Анна Цой
Мертвое сердце. Книга первая
08
Резкий звон заставил меня вздрогнуть и в страхе открыть глаза. Я села на кровати, сначала даже не поняв где нахожусь. Моя комната была освещена яркими лучами двух лун, что приветливо манили из окна. Все было так же, как и в тот момент, когда я засыпала, однако на полу у подоконника блестели достаточно большие осколки стекла, а правая створка зияла основательной дырой. Холодный воздух наполнял комнату и заставлял меня ёжиться от его ледяных порывов, пока я вставала. Подойдя к окну, я собрала крупные куски стекла, положила их на подоконник и взглянула на луны.
И я не верила в Деймос? Тут даже небо говорит о существовании невозможного! Как вообще можно было не заметить в первый же день слишком яркий свет ночью? Я ещё хвалила себя за внимательность. Туалет несколько сложнее заметить, чем две луны, так сказать, не отличающиеся маленькими размерами.
– Белка, отойди! – шёпот снизу, прямо из колючих цветов.
Я, повинуясь порывами во благо самосохранения, сделала шаг назад. Послышалось кряхтение вперемешку с ругательствами, и спустя минуту показалась рыжая макушка. Барсик вскарабкался на подоконник, сел, свесив ноги вовнутрь, и задорно улыбнулся.
Я ждала этого момента. Жаждала разговора обо всем на свете. Я надеялась, что сейчас узнаю все, что хотела. Да вот только руки дрожат в нетерпении, а мозг не находит ничего умнее, как начать с обвинений.
– Ты обо всем знал, да? И ничего мне не рассказывал? … О другом мире, магии… о всяких драконах! … и обо всем… вот этом?!
Парень взглянул на мою тираду с улыбкой, зажмурил глаза как мартовский котяра и спрыгнул с подоконника. Кроссовки прохрустели по битому стеклу, которое не заметила я. Барислав брезгливо отряхнул обувь, даже не заботясь о том, что раскидывает все ещё больше, и упал в кресло.
– Круто выглядишь! – все так же ехидно улыбаясь, произнес он, – будто тебе лет десять.
Я даже не удивилась насмешкам над моей внешностью. Как бы хорошо он ко мне не относился, но подколы оставались для него святым. Единственное, что я могла сказать в его оправдание, это то, что с другими он шутил намного жёстче.
Но смешки меня сейчас мало интересовали, так что я недовольно нахмурила брови и укоризненно взглянула на великовозрастного охламона, который даже не скрывал, что пытается сбить меня с толку.
– Меньше знаешь – крепче спишь! – выдало рыжеволосое нечто, уворачиваясь от моего удара.
Парень вскочил на ноги, как ураган пронёсся по комнате и завалился на кровать, не удосужившись даже снять обувь. Ну действительно, правило "не мое и ладно" не работает с близкими друзьями. Потому я поспешно столкнула его на пол и отряхнула покрывало.
Мне ещё здесь спать, а он безобразничает! М‑да. Звучит так, будто у меня сейчас или молочные зубы выпадут, или коренные от возраста. Старею.
– Ты бы мне все равно не поверила, – бурчание с деревянного стола.
Я упала на кровать и завернулась в одеяло. В комнате уже было зябко, да и хотелось спрятаться.
Помню, в детстве я часто пряталась под кровать, когда было страшно или грустно. Возможно ощущение "крыши" над головой или замкнутое пространство помогали сосредоточиться на чем‑либо. И рано или поздно я вылезала, чувствуя себя лучше.
Вот и сейчас захотелось сделать так же, будто детская глупость помогла бы унять противоречивость души и страх будущего. Я, скорее всего, и под кроватью не помещусь! Да и не думаю, что мне станет легче, потому как в детстве абсолютно все на пару минут кажется концом света, пока не отвлечешься на что‑то другое.
– Показал бы – поверила! – я зевнула и потянула руки в стороны, разминая затёкшие суставы.
– А сейчас ты сразу поверила?
