Андрей Арсланович Мансуров
Разрешенная фантастика – 1
Но что поделаешь – амбициозные, и лучше других знающие, как воплотить в жизнь Мечту о «счастье для избранных», политики и солдафоны, плодятся похлеще тараканов. И, не имея прецедентов, готовы рискнуть помочь «высшей расе».
Так что человек вполне усвоил уроки. И если в Реальности Три ещё оставалась надежда, то перспектив для заселения людьми и их потомками в ближайший миллион-другой лет Мира Четыре – уж точно не намечалось. А поскольку число Реальностей всё же было хоть и велико, но вовсе не бесконечно, человек, ощущая себя тоже причастным к трагическому упущению, регулярно посещал эту реальность.
И регулярно испытывал досаду, боль, и злость.
Злость относилась как к незадачливому предшественнику, так и к себе.
Нельзя успокаиваться! Нужно больше тренироваться, и работать! Как над собой, так и над порученными Реальностями! Нужно, пусть это стоит сил, и времени, заглядывать подальше в вероятностное Будущее – чтобы вовремя заметить ошибки. Благо, Единое Поле содержит всё Время вселенной… И опасные пути развития пресекать можно и нужно. Примерно ту же мысль человек вычитал у Айзека Азимова в «Конце Вечности». (Не иначе, как кусок с данными о хроноформациях как-то просочился из Единого Поля в сознание писателя… Но сверхчутье – не преступление. И книга – вышла.)
А вот недосмотр в плане разработок, или применения глобального Оружия – чреват потерями: каждый очищенный от людей Мир – вожделенная добыча для Конкурентов!
А уж конкурентов у Гуманоидов хватает! Одни инсектоиды чего стоят!..
Поэтому радовало, что Наместник был на их стороне, и не приветствовал распространение Галактической хитиново-панцирной целеустремлённо-злобной Нежити.
Так что человек придирчиво и методично осмотрел все джунгли планеты на предмет выявления «самой умной макаки». И, наметив возможных кандидатов на «продвинутых» Главных Самцов, со временем могущих дать перспективное в интеллектуальном смысле потомство, сделал нужные внушения.
После чего удалился сразу в Реальность Пять.
Барьеры между реальностями он научился преодолевать ещё в далёком детстве, чисто инстинктивно. Вначале – во сне. Ну а потом освоил и методику сознательного переноса. Тогда-то его и заметили. С ним побеседовали. Убедили. Воспитали и подготовили.
Именно таких, путешествующих во сне в «другие Миры» детей, а иногда и взрослых, он и выявлял в том числе на своей первой Должности. Готовил себе смену.
Но всё же по важности эта задача уступала главной…
Несмотря на кажущееся благополучие и стабильность Общества, в пятом Мире человеку не нравилось.
Хотя с точки зрения самоуничтожения этому человечеству абсолютно ничто не угрожало. Поскольку здесь «рулила» Номенклатура.
А разве придёт в голову чиновнику-бюрократу решиться на какие-то нестандартные, якобы улучшающие общество и жизнь, нововведения?!
Ну а вдруг они не приживутся? Или – сохрани Аллах! – не понравятся вышестоящим чиновникам?! Ведь это будет означать только самое страшное: выдернуть из-под себя кресло, приносящее достойный и стабильный доход!..
Для себя Человек называл этот Мир Болотом.
Потому что всё здесь словно увязало в трясине бюрократизма и инерции Административно-командной Системы. И то, что Босс назывался Султаном, роли не играло.
Различия с Миром Один начались с двенадцатого века. Разбойничьи походы татаро-монгольского войска было позволено довести-таки до побережья Англии. После чего вся Европа два века стенала под игом малообразованных, но очень жадных варваров-коневодов. Плеть-камча прогулялась по миллионам спин, а нога в морщинистом кожаном сапоге до сих пор стояла на вые всех «коренных» народностей, кто умудрился выжить.
А выжить было сложно. Даже приняв Ислам.
