Айрон
Город и люди в нём
Глава 3
Новые люди
Первым что он почувствовал, был холод. Не столь сильный как совсем недавно, но всё равно пробирающий до костей. Высокая влажность, сильный запах ржавого железа, близкая капель, гул и шум от незакреплённых труб. Переступив с ноги на ногу, он почувствовал, что стоит по щиколотку воде, под которой скрывается липкий и в тоже время склизкий слой. Протянутая рука коснулась задубевший изоляции, свивавшей закручивающимися пластами. Небольшой шажок, ещё и ещё один, по ровному полу, рукой прикасаясь к неверному ориентиру, пока пальцы ног не нащупали край. Протянутая вперёд, нога погрузилась по самое колено, но так и не достала до дна. Кромешная тьма, всё крепчающий холод, ускоряющийся ритм собственного сердца, тихие голоса где-то впереди. Тут же отбросив сомнения, он опустился на корточки и неуклюже соскользнув, рухнул в воду. До боли леденящая, дурно пахнущая, с плавающим на поверхности мусором, она скрыла его с головой. К ушедшим в низ ногам прикоснулось что-то невесомое, будто оплетая, побуждая к движению. Несколько длинной гребков, и в грудь упёрлась труба. Взобраться на неё не представлялось возможным и прошлось снова нырнуть. Ещё несколько метров, пока ноги не коснулись чего-то рыхлого, развалившегося при попытке опереться. Обтекая тело, снизу поднялся рои пузырьков, с шипением лопаясь на поверхности. Запахло серой. Голоса стали немного громче. Ещё несколько гребков, до отвесной стены, в право, до жестяной преграды, рядом с которой удалось нащупать скобы лестницы. Сваренная из арматуры, истлевшая, прогибающаяся при малейшем нажатии, она всё же выдержала. Несколько метров вверх, до края, за которым, во мраке проступили неясные контуры. Радость согрела трясущееся тело, помогла подняться, и не оступится на наклонном полу. Протискиваясь между труб и кабелей. Давя тонкие крысиные кости. К огню и свету.
Людей было двое. Резанные ножами бороды, в обносках, со свежими синяками на неприветливых лицах. Их речь была незнакома, слова непонятны, но интонация и лиц выражали озабоченность и удивление. Затем сменились насмешкой и пренебрежением. Окончившись не то хищной ненавистью, не то завистью. Наконец выхватив головню, сидящий замахнулся, отгоняя чужака от огня. Другой, изменившись в лице, что-то попытался возразит. Резкий удар выбил палку из руки. Второй, разбил нос. Выброшенная вперёд рука, ухватив за грудки, не позволила упасть под градом ударов. Скривившись, явно в рассеянных чувствах, видя, чем оборачивается, другой схватил полочки с жаренными крысами, и бросился во тьму коридора. Сев на его место, победитель поспешно вынул из огня, упавшую тушку, что не успел унести беглец и, подув, грязными пальцами обдирал мясо с костей, а затем начал есть.
– Сэппе, сэппе! – хрипел избитый, злобно глядя на нападавшего, чем привлёк к себе вниманье.
Обувь оказалась слишком мала. Тогда он срезал подошву, и попытался приладить тесёмки, но всё валилось из рук, рвалось или отказывалось держаться. Тоже было и с рубашкой. Разрезанная вдоль рукавов, и криво сшитая, она превратилась в странную накидку. Поверх, хламида из связанные вместе обрывков, начинающихся от высокого ворота. Его не волновал ни внешний вид, хотя запах был неприятен. Зато, в одежде было тепло, а также под ней можно было удобно скрыть оружие. Всего лишь острая спица, и лезвие от бритвы, но даже их наличие открывала огромный выбор возможностей.
– Чё надо? – грубо, обрюзгшая, немолодая женщина, с дубинокой, перегородив собой лестницу. – Чё молчишь? Три крысы за проход.
– Мне к своим нужно. У них крысы. Проводишь, отдам две.
– Твои в канаве собрата доедают. Крыс сейчас или проваливай назад. И кто ты вообще такой? Я тебя не помню. – поигрывая дубинкой.
– Я Сэппе.
– Ха-ха-ха. Ты вообще знаешь, что это значит?! Так даже собак не называют! – схватившись за живот.
