Артем Савенков
Геймер
Новая реальность
Жизнь постепенно вошла в новое русло, и мы научились в нем существовать. Во время майских праздников мы уже хорошо знали друг друга, начали понимать, кто и что должен делать. Отец скинул деньги за Инну, и мы стали финансово независимыми на какое-то время, определились, что тратить бездумно ничего не будем, а каждую более-менее значимую покупку будем обсуждать и вносить в наш бюджет. Подсчитав, решили, что после экзаменов оба пойдем в колледж ― учиться там было дешевле, и можно было даже получать стипендию, которая поможет нам продержаться чуть дольше без работы. В школе нам бы пришлось пойти на большие траты, связанные с учебниками и вечными поборами от классного руководителя. Тем более в колледже будет меньше вопросов о родителях, студентов ведь меньше спрашивают о родителях и дневников у них нет. Чтобы попасть на бюджет, надо было сдать экзамены без троек, именно поэтому начиная с мая мы активно начали подтягивать предметы, которые выбрали для сдачи.
Первое время меня сильно ломало, я хотел сыграть в «Контру», хотя бы в качестве перерыва между предметами, но Инна, раньше сообразив, что нам надеяться не на кого, строго относилась к халтуре и заставляла учить в два раза больше, чем это просили в школе. Ближе к экзаменам мы превратились в настоящую семейную пару. Приходили с уроков, ели, учились, потом опять ели, снова немного учебных заданий, а после давали себе разгрузку на вечерней прогулке. Спать решили вместе, в обнимку. Мыслей о прочей любви пока не возникало, мы были полностью сосредоточены на учебе, даже целоваться стали реже, но все же не упускали возможности это сделать, показывая свои чувства друг другу. За этот месяц перед экзаменами я получил знаний больше, чем за последние пять лет в школе, и это была заслуга Инны. Зная, что она рядом, я хотел сделать больше, чем она требовала, чтобы она порадовалась моим успехам. За несколько дней до дедлайна я почувствовал себя очень уютно, осознав, как мы вместе стараемся, и это ведет нас к успеху, я видел свое развитие, и хотелось все больше.
Самих экзаменов мы уже не боялись, понимая, что справимся со всем, тем более после недавних событий страх начал покидать наши души. Первым был русский язык. Как бы мы не пытались это скрыть, но атмосфера, которую нарочно усугубляли учителя, давила, и понадобилось минут десять, чтобы освоиться в классе, дальше все пошло по накатанной. Инну посадили в соседнюю аудиторию, и мы остались друг без друга на два с половиной часа. Я справился с экзаменом быстрее, сдал его и ожидал возлюбленную во дворе неизвестной школы. Было принято сдавать экзамены не в своих учебных заведениях. Минут десять мы не могли найти друг друга, запутавшись в лабиринтах незнакомого здания. Позже мы прекрасно здесь освоились, так как остальные экзамены пришлось сдавать здесь же.
«Ну как все прошло?» – поинтересовался я у Инны, когда мы наконец встретились.
– Отлично, попалась одна легкотня, но перед сдачей листка я разволновалась и перепроверила все шесть раз. Думаю, должна быть пятерка! ― радостно ответила Инна, пританцовывая, и мы пошли домой пешком, посчитав, что прогулка сейчас пойдет нам на пользу, заодно и экономия.
– У меня тоже было несложно. На соседних партах у кого-то ответы были, они переписывали их и передавали друг другу, я уже тоже хотел взять, но побоялся, что меня заметят, и решил действовать сам. Потом, как и ты, пару раз перепроверил и решил, что ошибок быть не должно! ― гордо высказал я, показав, что этот экзамен совсем не вызвал у меня трудностей.
Подобным же образом прошли математика и обществознание. Мы выходили из здания, хвастались своими успехами. Всегда получалось так, что я был первым, но долго ждать не приходилось, Инна будто чувствовала меня и выходила следом. Так как мы решили пойти в колледж на программирование, посчитав эту профессию востребованной и вполне удовлетворяющей нашим желаниям, то выбрали для сдачи информатику. Последней была именно она.