Впрочем, чрезмерно сильным и единым Государство было недолго. Дети и внуки Великого Вождя Тимучина очень быстро перегрызлись, и империя распалась, едва будучи создана – почти как у Александра Великого… Что не мешало всем этим вождям кланов и родов грабить захваченные страны и народы. До воцарения Системы Администраторов.
Иначе назвать методично покончивших с кочевниками-скотоводами и пришедших на их место расчётливых и методичных азиатов под управлением династии Тимуридов, было решительно невозможно. (Опять-таки по привычке человека называть вещи своими именами, и фактического состояния дел.) Этот «приход» на первый взгляд мог показаться избавлением коренных народов от рабства.
Но это – только на первый.
Потому что бандиты-грабители, насильники, убийцы и мародёры просто и буднично сменились мошенниками-администраторами. Для простого народа, впрочем, это, второе Иго оказалось посерьёзней… И потяжелей.
Образцом для установленного везде в старой доброй Европе, да и всей Евразии, порядка, послужил, естественно, образец, до этого распространённый только в Центральной Азии.
А поскольку бюрократы здесь, в силу менталитета, всегда были сильнее всех на свете, и имели замечательные возможности утихомирить любых реформаторов, пытающихся «улучшить этот грешный мир», вскоре огромная Империя Тимуридов, которую вновь покорили огнём и мечом, для, якобы, «Объединения под дальновидным недрёманным оком», теперь «процветала под мудрым руководством».
Именно благодаря этому руководству самым «продвинутым» изобретением оставалась ветряная мельница. А единственной разрешённой книгой – Священный Кодекс, завещанный Великим Прорком. Все остальные книги были, как это принято у правоверных, сожжены.
Или будут сожжены, если какие из них случайно какой-нибудь дурак припрятал… Вместе с самим дураком и его семьёй.
Как высказался при сожжении библиотеки Лондона сын великого Тимура, Шохрух, доживший до восьмидесяти семи, и захвативший-таки Британию:
– Если там написано то же, что в Священном Коране – эти книги не нужны. А если что-то, чего там нет – тем более не нужны!
В этом Мире человек тоже предпочитал не высовываться, оставаясь на пожизненной должности Младшего Письмоводителя Вазирлиги, отвечающего за территорию, известную как бывшая Франция. В его непосредственные обязанности входило решать, какие Прошения, Жалобы, Доносы и т.п. отправлять далее по Инстанциям: для того или иного возможного реагирования Чиновниками более высокого Ранга. А какие можно и просто выбросить в корзину.
На последние он просто давал стандартный ответ просителю, причём и в устной и в письменной форме: (Это – главное в такой Работе! Всё должно быть запротоколировано! Чтобы за любое принятое решение можно было оправдаться!) «Доводим до Вашего сведения, что в настоящее время, в связи с крайней занятостью, и отсутствием свободных средств, предлагаемое (или – просимое) Вами, (вписать объект Прошения или Жалобы) невозможно, поскольку (вписать причину отказа: не соответствует насущным задачам Империи, вызовет ненужные издержки и хлопоты у Администрации (вставить название местности)…)». И т.д.
Если кто-то не был бы знаком с Восточным стилем управления и методами ведения дел, он мог бы удивиться: ни один из тысяч подобных человеку Чиновников никогда не вникал в текст писем, прошений и рапортов.
Ему (в соответствии с менталитетом) вовсе не нужно было знать, что там, в документах, содержится. Быть может, там ценные предложения, благодаря которым Империя станет богаче вдвое… Или крик о помощи: наместник провинции обворовал своих подданных, а заодно и Султана… Или весть о страшной природной катастрофе – вроде нашествия саранчи или землетрясения, уничтоживших весь урожай, и теперь грозящей всему населению края смертью от голода…
Ну и что?
Ничего этого Чиновнику знать совершенно не нужно.
Единственным условием, и способом, гарантирующим продвижение такого рода документов в Инстанции, обладающие реальной властью, чтобы что-то сделать, были…
Деньги.
Они же, и только они, могли стимулировать бюрократа соответствующего Высокого Ранга, принять-таки нужное просителю Решение.