Добродушная улыбка, плавный разворот, но в место того, чтобы пойти вниз, рывок наверх. Блеск иглы, выпад, вскрик, короткая борьба.
– Держи эту мразь! – закричала женщина, указывая подельникам в сторону, куда умчался нападавший, с ужасом глядя на другую руку, онемевшую ниже воткнутой иглы.
***
– Ааа! Мать твою! – встряхнув обожжённые пальцы, Женя легко шлёпнул жестяной корпус и отбросив щупы мультиметра, порывисто поднялся и пошёл кругом по комнате.
– Дак ты скажешь, что это или..? – Артур.
– Не сейчас. Только не сейчас. – отмахнувшись он прошёл ещё пол круга и раздражённо поправив что-то в глубине проводов, снова сел за работу.
– Ты уже второй день из неё башки не понимаешь. Скажи хоть, зачем оно нужно? – спустя минуту, так и не получив ответ, домохозяин, махнув рукой, развернулся к столу. – Может кто-то из вас скажет? – не ожидая ответа.
С нетипичным азартом бросив короля поверх семёрки, Готфрид заинтригованно попытался заглянуть в глаза оппонента.
– Да он сам не знает. – Пятый, со скучающей маской перебирая четыре оставшихся карты. – Это вторая работа, которую ему доверил Шэф. Последний шанс после предыдущего провала. – отпив пива из маленькой кружки, он поднял взгляд на вспотевшего Готфрида, потерпевшего уже два простых и одно сокрушительное поражение, и улыбнувшись уголком губы, выложил вольта.
Поджав губы, Готфрид дёрнулся, будто от тычка под рёбра. В догон козырного вольта, а следом пару мелких цифр. Легко бросив на стол руку, проигравший затянулся, выдохнув в сторону.
– Тебе не снилось, что перед походом в горы, ты выиграл не у тех парней? – улыбнулся Артур.
– Ну что, где мы сегодня работаем? – положив руку на плечо блондина.
– Сегодня я иду один. Там меня знают, а тебя нет. – собрав, и тусуя. – Завтра. Что брать с собой, скажу позже. – и отложив стопку, поднялся, распрямился, и зло зыркнув на так плохо шедшие карты, отправился к себе в комнату.
– У тебя два свободных дня подряд? – Артур, обращаясь к Пятому.
– Может и больше. – невесело. – На районе начались разборки. Стрельба, нападения, даже взрыв был. Много раненных, но никого не убили. Валдай и Хуго забаррикадировались внутри. Берегут оборудование. А вить всё только наладилось!
– Со Стрелками за вольтаж уже расплатились. В кладовке полно запасов. Зачем дёргаешься?
– Чёрные нимбы. – с лёгкой укоризной.
– Тут деньги не помогут. Но я уже поговорил с парой знакомых. – снова заглядывая через плечо Евгения, с хищной улыбкой ища к чему бы прицепиться.
Вдруг, ворвавшись в комнату, словно порыв ветра, пара детей напоролись на взгляды мужчин. Тут же потеряв все слова, они смогли лишь указать себе за спину. Раздвинув их в стороны, вперёд вышел незнакомый мужчина. Ростом не многим выше детей, с острыми чертами лица, редкими волосами и жёлто-зубой улыбкой, среди которой попадались серебряные коронки.
– Это кого вы нам привели? – Артур, мягко обращаясь к детям.
Мальчик, открыв рот, замотал головой из стороны в сторону. Девочка, указав себе за спину принялась кивать. Затем они переглянулись, и одновременно рванулись прочь.
– Чего-то хотел, уважаемый? – теперь обратившись к мужчине.
– Здесь я задаю вопросы. – медленно, будто на распев и оглядываясь прошёл внутрь.
– А ты домом не ошибся? – грубее и жёстче, но не теряя весёлых ноток, чувствуя за собой полный контроль.
– Будешь говорить, когда я позволю. А до тех пор, помалкивай. – самоуверенно и кратко, даже не глядя на жильцов, двинувшись вдоль стен, разглядывая интерьер. – А это у вас что? – поравнявшись с ящиком, рядом с которым сидел Женя, потянул за несколько торчащих проводов, вырвал их вместе с какими-то электродеталями.
До того, сосредоточенно пытавшийся вправить пружинки внутрь трёхпозиционного переключателя, Евгений обомлело выпучился на незнакомца.
