Андрей Тиеров
Как я мыл кастрюлю в Карибском море
Глава 17
Волонтеры продолжали уезжать в свои страны. Руководство решило устроить небольшой праздник. Для этого были куплены ананасы в большом количестве, изготовлен целый контейнер попкорна, а также заказана пицца.
И мы провели отличный выходной. Без спиртного – спиртное на базе было запрещено.
Кстати, у нас было еще одно интересное правило. Никаких отношений, в плане между мужчинами и женщинами. Руководство объяснило так – когда между волонтерами завязываются романтические отношения, это начинает негативно влиять на производительность, и атмосферу в группе в целом. Было много случаев, которые заканчивались скандалами, и правило появилось из-за накопленного опыта. Кстати, так и получилось на нашей базе. Девушка и парень втайне начали встречаться, потом появились какие-то недомолвки и обиды, что вылилось в неприятности и публичные ссоры. Из-за них приходилось составлять графики поездок так, чтобы они не пересекались. Нам, волонтерам, эти склоки доставили хлопот. Видимо, такие правила действительно появляются не на пустом месте. Кстати, женатые пары волонтеров тоже разделялись. Но они относились к этому с пониманием.
Насчет еще одного хорошего выходного. Отдельная благодарность досталась нашей небольшой команде ребят из СНГ. Нам выделили достаточно денег для посещения хорошего ресторана в Пешн-Вилле. Меню в долларах, конечно же. Но еда определенно европейского уровня. Это не ресторан с мишленовской звездой, забудьте. Но заведение хорошего уровня, если сравнивать с Россией. Хороший стейк, картошка, овощи, кофе в аккуратной чашечке, как я соскучился по всему этому! Кстати, интересная особенность иностранных ресторанов – часто вам сразу подадут бесплатный бокал с водой, даже если вы еще ничего не выбрали.
И вот, наступил ноябрь. Последний месяц моего пребывания на острове. Мы с Олегом стали чаще обращать внимание на картины, которые продавались вдоль дорог.
Около этих продавцов частенько кто-то из туристов крутился, и картины обходились им в 20-25 долларов за одну. Я, наученный опытом других волонтеров, приноровился сбивать цену. Оказалось, что продавцы торгуются без проблем, причем во многих магазинах. Показываешь, что у тебя есть деньги, и начинаешь играть в игру по сбрасыванию цены. В итоге, я купил за полцены две картины.
Это одна из них. До сих пор пылится на шкафу, руки не доходят отнести в багетную мастерскую и оформить как надо.
Еще купил неподалеку от базы, в местных хозтоварах, мачете. Большое, тяжелое, для рубки тростника или чего еще, с надписью Tramontina Brazil. И совсем за недорого. Если не изменяет память, рублей 150, переводя на наши деньги. Тоже лежит как сувенир. Даже не думал затачивать.
Как понимаете, мыслями я уже стремился домой. Поскольку на мне были видео, фотосъемка и компьютеры, я составлял рекомендации и руководства для других волонтеров. По ночам становилось прохладно. Поскольку к тому времени я уже спал на собственной раскладушке на балконе, приходилось укутываться с головой. Странно видеть утреннюю росу на Гаити.
Во второй половине ноября я попрощался с друзьями, выехал с базы в Пешн-Вилль и оттуда, на автобусе Carribean, отправился в Санто-Доминго, столицу Доминиканской республики. Моей соседкой в автобусе оказалась жительница Германии, которая последние 15 лет провела в России. Никогда бы не подумал, что немцы могут говорить по-русски абсолютно без акцента.
В Санто-Доминго остановился в том же отеле, в котором переночевал Олег, когда прилетал второй раз. Отель Caribeno. Ванная комната, большая кровать, кондиционер, которые не идут ни в какое сравнение с тем, что досталось в гостиничном номере Гонаива. Я почти сразу уснул, и спал настолько крепко, что меня разбудил лишь телефонный звонок из приемной. девушка сообщила, что мое такси до автобусной станции уже стоит и ждет меня. Пришлось за пару минут одеться, собраться и выбежать к приемной, чтобы сдать номер.
А дальше – Пунта-Кана! Снова аэропорт с причудливой крышей. Пока я перекладывал деньги, русская девушка-гид заметила у меня рубли и предложила экскурсию по достопримечательностям округи. Включая необычную гору с магнитной аномалией, по которой автомобиль с выключенным двигателем на нейтральной передаче медленно покатится вверх по дороге. Конечно, было очень любопытно, но это стоило денег, которых практически не осталось. Да и времени не было. Через три часа я сел в самолет.
Мурманск встретил меня холодной погодой. Последняя декада ноября. Тихо падал снег. А я стоял в аэропорту, ждал автобус. В летней одежде, с двумя большими сумками и рюкзаком. В одной сумке на дне лежало мачете и другие сувениры. Ни в одном аэропорту при досмотре мачете не стали доставать. И без телефона Sony Ericsson, его сперли из бокового кармана сумки в аэропорту. Зато куча гаитянских монет на память, и ракушек с того самого берега, где я стоял в воде Карибского моря, и мыл кастрюлю.
