Андрей Коробов
Поломанный Мир 5: Последние Люди
– Для начала неплохо. Ты не спи, главное. Я еще постучусь, – предупреждал егерь.
– Просто приведи моих родителей ко мне, – резюмировала девчонка и прикрыла окошка со скрипом.
– Вот так история, – проворчал Йенс. Он развернулся и пошел в сторону колодца. Мимо трех зараженных, порядком истлевших под ларданским солнцем.
Еще воняли, но есть от этого меньше не стало хотеться.
Хранительница погреба не соврала. В песке действительно валялся сверток, подвязанный бечевой. Оборотень поднял его, развязал и раскрыл. Как по заказу, там очутилась немалая такая стопочка галет. Егерь не мог не улыбнуться:
– Живём!
Сгорая от нетерпения, взял первую и на ходу надкусил. Просоленная – прям как надо! Голод вновь напомнил о себе. Крёгер побрел в сторону обозначенного тракта, уплетая галету за галетой. Браться за выполнения своей части сделки стало охотнее.
К счастью для одинокого путника, облака вернулись в Хлебные Земли, уберегая от солнцепека. Идти стало гораздо проще. Длинную версту Йенс миновал налегке. Правда, желудок его чересчур уж быстро расправился с дареными галетами. Это ничего. Хотелось верить, что в конце пути девчонка не будет скряжничать, а возблагодарит по достоинству.
Еще до полудня егерь добрался до обозначенного перекрестка. В силу того, что дороги местные не пользовались у ларданцев особых спросом, столб с путевыми знаками отсутствовал. Возможно, его демонтировали еще при Шести Лунах.
Так или иначе, внимание вервольфа привлекло далеко не общее запустение сельской глухомани, а лесозащитная полоса. Целый зеленый остров посреди ларданской житницы, куда и вдавался этот самый перекресток. Ладно бы только деревья, оставленные тут крестьянами для своих пахотных нужд. Кроны их выглядели, по меньшей мере, жутко.
Йенс переводил взгляд с одного дерева на другое. Но куда бы ни взглянул, видел одно и то же: шелковую вуаль, что формировало из лесополосы некое подобие кокона. Одеяло из паутины покрыло весь перекресток во мрак, укрывая от палящего солнца.
Ювелирная работа, которую могли сотворить лишь тысячи мелких пауков. Над пахотными полями вьется немало питательных жуков. С учетом того, как часто и помногу мигрируют членистоногие, одно большое логовище посреди Хлебных Земель удивляло не слишком. И тем не менее, Крёгер поймал себя на дурном предчувствии.
– Я должен был догадаться, стоит ожидать какую-то херь, – прошипел Йенс, утирая пот со лба. Он вскинул двустволку и побрел прямо по дороге внутрь лесозащитной полосы, во мрак шелкового одеяла.
Под сенью укутанных деревьев царила поистине мертвецкая тишина. Егерь непроизвольно размышлял, удалось ли родителям девчонки увидеться с неназванными визитерами. Было интересно, отпугнуло ли их соседство с тьмой трудолюбивых пауков?
Самих членистоногих, которые устроили здесь себе жилище на славу, Йенс не видал. Впрочем, и не всматривался. Так бы заметил, сколь много всякой мелкой твари хищные ловкачи поймали в свои сети. Едва ли бы его это успокоило.
В самом центре перекрестка егерь увидал брошенную, поломанную тележку. Совершенно пустую. Ни людей, ни лошадей, ни грузов. Её как будто разломали на ровном месте. Йенсу стало не по себе, однако это уже какая-никакая зацепка, считал он. Подошел поближе, не упуская лупары из рук, и принялся осматривать этот деревянный остов.
Чего он и боялся: на козлах и в самой телеге кровь. Ни следов боя холодным оружием, ни пулевых отверстий, ни застрявших стрел. Атака была, но агрессором выступало существо далеко не антропоморфное.
