
Крики людей, хаос несвязной речи и рычание, вот что услышал Стас оказавшись снаружи. Каких-то десять минут Стас был в храме, и этого времени вполне хватило на распространение инфекции среди всей той толпы, что метались по улицам и площадям Кострова. На мгновение Стас даже пришел к мысли, что Господь Бог, если он и есть, в действительности спас его заставив прийти в храм. Ведь если бы он не был внутри церкви в момент, когда улицы заполнились зараженными, все могло бы кончится иначе.
Размышления о Боге тут же превратились в фотографию его матери, которая висела на холодильнике в их доме. Он, десяти лет, в черном костюмчике и она, в своем черно-сером платье и бежевыми перчатками. Отец сфотографировал их как-то раз перед очередным походом в церковь, и именно эта фотография нравилась Стасу больше всего, ведь на ней его мать улыбалась, что было большой редкостью. Теперь ее больше нет, она мертва. Физически она еще там, все в том же черном платье и в бежевых перчатках, возможно сейчас пытается выбраться из крохотной комнатки священника и побежать за своим любимым сыном, с целью убить его. Но это не его мама, больше не его. Ее нет, ей конец.
Понять этого Стас до сих пор не мог.
Все происходит так быстро, быстрее чем в фильмах ужасах. Ведь даже там монстр не убивает всех разом, а лишь поочередно. Но здесь, на тех улица, что были в нескольких метрах от него, погибали десятками, сотнями.
Стас услышал топот ног позади. Не переставая бежать, он обернулся с мыслью: Пожалуйста, пускай среди них не будет ее, пускай не будет моей мамы. Ее там не оказалось. За ним бежало трое человек, две женщины и мужчина. У всех трех лица были украшены кровавой маской, одежда запачкана осенней грязью. Они рычали сквозь зубы, слюни вылетали из их ртов как у бешеных собак.
Мгновение, и Стас почти что врезался в надгробие, где успел приметить год рождения 1954. Он продолжал бежать среди могил, и все думал о появлении костлявой руки из-под земли, которая схватит его за ногу, и заставит упасть, прямо как в старых фильмов про мертвецов.
Стас прыгнул на большой забор готического стиля с копьями на верхушках, и как можно скорее принялся лезть вверх. Зараженные уже были рядом. Он слышал, как их всхлипы и рычание становились все громче и громче. Они ударились своими телами в забор, когда Стас уже был на самой его верхушке и чуть не упал боком на одно из острых копий. Он спрыгнул вниз и оказался в узком переулке, разделяющий территорию церкви и жилые дома. Он обернулся и увидел, как зараженные пытались дотянуться до него, но маленькое расстояние между прутьями не позволяло им вытянуть руку дальше локтя.
Он услышал топот ног, слышимый со стороны центральной улицы. Несколько людей бежали прямо на него, а за ними они, зараженные.
Стас рванул в узкий переулок между домов, который, на удивление, был пуст (пока еще). Мусорные баки были не вычищены и наполнены до краев. Кирпичные стены блистали современным искусством, имя которому было граффити.
Только бы не было тупика думал Стас.
Позади послышался крик. Женский крик.
– Свет! – раздался мужской голос.
– Убери их, убери их от меня! Игорь!
Стас не останавливался. Сердце сжалось от страха так сильно, что, казалось, еще мгновение и оно взорвется как воздушный шар.
Впереди он увидел их. Новых зараженных. Они стояли посреди переулка как истуканы, пялились в стенку пока не увидели его. В их голове, словно как в механизмах что-то щелкнуло, и они перешли в режим «Атаки», как бы абсурдно это не звучало. Их было пятеро, или шестеро, Стас не успел их точно сосчитать. Он обернулся, увидел, как те люди, что бежали за ним уже присоединились к армии зараженных.