– Ты чево, курва делаешь? – возмущённо, чувствуя, как внутри закипает гнев.
– Рот закрой. – и отбросив провода, пошёл дальше.
– Эй, тут кто-то потерял ручного карлика! – крикнув в сторону открытой двери. – Ну, раз вам не нужен, значит он мой. – и порывисто встав, подскочил к чужаку.
– Ты чё творишь, эй, эй! – поднятый под мышки, не в силах дотянутся и вмазать обидчику.
– Какой злобный. Ещё дёргается. Хе-хе. – и очень ловко втиснув его в небольшой платяной шкаф, запер на ключ.
Разразившись смехом, будто лопнувшая бутылка, Артур откинулся на спинку стула, и не смолка больше минуты. Несколько секунд передышки, глухая, неразборчивая брань из шкафа и новый приступ. За улыбались и остальные.
– А ты знаешь, кто это? – отсмеявшись, Артур спросил у Евгения.
– Нет. – с широкой улыбкой.
– Дак вот знай. Это тот чел, которому принадлежит наш и два соседних дома.
– Как принадлежит? – улыбка начала таять. – Мы вить тут сами по себе. Разве нет?
– Так-то да. Но в тоже время, мы так-то под ним. – кивнув на шкаф. – Формальное подчинение, небольшая месячная плата, и мы защищены от таких радостей, как нападение через крышу или камень на голову.
Взглотнув, покраснев лицом, Женя двинулся к шкафу, желая открыть, но Артур тут же воспрещающе покачал указательным пальцем.
– Лучше не выпускать джина, пока не договорился о желаниях.
– Ага. – согласно, и убрав руку от ключа, аккуратно постучал в дверцу.
– Простите. Не могли бы мы…
– Пошёл нахуй! Я тебя выебу и высушу. Дырявый …
Отстранившись, работяга покачал головой. Выдохнув, Артур поднялся и, позвал блондина, объяснив ситуацию, указал на темницу. Кивнув, переговорщик приблизился и легко откашлялся.
– Господин Журар. – улучив момент между руганью. – Шкаф, в котором вы находитесь, стоить над дырой в полу. Дырой, после которой идёт несколько этажей свободного падения. Каждая проведённая в шкафе минута, увеличивает шансы того, что пол под вами провалиться. Я предлагаю найти компромисс.
Крики и ругань продолжились. Тогда Готфрид начал ломать тонкую палку, отбрасывая и поднимая её заново. В шкафу резко затихли.
– Вы слушайте меня, господин Журар? Я предлагаю договориться. Возможно, наш человек обошёлся с вами не уважительно, и даже грубо. Но он не знал вас. Вы не представились. Вы сами создали эту проблему. – голос играл, становясь то мягче, то твёрже. – И теперь, именно вам, я предлагаю её решить. Вы сами знаете все расклады. Теперь и к нам будете ходить не в одиночку.
– Хорошо. – резко и чётко. – Расход. Договорились.
Облегчённо выдохнув, Женя протянулся к ключу, но Готфрид перехватил его руку и покачал головой.
– Бери с того конца и поднимай. – сам взявшись с другого.
Стоило узилищую сдвинутся с места, как внутри туже задёргались.
– Держи ровнее, а то уронишь! – Женя.
– Остановитесь! Мы же договорились!
– Без гарантий, любые договоры, тю… Да да, на край. – поставив туда же где и стоял, немного подканторывая.
– Я дам гарантии! Любые.
– Слово висельника, крепче верёвки, ага?
– У меня деньги!
– И нам сходить до твоего дома, и попросить твоих парней принести сейф? – с насмешкой.
– Я могу отдать кольцо. Оно золотое!
– И будет свидетельством нашего преступления. Так. Толкаем насчёт три. Готов? – рукой же, показав отбой.
– В синем доме скрывают канибала! Лоточник с жаренной рыбой, торгует ядами! Мой бос ходит под хвост! – из шкафа, не стесняясь, и не на секунду не сомневаясь, говоря чётко и уверенно, без истерических ноток – У нас задняя дверь еле держится и ни кем не охраняется! Белые платки готовят покуше…
Резко ударив по дереву, Артур оборвал исповедь, обратив её криком.
