Артем Лукьянов
Звездный Патруль. Книга XV. Фобия
– Не дури мне голову, хитрец! Что ты, что твой этот «Холт»! … Или я не вижу, что хочешь облапать меня! – огрызнулась Эл и сбросила его руки.
– А если я тебе намекну? – посмотрел ей в лицо Фабри, ни чуть не смутившись закидонам собеседницы.
– Хм… Ну, намекни – безынтересно сказала Эл.
– Все просто… Этот ветер уносит все на Фобию, значит твоего Брода, ну или скорее его останки надо искать там.
– П-ф-ф! … Ты видел эту планету, а!? Фантазер, твою мать! … Сколько времени по-твоему уйдет, чтоб облазить ее вдоль и поперёк?
– Эл, послушай… Вряд ли этот ветерок загоняет останки на противоположную сторону планеты. Давай проследим за ним… Ведь не сложно же!
В словах Фабриана было рациональное зерно. Эл тут же обратилась к ИИ корабля и направила его следом за воздушным потоком.
Существо, усевшееся рядом с Бродом на придвинутый камень, было лицом до боли знакомым. Только жутковатые светящиеся каким-то неестественным медленно мерцающим светом глаза вызывали у него оторопь и страх. Человекоподобное нечто повернуло лицо к нему и заглянуло прямо в душу через открытые глаза. Некая сила сковала его мышцы. Будто чья-то рука обхватила его сердце своим холодным касанием. «Джим, ты это видишь!? Галлюцинация!? Сделай что-нибудь!». Однако в ответ ему из глубины сознания была лишь тишина.
– Ох и работы сегодня нам подвалило! – растянуто и с каким-то воем произнесло существо.
Оно все еще заканчивало формирование черт лица, контуров плеч, груди и всего остального. Все это как-то медленно прорисовывалось на нем, будто некий невидимый художник наносил последние штрихи своей кистью.
– Хм… Признаюсь, удивлен, что ты еще жив… То, что здесь сейчас происходит, немного не для людских глаз.
Теперь голос был тонкий и в то же время словно дребезг разбивающегося стекла. Каждое слово с болью в ушах проникало в Брода и заставляло его сжиматься подобно пружине. Сам он превратился в оголенный комок нервов, уже не способный отличить вымыслы от реальности. Незнакомец снова открыл рот и продребезжал:
– Ну, как же так? Как же так? … Ведь это все твоя семья… Сестры… Братья… А ты, вот, так вот их из бластера. Бам. Бам… Гранатами бабах. Как в тире или на тренировках… Не стыдно?
– Кирилл? – спросил Брод каким-то не своим голосом, потому что существо уж слишком сильно напомнило ему именно этого персонажа.
В ответ раздался звонкий и сильно мерзковатый смех. Снова от тумана вокруг повеяло прямо таки морозным холодом. Незнакомец подвинулся ближе. Брод ощутил его дыхание, как дуновение бесконечного, мрачного и холодного космоса.
– Кто обещал не поднимать руки на своих, на Патруль, а? Кто комедию ломал целый месяц, что один из них, что помнит и чтит присягу, а?
– Я… Я не мог по другому. На их совести гибель товарищей из моего отряда.
– Твоего отряда? … Эти альхонцы, люди с дикими нравами – твой отряд? … Ха-ха-ха! … Рассмешил ты меня.
– Да… Мой… Я за них вписался. Значит мой – парировал Брод, хотя каждое слово теперь давалось ему с болью, будто все они были под счет, и каждое следующее стоило дороже предыдущего.
Собеседник покивал головой.
– Уж, да… Бремя ты выбрал себе… Вот только, кто тебе дал право при этом нарушать присягу Патруля? Да и какое отношение павшие воины имеют к тому, что ты утворил сейчас на корабле?
– Я не хотел… Просто у меня не было выбора… Они виноваты сами. Нарушили Конвенцию, атаковав гига-фабрику… А тут еще и на станции похозяйничали… Их конус-дроны…
Последние слова дались Броду совсем тяжело. Он не смог договорить фразу целиком. Горло обожгло жутким холодом, как огнем. Хотелось покашлять, но он никак не мог этого сделать. Джим вообще молчал, будто опять самоустранился.
