Ау Каеши
Джанк
– О чем рассказать?
Девушка замерла. Каждая секунда была на счету. Мысли в голове перемешивались и растворялись, как сахар в воде. Она пыталась найти в этой сладкой массе что-то, что может спасти их обоих.
– Мы украли чек у одного из посетителей на входе, – ляпнула она.
Дилер захлопал глазами.
– Зачем?
– Потому что мы бедные студентки, мать твою! – закричала она.
Ган опешил от такого ответа. Нахмурился и уставился на Мессалин.
– Миглиор брюнет? – неожиданно спросил он.
Месса потрясла головой, не веря своим ушам. Вопрос поставил ее в тупик.
– Откуда мне знать? – она нервно хихикнула.
Ган широко улыбнулся и игриво погрозил ей пальцем.
– А тебя не проведешь! – он махнул охране.
Охранник отпустил руку Морис, и та пластом упала на пол. Она схватилась за опухшую кисть и разрыдалась еще сильнее. Ган привстал с места и посмотрел на девушку на полу.
– Ты что, реально ей руку сломал? – сказал он удивленно, будто сам этого не просил сделать минуту назад.
Охранник пожал плечами еще раз. Дилер схватил со стола вилку и швырнул в него.
– Ты придурок или как? Что тебе простая студентка сделала?
Вышибала увернулся от снаряда и опять пожал плечами.
– Твою ж мать, девочка ты моя… – он прикрыл рот рукой и испуганно раскрыл глаза. – Ну к врачу ее хоть отведи, идиот.
Охранник поднял Морис, взял на руки и унес куда-то за сцену. Она брыкалась и ревела, звала подругу, выла и била охранника сломанной рукой. Ган вытянул губы трубочкой и поднял брови. Нервно забарабанил пальцами по столу. Месса вжималась в куст все сильнее и не могла понять, что происходит. Сердце бешено билось, дыхание участилось. Еще бы пару минут и она бы потеряла контроль, разрыдавшись как Морис.
– Ну ты меня тоже пойми, у нас тут не забегаловка. А тут еще и говорят, что от Миглиора… Мало ли, что у него на уме. Мне тут всякие кровные разборки не нужны, – несвязно бубнил Ган.
Мессалин покивала, подыграв. На деле же ничего не понимала.
– А этот… Реально понравился? – он кивнул в сторону Лисандра.
Месса оглянулась, уже забыв, что позади. Лис по-прежнему грустно крутил монетку.
– Д… Да, – промямлила она неуверенно.
Мужчина задумчиво нахмурил лоб. Выпрямился и взглянул на грустного парня вдали. Потом снова осмотрел Мессалин.
– Ну, может, и придумаю чего. Без обид? – он протянул ей руку.
Девушка вложила свою дрожащую ладонь в его. Мужчина пожал ее и отпустил. Затем провел пальцем по своим губам, как бы «закрыл рот на замок», указал на Мессалин пальцем и вопросительно дернул бровями. Девушка кивнула.
– Вы не обижайтесь. Работа у меня такая, – продолжал дилер. – Безопасность превыше всего. Приходите еще. Только… Не надо больше на входе рассказывать про мафию. И воровать тоже.
Он порылся в кармане пиджака и достал пачку красивых цветных карточек. Вытащил одну из-под резинки и положил на стол. Передвинул к девушке одним пальцем. Она дернулась от короткой судороги и взяла карточку в руку. Это было приглашение. Дилер почмокал языком.
– На входе показываешь – проходишь. Подружек тоже бери: у нас тут красивых девушек раз два и кончились. А местные уже всем надоели.
Он убрал стопку обратно в карман. Вышибала привел Морис обратно. Ее рука была перемотана эластичным бинтом.
– Да потянул просто. Не сломал, – гордо сказал охранник.
Девушка еле стояла на дрожащих ногах. Ган встал, подошел к ней и слегка приобнял.
– Ну, прости моя деточка, я не со зла, – он похлопал ее по спине. – Простишь?
Морис замерла на месте, боясь шевельнуться. Дилер слегка потрепал ее за щеки. Провел по волосам и чмокнул в лоб.
– Ну иди-иди, – он отошел от нее, освободив путь.
Схватил охранника за рукав на плече и увел за сцену, злобно ругаясь. Морис присела на край дивана и утерла нос забинтованной рукой.
