Анна Цой
Мертвое сердце. Книга первая
– Прости за то, что не сказал… Просто представь себя на моём месте! – пошёл в атаку он, – ты бы ко мне по‑другому относилась изначально. А я… я… правда тебя люблю, Алис…
– Дальше! – почему‑то резко выкрикнула я, не желая слушать его слишком громких слов.
После повернула голову в сторону засаленного окна и решила… пытаться разглядеть там хоть что‑то. Лишь бы не смотреть ему в глаза.
– Я могу вывести тебя на Фобос. В любое время. Хоть сейчас! На пирсе стоит корабль, который плывет в тот мир. И я договорился…
– Я остаюсь.
Барсик поднял на меня взгляд. Я тоже повернула голову в его сторону и посмотрела в глаза. Секундное замешательство, серьезный и одновременно печальный взгляд собеседника. И над моей головой пролетает стакан. Я успеваю увернуться в последнюю секунду. Но то ли этот жест был отвлекающим, то ли он просто не метился в меня, однако в следующее мгновение время будто растянулось, и все начало двигаться медленно и плавно. Вот Барислав вскакивает со своего места и тянет руки ко мне. Я пытаюсь увернуться и, подскочив, кидаю стул ему под ноги. Секундное промедление, и парень успевает подбежать вплотную, а затем схватить меня за руки. Мои попытки отбиться не увенчались успехом, более того меня закинули на плечо как мешок с… не будем о плохом. Будем об очень плохом – сопротивляться и орать я не перестала, так что закономерное "хрусь!" услышать не смогла бы, зато почувствовала весь его спектр ощущений. Почему‑то, взглянув на сломанный большой палец на правой руке, стало легче и орать я перестала. Интересно то, что боль от перелома даже близко не бегала рядом с тем, что я ощущала при использовании магии.
Барсик и вся таверна тоже смотрела на мой палец, только мое непонимание в их глазах застыло ужасом. Звук открывающегося портала так вообще создал паническую давку у входа, зато спустя минуту в помещении никого не было, кроме меня, Барсика и… Лорда Вольтера, агрессивной статуей замершего у собственного чёрного портала. В следующую секунду мне стало настолько стыдно и страшно, что я решила все исправить. И в тишине прозвучал тихий "щелк!" кости, мои "ай!" и уверенные шаги Лорда со скрипом прогнивших досок. Вольтер быстро подошёл, схватил меня за запястье, потянул на себя и коснулся уже опухшего места. Резкая боль отвлекла от злого взгляда, я всхлипнула. Уже после заметила, как Барсик, опустив голову, смотрит в пол перед собой, а Высший прожигает его взглядом.
Взмах рукой и замогильный голос Вольтера сообщает отцу, вышагивающему из перехода:
– Я же говорил, что его лучше сразу убить.
Вильгельм подошел к нам ближе и встал напротив парня, скрестив руки на груди и смотря с полыхающим гневом. Я же, очнувшись, вырвала уже полностью целую руку из ладони мужчины и отошла на пару шагов, ощущая, что мое личное пространство бесстыдно нарушают.
– Вы все знали… – усмехнулся Барсик, – а я идиот!
Он схватил в кулак прядь собственных волос и зашипел от досады. Лорды же просто молча стояли и смотрели на провинившегося. Через полминуты Вильгельм повернулся, оглядел меня, удовлетворенно кивнул и сказал другому Лорду:
– Отведёшь её в школу?
Вольтер кивнул, усмехнулся и уже было пошёл в мою сторону, как до меня дошло, что сейчас будет.
– Н… не надо… пожалуйста! Это я его попросила! – закричала я, пятясь назад от мужчины, что уже подошел почти в плотную.
– Врешь, – донеслось от него, – не думаешь, что глупо защищать его после того, как он сделал тебе больно?
Я качнула головой, заставив его идти медленнее, и выставила перед собой руки.
