Андрей Драченин
Узник старой башни
– Ну ты копуша! Еще б немного, пришлось бы мне одной к старой крепости идти.
– Старой крепости? Э-э, а что за крепость? – заинтересованно уточнил парнишка.
– Все тебе надо знать! Увидишь, когда время придет, – обрезала расспросы Альма.
Варко конечно было интересно об этом поговорить, но настаивать он не стал: знал, что толку не будет. Альма если не хотела чего-то рассказывать, молчала, несмотря на уговоры.
Гранатовый сад закончился, тропка пошла в гору. Временами приходилось буквально карабкаться с камня на камень, рискуя поцарапать острыми иглами стелящегося всюду невысокого кустарника. Наконец вверх по склону в нагромождении скальных отломков наметилось присутствие человеческой руки: стали угадываться линии разваленных временем остатков каких-то сооружений. Но чем дальше они продвигались, тем больше было уцелевшего. В конце концов они остановились перед лишь частично разрушенной надвратной башней с расходящимися по сторонам щербатыми стенами. Самих створок уже не было, как и решётки. Мост, который был опущен через почти засыпанный ров, уже вряд ли можно было поднять: цепи и механизм покрылись сплошной коростой ржавчины.
– Ну что, не побоишься внутрь зайти? – ехидно поинтересовалась Альма.
– А что там может быть страшного? – спросил Варко, сам лихорадочно вспоминая всякие россказни про заброшенные замки и населяющие их духов.
Из всего исходило, что с одной стороны не хочется лезть в эти развалины. В то же время было жутко интересно: вдруг там, где-нибудь сокровища припрятаны – пригодились бы на выкуп.
– Может и ничего, а может всякое. Пока не зайдешь – не узнаешь, – ответила Альма.
Варко двинулся в проём арки. Уже зайдя внутрь, в ее тень, оглянулся: девочка куда-то пропала. В целом это было для нее свойственно. Он немного покричал, зовя ее по имени, и решил пойти исследовать старую крепость один – не возвращаться же, не посмотрев хоть краешком глаза.
Квадратный дворик сразу за воротами был частично засыпан остатками деревянных балок и обломками стен. Больше в нём ничего интересного не наблюдалось. Разве что крапивы на суп надергать. Дальше был проход во вторую линию ограждения крепости, а за ним открывалось пространство с постройками явно хозяйственного назначения. Здесь тоже царило запустение: наверное, Варко был не первым, кто сюда сунулся. Мысли о сокровищах несколько потускнели: так, хоть что-то бы малость полезное найти. Парнишки немного побродил, угадывая, где здесь была конюшня, где кузница, где жил рабочий люд, затем посмотрел на донжон. Тот был обнесён ещё одной стеной и возвышался угрюмой громадой, как изрядно потрепанный в битве, но до сих пор не сломленный бывалый воин.
Варко с опаской двинулся в его сторону: всё же если и искать здесь чего, то явно в сердце этой старой крепости. Он медленно шёл, стараясь не издавать лишнего шума. Пройдя последним проёмом для давно отсутствующих ворот, Варко приблизился к донжону. Вход в него находился на высоте трёх человеческих ростов, под ним на земле лежали остатки истлевшей лестницы и часть рухнувшей, истонченной непогодами верхушки. На первый взгляд забраться внутрь не было возможности. Варко двинулся кругом основания башни, пробираясь меж обломков, в надежде обнаружить другую дверь, пониже. С этим не повезло, но на задах донжона, цоколь его в одном месте был проломлен, словно некая дрожь или подвижка скального основания сместила породу и с легкостью порвала фундамент мощного сооружения. Провал чернел кромешной тьмой и вёл куда-то вниз.
Варко охватило двоякое чувство: при мысли сунуться в эту расщелину тело сжималось, хотелось подвывать от страха и тотчас бежать прочь; в то же время неудержимо тянуло выведать возможные тайны старой крепости. Особенно манило тем, что вот, казалось бы, недосягаемо пробраться внутрь – мыслимо ли, вход на такой высотище, без лестницы и башня на совесть сложена, пальца не сунешь меж каменных блоков, – и тут же такая лазейка. Аж дрожь берет от азарта. Вдруг первый он додумался вкруг пойти, кому охота ноги ломать по обломкам? Или трещина только на днях случилась… Все-таки интерес пересилил, и Варко начал, осторожно ощупывая путь, пробираться в нутро донжона.
Было темно, ноги неуверенно ступали по грозящей переломами поверхности лаза, руки хватались за холодный и осклизлый камень. Постепенно глаза маленько свыклись, но ясно что-то различить осталось невозможным. Наконец Варко ощутил, что добрался до ровного основания: судя по еле видным очертаниям он стоял на лестнице. На нее трещина в породе почти не повлияла, так, малость перекосила ступени в одном месте. Дальше можно было двинуться вверх или вниз. Немного подумав, выбрал второе: где ж еще прятать самое ценное, если не поглубже? Идти стало легче, по обеим сторонам раскинутые руки касались выглаженных стен, но вот беда – свет совсем иссяк. Варко пожалел у своей недальновидности: мог бы и огня прихватить, а то пройдешь мимо клада, под самым носом не заметишь. Но эти мысли он так и думал, на ходу, продолжая все так же спускаться, уже потеряв счет пройденным шагам. Есть вообще дно у этой башни?
