Анастасия Карп
Снежевинка и сердце зимней владычицы
Метели одобрительно закивали. Надо всех предупредить. Никому не хотелось возращения прежних владык. И попрощавшись с Морозко, полетели выполнять его поручение. Да только Метели те еще болтушки. И весть о Снежевиночке разошлась повсюду гораздо быстрее с их благородной помощью.
Узнала про Снежевинку и Баба-яга. Вскочила со своей печи и стала с угла в угол метаться по своей избушке на курьих ножках. Давно мечтала Яга заполучить сердце зимней владычицы Мары. Ведь оно способно подарить вечную молодость и красоту. И задумала Яга похитить Снежевинку и отобрать у нее сердце. Да только надо поспешить. Опередить Кощея, а не то – не видать ей молодости как своих ушей. Выскочила Баба-яга на порог и закричала:
– А ну курья изба, поднимайся с насеста! Да поживее!
Избушка заскрипела. Уж давно ее не тревожили. Вот полвека как на одном месте сидит. Лапами своими куриными заперебирала – разминает. Окостенели совсем.
А Яге не терпится. Уж больно боится опоздать. Схватила кочергу и стала грозить:
– А ну пошла, а то сейчас отведаешь у меня кочерги!
Избушка встрепенулась и пошла. Сначала медленно, потом все быстрее и быстрее. Эх, давненько лапы не разминала.
А Снежевиночка живет себе под боком любящих родителей и не подозревает, какая опасность над ней нависла. Рассказала она батюшке с матушкой про Морозко и про то, как птичку отогрела. И сказала, что Морозко обещал звать ее, когда будет обход по лесу совершать и снегом деревья укутывать. Она теперь помогать ему будет. А Иван с Марьей испугались вдруг, что Снежевиночка с Морозко будет видеться и по лесам ходить. Но потом, подумав, поняли, что Морозко-то их дочери никак зла не может причинить. Ведь она у них из снега сделанная и матушкой Зимой оживленная. А стало быть, незачем ему ее морозить. Почти родня Морозко их дочка. Вот и разрешили. Ведь доброе дело будет делать.
Так и стала с тех пор Снежевиночка с Морозко ходить по лесам. И бывало, по несколько дней домой не возвращалась – далеко ходили. Иван с Марьей сначала беспокоились, потом привыкли, только тосковали по дочке и ждали с нетерпением ее возвращения. И когда Снежевинка домой приходила столько рассказов с собой приносила, столько историй. И глаза светились счастьем, что родители только радовались.
Морозко познакомил девочку с сестрами Метелями и с братьями Морозами, которые порой встречались им по пути. Радостно принимали Снежевинку зимние жители, чувствовали, что своя. Только все больше удивлялись ее доброму сердцу – столько тепла, нежности и заботы было в нем, что никак не вязалось с тем, чье сердце в ней билось. Животные шли к девочке и совсем не боялись, стоило ей только позвать зайца или оленя. Птицы без страха садились к ней на руки. С большой любовью и Снежевиночка относилась к животным. Особенно по нраву пришлись девочке птички снегири за их яркое красное оперение, которое так выделяло этих птиц на фоне серо-белых пейзажей. И одного она даже принесла однажды домой.
Шли они как всегда с Морозко по лесу. И вдруг услышали жалобный писк. Снежевиночка мигом помчалась на помощь. Снегирек с поломанным крылышком трепыхался по земле, пытаясь взлететь. Того и гляди – лисе на обед угодит. А плутовка уже приготовилась хватать. Снежевинка прогнала лису, а птичку осторожно взяла в руки и на плечико себе посадила:
– Я позабочусь о тебе, пока крылышко не заживет. Здесь ты будешь в безопасности.
Сел на плечико к Снежевиночке снегирек и не захотел больше улетать, даже когда крылышко зажило. Вот и стал теперь ее спутником.
Да и сам Морозко так прикипел душою к Снежевинке, что даже внучкой стал ее называть. А девочка все хотела познакомить Морозко со своими родителями. И однажды уговорила и Морозко и Ивана с Марьей на такую встречу. Старик, конечно, противился появляться перед людьми, ведь боятся его, думают, что заморозит… А Снежевинка предложила ему надеть тулуп, валенки и шапку, и тогда никто в деревне не догадается, кто он такой.