– О, как заговорил… А кто тебя наделил правом решать и приговаривать? Ты – судья или прокурор?
– Я не знаю… Я знаю, что они нарушили Конвенцию.
От боли в гортани из глаз брызнули слезы. Картинка исказилась, и собеседник теперь выглядел как-то неестественно размыто, будто снова превращался в туман.
– Вот, ты заладил со своей Конвенцией! … У них другие задачи были! … Или почем тебе знать, что они пытались уничтожить на гига-фабрике! Или почем тебе знать, для чего предназначались те разгонные кольца!
На этот раз незнакомец говорил жестко и громко. Каждое его слово теперь вызывало еще и сильную боль в ушах. Брод рефлексивно закрыл уши ладонями, но это не помогло.
– Я восстановил то, что было разрушено! – превозмогая сильную боль выдавил из себя Брод.
От сущности исходила некая запредельная сила. Брод осознавал это совершенно точно, сам не понимая откуда. Сказанное что-то дерзко или громко с его стороны вызывало кроме боли в ушах еще и кратковременный, но весьма до боли ощутимый приступ страха и ужаса. Брод, сидя на валуне, совсем скрючился и сжался. Уши пронизывала тупая боль, а горло жгло леденящим холодом. Незнакомец улыбнулся и похлопал рукой по плечу, как бы подбадривая и успокаивая, дескать, «не бойся, ничего такого, все пройдет, просто пугаю». Однако тот самый жуткий холод пробрал его грудь до самого сердца. Брод тут же одернул плечо, отодвинулся и захрипел. Незнакомец же сделал вид, что ничего не происходит. Он осмотрелся по сторонам, задержав взгляд на поедающих трупы «ползунов». Кроме тел валялись еще и останки самой станции. Пресмыкающимся было сложно их оползать. Они шипели, фыркали, брызгали жидкостью из тумана, но делали свою странную работу.
– Мусора нанес… А что делать? … Теперь это все отсортировать и закопать… Работы много, а я тут с тобой болтаю, время теряю.
На последней фразе существо, которые уже во всю искажалось и превращалось в призрак без плоти, посмотрело на Брода.
– Хочешь вернуться к Кристал, а? – внезапно спросил он, улыбнувшись и как будто раздобрев.
– Да. Очень – едва слышно прохрипел Брод, превозмогая муку.
– Ха-ха-ха! … Не бывать этому никогда!
Этот смех эхом отразился от камней вокруг и был тут же подхвачен и продолжен другими темными сущностями, поедающими трупы погибших пациентов «Сияния разума». Голова у Брода закружилась, и он съехал с камня вниз, припав к нему неприкрытой головой. В глазах потемнело. Боль стала удаляться куда-то вместе и с удаляющимся от него смехом незнакомца.
Что-то сильно подхватило его за разбитый реактивный ранец и втянуло внутрь чего-то, где была более сильная гравитация. Брод очутился на холодном металлическом полу. Над ним повисли две оскалившиеся до боли знакомые физиономии. Они смеялись. Брод закрыл глаза и отключился.
– Ба! Фабри, ты посмотри! Он живой!
Радостный немного низкий женский голос с командными нотками ворвался к Броду и вырвал его из забытия.
– Ну, свезло, так свезло! – отозвался знакомым более низким но не менее веселым мужским голосом тот, кого звали Фабри.
Брод не открывал глаза, потому что он узнал наемника из «Зова», и не ожидал от того ничего хорошего для себя.
– Свезло!? … Ха! … Я сейчас вышибу ему мозги и закрою гештальт! – снова вмешался женский голос.
К голосам добавился сигнал тревоги корабельного ИИ. Оба говоривших умолкли и переключились на что-то еще. Брод попытался пошевелить руками и ногами и сразу приуныл. Они-то слушались его, но сам он был в сером комбинезоне пациента и без экзо-костюма. Брод вздохнул и, немного приоткрыв глаза, посмотрел на звуковой сигнал. Красная подсветка вокруг намекала на поднятую ИИ тревогу. Брод узнал по гравировкам на стенах и полу шаттл Патруля «Буревестник».