Если посыльный, или мелкий чиновник, проситель, или просто – тот, кто доставил послание, знал, что нужно, и не забывал захватить, и с почтительными поклонами передать в руки помощника человека мешочек с соответствующим количеством золотых кружков, его мольба – о помощи, защите, или там ещё о чём – оперативно и гарантированно переходила выше – к Старшему Письмоводителю.
А если этот проситель не мог подкрепить свою Просьбу суммой, примерно впятеро большей, на уровне этого Старшего… О-о!
Его Послание – ну, там, с просьбой о помощи, защите, или ещё о чём – всё равно отправлялось в Корзину.
Решение же на Самом Верху стоило уже стократ дороже.
Но если денег хватало, и проситель считал, что его затраты окупятся, предстоял самый ответственный, и, соответственно, дорогой шаг – преодоление Референта соответствующего министерства, а затем и его Вазира. То есть Главы министерства.
До Султана же доводились лишь те дела, которые прошли «по инстанциям».
И обычно это было пустой формальностью: решение подсказывал Вазир, уже всё, что полагалось, получивший, и Казначею всё что нужно, передавший.
Собственно, это человек привычно называл эти ведомства – министерствами. А здесь они назывались традиционно на восточный манер: Вазирлиги.
Потому что находились в подчинении, и служили для выполнения указов соответствующих Вазиров – наделённых всеми полномочиями помощников султана. Число таких Вазиров соответствовало числу Провинций, подпавших под власть Султаната, и в настоящее время составляло шестьдесят три. Не захваченными оставались только земли далёкой и холодной северной части Европы, где в Мире Один находились Финляндия, Норвегия и Швеция.
Но их захват, как связанный с тяжёлыми потерями в живой силе, так и с бесперспективностью для сельского хозяйства гористой и каменистой промёрзшей местности, был признан пустой тратой сил и средств. Так что викинги, которые не убрались в Исландию и Америку, (Да, туда ещё руки Салтаната не добрались! Да и как бы добрались?! «Открытия» же так и не состоялось. По причине отсутствия того же Колумба.) жили теперь более-менее спокойно. Даже дань не платили.
А уж что касается этой самой дани… Ха!
Человек прикидывал, что рано или поздно все наличные запасы золота, со всех концов гигантского Султаната, раскинувшегося от Японии до Португалии, и от Северного Ледовитого до Индийского Океанов, осядет в казне главного Сборщика: Султана.
Вон – недавно Казначей хвастался, что строители вырыли и забетонировали (Да, бетон здесь «изобрели»! А вернее – просто позаимствовали у Византийской Империи.) новый подвал, размером с доброе футбольное поле. (Вот только про футбол здесь никто не знает! И вряд ли когда-нибудь узнает.) Иначе некуда было бы всю эту дань складывать!
Интересно, что будут делать Наместники Провинций, убедившись, что золота у их народов действительно не осталось? Высылать эту самую дань продуктами? Или выплачивать из личных запасов?! Вот уж – тройное Ха-ха!..
Народные массы, или смерды, как их попросту называли знатные потомственные Воры и их воины, оставались практически поголовно неграмотны, и навечно прикреплены к своему наделу. А уж мог ли дехканин прокормить семью со своего поля, или все голодали, или вообще вымирали, не дождавшись нового урожая, или от болезней – никого не волновало.
Если положенные Налоги не поступали вовремя, всю семью просто продавали в рабство. И участь раба была иногда лучше, чем «свободного» – его хоть иногда кормили.
А ещё бы не кормить – иначе работать не сможет!
И работы рабам всегда хватало: мостить дороги, рыть оросительные каналы, пахать, сеять, пропалывать, собирать урожай, строить мечети и дома знати… Словом, всё словно было скопировано с печально известной системы Гулагов. Или древних римлян.
Человек, вселившись в тело местного носителя, прошёлся мысленно по умам челяди своего дворца. Убедился, что всё спокойно. Сел на постели. Хлопнул в ладоши.
Тотчас дверь в опочивальню бесшумно отворилась. Главный Евнух склонился в почтительном поклоне:
– Слушаю, мой Господин! Чего изволите пожелать?