Ни с того, ни с сего дал о себе знать опыт из прошлой жизни – персекуторский. Голову оборотня посетила крайне важная мысль без слов.
Эхом в мысли ушел риторический вопрос:
«А… что за тварь такая сманивает за собой пауков со всей округи?..»
Ответ он знал. Хоть и не хотел. Ни знать, ни озвучивать.
Губы скривились в неудовольствии: на ровном месте вляпался в передрягу. Взгляд заскользил по верхушкам укутанных деревьев.
Было глупо даже надеяться на обратное. Это чудовище здесь!
Глава 5
Оно здесь. Даже если так не кажется. Даже если глаза и уши обманывают.
«Это он. Однозначно».
Егерь задрал голову вслед за лупарой. Принялся осторожно, мерно вышагивая, ходить вокруг да около повозки. Всматривался вверх, на шелковые своды, сквозь которые едва-едва пробивалось небесное светило. Солнце только освещало паутину, заставляя мерцать, при этом под покрывалом царил гнетущий полумрак.
«Люди не могли провалиться сквозь землю. Они где-то здесь. Или то, что от них осталось», – рассуждал про себя Крёгер.
Кто ищет, всегда найдет. И волчьи глаза все-таки позволили узреть искомое. Жертвы монстра. Еще недавно это был его сытный обед, а теперь – трофеи. Ведь характера, личности чудовище не лишено. Плевать, что это целый вид такой.
«У этого маэстро с фантазией все прекрасно. Мразь…»
На славу отобедав, тварь подрала коней и выживших на составные части. Выложила конечностями некий символ, отдаленно напоминавший одну из тех языческих рун, что дошли до современников с раскопок на месте велатских или лурских стоянок. Оно и немудрено, ведь именно предки Новых Королевств первыми узрели это нечто…
… а может, все-таки придумали?
«Языческий знак. Или что-то очень похожее. Ничего хорошего он не значит».
Чтобы выложить руну, твари вполне хватило шести тел. Конские туши развесила поодаль, про запас.
Сделала акцент на глупых людишек, что сами заглянули к хищнику на огонек. Среди них точно есть и родители девочки. Хотя уже толком не разберешь: монстр поймал их и высосал все соки, оставив только жухлые оболочки с хлипкими, опустевшими костями. Много ли скажут останки?
«Это вряд ли».
Вервольф и не подумал бы лезть на деревья, завернутые в паучий шёлк. Меньше всего на свете ему хотелось прилипнуть рядом с дефрагментированными мумиями, надеясь хотя бы забрать обручальные кольца матери с отцом. И выхода как такового Йенс для себя не видел. Сложившаяся ситуация, во многом, безвыходная.
«И надо оно мне было? Связываться с этой девчонкой?» – задумался Крёгер всерьёз. Тогда он и понятия не имел, какими проблемами может обернуться договор.
Поздно скулить о неправильном выборе. Вероятность, что это не родители девчонки висят по частям на деревьях, крайне мала. Невозможно ничем подтвердить логический вывод – ну и что?
Со стороны Йенса все чисто, он узнал, какая судьба постигла чужих матушку с отцом. Ежели девчонка не поверит – пусть сама сюда явится. А сейчас важно другое – самому бы унести ноги, не присоединиться к невезучей шестерке умерших.
«Тварь точно меня заметила, – осознавал егерь. – Хорошо, если она сыта. Плохо, если не ела со вчерашнего дня…»
Обманываться не стоило: в своих суждениях Йенс прав на все сто процентов. Неважно, что лесозащитная полоса посреди поля пребывает в абсолютной тишине. Чудовище нападет, если соблазнилось тушкой перевертыша, – не сейчас, так в ближайшую минуту-две-три. Причем атаку стоит ждать с любой плоскости; даже снизу!
Главное – убраться подобру-поздорову из-под шелкового купола на полуденный свет. От чудовища это не спасет, как ни крути. Зато отнимет у него немало преимуществ. И тем самым Крёгер создаст свои собственные.