Глава 18. Эпилог
Несколько слов в заключение.
Сейчас, спустя 14 лет, я не знаю, правильно ли сделал, что бросил всё и уехал на другой край земли. Помогло ли мне это стать лучше? Не знаю. Я видел своими глазами жизнь страны третьего мира, встречался с интересными людьми. Был в необычных местах. Конечно, это повлияло на мое мировосприятие, но трудно сказать, изменило ли это меня как человека.
Одно могу сказать точно. После Гаити длительное время я испытывал что-то вроде депрессии. Чуть позже общался с теми волонтерами, с кем осталась связь по почте, или через социальные сети. Оказывается, многие ощущали подавленность после возвращения домой. Мы видели страну, в которой жители живут в трущобах поколениями. В которой дома массово строятся вопреки безопасности человеческой жизни. У меня не было ни малейшего ощущения, что я чем-то помог жителям этой страны. Что бы я ни делал, любая помощь это словно капля воды, которая моментально исчезнет на пыльных улицах Порт-о-Пренса. Это не значит, что не нужно помогать тем, кто нуждается. В мире большое количество волонтерских фондов, групп и программ. Просто иногда думаешь, что ничего не изменил. Такие изменения – это масштаб гораздо больший, чем работа волонтеров, даже самая усердная. Но отдельные люди, на жизни которых повлияла работа волонтеров, остаются искренне благодарными, и зачастую тоже стараются содействовать чем могут. Нас было около сотни добровольцев из разных стран. При этом местных жителей, которые хотели учиться у нас, перенимать навыки, было значительно больше. Есть даже те, кто научился ругаться по-русски. Честное слово, я тут не причем!
Возможно, от этих мыслей мне постепенно помогла прежняя работа, к которой вернулся вскоре после возвращения в Мурманск. Рабочая рутина и общение со знакомыми иногда выдергивало из каких-то воспоминаний, которые сами собой незаметно подкрадывались. Некоторые моменты из вудуистского храма в городе с видом на Тортугу помню так ясно, словно был там пару дней назад.
С другой стороны, я увидел людей, которые без тени сомнения, подвергая свои жизни опасности, отправлялись в пострадавшие районы. Никто из них не получил ни копейки, но возвращаясь на базу, они были чертовски уставшие и с большими улыбками на лицах. Среди волонтеров не было никого, кто отлынивал от работы, или бездельничал, или работал спустя рукава. Все отдавались работе по полной. А мне оставалось поспевать за ними. Это невероятно стойкие люди, с которыми мне довелось работать. С некоторыми из них изредка общаюсь до сих пор.
А еще иногда мне снится, что я возвращаюсь на Гаити. Это ж насколько путешествие врезалось в память, что раз в год мне снилось возвращение на базу, или ожидание самолета, или разучивание английского языка чтобы вновь общаться с иностранцами на улицах Порт-о-Пренса. Составлять предложения на английском языке во сне – та еще задачка.
После Гаити у меня осталось много видео и фотографий, мачете Tramontina, много ракушек с пляжа, магнитики, кулоны на шею и браслеты, сделанные гаитянами. А еще поврежденная спина, разбитое колено и несколько шрамов на правом предплечье. В условиях гаитянской жары они заживали долго, несколько месяцев.
И снова – стоит ли браться за работу волонтером вдали от дома? Почему нет, при условии, что это будет безопасно. После Гаити я был еще на Филиппинах (затопление после шторма) и Фиджи (тоже шторм), но уже на короткое время, несколько недель. После Гаити эти поездки стали легкой прогулкой. Кроме перелета с Фиджи в Мурманск. 72 часа в дороге, с прерывистым сном в самолетах и на креслах, это кошмар. Там и описывать особо нечего, приключений, подобных жизни на Гаити уже не случалось. Еще меня приглашали поехать в Японию после землетрясения и инцидента с Фукусимой, Индию, Боснию и Герцеговину. Но я уже отказывался, и со временем меня перестали приглашать.
Почему решил написать эту книгу? Сложно в компании друзей рассказывать такие долгие истории. Кроме того, не всем нравятся рассказы о зарубежных поездках. Да и не обо всех случаях можно рассказать, не порывшись в воспоминаниях и фотографиях. Наверное, формат книги подходит лучше всего.
А название? Честно, просто не знаю как еще назвать эту книгу. Есть же у Евгения Гришковца рассказ "Как я съел собаку", в которой он описывает свои воспоминания, забавные и не очень. Вот и эта книга отсылает к случаю с мытьем кастрюли. Придумать название для чего-либо это настоящий кошмар.
Спасибо, что решили прочитать эти воспоминания о приключениях на другой стороне планеты. Надеюсь, они вам понравились.
