Андрей Коробов
Седьмая Луна 11: Катаклизм
– Пошёл нахуй, – буркнул тот и вернулся к работе.
Разговор себя исчерпал моментально.
Ему так и не ответили. Только обладатель критического мышления отвернулся, Альдред и Ингрид проскочили за его спиной. Устроились в ожидании за телегой. Псионическое зондирование прекратилось, маг отошел, и тогда Киафы направились к развалинам. Залезли внутрь через окна. Далее дело оставалось за малым.
Большая часть чародеев оставалась позади. Но полоса препятствий на этом не заканчивалась. Ингрид лишь сейчас увидела провал в катакомбы, о котором упоминал Альдред. Просто дыра в натекшей с оползнем возвышенностью. Тем не менее, четко очерченная, словно зев реликтового чудовища.
Бенеке стало не по себе. Казалось, ветер зловещий обласкал ей щиколотки. Девочке сразу же расхотелось туда спускаться.
Но ведь Альдреду было виднее…
Они немного отдышались. Флэй изучал пространство. Было достаточно увидеть, что вдоль горки мусора пройдя, лоб в лоб они с магами не встретятся. Не придется раскидываться камешками, чтобы отвлечь зевак. Да и не нужно это. Любой подозрительный шумок – и слетятся туда, будто гнус.
Этого адепты и ждут. Сенсационной перемены в обстановке.
Уж больно тихой относительно хаоса вокруг.
Вдали в который раз прогремела молния. Но дальше, чем обычно. Кроме того, небеса заметно поубавили напор до противной мороси. Тот необходимый минимум, чтобы не дать упырям выбраться на улицы.
Стало быть, непогода мало-помалу уходила в сторону от Северных Саргуз. Это не могло не радовать. Летнего зноя как раз не хватало, чтобы подсушить почву в предгорьях. При условии, что солнце действительно выглянет. В противном случае, новая жатва и новые жертвы. Двум Киафам придётся с этим считаться, как ни крути.
– Пора, – пробормотал Альдред, вставая с груды битых кирпичей.
Задачка оказалась не из лёгких. Благо, шёл дождь, и пыль не липла. Липла грязь.
– Смотри внимательно под ноги. Не давай им повода загнать нас под землю. Катакомбы проходим пулей.
– Хорошо, – отозвалась Ингрид.
Она и сама понимала, откуда растут ноги у настояний Флэя. Всего один неверный шаг на горках битого кирпича – и всем станет ясно: Киафы тут. Но вступать в полемику было бессмысленно. Лучше сэкономить время и просто дойти.
Беглецы шли полубоком, то и дело хватаясь за обломки, торчавшие из груд грязи. Всё-таки не просто лазить по скалам из мусора. Особенно если учесть, что перебирать ногами приходилось вдумчиво. Иного выбора у Киафов не имелось, но от этого нелегче: если что-то имеет все шансы пойти не так, это обязательно случится. Закон подлости.
Девчушка была не при чем. Сама по себе лёгкая, и не таскала с собой столько обмундирования и припасов. Это Альдред загрузился весами, будто рыцарь на турнире в честь короля. За что и поплатился нежданно-негаданно. Его чуть не смыло вниз под собственной тяжестью.
Он еле успел ухватиться за верхний кирпичный обломок. Дорогой ценой. Ноги соскользнули всё равно, выдирая целые куски руин.
Те покатились вниз, стукаясь обо все углы на пути. Грохот стоял неимоверный. Альдред стиснул зубы от злости, не представляя себе даже, что был способен опростоволоситься настолько. Слишком уж к себе он строг был: нет-нет да ошибался, ибо человеку это свойственно. Флэй прекрасно понимал, чего им стоит ждать впредь. За неимением лучшего варианта смирился. Начал готовиться.
Мельком взглянул на Ингрид. Они обменялись кивками, давая друг другу понять: стоит готовиться к бою, а сразу за ним – к прорыву в катакомбы. Трагикомедия, но случилось, что случилось. Альдред оказался прав. Шум не мог пройти мимо ушей чародеев.
