Андрей Билык
Падение в обратном направлении
10
Демьян сидел в университетском кафе за самым дальним столиком в углу, пытаясь избегать возможных встреч со случайными знакомыми, если те вдруг решат наведаться в это же заведение. Его компанией в ближайшие дни стали лишь насекомые, жужжащие в его раскаленной голове. Но вместе с тем, он чувствовал себя необыкновенно умиротворенно и расслаблено.
Рука, забинтованная в гипс практически по локоть, лежала мертвым грузом на столе. Единственное о чем он задумывался, бросая на кусок нелепого минерала редкие взгляды – это то, что сейчас он не мог играть на гитаре – заниматься тем, что помогало ему убегать от своих мыслей.
Давно потеряв счет дням с того самого вечера, лучшим решением стало просто не вспоминать ни о чем, считал он, но все было не так просто, как хотелось бы.
– Я знал, что таким как она нужно! Но ты ведь не хотел слушать. Своими словами Игнат нарушил единение Демьяна с самим собой, развалившись на стуле возле него по левую сторону стола.
Его появление для Демьяна, погруженного в свои внутренние заботы, стало неожиданным, не говоря уже о том, что он попросту не заметил, как приятель уселся за его столик. Дернувшись поначалу от испуга, Демьян вскоре пришел в себя, сожалея, что ему так и не удалось добиться уединения от чьего-либо внимания.
– Какого черта? Что ты тут делаешь? – негодующе уставился он на приятеля.
– В смысле что я тут делаю? По-моему все очевидно, если вдруг до тебя не дошло! – медленно, слегка протягивая слова, ответил Игнат. Это было не похоже на его обычно быструю и энергичную манеру изъясняться. Серьезность его настроя считывалась в напряжении чуть ли не каждой мышцы на жилистой физиономии. Впалые глаза укорительно щурились, глядя на собеседника, ожидая от него какой-то реакции.
Не выдержав напора в чужом взгляде, Демьян отвернулся, уставившись на полупустую чашку кофе в своих руках. Он не хотел задумываться что такого произошло в жизни Игната, отчего тот был явно не в лучшем расположении духа сегодня. В конце концов, у него и своих тараканов хватает, незачем давать приют еще и чужим.
– Завязывай говорить загадками, сейчас не самое подходящее время для этого, – рассержено пробубнил Демьян, но его недовольство не продлилось долго. «Я знал, что, таким как она нужно!» «Но ты ведь не хотел слушать», – вторила память произнесенные только что слова Игната, словно сирена, предупреждавшая об опасности.
– Эй, я не рассказывал тебе ничего про … Нахмурившись, он поднял взгляд от чашки с кофе, но не обнаружил никого рядом. Демьян вытянулся в выражении своего лица, тараща глаза по сторонам и хаотично пытаясь сообразить что происходит и куда подевался Игнат, еще секунду назад бывший возле него.
– Про Адриану?
Его бросило в холод и пальцы на руках бесконтрольно задрожали. Не понимая что происходит, Демьян заглянул под стол, надеясь обнаружить там неуместного шутника. Уже готовый как следует вдарить ему, чтобы впредь было неповадно изводить никого подобным образом, парень не обнаружил там ничего кроме собственных ног.
– Ладно, как я понимаю, тебе нужна подсказка, – вновь прозвучал знакомый голос.
Демьяна накрыла оторопь, пробежавшая волной холодных мурашек по спине. Он вынырнул из-под стола. Пробегая глазами по соседним столикам и лицам людей, сидящих за ними, он опять принялся искать того, кого на самом деле искать было не нужно.
– Можешь перестать шарахаться в поисках непонятно чего, если не хочешь, чтобы все вокруг начали таращиться на тебя как на ненормального, – вымолвил внутренний голос в его голове.
Демьян замер на своем месте в исступлении, не соглашаясь принимать очевидный факт. С силой зажмурился и обхватил свою голову руками, пытаясь прийти в себя.
– Неужели еще один дурацкий сон?! – пытался он убедить себя.
– Эй, я, кажется, с тобой разговариваю! – голос Игната вновь был по соседству.
Это определенно походило на сон. Демьян медленно раскрыл глаза, словно после безвременного пробуждения, от которого веки были тяжелее бетонных блоков, в надежде увидеть знакомые стены своей комнаты в общежитии.