– Приведи ко мне эту… новую… Как там её… э-э?.. – в тоне человека присутствовали и положенные ему по должности лень, и пренебрежение к своим рабам, жёнам и наложницам, и лёгкая досада на свою память. Да и то: разве всех их упомнишь?!
– Малику, Господин?
– Да, Малику… И пусть принесут побольше фруктов.
Малика, мать её… По арабски – принцесса. А здесь все такие: Шахиня, Принцесса, Райский сад, Пери… На цветисто-напыщенные имена Восток не скупится. В отличии от реальных материальных Благ: их надо буквально вырывать, выгрызать, вымаливать – даже честно заработанные. Менталитет!
Священный Кодекс запрещал потребление вина, наркотиков, и прочих туманящих сознание средств.
Человек, конечно, знал, что высшее руководство пренебрегает этими запретами (Но только – строго в неофициальной обстановке!), однако сам не злоупотреблял. Так, иногда, чтобы уж совсем не выделяться на общем фоне…
Зато вот разнообразнейших фруктов в этом Мире и вправду было море: вот что значит централизованная Власть.
Чего приказал дехканам – то они и выращивают! Пусть даже в убыток себе.
Малика была последней из семи наложниц человека. Приобрёл он её недавно, на Невольничьем рынке, лично, и только для поддержания всё того же чёртова престижа.
Если Чиновник не может систематически предаваться постельным утехам, или прикупить новую игрушку – видать плохи у него дела: или обеднел, или… обессилел. Над таким здесь конкретно насмехались, превращая жизнь в ад, и вынуждая досрочно просить об отставке. Человеку же пока было неплохо и на этой должности.
Так что вот она – Малика. Хм… Ростом, конечно, не вышла. И фигура – не ахти. Ноги коротковаты. Да ещё и покрыты густой и почти чёрной шёрсткой, что отлично видно сквозь розовые полупрозрачные шальвары… (Брить здесь что бы то ни было категорически запрещалось! Поэтому все мужчины ходили с густыми бородами и усами, а женщины… Да, у некоторых имелись и усики, и пушистые ноги!)
Зато новая Наложница молода и симпатична на лицо – дети будут вполне.
– Приветствую Вас, Господин! Да продлит Аллах милостивый и милосердный дни вашей счастливой жизни! Вы звали вашу ничтожнейшую рабу? – обязательный поклон в пояс. Руки сложены лодочкой перед грудью, согласно древне-индийским канонам. Вообще, культура Индии оказала мощнейшее влияние на мусульманский мир, особенно в области искусства. И секса. Что не помешало захватить эту самую Индию, и почти поголовно население вырезать… Слишком уж часто восставали!
Человек хлопнул в ладоши ещё раз. Буркнул мгновенно возникшему Евнуху:
– Ну-ка, музыкантов!
Пришлось Малике вначале услаждать эстетические порывы своего Властелина, призывно извиваясь, вихляя полноватыми бёдрами, тряся бюстом, и делая кистями рук сложные, и что-то там важное и символическое обозначающее, движения.
И только потом человек «соизволил» возбудиться и призвать её непосредственно на Ложе. Хм-м… А на ощупь кожа наложницы, вроде, ничего… Мягкая и бархатистая.
Ну уж спать Малике в эту ночь придётся не больше пары часов. Здесь положенные части тела человека, разумеется, традиционно обрезаны, и обязательства перед партнёршей даже выше, чем в Реальности Средневековья.
Ничего не сделаешь: как уже упоминалось – всё тот же Ноблесс Облидж!..
Решив, что хватит на сегодня и с него, и с измочаленной (Но вовсе не такой уж и несчастной и обессилившей, как она пыталась казаться: он это отлично видел в её хитреньком маленьком мозге!) Малики, человек отослал её в её комнатку, и позволил себе уснуть. Ведь рано утром, после второго Намаза, ему нужно на Работу.
Работа, разумеется, была – ну Очень Важной и Ответственной.