– Я что-то слышал! В этой стороне! Скорее сюда! – кричал остальным тот маг, что околачивался поблизости. Ладно, был бы он один. Ладно, Киафы бы видели его. Но нет. Что хуже, теперь стоило ожидать еще нескольких.
– Проклятье, – прошипел Флэй, чуть ли не скрипя зубами.
Хотелось тихо все сделать.
И больше Ингрид об этом пёкся. Сам же и подставил их обоих.
Никакими самокопаниями блондинка не страдала. Просто вытянула стрелу, приложила к плечу лука, стала медленно натягивать тетиву.
Раз боя не избежать, решила драться.
То же самое Альдред. Самострел был приведен в боевую готовность. Оставалось только пустить болт кому-нибудь промеж глаз.
– А ты уверен, что это не кадавры? – вопрошали оранжевые хламиды издалека.
Чародея не на шутку разозлило недоверие братьев по несчастью. Он почти дошёл до вершины горы мусора, когда крикнул за спину:
– Да я!..
Ему достаточно было сделать ещё парочку шагов. Тогда Флэй подтянулся бы и отправил ситуативного сыщика к праотцам. Но не срослось. Договорить оранжевая хламида просто не успел.
Раздался свист, отчетливо слышимый даже сквозь морось и переговоры адептов.
Со смачным чавканьем снаряд, больше похожий на увесистый гарпун от баллисты, пробил его торс насквозь. Чародей так и не упал: руна, испещрившая наконечник, не дала.
Он лопнул, будто пузырь, – оглушительно. Кровью забрызгал всё вокруг. На Киафов не попало ни капли.
За ответом, кто так лихо устранил мага, далеко ходить было не надо.
– Они здесь! Инквизиция! – кричали оранжевые хламиды, созывая остальных.
– Мочи ублюдков!
Врага адепты Культа заметили мигом. Сразу же вступили в бой, понимая: ревнители веры в живых не оставят их. Отовсюду буквально покатился преобразованный эфир. Снопы огня и кислоты, потоки криогенной энергии, цепные молнии, волны порчи, лучи губительного света с вышины небес, как меч злого языческого Бога.
Это война. Религиозная. Идеологическая. Бесчеловечная. Как она есть.
Преследователи из Корпуса отвечали Культу Скорпиона сообразно. Метали рунические снаряда. Рвались в бой, разрезая на составные части тела адептов. Кровь хлынула, как из дыры в пивном бочонке.
Ничего из этого ни Альдред, ни Ингрид не видели. Только слышали. Зато оба заметили свой шанс уйти из зоны боевых действий незамеченными. Флэй хлопнул Бенеке по плечу и сорвался с места, скатываясь по куче мусора вниз. Девчушка бросилась за ним.
Было сложно не поломать ноги, когда земля напоминает хумус, в котором утонула дробленая скорлупа макадамии, но иного пути Киафам не осталось.
Их ступни гнулись из стороны в сторону, но так или иначе, травм удалось избежать. Они добрались до входа в городские катакомбы, оставляя за собой свалку, разборки Корпуса и Культа.
Те, кто оставался на поверхности, даже не узнали, что они были там.
Но те, кто скрывался во тьме, сразу почувствовали: к ним пришли…
Глава 3
День десятый, до полудня
Тьма окутала Киафов. Они спустились по насыпи глубже под землю, толком перед собой ничего не видя. Лишь когда шумы боя на поверхности стали доноситься, будто из-под воды, беглецы остановились. Им обоим нужно было немного отдышаться.
– Кажется, они нас не заметили, – гадала девчушка, уперев руки в колени. Подняла голову и уточнила у ангела-хранителя: – Не заметили ведь?
– В таком случае за нами бы уже тянулся хвост, – буркнул Альдред, утирая пот со лба. – И те, и другие.
– Чудесно, – отметила блондинка, выдыхая с облегчением. – Куда пойдем дальше?
Известное дело, куда! Флэй бежал без оглядки, но постоянно сверялся со своим внутренним компасом. Он помнил, что озеро Аранчио лежало к северо-востоку.
По узеньким галереям, змеившимся под трущобами, они пробежали добрых пятьсот шагов напрямик. Таким образом, водоём лежал либо чисто справа, либо справа и одновременно сверху.