– Хватит. Этого нам знать не нужно. – и отперев, взяв Журара за грудки, поставил на пол. – Всё будет как и раньше. Мы платим, как и раньше. Но ненужно относится к нам, как к своим подчинённым. – решительно и уверенно. – А теперь, с чем вы приходили?
– Мне так захотелось. – потеряв лишь треть спеси, и по-прежнему чувствуя себя главным. – Хотел увидеть Ханга. – сам, внимательно глядя на пол, и меж крупных щелей, видя нижние этажи и кусочек улицы.
Собравшиеся коротко переглянулись, и скрестили взгляды на причине визита.
– Это я. – не вполне уверенно, расправив плечи и приосанившись будто на смотре.
– Вижу. – оценив и приметив для себя черты лица, пошёл на выход.
– Зачем тебе было его видеть? – Артур, с подозрением, двинувшись на перерез.
– Я должен знать тех, кто у меня живёт.
Быстро и бесшумно достав пистолет, Артур дослал патрон и сняв с предохранителя двинулся следом. С ужасом в глазах, бросившись ему на перерез, Ханг поспешно захлопнул дверь.
– Он точно от Чёрных нимбов! Если уйдёт, тебе конец. – так налегая на слова, чтобы задавить.
– Это не важно. Они уже знают.
– С чего ты взял? Никто в доме своих не выдаст. – отдёрнув преграждавшую руку и выходя в коридор.
– Ещё в тот день, когда я принёс рюкзак. Они вмешались, показали что-то на пальцах и ушли.
– Дерьмо! – еле слышно, медленно и протяжно, ненадолго задержавшись, глядя в сторону лифта.
– Что они хотели? – Готфрид.
– Да хрен их знает. Поприветствовали хлебом с соль. – с невесёлым сарказмом.
– Они предложили выбор? И как от отличил соль? – напрягшись.
– Соль. Там так и было написано. Соль и какая-то хрень.
– Ха. Глупо спрашивать сейчас. – успокоившись.
Пятый лишь отмахнулся.
– Сколько времени уже прошло? – Женя. – И нечего. Может, он им не понравился?
– Может. – разредив пистолет, и сняв куртку с крючка пошёл на выход. – Но я бы не надеялся. – закрыв за собой.
Готфрид слово держал и карточный долг чтил. В оговорённый день, спокойно позавтракав, не многим позднее десяти, отправились в ещё нехоженом направлении. Улица, к которой они пришли, была узкой, и тёмной. Хмурые лица местных, обломки и мусор, многочисленные повреждения. Но несколькими этажами выше, всё менялось. Карнизах и балконы соединялись мостами. Но не тех, что на рынке, хлипких и самодельных, а более основательных, отлитыми в бетоне, или собранные из железа. Второй уровень улиц был светлый, за счёт штукатуренных фасадов, и белённого декора. Вывески магазинов и кафе, пёстрая реклама, клумбы и увлажнители воздуха, улыбки и лёгкая одежда.
– И так. Ты обещал сказать позже. Мы уже пришли.
– Ещё не пришли. – поправив оттягивающую плечо, массивную сумку.
Странное расположение переулков, начинающихся только от третьего этажа, массивные панорамные окна, множество спусков куда-то под улицу. Наконец, когда впереди уже показался перекрёсток, блондин свернул в сторону. Через главную, единственную не разбитую дверь, окружённую целыми частями фасада, по тропе, отчерченное белыми полосами, под недобрыми взглядами тех, кто находился по ту сторону. Вскочив, человек в красном пиджаке побежал вдоль линии, до небольшого участка с пунктиром, где пересёк воображаемую стену, и проворно скользнув за стойку, прыснув над собой ароматизатор, расплылся в приветливой улыбке.
– Пожалуйста пропуск или приглашение. – протянув специальные, до блеска начищенный поднос.
– Подержи. – передав сумку спутнику, а затем пошарив во внутреннем кармане, извлёк знаковый листок. – Вот.
Люди по ту сторону черты зароптали, некоторые поспешили на выход.
– На какой вам этаж? – снова натянув разъехавшуюся было улыбку, портье набрал комбинацию кнопок, отперев лифт.
– Верхний.
– А он?
– Со мной.
– Но я не могу…
– Со мной. – не предполагая дальнейших препирательств.