– Это что было? – спросила она тихо.
Месса не понимающе помотала головой и сжимала в руках пригласительный.
– Я сама не поняла… Он извинился. Вроде, – чуть дрожащим голосом сказала она.
Где-то позади послышался звон монетки, катившейся по паркету. Она прокатилась под кустами и остановилась у ног Мессалин. Девушка подняла ее и посмотрела на парня за столом. Место пустовало.
Ангела они так и не нашли внутри здания. Выйдя на улицу, девушки обнаружили пропажу: трясущаяся от холода, синяя, с красным носом, стояла Ангела у самого входа, сжимая куртку. Голые ноги дрожали как под отбойным молотком.
– Какого хера вы так долго?
Ангела кипела от злости. На белых волосах налип снег, лицо стало пунцово-красным от холода. Глаза блестели, будто капитанша вот-вот разрыдается. Тонкие пальцы почти что посинели, она с трудом сжимала воротник куртки. Сильно дрожала и стучала зубами.
На ее вопрос никто не ответил. Морис с подругой молчали, удивленно смотря на замерзшую Ангелу. Вдали, за зданием, показался желтый свет фар. Хруст колес по снегу. Блондинка резко развернулась и пошла к машине. Сев в старенький авто, она закуталась в куртку. Следом за ней залезли и остальные. Водитель молчаливо тронулся, ничего не спрашивая.
– Вышла я воздухом подышать, а обратно не пустили, – пробурчала она тихо. – Дверь закрыли изнутри и все. Я вас полчаса ждала.
Морис утерла слезы и улыбнулась. Взяла Ангелу за замерзшие руки и зажала теплыми ладонями.
– Всё хорошо. Ничего. Это все мелочи.
Морис дрожала ничуть не меньше Ангела. Слезы никак не останавливались. Она приобняла капитаншу и крепко сжала ее ладони.
– Что с рукой? – стуча зубами спросила Ангел.
– Всё хорошо. Ничего, – повторилась Морис дрожащим голосом.
Они еле слышно зашептались. Морис не могла сдержать слез. Ледяное сердце Ангела оттаяло. Она озадаченно смотрела на подчиненную. Что-то еле слышно шепнула ей на ухо. Морис помотала головой. Ангел, как мать, положила голову девушки себе на грудь и провела по волосам. Она тихо-тихо задавала вопросы, пытаясь узнать, в чем дело. Морис, сквозь слезы, сумбурно рассказывала.
Мессалин смотрела на девушек, которых она считала заядлыми врагами. Сколько раз Морис оскорбляла Ангелу за глаза. Ровно столько же, сколько Ангела с кулаками кидалась на Морис. А теперь они обнимаются, как лучшие друзья. Месса отвернулась к окну. В отражении стекла по-прежнему находилось чужое лицо.
– А ты чего такая спокойная? – шепотом спросила Ангела.
– Не знаю, – не оборачиваясь, ответила она.
– Не испугалась? Вас могли убить, – Ангел закусила щеки, чувствуя свою вину.
Мессалин вновь задумалась. “Испугалась?” – повторила она в мыслях. Конечно, ей было страшно. Страшно за свою жизнь, банальный животный страх. Но как только опасность миновала, и страх пропал.
– Немного, – кротко ответила она.
– Ну ты кремень, молодец.
«Почему я молодец? Потому, что не испугалась? Или потому, что не рыдаю сейчас на твоих коленях?» – размышляла Мессалин. Мимо мелькали все те же домики, что и при дороге туда, но теперь полностью погруженные в сон. Очень редко где горел свет. Тоскливые мрачные дома душили своим видом. Непонятная тоска засела в груди девушки. На глаза накатили слезы. Пустота внутри больно кололась.
– Ну, чего ты уже? – Ангел заметила бегущую по щеке слезу.
– Я не понимаю… – покачала она головой.
Она утерла слезы и отвернулась от окна.
– Бывает такое, запоздалая реакция на стресс, – Ангела, наконец, отогрелась и распласталась на сидении. – Месс, давай ничего не скажем Эшлену. О том, какие мы неудачницы, – шепнула Ангела.
– А если узнает?
– Если все будут язык за зубами держать – не узнает. Это наше первое задание, его нельзя провалить. Пусть головы полетят, но я не сдамся. Схватим этого подонка за яйца… Заслужил.