Свет от дневных ламп резанул сознание, вырвав его из темноты. Но все было тщетно. Это был не сон. Перед ним была все та же чашка кофе, часть которого теперь была разлита по столу.
На этот раз Игнат сидел уже по другую руку от Демьяна, все также уставившись на него своими недобрыми серыми глазами.
– Так давай, ты успокоишься и подумаешь, – предложил приятель.
Чувствуя, как дыхание сбивается под учащенным ритмом накатывающей паники, Демьян безмолвно замер, смотря на Игната. Мысли бились в его голове, перемешиваясь между собой. Картины расплывчатых воспоминаний из разных уголков памяти кружились внутри цветными обрывками, пока не начали складываться в единый образ. Понимание происходящего медленно подступало.
Конечно, он отдавал себе отчет, что постоянные его диалоги с самим собой могли озадачить случайного свидетеля, если кому-нибудь вдруг довелось бы наблюдать подобное со стороны. Вместе с тем, для Демьяна они служили своего рода твердой почвой под ногами каждый раз, когда он нуждался в ответах на свои вопросы.
Что послужило началом этому, точно сказать было невозможно. Демьян мог вспомнить лишь одну из бесконечных зим и толщу снега на земле и в воздухе, ложившуюся тяжелыми хлопьями на ресницы и застилавшую взор. Мороз тогда дрожью проникал под одежду, пробирая до костей, прямо как страх, который сейчас обрушился со всей своей гнетущей силой. Где-то в глубине его разбережённого ума отголосок понимания возникал вспышками дежавю, позволяя взглянуть на некоторые происходящие с ним моменты со стороны.
Сейчас память возвращалась в тот пасмурный день с мелким градом, когда он направлялся сквозь слякоть к прилавку со специями на местном рынке. Ноги были насквозь сырые от многочисленных луж. Протягивая торговцу купюру, Демьян забрал несколько штук необычного плода и, обернув их в сверток, бросил на дно пакета к остальным немногочисленным покупкам, среди которых были пара упаковок кефира. «А теперь погнали уже домой, не хватало еще подхватить простуду», – подсказывал внутренний голос.
В следующий момент, новый кусок флешбэка перенес его в комнату в общежитии. Она была пуста и наполнена тенями от слегка задернутых штор. Демьян лежал на спине, заложив руки за голову, и безмолвно наблюдал за тенями на потолке. Вставать с кровати совершенно не хотелось. В нем не было абсолютно никакого желания идти на занятия в университет, поэтому он решил устроить себе выходной.
Обломки памяти возникали уже знакомыми событиями прошлого, обличая их в новом виде.
Нащупав на прикроватной тумбе свой старенький телефон, он поднес его к глазам и принялся искать номер Игната в записной книжке, но дикость осознания была в том, что Демьян даже не запускал выключенный аппарат. Уставившись в пустоту комнаты, он вел диалог с самим собой, договариваясь о какой-то встрече, и твердил что-то о музыке.
Только сейчас, сидя в университетском кафе и погружаясь в истинные картины прошлого Демьян мог взглянуть на себя со стороны незатуманенным взглядом. От этого ощущения ноги становились ватными, и если бы он не сидел за столом, то непременно бы рухнул обессиленный на землю.
Вновь возвращаясь мыслями в тот день, он видел, как вставая с кровати, потерянно, сам доставал тот самый пакет с несколькими свертками. Как раздавил ногой один из них и высыпал в упаковку кефира.
Боль прозвучала оглушительным выстрелом в голову.
– Смотри, какую новую тему у Deftones я выучил, – его голос пронесся единственным звуком в четырех стенах, которые скрывали невнятные действия, происходящие внутри, от возможного случайного взгляда кого бы то ни было. Демьян достал гитару и включил комбик. На этом одно из воспоминаний оборвалось.
Память перенесла его на ночную дорогу, по которой съёжившийся человек медленно волочился домой с работы под светом редких фонарей и ярких звезд. Ноги были мокрыми и холодными от слякоти вокруг, но казалось, что он вовсе не замечает этого и без устали спорит сам с собой во весь голос, будучи уверенным, что вокруг нет ни одной живой души.
Его голос звучал неустойчиво в своих интонациях, в мгновение возвышаясь и падая следом. Слова то энергично ускорялись, то звучали протяжно и робко. Испуганный съежившийся человечек, он бормотал себе что-то под нос, словно репетировал несколько совершенно разных ролей.
