Анна Леденцовская
Комендант некромантской общаги. Книга 1
Глава 5.
Здравствуй, быт, или Что день грядущий нам готовит?
Мария Спиридоновна проснулась рано. Память ее никогда не подводила, и, хоть произошедшее с ней казалось чем-то невероятным, она четко осознавала, где находится и как тут оказалась. Сев на кровати, она огляделась.
Комната, в которой она находилась, была чистенькой, небольшой, но крайне унылой. Из мебели в ней имелась кровать, двустворчатый шкаф, узенький комодик с зеркалом наверху и тремя выдвижными ящичками. Вся мебель была добротная, сделанная из темного дерева и покрытая лаком. Кровать, на которой сидела Марья, была из тех, что у нас называют «полуторка». На белом постельном белье (ну хоть тут не серое и черное!) она неожиданно для себя обнаружила знакомые штампики казенного имущества. Правда, здесь штампик весело скалился черепом, а снизу были крупные буквы «МАСМ». На окне на черном карнизе висели плотные, не до конца задернутые шторы цвета маренго, обои на стенах были светло-серого цвета.
Припомнив распределение цветов по факультетам, она решила, что некромантам достался еще не самый плохой вариант. У боевиков, наверное, агрессия из ушей хлещет, если они живут в красно-оранжевом интерьере! А тут вполне миленько можно сделать, если разбавить кое-какой зеленью, повесить картины и внести акценты другим цветом. Она припомнила мелькнувшую у нее вчера идею и решительно встала с кровати. Неизвестно, почему этот цвет никто не использовал, и значит, надо срочно прибрать его к рукам!!!
Хотя для начала правильным будет осмотреть все предоставленное ей жилье, разобрать вещевое имущество и, конечно, позавтракать!
Марья подошла к окну и решительно раздернула шторы. Вид из окна явно был призван навевать мысли о вечном. Надо упомянуть, что комнаты Марии Спиридоновны находились на первом этаже, и это был существенный плюс, учитывая ее возраст и комплекцию. Также на первом этаже находились по традиции комнаты первого курса, общая гостиная для всего факультета и комнаты преподавателей некромантского факультета, которые по каким-либо причинам предпочитали жить в общежитии.
А теперь вернемся к виду из окна. К темно-зелененьким кустикам, чем-то похожим на можжевельник, Марья претензий не имела. Они были аккуратно подстрижены и образовывали перед окном что-то вроде живой изгороди. А вот дальше было кладбище! Нет, вы не подумайте, Марья не особо боялась мертвецов, и соседство с кладбищем ее не пугало. Но его вид вызывал у нее бурю возмущения в душе. Покосившаяся и местами ржавая ограда, полуразрушенные склепы, кривые памятники на могилках… Она вспомнила деревенское кладбище, где была еще ребенком, когда хоронили бабушку. Аккуратные ряды могилок, ровненькие дорожки, посыпанные песком, красивые кованые ограды, которые делал ее отец. Вокруг деревья, и на каждой могилке – с любовью высаженные цветы. Поставив в уме галочку спросить, кто отвечает за порядок на кладбище, она направилась к одной из дверей, ведущих из спальни. Обе двери были совершенно одинаковые.
За первой дверью, которую она открыла, располагался местный санузел. Марья мысленно фыркнула на уже привычную черно-серую гамму. «Удобства» ничем не отличались от привычных, это она заметила еще в управлении регистраций. Только здесь из крана не текла вода непрерывной струйкой, а стоял вполне обычный смеситель. Очень хотелось сразу воспользоваться найденными удобствами, но останавливало отсутствие необходимых для этого вещей. Вспомнив, что среди полученных вчера коробок одна была как раз со средствами гигиены, наша Марья с энтузиазмом двинулась на их поиски.