Действительно. Почему‑то на словах все звучало намного логичнее, нежели в реальности. Я даже открыла рот, но не знала, что на это ответить. Он был прав как никогда. Однако только стало ли мне от этого легче?
– Да и нельзя мне было рассказывать, – Барсик поудобнее расположился на столе и с интересом начал рассматривать канцелярию, что принесла мне служанка ещё прошлым утром.
Интересный он – везде найдёт оправдания. Да такие, за которые не зацепишься. И что вообще может значить эта фраза?
– Почему?
– Сама подумай: люди не должны знать о магии. Они всегда пытаются найти более легкое решение, пройти по менее извилистому пути. Магия отбросит Фобос на десятки лет по уровню развития.
Это было логично. Да только звучало будто там, в мире где я жила шестнадцать лет, существует маг или скопление магов, которые контролируют все это с какими‑то своими целями. Конечно, это было интересно, правда эта информация сейчас явно была лишней. Голова и так медленно соображала и немного пухла от кучи знаний, которые я раздобыла за последнее время. Все их необходимо как‑то структурировать, а не накидывать кучу, заставляя меня напрягаться на пределах возможного.
– Мама тоже про это знала? – обреченно спросила я.
– Угу.
На самом деле это было очевидно, но по какой‑то значимой только для меня причине, это стало верхушкой стены моего терпения.
Я вскочила на ноги, скинула тут же упавшее на пол одеяло и всплеснула руками.
– Отлично! Чего ещё я не знаю?!
Барсик, увидев мою откровенную злость, усмехнулся как мартовский кот и тоже поднялся. Пара неспешных шагов, во время которых я мысленно корчусь от вальяжности парня, и он подходит на максимально комфортное расстояние. Для него естественно. Я отступаю на два шага назад, ощущая на себе моральное давление. Барислав на это лишь закатывает глаза, явно считая меня если не сверхвредной, то упрямым чудовищем преисподней.
– Давай потом об этом поговорим, – он медленно приближается и берет пальцами кудрявую прядь, – я пришёл спросить, как ты себя чувствуешь.
Последнюю фразу он пробурчал словно мартовский котяра, а я отпрянула, не желая даже продолжать эту тему.
– Нормально, – я вновь села на кровать, оставив парня стоять в одиночестве посреди комнаты.
Никак не припомню чтобы он так себя вёл раньше. С одной стороны, это вызывало кое‑какие подозрения, но с другой – Барсик всегда был моим лучшим другом, а это значит лишь то, что я была нужна ему и без магии. Пусть даже и "темной", как выразился он ранее. Надеюсь, кстати, я правильно его поняла, и он говорил именно об этом.
– Не обижайся, я не мог по‑другому, – он внимательно разглядывал мою насупленную физиономию, будто желал увидеть в ней намного больше эмоций и мыслей, чем я показывала.
Этакий взгляд кота перед прыжком, что пытается разглядеть в своей добыче как можно больше страха, дабы насладиться ещё сильнее. Так, что у меня вообще за сравнения пошли? Не думаю же я, что Барислав злодей или желает мне плохого?
– Угу. Мне прямо легче стало! – огрызнулась я, но тут же посмотрела на него виновато.
Нервы с этими мирами шалить начали. Кошмара в общую массу добавляли отец, Майкл, мужчина из леса и та куча людей, что мелькнули в моей жизни, но не в памяти.
– Я пытался не дать забрать тебя! Но не успел. Сейчас я такой ошибки не совершу! Я сорву планы твоего папочки!
К фразе не хватало только злодейского смеха, хотя поднятая голова с высокомерным выражением лица присутствовала, так же, как и эгоизм, что уже переливал через край.
Но интересовало меня совсем другое:
– Какие ещё планы?
Барсик искоса на меня взглянул, чувствуя, что рыбка уже на крючке. Естественно мне было интересно, только вот выражение лица и собственную хитрость парень скрывать не собирался, потому сейчас я ждала как минимум предложения на тему "Тогда умоляй меня рассказать" или "А что я получу взамен?".
– Он собирается продать тебя, – неожиданно произнес Барислав.
