Арнольд Михайлович Эпштейн
Сладкий гранит иврита
Прежде всего, как раз уверенности в себе. Абсолютной. Когда на тебя смотрят миллионы глаз, а одна твоя ошибка может обойтись твоему клубу в сумму, которую обычный человек не заработает и за десять жизней, надо быть немного особым наглецом (причем даже не всегда только в хорошем смысле этого слова), чтобы не сойти с ума от напряжения. Но уж если ты такое качество приобрел, тебе будет море по колено. Во всем, чем бы ты ни занимался, включая и иностранные языки. Хотя, казалось бы – как это связано?
Но я каждый раз поражался, как футболисты, приехавшие из какой-нибудь Нигерии или Бразилии, прямо на второй-третий день жизни в новой стране уже оказывались готовыми демонстрировать свое знание первых русских слов. Поначалу, разумеется, большей частью нецензурных, но какое в данном случае это имеет значение.
Разумеется, подсказ на поле всегда идет на русском, и два десятка основных терминов – это, что называется, мастхэв. Но единицы легионеров ограничивались усвоением футбольного суперминимума. Причем самое интересное, что многие из них делали первые шаги как бы по приколу – по крайней мере, со стороны это выглядело именно так. А заниматься языком системно и вовсе почти никто даже не собирался. Но, несмотря на это, почти все продвигались вперед довольно быстро – даже и те, кто приезжал с семьей и не стремился обзавестись русскими подружками. Хотя, замечу в скобках, человечество не придумало лучшего места для изучения языка, чем постель.
Говоря же про футбол, важнее сделать другую ремарку. Почти в каждой команде обязательно найдутся остряки, всегда готовые передразнить новичка или обсмеять любую его неудачную фразу. Но я ни разу не видел, чтобы кто-то парился по этому поводу, или тем более обижался. Хотя вы не представляете, какой черный и сальный юмор в обиходе в футбольной среде. Не готовый к такому общению человек, наверное, и на родном-то языке начал бы общаться в такой компании с запинками и вообще постарался бы при первой же возможности забиться хоть в какую-нибудь щель…
Между прочим, российские спортсмены, уезжая за границу, тоже за очень редким исключением начинали без особых проблем говорить на любых местных языках, вплоть до корейского. Разумеется, на эту тему нет и не может быть соответствующей статистики, но я готов побиться об заклад, что именно эти ребята продвигаются в этом направлении быстрее, чем представители любой другой профессии. И это происходит по той же самой причине – что предыдущая жизнь именно их наделила как раз теми качествами, которые и нужны для быстрой и успешной адаптации на новом месте.
За годы, проведенные в столь специфической среде, я, конечно, поднабрался кое-какого мастерства по этой части – иначе бы просто сожрали с хорошим беззлобным аппетитом. Так что сейчас чувствую себя в большинстве ситуаций гораздо увереннее, чем раньше. И это, разумеется, помогает. Хотя до истинных вершин – ох как далеко.
Однажды родная газета послала меня в Афины на чемпионат мира по баскетболу. И вот, я никогда не забуду своих ощущений, когда за пару минут до начала полуфинального матча между греками и сербами, мне пришлось просто пройти по кромке площадки. Игра вот-вот должна была начаться, и это был самый короткий путь из пресс-центра на трибуну. Огромный 20-тысячный зал неистово разогревается перед важнейшим и вдобавок суперпринципиальным матчем, крики, песни, свист и дудки звучали по полной программе, и вы сами можете без труда представить, какая там, в самом низу этого котла может быть температура и энергетика. Думаю, из этих двадцати тысяч на меня обратило беглое внимание человек десять от силы, но ноги у меня вдруг реально сделались совершенно ватными. А ведь каким-то людям не только предстояло выйти на эту площадку, но и принимать там важные решения. Да еще и делать все с холодной головой и полностью расслабленными мышцами, без чего в баскетболе, да и вообще в спорте, не добиться никаких успехов.
Для жизни в Израиле, замечу в скобках, именно такая раскованность, граничащая с расслабленностью, особенно важна Здесь все хорошо, но только многие вопросы решаются с особой, можно сказать, левантийской неспешностью, и нужно уметь подстроиться под этот ритм и не напрягаться во время каждого ожидания. Местные не устают повторять новичкам: главное слово в Израиле – савланут, то есть, терпение. Мне, правда, оно не очень нравится, так как является однокоренным со словом «страдание», а мы сюда едем явно с другими целями. Но сути дела это совершенно не меняет. Во всех версиях «рейтингов счастья» Израиль занимает вполне приятные места, и, чтобы не портить статистику, приезжающим сюда очень желательно приобрести те черты характера, которые местные жители впитывают с молоком матери.