Выйдя из второй двери, она попала в гостиную. Эта комната была намного просторнее, из мебели в ней находились диван, два мягких кресла, рядом с которыми стояли торшеры. Журнальный столик из темного дерева разместился рядом с камином и составлял прекрасную пару для кресла-качалки. Эта композиция у камина выглядела для нее почти ожившей мечтой. Камин и кресло-качалка всегда были в ее понимании символами уюта, и теперь она могла сидеть в качалке у камина не только в своих фантазиях. За креслами располагался книжный шкаф со стеклянными дверцами, а в углу у окна рядом с одной из дверей был круглый, видимо обеденный, стол с четырьмя стульями. Гостиная, хоть и была выдержана в тех же цветах, понравилась ей больше спальни. Обивка мягкой мебели цвета «мокрый асфальт» была покрыта красивым жаккардовым узором серебряного цвета; на полу между диваном и креслами раскинулся большой пушистый ковер дымчато-серого оттенка; такой же коврик, только маленький, лежал у кресла-качалки. На окне вместо штор висел присборенный серебристый тюль. В целом комната показалась ей очень уютной, а еще порадовала возможность использовать серебряный цвет как аналог серого.
Коробки с вещами стояли на полу рядом с обеденным столом. Только книга и маленькая коробочка, в которой у Марии Спиридоновны был ключ, карточка и брошь коменданта, находились на столе. Рядом лежала небольшая тоненькая брошюрка и клочок бумажки, исписанный косым острым почерком.
Марья взяла и стала читать записку от обязательного Пафнутия.
«Мария Спиридоновна, жду вас на завтрак в столовую к девяти часам утра. За вами зайдет Пантелеймон – ваш штатный домовой. Я оставил вам инструкцию к браслету-артефакту. Если возникнут срочные вопросы, обращайтесь. Все остальное можно обсудить за завтраком. У нас запланирован осмотр вашего общежития и прилегающих территорий.
Пафнутий Шнырь»
Мария Спиридоновна пролистала брошюрку, оставленную предусмотрительным завхозом, и согласно инструкции ткнула кольцом в браслет. По гладкой поверхности черного камня медленно потекли буквы и цифры информации. По умолчанию браслет показывал дату, время, местонахождение и наличие сообщений. В инструкции объяснялось, что артефакт подстраивается под наиболее понятную носителю подачу информации и транслирует ее на для того родном языке. Время было 7:30 утра, и Марья вполне могла не торопясь привести себя в порядок, разобрать вещи и продумать примерный план уже наметившихся работ по обустройству.
Для начала она наконец-то откопала в груде коробок ту, что с бытовой химией. Как родной обрадовалась туалетной бумаге, вместо зубной щетки и пасты предлагался флакончик с густой жидкостью голубого цвета. На нем была нарисована зубастая пасть со сверкающими полированными клыками и написана коротенькая инструкция по применению. Жидкость надо было немного разбавить водой и пополоскать зубы, потом сплюнуть и прополоскать рот просто водой. Аннотация обещала прекрасную очистку зубов, их оздоровление и свежее дыхание. Подивившись на такую рекламу, Марья понадеялась все же, что клыки, как на картинке, у нее не отрастут. Также она достала из уже открытой коробки с постельным бельем замеченное ранее полотенце. На нем красовался уже привычный казенный штамп с веселой черепушкой и логотипом МАСМ.
Следующими на очереди были коробки с одеждой и обувью, в каждой лежал перечень с количеством, описанием и предназначением вещей. Похвалив про себя хозяйственного завхоза, она вдруг озаботилась судьбой вещей, в которых ее занесло в этот мир. Смутно припомнила, как вечером, застелив кровать, она натянула на себя длинную серую полотняную сорочку. Сорочка была на ней, и трусы имелись в наличии – свои, родные, в мелкий желтенький цветочек. Куда она дела остальные вещи, мозг в памяти не отложил.
Вернувшись в спальню, она на секунду замерла посреди комнаты, а потом жестом фокусника распахнула платяной шкаф. Разумеется, ее футболка и брюки висели там на плечиках, внизу стояли шлепки с всунутыми в них носками. Бюстгальтер обнаружился в верхнем ящике комода. Видимо, тело действовало на автомате, не надеясь на отключившийся от усталости мозг. Марья порадовалась, что ее привычка все всегда раскладывать по своим местам была выработана не зря!
