Анатолий Штольц
Луций Апр. Книга 2 Деция
5
Было больно. Как-то совсем больно. Медикус ковырялся в моей ране на боку, что – вытаскивая оттуда. И я знаю что – куски туники, осколки рёбер, вообщем всё, что было в ране. Сам не раз делал это своим раненным легионерам, когда некому было оказать помощь – всякое бывало. И самого штопали не раз. Но, чтобы так было больно, так не помню такого.
Когда медикус, наконец, стал зашивать рану, стало намного легче и я выпустил из зубов погрызенную палку, которую совали в рот всем раненным, когда их штопали. Рядом стонали другие раненные с «Деции», кого уже заштопали, кому – то уже что-то ампутировали, а кто просто лежал и умирал, хотя умирали раненные тихо, иногда всхлипывая и бормоча что-то несвязанное. Такова судьба солдат.
Возле меня присел на колено трибун Гай Паулюс. Плечо и рука перебинтованы, но на его лице ни морщинки боли.
– Ну, что, Луций Апр? Досталось? Ничего, скоро вернёшься в строй. Спасибо тебе, что поддержал меня и моих парней там, на палубе. Иначе, кормили бы мы уже рыб. Кстати, и приказ мой ты умудрился выполнить – кормчий «Деции» живой и невредимый, вон, как резво управляет своим кораблём. Думаю, тебе нужно взглянуть на это. Поднимайся, отойдём к борту, на корабли посмотрим, на море. Нечего тебе здесь делать, среди умирающих.
Ну, что – ж, вставать, так вставать. Я с трудом, повернулся на здоровый бок и привстал на локте. Тут же откуда -то появилось двое солдат, которые помогли мне подняться и под руки отвели к борту триремы. Я шипел и ругался от боли, но встал, облокотившись на защитные перила вдоль борта корабля.
Вот уже неймётся, этому трибуну! Сам не отлёживается после ранения, и людям не даёт! Чего ему нужно от меня?!
– Слушай, Луций, что ты думаешь об этом наглом нападении на «Децию»? – немного помолчав, рассеянно смотря в синюю гладь моря, спросил трибун. – Только откровенно, солдат, мне нужно знать твоё мнение. Для расследования этого инцидента.
– Моё мнение? Откровенно? – ответил я.
– Да, откровенно. Почему напали на почтовый корабль?
– Из – за тебя, трибун, вернее, хотели захватить или убить тех мальчишек, которых вёз на корабле. Или это девчонки?
– Верно думаешь, солдат. И с наблюдательностью у тебя всё в порядке. Охотились за девушками, правда. Одна из них дочь, заметь – единственная, квестора* провинции Цезарийская Мавретания Тита Квинтиллия Лонга. Две остальные – её рабыни. Так вот, я ездил в Рим специально за ней, и успел вовремя – мы опередили наёмных убийц буквально на несколько минут. К сожалению, мы с Квинтом, это мой телохранитель, как ты уже понял, перестарались тогда – из убийц не выжил никто, даже и допросить было некого. Мы забрали дочь квестора и тайно покинули Рим, добрались до Сиракуз, где мы должны были дождаться наших кораблей, но вчера ночью нас достали убийцы, прямо в портовой таверне, мы отбились, потом перепрятывались прямо в порту на складах. Увидели имперский почтовик, «Децию», и я решил покинуть Сиракузы и ждать мои корабли на рейде порта. Так было максимально безопасно. Дальше ты всё сам видел.
– Не верю, трибун – спокойно ответил я, выслушав латиклавия.
– Что не так, солдат? – улыбнулся Гай Паулюс.
– Почему вы прятались? В Сиракузах? Ведь можно было просто переждать во дворце наместника?
– Хороший вопрос, солдат. Скажем так – я не уверен в надёжности наместника Сиракуз и его магистрата.
– Тогда ещё один вопрос, трубун: почему вы не дождались прихода своих кораблей, а отправились в открытое море? Вы что, в приманку решили сыграть?
Трибун рассмеялся:
– Точно. Правда я не рассчитал по времени встречу с теми, кто придёт нас убивать, вернее мои триремы плыли медленнее из – за поднявшихся волн. Но, в результате, всё получилось. Мы взяли нападавших. А просчёт по времени – это допустимая ошибка при планировании -всего не предусмотришь, ни силу и направление ветра и волнение на море.
– И эта вся канитель, перебитая команда «Деции» ради каких-то пиратов? Не верю!
13:19
– И правильно делаешь, Луций Апр, что не веришь. Мы ждали других, но пришли пираты. Тингерийские, а они так далеко никогда не заплывают. Кто их навёл и зачем – это сейчас выясняет Квинт. Хотя, я и так знаю. Но этой ситуацией я воспользуюсь. Допрашивают пленных на «Деции». Там сейчас полностью моя команда, только кормчий прежний остался, благодаря тебе, кстати. Вон, видишь – «Деция» держится чуть в стороне. Чтобы криков не было слышно, зачем солдат на триремах зря напрягать? Квинт особо не стесняется в средствах допроса, так что участь пленных, увы, незавидна. Останутся в живых только трое – самые сговорчивые. Двоих мы высадим в Цезарее с моим посланием для предводителей тингерийских пиратов, а третий вернётся в Сиракузы с моими людьми и мы возьмём их информаторов – он их опознает. Зачистим эту сеть. Неофициально, конечно. Магистрат и наместник не должны будут узнать об этом.