Фраза повергла меня в шок – я села ровнее, пытаясь поднять упавшую чуть ли не на пол челюсть.
– Что? – отмерла я.
Это был явно звездный час Барсика. По крайней мере, именно так он думал. Подбородок поднялся выше облаков, нос выше атмосферы, а самооценка… даже не знаю куда.
Все это мешало мне сосредоточиться на собственных мыслях, а не тихо хохотать от выражения его лица.
– Он хочет выдать тебя замуж за деньги.
Смешно мне перестало быть в ту же секунду. Я замерла, словно статуя на площади. От истерики спасал только ледяной, но при этом весьма свежий воздух из разбитого окна и собственный контроль.
Разве в современном обществе возможно "такое"? Мы же не в средневековье живем и не… Черт! Это другой мир! Правила здесь также другие. Что уж говорить о запрете на одежду, открывающую хоть какие‑нибудь участки тела. Спасибо что не паранджа.
Все это я понимала ещё до того, как сказал Барсик. Это было логично и пряталось на задворках подсознания, ожидая своего часа. Время пришло, да только осознание от этого приятнее не стало. Разве мысли могли сгладить углы кошмара, в который я попала? Да даже Дом не казался мне настолько ужасным!
– До шестнадцати тебя никто не тронет, поэтому…
– Почему до шестнадцати? – перебила его я.
Почему‑то сейчас для меня перестали быть важными какие‑либо правила. Я в единый миг осознала, что зря тихо сидела в уголке, наблюдая, как собственная жизнь принимает не очень приятные обороты.
– Иначе ты потеряешь магию.
Значит, до этого времени мне ничего не сделают. Я защищена и… все встало на свои места. Бабушка не зря подменила документы о моем рождении. Сейчас я была уверена, что это сделала именно она. Да только что она получит взамен своих действий? До моих семнадцати остаётся не больше двух месяцев, а по бумажкам полгода до шестнадцати. Зачем нужна путаница, если нет каких‑либо условий, чтобы сойти с колеи, выбраться из трясины и обойти законы?
Я тут же открыла рот, чтобы задать возможно один из судьбоносных на этот момент вопросов, как в коридоре послышался отчетливый перестук каблуков, и Барсик понёсся к окну, запрыгнув на подоконник.
– Ладно. Мне пора идти. Не подавай виду, я все сделаю сам!
Парень спрыгнул вниз, не опасаясь шипов и колючек внизу. А я осталась одна, чувствуя, как к горлу подступает ком сомнений. Что он вообще может предпринять в этой ситуации? Не думаю, что отец, который официально может продать меня, поведётся на какие‑либо уловки или откровенную глупость, которую часто практиковал Барислав.
Дверь резко распахнулась, явив моему вниманию взбешённого папандра, оглядывающего мою комнатку. Мужчина медленно вошёл, закрыл за собой дверь и, скрипя стеклом, прошёл к окну, так же не заботясь о сохранности обуви и моих расшатанных нервов.
Проем и разбитая часть окна были внимательно осмотрены. Затем я вновь удостоилась взгляда "дочь года", и папочка быстро ретировался к проёму. Он резко открыл жалобно скрипнувшую дверь и позвал служанок.
На зов пришла Марика, которая впопыхах начала поправлять сбившуюся от бега одежду. Зачем было так торопиться? Разумеется, папочка заслуживал некоторого уважения от окружающих, и даже я – та, что знала его всего пару дней и в самом отвратительном свете, уважала его как человека серьезного и в основном адекватного. Но чтобы бояться? Определенно нет.
Возможно, причиной тому было мое, скажем так, "нестандартное" мировоззрение. Не знаю, как для этого мира, но от стандартов Фобоса я отличалась. Да чего уж греха таить, половина Дома считала меня сумасбродной или просто очень странной. Интересным было и то, что в моём круге общения я таковой не являлась.
Что ж, всегда считала, что людей можно сравнивать со снежинками – каждая уникальна и не похожа на других, имеет свой размер, узор и отведенное ей время, за которое она растает на руке. Закончится все одинаково, да и решить, куда и сколько лететь – тебе не под силу. Однако ты можешь выбрать, как тебе падать.