Значит, вот, как они должны идти. Благо, действительно имелся ход в ту сторону.
Расправив плечи, без лишних слов телохранитель показал на ближайший кишкообразный туннель. Ингрид кивнула, разогнулась и подобралась к нему вплотную.
Спокойнее всё же на душе, когда Флэй рядом. Предельно рядом.
Не по себе ей было находиться здесь, под землей. Клаустрофобией, которая иной раз нападала на Альдреда, она не страдала. Просто сознание рисовало ей то, чего на самом деле тут не было… или было? Или будет? Блондинка не хотела знать. Уж больно жутко.
– Глаза твои как? – полюбопытствовал Киаф Снов, – к темноте привыкли?
Дабы убедиться лишний раз, Бенеке огляделась по сторонам. Её слабо устраивало полное отсутствие освещения. И тем не менее, слепым котёнком себя не ощущала.
– Можно и так сказать. Но не дальше пяти шагов. Хорошо, если пяти…
– Хоть что-то, – хмыкнул Альдред. – Но на самом деле, видишь ты куда больше.
– А к чему ты это всё говоришь? – осведомилась Ингрид, потеряв нить.
– Здесь темно – это да. Но тьма не кромешная. Откуда-то с поверхности проникает солнечный свет. Через пробоины либо ходы, не знаю. Его отголоски расходятся по мраку и дают нам увидеть кое-что. Хороший знак, словом, – пояснил Флэй. – Мы как раз идем в том направлении.
Физика из-за скупых формулировок давалась Ингрид в учебке туговато. И тем не менее, суть сказанного она уловила. Слова телохранителя даже приободрили её. Она позволила себе лёгкий, мышиный смешок облегчения.
– Будь бдительна, – строго-настрого наказывал Альдред, проходя вперёд. – Под землей шуметь не менее опасно, чем снаружи.
– По какой причине? – увлеченная потоком собственных мыслей, не поняла та.
– Надеюсь, мы этого так и не узнаем, – многозначительно отвечал телохранитель, отдаляясь от Ингрид. Пришлось его догонять.
Тропический ливень порой приносил с собой и ожесточённый ветер, перерастая в шторм, но не здесь и сейчас. На поверхности установился полный штиль с моросью.
Полагаться на движение воздуха в катакомбах Киафы не могли: тот просто встал колом. Их единственным ориентиром оказался далёкий свет в конце бесконечных галерей.
К счастью, на всём протяжении тоннелей беглецы оставались одни среди пыльных стен. До поры, до времени.
Обстановка в какой-то момент сменилась будто по щелчку пальцев.
– Хм…
– Что-то не так? – осведомился ангел-хранитель.
– Сложно сказать, – пробубнила Бенеке. – Я что-то чувствую. Но что?..
– Если это то, о чем я думаю… – буркнул Флэй настороженно. До него пока не дошёл спектр ощущений, который одолевал протеже.
Девчушка ничего не поняла. Совсем. Не было её там, где Альдред прошёл версту битого стекла. Как мало кто в Мёртвом Городе, на эпидемии чумы он собаку съел.
И вот Киаф Снов различил сквозь устойчивый запах пыли дух Смерти тысяч.
Флэй мигом разуверился в адекватности спуска под землю. Но было поздно.
Куда разворачиваться?.. Некуда! И незачем.
По разумению Ингрид, она чувствовала сырость, которую воздух доносил с озера Аранчио. Девчушка напряглась, но не могла понять, почему ноздри ей щекочет солоноватость. Откуда, самое главное? Море лежало в приличном отдалении отсюда!
Навязчивая соленость воздуха – в носу, на языке. Некуда от неё деться было. Едкая, будто мелкие частички попадали на слизистую, царапая и раздражая её.
Вместе с тем постепенно нарастал зуд. Хотелось чихать, кашлять, пить, лишь бы избавиться от чувства дискомфорта. Но интуиция подсказывала Бенеке: это бесполезно. Блондинка могла лишь недовольно сопеть.
Катакомбы будто опрыскали чем-то. В каком-то смысле так и было: нектарная крошка, откалываясь от корневой друзы, улетала прочь и витала в воздухе, как пыль.