– Не подходи… те! – не знаю откуда во мне взялась смелость, но Лорд и вправду остановился.
На размышления мне была дана секунда. Потому я сказала первое попавшееся, что вообще могло прийти мне в голову:
– Прости его, папа! – глаза обоих Лордов увеличились от удивления.
Естественно, я вообще, кажется, первый раз в жизни настолько откровенно манипулирую лестью. Сама даже в шоке.
– Обещаю, что он выплатит компенсацию! И сделает все, что должен сделать по закону в случае, когда кто‑то пытается украсть Л… леди!
Папандр перевёл взгляд с меня на парня и обратно. Вольтер же усмехнулся и спросил:
– Умереть? Что ж, я, пожалуй, останусь посмотреть на это.
Я поперхнулась. Жестокие у них законы. Я то думала ему тюрьма светит или что‑то подобное.
– Т… тогда, я утверждаю, что сама хотела сбежать! А он меня отговаривал! – совсем обнаглела я.
Лорды, видимо, только сейчас поняли с кем связались, потому почти слаженно закатили глаза. Отец так вообще тяжело вздохнул.
– Мы слышали ваш разговор, – наконец соизволил ответить папочка.
Я своевременно пожала плечами и соврала без единого зазрения совести:
– Это у нас шифр такой. И расшифровку только мы знаем!
Повисла гнетущая тишина. Даже Барислав поднял не моргающий взгляд на меня, осуждая за ту чушь, что я несла. Нет, ну а вдруг прокатит. Ему‑то какая разница, как умирать? Я тут из кожи вон лезу, а он даже не благодарен!
– Ладно. Но я обещаю вам двоим, что еще одна попытка – не важно с чьей стороны, и я посажу тебя в башню, а его просто убью! – устало, но зло произнес Вильгельм.
А я от неверия улыбнулась и даже подпрыгнула от радости. Котячье лицо вообще можно было описать словами "Серьезно?! А что так можно было?!".
Отец открыл портал, махнул мне рукой и выкрикнул "Живо домой!", так что я крайне задорно проскакала к нему, чмокнула на радостях в щеку и припустила к Бориславу. Пока толкала парня в спину, надавала ему пару звездюлей.
– Глупо, – сказал напоследок Лорд Вольтер и тоже шагнул в переход, только что выстроенный им самим.
Вильгельм тяжело вздохнул, взглянул вслед другу (или нет) и пошёл в нашу сторону.
16
Кислород заканчивался. Легких я уже не ощущала, лишь медленно погружалась под воду. Лучи небесного светила хоть и преломлялись через ее толщу, но я все так же отчетливо могла разглядеть свою ладонь, тянущуюся вверх.
Я определенно хотела жить. Хотела бороться за своё пусть и печальное существование. Да только… только я слишком устала от вечного бега сквозь леса и пустыни по бесконечным горным массивам и ледяным пустошам. Где бы я не была, моей жизни всё время что‑то угрожает. Как бы я не поступала, я навечно останусь недостаточно хорошей. Не такой правильной и не такой красивой.
Стоит ли вообще что‑либо предпринимать, если все уже сказано и принято?
Все темнеет. Свет больше не пробивается сквозь водные потоки. Сознание покинуло? Или… или огромная тень заслонила мне свет?
По воде проходит легкая рябь. Второй вариант. Я не смогу определить кто наверху, не увидев самостоятельно. Потому… есть только два пути: погибнуть утонув здесь или же там, но испытав удачу. Из носа вырывается небольшая стайка пузырьков, подтверждая, что я все еще жива. Теперь тот, кто находится наверху, кем бы он ни был, знает это так же отчетливо, как и я.
Вот я уже чувствую ногами песчаное дно. Ступни холодеют от неожиданного соприкосновения, но я, наконец, понимаю, что никто меня не спасёт. Странное чувство, я и так знала это, может даже отчетливее чем сейчас. Но только в данную секунду осознала, что я одна. Будто природная уверенность и глупость давали чувство защищенности, не позволяя скатиться в апатию.