…
– Ты ведь знаешь, что тебе нужно от нее. Что ты хочешь от нее. Так чего медлить? – убеждал он сам себя. В этот момент его глаза горели дымкой серости, за которой скрывалась страсть навязчивой идеи и убежденности в своей непоколебимой правоте.
Пробубнив себе под нос еще что-то маловнятное, съежившийся человек погрузился в тишину вечернего города, словно размышляя над чем-то.
– На самом деле…мне не хватает…я хочу… чтобы кто-то был рядом. Хочу понимания, – произнес он тихим сдавленным всхлипом. Потупив взгляд, он наблюдал движение собственных ног по тротуару. Веки наполовину закрывали его глаза, и по выражению лица была заметна внезапно накатившая подавленность.
Вспышка яркого света, в секунду мелькнувшая перед глазами, стерла часть воспоминаний о том разговоре с самим собой, но уже в следующий момент сменилась разъяренным криком, вновь возвращая его к недавно покинутому обрывку памяти, в котором Демьян узнал собственный голос.
– Да пошел ты! – неожиданно громко прокричал он, замерев на месте и озираясь по сторонам. Высматривая по обе стороны дороги редких прохожих, Демьян пытался прикинуть насколько вероятно, что его мог кто-то услышать.
Убедившись, что все по-прежнему тихо, он двинулся дальше, разглядывая «медведицу» на звездном небе и спокойным ровным тоном в полголоса добавив:
– Как скажешь. Но ведь у нас всегда есть мы…Воспоминания в очередной раз оборвались, как будто мозг боролся за сохранение остатков здравого самообладания перед неумолимой стихией безумия, разворачивающейся в его голове.
И снова он сидел на своей кровати с темно-фиолетовыми пятнами под глазами. Уставший и разбитый, Демьян не обращал внимания ни на что вокруг, всецело погруженный в собственные мысли об Адриане, о своей жизни, которая словно проходила мимо него, о детстве и о смысле всего происходящего с ним.
В какой-то момент Демьян поднял глаза на стоявшую напротив соседскую кровать и потерянно улыбнулся, как если бы вдруг увидел сидящего на ней давнего друга. Действия парня, находившегося в одиночестве в своей комнате не были связанны между собой какой-то поддающейся объяснению логикой. Казалось, все что он делал было совершенно разрознено для всех, кроме него.
Перед его взглядом был Игнат, который спрыгнув с кровати, направился к нему с маленьким пузырьком в руках. Однако по факту, секундой ранее сам Демьян достал этот пузырек из собственного кармана джинс и теперь держал в своих руках.
– Откуда у меня появилось это вещество?
Ранее скрытый ответ, был в его голове.
Перед тем, как забрать из родительского дома в пригороде сумку с консервами в металлических и стеклянных банках и направиться обратно к себе в общежитие, Демьян проскочил к шкафчику с лекарствами. Его отчим был врачом, и зачастую в их доме водилось множество медикаментов, среди которых можно было найти и совсем редкие и труднодоступные. Выудив необходимый пузырек с бесцветной жидкостью, Демьян, опаздывая на ближайший рейс автобуса, поспешил небрежно натянуть шапку. Он не обратил внимания как та все же неровно съехала на бок. После нескольких безуспешных попыток справиться с курткой, молния на которой всегда расходилась, Демьян, дал себе еще несколько секунд поразмыслить. В итоге, он все же напялил несуразные рукавицы, решив, что не хочет отморозить себе руки, если всё-таки опоздает на автобус и будет вынужден ждать следующего.
Вспоминая все больше подробностей, Демьян надежно сжимая пузырек с каплями в правой руке, пока нездоровое сознание рисовало перед ним Игната. Приятель стоя, закапывал бесцветную жидкость себе в нос. Хватка ослабла и Демьян, словно ведомый чужой волей, взглянул на этикетку микстуры, покорно лег и, запрокинув голову, повторил действия еще раз, закапав себе еще по десять капель.
Очередная ослепительная вспышка оборвала воспоминание, вырисовывая перед ним безумную картину накрывшего его действия микстуры отчима, когда, потеряв связь с реальностью, он в одиночестве пытался побороть свою скованность и закрепощенность.