В этот раз нас посадили в одну аудиторию, мы посчитали это ободряющим знаком, и сомнений в хороших оценках не было. Все шло гладко, прошло полтора часа, а потом произошла заминка. Инна, которая сидела на самой первой парте слева, повернулась ко мне ― я сидел на предпоследней в центре ― и жестами начала показывать, что не знает, как решить задачу. Я к тому времени уже все сделал и перепроверял ответы. Как можно было помочь, я не знал, но заметил, что наши наблюдатели не особо за нами следили и некоторые ученики подсказывали друг другу, периодически передавая листы. Мы с Инной знали друг друга уже давно и смогли без слов, одними только незаметными жестами договориться о том, чтобы она написала мне свою задачку на листочке, а я бы ее сделал. План был хорош, так же, как и его исполнение. Инна незаметно попросила парня сзади передать мне листок с задачей, аудитория попалась дружная, все сделали это в мгновение. И через несколько минут я уже решал ее задачу. Инна была права, задание было не из легких, но моих знаний хватило, тем более я это делал для нее, а это значило, что ошибку я себе позволить не мог. Через десять минут дело было сделано и даже один раз перепроверено. Передать ответ предполагалось тем же путем. Все шло хорошо, но у кого-то слева зазвонил телефон, и это был провал ― телефоны строго запрещались, а ученик его как-то пронес, почему-то забыв выключить звук. Сразу же набежали люди, комиссия, начали решать, что делать с нерадивым учеником. В наш кабинет набежало много людей, и они стали пристальнее наблюдать за классом. Решенная задачка застряла у парня на второй парте справа, то есть в одном шаге от Инны. Все боялись пошевелиться. Парень с испугу положил ответ на край стола, он был готов сдать нас с потрохами в случае опасности, казалось, даже пытался стереть свои отпечатки с листа, чтобы быть максимально защищенным.
Ситуация накалилась, школьники были на нервах. Через семь минут все успокоилось и некоторое надзиратели ушли, однако оставшиеся следили очень пристально. Я придумал план, как отвлечь внимание надзирателей, и маякнул об этом Инне. Через минуту я сбросил со стола калькулятор с ручкой и заданием, оставив только лист с ответами на столе, и притворился, что мне плохо, немного скатившись со стола. Надзиратели толпой двинулись ко мне, забыв про свои обязанности. Инна, воспользовавшись этим, выхватила свой листок и принялась переписывать задание. Меня же начали расспрашивать о самочувствии. Я не видел, получилось ли задуманное, поэтому попросил надзирателей отвести меня в туалет, чтобы умыться, сваливая все на волнение. Мне поверили. Я наигранно умылся под присмотром одного из них, демонстративно намочил голову и сказал, что мне уже намного лучше. Меня ответил в класс, где до конца внимательно наблюдали за мной. Я увидел от Инны знак, что она готова, и пошел сдавать свое задание, следом пошла она. Вся процедура сдачи листов занимала около минуты, поэтому я подождал возле кабинета, за что меня отругали в коридоре, но не успели применить санкции, так как Инна вышла, и мы направились в сторону выхода.
– Ну просто актер, у которого нет «Оскара!» ― прокомментировала Инна и засмеялась, я вместе с ней.
– Главное ― это помогло, а этих людей я уже никогда не встречу! ― резюмировал я, и мы посмотрели друг на друга.
– Спасибо! ― сказала Инна и поцеловала меня на глазах у школьников, среди которых были и наши одноклассники, которые хотели было подколоть, но поняли, что в этом нет ничего плохого и поэтому просто завистливо смотрели, понимая, что сплетни о нас были чистой правдой.
По дороге домой мы вдруг сообразили, что у нас теперь куча свободного времени и даже не знали, куда его потратить. Просто бездельничать не хотелось, да и не было у нас много времени на праздный отдых. Мы решили дать себе неделю отойти от учебы, а потом устроиться на временную работу на лето, чтобы держаться на плаву. Но это потом… В данный момент хотелось праздника, а мы его не ощущали, было даже некое огорчение, что все, к чему мы так яростно готовились, кончилось.
– Может, чего-то алкогольного возьмем, отметим? ― после долгой паузы сказала Инна.
Мы с ней никогда не пили и даже не думали об этом. Однако так делают все и мысль показалось неплохой.
– А чего? Пива? ― начал я подбирать вид алкоголя, который мы можем себе позволить.
– Не, это как-то невесело, давай шампанское!