Мессалин покивала.
– А где остальные?
– Даже внутрь не попали. Развернули на входе. Ты хоть и ляпнула чушь, из-за которой вас чуть не убили, но зато мы прошли. Это уже хорошо.
Мессалин достала из кармана куртки пригласительный и показала капитанше. Та удивилась.
– Как? – Ангела не верила своим глазам.
Девушка молча убрала карточку обратно в карман и застегнула его на пуговицу. Казалось, что все это какая-то шутка или сон. Они с Морис были на грани смерти. Она почти сдала их от страха. А теперь, все вместе спокойно едут домой, имея в довесок пригласительный.
Ангел одобрительно улыбнулась.
Глава 4
Грэм сидела в кресле Эшлена, в его кабинете. Сам он стоял позади, смотря в окно. Ангела склонила голову, держа отчет, написанный от руки. Королева протянула ладонь к капитанше. Взяла папку с бумагами и положила на стол. Открыла, бегло пробежалась взглядом по тексту. Читая, она кивала, постукивала ногтем по виску.
– Ну, отлично. Молодцы. А ты говорил, что не справятся, – сказала она и закрыла папку.
Эш испуганно обернулся. Сердце забилось так сильно, что барабанило в ушах.
– Вы что-то нашли? – спросил он.
Ангел помотала головой. Эш взял папку с отчетом и быстро прочитал отрывками.
– Чего это ты так занервничал? – косо улыбнулась регент.
– Мы ничего не нашли, пока. Нужно подобраться ближе. Сообщество скрытое.
Эш кинул папку обратно на стол и вытер мокрый лоб рукой.
– Пусть работают дальше, – Грэм подперла подбородок рукой и еще раз бегло просмотрела отчет. – Еще и ни монетки не потратили. Просто идеально. Ты таких талантов скрывал.
Ангел засияла. Улыбнулась во все зубы и гордо задрала подбородок. Эш сжал зубы до скрипа и отвернулся к окну.
– Я знала, что вы оцените!
Регент одобрительно кивнула. Махнула капитанше рукой, указав на дверь. Та поклонилась и вышла из кабинета.
– Хорошо. Пусть продолжают, – выдержав небольшую паузу после ухода Ангела, сказал Эш.
Грэм улыбнулась, поднялась и встала возле сына.
– Ты все правильно делаешь, – она положила руку ему на плечо. – Если бы ты был так уверен, что твой брат чист на руку, то не переживал бы. А если волнуешься, значит, сам понимаешь, что есть за что.
Он промолчал.
– Он еще корону не надел, а уже так изменился. Постоянно дерзит, спорит, игнорирует все правила и нормы. Это же не дело.
Грэм прижалась к его руке. Заправила длинные светлые волосы ему за ухо.
– Я горжусь тобой, – сказала она тихо и посмотрела в окно.
Сердце генерала дернулось от этих слов. Он слегка улыбнулся, но тут же сжал губы обратно, сохранив суровый вид. Внутри он радовался, как ребенок. Недолюбленный ребенок, которого, наконец, заметили.
Всю жизнь он был в тени своих братьев. И чтобы не делал, не мог из нее выйти. Старался быть удобным, послушным, нужным. Но все равно оставался средним звеном. С одной стороны? всеми любимый Себастьян: горячий, общительный, статный – одним словом, идеальный. А с другой наглый, буйный, сам себе на уме Лисандр. А посередине Эшлен – серое пятно их на фоне. Его старания не замечали, принимали как должное. Само собой разумеющееся. Эшлен закончил военную кафедру – лишь сухое поздравление от отца. Лисандр окончил университет – банкет на весь мир. Все детство и юношество Эш пытался понять, что он делает не так. Подстраивался, выкручивался, шел против своей воли, лишь бы получить хоть чуточку тепла. Но все было бесполезно.
Он взглянул на мать, которая улыбалась и смотрела на пейзаж за окном. Столько лет он хотел услышать эти слова хоть раз. В душе его потеплело.
– Спасибо, – сказал он тихо.
***
Ангела вернулась в спальню, светясь от радости. Издала счастливый вопль на всю комнату и вытянула руки вверх. Ее команда сидела в углу на одной кровати и о чем-то шепталась. Услышав крик капитанши, они тут же обернулись. Ангел, пританцовывая, подошла к ним.