Переместившись в гостиную за полотенцем и прочими средствами гигиены, счастливая Спиридоновна наконец-то смогла опробовать весь имеющийся комплект сантехники. Замотавшись в полотенце, она вернулась к коробкам и потащила все свое «богатство» в шкаф. Когда все было развешено, расставлено и разложено, она взяла в руки черный пакет с надписью «Белье дамское. Комплект. По заказу МАСМ. Некроманты» и с красивой вязью снизу: «производство фабрики рода Жуа'Зариф». Размер был несомненно ее, тут Саврасович не соврал, но то, что она на старости лет будет носить белье с вышитыми черным шелком на серой ткани маленькими паучками… Отсмеявшись, она посмотрела оставшиеся два пакета того же производителя. Они порадовали ее черным комплектом с веселыми белыми скелетиками и еще одним – серым с вышивкой в черный гробик!!! Это было нечто!
Марья выбрала скелетиков, убрав остальное в комод. Больше сюрпризов не было. Два черных и одно, видимо парадное, серое платье. Три комплекта съемных кружевных воротничков к ним же. Черная кружевная шаль и серый пуховый ажурный платок-душегрей. Две юбки и две блузки тех же цветов и теплый вязаный кардиган из мягкой толстой серой пряжи, с черной отделкой. С десяток пакетиков с чулочно-носочной продукцией разной степени теплоты и симпатичный шерстяной беретик в мелкую серо-черную клеточку. Обуви было пять пар. Две пары туфель цветов факультета, черные ботиночки на среднем устойчивом каблучке, черные полусапожки на толстой подошве типа «горка» и серые пушистые комнатные тапочки.
Она выбрала для первого выхода «в люди» черную юбку и серую блузку, надела колготки и черные туфли. У блузки был красивый отложной воротничок, и Марья решила, что приколет свой знак коменданта над верхней пуговкой у ворота. Она помнила, что так в старых фильмах знатные дамы носили свои броши-камеи.
Теперь осталось что-то сделать с лицом и прической, ну и разобрать и прибрать оставшиеся вещи.
Постельное белье и полотенца нашли свое место в комоде. Найденные по описанию шампуни и гели разместились в ванной, так же, как и круглая банка с зелеными кубиками и надписью: «Мы – ваше чистое белье!» Видимо, и здесь разработчики рекламы что-то курят, пытаясь впихнуть клиентам свой товар! Даже не став читать инструкцию, Марья поставила банку в шкафчик под раковиной.
Все попадавшее под категорию «наведи себе красоту» она складывала на комод перед зеркалом. В итоге на комоде лежали: расческа, шпильки для волос, ее старая резинка, которой она привыкла стягивать волосы в низкий хвост, баночки с надписями «Утренний бальзам для лица» и «Вечерний бальзам для лица», карандаш для бровей, тушь в привычном формате тюбика с щеточкой и баночка с кисточкой, позиционирующая себя как «Cвежие губки».
Волосы у нашей героини были хорошие (и зубы все свои – хорошая генетика и крепкий крестьянский организм), густые. Она ровняла их до плеч у знакомой парикмахерши и считала такую длину оптимальной. Еще со школы родители вбили ей в подсознание, что девочка должна быть девочкой. А значит – длинные волосы, юбки и бантики. Бантики она с возрастом заменила на удобные резинки и начала временами носить брюки (камуфляж был брючный, и она к ним привыкла, удобно), но на короткую модельную стрижку и даже на каре не соглашалась. Волосы она не красила, седина у нее была ровная, светло-пепельная без желтизны, и она не считала разумным молодиться таким образом, тратя деньги на закрашивание отрастающих корней.