Я уверенно встала ногами на речное дно. Что же уготовила мне судьба? Смерть или долгие мучения? Выбор между двух зол.
Как бы то ни было, я выбираю тот путь, что позволит мне жить. Потому слегка сгибаю колени и с силой отталкиваюсь, помогая себе руками. Я плыву вверх – туда, где меня кто‑то ждёт.
Очередной учебный день начался с головной боли. Даже не так, голову просто разрывало. Потому я, только проснувшись, смогла лишь разлепить глаза и посмотреть в сторону окна. За окном же было достаточно сумрачно, что нескончаемо радовало: чтобы опоздать нужно потрудиться.
Вчера я настолько устала, что, только коснувшись подушки, упала в сон. Причём, именно упала. Помню только как садилась на кровать, а дальше – темнота. По ощущениям вчера я закончила недельный запой, да такой, что за все время белочка раз семь приходила. Каждый день, то есть. Или, как вариант, вчерашнее "вино" так только называлось. На самом же деле это был неразбавленный спирт или на худой конец яд. Второе мне было предпочтительней.
Что касается основной проблемы, а именно Барсика, то это был точно последний раз, когда я влипала в неприятности из‑за него. А я именно влипала, потому как отец теперь меня, если не призирает, то считает неразумной идиоткой точно. Нет, ну кто будет защищать предателя, который пытался тебя немного "выкрасть"? Только я.
Наверное, я поступила глупо. Ещё и Лордов спровоцировала на непонятно что. С какой стати Вильгельм должен был настолько легко простить этого "хитреца" в огроооомных кавычках? Он словно с силами тогда собирался, игнорируя желание убить Барислава. Кажется мне, что меня и котяру папочка считает настолько маленькими детьми, что максимум, как может наказать, это в угол поставить. Возможно, мы и ведём себя именно так. Но… не скажи мне тогда мама напутственных слов, я бы пыталась сбежать при любом удобном случае. Скорее всего получала бы что‑то посерьёзней "прополки", но даже магия и интерес не смогли бы меня остановить.
Ругаясь в отношении чертовски несправедливой вселенной, в отношении парней, что пытаются напоить меня всякой дрянью, и Барислава в частности, я медленно поднялась. Душ приняла молниеносно, потому что ледяная вода хоть и бодрила, но комфорта не прибавляла. Посему из ванной я вышла измученной, зато голова была чиста во всех смыслах, и мысли не путались вокруг одной ненужной воронки.
Накинув первое попавшееся под руку, стянула волосы в пучок и вынырнула из своей "берлоги" на свет. Башню тоже покинула скоро. Есть абсолютно не хотелось, видимо великая болезнь, что меня одолела, все‑таки называется похмелье. Таблеток в медпункте в прошлый раз я не увидела, так что не думаю, что они здесь есть, а если бы были, то вряд ли смогли бы мне помочь. Более того, о моем состоянии узнает отец и накажет сильнее, чем планирует сейчас. А я не удивлюсь, если он готовит мне что‑нибудь этакое.
На улице было пусто, но очень тепло и безветренно. На небе ярко поблескивали звездочки, луны скрывали редкие облачка, а я шла и устало зевала, прикрываясь рукавом кофты.
Быстро сбегав до расписания и взглянув на часы, осознала почему везде так пусто – я опоздала на первый урок. Причём почти на половину занятия. Дальше выбор был небольшим: идти отсиживать оставшееся время, или же… прогуляться. Портить отношения с Вильгельмом я не хотела, так что выбор был очевиден.
Потому почти молниеносно ринулась в другую учебную башню, махнула по узкому коридору и нашла, наконец, нужную дверь. По привычке постучала и вошла, морально ощущая, как предательски краснеют щеки.
