Анна Сафина
Двойная метка. Право на невинность
Глава 35. Документы из столицы
С того дня альфа не появлялся в доме беты, но идиллия была уже нарушена. Я ощущала себя словно на пороховой бочке, фитиль которого вот-вот подожгут.
– Ты напряжена, лапочка, – поцеловал меня в плечо Самир во время очередной утренней трапезы.
На этот раз я снова сидела на его коленях, по очереди кочевала от Раниля к нему и обратно.
– Не могу расслабиться, – призналась и выдохнула, а после потянулась за стаканом сока.
В последнее время меня сильно тянуло на цитрусовые, хотя раньше такого за собой не замечала.
– Беспокоишься об альфе? Считаешь, он способен что-либо отнять у меня? – вздернул бровь и поинтересовался у меня бета.
Я замерла с надкусанной долькой мандарина в губах, покачала головой, слыша в его голосе недовольство. Я не боялась, нет, просто не желала задеть его самолюбие недоверием, но с тревогой ничего поделать не могла.
– Он не похож на того, кто отступит под давлением силы, – высказалась, чувствуя, что моего пояснения ждут двое мужчин.
– Ждан – хитрый волк, – кивнул в подтверждение моих слов Раниль, с интересом наблюдая за сменой эмоций на моем лице. – Но и мы не малые дети, чтобы поддаваться на различные провокации.
Ухмылка на его лице раззадоривала, заставляя губы растягиваться в улыбке.
– Вы отклонили уже три приглашения, разве это не оскорбление его власти? – наклонила голову набок.
Альфа после того дня активизировался, всячески стараясь вывести моих мужей в общество. Более чем уверена, хотел кинуть их под цепкие хватки местных волчиц, которые давно сделали стойку на двух столь влиятельных мужчин.
– К счастью, посещение раутов – сугубо добровольное решение, а уж как себя чувствует Ждан после отказов – не наша забота, – оскалился Самир, похрустывая шейными позвонками.
Действия альфы были понятны и мне, и мужьям, но больше всего беспокойства причиняли мне. Казалось, что каждый прожитый день – последний, и вот-вот настанет час расплаты за незаслуженно урванное счастье.
– Ты снова думаешь о глупостях, сладкая, – прорычал со своего места Раниль, наклонился над столом, прожигая меня внимательным и изучающим взглядом. – Ты достойна любви больше любой другой самочки. Все они и мизинца твоего не стоят, не достойны даже дышать одним воздухом с нашей прелестной женой.
Комплименты, которыми они меня осыпали, бальзамом ложились на мое сердце, но никак не желали унимать мой страх.
– Я боюсь, – прохрипела, сжимая ладонью горло, и опустила глаза, опасаясь, что он прочитает в них мой подспудный и глубинный страх.
– Чего? – коснулся губами моего уха Самир, прижимая к себе как можно ближе.
Мои волки любили тактильный контакт, никогда не упуская возможности потискать меня или зажать в укромном уголке. Особенно, когда второго мужа нет поблизости, словно время наедине со мной дарило их зверям успокоение и ощущение единоличной власти, к которой стремились все самцы.
– Потерять вас, – после значительной паузы всё же ответила, ощущая, как они ждут моих слов.
Вопреки моим страхам, никто из них не рассмеялся, они, наоборот, даже стали более серьезными.
– Не бойся альфу Ждана, – прошептал мне на ухо Самир, прикусил мочку, посылая разряды тока по чувствительному телу. – Он всегда был порывист и падок на женский пол. Скоро он найдет себе новую игрушку и забудет о тебе. А ты так и останешься женой Самира Волкодава, который не даст в обиду ту, что родит ему наследника.
– Или наследницу, – пробормотала машинально, а после прикусила нижнюю губу, не решаясь поднять на мужчину взгляд.
– Или наследницу, – рассмеялся глухо бета, а затем зарылся носом в мои волосы на затылке.
В этот момент, не выдержав моего близкого контакта с соперником, к нам подошел Раниль, взял меня пальцами за подбородок и приподнял, заставляя посмотреть себе в глаза. В его отражались звезды и потаенные желания, которые он тщательно сдерживал ради моего спокойствия.
– Запомни, сладкая, ты еще и жена Раниля Волкова, родича кнезио. Сила и власть альфы Войцегорска велики, но не сравнятся с мощью племянника главного вожака, – обвел большим пальцем мою губу, приоткрыл и коснулся резцов.
Его взгляд потемнел, мускулы на его шее напряглись, а сам он излучал первобытное желание, основанное на моей слабости и собственной силе.