Впрочем, не будем уходить далеко от темы. Давайте зададимся тем вопросом, которому и посвящена эта глава – как воспитать в себе уверенность в своих силах и не превратиться при этом в натянутую струну, готовую лопнуть от любого прикосновения? Я – ни разу не психолог, и едва ли у меня есть право учить кого-то жизни. Но могу вместо этого просто рассказать о своем пути и о том, какую работу над собой удалось проделать. Если что-то получилось у меня, то вы наверняка сможете добиться гораздо большего.
Дело в том, что я вступал во взрослую жизнь с грузом абсолютно всех комплексов, которые только могут быть в этом возрасте. Вот вообще всех – спасибо семье и школе за постоянное напряжение из-за каждого дуновения ветра – от этого вечного страха получить не ту оценку, разочаровать плохим поведением учителей, соседей и прохожих, с кем-то поругаться «с твоей-то фамилией», ну, и так далее. Я в детстве уже твердо знал про себя массу ужасных и оттого гнетущих вещей: что вгоняю родителей в гроб, что качусь по наклонной плоскости, что в любом споре могут быть правы все кроме меня. В конечном счете, у меня осталось мало сомнений в том, что я – самое несчастное существо на всей планете, которое ни в какой ситуации не вправе рассчитывать ни на чью помощь и защиту. А еще – мне даже сейчас стыдно сказать, в каком возрасте я узнал такие слова и словосочетания, как «поллюция» «эрогенные зоны» и «оргазм».
Несомненно, мне с таким джентльменским набором было бы самое место где-нибудь в глубине какого-то склада или бухгалтерии. Где сидят тихо, никогда и никуда не высовываются и радостно избегают контактов с окружающим миром. А может, присмотрел бы себе подходящее местечко и у открытого окна на тринадцатом этаже, кто знает.
Но у меня была мечта. И пусть над ней смеялись и даже издевались все, включая самых близких мне людей, я, как мог, к ней тянулся. Вот только это и сделало меня человеком. И еще – шахматы, великая игра, научившая думать, не терять голову в цейтноте и привившая уважение к самому важному житейскому правилу – «взялся – ходи». О подобных вещах мало кто задумывается, но как же следование этому правилу контрастирует с той легкостью, с которой ты позволяешь расстрелять себя в компьютерной игре, поскольку у тебя в запасе есть еще куча жизней и вдобавок возможность урвать заветную вишенку, делающую тебя всемогущим и даже бессмертным!
Потом моя мечта, как ни странно, все же сбылась, и я вопреки всему попал в тот мир, о котором грезил. И тут уже он сам помог и даже заставил стряхнуть с себя остатки всего того ботанического хлама, который навьючили на меня в детстве. Эту мысль лучше всего сформулирован советский публицист и драматург Леонид Жуховицкий: «Я делаю газету – газета делает меня».
Сколько себя помню, я всегда западал по двум вещам – путешествиям и футболу. Вы не представляете, сколько денег поотнимали старшие пацаны у нас с приятелем в самых дальних и глухих углах нашего города, когда мы изведывали новые места, сколько слез было пролито, когда за очередное ужасное прегрешение меня не отпускали на футбол или запрещали смотреть матчи по телевизору. Но чего у меня с детства было не отнять, так это упрямства. Вот оно, в конечном счете, в спортивную журналистику и привело. Хотя, положа руку на сердце, все же не должно было – уж слишком много противопоказаний имелось на старте этого марафона длиною в полжизни.
Но я справился, пусть даже очень, очень многое и приходилось делать через силу. Научился общаться с незнакомыми людьми, хотя поначалу это было катастрофически сложно. Перестал бояться дерзить старшим, а, когда это требовалось, без проблем шел и напролом. И, чем явственнее ощущал, что плечи удивительным образом расправляются, тем шире становились профессиональные горизонты.