В зеркале отражалось круглое лицо, покрытое тонкой сеточкой морщин. Сурово прищуренные, бывшие когда-то небесно-синими, а теперь бледно-голубые глаза внимательно оглядели фронт работ. Сначала волосы: хвост на резиночке был явно не по статусу, и Марье с третьей попытки удалось при помощи шпилек сделать вполне элегантную «ракушку». С опаской открыв баночку «утреннего бальзама», принюхалась. Пахло приятно, клеверным лугом. Надпись на баночке обещала свежий вид и ровный тон кожи. Аккуратно нанесла на лицо и шею. Нет, чуда не случилось! Марья не помолодела, и морщины не разгладились как по волшебству, но кожа явно посвежела, побледнели пигментные пятна, и на щеках появился легкий румянец. Подвести брови и нанести тушь было делом пяти минут. За баночку «Свежие губки» она бралась уже с большим энтузиазмом. Средство предлагалось нанести кисточкой. Губы тоже не стали губами Анджелины Джоли, но слегка разгладились, порозовели и приобрели здоровый естественный блеск.
Из зеркала на Марию Спиридоновну смотрела элегантная основательная дама в возрасте – настоящий комендант. Некстати вспомнив белье «в скелетики», Марья тихонько захихикала.
Пройдя в гостиную, она направилась к двери, находящейся рядом с обеденным столом, полагая, что за ней находится обещанная кухня. За дверью действительно была кухня, и наша Маша поняла, что она в раю. Хоть комната у нее в общежитии была отдельная, но готовить приходилось на общей кухне. Многие покупали в комнаты электроплитки, но Марья считала, что ей одной такая покупка ни к чему. Тем более, будучи еще «вохрушкой», она часто вообще питалась в заводской столовой. Но об отдельной кухне и плите с хорошей духовкой она мечтала, особенно разглядывая в интернете вкусные рецепты с яркими фотографиями. Тут же была небольшая, но своя, отдельная кухня! С холодильным шкафом, плитой с духовкой, буфетом с посудой и разделочным столом. А главное, вся необходимая посуда для приготовления еды уже здесь была! Марья с любовью трогала кастрюльки и сковородки, взвесила в руке «главный аргумент всех хозяек» – новенькую скалку, с любопытством осмотрела ящички со столовыми приборами и даже заглянула в пустой пока холодильник. Новый день начался превосходно!
Вернувшись в гостиную, она только присела в кресло, чтобы ознакомиться со «Справочником коменданта», как в дверь тихонько постучали. Тут же на запястье мигнул браслет, и приятный женский голос произнес у нее в голове:
«К вам домовой некромантского общежития Пантелеймон. Велите впустить?»
– Ага, впускайте, – пробормотала ошарашенная Марья.
От мелкого домового опять несло перегаром (ну, мы помним – когда, где и с кем). Борода все так же напоминала растрепанный старый веник в проплешинах, но паленым уже не пахло.
– Ну что, хозяйка, пошли завтракать. Тама наши знакомиться собрались. Все ждут!
Представив себя идущей рядом с этим чудом, Марья задумалась. Потом, решившись, начала издалека, чтобы не обидеть:
– Уважаемый Пантелеймон.
Мелкий домовик приосанился, он очень любил к себе такое уважительное отношение. Правда, как понимаете, любить и получать – разные вещи!
– Вы любите свой факультет?
– Ну привык в общем-то, хорошая работа. Только престижу мало! Вот бытовиковская домовуха – такая фря, прям повелительница сковородок. – Он привычным движением потер шею. – Знаться не хочет, шарахается как от чумного. Это потому, что факультет непрестижный и форма некрасивая.
Он одернул на удивление опрятную серую косоворотку, затянутую ремнем, на котором вместо пряжки красовался знак факультета.
– А вы не думали, что можете поднять этот престиж?– сладким голосом лисы Алисы проворковала Мария Спиридоновна.
– Я?!! – в шоке выпучил глаза домовой.
– Ну подумайте сами, – продолжала Марья. – Мы с вами и наш уважаемый декан – лицо факультета!