Вот раздобыли одеяния для старика. Облачился Морозко в людские одежды и пошел в гости к Ивану с Марьей. Идет по деревне, а ребятишки его обступили, как всегда бывало, когда путники приходили в их деревню. И все выспрашивают: откуда дедушка и куда путь держит, к кому пожаловал… А Морозко не растерялся, смекнул. Достал из-за плеча свою сумку-мешок и вроде бы как из сумки достает леденцы, а сам руку в сумку засунет, наколдует и вытащит петушка на палочке сделанного изо льда. Вот на радостях, что по гостинцу получили, вся детвора и разбежалась. А у Морозко на душе так светло стало! Нравились ему детишки, а порадовать их оказалось – большим счастьем.
Так первый визит в деревню и прошел легко и радостно. И не прятался старик за углами да деревьями, как раньше было.
Иван с Марьей приняли гостя, как и положено, с почетом. Стол праздничный накрыли, угощений наставили. Морозко никогда так не встречали. Сидит довольный, за обе щеки ароматный хлеб с молоком уплетает. И родители убедились, глядя на него, что старик не зло для их дочери. Теперь и вовсе со спокойной душой стали отпускать Снежевинку с Морозко по лесам да по полям дозоры снежные вести.
А Баба-яга в это время, глаз не смыкая, во все очи глядела – как бы девчонка-то одна осталась. Тогда бы она ее – хвать! В избушку! И ноги уносить! А потом в печи девку растопила бы, чтобы пар один остался. Сердце Мары-то, поди, из небесного льда сделано. Простой огонь не возьмет его. Здесь особый, колдовской, нужен.
Но Снежевиночка то с Морозко, то с другими зимними жителями, то в деревне с родителями или с девчатами-подружками… Никак одна не остается. А Яга злится. Совсем ей, старухе, тяжко день и ночь за девчонкой ходить. Кости ломят, суставы скрипят, спина ноет, шея колит… Одно утешает, что как только она сердце-то заполучит, все ее болячки канут в прошлое. Станет молода, резва и прекрасна.
Не терпится старухе молодость свою обрести. И решила она хитростью девчонку выманить. Поймала зайца, запутала его в сухих травяных ветках, чтобы выбраться не смог. А сама обернулась девчонкой.
Снежевиночка в это время с подружками на санках по улице каталась.
Прибежала Яга: от подружек не отличишь. Девчонка как девчонка. Никто и не заметил, что чужачка.
– Снежевинка, Снежевинка! – закричала Яга детским голосочком. – Там зайчик в беду попал! Скорее.
А сама в сторону леса направилась. Снежевиночка, конечно же, за ней побежала.
– Скорее! Скорее! – подбадривала ее Яга. – А то вдруг волк объявится! Или замерзнет без движения сидеть.
Привела Яга Снежевинку к месту, где зайца привязала. Видит девочка, что зайчик в сухую траву запутался так, что выбраться не может. А коли не вызволить, либо хищнику достанется, либо от мороза заледенеет. Пищит косой, извивается, но еще больше запутывается.
Кинулась Снежевиночка распутывать зверька, а тот не успокаивается, как обычно бывает, когда девочка помочь пытается. Ведь всегда звери чувствовали ее добрые намерения. А тут еще сильнее зайчик пищит, беду чует, что над Снежевинкой нависла.
А Яга снова собой стала и подкрадывается сзади с мешком к девочке. Но тут Метели налетели, замели старую колдунью, в бегство обратили. Это снегирь, который у Снежевинки питомцем был, увидал, как Баба-яга зайца в траву запутывала, понял, что ловушку готовит злая старуха, и полетел звать на помощь. Вот и привел сестер Метелей.
Вот так и не вышло похищение Снежевиночки у Бабы-яги. И снова старая думы думает, как девчонку-то заполучить. Теперь решила сама несчастным зверем сделаться.