В окружении младшего Писаря, Посыльного и Подавальщика человек восседал, скрестив ноги, на огромном айване, застеленном мягкими курпачами (тонкими матрацами) и покрывалом с роскошным золотым шитьём. Нити этого самого шитья даже иногда кололи в… ну, в то, на чём он сидел. Зато уж толсты и блестят, словно алмазы – именно то, что положено Гос. Чиновнику!
Уж что-что, а выглядеть бюрократ самого Султана, и «интерьерчик» его Приёмной должны так, чтобы все только завидовали!
Посетитель, впущенный в резные деревянные двери, был обязан согласно Этикету (Да, эта замшелая и консервативная Условность цвела здесь буйным цветом!) три раза поклониться, и, упав на колени, протянуть вперёд руки с Прошением… Ну или что там у него было. И это ещё было вполне гуманно – раньше таким визитёрам приходилось целовать пол, и туфли Чиновника.
Основную часть просителей составляли представители Купечества, (Такие просили обычно об милостивом разрешении на монопольную торговлю определёнными товарами в каком-либо регионе.) Главы Общин, (Кожевенников, кузнецов, портных, и прочих – такие просили о понижении пошлин, повышении закупочных цен на их продукцию… Ну и прочих нереальных глупостях.) и Вельможи, решившие вступить в официальную Тяжбу с другим Вельможей…
Таких бюрократы любили больше всего: ещё бы! Вот из этих-то денег можно и правда – повытрясти! Буквально за каждую Справку и Протокол!
– Да продлятся дни Султана Абдурахмана ибн Рахима семьдесят второго во веки веков! Да хранит Аллах милостивый и милосердный его род на радость подданным и на страх врагам! Да пребудет милость всевышнего в его Доме, и со всеми его начинаниями! – само традиционное Приветствие необходимо было знать наизусть, и произносить громко, уверенно, и не запинаясь.
От этого зависело, отнесутся к просителю серьёзно, или… Велят прийти через две недели!
Поэтому Проситель, который не мог сам запомнить, или по каким-либо причинам красиво и внятно изложить, за отдельную плату мог нанять профессионального Просителя. (Тоже, кстати, непыльная должность, и тоже обычно фамильно наследуемая!) Большинство тех, кто имел деньги, предпочитали так и поступать – для демонстрации серьёзности своих намерений.
Пока Подавальщик подавал Бумагу Писарю, Младший Письмоводитель грозно хмурился, и выслушивал то, что полагалось сказать на словах. По большей части такие послания дублировали текст письма, и сопровождались нижайшими просьбами снизойти… посодействовать… ну и так далее – словом, пропихнуть Бумагу дальше по инстанциям.
Если посетитель демонстрировал кошелёк необходимого объёма, его приглашали приблизиться и сделать «добровольный взнос» на строительство дорог, расширение посевных площадей, благоустройство улиц… Или ещё на что-то, в соответствии с очередной кампанией, проводимой Диваном. (То есть – одноимённым комитетом, где заседали, решая дела Султаната, Вазиры )
Пересчитав (обязательное условие!) деньги, Писарь соответствующим (Или – несоответствующим!) образом кивал, и уважаемый Господин Младший Письмоводитель соблаговолял лично расписаться и поставить на накапанном из специальной цветной свечи воске оттиск печати Личного перстня – на поднесённой бумаге. Или предлагал (Что случалось редко. Такса Младшего Письмоводителя была стандартной и практически всем известной!) зайти через месяц подать Прошение повторно… (Уже – с нужной суммой!)
После чего проситель мог смело идти дальше по Инстанциям. Первая же – оттиском именной Печати и подписью подтверждала, что его податель знает Регламент Госучреждений, и достоин всяческого сочувствия и воспомоществования!..
Разумеется, прибывали и простые Гонцы, с донесениями для Дивана, Вазиров, одного из трёх Главных Вазиров, (т.е. Казначея, Главнокомандующего и Вазира Торговли) или даже Лично Его Величества. После оглашения их содержания, человек (На свою ответственность!) решал, что с такими посланиями делать дальше.
Если у Гонцов не было на Послании положенной Казённой Печати Наместника Провинции, обычно господин Младший Письмоводитель следовал заведённым в Султанате традициям.