– Что за ерунда? – произнес стоящий теперь к нему спиной Фабриан.
– От нашего гостя фонит фобо-излучением! – ответила ему женщина со светлыми вьющимися волосами.
Она так же стояла над ним, но в полу-развороте, посматривая на экран проекции. «Не поленились. Втащили меня на мостик».
– Это опасно?
– Не… Просто вместо воздуха подышим фобиродом… Сны там всякие хорошие на ночь… Фантазии на тему секса со мной… Ха-ха-ха… Все, как ты любишь, Фабри.
Эйла, улыбаясь, посмотрела на напуганного наемника и похлопала его по плечу.
– Почему же ИИ вопит? – не унимался он.
– Потому что фобирод – это, типа, яд… Сейчас я вырублю тревогу, а ты лучше за нашим гостем посмотри, а то уползет еще куда.
Фабриан тут же повернулся и заметил чуть приоткрытые глаза у Брода. Те смотрели прямо на наемника, лицо которого украшали тактические проекционные очки на пол лица. Фабриан широко улыбнулся и произнес:
– Очнулся красавчик!
Тревога отключилась, и каюту снова озарил мягкий белый свет. Та, которую звали Эйла, подошла к нему и наклонилась. Ее лицо не выражало каких-то эмоций в отличии от напарника.
– Ну, ты задал нам работенку, курсантик! … Я прям как чувствовала, что ты каким-то неведомым образом избежал этого феерического расхреначивания всего тут вокруг…
– Эл, будет заливать, а! – хохотнул стоящий рядом с ней Фабри. – Разреши я немного поговорю, пока ты не прикончила его.
Она отошла в сторону. Брод тем временем облокотился на руку и присел, упершись спиной в стенку.
– Ну, привет, Брод… Видишь, как у нас все обернулось и вернулась на круги своя… А я тебя сразу просил отпустить меня тогда. Помнишь? … По глазам вижу, что помнишь.
– Николь? Да? – тихо спросил Брод.
Фабриан рассмеялся и повернулся к Эл.
– Вот же упертый ублюдок! Ему одной ногой на тот свет, а он вместо стенаний о помиловании, хочет узнать, кто мне помог тогда сбежать!
– Ну, нормально… А что ты хотел? … Этот на коленки не упадет и плакаться не будет… Ты давай с ним заканчивай. Надо бы кончать его, выбрасывать и убираться… Им тут с Беккетом на пару будет что вспомнить!
На последней фразе Эл рассмеялась. Брод сильно изменился в лице и побледнел, хотя из-за грязи, пыли и сажи заметить это со стороны наверное было бы сложно.
– Капитан Беккет? – переспросил Брод чуть дрогнувшим голосом.
– Во! Я ж говорю! Феерический придурок! … Его сейчас убьют, а он за предателей и мертвых переживает… Идиот! – возмутился Фабриан.
– Эл… Это ж Беккет… Дедуля Бэк… Он, как символ Звездного Патруля… Как у тебя рука не дрогнула? – спросил Брод, скосив глаза и посмотрев с грустью прямо на стоящую в стороне женщину. – Я тебя узнал. Ты была на суде вместе с Кириллом… Одна ж из нас!
– Одна из вас!? – громко засмеялась женщина.
– Эл, обожди… Я с ним еще не окончил… Дождись своей очереди – наигранно попросил ее напарник.
– Как ты, офицер Звездного Патруля, командир отряда, могла связаться с этим подлым ничтожеством? – выдохнул из себя Брод и тут же получил сильный удар по лицу.
Фабриан бил резко наотмашь, скорее чтобы заткнуть, чем наказать.