Не стоит скрывать: на этом пути мне фантастически везло. И на учителей, одним из которых был Нобелевский лауреат Дмитрий Муратов, сидевший в соседнем кабинете областной «молодежки». И с самой эпохой очень подфартило, ведь можно было дерзить, творить, почти ничего не бояться и каждый день открывать для себя что-то новое. Смешно такое говорить, но даже СССР и тот развалился в идеальное для меня время – глубоко провинциальный, если не сказать, захолустный советский Куйбышев в одночасье превратился в Самару, ставшую одним из самых заметных городов России. А я к этому времени уже чему-то научился в профессии и стал востребован на федеральном уровне. Развались Совок чуть раньше – я был бы еще не готов . А случись это позже – может, запал к тому времени уже и иссяк бы, кто знает. Или наоборот – этот самый иссяк вдруг взял бы, да и запал куда-нибудь…
А так – вышло как вышло. Борьбой со своими многочисленными комплексами я не просто выстрадал эти прекрасные годы в большой журналистике и в большом спорте. Но еще и, как выясняется, едва ли не наилучшим образом подготовил себя к старту второй жизни. Жизни, где можно дышать полной грудью, улыбаться прохожим и совершенно не париться из-за тех мелочей, которые многим так отравляют жизнь.
… Возможно, эта спортивно-мемуарная часть оказалась несколько затянутой. Но не сочтите ее старческим выплеском ностальгических эмоций. И уж тем более рисовкой. Мне просто хотелось как можно более убедительно и именно на собственном примере донести вот какую мысль: изменить себя при желании вполне реально.
Когда люди задаются вопросом, есть ли у них шанс проявить себя после отъезда из России, разговор чаще всего сводится к тому, насколько востребована в другой стране их профессия. На самом же деле, в первую очередь очень желательно строжайшим образом поговорить, прежде всего с самим собой несколько о другом: каких качеств мне может не хватить для того, чтобы начать вторую жизнь? И попытаться, прежде чем поменять среду обитания, сначала изменить самого себя. Примерно с тем же упорством и осознанностью, как буддисты идут к просветлению, но только в том направлении, в котором это будет нужно именно вам.
Как к этому подступиться? Возможно, мой ответ вам не понравится, и вы пойдете каким-то другим путем. Или просто решите поберечь силы и нервы и оставите все как есть. Но мой опыт буквально кричит о том, что это – тот случай, когда жалеть себя не надо. Во всех предыдущих главах, да и в последующих тоже, речь идет о самых гуманных и ненавязчивых упражнениях, выполнять которые легко и приятно. Но для того, чтобы избавиться от комплексов и обрести уверенность в своих силах, такой подход едва ли применим.
Клин – клином, друзья мои, и только так! У скованности и зажатости могут быть самые разные корни, но очень сомневаюсь, что надо в этом копаться. Детские психологические травмы, груз каких-то прошлых неудач, давление той среды, в которой вы обитаете сейчас – что бы это ни было, все сводится к одному и тому же. Внутри каждого из нас есть какие-то клапаны, которые ограничивают наше мышление и поведение. Вот, надо их просто найти, выковырять и выкинуть. К чертовой матери, или даже еще дальше. Сразу, в один прием, не прибегая к помощи специалистов и просто коучей и консультантов.
Вот – пример опять же из моей жизни. Один из комплексов, который буквально душил меня в детстве, был связан с национальностью. Даже несмотря на то, что сам-то я с антисемитизмом, можно сказать, и не сталкивался, но его флюиды все равно ощущались в застойном советском воздухе постоянно. Это проявлялось во всем – и в том, каким тоном говорили по телевизору про Государство Израиль, и в том, что в родной стране у евреев были проблемы с трудоустройством – к счастью, с этой мерзостью я уже не успел столкнуться, но историй и анекдотов слышал в детстве много. А самая главная беда заключалась в том, что дома мне постоянно внушали: всегда помни, какая у тебя пятая графа, поэтому ни с кем не спорь и никуда, никуда не высовывайся.
Я их, может, за это сейчас даже и не осуждаю – наверное, существует такое понятие, как генетическая память, и вряд ли у бабушки с дедушкой там хранилось много хорошего. И они, конечно, желали мне добра. Но немного переборщили, и какое-то время я испытывал ужасную неловкость от того, что принадлежу к этому странному народу. И вот вроде ж он явно ничем не хуже других, и пролетарский интернационализм никто не отменял, но все равно какой-то не такой. Немного неполноценный, что ли. И, когда при заполнении очередной анкеты дело доходило до графы «национальность», сердце непроизвольно сжималось, а рука как-то сама собой переходила на самый мелкий почерк. А о том, чтобы в разговорах с не самыми близкими людьми просто произнести эти слова – «еврей» или «Израиль», вообще не было и речи…
В какой-то момент меня это стало откровенно доставать, да вдобавок и жизнь – справедливости ради, нельзя не упомянуть – как раз стала меняться. И я решил целенаправленно над собой поработать, чтобы выкинуть из головы и этот хлам. Сам заводил с друзьями, поначалу слегка нетвердым голосом, разговоры на запретную тему – и, к своему огромному удивлению и облегчению, быстро обнаружил, что никакого негатива ни у кого это не вызывает. И что, оказывается, у меня вообще нет никаких оснований переживать из-за своей национальности, фамилии, пятой графы, и даже по поводу бесчинств израильской военщины на оккупированных территориях тоже можно не париться. Вот счастье-то какое привалило, вы себе даже не представляете!