Ведь в полумраке паутинного одеяла он – легкая добыча. Легчайшая.
«Страх лучше не показывать, – трезво рассуждал егерь. Медленно и уверенно водил из стороны в сторону двустволкой. Рисовался, как хищник, чтобы не сочли за жертву. – Да. Это монстр. Но все еще зверь. Если не голоден, может убить просто забавы ради. Мы это уже проходили…»
Шаг за шагом вервольф отступал от места, где чудище свершило казнь над выжившими. Время для него замедлилось, при этом чувства предельно обострились. Йенс ловил слухом каждый шорох – даже малейший. Глаза метались из стороны в сторону. Взгляд опускался периодически и под ноги: егерь легко мог наступить в живой капкан и вообще этого не почувствовать.
Увы. При всем при этом Крёгер не мог отделаться от навязчивого чувства, будто уже поздно и дёргаться. С тех самых пор, как он вообще ушел со света солнца во тьму. Еще тогда тварь почуяла его. Затаилась просто-напросто, затевая забавную игру.
Иначе монстр и не охотится.
– Сука… – не выдержал и прошипел Йенс. Пальцы затарабанили по цевью.
Нервы. Некуда деться от нервов.
Из кожи не полезешь вон, даже если очень душит. Нервозность егеря плавно перетекала в настоящую озлобленность, направленную на себя же, ведь… Ладони, его спина, лоб и пальцы становились мокрыми от пота. Охотнику мандраж был не характерен: это абстиненция вновь заявила о себе на пике стресса. Уже ничего с этим не сделаешь.
Всё, что было нужно, – это просто уйти с территории монстра. Пока еще можно.
Кое-какой опыт в обращении с его породой у егеря имелся. «Церберу» как-то раз доставался контракт на эту образину. Правда, обосновалась она в непривычном для себя месте – в гроте, который выдавался из отвесной скалы. Год или чуть больше тому назад. Восток Ларданского Герцогства, где обычно базируется отряд «Кракен».
Занялись бы монстром и тамошние бойцы, но они, в первую очередь, – морские волки. Специализируется на нечисти и чудовищах, которые выходят из большой воды.
Йенс помнил тот контракт. Группа потеряла одного человека в зубах существа по одной единственной причине: у них имелся детально описанный сценарий охоты, взятый из мануалов Священной Инквизиции персекуторам. А в противном случае, лечь костьми могли все отправленные бойцы. Крёгер – в том числе.
Тут егерь был один. И полагаться мог только на себя.
На худой конец, на свои знания о монстре.
«Вспоминай. Вспоминай!» – истязал себя Йенс. Наполовину он уже разуверился, что боя можно избежать. Его волчий слух зацепил едва уловимое копошение, шедшее отовсюду. И это вовсе не пауки засуетились. Это оно.
Языческие племена Запада очень мало знали о мире вокруг себя. Однако магическое мышление присутствовало и у них. Ссылаясь на мистическое, варвары многое успели истолковать неправильно. Так, совершенно не нарочно, своим больным воображением они породили немало гнусных тварей. Ведь Серость чутка что к мыслям, что ко снам людей. А уж к массовой истерии дикарей с узким кругозором…
Ровно также появился и драделокк. Пришедший в явь из ночных кошмаров первых племен Туманного Архипелага. Изначально мертвый или условно живой элемент дикой природы, обретший разум, плоть и голод.
Велаты называли его злым духом, что подстерегает нечестивых путников среди лесных чащоб и горных вершин. Лишь Священная Инквизиция веками позже установила: может, это и злой дух, раз является из Серости, но ему совершенно нет дела, кого пожирать. Ибо главное – пожирать, да побольше.
Так или иначе, нечто магическое в чудовище все-таки присутствовало.
По тем или иным причинам, случайным или намеренным и гипнотическим, жертва всегда сама приходила к драделокку. Прям как насекомое, попадающее в сети к пауку.
