Аркадий Аверченко
Подходцев и двое других
Глава 22.
Конец.
Пыль и паутина
– На какой поезд прикажете? – осведомился носильщик, дергая за рукав задумчивого Подходцева. Оба они стояли в вестибюле вокзала.
– На какой? Гм! Да ни на какой. Что, автомобиль уже уехал?
– Так точно.
– Ну, вот. На тебе… Гм…
Подходцев ощупал все свои карманы, набрал несколько медяков, сунул их в руку оторопевшего носильщика и, вскинув на плечо чемодан, быстрыми шагами вышел обратно на улицу.
– Оно бы, конечно, лучше на извозчике, – улыбаясь, пробормотал он. – Да это животное Клинков забрал последний рубль. А, впрочем, не суть важно: чемодан маленький, а я большой.
Был уже глубокий вечер. Пешеходы попадались редко, и поэтому почти никто не обращал внимания на широкоплечего молодца, размашисто шагавшего с чемоданом на спине.
Вот и его улица. Вот и дом.
Подходцев легко взбежал по лестнице, открыл в темноте свою дверь, бросил на кровать чемодан и, переведя дыхание, опустился в кресло…
В печке дрова еще не погасли. Тишина в квартире стояла мертвая, только изредка какое-нибудь обгоревшее полено с тихим шуршанием обламывалось, сползая двумя половинками вниз.
Синие, желтые и красные огоньки прыгали, кривляясь и подмигивая…
Лицо Подходцева, освещенное красным светом, было сосредоточенно-спокойно. Он медлительно вынул из кармана трубочку, набил ее табаком из старого потертого кисета, откинулся на спинку кресла, испустил глубокий вздох и пробормотал, закрыв глаза:
– Ну, что ж, ждать так ждать. Над нами не каплет… Будем ждать.
Засмеялся и умолк. Погрузился в неподвижность.
Вокруг все молчало. А в позе сидящего было столько спокойного терпения и уверенности в себе, что, казалось, этот человек способен просидеть так несколько лет, ожидая.
1917