Справа от него была дверь, по всей видимости черный выход из какого-то помещения. Он подбежал к нему, дернул за ручку. Разумеется, закрыто. Толпа с обеих сторон приближалась. Стас ударил дверь плечом, затем еще раз и еще, пока та не открылась, снеся слабую щеколду, со звоном отлетевшую куда-то в сторону. Он оказался в маленькой комнатке, похожей на раздевалку. Здесь были шкафчики, точь-в-точь как в школах, гладильная доска с утюгом на ней и черные фартуки с красными буквами coffee & tea
Он понял, где оказался.
Стас побежал вперед, где увидел еще одну дверь, и когда он оказался прямо за ней, то услышал, как они ворвались внутрь, уронив гладильную доску на пол.
Надеюсь, утюг упал кому-нибудь из вас на ногу, сволочи.
Он успел закрыть дверь, огляделся вокруг и увидел молодого парня, чье лицо почти полностью было покрыто прыщами. Волосы сальные и растрепанные, фартук перепачкан белыми и коричневыми пятнами. Официант, – по крайне мере так предположил Стас для начала, – смотрел на него с полуоткрытым ртом и полным недоумением. Его взгляд метался то к двери, то к окровавленной куртке Стаса.
– Быстро, помоги мне сдвинуть эту хрень! – Стас указал на картонные коробки с надписью «Кухня». В дверь продолжали ломиться, и заполучив опыт десятиминутной давности про отношения между этими тварями и дверьми, Стас предпочел не медлить. Он оперся на дверь и принялся ее придерживать.
– Вы кто? Как вы здесь… – парень говорил со Стасом, но не спускал глаз с двери, в которую шел удар за ударом.
– Делай, что я тебе говорю, твою мать! – крикнул Стас приказным тоном.
Официант дернулся от неожиданности, посмотрел в глаза Стаса, увидел в них натуральный страх и тут же бросился к коробке, который принялся сдвигать в сторону двери. Двигал он его еле-еле, и Стас этому был рад.
Тяжелая, как раз то что нужно…
Когда официант наконец прислонил груз к двери, Стас тут же подбежал к еще одной коробке, в точности такой же, взял ее на руки и положил на другую, возле двери. Официант, при виде высокого парня, который с легкостью поднял коробку, которой он только что вытирал пол, сглотнул слюну.
– Аккуратнее, там же посуда! – сказал официант.
Стас пытался отдышаться, а после произнесенной официантом фразы посмотрел на него с негодованием.
– Чего? Ты что, совсем дурак?
Удары не прекращались, коробки стойко держались даже не шелохнувшись. Официант переводил взгляд то на коробки, то на Стаса. Испуганный взгляд двухметрового парня его настораживал.
– Что происходит? Надеюсь, это не полицейские там?
– Ты что, не видишь, что происходит на улицах?
– А что происходит на улицах? Я весь день спал в подсобке, только что проснулся, – парень указал большим пальцем назад, по всей видимости давая знать, где же эта подсобка. Он по-прежнему не сводил глаз с двери, в которую пытались вломиться.
Стас прижался к стене, сел на пол и скрыл в ладонях лицо.
– Эй… ты как, в норме? – поинтересовался официант.
– Нет, ни хера я не в норме.
Удары в дверях вдруг стали реже, пока и вовсе не прекратились. Должно быть больных заинтересовало что-то другое, помимо сноса двери. Что-то живое, проходящее по этим переулкам. Все это время официант стоял над Стасом и словно бы пытался найти слова для начала разговора. Он было открыл рот, но тут же его закрывал, оставляя слова при себе.
– Может, мне вызвать полицию? Скорую? – наконец сказал он, заметив кровавые следы на его одежде.
Стас не ответил. Он думал о матери, которой больше с ним нет. Неожиданно пришло осознание того, каким он был дураком, что перестал ходить с ней в церковь, каким он был ублюдком, что перестал проводить с ней все свое время как это было раньше. Он ударил кулаком об стенку, затем еще раз и еще.
– Эй, эй, успокойся, – сказал парень, – Может воды, а? Сейчас принесу, лады?
Через минуту официант стоял над Стасом со стеклянным граненым стаканом, наполненным водой. Он протянул его Стасу, и тот взял и сделал большие, размашистые глотки, осушив стакан за одно мгновенье.