– Точно, как раз его в праздники и пьют, а тут, можно сказать, он! Только вот кто нам его продаст, паспортов-то нет!
– Значит, попросим кого-нибудь!
Однако просить и не пришлось, по дороге мы нашли один частный магазин, в котором согласились продать «по-тихому». Тем более одна бутылка советского шампанского ничего плохого не сделает со школьниками. Взяли самое дешевое, отдав за него сто восемьдесят рублей. Так как мы не разбирались в качестве напитков, то было без разницы ― дорогое или дешевое, итог один, а на сэкономленное можно было бы еще что-нибудь купить. Найдя по дороге роллы со скидкой, мы заказали их, решив конкретно потратиться на празднование. Когда мы подошли к дому, нам уже звонил курьер, так что мы радовались всем мелочам. Соседи, уже не первый раз заметив нас вместе, стали подозревать что-то неладное, смотрели на нас косо, но при этом лицемерно улыбались, когда здоровались. Их можно было понять. Пятнадцать лет, со дня постройки дома, в квартире жила семья, а потом родители вдруг съехали, оставив в квартире школьника и его подружку. Но мы никому не мешали, не шумели, а следовательно, упрекнуть было не в чем.
Избавившись от уличной одежды и приняв душ, мы накрыли на стол: красиво разложили роллы и добавили для ассортимента еще продуктов из холодильника. Я достал с верхней полки два бокала для шампанского и, с хлопком открыв бутылку, наполнил их.
– Хоть мы и не знаем наши оценки, но я уверен, что это будут одни пятерки. Закончен очередной жизненный этап! Мы прошли через многое и сейчас тут стоим, счастливые. Я ― в шортах и простой майке, ты ― как всегда великолепна, перед нами открываются большие дороги, которые, надеюсь, мы пройдем с тобой вместе, несмотря ни на какие трудности! ― я произнес тост и поднял свой бокал.
Инна все это время внимательно слушала и улыбалась. Мы чокнулись бокалами и выпили по глотку.
– Неплохо, я думал, шампанское будет куда хуже по вкусу! ― заметил я.
– Согласна, давай есть! ― И мы напали на еду.
Сейчас мы могли себе позволить питаться так хоть каждый день, но понимая всю ответственность друг за друга, баловали себя нечасто. Я вдруг понял, что роллы ем первый раз, хоть видел их вживую и по телевизору неоднократно. Я, конечно, догадывался, как их правильно есть, но мы решили не выделываться друг перед другом и просто ели и вилками.
– А я хочу сказать тост о тебе! Ты мне столько помогаешь, не даешь мне упасть, находишься всегда рядом! Ты совсем недавно говорил, что не знаешь, как показать мне, что я тебе нравлюсь, и думал, что делаешь недостаточно, чтобы я это заметила. Это не так. Ты делаешь намного больше, и я никому в жизни не была благодарна так, как тебе. Я тебя люблю! ― трогательно сказала Инна и потянулась, чтобы поцеловаться и чокнуться бокалами.
– Я тебя тоже!
После этого мы некоторое время сидели молча, не притрагиваясь к еде, и смотрели друг на друга.
Бутылка подходила к середине. Это были наши первые глотки алкоголя, и опьянение не заставило себя долго ждать, шампанское быстро ударило в голову. Хотелось веселиться. Инна включила музыку на телефоне, и мы стали танцевать, периодически касаясь друг друга. В какой-то момент мы перешли на медленный танец, хотя играла быстрая танцевальная мелодия. Поцелуй, еще один, мы уже не останавливались и находились только в нем. После мы стали двигаться, как в состоянии аффекта, местами на рефлексах, которые у нас появились неведомо откуда, одежда стала разлетаться по квартире, нами овладела страсть. Переместившись на кровать, мы делали все, как в фильмах, совета спросить было неоткуда и научиться тоже, мы доверились друг другу и просто следовали инстинктам.
В этот день мы стали окончательно взрослыми. Впереди открывались новые горизонты, которые покорять придется вдвоем, не надеясь на чью-то помощь, только на самих себя.
