Антон Аркадьевич Измерлиев
За рекой
Мы помолчали, слушая ветер.
«Отечество…», – с презрением, будто не сказал, а выплюнул, повторил барон, – «Вот, полюбуйтесь на это самое «отечество».
Он махнул рукой в направлении солдат, что стояли поодаль. Солдаты зевали, сквернословили и то и дело смачно схаркивали в грязь.
«И вон там – «отечество», – барон ткнул пальцем в сторону деревни. Убогие, крытые тростником хижины, торчали из грязи будто болотные кочки. Крестьяне сбились в кучу прямо посреди улицы. Даже отсюда я видел, как они истощены и оборваны. Недород особенно сильно ударил по этим краям.
«Вам, наверное, не терпится их воспеть?», – с улыбкой спросил барон.
Я промолчал.
«Ничего, мой мальчик», – он покровительственно похлопал меня по руке, – «В молодости и я жил теми же заблуждениями. Вы переживете их и подарите миру стихи, которые затмят и «Полночный ветер», и поделки всех ваших собратьев по перу», – от отсалютовал мне флягой и выпил.
Я благодарно склонил голову.
«Ах, да», – барон посмотрел на солнце, что тусклым размытым пятном просвечивало сквозь серые облака, – «Пора начинать, если хотим успеть в замок к ужину. Уилсон!»
Сержант, уже немолодой, с грубым обветренным лицом, похожим на деревянную маску, возник будто из-под земли.
«Да, мой лорд», – проскрипел он, уставившись на нас водянистыми, ничего не выражающими глазами.
«Значит так», – барон на миг задумался, – «Недоимки собрать, бунтовщиков научить почтению. Резню не устраивать, так – сожгите пару домишек, накажите пару смердов».
«Слушаюсь, мой лорд».
Сержант трусцой побежал к солдатам, на ходу выкрикивая команды. Вскоре отряд, как ёж ощетинясь остриями алебард, вошел в деревню. Мы подъехали ближе.
«Ты, ты, ты и ты – перекроете дорогу с обоих концов. Если хоть мышь мимо вас проскочит – спущу шкуры. Шевелитесь, ублюдки! Вы – обшарить дома, все ценное – сюда. У кого в карманах затеряется хоть грош – отрежу член и скормлю свиньям. Остальные со мной охраняют этих», – сержант небрежно махнул рукой в сторону крестьян.