Матушка с отцом девчонки, вероятно, – туда же. И егерь сейчас – тоже.
Недаром Альдред Флэй, как всякий нирен, так боялся встречи с ним. Хотя сам лично ни разу не видел – это легенда шла впереди монстра. Благо для Киафа Снов, драделокк охотился в совершенно иной стороне. И попался ему Йенс Крёгер.
Как оголодавший, беспризорный ребенок, сманенный сладким рулетом в переулок.
Звук, одновременно напоминающий стрекот шершня, дятлов труд и шипение рыси, больно оцарапал слух. Доносился же он откуда-то сверху. Над головой егеря. Это не могла быть галлюцинация. Наземь рядом с Йенсом то и дело плюхались мутные, черноватые капли – не то слюни, не то слизь.
Пуча глаза в отвращении и антиципации ужаса, Крёгер повел взгляд вверх. Лупару – вслед затем. Разумеется, драделокк не дал бы ему так просто уйти. А ведь до края лесозащитной полосы вервольфу оставалось всего-то шагов тридцать-сорок…
В свою грязную игру чудовище уже сыграло. Теперь ему незачем было скрываться от взора добычи, которая уже оказалась у него на крючке. Глаза вервольфа и драделокка встретились в мимолетной дуэли взглядов.
Да. Этот экземпляр точно такой же безобразный, как и его собрат, притаившийся в шуме волн Горького моря. Плод больного воображения велатов – одно из тех чудовищ, которое лучше не наблюдать в своей жизни, чтобы не травмировать психику лишний раз.
Чем бы ни сманивал пауков следовать за собой, драделокк был похож на кого угодно, только не на условного тарантула. Если не углубляться в анатомию и вивисекцию создания, могло показаться, будто это мутант, вырвавшийся на свободу из лаборатории безумных алхимиков. Как бы не так!
Внешне чудовище больше всего напоминало пресловутого палочника, которого увеличили раз эдак в сто. Единственное, этот драделокк мимикрировал больше под горную породу, нежели под лес. Это многое говорило о его изначальном ареале обитания. Было не отличить от скалы, да и прочность, полагал егерь, соответствующая.
При этом трёхпалые клешни, выполнявшие хватательную функцию, тварь позаимствовала у кого-то из ракообразных и иже с ними.
Массивная голова больше всего наталкивала на ассоциацию с богомолами. Если не учитывать, сколько вполне человеческой осознанности крылось в его трёх глазах, желтых и люминесцирующих, как городские фонари в ночи.
Ротовой аппарат монстра пришёл в беспокойство, угрожая вервольфу дроблением на составные части. Высосет все питательное и незамысловато дополнит руну.
Драделокк, явно гипнотизируя егеря своими мерцающими глазами, осторожно сползал на тонких, но прочных, как осиновые стволы, лапах вниз. Навстречу своей добыче. Тянул трехпалые клешни – вот-вот сцапает…
Не бывать этому!
Первая секунда вскрыла уязвимость рассудка. Йенс только-только встретился глазами с драделокком, как вдруг встал на месте, будто вкопанный.
Крёгера попросту заворожили три фонаря, обрубая на корню всякую мысль, всякий импульс, направленный на сопротивление.
От моментальной гибели егеря спасало лишь то, что палочник-переросток забрался слишком высоко на дерево и ненароком подарил жертве фору.
Едва глаза драделокка, хаотично дёргающиеся из стороны сторону в орбитах, приблизились так, что перекрывали собой большую часть обозримого пространства, егерь дёрнулся. Мышечная память и рефлексы сработали на ура, позволяя Крёгеру воспротивиться гипнотическому воздействию.
Непроизвольно Йенс тут же закричал, как резаный. Вскинул двустволку и прожал оба спусковых крючка. Огонь вспыхнул на миг, будто моментально проснувшийся вулкан. Следом покатил дым. Дуплетом наружу рванула картечь. Под полсотни свинцовых шариков были призваны превратить морду драделокка в решето.