Стоя посреди своей комнаты и медленно ворочая головой из стороны в сторону, он отчетливо видел в своих глазах ужас неосознанности и неконтролируемости происходящего вокруг. Ноги, подкашиваясь, дрожали под ним, пока он не перестал сопротивляться и просто не рухнул на пол, неожиданно залившись пугающе-мерзким истерическим смехом. Если бы это продолжалось хоть сколько бы то ни было долго, то наверняка привлекло бы внимание соседей, несмотря на звуки музыки, доносившиеся с плеера на ноутбуке, который Демьян включил немногим ранее. Закончившийся приступ необузданного смеха сменился усталостью и последовавшим за ней глубоким сном прямо на полу, посередине комнаты общежития.
Сидя в университетском кафе, Демьян безмолвно вынырнул из собственных воспоминаний и потерянно уставился взглядом на Игната, словно в собственное отражение в зеркале.
Его второе я, вскрывшееся перед ним, растеклось в широкой безбашенной улыбке, прищурившись и обнажая все зубы, а глаза горели все той же знакомой неконтролируемой энергией, которая сейчас казалась пугающей.
– Наконец-то, – довольным тоном выдохнул Игнат. – Ну как ощущения? Неужели факты были так не очевидны, что пришлось столько времени перетряхивать тебе мозги, чтобы ты вспомнил, как оно было на самом деле?
Демьян молчал, хотя ответы крутились у него на языке. Только сейчас он мог быть честен перед собой, чтобы признаться, что с ним не все в порядке. Его поначалу невинные разговоры с самим собой превратились в нечто большее.
– Кажется, у нас большие проблемы, – неожиданно спокойно произнес Демьян. Его мысли были холодны в своем расчете, ведь он уже знал, что должен со всем этим сделать.
– Наша единственная и главная проблема – твоя тяга к этой девице! Разве ты еще не понял? – неожиданно разгорячился Игнат, повышая голос. Он был необычайно зол, слова сочились ненавистью. – Но знаешь, я раскрою тебе еще пару тайн, которые ты никак не хочешь признавать, хотя они лежат прямо тут, на поверхности, – он откинулся на спинку стула и твердым голосом продолжил свою мысль. – Давай-ка еще подумаем, разве я не предупреждал тебя о ней? Соглашусь, поначалу мне и самому приглянулась эта мерзкая тварь, вся такая милая из себя, просто ходячий секс. Как она ловко намекнула тогда в автобусе, что не прочь завязать разговор, но долго прятать свое истинное личико от меня у нее не получилось. Еще в тот раз, когда ты пришел к ней с цветами в общежитие, было понятно, что она может лукавить, врать и все в этом духе! А главное делает это с удовольствием, чтобы увлечь нас в свои игры! Но ты пропустил это мимо ушей, поглощенный ее притяжением.
– Я не понимаю о чем ты…
– Не перебивай меня! – неодобрительно огрызнулся Игнат. – Твое желание видеться с ней, когда ты поперся по ее первому зову в магазин. Тебя ведь тоже насторожило ее поведение, разве я не прав? «О боже, ну давай, продолжай в том же духе!», – с издевкой передразнил он манеру Адрианы, с которой девушка произносила эти слова в тот день. – Но теперь я видел ее насквозь! – решительно продолжал Игнат. – Вот что должно было открыть тебе глаза окончательно в отношении нее. Я говорил тебе! – все больше негодовало второе я Демьяна. – Но ты и тогда не хотел слушать! Ты видел только то, что хотел! Но я не виню тебя в этом, в конце концов, откуда было взяться пониманию, если опыта у тебя нет! – глумясь над Демьяном, Игнат нарочно подчеркнул факт об этом. Слабость Демьяна выводила его из себя, и теперь он мог ткнуть собеседника в это носом.
Демьян ничего не отвечал на его выпады, лишь уставившись на приятеля без единой эмоции на лице. Хотя для него в словах Игната и начинала проступать истина к которой тот вел, но его голова была занята совершенно другой проблемой, а именно: «Что, черт возьми, тут вообще происходит!?». Почему это случилось с ним!? Он хотел, чтобы накатившее помешательство поскорее прекратилось, только и всего.
Игнат выдохнул, успокаивая себя, достал сигарету и закурил.
– Что ты делаешь? – закашляв, выдавил Демьян.