– Это да! – с энтузиазмом согласился домовой. Ему очень понравилось, что его поставили на один уровень с деканом, и он проникся к Марье самыми теплыми чувствами.
– А теперь посмотрите, во что превратилась ваша роскошная борода, и простите, но от вашего перегара можно задохнуться. Кто будет уважительно относиться к факультету, представляемому таким лицом?!
На несчастного домового жалко было смотреть.
– Ну вы же разрешите мне все исправить?
– Но ты же не маг?
– Я комендант! – внушительно заявила Мария Спиридоновна и, впихнув Пантелеймона в ванную комнату, вручила «зубную пасту».
– Все по инструкции, должно помочь, – сказала она и пошла на кухню, где-то там в ящике стола ей попадались ножницы.
Через полчаса дышащий свежестью Пантелеймон разглядывал в блестящий серебряный поднос свою аккуратно постриженную бороду. Ему казалось, что он как будто даже помолодел и стал выглядеть солидно, как зажиточный купец! А Мария Спиридоновна, любуясь делом своих рук, уже планировала дальнейшую антиалкогольную компанию!
– О я какой, прям красавец! Ты прям фея, и ничего, что не магическая. Тебя бы тогда к нам не взяли. Я прям так рад, хозяйка, так рад! – счастливый домовик тараторил без умолку. – Только вот форма некрасивая, – опять вспомнил он.
– И с формой мы что-нибудь придумаем. У меня есть идея, только надо ее с завхозом нашим обсудить.
– Ой. Нас же ждут в столовой! – спохватился Пантелеймон.
– Ну веди, показывай, – согласилась Мария Спиридоновна, и они вышли за порог.
Глава 6. Шаблоны, «люди» и цвета
Пока они шли к выходу, Марья внимательно осматривала доставшееся ей после бывшего коменданта общажное хозяйство. На первый взгляд все было не так уж запущено. Здание не требовало ремонта, все было крепкое и добротное. Печаль вызывала лишь привычная серо-черная расцветка и накопившаяся без хозяйского пригляда грязь и пыль. Видимо, старый комендант в отсутствие студентов не утруждал себя заботами о чистоте помещений.
– Пантелеймон, а почему у нас так грязно? Чисто только в моих комнатах?
– Ну да. У тебя – это я сам чистоту наводил. А тута вон сама видишь, сколько работы, и магию использовать нельзя. Только некромантскую, а ей какая уборка? Вот бытовики прям жируют: дунул-плюнул – и везде лепота, красота, чистота. Потому у них престиж, студентов много и форма красивая.
Он опять вспомнил о наболевшем. Маленький домовой искренне завидовал домовым других факультетских общежитий, так как любил яркие цвета. Он всерьез считал, что все неудачи его факультета и отсутствие популярности связаны с некрасивой формой и серостью общежитских интерьеров.
– И у артефакторов хорошо! Они всяких магических механизмов наделали. Те у них и моют, и чистют, и гладят, знай только накопители меняй!
Мария Спиридоновна отметила про себя наличие магических аналогов бытовых приборов и решила разузнать про них подробнее.
– А как же справляются с уборкой остальные?
– Ха! Так у них уборщики есть, специально нанятые.
Как оказалось из рассказа Пантелеймона, на каждое общежитие каждый год выделяется определенная денежная сумма. Деньги расходуются комендантом на благоустройство общежития и прилегающей территории, наем обслуживающего персонала и прочие хозяйственные нужды. Деньги выделяет из общей суммы завхоз, по заявке с обоснованием расходов.
– А где же наши уборщики, еще не вышли из отпуска? – удивилась Мария Спиридоновна.
– Так у нас их вовсе нету! Никто не хочет у некромантов работать, особенно когда студенты магичат.
– Но сейчас студентов пока нет, может, можно нанять персонал разово? Они нам все приведут в порядок перед заселением – и свободны. А потом мы сами будем его поддерживать. Ведь, как я понимаю, при старом коменданте тут студенты прибирались.