– Мы молодцы, продолжаем работать, – пропела она.
Команда обрадовалась, девушки обменивались шуточными поздравлениями, улыбались и смеялись.
– Я не хочу, – раздался голос Морис.
Она вжималась в металлические прутья спинки кровати, поджав колени. Ангел вмиг изменилась в лице. Она презрительно посмотрела на подругу.
– Что? Повтори.
Морис замотала головой.
– Я туда больше не пойду.
Девушки замолчали. Морис расплакалась. Ангел наклонилась к ней, замерев у самого лица.
– Слегка потрепали и всё, сдаешься? – прорычала она злобно. – Бедняжка какая, ручку ей подергали! – Ангел взяла девушку за перемотанное запястье и брезгливо помотала.
Мессалин в другом углу кровати удивленно подняла брови. Только вчера Ангел жалела Морис, говорила, что все понимает, убаюкивала, как маленького ребенка. А теперь смеется над ее слабостью. Она вскочила с кровати и оттолкнула капитаншу от подруги. Ангел опешила.
– Ты совсем, что ли? – прикрикнула блондинка. – Сиди, молчи в тряпочку.
– Отстань от нее. Ты ничем не лучше была вчера.
Капитанша сжала кулаки. Месса оглянулась, все остальные стыдливо опустили глаза и не хотели вмешиваться.
– А ты лучше? – Ангел дернула крылом носа.
– Без меня вы бы даже внутрь не попали.
Ангела усмехнулась.
– Да ты что-о-о… – протянула капитанша. – Ну, спасибо, что соизволила оказать нам услугу и помочь в этом нелегком деле. Уж я бы никогда не додумалась до такого гениа-а-льного хода.
Девушки замерли друг напротив друга. Все в комнате замолчали. Стало так тихо, что можно было услышать капающий кран в душевой, за закрытой дверью. Ангел встала в расслабленную позу и по-доброму рассмеялась.
– Да ладно, что мы драться будем что-ли, – она протянула ладонь для рукопожатия.
Месса хмыкнула, улыбнулась и вытянула руку в ответ. Как только их кисти сжались, Ангел со всех сил дернула ее на себя. Выставила колено и ударила им подчиненную прямо в живот. Месса свалилась на пол. Дыхание перехватило, в глаза потемнело. Она сгруппировалась, зажав место удара руками. Невыносимая боль током прошлась по всему телу.
– Ты кому дерзить удумала? – закричала Ангела.
Она пару раз ударила ногой по спине девушки. На черной форме остались следы от массивного ботинка. Мессалин прокашлялась, попыталась встать, но тут же получила еще один удар в голову. В глазах все закружилось. Она снова свалилась пластом на пол.
– Еще хоть раз посмей рот открыть! – завизжала блондинка.
Она отошла от нее и переключилась на Морис. Та безостановочно рыдала, закрыв лицо руками. Ангела схватила подчиненную за волосы и потянула вверх.
– Если хоть одна из вас надумает слиться! – Ангел вопила во весь голос. – Я не позволю загубить свою карьеру таким ничтожествам, как вы!
Она отпустила Морис. Окинула разъяренным взглядом свой отряд.
– А вы что пялитесь! – крикнула она остальным в комнате.
Они отвернулись. Ангел плюнула на пол и ушла к своему месту.
Мессалин с трудом перекатилась на спину и зажала голову руками. Перед глазами мелькали яркие вспышки, все кружилось и перемешивалось. Амала подошла к ней и протянула руку.
– Ты как? – она приподняла подругу, усадив на полу.
Месса зажала рот руками, выпучив глаза. Задержала дыхание и замерла на пару мгновений.
– Тошнит? – тихо спросила Вайш.
Девушка покивала.
– Сотряс, – грустно сказала Амала. – Надо к врачу.
Она подхватила подругу под руки и попыталась поставить на ноги. Коленки Мессы тряслись, ступни подкашивались.
– Дойдешь сама? – спросила Амала неуверенно.
Мессалин уперлась на ее плечо, крепко держась за ткань формы. Она еле стояла на ногах. Вопрос Амалы ввел ее в некий ступор. Месса бегло осмотрела остальных. Они озадаченно разглядывали девушку, но никто и не думал ей помогать.
– Дойдешь? – повторила Амала.