Сам егерь этого не видел, тут же рванув прочь. Однако за собой он в моменте услышал достаточно: болезненный рёв раненого монстра, плеск его черной крови. Йенс разложил ружье, давая двум пустым гильзам выпрыгнуть наружу. Тут же вставил две следующие, даже не глядя, какие берет.
Одновременно с тем вервольф глянул за себя через плечо. Его страх умереть подарил моментальную реакцию, подарившую спасение. Правда, в краткосрочной перспективе. Так или иначе, драделокка выстрелы покалечили немало.
По меньшей мере, один глаз огромного палочника лопнул. Два других зажмурило. Массивная голова злого духа раскрылась, будто бутон тюльпана: плоть под лопнувшим хитином висела лохмотьями, кровоточа.
Нет, монстр не мог простить человечишке такое унижение. А потому драделокк, интуитивно перемещаясь в пространстве и времени, поскакал по стволам окрестных деревьев прямо к Йенсу.
– Вот урод! – рявкнул Крёгер сбивчиво, вскидывая лупару сызнова.
Было страшно, как никогда. Страшнее даже, чем в бою с медведем не так давно.
Спусковой крючок придавил пальцем. Выстрел!
Ружьё опорожнило левый ствол, плюясь огнём. В полузамкнутом пространстве громыхнуло не тише грозы. Пуля угодила в каменный хитин на спине палочника. Экзоскелет лопнул, тем не менее. А вверх фонтаном взмыла черная кровь, будто каменное масло, нашедшее выход наружу. Жаль, что ощутимого вреда монстру это не нанесет.
Единственное, драделокк был вынужден сойти с линии огня. Насекомое-переросток отпрыгнуло, мягко опускаясь на каменную мостовую. Аккурат в момент, когда Йенс производил второй выстрел. Сколько ценнейшей картечи ушло в молоко, просто дырявя ни за что, ни про что шёлковый наряд ближайшего клёна!
– Тварь! – крыл Йенс проклятиями драделокка. Он был вынужден чуть ли не скачками уходить назад, на ходу перезаряжая лупару.
Его слова монстра не пронимали. Снизойдя на землю с насиженных позиций, колосс целенаправленно побрел в сторону упертого егеря. Рассекал воздух своими лапами бодро, чем особенно действовал на нервы Крёгеру.
Вервольф так бесновался, что попросту выронил один патрон. Тот уперся в краешек среза и незадачливо рухнул мимо ствола. Йенс выругался, но терять время было нельзя. Полез за следующим. На сей раз прошло гладко. Сложил лупару и наставил на драделокка, паля дуплетом.
Через черную пелену дыма до ушей оборотня донёсся пронзительный визг палочника. Это могло значить лишь удачный выстрел. Все картечины угодили в тушу монстра из Серости. И все равно, было рано радоваться: драделокк еще жив!
Не рефлексируя почем зря, Крёгер машинально разложил двустволку сызнова. Принялся перезаряжаться. Сам – вглядывался в дым, догадываясь: последнее слова монстр еще не сказал. И действительно.
Только егерь вложил в ствол один патрон, из застоявшегося густого дыма выплыла трехпалая клешня палочника. Йенс чертыхнулся, складывая в спешке лупару, и выстрелил прямо по лапищи. Едва она приблизилась на достаточное расстояние.
Картечь сделала свое дело и на сей раз. Миг – и совершенно каменная на вид клешня лопнула, исторгая из себя черную кровь. Напоминало разрыв лопнувшего бочонка с темным пивом. Драделокк, несолоно хлебавши, увёл культю с визгом обратно к себе.
– Уже сдаёшься? – скрипучим голосом бросил монстру Йенс. – Да неужто!
Так или иначе, это чудище нужно добить.