– Ага, они. А нанять прибраться, пока их нет, может, и найдем кого, – поскреб в затылке домовой. – Надо Саврасыча спросить, он точно подскажет. Раньше-то мы втроем убирали. Я, комендант и декан. А потом студенты уже. – Он грустно вздохнул.
Марья была полна решимости достать уборщиков хоть из-под земли! Втроем вычищать целое здание она энтузиазмом не горела. К тому же она представляла, как при таком объеме работы будут прибирать ее бесплатные помощники. В лучшем случае размажут грязь по углам. Нет, в ее апартаментах было прибрано очень чисто, но надо учитывать, что домовой старался произвести впечатление на непосредственное начальство. А общежитие нуждалось в генеральной уборке, с мытьем окон и чисткой мебели и ковров. Также ее заинтересовал запрет на применение магии других направлений в общежитиях.
– Ну я не совсем хорошо знаю, лучше спросить декана. – Пантелеймон задумчиво наморщил лоб. – Если без подробностей, то там какая-то нестабильность у необученных студентов. Еще что-то с контролем и конфликтом разных направленностей. Нельзя, в общем!
При этом он поделился, что у взрослых, закончивших обучение магов таких проблем нет. Некроманты спокойно нанимают специалистов по бытовой магической уборке или используют уборочные артефакты. Вот обычные, не магические, слуги к ним на работу идут неохотно. Как поняла Спиридоновна, это связано с каким-то общим фоном рядом с практикующими некромантами, вызывающим у немагов различные формы фобии и депрессию. Именно поэтому, по версии Пантелеймона, пил прежний комендант. По убеждению Марьи, тот был просто алкаш. В какие-то там фоны она не верила и считала их просто предрассудками или выдумками бездельников, набивающих себе цену при устройстве на работу.
Выйдя на крыльцо, она покосилась в сторону кладбища.
– А скажи мне, Пантелеймон, кто за кладбище отвечает?
– Так за порядок вроде как комендант, получается, ты. А за безопасность – так это профессор Марк Радимирович Рорх. Он преподает некробезопасность и магию поднятия и подчинения.
– А декан?
– Декан Франз преподает анатомию и зачистку остаточных некроэманаций.
– А почему декан он, а не Рорх?
– Так профессор Рорх лич. Он и живет на кладбище. У него там отдельный благоустроенный склеп. И еще есть профессор Генрих Викторианович Кронов, он некроправо преподает. Он вампир и живет в общежитии, его комнаты напротив твоих. Им со студентами возиться неинтересно, оба увлечены своими предметами и заниматься факультетскими делами не горят желанием. Сейчас сама с ними познакомишься.
Новость о том, что рядом с ней живет профессор-вампир, заинтересовала Марью гораздо меньше, чем предмет, который он преподавал. В силу возраста поклонницей «Сумерек» она не была, а безопасность ей гарантировали контракт и магические артефакты. Предмет же «некроправо» она моментально опознала как защиту прав некромантов и рассчитывала разузнать побольше, особенно о финансовых аспектах. К тому же она считала, что знакомство и хорошее отношение с профессорским составом всегда полезно и выгодно в плане сотрудничества.
Пока они шли к главному корпусу, где и располагалась столовая, Мария Спиридоновна продолжала расспрашивать домового о разных заинтересовавших ее вещах. Например, ее как коменданта очень интересовал вопрос комнатных растений, для оживления интерьера. Еще интересовало, почему нельзя украсить стены общей гостиной и коридоров картинами. Пантелеймон, как оказалось, никогда не задавался этим вопросом и предлагал задать их опять же завхозу, ну и остальной компании.
В общем-то, у Марьи накопился уже очень большой список того, что ее заинтересовало в этом мире. Как вы, наверное, помните, наша героиня раньше была большой поклонницей книг жанра фэнтези и, попав сама в магический мир, получила так называемый разрыв шаблонов. Часть непоняток ей удалось прояснить, например, непрестижность факультетов, которые во всех книгах били рекорды по популярности. После объяснений ректора она согласилась, что популярность «чистых» и прибыльных специальностей гораздо логичнее.