Что поделать, если мир с его идеальными отношениями, верой в добро и мораль всё так же подталкивал и меня к хорошим вещам? Так, пару раз встав на место провинившегося ученика, которого даже не стали журить учителя, я, наконец, смогла почувствовать себя в своей тарелке. Глупость конечно, но вдруг где‑то там в подсознании мы можем хоть и не осознавать, но ощущать себя частью собственного предназначения? Вдруг то место, где ты должна была родиться и провести детство, все это время тебя манило? Что если, родившись, человек неосознанно определяет домом не то место, где находится сейчас, а то, которое должно быть?
Никогда не верила в судьбу, предназначение, да и в мистику тоже, но резко ворвавшаяся в мой мир магия тоже не могла для меня существовать.
Преподаватель – мужчина лет тридцати сдержанно кивнул мне, указал на первый ряд столов и продолжил рассказывать лекцию. Мне нравился такой вид обучения: теория и тут же следующая за ней практика. По крайней мере, те вещи, что я успела услышать, плотно засели у меня в голове. Не буду отрицать, вероятно это от того, что мне просто интересно, однако на Фобосе тоже существовали предметы, пропускать которые казалось мне кощунством.
Я оперативно, но как можно незаметнее проскочила мимо первых парт, откуда мне уже махнула Гавния, и присела на своё прошлое место, которое для меня явно Арья припасла. Девушка сегодня была не в настроении, потому в ответ на мой благодарственный шепот, она лишь кивнула и продолжила слушать учителя. Обиды за то, что вчера ее покинула, я не заметила, потому решила, что подруга просто занята своими мыслями.
В расписании значилась мифология, да и рассказ явно был интересным, и я тоже решила не отвлекаться на маякующего мне Барсика. Почему‑то я верила, что его хотя бы накажут. Но нет – сидит на уроке, словно ничего и не случилось. Да, смерти и жестокости он не заслуживает, но наказание ему определенно нужно.
– Наш предмет тесно связан со всеми сферами жизни, будь то магия, быт или, допустим, ваш дом. "При чем здесь то, где я вырос?" – скажите вы. Все просто: каждый из вас, неизменно, изучает историю своего рода или… семьи, верно? Все это происходит еще в детстве, и естественно каждый хотя бы раз задумывался о том, зачем это нужно. Я поясню: чем больше в роду сильных магов, тем большую ответственность будете нести вы. Каждый из вас обязан знать легенды той местности, где обитали ваши предки. Простой пример – замки трёх Великих родов сохранили в себе следы многих легенд, из‑за чего существование многих из них было доказано. Так, по Деймосу уже давно бродит сказание о мириде – страже замка. Точнее, главном слуге главы рода, который управляет абсолютно всей территорией Лорда, следя за безопасностью, выполняя указы и даже иногда выходя за пределы владений. Почти десять лет назад наш уважаемый Лорд Асгард открыл в одном из своих отдаленных поместий школу. Он нанял учителей, ученых и алхимиков, которые в свою очередь отыскали в склепе Белокаменного замка доказательства существования мириды рода Асгард. Свитки, картины и многое другое привлекло внимание некоторых из нас, и в течение следующего года мы вывели полноценного стража‑мириду, которая сейчас служит роду Райдер.
Это было определенно интересно, только заставлял задуматься тот факт, что записи Асгардов помогли достичь результата Райдерам. Это не удивительно, учитывая то, что этот род – правящий.
– Прикол в том, что они этого стража год выводили. А когда начали хвастаться, то пришёл Лорд Вольтер, призвал свою мириду, посмеялся и сказал, что "она сама появилась" и он ничего для этого не делал. Видела бы ты, как Магистр бушевал по этому поводу. Не при Вольтере, конечно, но папа говорил, что Райдер волосы на голове рвал, – хохотнула Арья, шепча мне.
Я хрюкнула.