– Уберите здесь. Позовите стекольщика, пусть восстановит окно. И поставьте сюда решетки.
Вильгельм явно был зол, потому как в его речь периодически врывались шипящие нотки. Не знаю, была эта эмоциональность направлена в мою сторону или Барсика, но по какой‑то малопонятной причине это веселило. Я улыбалась папандру, служанкам, что стайкой с веничками и совочками влетели в комнату.
Отец тем временем сел в кресло у камина и, скрестив руки на груди, начал крайне внимательно следить за прислугой. Меня он игнорировал, даже поза говорила о том, что разговаривать Лорд не желает, хотя и чувствует, что это необходимо.
Интересно, есть ли у него ещё дети? Не думаю, что в… А сколько ему лет? Сорок? Наверное, где‑то близко к этому. Так вот, не думаю, что в сорок лет у него есть только одна дочь, которая ещё и прожила в Детском Доме шестнадцать лет. Странно как‑то выходит. Но ни жены, ни детей его я не видела.
Мысль о том, что они живут где‑то в другом месте, я отмела сразу же, потому что на Деймосе сто процентов нет разводов. Это было логично, хоть и не очевидно. В мире мужчин, скорее всего, возможен выход из брака, но только по желанию и согласию мужа. Да только кто будет жениться, если ты и так всегда и везде главный?
Что‑то меня опять не в ту степь занесло. Однако, по этому поводу тоже необходимо изучить информацию. Возможно, не буду загадывать, но это поможет мне избежать неприятностей в будущем.
Прислуга под руководством "железной леди" собрала все осколки и, поклонившись сперва Вильгельму, а затем мне, выскочила в коридор. Все это происходило молча и не поднимая глаз. Мне совершенно не нравилось то, что папочка считал себя выше людей с такими же правами. Запоздало вспомнила что, скорее всего, у женщин здесь вообще нет прав, к тому же у таких, которые ниже по положению. Надеюсь, здесь нет рабства, иначе вся красота и манящее магией нутро этого мира могла затмить огромная опухоль – по‑другому подобный ужас не назовёшь.
– Подойди ко мне, – произнес папандр, смотря на меня, но не выражая никаких эмоций.
Я сползла с кровати, по привычке прихватив с собой тяжелое одеяло. Прошлёпав босыми ногами до камина, я встала напротив Вильгельма и взглянула на него с интересом. Долго задерживать меня никто не собирался, потому мужчина поднял руку и, не вставая, прикоснулся указательным и средним пальцем к моему лбу. От неожиданности я было отшатнулась, но второй рукой он схватил меня за запястье, остановив трусливое бегство.
– Стой смирно.
Я послушно остановилась. Но вмиг зажмурилась и сжалась, ожидая как минимум боли. Как максимум… не знаю даже, что может быть хуже.
Но прошло полминуты, и я уж было собралась спросить, что происходит, как по всему телу прошёл электрический разряд, закончившийся в ту же секунду в похолодевших конечностях. Я распахнула глаза, желая узнать, не заколдовал ли он меня. Откуда я знаю, может тут в наказание за плохое поведение учеников в лягушек превращают!
Но оглядев свои вполне обычные руки, а не перепончатые лапки или копытца, я успокоилась. После сделала несколько шагов назад и села на стул, отодвинув тот от письменного стола.
– Алиса, пэтеро секр таменос арего?
– Ничего не делали. Он хотел узнать, как я себя чувствую, – пробурчала я в ответ.
И замерла, осознав, что смогла понять незнакомый до этого язык. Более того, я даже не переводила его, а именно понимала. Произойди это утром, то я бы как минимум испугалась и удивилась, но сейчас спокойно осталась сидеть и ждать, что же скажет человек, который помог мне выучить незнакомый язык за полминуты.
– Хорошо. Завтра у тебя начнутся занятия. Никаких прогулок за пределы школы. Утром тебе принесут форму, и даже не вздумай надевать что‑то другое. Поняла меня?