– Так мне чего, может скорую вызвать? – спросил парень еще раз, принимая пустой стакан.
Стас ухмыльнулся.
– Ну попробуй, вызови.
И тут же его вдруг словно молния ударила. Он вскочил с места.
– Вход в кафе заперт?
– Вход? Нет, сегодня мы закрыты, и мы тут как бы дежурные…
Стас тут же побежал по узкому коридору, минуя все те же коробки и рабочую одежду поваров и официантов, развешанных на крючках по стенам. Он зашел на кухню, обошел ее напрямую и приоткрыл дверь, ведущую в гостиный зал. Там он увидел жуткую картину. Среди столов с клетчатыми, красно-белыми скатертями, на которых кверху ножками лежали стулья, сидел на корточках один из них. Он, мужчина лет сорока в белом фартуке и небольшой растительностью на лице, вцепился в глотку молодой девушки, которая уже, по всем признакам, была мертва.
Окна кафе были закрыты жалюзи, отчего внутри было достаточно мрачно. На одном из столиков лежал кусок недоеденной пиццы с пластиковым стаканчиком.
– Блять, блять, блять, что это?! – громким шепотом произнес официант, и тем самым на мгновение отвлек белый фартук от своей трапезы. Стас закрыл ладонью рот официанта, почувствовал выпуклость всех его твердых прыщей на своей ладони. Он прислонил его к стене между плитой и раковиной, приложил указательный палец другой руки ко рту и сказал.
– Заткнись.
Но когда Стас убрал ладонь, парень словно бы и не слышал наставление Стаса.
– Это же наш повар, и Нэлли… официантка. Мы же только…
– Заткнись твою мать! Говори тише, иначе он нас услышит.
Дабы убедиться, что больной действительно их не услышал, Стас приподнял голову и через окно выдачи, увидел, что тот продолжал трапезничать. Стас подошел к разделочному столу, взял два тесака, висевших на магнитной ленте и присел на корточки рядом с официантом. Парень был напуган, волоски на его руках встали дыбом, губы еле заметно дрожали. Казалось, что он прилип к этой стене.
– Мне нужна твоя помощь, – сказал Стас и протянул ему один и тесаков.
Парень посмотрел на прямоугольное лезвие, на секунду выпучив глаза. Он пытался что-то сказать, но слова дрожали, когда выходили из его рта.
– Мм-может в-в-се т-т-таки позвонить в п-п-полицию?
– Нет никакой больше полиции, слышишь? А если ты туда и позвонишь, то все линии будут заняты, или вообще не работать. Я объясню тебе все после того, как ты мне поможешь завалить того, в белом фартуке.
– Завалить? Ты имеешь ввиду…?
Стас утвердительно кивнул.
– Но я… я не могу, я не убийца.
– Ты им и не будешь. Убийцы это тот, кто других людей убивает, а он уже не человек.
Стас еще раз заглянул в окно выдачи, больной уже встал прямо над телом и словно бы принюхивался, оглядывая потолок. Вязкая кровь, напоминающая красную нить, текла с его подбородка.
– Просто подстрахуй меня, если вдруг что пойдет не так. – сказал Стас и еще раз протянул официанту тесак, который тот с неохотой взял. – Бей в голову, понял? Они подыхают только когда получают урон по голове.
– Да кто-они-то?!
– Сейчас узнаешь.
Стас тихо приоткрыл дверь, разделяющую кухню и барную стойку. Он оглянулся назад, убедился, что официант идет за ним. Тесак на фоне его худощавой руки смотрелся устрашающе большим. Полагаться на него глупо, подумал Стас, он наверняка во время размаха уронит его себе на голову, но, увы, это все лучше, чем ничего.
Больной уже отошел от тела девушки и стоял возле одного из центральных столиков. Его туловище шаталось из стороны в сторону, словно бы он был под кайфом. Затем он нагнулся и в сопровождении все того же мерзкого, булькающего звука, заблевал кровью свою жертву. Стас, который уже был в нескольких шагах от бывшего повара, решил, что это самый подходящий момент. Он замахнулся и вонзил лезвие тесака в крупную, с небольшой лысиной, голову. Жертва тут же рухнула на кафельный пол. Стас услышал, как раздался звон падающего на пол лезвия, парнишка все же его выронил, но должно быть не от тяжести, а от страха.