Точно так же и подавляющее большинство других комплексов и сомнений – они находятся исключительно в наших головах и нигде больше. Поэтому их оттуда надо не выдавливать по капле, а взять и вышвырнуть раз и навсегда, причем – как можно быстрее.
Вот давайте попробуем это сделать прямо сейчас, а? Возьмите и сделайте что-то такое, что вам особенно тяжело или противно или просто не хочется. Найдите свою самую больную мозоль и наступите на нее сами. Например, обращусь к тем читательницам, которые, образно говоря, мусор не пойдут выкидывать без полного макияжа – девчонки, а что бы вам не прогуляться по центру вашего города в чем-то максимально затрапезном? Вот прямо этим вечером, ну? Уверяю вас, вы сами увидите, мир не перевернется от такой вашей дерзости.
А если, наоборот, тут есть кто шибко скромный и стеснительный, то самое время чуть-чуть потратиться и облачиться во что-то несусветно яркое. И, главное, вообще не обращайте внимание на то, кто и как на вас смотрит – вы же это только для себя затеяли, а не для кого-то еще. Хотя, с другой стороны, чьи-то глаза, вас, наоборот, смогут убедить в правильности такого решения…
Позвоните кому-то, с кем вам особенно сложно общаться. Или, наоборот, пошлите кого-то далеко-далеко, если ваше самопреодоление будет заключаться именно в этом. Напишите на своей страничке в соцсетях о тех своих ошибках, обломах и косяках, в которых сложно признаться даже самому себе. Да хоть просто посмейтесь над собой так, чтобы это услышали все.
Короче, придумайте серию вот таких самоистязаний, и, пройдя через них, вы почувствуете себя сильнее. Первый раз, конечно, будет некомфортно, но очень скоро вы обнаружите в себе другого человека. И он вам наверняка понравится.
Поверьте, каждая такая победа, пусть и самая скромная, поможет вам отнюдь не только в изучении иностранных языков, хотя сейчас, напомню, мы говорим все же именно об этом.
СУХОЙ ОСТАТОК
Отношение коренного населения большинства стран к людям, которые плохо говорят на их родном языке, но пытаются его учить – максимально доброжелательное.
Тем не менее, главная проблема многих людей, уезжающих из России – скованность и страх совершить ошибку.
Зачастую это идет от наших комплексов, с которыми надо решительно бороться.
Лучший способ – радикальный: «клин – клином».
ГЛАВА 8
А в памяти твоей какая скрыта мощь?
А теперь – про память. Именно на ее отсутствие люди жалуются чаще всего, и именно с этой проблемой, как правило, связывают свои неудачи в изучении иностранных языков. По этому рискну предположить, что, прочитав вступление к этой книжке, многие из вас решили, что именно о развитии памяти речь пойдет в первую очередь.
Но я решил отнестись к своим читателям более гуманно. И, надеюсь, эту заботу они оценят. К столь непростому участку пути все же лучше по добраться в тот момент, когда машина уже разогрета и набрала ход. Зачем нам этот дрын-дыдыдын, если можно спокойно разогнаться и не испытывать никакого дискомфорта от возможных перегрузок?
Итак, память. Ученые считают, что существует аж одиннадцать ее подвидов. Едва ли есть смысл не то что углубляться в эту тему, но и даже заниматься их перечислением – не собираюсь отнимать хлеб у специалистов и тех, кто себя к ним причисляет. Замечу лишь, что почти любой из подвидов памяти может оказаться задействованным в освоении иностранных языков. И дальше уже встает извечный вопрос: использовать по максимуму свои сильные качества или подтягивать слабые? Мы об этом чуть-чуть уже говорили, если помните.