Месса утерла лицо, взяла себя в руки и более уверенно стала на ноги. Они ее не слушались.
–Не уверена.
– Ну, ты попробуй. Тут не далеко же.
Амала с трудом оторвала от своей куртки руку девушки. Чуть отошла и улыбнулась. Мессалин обернулась. В плывущей перед глазами комнате приметила танцующую дверь на стене. Голова кружилась, к горлу подступала тошнота. Свежие синяки на спине горели огнем. Она, покачиваясь, двинулась к выходу. Некоторые из курсанток смотрели ей вслед, но не решались помочь.
Идти было действительно недалеко. Мессалин шла, уперевшись в стену рукой. В висках пульсировало. Шаг за шагом, медленно переставляя ноги, она дошла по пустому коридору до двери в медицинский корпус. С трудом открыла ее. По ту сторону послышались голоса. Они смешались, Месса не смогла разобрать ни слова. Сделав еще шаг, она свалилась на пол без сознания.
***
Жаркое летнее солнце стояло над окраиной города, высасывая из растений последние капли воды. «В этом году сильная засуха,» – болтали соседи из окон. Люди проходили мимо нескончаемым потоком: дети, старики, взрослые – носились мимо обшарпанного общежития по своим делам.
Двенадцатилетняя Джейн сидела на ступеньках, пытаясь закрыть лицо от палящего солнца короткими кудрявыми волосами, изредка косившись на проходящих мимо людей. Кто-то нес пакет со свежей выпечкой, запах навязчиво бил в нос, напоминая о голоде. Джейн уперлась спиной в стену здания и сквозь кудри стала наблюдать за прохожими, чтобы хоть как-то себя занять. Солнце утомляло своим жаром, и даже лежать было сложно, силы испарялись. Усевшись поудобнее, девочка закинула ногу на ногу и, прикрыв глаза рукой, задремала под бурчание толпы.
«А не опасно ли такой малышке быть на улице одной?» – бархатный голос вытянул Джейн из сна. От неожиданности она потеряла равновесие и перекатилась на ступеньку ниже. Рядом, на земле, сидел мужчина, постелив на песок свою куртку. Джейн в испуге покрутила головой, уже вечерело, людей на улице почти не было, только где-то вдалеке были слышны крики и разговоры. Девочка уставилась на мужчину агрессивным взглядом.
–Ты ведь Джейн? Дочь Сары?—спросил мужчина и искренне улыбнулся.
Девочка кивнула и недоверчиво отпрянула назад.
–Я Винсент, – представился мужчина и похлопал по нижней ступеньке, приглашая сесть ближе.
Джейн взглянула на дверь своего дома, потом снова на Винсента и, тяжело вздохнув, присела возле него. Мужчина не отрывал взгляда от девочки и добродушно улыбался.
– Я друг твоего отца, он так часто о тебе рассказывает, что я захотел познакомиться лично, – из-за пазухи он достал пачку дорогих сигарет и машинально протянул девочке, не подумав.
Отдёрнул руку обратно, но Джейн успела схватить одну сигарету и зажала в губах.
–Не рано ли?
–Нет, – грубо ответила девочка.
Мужчина аккуратно приподнял её голову за подбородок и щелкнул зажигалкой.
– Портить такую красоту этим едким дымом… – с печалью сказал мужчина и провел по волосам девочки.
Она равнодушно отвернулась и сделала затяжку.
–Мать их продала…
–Кого? – с испугом спросил Винсент.
–Волосы… А деньги потратила на выпивку для отца, – продолжала Джейн, вдыхая горький дым.
Мужчина внимательнее присмотрелся и заметил, что стрижка у девочки была рваная и неаккуратная, где-то проглядывала голая кожа, будто плешь.
–Эта истеричка хотела скальп снять, наверное, – продолжала девочка. – Не резала, а рвала, настолько ей не терпелось ублажить этого вонючего алкаша.
Возникла неловкая пауза. Ветер разносил по улице песок с опавшими сухими листьями. Они тихо шуршали, перекатываясь, и понемногу крошились.
– Джейн… мне больно смотреть на то, как какие-то плебеи портят такое золото, как ты. Юная, невинная, ты именно тот тип, на который большой спрос.
–Спрос? – Джейн швырнула окурок в середину улицы.