– Твою мать, – отрывисто сказал парень. – Ты… ты убил его.
После этих слов он отвернулся к стенке и содержимое его желудка оказалось прямо на опрокинутом стуле.
Стас не обратил внимание на самочувствие парня и подошел к опущенным жалюзи у окна. Ему хватило нескольких секунд, дабы убедиться, что за окном хаос все еще продолжается. Все это он видел в столице пару часов назад. Теперь эпидемия настигла и маленький Костров.
– Хотел узнать, что происходит? Самое время.
Парень еще раз посмотрел на труп, стараясь удержать в себе очередной приступ тошноты, а затем медленно пошел в сторону окна. Стас уступил ему место возле приоткрытых жалюзи и тот посмотрел наружу. Рот его был открыт, на тонких руках образовались пузырьки, которую все называют «гусиной кожей».
– Нам нужно забаррикадировать главный вход. Думаю, для начала эти столы подойдут, – предложил Стас.
Парень словно бы не слышал его слов, он всецело был поглощен тем, что происходит снаружи. Стас взял его за плечо и повернул в свою сторону с такой легкостью, словно бы тот был мальчиком пяти лет.
– Мне нужна твоя помощь. Нам нужно перенести пару этих столов к входным дверям.
– Я… я не могу, у меня мама за городом, ей наверняка нужен я и моя помощь…
– Ты не понимаешь. Если ты сейчас выйдешь на улицу, помощь уже понадобиться не ей, а тебе.
Парень смахнул руку Стаса со своего плеча.
– Да пошел ты! Не тебе решать, что мне нужно, а что нет.
– Да, ты прав, не мне. Но эти двери не откроются до тех пор, пока я внутри, ты меня понял?
– Ты так в этом уверен? – Парень достал из своего фартук небольшой ключ и демонстративно показал его Стасу. – Сейчас проверим.
Но не успел тот и шага сделать вперед, как тут же упал вниз, почти головой задев край стола. Та самая официантка, что была недавним «ужином» превратилась в охотника. Ее зубы вонзились в ботинок парня и тот закричал.
Стас немедля взял окровавленный тесак со стола, которым он убил предыдущего зараженного, и нанес удар прямо по шеи официантке. Пары мощных ударов хватило, чтобы голова отделилась от туловища и ее руки ослабили хватку.
– Сука, сука… – бесконечно повторял официант, почти задыхаясь. Он выглядел словно бы одержимый, бесконечно повторяя одно и тоже слово.
– Она укусила тебя? – сказал Стас и тесаком, словно бы учительской указкой нацелился на мальчишку. На тесаке помимо крови появились и кончики слипшихся от крови темных волос.
– Нет, нет, не укусила. Мать твою. Не укусила!
– Сними ботинок.
– Чего?!
– Сними проклятый ботинок! – рявкнул Стас.
Парень послушно схватился за подошву своего левого ботинка и снял его. Девственно белый носок с дыркой на пятке и никаких признаков укуса.
– Видишь, сколько неприятностей они доставляют? И это только двое, а снаружи их десятки, если уже не сотни! – сказал Стас.
– Но моя мама…
Стас наклонился над мальчиком, взял его за шиворот и положил на лопатки, прижимая к полу. Совсем неожиданно для официанта, глаза его спасителя заблестели. Казалось, Стас говорил сквозь зубы.
– Не тебе одному нужно наружу, ясно?! Ты просто не представляешь, что в действительности там происходит. Я пробежал каких-то десяток метров от соседней церкви до сюда, и каждый этот гребанный метр был на волоске от смерти. Они быстрые, беспощадные, в них не осталось ничего человеческого. Это звери, звери у которых только одна цель – убить тебя.
Официант тяжело дышал, не сводил взгляда со Стаса. Он словно бы переваривал все сказанное Стасом и думал над окончательным решением.