Проще говоря, человек, после отбытия Посла с казённой же квитанцией, удостоверяющей, что тот свою часть работы честно выполнил, передавал Бумагу в… Архив!
Где она мирно пылилась, пока не была востребована, или… сгнивала. Впрочем, куда чаще её повреждали вездесущие мыши, которых в помещении Архива почему-то (!) было великое множество…
Если же Печать имелась, человек, оттиснув свой перстень, и расписавшись, не без злорадства пересылал дурацкую бумажку вышестоящим. Пусть-ка тоже потеряют время!..
Целых три часа человеку пришлось работать! Устал, конечно.
Но день выдался удачным: он получил шестьдесят золотых. Принял восемь Послов. И девять Просителей. Он не виноват, что трое из них прежде не сталкивались с Госадминистрацией, и не владели тонкостями…
Ничего, в следующий раз будут умнее!
Выдав в соответствии с процентной Ставкой шесть золотых Писарю, и по три Подавальщику и Посыльному, человек прочёл молитву, и весь его Штат, живущий, впрочем, при его Дворце, дружно сделал «Омин».
После этого человеку в составе пятёрки таких же Младших Письмоводителей пришлось часа полтора ждать, пока их поочерёдно не допустят пред ясные очи Старшего Письмоводителя.
С традиционным поклоном он передал Писарю Начальства положенную долю от честно заработанного – тридцать золотых! А Подавальщику – сегодняшние честно оплаченные по таксе Бумаги с его печатью. И, нижайше кланяясь, удалился, так и не поворачиваясь к Начальству неположенным торцом, и не сказав не слова…
А что тут скажешь-то?!
Ф-фу!.. Порядок. Чистый доход – восемнадцать золотых.
А, к примеру, породистый верблюд стоит один золотой. Стадо баранов – три. Раб – половину золотого. Правда, вот с рабынями… Смотря для чего те предназначались – за «красавицу, отбитую у кушитских пиратов» Малику пришлось выложить целых семь! И тут даже традиционно-азартный восточный торг не слишком помог – удалось скостить лишь три монеты.
Ладно, он не обеднеет. Зато уже все «коллеги» в курсе: вон, смотрят волками. Завидуют. Значит, слухи уже разошлись. Самолюбие удовлетворено. День прошёл не зря!
Теперь можно и домой отправляться – обедать.
После обеда человека посетил, «оказав ему огромную честь и доставив несказанное удовольствие» его младший брат.
Он, как обычно, просил денег.
Скотина! Опять проиграл жалование за месяц вперёд!
Человек был в ярости – уж казалось бы безмозглого бездельника и балагура устроили более чем надёжно! Сотник Столичной Стражи – чистая синекура! Никаких тяжких обязанностей, и ответственности! Знай себе получай зарплату, покрикивай на десятников, и потрахивайся по борделям столицы с тьмой шлюх из разных стран!..
Так нет – этот идиот увлёкся азартными играми!
Ну ладно бы в кости: там хоть примерно равные шансы. А то – в шиш-беш! А тут обязательно должны присутствовать ну хоть мало-мальские мозги!
Ну, о том, что у Рахматилло их нет, твердил ещё Отец, светлая ему Память!..
– Ты позоришь память и заветы нашего Отца! Тысячу раз он тебе, идиоту сопливому, говорил: «Лучше воруй, чем играй!» Что, от безделья совсем мозги жиром заплыли?!
– Тебе легко говорить! У тебя – должность обязывает воро… Э-э… Заимствовать!
А мне – где и что прикажешь воровать?! Может, ятаганы из арсенала?! И кому я их продам?!
Вот бесстыжий наглец! Нельзя такое в лицо говорить. Пусть и родному брату…
Хорошо хоть, семьёй этот придурок ещё не обзавёлся: Командному Составу разрешено жениться не раньше тридцати лет! А простым сардарам – так только после сорока, как выйдут в отставку. Да и то: если не копил жалование, и пропивал и прогуливал его, не на что и жить! Остаётся – только служить дальше!