– Слушай, трибун. Зачем ты мне всё это рассказываешь? После всего услышанного, за мою жизнь и асса* ломанного никто не даст – прервал я Гая Паулюса.
– Верно, солдат, верно – согласился трибун. – Я хочу, чтобы ты пошёл служить ко мне. Я везу на этих кораблях центурию солдат, которых я набрал из разных легионов специально для себя, для выполнения моих боевых задач и которые подчиняются только моим приказам.
– В Цезарии намечается заваруха? – в лоб спросил я.
– Да. Тридцатый легион уже много лет служит в Мавретании, офицеры обросли связями с местными чинушами, спелись, так сказать. Поэтому ни консул, ни проконсул, ни квестор, ни я – мы не можем рассчитывать на полную поддержку войск, особенно расквартированных в Цезарее и в её окрестностях. Поэтому я и везу с собой свою центурию. Достаточно деталей, Луций Апр?
– А почему ты делаешь мне такое щедрое предложение, трибун? – поинтересовался я, обдумывая ситуацию для принятия правильного решения.
– Мне нужны люди, которые умеют не только хорошо сражаться, но и думать. Кроме того, я ознакомился с твоим послужным списком и характеристиками от префекта вигилов Брундизия. Меня всё устраивает в тебе. Я предлагаю тебе должность опциона* в моей центурии, как эвокату и надёжному солдату Рима. Жалование опциона ты знаешь*, только умножь его на два – это доплата за особые условия службы. Консулу я доложу о тебе. Он сам поручил мне сформировать эту центурию, верную ему и Риму. Я не давлю на тебя, Луций Апр, ты можешь отказаться. Решай!
– А что тут решать, трибун? Я согласен. Я ехал сюда служить, а не прохлаждаться. Тем более, что больше я ничего делать и не умею. А стать опционом, вот так сразу, на старте новой службы – это отличное предложение и оно мне нравится. И для меня дело чести служить под твоим началом, трибун Гай Паулюс – я видел тебя в бою.
Трибун одобрительно похлопал меня по плечу:
– Ну, что- ж, Луций Апр. Ты быстро принимаешь верные решения, это очень хорошо, и для твоей дальнейшей службы весьма полезное качество. Я не ошибся в тебе. А теперь, пойдём, опцион Луций Клавдий Апр, познакомишься со своим центурионом. Его зовут Сергиус Аллектус Флавиус. Он служит под моим началом уже седьмой год.
– И ещё вопрос, трибун. Уже служебный вопрос: с кем нам придётся иметь дело в Цезарее?
– Правильный вопрос. И я тебе отвечу – придётся разбираться с целой сворой публиканов* Цезареи. А они имеют свою маленькую армию и даже свой флот. А главное – кучу денег. И серьезные связи на самом высоком уровне в Риме.
– Дочь квестора хотели захватить люди публиканов?
– Да.
– И ты трибун, думал, что на твою приманку в виде «Деции» попадутся корабли публиканов?
– Да.
– Значит, насколько я понимаю, консул и проконсул Мавретании, решили повоевать с публиканами?
– Да. Достаточно вопросов, опцион. Детали я расскажу у же в Цезарее, когда ознакомлюсь с обстановкой. Меня там не было полтора месяца. И многое могло измениться за это время. Главное – дочь квестора спасена и будет доставлена отцу под надёжную охрану. И шантажировать квестора, который ведёт расследование махинаций публиканов уже будет невозможно. И вторая задача тоже выполнена – я везу свою центурию. Мы готовы к войне.
А ты готов ввязаться в эту войну?
– Я уже ввязался в неё, господин трибун.
-–
– Асс* – самая мелкая римская монета того времени
– Опцион* – Optio – свободный выбор) в Древнем Риме являлся помощником центуриона и даже, в случае ранения последнего, его заместителем. Обычно опционами становились опытные солдаты.
– Жалованиеопциона в римской арми в 2 – 3 раза превышало жалование рядовых легионеров.
– Публиканы* – publicanus)– в римской финансовой системе частные физические лица, бравшие на откуп у государства его имущество (лат. publicum; земли, пастбища, рудники, соляные варницы), а также государственные доходы (налоги – vectigalia, пошлины – portoria) и общественные подряды на постройки и поставки (в частности, хлеба). Публиканы напрямую не починялись наместникам провинций и часто, через суд, добивались смещения неудобных для них консулов. Публиканы имелю огромные ресурсы, держали свою частную армию и флот.
6
Центурион, под началом которого мне предстояло нести дальше службу оказался крепким, лет сорока мужчиной, обветренное и загоревшее до медного цвета лицо и руки которого говорили о том, что этот человек провёл не один год в очень, и очень жарком климате. Это африканец – солдат служивший в Африке долгое время. Я знал таких парней – служили вместе в Британии, так у них даже спустя годы сохранялся этот медный оттенок кожи.
– Сергий Флавий – представился он. – Это для тебя. А для солдат, я Сергиус Флавиус. А для официальных лиц и послужного списка, я – Сергиус Аллектус Флавиус.
И центурион рассмеялся.
Потом, я привык к шуткам и присказкам Сергия Флавия, а сейчас это помогло быстро установить контакт с моим новым командиром.
– О тебе я знаю достаточно, Луций Апр. Как ты понимаешь, трибун мне подробно объяснил. И должность тебе назначил – «Optio praetorii»*. так что гонять легионеров ты не будешь, а будешь начальником штаба центурии. Короче – будешь выполнять особые поручения, как мои, так и задания трибуна – латиклавия. Нормальная должность, Луций, поздравляю!