– Забаррикадируем входную дверь, все двери, что ведут внутрь кафе и будем ждать, – сказал Стас.
– Ждать чего?
– Чего угодно. Может быть армию спасения, если хочешь; может быть и удобного момента, чтобы покинуть это убежище. Я бы не заставлял тебя этого делать, и послал бы к чертовой матери, но как мне кажется, лучше две головы, чем одна.
– Ты можешь меня отпустить?
Стас закивал головой и ослабил хватку. Официант встал, отряхнулся. Он с каплей злобы посмотрел на Стаса, который ждал от него ответа. Официант посмотрел на электронные часы, что показывали без пяти восемь, затем снова посмотрел на Стаса.
– Хорошо, я согласен, – сказал официант, – но ровно в двенадцать часов ночи я отсюда свалю, и мне плевать, остановишь ты меня, или нет. Попытаешься остановить – убью.
Стас протянул ему руку.
– Стас.
Официант принял руку.
– Игорь.
– Рад знакомству, Игорь. Теперь давай ка сдвинем пару столов к…
Стас не успел договорить. Его прервал звук разбиваемого стекла, затем шелест алюминиевых жалюзи, волной поддавшихся вперед и слетевших с крепления. Момент, и Стас почувствовал, как на него падает тело его нового знакомого, а затем и он падает сам. Чуть ниже правого уха Стас услышал свист, а затем звук разбитой бутылки из-под Колы.
– Бегом внутрь, бегом, бегом! – крикнул кто-то громким, уверенным голосом.
Затем послышались звуки зараженных, крики. Разбив стекло витрины, кто-то словно прибавил звука в колонках, отчего происходящий хаос снаружи слышно стало значительно сильнее. Крики женщин, мужчин. Вопли, топот ног. Центр города, огромная скопища людей, плотно прижавшихся друг к другу во время массового побега спровоцировали успешную волну заражения. Зараза распространялась словно огромный кострище, переходивший от здания к зданию с увеличенной раз в десять скоростью. И не было пожарных чтобы его потушить, не было никого, кроме паники.
Стас сдвинул с себя тело Игоря, которое, на удивление, дышало. Официант все с тем же испуганным взглядом посмотрел на Стаса, затем на пару человек в форме хаки, ворвавшихся внутрь с автоматами в руках.
– Живо, внутрь, дальше! – крикнул один из солдат, по всей видимости старший по званию.
– Рядовой, какого хера ты встал?! Живо…
Дальнейших слов стало не слышно из-за последовавшей очереди выстрелов. Стас встал на ноги, поднял Игоря и побежал в сторону кухни, куда уже успел убежать один из солдат. Вновь он оказался в узеньком коридоре, и приметил того самого военного, что осматривал все вокруг, каждый угол.
– Здесь никого нет, – сказал Игорь ему и зашипел. Только сейчас Стас увидел, как на его плече постепенно вырисовывался кровавое пятно.
Солдат посмотрел на них, затем на дверь подсобки. Он открыл ее, включил переключатель и внутри появился свет. Стас услышал, как позади него закрылась железная дверь на кухню, и увидел того самого солдата, который раздавал приказы. Он бросил винтовку на пол и прислонился к двери. Стас немедля помог ему подпереть дверь и закрыть ее на замок, испытав при этом явное дежавю. Все четверо оказались за пределами кухни в узком коридоре.
– Твою мать, – сказал он, выдыхая и обратился к Стасу. – Спасибо, парень, спасибо.
– Сержант, где Дима? Соленый? Другие? – раздался голос позади.
– Мертвы, – тут же последовал ответ. – Соленый совсем взбесился и разрядил всю гребаную обойму. Но на всех их пуль не хватило. Дима погиб еще тогда, когда стреляли в витрину. Как же они быстро превращаются в этих тварей. Они жрали Соленого, пока я закрывал дверь…
Солдат, зашедший первым, ударил ногой об один из металлических столиков, стоявших напротив кладовой.
– Сука! Говорил же я, что не нужно было ехать сюда, свернули бы все назад и свалили бы к черту из города.