– Вы меня успокоили, – выдохнула, признаваясь.
Облизнула язычком губы и впервые за последние дни ощутила себя в безопасности. В этот момент Раниль наклонился, словно желая меня поцеловать, время замерло, сердце мое учащенно забилось. Вот только всё это было безжалостно прервано одним лишь стуком в дверь гостиной.
Я дернулась, откидываясь спиной на грудь Самира, испуганно перевела взгляд в сторону источника шума. В ушах запульсировало, ладошки вспотели. Вот оно. То, что должно произойти. То, о чем вопила моя интуиция.
– Чего тебе опять, Дерин?! – прорычал недовольно Самир.
Казалось, что ему передалась моя нервозность, выливаясь в гнев и агрессию. Раниль в это время злобно оскалился, ведь так и не смог дорваться до сладкого, о котором мечтал весь завтрак.
– Пришло письмо из столицы, – глухой голос подчиненного.
Я замерла, чувствуя важность происходящего.
– Это не может подождать? – вздернул бровь бета, но при этом тревожно переглянулся с Ранилем, словно у них происходил молчаливый разговор, в который они не желали посвящать меня.
– Оно пришло спецпочтой, с черной пометкой, – пояснил Дерин, но сказанное ни о чем мне не говорило..
– Входи! – рыкнул вынужденно Самир и сразу же поправил мое задравшееся до самых бедер платье, прикрывая и колени, и икры, чтобы постороннему мужчине не был доступен даже кусочек моей оголенной кожи.
Подчиненный беты и не думал смотреть в мою сторону, вошел весь сосредоточенный, в руках – запечатанный конверт, всё внимание было обращено в сторону своего господина.
– Прошу, – положил посылку на стол, а затем, дождавшись кивка, двинулся к выходу.
Когда дверь за ним бесшумно закрылась, Самир протянул руки и безжалостно, рваными движениями вскрыл кремовый конверт, в котором лежало письмо. По мере чтения настроение его ухудшалось, скулы стискивались сильнее.
– Читай, – хмыкнул, кидая бумагу Ранилю, который словил посылку на ходу.
Я отслеживала каждую эмоцию на их лицах, и увиденное мне не понравилось. Прочитанное серьезно озаботило их, на мужских лбах даже появились морщинки.
– Что случилось? – спросила с легкой тревогой, которая охватила всю грудную клетку.
И только после моего вопроса их внимание обратилось ко мне. В их глазах я впервые прочитала неподдельную озабоченность.
– Тобой заинтересовался кнезио Дунарион, – мрачно ответил Самир, кидая какой-то гневный взгляд на Раниля.
– Чего он хочет? – спросила со страхом, не ожидая уже ничего хорошего.
– Он ставит вопрос нашего брака ребром. Недоволен нарушением многовековых традиций и заключением тройного союза, – процедил Волкодав. – Видимо, забыл, с кем смеет говорить таким тоном.
От голоса Самира по позвоночнику прошлись покалывания, словно шерсть встала на загривке дыбом.
– Он может отменить наш брак? – голос у меня звучал так глухо и потерянно, что мне стало жалко саму себя.
– В законодательстве нет запрета на подобные союзы, – хмыкнул Раниль, вид у него был задумчивый. – Но крови дядя попить может. Другой вопрос, почему он вдруг заинтересовался нашим браком.
После этих слов рыжеволосый прищурился и посмотрел на Самира, словно у того был ответ на этот вопрос.
– Почему такое внимание со стороны кнезио? Из-за Раниля? – повернула голову к бете, который был из нас троих наиболее собран и хладнокровен.
– Не думаю, – мрачно покачал головой Самир, а вот я напряглась. – Не забивай этим голову, я во всем разберусь.
– Ты меня пугаешь, – чуть жалобно простонала, даже руки у меня тряслись от предчувствия беды.
Внимание вожака – плохо. Чтобы это понять, мне даже не нужно быть провидицей.
– Что ты знаешь о своем происхождении, Алайна? – вдруг спросил у меня Волкодав, глядя чересчур внимательно, не отрываясь.
Я сглотнула, ноги вдруг перестали меня держать, и я встала с его колен, не в силах больше греться его теплотой. Он не препятствовал, лишь наблюдал за моими движениями. Села на диванчик, чувствуя, как трясется от озноба тело.
– Н-ничего, – разомкнула губы, ощущая их сухость.
– Что отец сказал тебе перед смертью? – присел мужчина рядом и напряженно вгляделся в мое лицо.
Первым порывом было отвести взгляд, но хищники чуют слабость, так что я еле как задержала взор на переносице беты.