Из общежития послышались крики и грохот, в некоторых окнах зажегся свет.
–Ты можешь уйти из этого бардака. У тебя будет всё, что захочешь: деньги, собственный дом, защита. Тебя будут боготворить, – быстро заговорил мужчина. —Я знаю, что у вас с отцом нестандартные отношения, и ты понимаешь, о чем я.
Джейн вскочила, её лицо стало пунцовым, дрожащим голосом она закричала.
– Это всё неправда. Он меня заставил. Я не хотела!
–Нет-нет, всё хорошо, – успокаивал её мужчина, поднявшись на одно колено. – Я тебя не упрекаю, лишь хочу предложить помощь.
В окне на первом этаже забегали силуэты, разговоры стали громче, но по-прежнему неразборчивы.
– Безусловно, за такое ему надо вынести самое строгое наказание, но пойми меня правильно: потерянное уже не вернешь, так давай извлечем выгоду из этого. Я никому не позволю с тобой обходиться так, как отец; ты сама будешь решать, что тебе делать и с кем, – мужчина зажал ладони девочки в своих.
Джейн была совершенно растеряна, напугана и удивлена одновременно. Мужчина достал из кармана визитку и зажал ее в ладони девочки.
– Там написан адрес, я тебя не заставляю, но если надумаешь, то всегда рад, – он встал и, слегка поклонившись, поспешил удалиться в темноту.
Джейн осталась стоять на улице с зажатой в руке карточкой, провожая взглядом мужчину. И как только он скрылся во тьме, она разорвала картонку и кинула на землю кусочки. Поднялся ветер и, подхватив обрывки бумаги, разнес их по улице. Джейн стояла, нахмурив брови, смотря туда, куда ушел странный мужчина. Он оставил свою куртку на песке. Подбежав к ней, она обиженно, по-детски, пнула её пару раз, а затем кинула в кучу с мусором, недалеко от дома.
Крики снова раздались в общежитии. Они становились всё громче и громче, затем входная дверь с грохотом распахнулась. Из неё вывалился, еле устояв на ногах, крупный мужчина в грязной рваной футболке и потертых штанах с дырами на коленях. Он быстрым темпом двинулся в сторону девочки, смачно шлепая по ногам жирным брюхом.
– Мелкая тварь, какого черта я должен вставать ночью и ходить искать твою сраную задницу, – он схватил Джейн за волосы и потащил её в дом.
Жили они на первом этаже небольшого общежития. По соседству располагалась общая кухня, зал, ванная и другие помещения для общего пользования. Мать Джейн, Сара готовила еду и занималась стиркой для всего дома, а отец охранял здание по ночам, за эту работу им предоставили крышу над головой. Ни о каких отдельных комнатах и речи не могло идти, они все втроем спали в общей гостиной на раскладном диване. Из-за этого Джейн часто убегала из дома по ночам: она считала, что лучше уж твердые ступеньки, чем жирное и липкое пузо папаши. Сами помещения были не очень приятными: низкие потолки, облезлые стены, иногда даже прогнившие, старые скрипучие полы из неотшлифованных досок. Любой, кто осмеливался пройтись по нему босиком, гарантированно получал занозу. На кухне стены были всегда облеплены тараканами и другой противной живностью, а в шкафах по ночам можно было обнаружить мышей.
Толстый мужчина, злобно пыхтя, тащил девочку, бурча себе под нос. Сальные темные волосы прилипли к его лбу и выглядели, как присосавшиеся пиявки. От него разило за несколько миль кислым потным телом. Джейн еле поспевала за ним и закрывала нос руками. Глаза наливались слезами, но не от страха перед наказанием, а от режущего запаха. Притащив её на кухню, мужчина швырнул ребенка на пол и тяжелыми шагами двинулся к столу. Сев на стул с громким скрипом, он закричал жене:
– Мерзкая блядина, тащи сюда свое тощее тело!
Из холла выскочила мать и, схватив с тумбы половник, швырнула его в девочку, но промахнулась. Он с визгом отскочил от пола. Девочка вжалась в стену и закрыла уши ладонями, испугавшись шума.
–Зачем ты мучаешь больного отца, заставляешь его переживать! Бегает за тобой, как за собакой, – бурчала Сара.
Она стала накладывать мужу еду в огромную стальную миску.