– Ты забываешься, рядовой. Мы выполняли приказ.
– Да срать на приказы, сержант! Ты видишь, что происходит вокруг? Тут спасать уже некого, все как один бешеные. Нас было десять, а сейчас сколько, а?
Постепенно разгорающуюся перепалку между сержантом и его подчиненным прервало шипение и завывание Игоря, сидевшего на полу, чья ладонь была вся в крови. Рядовой тут же подошел к официанту, посмотрел на рану на лопатке и посмотрел на лицо сержанта, который уже слегка приподнял винтовку.
– Пуля, не укус.
Он опустил автомат.
– Что вообще происходит, почему я один не в курсе?! – возмутился Игорь, пытаясь бороться с поступающими слезами и гневом одновременно.
– Ты телика не смотришь, чел? – спросил солдат, сидящий на корточках возле него.
– Я здесь уже ночую третий день, перевыполняю норму что бы заплатили больше, а до дома все никак не доеду, живу за городом, а телика тут и в помине не было.
– Тогда ты пропустил начало целого апокалипсиса, – рядовой достал из грудного кармана пачку сигарет и зажигалку, вытащил одну и закурил, даже не обратив внимания на большую наклейку с перечеркнутой сигаретой, висевшей прямо над Игорем.
– Сержант, – начал Стас. – И все же, какие сейчас дела? Военные что-то предпринимают?
– Предпринимают, ага, – издевательски произнес сержант, улыбнувшись и обнажив свои белоснежные зубы. – Вот мы и те восемь парней, что полегли на улице, одна из попыток этих «предприниманий» по спасению гражданских. Результат перед тобой, ебать его в рот.
Рядовой, с сигаретой в зубах, сидя на корточках возле Игоря достал из кармана моток бинтов и крохотную бутылочку с перекисью.
– Расстегивай рубаху другой рукой, посмотрю на рану.
Игорь начал одной рукой расстегивать пуговицы, но рядового такая медлительность по всей видимости раздражала, и он взялся помогать худощавому официанту.
– Мы даже не успели подготовить должным образом КПП на въезде в город, – продолжал сержант. – Это проверка крови, даже дураку понятно, что этого недостаточно. Но времени не было.
– Я слышал пальбу, когда только-только пересек КПП, должно быть, час назад, – начал Стас.
– Тогда тебе сильно повезло, дружище, потому что час назад там начался треклятый ад. Кто-то сидевший в машине стал одним из них, перекинулся на соседа, тот на другого и так далее, так далее. Так мне сообщили. Из-за того, что военные не оказались полностью готовы к такому, бешеные прорвали КПП, загрызли многих солдат и ворвались в город, пожирая улицу за улицей. Как раз в этот момент мне и моему взводу дали задачу – спасти как можно больше гражданских в городе и драпать на север, в сторону штаба. Такую же задачу дали и десяткам других взводов, что уцелели. Где они сейчас – не имею понятия, связь потеряна, одни помехи.
Стас прислонился к стене, что-то обдумывая. Сержант смотрел на него с любопытством.
– А что с окраиной города? – спросил Игорь.
Сержант посмотрел на мальчишку.
– Понятия не имею. Смею предположить, что бешеные до туда пока не добрались, но это только вопрос времени. Они как чума, даже хуже, жрут все на своем пути и делают себе подобных, либо убивают. Вирус действует как-то странно, одних убивает, других превращает, и вся эта гадость внутри крови.
– Как у треклятых вампиров, – вставил комментарий рядовой.
– Не совсем, но похоже. Одним словом, да, вирус находится в крови, как нам сообщили. Ни в слюне, ни в моче, а именно в крови.
Сержант склонил голову и выдохнул словно готовясь сказать что-то прискорбное. Так оно и оказалось.
– Одно я знаю точно… – сказал он и переводил взгляд от Стаса к Игорю и обратно. – Столицы уже нет. Если там и остались выжившие, то быть таковыми им осталось недолго.