Попузырившись для вящей острастки брата (Фиг его так вразумишь!) с часок, и потопав ногами – уже для подслушивающих слуг – человек поостыл, и денег, конечно, дал.
Слухи о неплатёжеспособности его родного брата их семейному Клану совершенно ни к чему. И порочить родовую Честь долгами – та же потеря Лица!
Но выходил от него Рахматилло-бек с хорошим фингалом под глазом, и ощущением, что сидеть не сможет как минимум два дня.
После бурной семейной сцены человек, конечно, нуждался в успокоении. Нервов и всего остального. Пришлось вызвать фокусников. Потом жонглёров. Потом – и танцовщиц. К ужину спокойствие духа оказалось почти восстановлено.
И хвала Аллаху, потому что нервы ждало испытание посерьёзней – в гости заявился Мехмет-бек, коллега по так называемой работе.
Теперь человеку полагалось изо всех сил стараться произвести на этого матёрого крючкотвора впечатление, чтобы поддержать о себе соответствующие сплетни, и, если получится, вызвать ещё большую зависть. Ничего не сделаешь: как уже упоминалось, такой менталитет. Коротко его можно сформулировать присказкой: «А у меня – лучше!»
Но поскольку, предвидя такой финт, человек распорядился заранее, выбор блюд, приготовленных его главным Поваром, мог усладить самый изысканный вкус.
И на Базаре толпа деловито-прожжённых слуг уж подсуетилась закупить деликатесы и экзотические редкости из дальних Провинций.
– О, глубокоуважаемый Абдугани-бек! (Здесь человека звали так!) Поистине Аллах не обошёл своей милостью ваш дом! Столь изысканного пиршества у меня давно уже не было! Возможно, вы позаимствовали своего повара прямо из райского сада?..
– Ах, сколь приятно услышать вашу похвалу!.. Благодарю за столь лестные слова, высокочтимый Мехмет-бек! Вы наполняете мою скромную душу надеждой, что мне удалось-таки хоть немного угодить вашим столь изысканным вкусам!
Ведь нам хорошо известно, – положенное неторопливое оглаживание бороды во время светских бесед давалось человеку куда трудней, чем высказывание заученных гладко-обтекаемых лицемерных фраз, – что никто лучше вас в разных деликатесах не разбирается… Нам столько раз рассказывали, что уж если у кого-то в столице и есть великолепнейший повар – так это у вас, милостью Аллаха!.. Не соблаговолите ли отведать и вот этого рахат-лукума? Он с добавлением индийских трав, которые сильно способствуют улучшению мужских… Хм. Только вчера прислали прямо из Мадраса!..
Белая (Загар – признак плебейского происхождения!) ручка с волосатыми толстыми пальчиками оказалась тут же запущена в изящную, словно танцовщица, вазочку:
– Ну что вы, что вы… Это – лишь слухи! Подлинное блаженство я могу испытать только здесь, у вас! Искусство кулинарии ваш повар наверняка изучал под руководством Главы поваров самого Султана! И где уж моему до него… Клянусь Святым Кодексом, больше не могу съесть ни крошки… Ну хорошо… Только чтобы оказать уважение вашему гостеприимству – давайте ещё кусочек…
Насладившись десертом, перешли к традиционному чаепитию, услаждая взор эротическими танцами, (человек уж озаботился нанять лучшего учителя-постановщика для «коллектива» невольниц-танцовщиц) и разум – высокоинтеллектуальной беседой:
– А позвольте вас спросить, почтеннейший Абдугани-бек, вот как вы лично считаете: есть смысл отправлять войска на захват этих непокорных варваров-скандинавов?
– Ну как вам сказать, досточтимый Мехмед-бек… Мы при нашей скромности суждений, конечно, не возьмёмся высказывать мнение по теме, столь далёкой от специфики нашей работы – ведь мы не специалисты в военных действиях, всех этих битвах, манёврах, и прочем таком… нам бы справиться с финансовой стороной работы нашего Вазирлиги…
– Ну а всё-таки, как вот лично вы считаете?..