Несправедливость
Оценки долго не хотели объявлять, и мы каждый день с волнением ходили к стенам школы, где должны были вывесить результаты. В самый последний день их начали наконец вывешивать. Первыми были оценки по русскому языку. Как и предполагалось, никто из параллели не оказался в числе неспособных, самой минимальной отметкой был тройка. Мы с Инной, как и думали, получили пятерки. Хоть и присутствовала уверенность, что другого результата быть не может, но из-за того, что так долго тянули с объявлением итогов, мысли сами собой накручивались в голове.
Пока мы ожидали других оценок, в классе начал разгораться спор по поводу того, как отметить выпускной. Так как некоторая часть класса не рассчитывала продолжать учиться в школе, почти единогласно решили отметить торжество в каком-нибудь заведении. Мы с Инной сначала согласились, посчитав, что на такую вещь можно потратиться и выйти из бюджета. Однако когда гламурные одноклассницы начали в обсуждениях упоминать самые дорогие рестораны и не менее дешевых ведущих, я написал от нашего лица, что мы не сможем, якобы будут другие дела. Это было враньем, у нас просто была голова на плечах. Если за остальных будут платить родители и праздник у них будет ассоциироваться с весельем, то в нашем случае это будет скорбь по утраченным деньгам ― сумму празднества объявили почти в двадцать тысяч с человека. На эти деньги мы могли бы прожить минимум три месяца, и роскошь так бездумно тратиться позволить себе не могли.
Остальные оценки объявляли с разницей в один день. В списках напротив наших фамилий ничего не менялось, и получилось, что из средних по успеваемости школьников мы сдали предметы лучше всех. От Инны такого ожидали, но от меня вряд ли, так что когда учителя увидели результаты, то не поверили и думали, что мне просто удалось списать, оправдывая тройки по своим предметам в моем аттестате. Документ о среднем образовании нам выдали в центральном Доме культуры под оглушительные фанфары, все как полагается. На церемонию все пришли нарядными, накрашенными, так как после нее предполагался банкет, а также много фотографий. Мы с Инной решили не покупать мне ничего нового ради одного события, и я пошел в обычной школьной форме. Мой костюм не сильно отличался от костюмов остальных мальчиков, тем более некоторые сделали так же. Меня не волновало, как я получусь на фотографиях, и своей скромности, а некоторые бы сказали бедности, не смущался. Несмотря на отговорки Инны, я понимал, что где-то в душе она искренне хочет быть не хуже одноклассниц и сиять, шагая за аттестатом. Это была последняя встреча с одноклассниками и на ней нужно блистать, тем более ослепительный внешний вид моей девушки ― это комплемент и мне, так что на покупке нового платья я настоял. Инна в итоге сдалась, и мы несколько дней ходили выбирать ей все необходимое. На дорогие вещи мы не смотрели, однако у нее был настолько отменный вкус, что и среди обычной одежды она могла выбрать такую, чтобы одеться как богиня, в этом меня никто бы не переубедил. В процессе я несколько раз пожалел о том, что решил во всем с ней соглашаться ― она подошла к этому вопросу слишком тщательно и мы досконально изучили весь рынок, потратив на это уйму времени и моих нервов.
В итоге мы выбрали элегантное черное платье и изящные туфельки на шпильке такого же цвета. С прической и макияжем Инна прекрасно справилась сама. Выглядела она как истинная леди и немного старше своих лет. Среди одноклассниц ей не было равных, особенно на фоне меня, и наши школьные товарищи долго еще пялились на нее с открытыми ртами. Из гадкого утенка в брекетах она превратилась в прекрасного лебедя, и теперь утки в дорогих одеяниях ей завидовали. Я видел эти взгляды, и они меня радовали, ведь почти каждый из присутствующих мужского пола завидовал мне.
Аттестаты, врученные нам, были обычными, не выделялись красным цветом, как у заучек с первых парт, но наших оценок должно было хватить для поступления. Мы были рады этому документу взрослости и в хорошем настроении направились домой после официальной части.
Отдыхали мы недолго. В бесплатной газете, которую как рекламу закидывали в почтовые ящики по четвергам, я увидел объявление о приеме на работу грузчиков для местного предпринимателя и сразу же откликнулся. Сначала меня не хотели брать из-за возраста, но я объяснил ситуацию, и начальник даже пообещал давать больше работы, но только после двухнедельного испытательного срока, ведь первое время обеспечена боль в мышцах с непривычки. Через несколько дней и Инна нашла возможность заработать, устроившись на кассу в одной из парикмахерских.