Таяла при попадании внутрь носоглотки, откуда уходила дальше в тело, степенно вызывая заражение. Кто знает, сколько надо так дышать, чтобы заработать чуму. И тем не менее, судьбу испытывать не стоило. Хотя глаз в темноте её не улавливал, она действительно была. Флэй не дал бы соврать.
Едва разобравшись, в чём дело, Альдред повернулся к Ингрид и встал на месте.
– Стой! – велел он ей, протягивая вперёд руку. – стой, стой, стой.
– Альдред, что происходит? – жалобно вопрошала девчушка, подчиняясь.
– Ничего не говори, – бросил ей Флэй, а сам полез в походную сумку.
Бенеке замолчала в миг. Даже не дышала, боясь: может, и это нельзя.
Им было нечего противопоставить эмиссии чёрного нектара.
Тем более, в замкнутом пространстве. Самый эффективный рассадники заразы – это подземелья и подвалы.
Но ангел-хранитель не мог бездействовать, беспокоясь исключительно за жизнь своей протеже. С ним и так было всё ясно: уже висит на крючке у Бога Смерти, как ни крути; захочет Пращур – и превратит его в гуля. Даже не спросит.
Хоть дыши, хоть не дыши. Терпи укусы упырей или избегай тесного контакта – всё одно. Если Актей Ламбезис вознамерится убить или подчинить своего друга, он это сделает, как только примет решение. Не позже и не раньше.
В то же время допустить подобной участи в случае с Ингрид было нельзя!
Чтоб хоть как-то обезопасить блондинку, Альдреду пришлось пожертвовать одной тряпкой, заготовленной на случай перевязки. Не жалко. Главное, чтоб впрок было, в чем даже сам Флэй был не уверен до конца. Телохранитель протянул кусок ткани Ингрид.
– Завяжи, как бандану. Прикрой рот и нос, чтоб воздух не поступал напрямую.
Девчушка выдохнула, раздосадованная, но сопротивляться не стала. Голубые глаза её заблестели в полумраке, обретя акцент при скрытии нижней половины лица.
Бенеке спросила недовольно:
– Так лучше?
– Однозначно, – лукавил Флэй непроизвольно. Скрепил заявление нелепой улыбкой. – Хотя бы не заразишься.
В понимании Ингрид ничего не изменилось в отношении воздуха. Вообще.
– Почему ты без маски? – задала протеже резонный вопрос.
– Мне уже без надобности. Я переболел. Иммунитет, считай, – отвечал Альдред, нарочно ничего не говоря ни про доктора Вана, ни про архонта. – Зараза и так со мной. Удалось её перебороть, усыпить. В таком духе…
– Но откуда такая уверенность? – засомневалась Ингрид.
– За эти десять дней произошло много чего. Только и всего, – пожимал плечами Флэй. Он подошёл к девчушке вплотную и мягко взял за руку. Блондинка растаяла. – Со мной всё будет в порядке. Побеспокойся о себе. И, пожалуйста, верь мне.
– Я и так! – скуксилась Ингрид.
Её слегка обижало, что Альдред сомневался в её способности к кооперации. Но в то же время она понимала: ангелу-хранителю приходилось нервничать за них обоих.
– Ладно. – Флэй кивнул протеже и взял в руки арбалет. – Ко мне поближе держись. Ведем себя тихо. На рожон не лезем. Я сам до конца не знаю, что там может быть.
– Поняла. – отвечала блондинка. Она привела в боевую готовность лук, повторяя за своим телохранителем.
Уже через сто с небольшим шагов перед взором Киафов предстал непосредственный источник эмиссии.
– Это ведь то, что я думаю? – осторожно полюбопытствовала Бенеке.
– Он самый. Не прикасайся. И держи ухо востро, – предупреждал телохранитель.
Чёрный нектар здесь рос не просто из тел случайных жертв, очутившихся в катакомбах по тем или иным причинам.
Друзы его облепляли стены. Ничего подобного Альдред и сам не видел. Находка вызывала больше вопросов, чем давала ответов. Как если бы гули, пережидавшие непогоду под землей, облепляли стены человеческим мясом. Объедками своими.