Опять этот Вольтер. Везде его имя фигурирует. Возможно, Аргхельм говорила, допустим, о его брате или отце, но почему‑то в голове у меня стоял лишь вид его ехидной усмешки. Эх, родись я лет на десять раньше…
Что же касается Райдеров, то про существование Магистра я слышу не в первый раз, тем более в таком ключе. Значит, родственник Майкла и вправду глава Деймоса или же какого‑то отдельного государства? Помнится, следующим занятием как раз правоведение будет. Надеюсь, что хоть там пойму – что, где и как. А то жить в мире, где ничего не знаешь, как‑то не очень приятно.
– Именно поэтому вас обязывают изучать историю. Существует даже такая разговорная фраза: "Нужно знать прошлое, чтобы не совершать ошибок в будущем». Видимо, мой резко изученный язык неправильно интерпретировал некоторые слова, потому как "разговорная фраза" должна была звучать как "крылатое выражение" или "устоявшееся". Хотя, есть вероятность, что жители Деймоса на самом деле называют так то, что я привыкла называть по‑другому.
Буду надеяться, что в моей речи таких казусов не было. Чего только стоило то невзрачное "Окей" от Гавнии.
– Что же касается мириды, то существует вероятность ее появления и без вмешательства ученых и алхимиков. К сожалению, причины ее появления магам неизвестны, однако среди нынешнего поколения правящих Высших Лордов бытует теория о том, что чем выше уровень силы главы рода, тем больше вероятность получения мириды как сильнейшего защитника.
Легко различимый звон колокольчика заставил вздрогнуть и выйти из собственных размышлений. Кажется, я начала слишком погружаться в интересные, наконец, предметы. И я искренне рада, что моя жизнь хоть в какой‑то степени вылезла из того кокона, в который ее запихнула я сама.
Арья молча, но очень недовольно ждала пока я отомру и, наконец, пойду в нужную сторону. Я подняла на нее взгляд, сощурила глаза и задвинула к столу максимально выдвинутый девушкой стул.
– Ты обиделась из‑за того, что я оставила тебя вчера с Ни? – поднялась из‑за собственного места и поправила сбившуюся одежду.
– Нет, – сказала Арья, хоть взгляд её не просто говорил – кричал об обратном.
Но она развернулась и, не желая слушать мои вопросы, отправилась на поиски следующего кабинета. Я схватила ее за руку и развернула лицом к себе, игнорируя и хмурый взгляд, и оглядывающихся одногруппников.
Вскоре кабинет опустел, к моему счастью закрывание дверей тут не практиковали, потому преподаватель ушёл чуть ли не самый первый. Мы же остались одни.
Неприятная ситуация. У меня никогда не было таких подруг, которые могли бы на что‑нибудь обидеться. Карина так вообще никогда не контролировала то, что говорит. Это часто обижало меня, но я старалась этого не показывать, пусть и было неприятно. Не очень понимаю, зачем думать о такой ерунде, если можно просто не обращать внимание? Другой случай – это Рая. Перед ней, если провинишься, хотелось извиниться автоматически. Пусть потом и поймёшь, что делал это зря.
– А из‑за чего ты обиделась? – сформулировала я тот вопрос, который подходил сюда лучше всего.
Глаза девушки сверкнули, выдав то, что я попала в точку с первого выстрела. Но она сразу сморщила лоб, отняла у меня собственную руку и с упрямым выражением лица выдвинула стул и села. На колени встали острые локти, затянутые ажурной вязью рукава, а в ладонях оказалась голова, что повернулась в мою сторону. На меня взглянули две узкие щелки золотых глаз, заставив также сесть на стул противоположного ряда.
– У вас там что‑то произошло, а ты молчишь как рыбка! Хоть сказала бы, что все хорошо, и ты в порядке. Будто сложно сказать "Арья, я жива. Можешь не валяться полдня без сна, думая о том, что меня сожрали дикие коты!".
Последняя фраза вызвала у меня на лице улыбку, но именно от первой в груди потеплело. Было приятно ощущать себя важной для кого‑то. Даже совестно стало. Чуть‑чуть.