– Лично мы считаем, что весьма глупо было бы жертвовать жизнями наших славных сардаров ради этих дурацких земель… Ну посудите сами, Мехмед-бек: хлопок там не растёт – это раз. Рис тоже – это два. Про фрукты я уже не упоминаю…
И что же наши дехкане или рабы выращивали бы там?.. А?.. Вот именно…
А если ничего не выращивать – зачем же тратить столько сил и жизней? Только чтобы под корень уничтожить этих дикарей, как мы сделали в Индии? Да и зачем нам это делать? Можете ли вы измыслить хоть одну вескую причину?
– Ну… хотя бы для того, чтобы показать всем покорённым народам и рабам – что мы тверды и последовательны! Престиж! Султанат это возвысит в глазах… – гость замялся.
– Кого же? – поспешил ехидным вопросом «помочь» Абдугани-бек, – Разве у Султаната остались серьёзные Враги, или Противники?! На кого нам тут производить впечатление?!
– Ну… здесь, конечно, я с вами соглашусь… Но всё же – а как же все эти чёртовы рабы-иноземцы? Мы должны постоянно и систематически развеивать их глупые реваншистские умонастроения. Ведь несмотря на нашу огромную армию, и великолепную стабильность Уклада жизни, кое-кто всё ещё пытается иногда…
– Ай, бросьте, умоляю вас!.. Какие, к шайтану, восстания! Благодаря нашим мудрым традициям, большинства коренных народов почти не осталось… Ведь на каждого родящегося у них ребёнка, жёны и наложницы наших поселенцев-колонистов, и местной Администрации, рожают – трёх, четырёх, пятерых верных тимуридов!
Нам совсем нет необходимости проводить политику геноцида в отношении аборигенов – они вымрут сами! Они и сейчас – только капля в океане потомков великого Основателя – да покоится с Миром его прах, и да возрадуется Душа его в Эдемских кущах! – оба сделали положенный «омин», – Разве когда-нибудь кто-то из таких… инородцев… сможет пролезть на высокооплачиваемые, или ключевые посты и должности? Ну? То-то!..
Вы же лучше меня знаете про Указ Сто Три. Лишь тимурид в сороковом поколении имеет право занимать… Н-да. Так что уж покорённых-то народов нам опасаться… Умоляю: попробуйте этого шербета – он из Иранистанских абрикосов! Так о чём это мы?.. – хозяин сделал вид, что потерял нить разговора, – А, да! Поэтому пусть дикие варвары грызутся там, у себя, за Северной Стеной – пока не перебьют друг друга, или…
Не перемрут!
А мы потом, когда наплодятся излишки рабочей силы, попросту вытесним и выживем уцелевших с их же земель!
– Воистину сам Аллах милостивый и милосердный излагает вашими устами! Я тоже считаю строительство Стены стратегически верным и мудрым решением… Слишком уж эти горцы сильны, живучи, и совершенно теряют разум во время битвы! Помнится, кто-то из наших минг-баши (тысячников*) говорил мне, что во время последней кампании мы теряли на одного варвара до трёх наших воинов! Кошмар! Это уж слишком!..
Но почему вы считаете, что они… Перемрут сами?
– Ну, как вам сказать… Надеюсь, это останется строго между нами?! – частые кивания и заверения, что «уж его-то уста – словно могила!..». (Хотя человек для того сейчас и пускал этот слушок – чтоб узнали наверняка все!..)
– Ну так вот…
Мне как-то сказал Главный придворный Табиб (лекарь*), что у него забрали почти всех помощников из тех, кто поопытней… И что с территорий Пентжаба везут заколоченные клети… Обозы с пленными – ну теми, что болеют этой страшной, как её… Тш-ш-ш!.. Проказой! И той, другой, болезнью… (Возведение очей к небу – вернее, потолку!) И мне почему-то кажется, что я догадываюсь, куда забросят этих пленников… Хе-хе-хе…
– Ох-ох-хо! Пожалуй, соглашусь с вами – территории-то скоро расчистятся… Подумаешь – пятнадцать-двадцать лет! Для Султаната с его почти тысячелетней Историей это – пшик!..