Я сдержанно кивнула.
– Кэнро, – произнесла, удивившись, насколько легко у меня получилось говорить на языке Деймоса.
Вопросов в голове вновь был вагон и маленькая тележка, но я молчала. Не потому что смущалась или боялась, скорее, ожидала что от меня вновь отмахнутся как от надоедливой мухи. Никогда не любила быть навязчивой. В данном случае под эту статью попадало даже нахождение здесь, хоть он сам меня сюда и привёз.
Однако не думаю, что у меня есть право жаловаться о несчастной судьбе. Многие душу продали бы за мое место. Жаль только, что я не горю желанием жить под одной крышей с отцом тираном, который приказал поставить решетки на мои окна.
– Хорошо, – произнес он, вставая.
Лакированные туфли прошлись по ковру, на секунду замерев у двери. Обладатель их оглянулся, осмотрел комнату, и в частности меня. Хотел ли он что‑то сказать или просто посмотрел на меня напоследок – я не знаю, но мужчина уже отвернулся и вышел наружу. Взамен заплыла Марика, строго оглядела мой внешний вид и села в кресло, наблюдая как за ней заходят мужчины‑рабочие, что несут увесистую железную решетку.
09
Я стояла напротив зеркала в гардеробной и разглядывала собственное хмурое лицо. Сегодня я была бледнее чем обычно на пару тонов, хотя выглядела чуть ли не как труп. Скорее всего, это происходило из‑за переполняющего все мои мысли волнения и удручающей обстановки.
Ничего хорошего от этого дня я не ждала. Школьные будни для меня имели мало приятного. Разве что, когда я войду в кабинет перед первым уроком, вмиг стану популярной, уроки будут не скучными, а рядом будет сидеть хоть кто‑то знакомый. Но жизнь никогда не подстраивалась под мои желания, возможно даже действуя наперекор.
Я поправила выбившуюся из пучка прядь и напоследок оглядела полки с одеждой. Странно что я не совала сюда свой нос раньше. Хотя… если смотреть на вещи объективно, то мне было немного все равно на то, что здесь, и сколько это стоит. По какой‑то причине я ровно относилась к одежде, изредка выражая интерес к какой‑то одной понравившейся вещи. Могу сказать только то, что вкусы у меня несколько специфические: цветочные мотивы и пастельные тона я любила больше, чем приятные шелковые блузки.
Но как монашка я никогда не одевалась, и промышлять этим точно не планировала, так что, как бы не заклинал меня отец и какие бы смертные кары не обещал, я надела брючный костюм, а не длинную клетчатую юбку школьной формы. Надеюсь, мой мелкий шажок вопреки идеальной системе этого мира не будет расценён как начало войны.
Я собралась с духом и вошла в комнату. Ногти впивались в ладони, оставляя неглубокие полукольца, которые моментально восстанавливались, однако держались где‑то там – на уровне подсознания как пометки о собственной мимолетной трусости.
– Асгард тебя на воду посадит, – зыркнул на меня Барсик, предупреждая о каре небес за неповиновение.
Я пожала плечами, прошлась до стола и схватила плотную тетрадь с карандашом. Перьевые ручки, что обитали рядом конечно привлекли мое внимание, да только я знала сколько морок они за собой приведут. Потому отложила их в ящик стола и постаралась забыть, как страшный сон.
– Переживу, – я махнула рукой в сторону двери.
Парень вскочил на ноги, спускаясь с достаточно высокого подоконника, и радостно направился в коридор. Хоть кто‑то рад сегодняшнему дню, да и ситуации в целом. Барислав вообще никогда не унывал, я его серьезным то видела пару раз от силы.
Я вышла вслед за ярко‑рыжим клоуном и плотно закрыла дверь собственной комнаты. Замков здесь не предполагалось, даже на ручке не было защелок. Я тяжело вздохнула. То ли у них не бывает воров, то ли существуют магическая защита, да только для выросшей в Доме меня это было дико. У нас воровали даже нижнее белье, из-за чего мы закрывали на "амбарные замки" и прятали все, что можно было стащить. То есть, все.