Возможно, так оно и было. А возможно, гули не столько ели человечину, сколько ферментировали её в подгнивших желудках, доводя до состояния пасты, и после срыгивали обратно, производя благодатную почву для роста губительных кристаллов.
Альдред в миг пожалел, куда завела его собственная дедукция. Ел ведь – и совсем недавно. Чуть было не стошнило под ноги. Удержал завтрак в себе еле-еле. Вовремя пришла мысль о том, что в таком случае бы в катакомбах стоял устойчивый запах гнили.
Как с задворок саргузских скотобоен!
Хотя сколько времени прошло с тех пор, как полез нектар?..
Нет! Ренегат знать этого не хотел. Достаточно самого факта наличия.
Здесь кристаллы росли гораздо хуже, чем из тел чумных больных напрямую. Не так много питательных веществ, как хотелось бы. Возможно, в естественной среде Недр Шумая так всё и выглядело. Альдреду не хватало компетенций определить. Тем не менее, судя по сведениям о белом нектаре, предположение похоже на правду.
Мелкие больно, зато многочисленные. Стены являли собой подобие драконьих спин с множеством шипов. Киафы могли здесь пройти. Вполне спокойно, если друг за дружкой. Но всё равно их обоих не покидало ощущение, будто они идут вдоль рядов с наточенными кольями. Дёрнешься не так – и насадишься ненароком.
Больше всего солевые образования напрягали блондинку. Она боялась напороться лицом – да так, что вытечет глаз. Или, что не легче, острые кристаллы взрежут ей ярёмную вену. Словом, Ингрид вжималась в себя, насколько это вообще возможно.
Ветошь нисколько не защищала девчушку от эмиссии зловредных солей. Чёрный нектар всё также чувствовался в воздухе. Но, как прежде, раздражающий запах она уже не замечала. Свыклась: капилляры сузились донельзя, если быть точнее. К тому же, беспокоила её больше именно опасная теснота вокруг.
По крайней мере, туннель немного погодя расширился, и Альдред с Ингрид поравнялись, не боясь напороться на друзы соли-антагониста. Ренегат не мог не воспользоваться случаем, чтобы вскрыть червоточину на теле Корпуса:
– Глянь, до чего дошло. Это всё благодаря Петефи.
– Благодаря Петефи? – переспросила Ингрид. Не сразу увидела связь.
– Надо ему было прибрать к рукам черный нектар!.. – Альдред сплюнул презрительно на пол. – Они ведь не понимали даже, с чем дело имеют…
Его не отпускала ненависть к фигуре отца Дьюлы.
– Он ведь не знал, во что это может вылиться по итогу, – нерешительно пробормотала Бенеке.
– Звучит, словно ты его оправдываешь, – хмыкнул ангел-хранитель.
– Я? Нет, но…
– Лучшее, что могли сделать инквизиторы в доках, – это вылить соль в море. Может, и не пришлось бы так мучиться, – рассуждал вслух ренегат. – Но бюрократия и здесь встала поперек горла. Любой чих требует разрешения. И вот, пожалуйста.
– Ты говоришь так, будто весь этот… кошмар… начался из-за одного Петефи, – заметила Ингрид. Вполне оправданно.
– Если бы, – хмыкнул телохранитель. – Он – самый обыкновенный продукт системы. Ничем не лучше остальной плеяды старичков-Верховных. Коллективно подписали Саргузам смертный приговор. Туда скотам и дорога.
– Какой ты добрый, Альдред! – прошептала Ингрид.
Гораздо громче, чем было бы приемлемо. Шикать на неё Флэй не стал, раз уж до сих пор им не повстречалось ни одной прямой угрозы.
Покуда позволяло время, он объяснился шутливо:
– А то ж! У меня была возможность нашего старого таракана спалить заживо, но я этого не сделал. Я оставил его в живых. Так что да, я вполне себе добрый.
Разумеется, о переломанных позвонках ренегат умолчал деликатно. Думалось ему, всё одно с Дьюлой Петефи они никогда не встретятся. И хотя Аштум не плоский, отсюда физически ещё никто не сбежал! Люди часто сталкивались лбами спустя годы.
