Андрей Драченин
Узник старой башни
Варко в нерешительности остановился. Существо несколько сдвинулось, его видимые части сменились другими, и парнишка разглядел, что это такое звенело в прошлый раз. Задняя лапа существа оказалась схвачена железным кольцом – чешуя в этом месте была вытерта и виднелись следы крови, – от которого шли толстые звенья тусклой цепи. Варко понял, что с одной стороны существо здесь крепко приковано, а с другой – прикинул по размерам, что это не помешало бы ему достать Варко еще тогда, когда он блуждал здесь незрячим. Парнишка сделал несколько осторожных шагов вперед. Сумрак колыхнулся, в нем загорелись два больших глаза, которые в этот раз не спешили погаснуть. За ними угадывалась голова, размером с полторы лошадиных, сидящая на гибкой шее.
Этот взгляд, что в первую встречу ошеломил как вспышкой, заворожил Варко. Был он полон разума, который не ожидаешь ни от кого, кроме человека, и словно поглощал, вводя в некое необычное состояние. В голове парнишки, как пчелы в улье, загудело разом множество мыслей. Он даже не сразу понял, в чем странность. Лишь вдруг уловив одну, уже смутно знакомую, про страстное желание увидеть небо, парнишка вдруг встрепенулся в неожиданном озарении: «А может… это он? Это существо? Думает в моей голове? Или нет, не так. Не думает, а как бы общается так со мной. Может не умеет по-другому. Вот это да!» Варко, вдохновленный этим, восторженно всмотрелся в сияющие напротив глаза. Ему показалось, что они вспыхнули чуть ярче, будто радуясь его пониманию.
– Ты хочешь, чтобы я тебя освободил? – спросил он вслух. – Можно я осмотрю твою цепь со свечкой? А то совсем темно.
Тут же в голове вспыхнуло такое, что невозможно было спутать со своим: в дверной проем проникает свет и полностью заливает каземат: лапы, грудь, все тело в нем наливаются мощью, стремительно увеличиваются, за спиной раскидывается упругое ощущение силы и потолок разом приближается, с грохотом разлетаясь обломками. Позади остается почти незаметный рывок треснувшей, как гнилая веревка, цепи, впереди раскидывается небо. Внизу мелькает цветными пятнами полотно земли. По нему бегут мураши. Пища. Резкое сокращение мышц отзывается скоростью, и мураши вдруг увеличиваются: это уже не какие-то насекомые – люди. Они разбегаются, направляя искаженные страхом лица вверх. Когтистые лапы тянуться и сминают в хватке девушку в светлом платье. У нее лицо Альмы. И сразу мысль о спасительной тени, о досаде, нежелании происходящего и одновременно тоска от проклятой железки на ноге. Существо, будто подтверждая, сдвинулось дальше от входа.
– Ладно, я так справлюсь, – успокоил Варко, и уже смелее приблизился.
Цепь была тяжелой, со звеньями, сделанными из прутка толщиной в палец взрослого мужчины. Варко ощупал ее, подергал, даже ударил пару раз подобранным тут же камнем – одно было ясно: так вот с налету с ней не справиться. Парнишка расстроено вздохнул:
– Кре-епкая. Быстро не смогу помочь.
В сознание юркнула мысль-гостья, – Варко уже почти начал отличать их, они были необычные, словно те, которые бывают во сне, когда вроде и сам думаешь, и не сам, – о том, как он смотрит на небо словно через небольшие отверстия в крышке или в стенке. Видно, правда, не очень, как-то размыто. Он сперва ничего не понял, когда голубая высь вдруг смазалась движением, прорисовалась лицом ехидно улыбающейся Альмы, опять метнулась и превратилась в раскачивающуюся ветку сосны. Но его тут же охватило очень интересное и волнующее понимание:
– Дак ты пока моими глазами можешь смотреть?!
И существо напротив кивнуло. Взгляд его сразу же будто бы отразил вопрос с отголоском некого сожаления. Спроси кто, Варко не смог бы ответить, как он все это чувствует и видит, но это было так.
– Конечно, конечно, я вовсе не против, – подтвердил он.
Про сожаление тоже понял правильно – не показалось. Судя по тому, как после его согласия сразу стала четче картинка в мысле-гостье, существо и так могло смотреть через его глаза, просто по договоренности получалось лучше. Видимо это произошло уже в тот раз, когда они встретились взглядами впервые, когда он воспринял это просто как вспышку. Видимо, чтобы установить эту волшебную связь, им нужно было просто увидеть друг друга. Существу было неудобно, что оно воспользовалось этим украдкой, не спросясь.