– «Баф», уймись. Он тебя выводит из себя… Не тяни время. Узнай, что хотел, и давай кончать… Этими всеми ударами его не прошибешь. Это тебе не какое-то там ссыкло в броне-костюме. Это, мать его, Звездный Патруль. Тем более у него там внутри симбионт с каким-то запредельным коэффициентом… Может, он боли вообще не чувствует.
Договорив она посмотрела на Фабриана. Тот был явно чем-то недоволен. Она, проигнорировав его, повернулась к Броду и сказала:
– Наивный ты, курсантик. Звездный Патруль давно умер. Все эти Беккеты, Лайтоны, Адрианы и другие звезды небосвода героев Патруля – фикция, мираж! … Для таких дурачков, как ты! Чтоб держать вас в тонусе и посылать куда подальше для освоения никому ненужного космоса!
Эйла снова громко рассмеялась, наслаждаясь невозмутимой реакцией Брода. Однако напарник не разделял по этому поводу ее радости. Фабриана определённо что-то гложило в словах блондинки.
– Тебе смешно? … Что все это значит, а? – возмутился он и сурово глянул на Эйлу. – Или ты думаешь я не смогу заставить его плакать и умолять о пощаде лишь потому, что он из Патруля?
– Не. Не сможешь – осекла его Эл. – Скажу, чтоб тебя приободрить, я тоже не смогу… Поэтому не вижу больше смысла терять время, «Баф».
На последней фразе она сняла с пояса бластер и направила на Брода. Он спокойно закрыл глаза, даже не шелохнувшись.
– Видишь? – сказала она, готовясь спустить курок. – А теперь отойди в сторону. Пора кончать с этой историей. Что-то она подзатянулась.
– Погоди, Эл. Не торопись – произнес Фабриан, будучи на линии огня.
– Ну, что еще!? – раздраженно выдала женщина.
– Ты его плохо знаешь – улыбнулся он. – Нашего принца дома ждет принцесса… Чудо какая хорошенькая! … Я навел справки.
– Ха-ха-ха! … Справки он навел. Я с ней, как сейчас с тобой, разговаривала… Дитё совсем несмышлёное, но влюбленное на всю катушку.
– Как давно? – внезапно встрепенулся Брод, снова открыл глаза и посмотрел на блондинку.
Эл и Фабриан переглянулись.
– Ну, вот, видишь, Эл, а ты говоришь, его ничем не прошибешь… У «Слейпниров» в отряде была такая Куцако. Она кулаками умела мастерски довести даже самого крепкого пленника до детского рыдания… А тут даже ломать ничего не надо.
Эйла улыбнулась, снисходительно посмотрела на Фабриана, затем на Брода.
– Она… Она мне уже давно никто… В ее жизни уже есть кто-то другой… Поэтому и интересуюсь, как давно – сбивчиво заговорил Брод.
– О! Видишь, как занервничал! – гордо произнес Фабриан. – С него теперь полимерные волокна вить можно!
Эйла лишь пожала плечами, не понимая причины радости напарника.
– И что тебе это даст? – спросила она.
– Тебе не понять, Эл… Он унизил меня тогда, заставив сболтнуть лишнее. А долг, как известно, платежом красен.
– Ну, и что ты хочешь у него узнать?
Фабриан вместо ответа наклонился к Броду и произнес:
– Ну, что, Бродерик Новен, теперь поговорим, да?
Брод вздохнул и печально кивнул головой.
– Где «Одала»? – сразу же спросил Фабриан.
– Я не знаю… Мы расстались на Кроне. Я попал в плен, а она видимо смогла уйти… Это все… Спросил бы что ли у Николь. Она ж наверняка больше знает.
Фабриан как-то слегка нелепо фыркнул от досады, привстал и отошел в сторону. Эйла же с прищуром посмотрела Броду в лицо, подошла ближе и присела на корточки. Не отрывая взгляда от него она сказала:
– Кристал, да? … Видела ее совсем недавно на Парпланде, когда гостила у местных… Приятная такая девчушка, хозяйственная, аккуратная… Мечта, а не жена… Да еще и принцесса! М-м-м… Повезло ж кому-то, а!? … На самом деле безумно тебя любит и ищет. Надеется и верит, кстати, что ты ее все еще помнишь.