– Чтобы я берегла себя и… – решила утаить часть правды. – Доверяла тебе.
Это было истиной, только немного утаенной, но кто меня сейчас осудит. Он какое-то время еще всматривался мне в глаза, а затем, не найдя чего-то, вдруг успокоился, даже плечи его расслабленно опустились.
– Он прав, доверяй мне, волчонок, – притянул меня к себе и погладил, даря тепло своего тела.
А вот я вдруг снова стала гадать, что за тайны прошлого скрываются за моим рождением.
– Самир, а ты… Ты знал мою мать? – сглотнула и подняла на него глаза, в которых плескалась надежда.
– Нет, волчонок, когда ты родилась, я жил в других краях, – немного грустно дернул губами и покачал головой.
– Жалко, – выдохнула, надежда снова угасла.
– Не переживай, я всё разузнаю, – поцеловал меня в макушку, а после добавил слишком тихо, но я услышала, отчего-то слух у меня в последнее время обострился: – И про интерес кнезио тоже. А пока…
Замолчал, словно подбирал нужные слова.
– Что? – сглотнув горькую слюну, спросила первой.
– Тебе нужно выбрать главного мужа, Алайна. Как того требует кнезио, – поджал губы бета, беря на себя слово.
– Кого? – растерянно ответила вопросом на вопрос, переводя взгляд с одного мужа на другого.
– Судя по характеру письма, – злобно усмехнулся Самир, – предпочтение кнезио отдает своему родичу. Я бы даже сказал, настаивает на его главной роли в нашем союзе.
Повисла тишина, нарушаемая только стуком моего сердца. Глянула на Раниля, на лице которого было написано всё, что он думает о своем дяде. Там отражался и гнев, и злость, и чувство отчаяния, которое он так и не смог скрыть. А когда наши взгляды встретились, он виновато дернул губами и прикрыл глаза, словно извинялся за то, что было не подвластно ни ему, ни нам.
Выбор, перед которым меня неожиданно поставили, оказался тяжелым и непосильным, будто вся тяжесть мира легла на мои плечи. Я не могла его сделать – ни разумом, ни сердцем.
Глава 36. Ход конем
Сердце гулко колотилось, пугая своей частотой и рваными стуками о грудную клетку. Голова кружилась от происходящего, руки тряслись и никак не могли успокоиться.
– Я… Я… – в который раз попыталась выдавить из себя хоть слово, но каждый раз натыкалась на пугающие лица мужчин.
Они не смотрели на меня, нет, но сверлили взглядами друг друга. Между ними шел безмолвный разговор, который мог решить всё наше ближайшее будущее.
– Я… – прохрипела в очередной раз, а затем вдруг моего колена коснулась мужская рука Самира.
Раниль выдохнул и прикрыл глаза, словно смиряясь с чем-то.
– У нас нет выбора, – покачал головой рыжеволосый, мышцы на его руках натянулись, сам он стал выглядеть немного мрачно.
– Скорее, у тебя, – ухмыльнулся бета, отчего-то выглядя радостным и довольным.
– Что происходит? – просипела, чувствуя, что тяжелое решение принимать мне не придется.
– Кого ты выбрала, Алайна? – мягким тоном обратился ко мне Самир, а я застыла, качнув головой.
– Я не знаю, – прошептала глухим тоном, вспоминая напутствие отца, вот только оно мне ничего не дало, только еще больше запутало.
Подушечки пальцев закололо, так сильно захотелось коснуться кулона, завещанного мне отцом. Возникла догадка о причине интереса кнезио, но он не мог ничего знать о моем происхождении. Я отчаянно надеялась на это.
– Не напирай, – фыркнул внезапно Раниль, а затем я услышала мягкую поступь его шагов.
Мужская рука коснулась моей макушки, ласково взъерошила, а затем рыжеволосый присел с правой стороны от меня.
– Главным мужем буду я, – ошарашил меня своим заявлением Самир.
– Пока что, – чуть зловеще добавил Волков, от него исходила энергия недовольства.
– Считаешь, сможешь вырваться из-под власти старшего родича? – вздернул бровь бета. – Или свергнуть кнезио?
Вопрос был не в бровь, а в глаз. Раниль замолчал, прозвучало пыхтение, только пара из ушей не хватало.
– Время рассудит, – зловеще произнес рыжеволосый, а у меня от его слов закололо вдоль позвоночника.
Все последующие дни я ощущала себя, как на иголках. Несмотря на негу и мужскую любовь, никак не отпускала тревога. И я была права. Альфа не мог успокоиться после того, как его щелкнули по носу, снова посетил дом беты.