Еще она по книгам представляла декана некромантов как высокого стройного мужчину в черной мантии с аристократически бледным породистым лицом. Обязательно с длинными черными волосами, красиво лежащими на плечах или забранными в низкий хвост. Ну еще это могла быть заплетенная боевая коса, но волосы просто обязаны были быть длинными и черными. Декан Франз был крепким, невысоким и абсолютно лысым. Носил форменный комбинезон из черного плотного материала и полусапожки с острыми окованными серебром носками на низком широком каблуке. Аристократом от него и не пахло: кожа его была загорелая, а руки с мозолями явно намекали, что с физическим трудом он знаком не понаслышке. Услышав в пересказе Марьи то, каким должен быть настоящий некромант, домовой просто выпучил глаза.
– Это кто же такой выдумщик? Как такое вообще возможно? Нет, ну ты сама посуди: землю надо копать. Значит, крепкий должен быть, не худой! Рост вообще от мамы с папой зависит. Аристократ, тем более некромант, преподавать в академию не пойдет. А мантия и волосы – это совсем уж запредельная чушь!!! Ты только представь себе: попросили тебя зомби на кладбище упокоить, и идешь ты туда весь такой с волосами и в мантии. Все это за кусты и могилки цепляется, и тут зомби повылазили, как обычно бывает, сразу кучей. Что должен сделать некромант? Не дать себя сожрать до того момента, как он их подчинит или упокоит. Делать это надо спокойно, с безопасного расстояния. То есть или залезть повыше, или отбежать подальше. Как он в мантии это делать будет? А волосы!!! Да его за них сразу сцапают и голову оторвут!!! – Возмущению домового не было предела. – Они бы сами от зомбей побегали в таком виде, выдумщики!
– Ну а всякие эльфийские принцы или наследники правителей тут учатся? – пыталась Марья разузнать вещи, на которых строятся классические истории фэнтези-попаданок.
– Зачем им это? – не понял домовой. – У них домашнее обучение всему, что должен знать и уметь будущий правитель. В академию идут за дипломом, чтобы потом на работу взяли и дар не ограничили. Правителям диплом для работы не нужен!
Так, за беседой, они наконец-то дошли до столовой. Там их уже ожидала за накрытым к завтраку столом разношерстная компания. Уже знакомые завхоз и декан, морф Лэри и знакомые только понаслышке профессора некромантии: лич и вампир.
– Пантелеймон, вы чего так задержались? Случилось чего? – спросил завхоз, галантно отодвигая для Марьи стул.
– Не, это мы лицу факультета престижу добавляли! – гордо оповестил всех собравшихся домовой. И пояснил, глядя на недоумевающие лица: – Я тоже лицо факультета! Мы мне бороду в порядок приводили, чтоб престиж не падал от такого внешнего вида. И еще Марья Спиридоновна сказала, что можно форму красивше сделать. – Тут лицо домового расплылось в мечтательной улыбке.
– Ну что ж, голубушка, – начал за всех лич, – давайте знакомиться. И нам всем очень интересно, какой выход вы нашли из ситуации, которая уже много лет так печалит нашего штатного домового.
За это время Мария Спиридоновна внимательно рассмотрела будущих коллег и соседей. Вампир выглядел похожим на классического вампира из фэнтези, за исключением длинных волос. Нет, волосы, в отличие от декана, у него были, но выстриженные очень коротким ежиком с выбритым по всей голове замысловатым орнаментом. Кожа у него была светлая, но не белоснежная. Клыков, пока он молчал, Марья не разглядела. Вот глаза у него были красивые – как черная черешня, с длинными пушистыми ресницами. Ей очень хотелось спросить, как часто он пьет кровь и про превращения в туман и летучую мышь, но начинать знакомство с таких личных вопросов она посчитала бестактным. Сейчас вампир, судя по аромату, пил крепкий кофе.