– Я жива и… прости. Я даже не подумала, что из‑за меня… тебе нехорошо в общем будет. Простишь?
Подруга улыбнулась в ответ и неожиданно ткнула меня пальцем в бок. Я не осталась в стороне, так что из помещения мы вышли, перепираясь и не ощущая между собой недосказанности. Кажется, я нашла второго близкого человека. Интересно что для того, чтобы это сделать, мне потребовалось перенестись в другой мир.
Полупустой коридор встретил нас неожиданным ярким светом из окон и парочкой зевак, которые с таким же интересом, с каким переглянулись мы, смотрели на улицу. А точнее на ночное небо, что озарялось сотней белых всполохов, которые возникали в трех метрах над землёй – там, где их запускали преподаватели.
– Барьер обновляют, – прошептала Арья, уткнувшись носом в толстое оконное стекло.
От её дыхания образовалось пятно пара размером с тетрадный лист. В голове родились домыслы об "обжигающем дыхании" и всей остальной мути, что никак не хотела давать мне покоя.
– Я думала, что его один Вильгельм ставит, – я тоже подняла взгляд и присела на широкий подоконник.
– На Деймосе не осталось ни одного архимага. А только они смогли бы накрыть столь большое расстояние. Говорят, что твоя бабушка – архимаг, – ее глаза скосились в мою сторону и с интересом сощурились.
Я же оторопело замерла, опустив взгляд к полу и ощущая себя человеком без глаз. Честное слово, как можно было не видеть очевидных вещей?
– Бабушка? – решила переспросить на всякий случай.
Та единственная женщина, которая могла бы назваться этим словом, изначально казалась мне странноватой особой. Помимо того, что раз в месяц она стабильно навещала меня в Доме, так еще и подарки привозила – тот же телефон купила она. Правда забрать меня из "Надежды" она даже и не подумала, хотя ее особняк в черте города я видела и даже была там пару раз "в гостях". Догадок "Почему так?" у меня была масса, но сути они не меняли, так что обращать на них внимание я перестала почти сразу.
– Ну да. Актиния Кери – твоя бабушка и теневой правитель Фобоса, – как бы невзначай выпалила подруга.
А у меня был шок. Никогда бы не подумала, что женщина в зеленой кислотного цвета майке может быть кем‑то очень высокопоставленным. Виной тому были, конечно, предрассудки Дома, что впились в мне с детства. Да только где я, кроме телевизора, смогла бы увидеть венценосных особ? Те же майкловские друзья вели себя именно так, как вели бы себя в моем воображении.
– Что значит "теневой правитель"? – спросила я.
Хоть в голове моей и создались автоматически пара догадок, но отыскать среди них одну верную самостоятельно я бы не смогла.
– Фактический. Она шепчет главам государств что и как делать, но о ней при этом никто не знает. Я имею в виду… из обычных людей, не магов.
Я кивнула, принимая ответ.
Барьер над замком уже полностью принял очертания купола, а я уяснила несколько вещей:
Первое: маги не всесильны. Это было понятно и невооруженным взглядом, только во мне теплилась надежда о всемогущем Магистре – правителе Деймоса или отце, который одним взглядом крушит врагов. Жаль, конечно, но все это к лучшему – не будет существовать безумных темных Властелинов или кого похуже.
Второе: существуют совместные заклинания, вроде того же барьера. То есть, в любой момент я могу объединиться с Арьей и дать отпор магу сильнее меня. Надеюсь, мне это не пригодится.
И третье, самое важное: бабуля, с которой я хотела поговорить по поводу Барсика, моего года рождения и много чего еще, не так проста. Я предполагала, что в ней есть магия задолго до того, как попала сюда, пусть это и казалось смешным, но чтобы все было настолько запущено… Думаю, быть теневым правителем даже не страны, а целого мира – это не так уж просто. Теперь поговорить с ней мне захотелось в десять раз больше. Пускай заочно между нами появились мой страх и непонимание.
