Ада Акерман
Аврорат. Возрождение
Глава 2
На пороге конца взрастет семя начала, и то, что было погребено, воспрянет в ином обличии, круг замкнется. Из тьмы веков восстанет тот, кто носит в себе мрак прошлого, кто в единых чертах соединит хаос и порядок. Пламенем своей воли испепелит забвение, возродив кровавый вихрь из пепла, сокрушая старые цепи во имя нового порядка.
Сигизмонд Адельман, пророчество о спасителе "Гримуар колеса жизни".
Аврора проснулась с лёгким головокружением. Мысли метались в сознании, словно осколки разбитого зеркала. Она медленно потянулась, ощущая, как каждый мускул лениво разминается, пробуждаясь. Перед глазами всплывали образы минувшей ночи: чёрное бархатное полотно, усыпанное сверкающими бриллиантами; смех; сладко-горький привкус эля, от которого теперь голова была тяжёлой, словно свинец, а язык прилип к нёбу.
Девушка бросила рассеянный взгляд на уже бодрствующую соседку, едва сдерживая тяжёлую волну мыслей. «Она, словно жёлтая роза, скрывающая увядание под яркими лепестками красоты», – мелькнула мысль, но в ней не было ни зависти, ни осуждения. Лишь тихая грусть.
Золотистые локоны Аурелии, слегка растрёпанные после сна, отражали лучи утреннего солнца, придавая девушке ангельский вид. Ведьма сидела на подоконнике. Ветер ворвавшийся через приоткрытое окно, шептал в шторах, заполняя комнату ароматом сирени, стоявшей в вазе у окна.
Аврора на мгновение закрыла глаза, позволяя себе насладиться запахом, чувствуя, как он уносит ее куда-то вдаль. Флоки ловя пряди волос хозяйки, фыркал и урчал, словно увлечённый ребёнок, неуклюжие попытки напоминали цирковое представление, от чего Аурелия звонко хохотала. Акерман медленно поднялась с кровати, глубоко вдохнув. Воспоминания о доме, о тех беззаботных днях, прокатились волной ностальгии: «Зефир был прав, сирень несёт аромат детства, но он не способен вернуть мне беззаботность».
– Доброе утро, – мягко произнесла мисс Айзекс, повернувшись к подруге с почти ослепительной улыбкой, слишком яркой на фоне усталого лица. – Как твоя голова?
Флоки пытавшийся резко ухватить прядь, с треском свалился с подоконника, приземлившись на пол с негодующим писком. Аврора, не смогла сдержать улыбку, потирая виски, в тщетной попытке изгнать остатки ночного веселья, которое все еще отдавалось глухой болью. «Крайне агрессивны и не поддаются дрессировке… Даже Зефир иногда ошибается», – подумала она с самодовольством, бросая взгляд на несчастного питомца.
– Лучше, чем у него, – заметила ведьма, махнув в сторону Флоки, который теперь поскуливал. – Ещё один такой вечер и мне понадобится настойка чабреца.
Аурелия кивнула, аккуратно укладывая зверька на кровать, как ребёнка.
– Да, переборщили. Но признайся, было весело наблюдать, как Юта проигрывает в двадцатый раз. – злорадный смех отразился от стен. – Не быть Ирису шулером.
– Чего не скажешь о тебе… – Аврора сложила руки на груди: «Ирис играет хорошо, но ты…». Она сосредоточила прищуренный взгляд на подруге, в ожидании ответа.
Ведьма, лукаво улыбнувшись, не спешила раскрывать свои секреты.
– Я внучка дедушки, а он, как бы это… – улыбка стала шире. – скажем так, хороший игрок. – девушка задумчиво приложила палец к губам, на мгновение взгляд стал мрачным, она явно переживала моменты, которые предпочла бы забыть.
– Ты играешь намного лучше Аарона. – воспротивилась Аврора, слова разрезали утреннюю тишину, оставляя громкое эхо.
– Я… Любимая внучка дедушки. – с иронией парировала соседка, разводя руки в невинном жесте.
Подруга вновь многозначительно качнула головой, что заставило златовласую ведьму нахмуриться. В ответ та надула губы, словно маленькая девочка.
– Ох, ты и из покойника всё достанешь, да? – театрально вздохнула Аурелия, скорчив гримасу отчаяния. – Дедушка был азартным игроком, однажды проиграл пол состояния, бабушка грозилась выставить его.
– И что же было дальше? – не скрывая любопытства, девушка наклонилась вперёд.
– Я переняла от дедушки много дурного, – призналась Аурелия, голос стал тихим, а взгляд отстранённым. – Включая любовь к картам. У меня отлично получалось, он стал брать меня с собой… – глаза потемнели, лицо озарилось зловещей усмешкой. – В общем, мы быстро отыгрались.
– И бабушка была в курсе? – Аврора удивлённо посмотрела на соседку, брови взметнулись к потолку.
– Не совсем, мы говорили, что идём собирать цветы.
– Вам верили?