– Ничего страшного, потерпишь. Дак о чем это я? Ах да, ты не хотел слушать! Ты помнишь, что я говорил тебе о ней? Кажется, не очень, судя по тому, что у тебя провалы в памяти о тех разговорах. Ты всячески пытался отгородиться от мысли, что эта дрянь играла с тобой, когда ей того хотелось. Заставляла скакать перед ней на задних лапках, развлекать ее, делать то, что она захочет. Это явно забавляло ее. Наблюдать, как ты ищешь новых встреч, пытаешься достучаться до ее эмоций, выворачивая себя для этого, примеряя на себя чужие роли, переламывая себя, тратя на это все свои силы! Она явно получала удовольствие от процесса, прекрасно разбавляя свою скуку и наблюдая за неопытностью нескладного малого.
Игнат пододвинулся ближе к Демьяну, вглядываясь в его лицо и пытаясь разглядеть в нем одобрение и признание своих слов, а может быть и толику благодарности. Он ждал, что тот, наконец, примет правду, какой бы неприятной она для него не была, но встретил лишь недоумевающий укорительный взгляд и полное нежелание соглашаться с услышанным.
– Я не списываю себя со счетов и не буду перекладывать всю ответственность на тебя. Ведь так или иначе это я подбивал тебя на некоторые принятые тобой решения. Хочу, чтобы ты правильно понял. Я видел, что это было нужно тебе – новый опыт и все такое. А кого бы не привлекла ее внешность? Да, я знал какая она, но видя твою тягу к этой девице, я прислушивался и к тебе тоже. Я считал, что поимей ты ее и помутнение кончится, тебя отпустит.
– Ты ошибся! – неуверенно, вполголоса, перебил его Демьян. – Главное, чего мне хотелось в тот момент – не оставаться наедине с собой. Ну или с тобой, как оказалось, раз уж на то пошло. Я устал от одиночества, – он потупил взгляд. Признание было похоже на пытку, но Демьян должен был озвучить это. Признаться в первую очередь себе. – Я устал от постоянных сомнений в себе, поисков чего-то хорошего в своей жизни. Да, может быть я ошибся в выборе того человека, с помощью которого должен был вынырнуть из этой трясины, но я хотел быть искренним перед ней и перед собой, надеясь, что меня поймут и подскажут куда двигаться дальше. Я хотел видеть в ней возможность, мотивацию, музу, вдохновение, называй как угодно, а то, о чем сейчас треплешься ты, никогда не было самоцелью для меня, что, по-видимому, нельзя сказать о тебе!
– Прекращай нести эту ересь! Ты соглашался, чтобы тебя ломали, заставляя быть тем, кем ты не являешься!?
Казалось, доводы Демьяна были для Игната пустым звуком, и он продолжал настаивать на своем.
– Опыт сексуального самопознания так сказать, вот что тебе было нужно. Розовые очки должны были спасть! – он продолжал настаивать на своей правоте. – Поэтому в какие-то моменты я говорил о том, чтобы ты продолжал, но было очевидно, что в одиночку ты все запорешь. Когда не получилось намеками придать тебе равновесия в общении с ней, стабилизировать твои невнятные бормотания и мысли, чтобы ты вел себя «нормально», – Игнат осекся. Это выражение явно позабавило его, если можно было считать состояние, в котором пребывал Демьян, «нормальным». Он прогоготал подобие смешка, расплываясь в неприятной для приятеля улыбке.
– Мне пришлось предпринять более решительные шаги.
Взгляд Игната заиграл в новом свете. В глазах вспыхнул огонек, ознаменовавший переломный момент его существования. Демьян напрягся, начиная догадываться, что тот имеет в виду и новая порция воспоминаний развернулась в его уставшем обессиленном сознании.
Дело было в том, когда ему снилась та мерзкая ночь, заваленная снегом зима и окно балкона, в котором он видел ее. Когда он ощутил, что его тело неподвластно ему, он первый раз почувствовал чужую волю в себе, он был не в состоянии совладать со своим бессилием. После пробуждения его глаза судорожно метались из стороны в сторону в темной комнате, пока он бился в бесполезных попытках ухватить ускользающий воздух. Словно чьи-то руки крепко сжимали его горло ледяными пальцами, впиваясь в кожу до тех пор, пока все вокруг не потемнело и Демьян не начал проваливаться в забытие.