– Никак не угомонится, – хмыкнул Самир, когда мы расположились в гостиной в ожидании, когда Ждана проводят к нам.
– А ты бы смог отступить, когда в финале ожидает такой сладкий приз? – облизнулся, глядя на меня, Раниль. Складывалось ощущение, что я для него – самое желанное лакомство, которое никогда не способно ему надоесть.
Самир перевел взгляд на меня, сидящую возле него на диване, глаза его сверкнули жаждой.
– В этом я ему не завидую. Алайну он не получит, – прорычал, не удержавшись.
Наступила тишина, в которой отчетливо звучали приближающиеся шаги альфы. На этот раз он шел неспеша и вальяжно, дробь стука подошв была размеренной и неторопливой. Казалось, что он чувствовал себя на коне, и это мне категорически не нравилось.
– Бета, Раниль, неподражаемая Алайна, – поздоровался первым, едва войдя в гостиную.
Вот только всё это время взгляда своего он не отрывал именно от меня, словно предвкушая очередную долгожданную победу.
– Альфа Ждан, что-то вы зачастили в мой дом. Не то чтобы я был против, но становится тревожно за дела стаи, раз у ее вожака есть дела поважнее.
Самир не проявил должного уважения, как это бывает в других стаях, и не встал. Но он был вече, так что несмотря на свое положение беты в нашем городе, во всеобщей иерархии его роль была куда значимей альфы Войцегорска.
– Не знал бы тебя много лет, решил бы, что ты влюблен в свою жену, Самир. По городу уже слухи ползут о твоей одержимости, ведешь себя, как коршун над своей добычей.
– Много коршунов знаешь? Изучил их повадки? – насмешливый тон беты поверг меня в смех, который я еле сдержала.
– Определенно, ты заинтересован больше, чем хочешь мне показать, – прищурился непробиваемый альфа и присел напротив. – Но не будем об этом, я здесь хоть и по поводу Алайны, но с новостями.
Насторожилась, выпрямив спину. Глянула на него в ожидании продолжения речи, но он молчал, лишь сверлил моих мужей насмешливым взглядом. А затем вдруг ошарашил всех, в особенности, Раниля.
– Столько нового узнал за последние дни. Ай-яй-яй, Волков, врать альфе, пусть и другого города, нехорошо, – покачал головой альфа, который сегодня чувствовал себя более вольготно, чем в прошлый раз. Словно знал то, что было способно перевесить чашу весов в его пользу.
– Не понимаю, о чем ты, – прищурился и напрягся Раниль.
– Всегда любил число три, для меня оно было счастливым, – наклонил голову набок вместо ответа альфа Ждан.
Почувствовала, как напрягся на этом моменте Самир, положила руку на его колено в успокаивающем жесте. Его сухая и теплая ладонь коснулась моей, стискивая и даря мне успокоение.
– Не тяни резину, у нас много дел, говори уже, – не испытывая пиетета, пренебрежительно махнул рукой Раниль, который всё это время сидел во втором кресле и прожигал взглядом альфу.
А вот Ждан растягивать собственное удовольствие не стал, сразу же пошел ва-банк, раскрывая козырную карту, как мне казалось. Вот только игроком в покер я была плохим, оттого и не знала, что это лишь пре-флоп, начало всей будущей игры, на кону которой стояла моя судьба.
– Первый в истории тройной союз в нашем государстве, да еще и заключенный в моем городе. Вы скрыли от меня такую новость и надеялись, что вам удастся это утаить? – вздернул Ждан бровь, от него ощутимо повеяло холодом. – Я не ожидал от тебя удара в спину, Самир. Думал, мы с тобой друзья.
Я сидела тихо на своем месте и чувствовала, как каждый из мужей напряжен. Услышанное им не понравилось.
– Удар в спину? – усмехнулся бета. – Ты преувеличиваешь, Ждан. Не вижу причины, по которой должен посвящать тебя в свою личную жизнь. Ты бы и так в скором времени обо всем узнал. Думаешь, мы собирались утаивать эту информацию годами? Гон решит все вопросы.
– Печально, – покачал головой Ждан, прищурился. – Видимо, зря я связался с советником кнезио, Хронтаром.
– Родовым хранителем? – дернулся вдруг Раниль, что-то ему сильно не понравилось.
– Само собой, – кивнул альфа. – В городских хрониках не ведутся записи о полукровках, до сегодняшнего дня. В любом случае, теперь это упущение будет восполнено.
Слова прозвучали угрозой, которой ощутимо повеяло в воздухе.