В таком ритме мы прожили больше месяца и уже привыкли к своей работе. Первое время мне было жуть как тяжело, начальник оказался прав ― мышцы сильно болели, особенно первую неделю, когда мы почти каждый день разгружали по КАМАЗУ, а то и по два. Инна помогала, делала мне массаж, ну или пыталась его делать, массируя особенно болезненные точки, но со временем организм привык, и я уже не чувствовал такой усталости. Деньги платили хорошие. Пятьсот рублей с КАМАЗА каждому, семьсот пятьдесят за КАМАЗ с прицепом и тысячу за фуру. Были дни, когда приезжали «Газели» ― за них давали по двести пятьдесят, но, как правило, в день их было по две-три штуки, мне так больше нравилось, потому что по объему работы было меньше, а платили хорошо. График работы тоже был неплохой. Начинали в пять-шесть утра, пока на улице нежарко, а заканчивали днем и уже в час или два были свободны. Основной груз, которым занимался наш начальник ― обычные стеклянные банки. Он их продавал на несколько рублей выше закупочной цены. На заводе были очереди на пару месяцев вперед, поэтому торговля шла активно, ведь у начальника всегда имелся товар в наличии. За первый месяц работы у меня вышло около двадцати четырёх тысяч. Результат хороший.
Инна работала на фиксированной ставке в тринадцать пятьсот, что можно было назвать тоже хорошим результатом. График ― с восьми утра до четырех дня. Я после смены спал несколько часов, а потом шел встречать ее, мы гуляли какое-то время.
– А пошли купаться! ― однажды, когда мы лежали во время дневного отдыха, предложила Инна и усталым взглядом уставилась мне в подбородок.
– Куда! Ты же воды боишься! ― удивился я и случайно оттолкнул ее.
Фраза казалась шуткой, однако почему-то взбодрила меня и прогнала сонное состояние, аж мурашки по спине побежали. Инна же не изменилась в лице.
– Наверное, мой страх сгорел в огне вместе с моим домом… ― сказала она заторможено, слегка сжалась, надолго задумалась и решительно продолжила: ― Знаешь, я недавно поняла, что мне надоело бояться. После всех событий, произошедших с нами, страху нет места в моей жизни. В детском доме по ночам я почему-то несколько раз думала о море. Жизнь, она ведь как море, мы качаемся на его волнах… И вообще, мы такое пережили и переживаем до сих пор, что вода может напугать, только когда придут соседи и скажут, что мы их затопили! А в такую погоду на речке не место фобиям, думаю, вода поможет смыть их окончательно.
– Ну не знаю, ты так боялась…
– Помнишь, где твои плавки лежат? ― перебила меня Инна и, резко остановившись, посмотрела сначала на меня, а потом о чем-то задумалась.
– У меня их даже нет, но я могу пойти в шортах! ― Я придумал решение проблемы и глазами радостного пса посмотрел на нее, так как всем телом уже почувствовал, как могу охладиться в реке.
– А вот мне будет сложнее…
Так что теперь мы периодически брали пляжные принадлежности и ходили к речке загорать и купаться.
В июле настал момент подачи документов на обучение. Я на день взял выходной, Инна отпросилась на пару часов, и мы пошли со всем комплектом бумаг в колледж. Потратили около часа на подачу заявлений. Пока мы это делали, девочки из других факультетов переманивали нас к себе, обещая лучшие условия и стипендию повыше. Но нам был интересен только один факультет. Проводив Инну обратно на работу, я пошел играть в «Контру».
Второй месяц работы подходил к концу. Складывая деньги в общую копилку, мы прикинули, что своей летней подработкой сможем обеспечить себя пару месяцев спокойной жизни, естественно, при нужной экономии. Однако летом мы не забывали себя радовать, периодически покупали мороженное, сладости и вкусняшки и даже ходили в кино.
– Здравствуйте! Это вас беспокоят из деканата колледжа. Хочу вас огорчить, что вы не попадаете на бюджет, и хотели бы вам предложить платное место, ― раздался равнодушный голос в трубке, и я мигом проснулся.
Звонок был как раз во время моего отдыха после работы.