Последними отзвуками перед ним стал знакомый голос, приговаривающий, чтобы он не сопротивлялся. Его тело, секунду назад бившееся в судороге перед ускользающим спасением, подернулось в нескольких резких движениях и все закончилось. Грудь начала вздыматься, впуская и выпуская столь долгожданный воздух. Демьян положил голову обратно на подушку, ощутив, что облегчение накрывало его. Он, наконец, снова мог дышать и, устремившись пустым взглядом, затянутым серой дымкой, глядел в потолок с выражением лица, не свойственным ему: широкая безбашенная улыбка, проглядывающаяся из темноты, обнажала все его зубы…
– Тот сон… – выдохнул Демьян обреченно.
– Даа, молодец! Отнюдь не быстро сообразил, но все же! – торжествующе произнес Игнат. – Ты бы все запорол, поэтому я решил взять ситуацию в свои руки, чтобы немного направить тебя.
Демьян чувствовал себя парализованным от ужаса. Вся картина происходящего сложилась в его голове, обличая столь ненавистное лицо Игната, которого он перестал контролировать.
– Не нужно слов благодарности! – хмыкнуло его альтер эго, выпуская в воздух очередную порцию сигаретного дыма. – Я и сам знаю, что постарался на славу. Если бы не я, как бы сложились ваши отношения с Адой? Признаться, я даже испытал некое удовольствие, прогулявшись с ней в кино. Смог воочию полюбоваться этой пташкой. Не представляешь как тогда чесались руки, чтобы пощупать ее!
Демьяна передернуло от этих слов. Лавина злости вперемешку с ревностью прокатилась по нему, приводя, наконец, в чувства. Он ненавидел Игната за то, что тот позволил себе вмешиваться в его жизнь, пользоваться им как манекеном, преследуя свои извращенные цели. Демьян вскочил со своего места и, добела стиснув пальцы на здоровой руке в кулак. Что есть сил он направил удар в сторону наглой ухмылки Игната. Его рука, пролетев по инерции в воздухе куда-то в сторону и не встретив никаких препятствий на своем пути, увлекла Демьяна дальше. Почувствовав как горизонт перед ним заваливается, он плашмя рухнул на пол кофейни. Внезапный шум привлек внимание нескольких зевак, с интересом разглядывавших нелепую картину.
– Ха-ха, осторожнее в своих желаниях, – усмехнулся Игнат с соседнего столика неподалеку. – Ведь я тоже могу разозлиться и тебе это точно не понравится, – его тон стал угрожающим. Он встал и подошел к Демьяну, символично усевшись на его место, с которого тот вскочил секундой ранее. – Если бы я хотел, я мог бы и дальше занимать твое место, это оказалось не сложно. Но нет! Я этого не сделал!
Дождавшись пока Демьян поднимется с пола, он протер глаза, задумавшись как наиболее точно выразить перед ним свои намерения. Немного помедлив, Игнат вновь поднялся со стула приятеля, жестом уступая его и предлагая тому сесть обратно.
Когда оба заняли свои прежние места, с которых ранее вели диалог, до внезапного порыва Демьяна, Игнат глубоко вздохнул и решил закончить свою мысль:
– Зря ты воспринимаешь все так негативно. Согласись, после того, как я немного помог тебе, в твоей голове появилось некое понимание, как общаться с пташкой дальше. Стало как будто легче, я прав?
Не желая признаваться Игнату в том, что в его словах была доля истины, которую Демьян изначально приписывал исключительно к переменам в себе, он не мог отрицать того факта, что их дальнейшее общение с Адрианой стало гораздо лучше и ближе.
– Это было правильным решением, – подытожил Игнат за них обоих. – А дальше я дал тебе возможность руководить балом, потому что только так, добившись в итоге своего… – он замолк, подбирая нужные слова, чтобы не нагнетать очередную порцию негатива со стороны Демьяна. – Я настаиваю, что только так ты бы прозрел в отношении нее, после того, как получил бы возможность познать ее главную женскую тайну.
Было заметно, что избегание называть вещи своими именами была не присуща Игнату, отчего тому становилось некомфортно.
– Ты настаиваешь на том, что все делал для меня!? А как тогда ты объяснишь это? – Демьян поднял загипсованную руку и ткнул ею в сторону Игната, но ответа не пришлось ждать долго.
– Это чистая случайность, – спокойно, как ни в чем не бывало, ответил он. – Когда эта мерзкая сука, решив поиграть с чужими чувствами, так беспардонно вывалила на тебя свою тонну дерьма, она определенно догадывалась, что ты неравнодушен к ней, – потеряв самообладание, Игнат говорил все громче с нарастающей озлобленностью на лице, пока совсем не перешел на крик. – Так ответь мне, зачем ей было это делать? А я скажу тебе! Просто потому, что она такая! Это доставляет ей удовольствие! Она напитывалась твоей слабостью к ней.