Подъём был долгим, по ощущениям не меньше сорока этажей. Холл, лестница в несколько ступеней в просторную залу, всё без следов разрушений, чистое и натёртое до блеска. Ещё одна демонстрация бумаги, и выложив всё оружие, под присмотром двух охранников, в смежную комнату. Первым, что привлекло внимание, было панорамное окно, переходящее в крышу. Вторым, большая люстра, с множеством гранённых ромбов, полированных шариков и резных многоугольников. Под ней, в самом центре, там, где сходился напольный узор, на маленьком стуле сидел немолодой мужчина в кепке восьмиклинке, заплатанном шерстяном пиджаке и драных сапогах. Ни вид за окном. Ни группы хорошо одетых мужчин, сидящих на диванах по сторонам, лицом к лицу. Ни дорогое убранство, а именно этот мужчина, приковывал к себе взгляд.
– …Мы не согласны с разделом! Только целыми домами. Никаких полумер. – отрезал взмахом белолицый, по левую руку.
– Уже проходили. – отмахнулся смуглокожий, на правом диване. – Так мы нечего не решим. Тем более, вы не хотите считать детей, за одного человека. А вить они даже лучше. Из них можно воспитать хороших бойцов.
– Тех, кто не исчезнет. – с грубой насмешкой. – Мост на соломенном фундаменте. – затем легка прикоснувшись к губам, единственному месту без белил. – Но, если вы так уверены, мы можем усреднить своими детьми. Я дам даже не один к одному, а четыре к пяти.
– Нам ваши шпионы не нужны! – воскликнул другой смуглокожий, с рельефной пятиконечной звездой на груди.
– А нам, не нужны ваши лживые шлюхи, в правлении параллелью..!
Началась свара, в которой ни одна сторона ни слушала другую, перебивая и обвиняя. Лишь мужчина по центру молчал. Не по годам седые волосы, торчащие из-под кепки, резко контрастировали с густыми чёрными бровями, сети тонких морщин по всему лицу, небольшая вмятина над левой бровью. Не вмешиваясь, Готфрид указал на крохотный столик с вазой у ближней стены, и жестам показав принести, подтолкнул спутника, пока сам, опустив сумку, принялся вынимать папки с многочисленными записями, что не раз мелькали за последние несколько дней. Не приняв поднесённого охранником стула, блондин прокашлялся, прощупал горло и что-то проговорив себе под нос, обернулся к собравшимся.
– Я вижу вы не пришли к договорённости. – перебивая всех поставленным командирским басом, обращая на себя внимание. – Если вы не хотите распространятся о своих ресурсах, прошу позволить вашим людям выйти. – спокойно и негромко в образовавшейся тишине.
Короткие споры, и свита обоих сторон отбыла. Осталось только по одному наблюдателю. Ушла даже охрана.
– А это?! – белокожий, указывая на Ханга.
– Он, дважды не заинтересованный, вообще не осведомлённый наблюдатель. Необходимость, для моего контроля, со стороны конторы, направлен лично Люцем, и будет присутствовать до подписания акта.
– И что помешает ему растрепать всё услышанное?
– Он, здесь как раз за тем, чтобы передать результаты главе. Так как я был назначен заранее и мог быть подвергнуть влиянию одной из сторон. Да Высокий сад? – обратившись к смуглокожему.
– Это была лишь проверка на неподкупность. – отмахнувшись. – Начнём побыстрее.
– Предмет разногласий. Пять домов и имущество, ранее принадлежавшее Второму корпусу, также именовавшемуся Твёрдой руки. Дома находятся на улице Ярусной, и несмотря на близость представляют разную ценность. В трёх, налажено собственное производство. Оставшиеся, жилые, без профильные. Дома, по порядку приносимой прибыли. Добыча и производство воды разных сортов годности. Сборочно-химический цех, чья прибыть в относительных значения в разы превышала другие, но носила эпизодический характер, из-за малого числа заказчиков. Третий, разнообразные услуги в подземной части города, основной из которых была доставка. Первый из не профильных, приносил минимальную прибыль за счёт сборов. Оставшийся, не имел и такового. Вход и выход свободный. Благоустройств нет. – выдохнув, позволяя высказаться и не заметив намерения, продолжил. – Предлагаю следующее. Высокий сад, забирает производство воды, так как ему оно принесёт наибольшую выгоду. Зураган, получит сборочные цеха, так как ему есть чем их загрузить. Это пункты предлагаю зафиксировать. Согласны?