Заявление телохранителя немало удивило Ингрид. Она охнула и переспросила:
– Как? Ты с ним виделся? Он жив?
– Жив, жив, – отвечал Альдред, вздыхая. – Неужто ты этому так рада?
– Нет, вовсе нет. Просто… его смерть вряд ли бы что-то скомпенсировала.
Флэй тихо, но от чистого сердца рассмеялся. Он резюмировал:
– Получается, мы и правда похожи с тобой. Как люди. Во всяком случае, ты меня понимаешь. Быть может, как мало кто в этом мире.
Бенеке ему не ответила, но смущенно увела глаза. Слишком темно было, да и маска скрывала лицо, иначе ангел-хранитель обязательно увидел бы её щеки, залившиеся краской. Разговор их себя исчерпал, однако новой темы не последовало. Киафов отвлекли.
Впереди раздался чей-то тихий скулёж. Едва он коснулся ушей незваных гостей, Альдред выставил руку перед Ингрид, не давая пройти. Чуть пригнулся. Блондинка – за ним. Флэй привел в боевую готовность арбалет и медленно пошёл на звук.
Тьма перед глазами медленно, но верно расступалась. И всё же, отыскать силуэт, издававший тихий плач, оказалось не так просто. Альдреду мешали отголоски, наполнявшие просторные залы в этой части катакомб. Не стоило забывать и о травмированном слухе: выстрел в колоколе из лупары, постоянные взрывы.
Всё это не полезно для нежных барабанных перепонок.
Лишь немногим позже Киаф Снов установил: тихий плач доносился буквально отовсюду, являя собой какофонию десятков голосов. Он испытал животный страх. Ибо догадывался, с кем придется столкнуться здесь: вспомнились разговоры с Цанци.
Говорят ведь, не буди лихо, пока оно тихо. И Флэй собирался было попросту лавировать между плаксами в темноте, мерно продвигаясь в сторону, откуда бил свет. Но не тут-то было. Киафам пришлось задержаться. Дезориентированные скулежом, беглецы вышли к стене, у которой стоял силуэт.
– Тише, – еле слышно сказал Альдред. К счастью, протеже услышала.
Может, ещё человек. А может, уже нет. Зараженный – это ясно, как день. Юноша раскачивал торс из стороны в сторону бездумно. Руки его повисли плетьми. Голос бедолага уже надорвал и потому просто гудел, исторгая звук из поврежденных связок.
Звучал он совсем не по возрасту. Напоминал скорее не до конца сформировавшегося полтергейста, который одномоментно прорвался из Абстракции в Материю. Словом, наводил непроизвольно ужас. И на Ингрид, и даже на Альдреда. Флэй наставил на него арбалет, гадая, опасен ли силуэт.
Спутница между тем оглядывалась по сторонам с луком наготове. Опасалась, что их могут окружить ожившие тени катакомб.
Внимание обоих Киафов привлёк едва уловимый стук. Это юноша при раскачке стукался об треснувшую стену. Альдред бесшумно сделал шаг вперёд. Зараженного теперь ему стало видно гораздо, гораздо лучше.
Из самой грудной клетки его, из туловища, из головы, обрамляя позвонки, росли чёрные друзы нектара. Кристаллы прорезали мешковатую, простолюдинскую одежку. Выходит, горожанин подхватил заразу где-то на улицах. А здесь прятался наравне с другими, когда зеленая зона потеряла свой цвет в ходе теракта.
Девчушка всё видела. Она не могла оторвать глаз, плененная ужасом – и в то же время странным, извращенным благоговением перед ликами эпидемии. Хотелось как-то свои чувства выразить, но блондинка будто потеряла дар речи от смятения.
Он мог стать гулем в ближайшее время. А мог и просто свалиться вниз, кристаллизовавшись, как те же трупы у госпиталя. Вносить коррективы в его участь Альдред не намеревался. Только сделал шаг в сторону, собираясь миновать бедолагу, остановился, перепуганный до полусмерти. Бенеке – то же самое.
Зараженный заверещал. Горько заревел, вопя:
– Я ж говорил тебе! Не лезь! Говорил! Говорил!