Он надменно смотрел на Демьяна с явным пренебрежением, решая раскрыть перед ним последнюю свою карту, пока тот внимательно перебирал в голове произошедшие события.
– Это добило тебя! – с какой-то неприятной отцовской заботой подытожил Игнат. – Когда ты начал терять ощущение реальности с происходящим вокруг, я понял, что без моей помощи ты не выкарабкаешься из этой ситуации. Тогда я решил вмешаться вновь. Прямо тогда! В тот самый момент, чтобы воздать ей по заслугам прямо там и плевать на последствия! Твоя разбитость угрожала в дальнейшем и моему существованию, угрожала нам обоим.
Демьян не мог поверить в услышанное. Неужели, думал он, этот псих действительно намеревался сделать что-то такое по отношению к Адриане, что Демьян никогда бы не простил себе? В этот момент он окончательно убедился в необходимости действий, о которых размышлял весь их диалог. Беспокоясь, что его намерения станут понятны Игнату, он поспешил отогнать мысли о своих планах на этот счет, возвращаясь к воспоминаниям того вечера, которые неожиданным потоком озарения предстали перед ним.
Демьян помнил ту борьбу внутри себя, спутанность мыслей и желаний, когда Игнат внутри него требовал возмездия. Он вновь пытался заполучить контроль над Демьяном, но эта попытка не осталась незамеченной от истинной воли хозяина. Внутри разворачивалась борьба за власть, которую Игнат тогда все же проиграл, а Демьян, оставшись со сломанной рукой, сумел проглотить обиду, чтобы просто уйти.
Эти события ранее оставались за пределами его памяти, наверное, отчасти потому, что расшатанное сознание Демьяна пыталось защититься от опасного знания, которое могло окончательно повредить его душевное равновесие. Однако сейчас, вернувшаяся память преисполняла его уверенностью в себе. Тот случай показал Демьяну, что он мог контролировать Игната, мог повлиять на странные метаморфозы, происходившие внутри одного тела. Это придавало сил и уверенности для дальнейших решений.
– Знаешь какой урок преподнесла та ситуация? – Игнат не собирался замолкать, подводя Демьяна к основной цели своего рассказа. – Та боль, которую нам пришлось испытать после ее признания, должна быть возвращена. Теперь, чтобы закрыть эту историю окончательно, нам мало просто воспользоваться этой девицей, – его слова звучали для Демьяна как очередное сумасшествие.
Становилось ясно, что Игнат настроен серьезно и лишь в нем кроется истинная причина всего того, что творится внутри одного человека. Истина была в том, что они оба были привязаны к Адриане ничуть не меньше, чем каждый из них по отдельности, пусть и в силу разных причин. Внутри Игната тоже скрывалась боль и разочарование, донимавшие их обоих.
– Мы должны разорвать эту связь! – с холодной решимостью в голосе отрезал Игнат. – И есть только один единственный способ…ее физические страдания…она должна исчезнуть, – он произносил эти слова медленно, подчеркивая свою непоколебимую решимость. На этом Игнат закончил и преисполненный решимости, ждал ответной реакции от собеседника.
– Я не буду делать этого. Не стану идти у тебя на поводу! Можешь даже не рассчитывать, – сама мысль подобного плана бросала Демьяна в дрожь, но он не переставал сопротивляться помешательству.
– Мне тоже это не по нутру, но я предвидел твою реакцию, поэтому должен тебя предупредить. Если ты не сделаешь этого, то это сделаю я! – лицо Игната искривилось гримасой, от которой у Демьяна побежали мурашки по коже. Демьян видел в его глазах однозначность уже принятого решения, которую не в состоянии был перекрыть никакой страх перед жаждой отомстить.
– Но я дам тебе шанс выбора, – продолжал Игнат, – потому что как бы мне ни хотелось, это должен сделать ты! Только так можно успешно положить конец всему, что связано с ней. Это станет новой страницей, новой главой. Однако, если ты не примешь правильного решения, то мне ничего не останется, как сделать это самому. Да, результат будет не совсем тот, что нам нужен, но ты оправишься и, что самое главное, мы по-прежнему будем друг у друга, ведь я нужен тебе!