– В смысле? Почему? У меня же экзамены на одни пятерки! ― возмутился я, пытаясь, однако, держать себя в руках и не переставая до конца верить, что это ошибка.
– Да, но мы принимаем не только по оценкам за экзамен, но еще и по оценкам в аттестате, а они у вас не самые лучшие… ― Услышав эту новость, я потерял дар речи и уткнулся в стену.
Дальнейший разговор я завершил на автомате, жизнь опять подкинула палок в колеса. В таком пришибленном состоянии я пошел встречать Инну. По моему виду она сразу поняла, что произошло что-то нехорошее, и начала расспрашивать. Я ей все рассказал, и мы решили на следующий день пойти в колледж, чтобы лично разобраться с проблемой. Мне пришлось снова отпрашиваться с работы, понимая, что пропущу целую фуру.
В колледже мы подошли к председателю приемной комиссии и проконсультировались по поводу моей ситуации. Взрослый мужчина вошел в положение и решил все лично проверить, а потом продемонстрировал нам результат.
– Понимаете, это не наша прихоть, по новому закону мы принимаем студентов на основании результатов экзаменов и средней оценки в аттестате. Вы немного не дотянули до бюджета. А вы, Инна, на бюджете, ваш средний бал хороший! ― пояснил председатель, показывая лист с подсчетами.
Инна располагалась на седьмом месте, я ― на двадцать девятом из двадцати пяти.
– Но как же так? У вас даже на сайте написано, что на основании экзаменов принимаете! ― подчеркнул я, собираясь с телефона зайти на их страницу и продемонстрировать.
– Я знаю. Наш информатик в отпуске, а кроме него никто не может исправить информацию на сайте! ― отчитался председатель.
– А что тогда делать? ― сказал я в никуда.
– Не знаю… мне тогда тоже придется забрать документы… ― задумчиво добавила Инна.
– А вы на платное не хотите? ― предложил мужчина.
– Да куда уж там, у вас стоимость обучения шестьдесят тысяч в год, у нас нет таких денег, ― ответил грустно я, но мужчина не собирался сдаваться.
– А родители? ―продолжал он.
Я немного растерялся и впал не несколько мгновений в ступор. Инна перехватила инициативу.
– Мы про них и говорим! ― произнесла она, отбившись от вопроса.
Все погрузились в раздумья, каждый искал выходы.
– Вижу, что ребятки вы неглупые, могу предложить вот что. Давай определим тебя на соседний факультет, на бюджет, там, кстати, даже стипендия выше, а в течение года переведешься, куда тебе надо. К нам много оболтусов поступает, а потом освобождают бюджетные места из-за прогулов, драк и прочего всякого! Как вам такой вариант?
Я посмотрел на Инну, выискивая ответ в ее глазах. Этот вариант мне не нравился, но оставаться без учебы тоже было нельзя.
– Ну что? Тогда вместе на этот факультет? Правда, я в физике ничего не соображаю! ― вставила Инна, ей тоже не нравился такой ход событий, но она решила поддержать меня.
– Нет, зачем вам вместе туда идти? Ты оставайся на этом факультете, а парень потом к тебе присоединится. Мы хоть и выгоняем студентов, но не так часто ― одного или двоих в год, так что придется потерпеть! Тем более большая часть первого года обучения ― это в основном быстрое прохождение школьной программы, и вы, скорее всего, на лекциях будете вместе, так что не заметите разрыв, ― все убедительнее говорил мужчина, Инна смотрела на меня, ожидая решения.
– А потом меня точно переведут? Не будет такого, что этого не сделают или мое место займет кто-то другой? ― поинтересовался я, пытаясь получить всю информацию.
– Переводы случаются редко! Не потому что их запрещают, а потому что их почти не хотят сами студенты, все обычно приходят учиться на выбранные направления и не меняют их, ― уверенно говорил мужчина.
Не верить ему не было причин, и я согласился.
В течение тридцати минут меня записали на другой факультет и поздравили с поступлением. Следующая встреча ― первого сентября. Насчет стипендии, которую так хвалили, мы немного разочаровались. На моем факультете она была тысяча девятьсот, у Инны ― тысяча семьсот пятьдесят. На такое не проживешь, но радовало, что хоть учебники выдавали бесплатно, и на этот учебный атрибут, в отличие от школы, тратиться нам не пришлось.