–Кушай, кушай, тебе нужны силы, – нежно щебетала женщина, подав ему тарелку.
Она села рядом с ним, положила голову на огромное плечо мужа и улыбнулась. Съев пару ложек, он смачно рыгнул и велел Джейн убираться. Девочка быстро побежала в комнату. Под чавкающие звуки отца, раздающиеся эхом по всему этажу, она завалилась на диван. Накрылась одеялом с головой, спрятавшись от всего мира. Полежав пару минут, Джейн уснула.
Джейн обычно спала крепко, и, даже если бы под её окном упал огромный метеорит, она бы даже не повернулась на другой бок. Но в этот вечер она просыпалась от каждого шороха и скрипа, будто предчувствуя, что день не закончится на этом.
Когда она снова задремала, то почувствовала, как кто-то схватил её за руки. Она резко открыла глаза и увидела страшное, вытянутое, костлявое лицо матери, которая крепко вцепилась в запястья дочки.
– Ты сегодня очень плохо себя вела. Нужно попросить прощения, – Джейн приподняла голову и увидела своего отца, стоявшего у края кровати. Практически голый, в одних старых штопаных семейниках, курчавые волосы на груди прилипли к жирной и скользкой коже, он улыбался, как озабоченный извращенец, которым на самом деле и являлся. Девочка начала безумно извиваться, махать ногами и звать на помощь. Мать же только сильнее сжимала руки.
– Это из-за тебя, мелкая мразь, мы живем так. Из-за тебя, тварь, я бросила нормальную работу. Я тратила на тебя последние копейки, а взамен ничего за столько лет. Ты должна нам обоим – так отрабатывай! – злобно шептала женщина.
Джейн завизжала, как резаный поросенок. Ударила мать ногой в челюсть. Та отпустила руки девочки. Джейн, перекатившись через диван, побежала к лестнице на второй этаж.
Она бежала босиком по грязному шершавому полу. Множество заноз и сучков впивались в кожу босых ног. Джейн поднялась на второй этаж по лестнице. Ломилась в двери жильцов, стучала и просила о помощи. Но никто не ответил. Может, все уже привыкли к ночным крикам и дракам, а, может, боялись выйти. Наверх за дочкой устремилась Сара. Она держала в руке отломанную ножку от кресла. Старые ступеньки скрипели под ногами разъяренной женщины. Она быстро поднималась и сыпала проклятиями. Джейн не знала, куда ей бежать, носилась от стены к стене. Неожиданно, она резко развернулась и рванула обратно к ступенькам. Голова матери только показалась в проеме. Джейн с разбегу налетела на нее и пнула ногами в живот. Женщина кувырком полетела вниз, под комичный аккомпанемент из хруста костей и скрипа ступенек. Упав на деревянный пол, она затихла. Под ней медленно натекала лужа алой крови, которая быстро впитывалась в древесину. Из спины торчала та самая ножка кресла, которую она держала в руках. Орудие насквозь проткнуло ее. Джейн стояла наверху, не веря своим глазам. Маленькие ручки задрожали. Она зажала рот руками. Оглянулась вокруг. У самой дальней стены висела выдвижная лестница на чердак. Девочка на цыпочках подкралась к ней, медленно опустила и поднялась наверх.
Чмокающие звуки шагов отца послышались снизу. Его вой, когда он увидел свою жену на полу. Хлопанье дверей соседей, которые, наконец, решили выйти. Девочка сидела на чердаке, забившись в угол, и тряслась. Она представляла худшие расклады событий: что её посадят, будут пытать, убьют или просто зароют живьем. Фантазия не давала расслабиться ни на секунду. Джейн слышала, как ругаются соседи между собой. Как они нервно носятся по всему дому. «Может быть, уже ищут меня, чтобы убить, скинуть также, а потом забить палками,» – думала девочка. Она посмотрела в щель между досками и увидела улицу перед домом; погода совсем испортилась, небо затянули тучи, ветер носился, как сумасшедший. Она вспомнила лицо Винсента, его мягкий голос, его рассказы о новой жизни. Джейн тихо расплакалась.