Перед глазами Стаса вдруг возникли десятки лиц, его друзей и знакомых, что остались в Столице. Все студенты, все те, кто играл с ним в футбол или дома в видеоигры, все те, кто смеялись и пили пиво с ним в его однокомнатной съемной квартирке. Все девки, которых он успел поиметь за четыре года своего студенчества. Все эти люди уже должно быть мертвы или ходят среди таких же «бешеных», как называет их сержант.
«Бешеные», пожалуй, идеальное название для них, подумал Стас.
– И если мы не поторопимся выбраться из города, – сказал сержант, – все то, что произошло в Столице, произойдет тут. Словом, здесь это уже происходит, но не в таких масштабах.
Сержант сделал смачный плевок в угол и обратился к подчиненному.
– Гелаев, что с парнем?
Рядовой осматривал рану и обрабатывал ее перекисью, намоченной в носовой платок. Игорь после каждого прикосновения платка к ране сжимал зубы.
– Нормально все, на вылет. Надо будет его только упаковать в бинты.
– Займись этим, – приказал сержант.
– Сделаем.
Сержант достал из грудного кармана небольшую, потрепанную карту на которой была изображена местность радиусом в ближайшие триста километров и положил ее на пол так, чтобы все могли ее видеть. Почти на самом краю карты в стороне юга, совсем рядом со Столицей кружком был выделено название Костров. Сержант ткнул пальцем чуть севернее прямо в название одного маленького озера.
– Вот, Волчье озеро, – сержант стучал пальцем по голубому кружочку, словно бы отбивая одному ему известный ритм. – Как нам сказали временный штаб должен быть рядом этим озером.
Сержант повернул голову в сторону рядового Гелаева, и обратился к нему лично.
– Так как армия нашей страны еще существует, то и приказы мы по-прежнему выполняем, Гелаев. Эти двое, считай, спасенные нами гражданские, их мы доставим в штаб тем самым выполнив приказ.
Рядовой молчал, он словно бы и не услышал слов старшего по званию, и продолжал обрабатывать рану.
– Рядовой?
– Да, сержант. Вы тут главный.
– Нет, нет, секундочку. – Игорь резко приподнялся, о чем пожалел в следующие несколько секунд. Волна неприятной боли прокатилась по его плечу и шеи, отчего дальнейшие слова он говорил в попытках борьбы с болью. – Моя мама живет на окраине города, я никуда не поеду без нее.
– Окраина – это слишком далеко, малой, – тут же ответил сержант. – К тому же, насколько мне известно, туда, как и нас на это место отправили несколько отрядов из солдат, и, если твоя мать жива ее доставят в целости и сохранности в штаб. Как я уже сказал, мне неизвестно, что происходит на окраине города, но судя потому, что Бешеные начали идти со стороны Столицы, до туда они еще вряд ли успели добраться.
– Может мне ей позвонить? – спросил Игорь. – Узнаю, как она и…
– Не получится, – сказал рядовой. – Полчаса назад связь была перегружена, сейчас и вовсе не работает. Я тоже каждые пять минут набирал своей жене, но каждый звонок заканчивался одним и тем же – отсутствием гудков. Пока меня только одно успокаивает, до города, где я живу с женой Бешеные еще не добрались и у меня есть время. Время чтобы закончить с вами и добраться до жены и своего маленького сына. Ведь так, сержант? – рядовой посмотрел на старшего по званию. Лицо молодого рядового с надеждой смотрело на старшего по званию.
– Как я и обещал, Малик, как только доберемся до штаба, договорюсь с полковником на счет этого.
Рядовой слегка улыбнулся и продолжил обрабатывать рану.
– Но я так не могу… – продолжил Игорь. – Я не могу так просто оставить все это на «авось».
– Пойми малый, – начал рядовой. – Если мы сейчас поедем в сторону окраины, то нам придется объезжать почти весь долбаный город, и терять драгоценное время на поиски уже возможного трупа.
– Не говори так! – вскрикнул Игорь, встал с места и попытался оттолкнуть рядового, однако тот не подался в сторону даже на сантиметр. – Моя мать жива, и я…
Рядовой Малик ударил парня по щеке и тот тут же зажался в угол, словно школьник-изгой, над которым частенько и ежедневно издеваются одноклассники.