Схватив Арью под локоть, я отправилась на новый урок, нутром ощущая приближающийся звонок. Подруга легко отлипла от окна, так как построение барьера подходило к концу.
– Помнишь, я рассказывала, что мой бывший парень оказался моим же дядей? – неожиданно даже для самой себя начала я.
– Ага, помню, – ответила Аргхельм, посмотрев на меня боковым зрением.
Я кивнула скорее самой себе и продолжила.
– Так вот. Это дядя, он… Барсик.
Девушка резко остановилась на месте, замерев от неожиданности. Но отмерла, заправила за ухо прядь чёрных волос и догнала уже успевшую ушагать меня.
– Серьезно? – на лице ее бродило глубочайшее удивление, сравнимое только с гравюрой на первом этаже нашей башни.
"Девушки у яблони" называется. Там у этих самых девушек такое выражение лиц, что глаза‑камешки немного выпадают. Здесь была почти точная копия. Да простит меня Арья за такое сравнение.
– Более чем, – улыбнувшись, произнесла я, – и у него возникла новая мания – вернуть меня на Фобос. Зачем – непонятно, но видимо отступать он не планирует. И это похоже на него…
– Получается, вчера он пытался тебя украсть? – нашлась подруга.
Как говорят на Фобосе, словно в воду глядела. И с чего я даже в собственных мыслях начала эту присказку про другой мир говорить? Давно ли сама оттуда пришла.
– Угу. И Вильгельм чуть не убил этого придурка, – я дернула ручку двери, но оттворить тяжелую створку смогла только с помощью недюжинной силы Арьи.
– Почему «чуть»? – девушка вскочила на пьедестал и зашагала, опережая меня. Видимо, чтобы видеть лицо.
В кабинете никого не было, значит со звонком я, скорее всего, прогадала.
– Понятия не имею как у меня это получилось, но, как видишь, Барислав жив и здоров. И даже не наказан… А стоило бы, – сказала и ощутила на своём лице кровожадность.
Даже стало слегка страшно. Скоро совсем агрессия попрет. Когда там уже будут какие‑нибудь предметы с физической нагрузкой? Мне необходимо куда‑нибудь деть силы. А заодно стресс и агрессию.
– Зуб даю, когда‑нибудь он тебя убьёт, – пробормотала Аргхельм, садясь как обычно на своё место на задней парте.
– Надеюсь, до такого не дойдёт, – тут уже мое бурчание.
Минута тишины, в течение которой я слышу, наконец, звук колокольчика. Нахмурившись и оглядев пустой класс, я обвела рукой помещение и спросила:
– А где все?
Девушка безразлично пожала плечами и посмотрела на меня.
– Преподаватель всегда опаздывает, минут через пять все начнут подтягиваться, – голос ее был задумчив и тих.
Я кивнула, чувствуя, что могла не торопиться. Хотя, откуда я могла это знать? Даже обидно стало за то, что просто так обвинила себя в… глупости.
– Подожди, а зачем он хочет увезти тебя обратно? – наконец отмерла Арья.
Я хмыкнула.
– Он думает, что меня скоро выдадут замуж.
– А у него на тебя есть планы? – глаза ее загорелись, будто она услышала тайну века.
Мне было все равно на то, чего хочет этот… кот. Так что я пожала плечами и ответила весьма правдиво:
– Без понятия… По крайней мере участвовать в них я не собираюсь.
В кабинет начали заходить, так что разговор, если он и не был закончен, нам пришлось завершить. Через минут десять пришёл и сам преподаватель, и я забыла обо всем, кроме правоведения.
– Не буду капать тебе на мозги своими нравоучениями. Но… будь осторожна, – неожиданно прошептала Аргхельм и, дождавшись моего кивка, вновь обратила своё внимание на низенького полного старика, который уже рассказывал тему урока и чертил на доске символы.