Поверхность под ногами перестала проваливаться очередным перепадом ступеней, руки вдруг потеряли стены коридора: похоже те разошлись по сторонам. Варко остановился и прислушался, вглядываясь слепыми от мрака глазами в пространство. Здесь была некая неправильность, не соответствие тому, что он почувствовал, когда погрузился в темноту расщелины. Наконец парнишка понял, что внесло этот разлад: впереди веяло сухостью и теплом, как в хорошо протопленном помещении, тогда как на всем пути внутри башни было влажно и промозгло. Так же в воздухе витал незнакомый запах: не противный, тоже связанный с чем-то разогретым, но никак не приходящим на ум. Но откуда здесь это?
Вдруг резко накатило ощущение чьего-то присутствия, отголосок шелеста, скрипа. Впереди звякнуло и скрежетнуло железом по камням. Варко уже почти сиганул обратно вверх по лестнице, но почему-то замер. Привычное состояние страха не спешило захлестывать сознание паникой и спазматически сжимать грудь. Была лишь щекотка некого чувства, которое держало парнишку в состоянии чутко взведенной пружины, готовой мгновенно бросить в любую сторону, но отсутствовало желание слепо бежать или прятаться.
– Альма, это ты опять меня пугаешь? – невольно спросил парнишка, но никакого ответа не дождался. В конце концов он выдохнул и осторожно сделал несколько шагов вперед.
Темнота некоторое время молчала, затем опять завозилась шелестом, шуршанием, зазвенела чем-то похожим на звук волочащейся по камню железной цепи, скрипнула щебнем под тяжелыми шагами, в ней будто кто-то вздохнул. Варко опять в нерешительности остановился, очень не хватало хоть маломальского освещения. В этот момент во мраке что-то вспыхнуло, но тут же погасло, оставив в глазах Варко мельтешение цветных пятен. Одновременный взрыв шороха и звона металла стегнул по нервам и, без всякой паузы, будто эти звуки стали материальными, нечто подсекло упругим ударом ноги парнишки. Все вокруг завертелось, Варко на какое-то время словно потерял осознание происходящего. Только лишь старой занозой зудела мысль о проклятой железке, что держит и так больно давит – левая лодыжка отозвалась саднящей болью, – а ещё очень сильно хотелось увидеть небо. Тут же следом пришло недоумение: я ж на правую хромаю? А вверх вот только утром смотрел: так себе погодка, тучами всё обложило. Откуда всё?.. Тут же опять все замелькало, что-то происходило, он вроде двигался, бежал, карабкался, но как в тумане, ничего не понимая. Потом все остановилось, точнее остановился сам Варко: он обнаружил себя уже снаружи, у стены донжона. Ветер слегка шевелил его волосы, словно успокаивая, а Варко жадно втягивал кажущийся таким вкусным воздух и словно впитывал взглядом небесный простор. Было немного странно ощущать такое, словно он пробыл в подземелье целую вечность.
Парнишка ошеломленно потряс головой, пытаясь прийти в себя, с опаской глянул на разлом: в его темноте все было недвижимо, никто не лез и было тихо. «Показалось?..» – машинально, сам не веря в такое, подумал Варко.
– Чего такой встрепанный? Нашел что-то? – выдернул из ступора голос Альмы.
Варко завертел головой и увидел ее на верхушке наполовину осыпавшейся стены: девочка сидела и беззаботно болтала ногами, держа в руках букетик горных цветов. Парнишка что-то неопределенно промычал, не найдясь с ответом. Альма хмыкнула и ловко соскочила на землю.
– Пойдем уже, чего застыл? – позвала она и направилась к проему ворот.
Варко шел, обдумывая, что же все-таки произошло. Одновременно он будто заново оглядывал всё вокруг, словно темнота подземелья обострила восприятие: смотреть было, как поглощать вкусную пищу, смакуя кусочек за кусочком. Перед ним мерно покачивалась коса Альмы, шурша по материалу платья, когда она всячески преодолевала возникающие на пути препятствия. Это успокаивало и еще подводило мысли к некой грани понимания. Девочка вдруг стремительно оглянулась, словно неожиданно захотела увидеть Варко или кого-то еще, но тут же отвернулась обратно. Взор ее при этом, казалось, сверкнул, а заплетенные волосы хлестнули гибким хвостом. «Глаза! Это были глаза!» – вдруг ясно подумал Варко, тут же кое-что предположив и о том, что сбило его с ног. Но в этом надо было еще разобраться, а желательно рассмотреть.
– Надо вернуться туда со светом, – произнес он.
Альма еще раз внимательно взглянула на Варко и прокомментировала:
– Ты знаешь, я бы так не спешила. Не всем такое приятно.
Варко до конца не понял, что она имела в виду, но задумался.