Солнце село минут двадцать назад, так что коридоры освещались свечами на стенах, а все пространство подрагивало отблесками живого огня. Загадочность и сказочность обстановки омрачалась нещадно коптящими свечами и промозглым воздухом, что продувал помещение из открытых настежь окон. Две стороны одной монеты одновременно радовали глаз, но портили впечатление, потому как использование такого количества свечей приводило к задымленности, что в свою очередь заставляло проветривать помещения. В итоге была замерзшая и хмурая я, которая уже было обрадовалась комфортным условиям жизни, как сзади подкрались средневековые заморочки и надавали мне топором по голове, спине и по всему, до чего ещё могли дотянуться.
Мы проскользили по коридору второго этажа, спустились по лестнице на первый и вышли в прохладный парк под прицелы десятка прожекторов. Погода сегодня не радовала, как, собственно говоря, и вчера. И хоть дождя не было, ветер, который можно было смело назвать ураганным (по моим не очень объективным меркам), подстегивал кнутом спину и основательно подгонял при ходьбе.
Навстречу нам шагал Майкл, лицо которого с каждым шагом становилось все злее и высокомернее. Было ли это связано с плетущимся рядом со мной Барсиком я не знаю, но парень с основательной частотой переводил взгляд с меня на идущего в метре "кота". Я махнула рукой его вреднейшеству, чтобы не прослыть неприветливой или хамовитой и, вяло улыбнувшись, прошла мимо. Да, он помог мне сначала, и я ему благодарна, однако общение с ним в мои планы не входило, как и провокация конфликтов между парнями. А они возникнут, я уверена – Майкл не похож на того, кто потерпит отнятую игрушку. Так что, с моей стороны лучше всего сейчас не реагировать ни на что и самой не лезть в пекло.
– Привет, Алиса! Через десять минут урок, пойдём быстрее, – сказал Майк, вставая между мной и Барсиком, демонстративно проигнорировав немного ошарашенный взгляд последнего.
Ну вот, началось. Не успела я и мысль закончить, как первая стрела в битве улетела. Делаю, как и планировала – молча иду вперед. Да даже если я хотела что‑то сказать, что можно на это ответить?
Ужин, а вернее завтрак, мне принесла Марика со служанками, и его сожрал прибежавший спустя минут пять Барислав. Не скажу, что я не была зла, но вечно голодный парень оправдался тем, что я мелкая и мне есть не обязательно. Так себе оправдание, конечно. Чувствую, что похудею здесь сильнее, чем в Доме. Я хоть и успела украсть с подноса булку, но не скажу, что наелась.
Если считать это за приём пищи, то следующим в планах были уроки, на которые мы и шли. Пока мистер белобрысая очевидность не решил напомнить мне о том, чем я занималась в данный момент.
– А мы уже идём, – совершенно спокойный голос Барсика заставил меня вынырнуть из ворчания в собственной голове.
Я удивленно оглядела Барислава, но продолжила подниматься на второй этаж Северо‑восточной башни, которая, исходя из названия, находилась за центральным корпусом, почти у самой стены.
– Ты тоже учиться будешь? – спросила я.
Я была искренне удивлена тому, что парень вообще идет со мной куда‑то. Так сказать, его возраст не предполагал обучение в школе, да и, насколько я знаю, у него даже диплом об окончании университета есть. Понятия не имею, как он его получил, потому как Барсик учиться не любил, к тому же год окончания ВУЗа нашего городка никак не мог сопоставиться с годом выпуска из Дома. Этот малолегальный документ по какой‑то причине вместил пять лет обучения в два, являя "отлично" по предметам, которые парень сдать вообще никак бы не смог.
В общем, волшебство присутствовало и моей старой жизни. Только, тогда я знала откуда у того руки растут, а тут чувствую, что запутаюсь в первых буквах имени преподавателя.
– А я теперь с тобой в одном классе учиться буду! Я с Асгардом договорился, – ответил Барсик.