Руку егерь мигом запустил в суму, откуда брал патроны. Но… пальцы нащупали только один. Перепуганный в моменте, Крёгер пошерудил внутри рукой еще немного. И правда, он отстрелял уже все, что только было. Разбазарил боезапас на проклятых гулей, разбойников, пока шел до деревни, а здесь – на палочника.
Хотя вообще мог с ним не столкнуться!
– Блядство… – прошипел егерь, но скрепя сердце все-таки перезарядился.
Краем глаза Йенс нежданно-негаданно зацепил второй патрон, ранее утраченный. Большая удача! Мигом подогнул колени, сгреб его и доложил в пустующий ствол.
По крайней мере, так вервольф чувствовал себя гораздо увереннее. Тварь между тем села на пузо и до сих пор стонала, умирая. Доставил ей Крёгер немало увечий. Это ничего не значит, покуда палочник еще дышит. Его нужно добить.
Сложив лупару, Йенс привел ее в полную боевую готовность. Пошлепал по натекшим лужам черной вонючей жижи прямиком к драделокку.
Больше попыток сцапать вервольфа гигантский палочник не предполагал. Только валялся, утопая в собственной крови, и дожидался, когда издохнет. От массивной головы переростка мало что осталось. Монстр стонал утробно, вздымаясь всем телом, но на этом его телодвижения и оканчивались.
Могло показаться, контрольный выстрел в драделокка стал бы актом милосердия. Но нет, это чистой воды необходимость. Будучи пришельцами из Тонкого Мира, они мало-помалу регенерировали за счет накопленных сил фантома из Серости. Если уж отправлять их обратно в никогде, то раз и навсегда.
Крёгер наставил двустволку на чудовище. Он был не любитель разбрасываться прощальными словами перед кем-либо. Но в этот раз, раздраженный донельзя, попросту не мог иначе. Сделал исключение:
– Попил же ты мне крови, сукин сын…
Ценнейшие патроны для лупары ушли на него. Тварь чуть было не слопала егеря. Отняла у него столько сил задаром. И победа на фоне таких неудобств казалась слабым утешением. Ведь Йенса в этой лесополосе попросту не должно было быть!
Драделокк ничего не ответил на обвинение егеря. Так даже лучше.
Выстрел! Дуплет прервал страдания чудовища. Больше оно не встанет.
Уже сугубо по привычке вервольф разложил лупару. На мощеную дорогу обрушились последние гильзы. Йенс постоял некоторое время, в задумчивости глядя на зияющие черные зевы стволов. Где-то в подсознании теплилась наивная надежда где-нибудь, как-нибудь раздобыть еще патронов к чудо-ружью. Вздор!
– Я же взрослый человек, а в сказки верю! – проворчал егерь, журя самого себя, и отбросил с сожалением от себя двустволку.
Оружие сослужило ему добрую службу. С ним он пересек немало верст по ларданской земле. Но рано или поздно всему настает конец.
Егерю придется вспоминать, каково это обходиться без лупары.
Тяжело вздыхая от усталости, вервольф пошел мимо бездыханной туши палочника обратно к телеге. Оглядывал он ее по верхам и уж наверняка что-то упустил.
Порядка последующих минут десяти егерь осматривал периметр вокруг злосчастной повозки. Надежду обнаружить нечто говорящее он быстро растерял. И тем не менее, не сдался. В конце концов, его глазам предстал некий предмет, завернутый в паутину наглухо. Йенсу того не слишком-то и хотелось, но он поднял его.
Стал срывать покровы. Паутина липла к рукам. Но Крёгер уже начал, и оставлять завиральную идею не стал. Мало-помалу его взору открывался… пистолет.
Кремневый, как выяснилось вскоре. Страшно похожий на тот, который на Йенса наставила вредная девчонка.
«Так значит, вот о чем она говорила», – догадывался вервольф.
Очистив от паутины, как смог, Йенс принялся крутить пистолет в руках.
Задумчиво повторил строку из Дюжины Столпов, ставшую народной мудростью:
– Кто ищет, всегда найдет…