Ждала, ждала Яга подходящего момента, да и выждала: Снежевинка с подружками на речку по льду кататься отправилась. Обернулась колдунья уточкой. Крякает громко-громко – лапка в проруби примерзла, на помощь зовет.
Девочка увидела несчастную уточку, поспешила на помощь. Растопила прорубь. А уточка, хромая и крякая, нырь в кусты камыша – не далась Снежевиночке, чтобы та лапку посмотрела. Девочка за ней кинулась.
– Стой же ты, глупая! Лапку дай исцелю! – кричала Снежевинка, пытаясь найти крякающую уточку в зарослях камыша.
А Яга дальше в камыш завела девочку, где мешок уже заждался. Обернулась старухой, да и накинула мешок на Снежевинку. Взвалила на плечи. Хоть стара да хрома, а силища-то, ой-ей-ей какая! Недаром ведьма. Понесла к избушке свой трофей семенящими шагами. А избушка у кромки леса дожидается. И вот уже видно ее крышу замшелую, стены бревенчатые да лапы куриные…
А тут сам Морозко преградил старухе путь. И снова снегирь помощь привел, не оставил свою любимую хозяйку в беде.
Так до весны у Яги и не вышло Снежевинку похитить.
Вот и солнышко в небе засветило ярче, день прибавило. Люди в деревне стали поговаривать, что Ярило за руку юную Лелю ведет, что Весной-красной зовется. Побежали ручьи звонкие, журчащие по проталинкам. Снег, что лежал повсюду, стал тяжелым, серым, а местами и вовсе растаял, показывая черную землю, отдохнувшую за зиму и готовую к новым урожаям.
Снежевинке эти перемены в природе странными кажутся, непонятными. Хмурая да грустная ходит. А люди в деревне радуются, ликуют, еще больше Весну кликают.
Собрались бабы да девки в деревне в хороводы и гугукают – зиму прогоняют и люлюкают – весну призывают:
Благослови, мати, Весну закликати!
Ай лели-лели, Весну закликати!
Весну закликати, Зиму провожати,
Ай лели-лели, Зиму провожати!
Нам Весну гукать,
Зиму провожать
Гу-гу-гу
С песнями, цветами,
С ливнями, журавлями
Гу-гу-гу!1
Дети носятся по улице, крошки рассыпают, жаворонков – вестников весны – заманивают. А в руках те же жаворонки – только ароматные, печеные.
Вот и Марья тоже жаворонков напекла. Снежевинке дает:
– Пойдем, дочка! Весну-красну звать, песни распевать. Полно тебе грустить! Вон, девчата бегают, тебя все зовут, а ты хмурая ходишь.
А Снежевиночка все вздыхает. И Морозко ушел, и Метели давеча прилетали – с ней распрощались до следующего года, и братья Морозы откланялись. Да все ей наказывали: с деревни не выходить, в лес не ходить, да у бабы Яги на поводу не идти больше.
Вот снова девчата-подружки Снежевинку зовут гулять. Марья видит, что дочка их совсем невеселая стала, да и уговорила Снежевинку выйти.
Схватили подружки за руку девочку и потащили хороводы водить. Вроде развеселилась Снежевинка. Разрумянились щеки бледные от плясок и хороводов, глаза прежними искорками заиграли. А подружки видят, отогрелась Снежевинка, снова радостная стала. Стали уговаривать ее пойти первые цветы – подснежники – в лесу поискать. Да и уговорили.
А в лесу все иначе стало. Нет белых нарядов на елях. Серые ветки деревьев теперь голые, не заснеженные колышутся на ветру. На земле еще кое-где снежок остался, и прямо сквозь него цветы проросли. Белые, нежные и такие хрупкие на вид, что Снежевинке согреть их захотелось, защитить неведомо от чего. Опустилась она к цветам, руками их нежно касается. И показалось ей, что подснежники, словно колокольчики, нежно позванивают, радуются, что проросли сквозь холодную толщу снега.
Пока девочка любовалась цветами, подружки дальше ушли, одну ее оставили. Тут Яга и возрадовалась. Ни Морозко теперь ей не помеха, ни другие жители зимние. Некому на помощь девчонке прийти, ушли все в северные угодья. Захихикала своим старческим противным смехом.