И я продолжу в том же ключе: на мой взгляд, совсем уж отказываться ни от чего не стоит. Например, я читал о том, что на начальном этапе изучения иностранных языков очень полезно писать от руки. Но у меня было твердое намерение этим не заморачиваться вообще и сразу осваивать ивритскую клавиатуру. Типа, двадцать первый век все же, Израиль – страна стартапов, так о какой писанине от руки вообще может идти речь?!
Но на поверку выяснилось, что мое советское школярство оказалось выбитым не до конца – когда мы получили на руки прописи, и нам стали давать соответствующие задания, просто совесть не позволила сидеть сложа руки или заниматься другими делами. А потом неожиданно обнаружилось, что в нашей державе самых что ни на есть передовых технологий, оказывается, действительно надо уметь и писать от руки и понимать, что накалякали другие.
В русском языке есть такая расхожая укоризненная фраза – он, дескать, в жизни своей не держал ничего тяжелее авторучки. Так я могу признаться, что до переезда в Израиль и ручку-то не брал в руки годами. А вот тут пришлось напрячься, и усилия эти даром не пропали. В иврите печатный и рукописный алфавит имеют мало общего, и архаика сдает свои позиции неохотно. От руки написана куча объявлений и вывесок, и самому тоже постоянно приходится заполнять разные бланки и анкеты.
Кстати, и письменные экзамены тоже ведь никто не отменял и не модернизировал. Ох, вот это оказалось действительно тяжело – с непривычки рука к исходу второго часа начинала отваливаться, если честно. Но, с другой стороны, я очень быстро стал получать удовольствие уж если не от всего процесса, то хотя бы от прописывания самых цветистых букв ивритского алфавита. И вообще, я бы сравнил письмо от руки с пешей прогулкой по незнакомому городу – получается, конечно, медленнее, но зато ни одной детали по пути не упустишь. Да и дорогу едва ли позабудешь сразу…
Но, конечно, другие виды памяти при изучении иностранного языка будут пригождаться чаще. Впрочем, у меня есть один знакомый, в прошлом прекрасный футболист, у которого настолько развита мышечная память, что, когда появились кнопочные телефоны, лучше всего он запоминал номера с помощью пальцев. Один раз повторял набор – и этого хватало. Не скажу, правда, сколько номеров он хранил в своих ладонях и как часто ему приходилось освежать содержащуюся в них информацию.
Но мы с вами – обычные люди. И нам надо пользоваться менее радикальными способами запоминания информации. Но как выбрать тот, который окажется самым эффективным именно для вас? В медицине же это укоренилось давным-давно – лечение с учетом личностных особенностей пациента. Так почему же образование отстает?
Увы, сейчас перед вашими глазами – едва ли не самое слабое хотя, пожалуй, и самое важное место во всей книжке. В идеале, здесь дол жен находиться тест, пройдя который, вы сами сможете понять, какой вид памяти у вас развит лучше всего. И, соответственно, вытекающие из него четкие рекомендации отнгсительно того, какая мето дика запоминания иностранных слов наиболее подходит именно вам.
Но, как говорится, не шмогла, не шмогла.
А точнее – шмогла, но только наполовину.
Я перерыл весь интернет, замучил расспросами знакомых преподавателей, но… Все тесты были настолько комплиментарны, а их результаты – проверял на себе – получались насколько далекими от реальности, что стало даже как-то стыдно за наш двадцать первый век.
Лучшее, что накопал на эту тему – тест, составленный Мариной Киселевой, преподавательницей английского, живущей в Италии. Мне показались не самыми удачными рекомендации, сделанные на основании его результатов, но зато сам тест, по ощущениям, очень точный.
Вот он.
Всех людей Марина делит на четыре группы:
Визуалы (В) – люди, воспринимающие большую часть информации с помощью зрения;
Аудиалы (А) – те, кто в основном получает информацию через слуховой канал;
Кинэстетики (К) – люди, воспринимающие большую часть информации через другие ощущения (обаяние, осязание и др.), а также с помощью движений.
Диджиталисты (Д) – люди, воспринимающие информацию через логическое осмысление,с помощью цифр, знаков и доводов.
Последняя категория – самая малочисленная, причем к ней могут относиться только взрослые.
Итак.
Перед вами – четыре группы тезисов, для каждой из тех категорий, с которыми надо просто согласиться, либо их отвергнуть. В зависимости от того, где наберется больше плюсиков, к той категории людей вы и относитесь.
Утверждения для категории В:
– Если я один раз видел человека в толпе, то обязательно узнаю его лицо снова.