– Это мы и без тебя бы порешали. – пренебрежительно.
– Ты час назад был категорически против! – затряс коричнывыми кулаками Зураган.
Тот лишь отмахнулся, и взглянув на наручные часы, крашеный недовольно выдохнул.
– Самый простой способ поделить оставшееся, перевести в деньги. Поступим следующим образом. Каждый напишет цену, по которой готов купить оставшиеся объекты. – достав заготовленные планшеты, он передал их напарнику. – Раздай.
Высокий сад решил всё быстрее, чем Ханг успел вернуть на исходную. Зураган, размышлял куда дольше. Дважды записывал и дважды перечёркивал написанное, приводя оппонента в тихую ярость и наслаждаясь этим.
– Теперь… – сняв листки и заменив их на новые. – …укажите сумму, за которую готовы купить.
– Ноль. – без промедлений рыкнул Зураган. – Не заплачу ни единицы.
– Половину от написанной суммы. – Высокий сад, спокойно, не отводя улыбчивого взгляда от оппонента.
– Итак. – после короткого пересчёта продемонстрировав три цифру. – Это средняя стоимость объектов. Каждый владеет её половиной. Готов ли кто-то из вас выкупить долю другого?
Разразился крик. Мат и оскорбления, тем не менее, держась в рамках приличия. Доставалось даже седому молчуну и Хангу, о чего тот покраснел и стал улыбаться, настолько необоснованными были слова. Две минуты блондин молчал, позволяя выйти гневу, а затем медленно поднял руку. Первый затих Высокий сад, затем его пособник и пособник Зураган и только он сам продолжал кричать, будто не замечая на себе презрительных взглядов.
– Выкуп невозможен. – наконец закончив, откинулся смуглокожий.
– Такая сумма слишком сильно опустошит резервы. – его помощник. – Взаимные обязательства, долг или займ, исключены, в виду того, что будут мгновенно нарушены. Привлечение третьи сторон создаст риск перевеса, в виду подкупа, предательства, шантажа или чего ещё. Так подобные дела не решаются. Это, только между нами.
– Согласен. И я могу предложить кое-что новенькое. – Зураган. – Только потому, что он здесь. – указав на переговорщика. – Я отдам тебе сорок человек. Сегодня. Взамен, забираю оставшееся производство.
– Ха. Ха. Ха. – не весело, отрывисто, каркая будто ворон. – Голодный мусор оставь у себя. Я уверен, те бродяги из пятого дома будут здоровее и сильнее отребья, из твоих подвалов.
– Какие подвыл? Что ты мелишь! – тут же взорвавшись.
– Все знают, что ваши лифты на ручной тяге. – надменно и брезгливо.
– Это было два года тому назад. Всего один дом и всего на пару недель.
– Рассказывай. – отмахнувшись словно от мухи. – Также, ты говорил, когда тебя обвинили в похищениях беременных. А что выяснилось? У вас больше полусотни новорождённых. А всё ради чего? Верно. Жрать их плаценту! Вить именно из-за этого ты здесь уже одиннадцать лет. Распробовал у жены и подсел?
Взревев, Зураган просился на бледнокожего. Буквально прыгнув следом, его спутник ухватил старшего за ногу, повалив на пол, под радостный смех провокатора. Теперь, смуглокожие дрались друг с другом, перекидываясь словами на непонятном, чуждом слуху наречии. Победителей не было. Уняв эмоции друг о друга, оба вернулись на места.
– В следующий рас не позорьтесь и сразу бейте меня. – тихо сказал подчинённый, встав по правую руку, не вытирая текущую по лицу кровь.
– Такая грязная лож, оскорбляет лишь говорившего. – выдохнул Зураган, отворачиваясь и глядя в окно.
За то время, перебрав и отложив несколько из заготовленных листов, блондин не поворачиваясь взглянул на Ханга. Тот, в задумчивости глядел перед собой. Лишь движение желваков могло выдать его чувства.
– Следующий вариант. – спокойно и чётко, будто нечего не произошло. – Полная продажа третей стороне.
– Я же сказал. Только между нами.