Она демонстративно, как от сопереживания, вздохнула и встала. Фабриан стоял, потупив взор. Видимо не так он себе представлял допрос с пристрастием. Эл хлопнула его по плечу, чтоб расшевелить.
– И это все? Иссякли вопросы? … Ну тогда, если возражений больше нет, я его грохну.
Она дала знак рукой Фабриану отойти с линии огня. Тот вздохнул и шагнул в сторону.
– Погоди… Если дело в деньгах, то местные на Парпланде заплатят за меня гораздо больше. Свяжитесь с ними… Не вижу смысла упускать выгоду.
Эл и Фабри снова переглянулись. Блондинка какое-то время смотрела на Фабриана, а потом просто рассмеялась. Она направила бластер на Брода, чтоб покончить с ним, но ее напарник внезапно шагнул на перерез.
– Постой, Эл! … Мертвым телом ты «Одину» не угодишь, хоть и свою часть уговора выполнишь…
– «Баф», уймись! Мы не повезем его на Парпланд даже для того, чтоб развести аборигенов на креды! … С меня хватит! Набегалась!
Фабриан замотал головой, но с пути не сошел.
– Эл, а теперь ты меня послушай! Потом спасибо скажешь! – резко перебил ее Фабриан.
– Ладно. Продолжай – лениво махнула рукой с бластером Эйла, успокоившись и уличив паузу.
Фабриан вздохнул и спокойно пояснил:
– Мы не убьем его, потому что это нерационально и непрактично!
– Иди ты! Серьезно!? – не удержалась Эйла. – Может еще и в Парпланд подкинем ради выкупа!? А что!? Практично ведь, а!?
Фабриан помолчал, давая напарнице выговориться и продолжил:
– Эл, я с «Альхона». Мы не убиваем должников, а он сейчас наш самый большой должник… С мертвого какой спрос! …
– И что же вы с ними делаете? – снова перебила блондинка, но уже спокойно.
– В капсулу и на орбиту!
Эйла громко рассмеялась.
– Ага… Вы его в капсулу, а он снова сбежит… Веселенькая жизнь у нас с тобой начнётся. Обхохочешься…. А теперь отойди в сторонку, «Баф».
Эйла попыталась снова навести бластер.
– Погоди, Эл… Ты ж опять ничего не поняла… Мы так на Альхоне уже не один десяток лет поступаем. Никто не сбежал. Да и это невозможно. Капсула нежилая. Запечатываем наглухо. Открыть можно только специальным кристалл-ключом. А он в единственном экземпляре.
– Его дружки найдут капсулу и вскроют плазмо-сваркой или еще чем! Кончай гнать пургу, «Баф»!
Фабриан даже не шелохнулся.
– Эл, я знаю «Одина» очень хорошо. Точно лучше, чем ты… Поверь мне он оценит твою смекалку извлечь выгоду из тела в капсуле.
– Какую выгоду? Что ты несешь?
– Станция «Альхон» давно уже стала своеобразной черной дырой по отмыванию запятнанных репутаций и регистратов кораблей… Мы поместим его имя и автэнтикат в базу и сможем продавать… На «Альхоне» так поступают с должниками.
– Ну, и сколько по твоему он должен «Зову»? – не унималась Эйла.
– Да, не важно сколько, Эл… Местные узнают, прилетят сами с выкупом, как миленькие. Ты представь, что мы поймаем его принцессу и отдадим ее «Одину» … Тот сможет вывести Брода из гиберниоза и, я не знаю, убить или изнасиловать ее прямо у него на глазах.
Лицо Фабриана на этих словах слегка исказилось в гримасе самодовольства. Эйла настолько не была готова услышать нечто подобное, что не сразу смогла как-то отреагировать.
– Тфу ты! Придумать же такое! – поморщилась она.
– Я ж не про то – включил тот резко заднюю.
– А про что?
– Просто шлепнуть его всегда можно, а вот обратно уже не вернешь… А, так, на пару лет у «Одина», считай, его злейший враг. Всегда можно разбудить и отыграться, а потом снова погрузить.