Она просидела там достаточное время, но никто не пришел. Девочка приложила ухо к полу и прислушалась. Было тихо. Она беззвучно спустилась на второй этаж. Коридор пустовал. Некоторые двери были открыты настежь. Джейн подошла к лестнице и аккуратно выглянула из-за перил. Все соседи сидели внизу на кухне и разговаривали шепотом. Кто-то плакал и громко шмыгал носом. Джейн на носочках прошла в ближайшую открытую дверь и выпрыгнула из окна прямо на крышу подвала, а затем на землю. Она вышла на улицу спереди дома, дорогу освещал лишь один фонарь и тусклый свет луны. Холодало, по телу девочки побежали мурашки. Она подошла к мусорке у дома и вытащила оттуда куртку Винсента. Надев её, она машинально засунула руки в карманы. В одном из них оказалась картонная визитка. Джейн достала ее из кармана и посмотрела. Это была такая же карточка, которую она порвала. На обороте был написан адрес и схематичная карта.
Джейн шла по широким пустым улицам и пинала небольшой камень. Где-то вдали уже гремел гром, ветер носил песок и сухие листья высоко над землей. Еще не опавшая листва на деревьях боязливо тряслась. И вот по железным крышам застучали мелкие капли воды и с каждой секундой все громче и чаще. Пошел сильный ливень, молнии освещали путь, как тысячи фонарей, что даже радовало девочку, ибо до этого дороги было вовсе не видно. Она продолжала уверенно топать по заданному направлению.
Оставалось пройти пару кварталов. Джейн смотрела себе под ноги, игнорируя все вокруг. В ее голове было совершенно пусто. Смерть матери и побег из дома прямо в бордель не вызывали никакого отклика в душе ребенка. Может ввиду юного возраста, а может ее сознание, выстроило защитный барьер. Её можно было понять. Ныне уже покойная мать была нездорова, не только телом, но и головой. Часто её охватывали какие-то параноидальные и даже безумные идеи. И во всех своих грехах она винила дочь.
Как ни удивительно – Джейн была желанным ребенком. Родители мечтали, что она почти с пеленок станет зарабатывать миллионы и увезет их в райские сады. Но реальность оказалась не такой радужной, как в головах больных людей. Ребенок, что логично, принес большие растраты, из-за которых даже пришлось продать их дом и переехать в старое общежитие. Тогда Джейн было всего 3 года, и как раз после переезда родители сошли с ума окончательно.
Никогда и никто не был особо добр к ней: ни родители, ни соседи – в школу она не ходила, потому что отец не видел в этом необходимости. Но Джейн никогда не опускала руки, что бы ни случилось. Сама научилась читать, докучая по утрам продавцу газет. Он же объяснил ей основы счета и математики. К своим годам она уже отлично соображала. Была изворотливой и хитрой.
Дождевая туча шла как раз в том же направлении, что и Джейн, словно преследовала. И вот, наконец, ребенок стоял на крыльце большого дома с яркими лампами, огромными баннерами с полуголыми женщинами. Светлая отделка, большие двери с позолотой, неоновая подсветка крыльца. Это здание было такое же вычурное и яркое, как королевский дворец. Но в отличие от него, не такое наигранно-официальное.
Девочка поднялась на крыльцо и постучала в дверь, из-за которой доносилась веселая музыка. Маленькая створка в двери отодвинулась. Оттуда выглянул глаз. Из-за двери раздался голос: «Вали отсюда, малышка». Девочка протянула над головой визитку и громко крикнула: «Я Джейн! Винсент пригласил меня сюда!». Дверь сразу отворилась, на пороге стояли двое крепких мужчин в черных костюмах. Джейн аккуратно провели за порог, один вышибала снял с неё куртку и захлопнул дверь. А второй взял её за маленькую ладошку и, улыбаясь, повел за собой.
Само заведение выглядело довольно прилично. Никаких голых женщин или пьяных людей. Гости тихо сидели за столиками и общались, кто-то танцевал на сцене парами, между столиками бегали официанты с подносами. С первого взгляда могло показаться, что это обычный ресторан. Джейн крутила головой во все стороны, рассматривая каждый уголок помещения. Всё было чисто и аккуратно, даже в углах высоченного потолка не было ни единой паутинки. Играла бодрая музыка, но не отвлекающая. Атмосфера в заведении была просто потрясающая, там хотелось остаться жить. В воздухе летали ароматы трав и специй. Паркет под ногами хрустел, как шоколад. Прислуга была одета в выглаженную белую форму с черными передниками. Девушки и парни широко улыбались.