– Тогда продажа частями. Вывоз бизнеса. Первый получает два пустых дома. Другой, дом с уплотнённым размещением.
– Нет. – одновременно обе стороны.
– Два дома, всегда больше одного. – Зураган.
В сторону была отложена сразу целая пачка листков. Короткий перебор оставшихся, и один за другими, безмолвно на пол ложились и другие варианты. Изобразив гипертрофированную скуку, Высокий сад взглянул на часы. Зураган, притянув избитого, что-то тихо обсуждал. Не больше, чем через минуту, у Готфрида осталось всего три листа, и он никак не решался выбрать какой-либо. В тоже время, в голове Ханга родилась простая мысль. Лёгкое решение, которое казалось, лежало на самой поверхности. Но страх закрывал ему рот. Тоже чувство, мешало переговорщику выбрать из оставшихся вариантов.
– Ты будешь работать, или играть с бумажками? – Зураган, закончив с подчинённым.
– Тогда вариант такой. Зураган отдаёт… Временно отдаёт контроль над общежитием, а взамен Высокий сад передаёт один из своих портативных генераторов. Спустя два месяца, Зураган передаёт контроль над общежитием Высокому саду, тот возвращает генераторы, а в качестве гарантий, временно передаёт плазморезную станцию. Они не могут исчезнуть, каждый будет приносить доход, не разборные.
Стороны задумались.
– Он… – указав пальцем на недруга. – Точно что-нибудь сделает с генератором или домом. Так, чтобы он потом сломался. Я не доверю ему и ведра ржавых гаек. Мне на зло, он посадит пару человек чтобы и в них резьбы замять.
– Согласен. – подтвердил другой. – Я не могу доверить плазморез.
Не став выбрасывать листок, а лишь прожив его на стол, Готфрид остался только с двумя. Короткий взгляд напросившегося в помощники, и приоткрыв рот, тот обомлел. Оба были пусты. А под ними находилась раскрытая тетрадь, с множеством пометок и записей под всевозможными углами. Желание высказаться, помочь, зашкалило до предела. Требовательные взгляды спорящих сторон, будто сжимая, выдавливали слова.
– Он. – выдохнув. – Третий дом. – на него даже не глядели. – Пусть он некому не достанется. Будет свободнее. – сбивчиво, пытаясь удержать голос.
Напрягшись, пальцы Готфрида слегка смяли листки, но сам он даже не поднял взгляда. В тоже время, прыснув, помощник Зурагана залился смехом, пока сам он, с удивлением глядел на говорившего.
– Ты идиот? Ты вообще понял, что сказал? Ты знаешь сколько стоит дом? – откровенно высмеивая.
– Там нет коммуникаций. Только люди. – краснея, пытаясь что-то возразить, но не в силах собрать слова в месте.
Услышав новый приступ гогота, Зураган обернулся и толкнул подчинённого, но тот был не в силах замолчать. Из закрытого руками рта, вырывались икающие звуки, в то время как он сам, согнувшись, прижал голову к задней части дивана. Дрогнув, до того безразлично глядевший в пол, седой мужчина поднял голову, сосредоточив оценивающий взгляд на говорившем.
– Для чьего блага вы это делаете? – заговорил седой, обращаясь в пустоту. – Рвёте на части то, что может работать только единым целым? Вам мало денег? Вы плохо живёте? У вас есть те, кто не выживет без нашей жертвы? Разве вам мало того, что есть?
– Молчи, дурак. – Высокий сад. – Только так и можно жить. Всё остальное, лишь ёрзанье на жопе.
– Если такой умный, почему проиграл войну? – Зураган, глумливо.
– Раз вы такие крутые, почему смогли победить только обманом и предательством? – поглядев сначала на одного, затем на другого.
– Потому, что не хотели оказаться на твоём месте. – снова Высокий сад, откровенно ухмыляясь, и достав из кармана зажигалку, кинул в сидящего, затем посмотрел на часы, в окно и расплывшись в улыбке, откинувшись на спинку, рассмеялся. – Всё будет моё! Всё моё. Только моё. – и снова залился смехом. – Теперь я смогу побороться за соседний квартал. – и сладостно выдохнув расслабился, раскинув руку.