– В любом случае, информация подобного рода должна быть у нашего господина Хронтара, ведь именно он отвечает за родословную всех родов, – продолжил говорить альфа, оскалился.
– И что же ты узнал? – нахмурился Раниль, которому всё происходящее не нравилось едва ли не больше меня.
– Вопрос не в том, что узнал я. Оказалось, что о твоем браке, Раниль, кнезио многого не знал. А наша девочка Алайна родилась при весьма странных и загадочных обстоятельствах. Так что вожак весьма заинтересовался нашей Алайной, потребовал от меня всех данных, что у меня есть, – улыбнулся альфа и дернул губами.
Слова альфы Войцегорска заставили меня напрячься и замереть, боясь сделать лишнее движение. В ушах зазвенело, но я не произнесла ни звука, пыталась держать себя в руках.
– И что же тебя так смутило, Ждан? – прищурился Самир, ни капли не потерявший свое хваленое хладнокровие.
– Меня? Ничего, – улыбнулся мужчина слишком уж хищно. – Я поинтересовался прошлым нашей дорогой Алайны и почти ничего не нашел. Но всё же одна запись о матери Алайны была сделана. Кнезио Дунариону это не понравится. Своему родичу он бы не одобрил подобного союза. Насколько я понимаю, ты в курсе, Самир.
Повисла тишина. Я напряглась и переглянулась с Самиром, который единственный слышал слова отца насчет моей матери.
– О чем ты? – скучающим, но в то же время настороженным тоном спросил Раниль.
– Мать нашей ненаглядной Алайны была гражданкой Дименовых островов, Независимого княжества Дьерн, – повторил альфа точь-в-точь слова моего отца, ни капли меня этим не удивив.
Вот только тревожило то, что с моим замужеством начала всплывать правда, которую даже я всю свою сознательную жизнь не знала.
– Даже если так, в чем твоя проблема, Ждан? – не показал своей неосведомленности рыжеволосый, хотя я почувствовала, что после ухода альфы меня ждет допрос.
– Как я уже сказал, родословная Алайны меня не беспокоит, но вот кнезио – очень даже.
– У нас мир с княжеством Дьерн, – прищурился Раниль, кулаки его были до боли стиснуты до побелевших костяшек.
– А об этом мы узнаем завтра, – откинулся на спинку кресла альфа, чувствуя себя в более выгодном положении.
Самир и Раниль непонимающе переглянулись.
– Кнезио созвал совет альф, возможно, в скором времени будет объявлено военное положение в стране, – холодно блеснули глаза Ждана, он больше не улыбался и был предельно серьезен. – Ты едешь со мной в столицу, вече Самир,
– Дунарион ничего не сообщал по этому поводу. Границы спокойны, войны не предвидится, – грубый тон Волкодава, которому не нравилось поведение альфы.
– У кнезио свои планы, – холодно ухмыльнулся Ждан, его взгляд снова скользнул по мне, затем по рыжеволосому. – Если всё так, как я думаю, вряд ли тебе, Раниль Волков, удастся сохранить этот брак.
Сердце мое гулко заколотилось. В голове был сумбур и ворох информации, которую я пока не могла понять. В этот момент камень у сердца нагрелся, и я поблагодарила провидение, что для других он невидим, хотя лишь силой воли заставила руки лежать на коленях, несмотря на тягу коснуться своего наследства.
– Будь готов к утру, – равнодушно бросил альфа своему бете и направился к выходу.
Рой вопросов крутился в мыслях, но задавать их сейчас я посчитала неуместным. Почему вече Самир вдруг стал обычным бетой ничем не примечательного городка Войцегорск? Посмотрела на него подозрительно, но всё вытеснилось тревогой и охватившей меня паникой.
– Как долго тебя не будет? – спросила у беты, не смогла скрыть своего страха.
– Не думаю, что это надолго, обычный рабочий момент. За столько лет было множество сборов альф, так что не переживай, видимо, что-то ужалило Дунариона под хвост. Завтра-послезавтра вернусь, лапочка, – ласково ответил Самир и пригладил мои волосы на виске.
Его губы коснулись моего лба в покровительственном жесте, но рука, гладившая меня по спине, почему-то дрожала. Раниль на удивление не задавал вопросов касательно моего прошлого, но мне не показалось это подозрительным, я боялась за будущее своего старшего мужа. А на утро он уехал, оставив меня в ожидании своего возвращения.
Вот только ни завтра, ни послезавтра он не появился. В доме стояла гробовая тишина. Пока однажды Раниля не вызвали в ратушу. Пришло спец. сообщение от его отца.
