Увидев меня в коридоре, он бодрым шагом направился ко мне, что меня уже удивило, дальше он активно жестикулируя пригласил меня в кабинет по ходу рассказывая, как он буквально недавно вернулся с очередной командировки по обмену опытом в вопросах организации обучения детей аутистов, как он воодушевлен и уверен, что теперь и они смогут все организовать, но все, конечно же, зависит от федерального финансирования, поэтому он направил запрос на выделение средств в министерство образования и вот ждет ответа. Даже показал мне документ, похожий на запрос. Он был так взволнован и эмоционален, что я поверила, и согласилась подождать еще немного, пока ответ о финансировании поступит.
Время шло, отсутствие новостей говорило само за себя, меня обманывали, и как это доказать, что делать, чтобы ситуацию как то изменить я никак не могла понять. Наверное в тот момент от некоего отчаяния я села и за один вечер написала запросы и жалобы сразу во все инстанции, которые хоть как-то могли относится к сложившейся ситуации. Откликнулись с официальными ответами – Министерство образования РФ, Министерство экономического развития РФ и уполномоченный по правам ребенка в РФ. Ответы их гласили, что они перенаправили мои обращения в местные органы власти. Прошел месяц и посыпались звонки, первым был звонок от местного уполномоченного по правам ребенка, меня пригласили на прием с пакетом подтверждающих мой запрос документов, далее позвонили из местных минэкономразвития и минобразования и также пригласили на личный прием.
Местный уполномоченный по правам ребенка к приему совершенно не подготовился, путался в имени моего ребенка и его диагнозе, постоянно говорил, что при умственной отсталости лучше учиться в спецучреждении, а не в обычной школе, я несколько раз вежливо ее поправляла, но видно было что ей совершенно не интересно, она смотрела на часы, нервничала и очень спешила избавиться от меня. Это было настолько явно, что когда она мне заявила – «Ну что же вы хотите, еще и рядом с домом вам специальные условия делать, нет так по закону не положено, в городе же есть соответствующий интернат для умственно отсталых и мы поможем вам туда попасть в этом году», меня буквально прорвало, я практически вырвала у нее из рук телефон и швырнула ей под нос личное дело ребенка, встала с места, обошла стол и встала рядом с ней и заорала на нее «Как вообще вам разрешают работать на этом посту, вам же просто на все наплевать и а детей тоже, вы сидите тут в красивом кабинете в центре города, получаете хорошую зарплату, а свои обязанности вообще не выполняете, более того вы даже законодательство не знаете, берите бумагу и ручку и письменно за вашей подписью напишите всю ту ахинею, что вы сейчас мне несли, так спеша свалить по своим личным делам». По выражению ее лица было не понятно, вызовет она полицию или сама меня вытолкает из кабинета, или попросит выпроводить меня своих подчиненных, которые буквально сбежались на мой крик в ее кабинет, поэтому я просто стояла и ждала ответной реакции. И ее реакция меня удивила, она обернулась на одну из своих заместителей и тихим голосом спросила ее «Ты что же это меня так подставляешь, почему вопрос совершенно не проработан?», затем обернулась ко мне и сказала «Извините, вышло недоразумение, сядьте, пожалуйста, на место сейчас вместе во всем будем разбираться». И она сдержала слово, больше двух часов вместе мы изучали все возможные варианты и составили ряд документов для отправки в ответственные органы власти, но уже под ними стояло две подписи моя как родителя и ее как уполномоченного по правам ребенка. Мне обещали взять вопрос под контроль и держать меня в курсе событие.
На приеме в министерстве экономического развития мне разъяснили, что финансирование для подготовки инклюзии в общеобразовательных классах было направлено в министерство образования еще год назад и до сих пор подотчетные средства не были использованы, так что деньги есть и я могу их требовать, в подтверждение своих слов мне дали копии указаний о целевом выделении средств в адрес министерства образования.
На приеме в министерстве образования заместитель министра образования начала сходу говорить о невозможности в короткие сроки организовать подобную форму обучения в связи с длительным циклом процесса согласования со всеми инстанциями и сложностями выделения финансирования. Я тут же предоставила ей копии документов, свидетельствующих о ее вранье в области финансирования и попросила дать мне ответ в письменной форме. Тут наступила неловка пауза, было видно что мой оппонент в тупике, минут десять она листала молча дело ребенка, потом извинившись вышла из кабинета, оставив меня одну. Вместо нее через какое то время в кабинет пришла министр образования, представилась и попросила дать ей изучить документы. Минут двадцать в кабинете висело неловкое молчание, слышно было лишь как перекладываются листы из предоставленной мной папки с документами. Все внимательно изучив, министр образования сняла очки, посмотрела на меня и сказала, что уверена в том, что первого сентября мой ребенок будет стоять рядом со своими одноклассниками на линейке перед самой обычной общеобразовательной школой.
И она не обманула, лично проконтролировала весь процесс согласования документов и выделения финансирования. Уже через две недели меня пригласили в управление образования и вручили направление на обучение в общеобразовательную школу в созданный специально для моего ребенка малокомплектный класс по программе инклюзии. И это школа по иронии судьбы оказалась именно та, в которой я сама когда-то училась.
Далее нам с ребенком предстояло пройти знакомство с директором школы, которая хоть и не была в восторге от сложившейся ситуации, но проявила сдержанную доброжелательность и даже попыталась вступить в контакт с ребенком. Большинство моих опасений о проблемах, которые могут возникнуть у ребенка в школе, оказались преувеличенными. Преподавательский состав был очень внимателен к ребенку, начиная от индивидуального при необходимости разъяснения материала, заканчивая помощью с одеванием при посещении санузла, одноклассники в большинстве своем проявили удивительное понимание и всячески помогали моему ребенку. Также мне дали разрешение провожать ребенка до раздевалки, чтобы у меня была возможность оказать ему помощь с переодеванием и переобуванием. Учеба давалась сначала со скрипом, проблемы коллективного формата обучения выливались в сложность восприятия образовательного материала в стенах школы, что мы компенсировали разбором всего, что давали в классе еще раз в домашних условиях. Позже к процессу обучения была подключена команда репетиторов и школа стала в основном площадкой для социальной адаптации и привыкания к учебе в рамках коллектива. Так к концу первого класса ребенок стал отличником и сейчас является одним из лучших учеников в классе, а учится уже в средней школе.
Когда-то так яростно воюющее со мной управление образования, периодически одаривает нашу семью грамотами в знак уважения достижениям ребенка в учебе. Через год после того как мой ребенок пошел в школу начальник управления образования был снят с поста и обвинен в хищении муниципальных средств, выделенных по целевому финансированию, а директора ближайшей от дома школы лишили депутатского мандата и уволили с поста директора. Жизнь сама их наказала….
Мне тридцать пять… жизнь не остановилась, я выбралась из ада и Бог подарил мне возможность вновь выйти замуж и стать мамой. Мой сын вырос, возмужал, выше меня ростом и довольно крупный парень, он умный мальчик, хорош учится, но его аутизм никуда не делся, все также не все едим, все также не умеем застегивать молнии и завязывать шнурки, все так же размахиваем руками и воем когда сильно нервничаем, но справляемся уже без лекарств. В нашей жизни может произойти много страшного и неправильного, главное как мы сможем с этим справиться. Никогда не сдавайтесь и не теряйте веру в лучшее и у вас все получиться!