И как столько хвастовства в штаны поместилось?
Я закатила глаза и остановилась в проеме между коридором и лестницей. Здесь было ступеней сто, не меньше. Потому далекая от физических нагрузок я запыхалась еще на половине, однако упорно продолжала плестись, подгоняемая толпой сзади – все спешили на урок.
– Договорился? Позволь узнать как? Списки на зачисление были сформированы еще Богиня знает когда! Исключением стала только Алиса. А на вторую дочь директора ты не похож, – произнес Майкл, который до этого вообще предпочитал игнорировать Барсика.
Почему‑то сейчас его манера речи стала настолько отчетливо слышна, что мне, было, захотелось дать ему сигару и пригласить на бал. Я хохотнула, представив парней в пышных платьях с кринолинами и сигарами в руках. У Барислава при этом была еще забавная шляпка на голове с длинным таким пером, а Майк кокетливо прикрывался веером.
Я улыбнулась сильнее, прошла в узкий короткий коридор, что быстро вывел меня в фойе с длинными окнами в пол. Стекольные фрески устилали цветными осколками все стены кроме одной.
Я оперативно шмыгнула меж кучкующейся толпы к расписанию.
– И все же, Лорд Райдер, я здесь и буду учиться вместе с вами, – Барсик также перешёл на тон "изысканности", вызвав у меня усмешку.
– Хочу тебя предупредить, я – комендант Алисы в Белокаменном замке. И не думаю, что твое общество пойдёт ей на пользу, – углублялся в конфликт Майкл.
Не скажу, что его слова меня не возмутили. Да, мне не нравилось, что он говорит обо мне в третьем лице, но сейчас было бы глупо лезть в разгорающийся костерок, зная, что он может потухнуть, если делать я этого не буду.
Потому я нашла себя любимую в списках учеников сбоку, узнала класс, а точнее факультет, если мой мозг правильно перевел это слово. Так вот, по какой‑то ведомой только ему причине, папандр засунул меня на Боевой факультет.
Что интересно, факультетов здесь было восемь. На классы они не делились, по крайней мере, этого не было отмечено. Да и есть ли смысл делить тридцать человек, а именно столько было в каждой группе.
Барсик громко хмыкнул и остановил парня в отдалении от меня. Скорее всего, чтобы "поговорить" без моих ушей. Да только я все равно слышала, потому как тихо разговаривать Барислав физически не умел.
– Благодарю за весьма ценный совет, но Алиса – моя девушка, и я сам в состоянии решить, что полезно для нее, а что – нет!
Как говориться, никогда такого не было и вот опять. Видимо подобные происшествия будут преследовать меня до скончания веков.
Мимо меня неожиданно пронеслась тень, подлетела к Майку и встала напротив несколько удивленных парней. Девушка из туалета взглянула на своего белобрысого обидчика так, будто сейчас будет обижать его сама – руки на поясе, глаза горят, а губы плотно сжаты. Будь я на его месте, бежала бы, не оглядываясь, потому как она была поистине жуткой в гневе. Осталось только сделать зачес на голове, и можно отпускать на сцену новоиспечённую Фурию. Или Бабу Ягу, в крайнем случае.
– Нашёл себе новую девку?! – заорала она, если не на весь замок, то на пару этажей так точно, – все равно потом ко мне вернёшься!
Майкл в непонимании уставился на девушку, которая явно была не в себе. Открыл было рот, но она резко оглядела его с ног до головы в поисках следов преступления. Затем в секундном замешательстве повернулась в мою сторону и так же оглядела меня. Я напряглась, чувствуя, что спокойно жить она мне не даст.
– А хотя, давай ускорим твоё возвращение! – как военный клич возгласила она и ринулась на меня.