– Отставить, рядовой!
Малик тут же отошел в сторону. Он оперся о стенку на которой висело расписание прихода и ухода сотрудников.
– Я понимаю твое волнение, парень, – начал сержант. – Но велика вероятность того, что никто из нас не доберется до окраины, сдохнем раньше. Риск слишком велик, поэтому я рекомендую тебе добраться до штаба и найти свою мать там.
Игорь молчал. Он смотрел в пол, все еще прикрывая лицо руками, словно ожидая еще одного удара от солдата.
– Посчитаю это за согласие, – закончил сержант, свернул карту и засунул ее обратно в передний карман. Проследив за тем, в какой именно карман была убрана карта, Стас заметил нашивку с фамилией сержанта «Соколов К. Д.»
– Итак, план таков, – начал сержант, снимая автомат с плеча и извлекая магазин. – Дождаться двенадцати ночи, собрать все необходимое здесь, что можно найти, и попробовать добраться до уазика, что за углом. Затем на нем на север, к Волчьему озеро.
– Но сержант, как мы проберемся через бешеных? Их же там до черту! Да и даже если каким-то чудом доберемся до тачки, то как проедем через всех них?
Пока рядовой задавал все эти вопросы сержанту, он пулю за пулей комплектовал магазин. Не отрываясь от дела, он ответил.
– Рядовой, приказы не обсуждаются, это, во-первых. Во-вторых, ты же не хочешь здесь гнить? Я не думаю, что ребята из армии спасения или сам, мать его, Супермен заявиться сюда чтобы нас лично спасти. Мы сами по себе, и выбраться должны сами. Рядовой, сколько у тебя осталось полных рожков?
Малик похлопал по разгрузке, висевшей на нем.
– Один, сержант. Тот что заряжен пуст наполовину.
– Тогда я советую тебе стрелять метко, а не так как ты это делал на учениях. В случае контакта стреляем так же, в ноги, чтобы ослабить их.
Наконец Стас нарушил свое пятиминутное молчание.
– Зачем в ноги? Почему бы их сразу не кончать?
– Кончать? – ухмыльнулся рядовой Малик, – интересно как. Я всадил в грудь одному из них всю обойму, и эта мразь только покачнулась, даже не упала.
– Надо в башку стрелять, только тогда они подыхают, – Стас оглядывался на сержанта и рядового. – Поверьте мне, я уже прикончил парочку, выстрелив им прямо в голову. – Для подкрепления своих слов Стас достал пистолет и вытащил пустой магазин.
Сержант посмотрел на Малика, и сложилось впечатление словно бы они телепатически договаривались друг с другом верить ли незнакомцу, с которым они впервые столкнулись двадцать минут назад, или нет.
– Ладно. – Сержант достал из-за пояса пистолет и вручил его Стасу. – Тут полная обойма. Надеюсь, стрелять умеешь.
Стас кивнул в знак согласия и сказал.
– Сержант, только тут такое дело. Мой отец, я оставил его в квартале отсюда, дома, совсем одного. Возможно, мы сможем ему помочь?
Игорь наконец поднял голову, со злобой поглядел на всех присутствующих.
– Сержант, – с возражением сказал рядовой.
– Гелаев, не тебе решать. Ближайшие пять кварталов – наш сектор. Полковник сказал вывести всех гражданских из нашего сектора, так я и поступлю, пока на моих плечах эти лычки.
Губы рядового дрожали. Он явно хотел возразить, но не решился.
– Так точно, – почти шепотом произнес он. – Могу я заняться поиском продовольствия?
– Выполняй, рядовой. Только много не загружайся, нам нужно быть быстрыми.
Ничего не сказав, Гелаев Малик пошел в кладовку. Стас протянул руку сержанту.
– Стас Фаррум.
Сержант протянул руку в ответ.
– Старший сержант Соколов. Зовут Костей.
– Большое спасибо, Кость.
– Пока не за что, – ответил сержант.