– Рассматривая шляпку, я буду оценивать, насколько хорошо я буду в ней выглядеть.
– Я люблю рассматривать витрины магазинов, особенно со вся кими мелочами.
– Я могу легко запомнить, где именно находилась определенная запись.
– Если груша подпортилась, и на ней есть темные пятна, я не буду ее есть.
– Я с удовольствием посещаю музеи.
– Я надену красивые туфли, даже если мне в них неудобно.
Утверждения для категории А.
– Мне нравится слушать, как дождь стучит по крыше.
– Мне трудно работать, если за стеной шумят дети.
– Я люблю ходить на концерты и слушать музыку.
– Я не могу сосредоточиться в метро, шум мне мешает.
– Я не могу уснуть, если в комнате тикают часы.
– Я часто разговариваю сам с собой.
– Я всегда помню (такие-то) слова моей мамы (бабушки).
Утверждения для категории К.
– Я люблю гладить своего кота.
– Мне нравится, когда меня обнимают даже незнакомые люди.
– Я обожаю массаж.
– Я люблю танцевать, особенно в паре.
– Я не люблю ходить в неудобной обуви (особенно на каблуках).
– Мне обязательно нужно отдохнуть и расслабиться после сложного дня.
– Я постоянно дотрагиваюсь до своих волос (подбродка).
Утверждения для категории Д.
– Я во всем ищу логику.
– Я люблю решать ребусы.
– Я люблю таблицы, чертежи и графики.
– Мне надо, чтобы все было по полочкам, как в голове, так и в жизни.
– Я не люблю, когда человек много говорит «ни о чем».
– Мне нравятся сдержанные люди, которые говорят по существу.
– У меня математический склад ума.
Вот, этот тест, на мой взгляд, абсолютно четко позволяет определить, к какой категории (или двум) вы относитесь. У меня, по крайней мере, попадание получилось стопроцентным.
Но это – полдела. Потому что, во-первых, в идеале не помешала бы более глубокая проработка и детализация, а во-вторых, нужны четкие рекомендации для представителей каждой группы – куда двигаться и как учиться.
Я буду рад, если какие-то советы Марины вам помогут, но у меня, честно говоря, некоторые из них вызывают сомнения. И тем не менее.
Что поможет визуалу?
– Правило + картинка.
– Стикеры, надписи.
– Доска желания.
– Карточки (с двух сторон).
– Красивая тетрадь, ручка.
Что поможет аудиалу?
– Песни, подкасты, радио.
– Аудирование (диалоги).
– Работа с голосом и артикуляцией (скороговорки).
– Диктофон.
– Обязательно, чтобы нравился голос учителя!
Что поможет кинэстетику.
– Фраза + действие.
– Фраза + воображение.
– Слово + физический предмет.
– Объясни другому.
– Обучение вместе с кем-то.
– Помогать себе жестами.
– Физические прикосновения.
Что поможет диджиталу.
– Информация + формула.
– Объясни другому (выстраивается все по полочкам).
– Четкий план занятий, расписание.
– Таблицы, графики.
– Цель!
– Искусство маленьких шагов.
… Но, в целом, конечно, странно, если такого подхода действительно не существует. И все еще не верится – неужели чего-то мо жет не быть в наше прогрессивное время?
Не сомневаюсь, что такой метод станет революцией в изучении иностранных языков, а может, и вообще во всей системе преподавания, которая всегда основана на запоминании. Это особенно важно сейчас, когда лавины информации, в том числе и важной, буквально захлестывают людей. Вот кто бы объяснил: почему человечество еще не научилось правильно к этому относиться – системно и с учетом особенностей каждого индивидуума?
Но, если уж эта революция пока, судя по всему, еще не случилась, каждому остается только одно – рассчитывать на себя.
По большому счету, есть два подхода к обучению. Если опять же отталкиваться от того, как это устроено в спорте, то есть две ка те гории тренеров и, соответственно, две разновидности программы тренировок. Одни наставники раз и навсегда уверовали в крайне узкий круг упражнений, которые являются, по их мнению, максимально эффек тив ными. И их подопечные до одури делают изо дня в день одно и то же, наперед зная с точностью до минуты, что у них запланировано чуть ли не до конца карьеры. Если эта программа оказывается правильной и если у спортсменов хватает трудолюбия, а психика все это выдерживает, то так и рождаются чемпионы. Но на каждую такую знаменитость приходятся десятки людей, зачастую не менее талантливых, которые слетели с катушек задолго до сияющих вершин.