Пара широких шагов, в ходе которых я больше удивляюсь, как настолько шаткая конструкция, как девушка на шпильке, не падает лицом на кафель. Я по привычке уворачиваюсь от рук, которые норовят вцепиться мне в волосы, и встаю вплотную к стене. Пара секунд на то чтобы осмыслить, что девушка не упала и желает продолжить плановое избиение меня, и поиск способов отхода при нападении. Очередной замах, на моей щеке расцветают красные полоски царапин от острых ногтей, и я выхожу из себя. Не знаю, как это выглядело со стороны, предполагаю, что я с присущим мне хладнокровием бью девушку по лицу. На самом же деле внутри меня бушевал океан бешенства. Противница, помахав руками в стремлении спастись от падения, шлёпается на пятую точку и зажимает рукой правую половину лица.
Не думаю, что я ударила её сильно, но синяку точно быть. Зато, надеюсь, поймёт своей недальновидной головой, что ко мне лезть не надо. Тем более из‑за собственной глупости.
С пола звучит возмущённый вздох, ругань, а затем почти визг:
– Да как ты смеешь? Да ты знаешь кто я?!
Мне было искренне плевать, что она обо мне думает, и кто она такая. Костяшки пальцев немного ныли от удара, а я смотрела на эту ненормальную и думала о том, что могло сподвигнуть ее на такие действия. Неужели настолько сильно его любит, что бросается на первую встречную, дабы доказать свои чувства?
В отдалении стояли все еще тормозящий Майкл и Барсик, который хлопал в ладоши, выражая как минимум восторг. Как по мне, тут нечем было восторгаться, потому как меня ждало наказание. Это было очевидно, я даже не смотрела в сторону парней, которые чуть ли не синхронно показывали мне на дверь.
Ну уж нет. Сбегать с места преступления – это точно не мое. Девушка, скорее всего, тоже считала так, потому быстро встала, отряхнула очередное летящее платье и надула губы, поглядев на меня исподлобья.
Перестук каблуков ознаменовал приближение учителя, которая стояла и смотрела на нашу разборку чуть ли не с самого начала, а потом шла настолько медленно, что я смогла бы сходить в столовую, выпить чаю и вернуться. Нас схватили за запястья, моё – больно сжав, и повели в сторону лестницы.
– Подобное поведение недопустимо для леди! – проскрипела учительница, заставив меня зажмуриться.
Почему мне всегда везёт на злых людей? Эта женщина вообще выглядела как крайне агрессивный гриб – широкополая шляпа закрывала для обзора голову и плечи дамы. Красный цвет одежды и самого головного убора вообще убивал всю надежду на милость, потому мы слаженно взглянули друг на друга с девушкой по другую сторону и тяжело вздохнули.
Лестничный пролёт, сад и центральная башня пронеслись мимо со свистом в ушах, потому что учительница бежала сломя голову, на буксире таща нас. Наверное, чтобы избавиться быстрее, ну или поиздеваться. Сомнений в том, что нас ведут к директору, не возникло, потому я почти охотно поднялась на второй этаж и прошла по коридору на собственную казнь. Не сопротивляться же мне.
Нетерпеливо постучав по деревянной поверхности, женщина чуть не просверлила дыру в двери и через полминуты сдалась, отворив ее и затащив нас в кабинет.
Я поймала на себе выражающий крайнюю степень негодования взгляд девушки, которая искренне считала меня соперницей. Интересно, блин. Вот так и спасай людей от собственной глупости, чтобы они на тебя же нападали и считали врагом народа. Если бы знала, чем обернётся моя выходка, осталась бы в своей комнате.
Нас протащили до дивана, с силой усадили и резкими движениями прошагали до пустого стола. Учительница строго оглядела бумажки на столе, будто и они успели провиниться. Мне даже показалось, что они немного сморщились от стыда. После женщина так же неожиданно обернулась и с презрением оглядела меня. Я бы не удивилась, если бы она плюнула в мою сторону. Затем взгляд ее мазнул по девушке из туалета, однако по какой‑то неведомой причине он был объективно мягче и добрее. Возможно, что было крайне логично, они знали друг друга несколько дольше, потому преподаватель обращалась к девушке по имени. Ведь, если есть Лорды и Леди, значит, существуют и другие ранги. В любом обществе отношение к человеку меняется от статуса к статусу, и не думаю, что этот мир – исключение.