– Ну, не знаю… Мы, офицеры-симбионты, можем сами себя ввести в гиберниоз и сами же выйти из него.
– И что ты будешь делать в запечатанной наглухо капсуле с кислородом на пару дней, а?
Эл молчала. Идея в целом ей не нравилась. Все казалось как-то ненадежно.
– А если кто отследит и выловит капсулу, чтоб освободить его?
– Исключено, Эл… Начальная точка и вектор только у того, у кого ключ. Никакие сканеры или сенсоры не отследят, потому что капсула ничего не излучает… Просто, как кусок мусора в космосе на сотни тысяч километров где-то в системе Альхены – убеждал ее Фабриан.
Эл все еще недоверчиво морщилась, перекидывая бластер из руки в руку.
– Нет… У меня уговор с «Одином» насчет Брода. Живым или мертвым… С живым я таскаться не хочу. Еще выкинет что-нибудь, как этот Беккет. А оно мне даром не надо… Или ты забыл, что произошло с «Холтом»? … Поэтому убью при свидетеле, чтобы потом «Одину» предъявить, и труп за борт. Нет человека, нет проблемы… Отойди в сторону.
Фабриан даже не шелохнулся. В его глазах появился задорный блеск. Эйла определенно заметила это и недоверчиво прищурилась.
– Что еще? – вздохнула она, понимая, что тот не желает уняться.
– Давай пари, Эл… Знаю, ты любишь это дело – загадочно произнес Фабриан.
– Ну, допустим.
– Если я окажусь прав на счет капсулы и «Одина», ты исполнишь мое желание.
– Ха-ха-ха! … Куда махнул! … А желалка не треснет!?
Фабриан тоже улыбнулся, но покачал отрицательно головой.
– А если ты окажешься права, я исполню твое желание.
– Какой самоуверенный! Я ведь могу пожелать, чтоб ты пустил себе разряд в висок, а!? – улыбнулась Эл.
Однако огонек, зажженный в ее глазах, красноречиво свидетельствовал о сделанном выборе.
– Ладно, «Баф». Быть по твоему… Если он таки сбежит – пеняй на себя.
Эпилог
Фобия – животный страх из глубины человеческого подсознания. Ничем не вызванный, никак не мотивированный, бессмысленный и беспощадный. Фобия – это обратная темная сторона сытости и развращенности. Это реакция внутренней системы ценностей человека на его собственный извращенный уклад жизни. Тот, кто разжигает и культивирует фобию, придумывая ей все новые и новые формы, подобен сидящему на контейнере с гексо-метило-пластидом и подбирающему радио-код детонации.
Черви победили нас и, тем самым, спасли нас от самих себя. Они вогнали Человечество в Каменный Век, сведя нашу численность к горсткам людей на освоенных мирах, отчаянно борющихся за собственное выживание. Все напускное, все искусственное слетело, как толстый налет пыли на мебели в неубранных апартаментах. Остался лишь голый Человек с острой необходимостью взять себя в руки, отбросить фальшь и гордость венца творения и эволюции и работать с потом и кровью над своим собственным выживанием ради продолжения рода. Черви снизошли к нам. Примитивное пожалело сложное, заставив его вспомнить свое место, откуда он вышел и куда уйдет.
Когда базовые инстинкты стали на свои места, когда каждый из живых осознал, почему и зачем все еще живет, тогда и небывалый толчок не заставил себя ждать. И численность пошла в гору, и стимул появился для освоения новых миров. Человечество обрело для себя новое предназначение.
Звездный Патруль – это страж новой галактической эпохи. Ее хранитель, ее вдохновитель, но и ее жандарм. Он защищает нас от самих себя, от скатывания в эгоцентризм, развращение и хаос. Худо дело, если Звездный Патруль перестанет выполнять свою миссию и сойдет с пути.
(Антарес Покой.
Из речи о влияние Цивилизации Червей на Человечество.
Станция «Завет». Арктур. 2550`)