А вот лич оживший скелет совсем не напоминал. Он был больше похож на мумию, только без бинтов. Просто как очень худой человек с мышцами, обтянутыми сухой желтоватой кожей. На лысой голове была круглая черная шапочка, делающая его похожим на пастора из зарубежных фильмов. Такой же комбинезон, как и на остальных преподавателях, сидел на нем более мешковато. Ресниц и бровей не было, но глаза, поблескивающие зеленоватыми искорками, смотрели внимательно.
– Позвольте представиться: профессор Рорх, Марк Радимирович. А это профессор Кронов, Генрих Викторианович. С остальными, как я понимаю, вы знакомы.
Вежливый и галантный, он очень понравился Марье. Она вдруг поймала себя на мысли, что впервые за столько лет находится в компании пусть и не совсем обычных, но мужчин. Которые проявляют в отношении нее заботу и уважение. Это было очень приятно! Лэри уже налил ей чаю, завхоз положил на тарелку несколько булочек, а домовой подвинул вазочку с вареньем.
Отхлебнув чаю для храбрости, Марья начала говорить:
– Насколько я успела понять, факультетам нельзя использовать цвета и оттенки друг друга. Но ведь есть и другие цвета! И я надеюсь, что можно будет взять фиолетовый цвет для нашего факультета как дополнительный.
Вся компания задумалась, и лишь домовик не очень довольно буркнул:
– Но он же тоже мрачный.
– Ну что ты, Пантелеймон, во-первых, есть разные оттенки фиолетового цвета. Во-вторых, представь, как роскошно будет смотреться на жемчужно-серой рубашке густо-фиолетовая вышивка!
– О-о-о! – представил восхищенный домовой и мечтательно притих. Видимо, уже любуясь собой в новом наряде.
– Вообще неплохо бы, – начал завхоз, – но есть вероятность протеста от боевиков и артефакторов. Ведь фиолетовый – это смешение красного и синего.
– Смешение красного и синего – это пурпурный, – веско возразила Марья. – Прямое доказательство самостоятельности цвета – это его наличие в спектре радуги!!! Да и вспомните цвет волос уважаемого ректора МАСМ: кто из вас рискнет ей заявить, что ее прическа – смесь красного и синего?
Все вспомнили и впечатлились.
– Я подаю заявку, – сразу же отреагировал Кронов.
– Только как дополнение, не больше пяти процентов от основного цвета, – дополнил завхоз. – Я подпишу, и Лэри отдаст ректору.
– Но это еще не все, – заторопилась Марья. – Еще надо нанять кого-нибудь, чтобы сейчас прибрали общежитие, помыли окна и вычистили ковры. Потом я хотела спросить про комнатные растения и картины, это очень оживляет интерьер.
– Ну, с уборкой – пиши заявку на работников, я подпишу расходник. Думаю, моя Сарочка с подругами не откажет в помощи, – подмигнул старый гоблин. – Сейчас в ее таверне постояльцев немного, да и денежка не лишняя. А вот с растениями и картинами в некромантском общежитии я не сталкивался, придется тебе идти с Лэри к ректору. Этот вопрос лучше решить с ней.
Марья хотела спросить еще про кладбище, но здраво рассудила, что негоже хвататься за столько дел разом. И спокойно стала заканчивать завтрак, пока мужчины составляли нужные бумаги.
К ректору они решили сходить втроем. Лэри, она и завхоз. Завхоз собрался, аргументируя тем, что в случае положительного решения реализовывать идею придется ему. На самом же деле ему еще очень хотелось посмотреть на выражение лица ректора. Пантелеймона он отправил в таверну к Сарочке с запиской. А Марья напомнила домовому, что он лицо факультета. Трактиров она опасалась, несправедливо считая их чем-то вроде пивнушек. В свое время она обязательно поменяет о них мнение, но это будет потом.
И кстати, лич пил компот!!!