– Высшей властью на Деймосе является кто? – произнес мужчина, вытирая руки ярким синим носовым платком.
Он встал напротив нашего класса и пренебрежительно оглядел всех. Девушки почему‑то интересовали его меньше всего. Я увидела, как преподаватель задерживался на лицах парней, начавших выкрикивать отдельные слова и предложения целиком, видимо отвечая на его вопрос, но ни одна девушка не была удостоена даже секундного взгляда. Очередная волна притеснения и ущемления прав женщин? Чертово средневековье.
– Магистр! – ответил сам себе учитель, видимо не дождавшись (или же не услышав) правильного ответа, – но это лишь номинально. Все мы знаем о Совете Деймоса, где восседают Великие Лорды и Леди, что в той или иной мере правят этим миром. Да… три представителя от магов – Высшие Лорды, по одному от каждой расы и, естественно, один посол с Фобоса.
Далее мужчина начал чертить на доске схему, видимо, политического устройства. На самом верху появились Магистр – Себастьян Райдер и Совет Деймоса, перечислять членов которой преподаватель не стал. Немного в отдалении значилась Богиня Грим, не связанная ни с кем, а просто существующая на этой схеме. Странно, конечно. Как по мне Боги – выдумка, а мир был создан большим взрывом. Посему эта надпись для меня здесь ощущается лишней. Зачем писать о том, о чем достоверно никто не знает?
После Совета и главы Деймоса шли главы трех Великих родов – Асгард, Райдер и Вольтер. А также очень большое количество имён, запоминать которые было явно необязательно. По крайней мере я так считала. Зачем запоминать то, что тебе не пригодится?
Внимание в этом списке привлекли лишь два имени: Норвилас Селитра – правитель драконов, а значит отец Арьи, и Элеонора Блек – королева русалок, видимо дальняя родственница Гавнии. Аргхельм никогда не говорила свою фамилию, да и я не спрашивала, закономерно считая эту информацию лишней. Что же касается Ни, то я не ожидала, что она из королевской семьи. Странно, что две принцессы здесь не афишируют своего положения и не являются самыми "крутыми". На Фобосе такие как они всегда пользуются своим положением.
От Высших вниз шли мелкие Лорды, графы и землевладельцы, которые в свою очередь правили над простым рабочим людом, крестьянами и бедняками. Интересно, что наемники также относились к низшей касте, однако у меня возникли подозрения, что и у этой прослойки общества есть свои градации, изучать которые мы не будем, потому что незачем.
После разбора схемы, преподаватель спрашивал некоторые факты из политики и права, которые хоть и были интересны, но не очень справедливы. К тому же спрашивать девушек для мужчины было то ли низко, то ли просто выше его сил, потому мы молча сидели и слушали ответы парней.
Так я узнала, что регулярная армия под запретом у всех кроме Магистериума. Однако успели выделиться русалки и тот же Вольтер, который вообще, по‑моему, не к Деймосу относился – законы были написаны не для него. По какой‑то причине Магистр просто молча это терпел. Видимо, у Лорда армия больше была. Ага.
Вторым фактом было главное правило этого мира: необходимо опасаться природы. Как я уже читала, природа Деймоса нестабильна и постоянно меняется, а потому лучше не пробовать ничего, да и вообще не бродить одной – мало ли откуда выскочит чудище и съест тебя.
И третье: женщин в этом мире в два раза меньше, чем мужчин. Но, противореча здравому смыслу и логике, они все равно занимают "почетное" второе место. Исключение составляют некоторые уголки планеты, вроде русалочьего королевства, где правят только женщины и Империя Драконов с их равноправием. В остальных же странах все зависело от отца или мужа – что тебе позволено ими, тем ты и можешь пользоваться.
Ситуация удручала, расстраивала и немного нервировала. Потому, если не смогу сбежать на Фобос, когда папандр будет заставлять идти замуж, уплыву к русалкам и создам коалицию против Высших.