Нахмурившись, первым обернулся седовласый, ближе всех сидевший к окну. То, что он увидел его не удивило. Он сел, как сидел до того, понурив голову, отстранившись. Нахмурившись, Зураган кивнул помощнику. Тот, подойдя к окну выглянул, замер на несколько секунд и дрогнув, вернулся обратно.
– Нечего особенного.
– Врёт. – обрезал Высокий сад. – Там твои жёны и дочери.
Короткая заминка неверия, буря эмоций, и не выдержав, он поднялся.
– Видишь. Наверное нет. Верёвки на их ногах. Рывок будет такой, что ноги вырвет из таза, глаза полопаются, органы порвутся. А затем удар о стену. Сейчас ровно час. – уточнив время. – Думал меня подловить, похить на выходе, как ты обычно любишь. Скольких подкупил, скольким угрожал ради этого, а назад не смотрел. Хэ. Через десять минут не дам отмашки, и они сбросит первую. Затем сразу двух. И так, повышая, до последней. – резко ударив по подушкам, он распрямился и зло рыкнул. – Переговоры будут короткими. Всё моё. А ты, и все твои, могут идти нахуй. Хоте нет. Я буду щедр. Тот дом, о котором говорил идиот. Я всё таки от дам тебе. И этого с собой забери. – кивнув в сторону седого, а затем обернувшись к переговорщику. – В ваших услугах больше не нуждаемся. – махнув рукой. – Сильный берёт всё.
Почти вытащив Ханга, теряя бумаги, Готфрид зашвырнул его в лифт, и переключив рычаг в нижнее положение нажал на кнопку. Тихие щелчки счётчика, шорох укладываемого в кобуру оружия, рокот подскакивающий роликов, пощёлкивание троса. На первом этаже был хаос. Люди бегали, пересекая черту. Группа вооружённых бойцов с метками, готовились к бою. Парте в красном пиджаке, стоя у окон, указывал куда-то вверх. В тоже время, улица стремительно пустела. Никто не смел выйти, а те, кто ещё остался, разворачиваясь спешили к перекрёсткам. Короткий крик где-то сверху, глухой удар плети, а через несколько секунд, на мостовую упало искалеченное тело и несколько десятков метров верёвки.
– Бегом! – доставая бумагу с печатями.
Подняв её перед собой словно щит, переговорщик рванулся на улицу, спеша сбежать до начала. До перекрёстка оставалось всего несколько домов, когда позади началась стрельба. Сразу десяток стволов, словно сильный град по жестяной крыше. Не оборачиваясь, занырнули в ближайшую дверь, вглубь, подальше от окон. Отдавшись лёгким толчков, с наружи загрохотал взрыв, и стрельба быстра начала сходит на нет. Ещё минута, и всё затихло, но выходить не было ни малейшего желания. Коротко оглядевшись, скользнув по телу руками, блондин облегчённо выдохнул.
Холл был полон людей. Худых, болезненных, оборванных. Разных оттенков кожи, возраста и пола. Разгоняя их к стенам, вперёд вышли несколько бойцов, вооружённых кустарным огнестрелом. На все вопросы местных, ответом была бумага. Она же, открыла бронированною дверь к лестницам. Расталкивая поднимавшихся, в низ протискивалось трое с мешками за спинами, а уперевшись в толпу, перемахнули через прутья, продолжив спуск. Секундное, раздумье, быстрый бег вниз по ступеням, короткие поиски и через не охраняемый проход в соседнее здание. Вслед за удаляющимся светом, ещё ниже, на второй подвальный уровень, к уходящей под уклон галерее, в конце которой, при свете единственной лампы, столпилось несколько человек.
– Давай. И раз! – навалившись на рычаг.
Раздался щелчок, люди рухнули, а чуть подброшенная, сорванная с петель, решётка рухнула в проём. Хватая ношу, все ломанулись в проём по склону, на ходу включая фонарики. Остановленные сомнительными катакомбами, чужаки хотели было вернуться, как сверху послышалась стрельба и крики. Следом за убегающими, через арку, рядом с которой стояла массивная бетонная плита, когда-то служившая дверью, по решётчатому полу, до перекрёстка. В стороны уходили утопленные в землю рельсы, вверх, железная лестница, прямо, узкий коридор, быстро расщеплявшийся на пару неравных. Двое пошли в одну сторону, ещё двое прямо, четверо остановились в нерешительности.