– Мы приносили свежие букеты, – ведьма кивнула, поджав губу, затем съёжилась. —
Купленные на пристани.
Аврора подперла подбородок кистью, внимательно слушая.
– Мне было двенадцать, – обиженно протянула картежница. – Я очень любила дедушку, не хотела, чтобы он жил на улице, – тон дрогнул смехом, подобно отдалённому эху горных ветров. – Мы с дедушкой выиграли Флоки. – гордо заявила девушка, указывая на питомца, который, свернувшись клубком, сопел, забрызгав слюной подушку.
– Да ладно?
– Да, Рон до сих пор думает, что мы нашли его в лесу. – Ведьма лукаво улыбнулась, прикасаясь пальцем к губам. – Брат слишком доверчив, – добавила она, покачав головой, волосы блестели, словно золотые нити. – Ты тоже должна молчать. – последнее Аурелия протянула ядовитым тоном, впившись взглядом в собеседницу, подобно соколу.
– Так ты лгунья, мисс Айзекс. – Аврора прищурилась, насмешливо проворковав, но все же пожала плечами в знак капитуляции.
– Ложь во благо не в счёт, – девушка развела руки. – Иногда это всё, что мы можем предложить близким.
Аврора посмотрела на Флоки, который, несмотря на своё комичное положение, казался вполне довольным, снова улыбнулась, делая вид, что не замечает перемены настроения соседки. Утро начиналось на удивление спокойно, хотелось наслаждаться моментом безмятежного веселья.
– Нам нужно быть готовыми через десять минут. Пора идти в Аула Максима. – мягко напомнила златовласая ведьма.
– Ты права. Время вернуться к реальности, – Аврора вздохнула, направляясь к шкафу, чувствуя легкую дрожь в коленях, открыв дверцу, перебрала ткани. – Сегодня распределение расписания и знакомство с менторами.
Акерман выбрала чёрную рубашку с длинными рукавами, украшенную изящной вышивкой. Чёрные брюки, идеально сочетались, подчёркивая сдержанный стиль. Айзекс остановила выбор на белой блузе с нежными, кружевными вставками и элегантной юбке до щиколоток. Девушки завершили наряды, мантиями с эмблемами чёрных драконов, мягко спадающим на плечи, словно крылья. В отличие от формы, допускающей некоторые послабления для адептов, маркирующие мантии были обязательным элементом. Приведя себя в порядок, ведьмы с улыбками вспоминали прошлую ночь, оживлённо смеясь, как им удалось избежать последствий за выпивку.
– Мрачновато. – подметила Аурелия, скривив нос, указывая на тёмный наряд подруги.
– В самый раз. – с удовлетворённой улыбкой ответила Аврора, проводя рукой по складкам рубашки.
Мисс Айзекс взглянула в зеркало, золотистые локоны, аккуратно уложенные, нежно спадали на белую блузку, создавая утончённый контраст с тёмным обликом мисс Акерман. Рыжие волосы подруги, собранные в строгий пучок, подчёркивались яркой седой прядью.
Дамы вышли в коридор, шаги гулко раздавались в пустоте, будто отголоски вчерашних приключений. По мере приближения к залу, Аврора почувствовала лёгкую тошноту, схватившись за живот, лицо побледнело.
– До сих пор ощущение, что мир качается…– прохрипела она слабым тоном, едва удерживаясь на ногах.
– Съешь ягоду алхимуса. – с сочувствием предложила Аурелия, извлекая из-под мантии пару нефритовых ягод.
– Противоядие?
– Не только. Отличное средство от похмелья. – с мягким смехом ответила Аурелия, подмигнув подруге, обвивая её руку. Звонкий смех напоминал пение птиц.
– Интересно, – глотая ягоду, простонала Аврора. Приятная свежесть, будто прохладный горный ручей, разлилась по телу, смывая остатки усталости. Мир медленно обретал чёткость, размытая картина стала ясной.
Перебрасываясь шутками, девушки продолжили путь, повернув за угол к каменной лестнице, ведущей в Аула Максима. На верхних ступеньках возвышалась Нарцисса Валентос, в компании Магды Крофт и Маркуса Фроста, её присутствие казалось почти ощутимым – как нависшая тень.
Платиновые волосы ведьмы были собраны в низкий пучок, подчёркивая изящную линию шеи, придавая облику хладнокровную элегантность. Низко сидящая чёрная шляпа с тонкой черной вуалью, спускающейся на лицо, создавала почти непроницаемую дымку. Серьги с крупными рубинами мерцали, подобно каплям крови на фоне снега. Длинная готическая чёрная юбка плавно скользила к полу, обрамляя стройную фигуру, в то время как белая блуза с широкими рукавами резко выделялась. Бордовые перчатки, будто пропитанные кровью, добавляли двоякую жестокость: хищник и жертва.
Лицо напоминало фарфоровую маску – бледное, безукоризненное, с резкими чертами, словно вылеплено из мрамора. Чётко очерченные скулы и прямой, чуть вздёрнутый нос создавали неестественную, кукольную красоту. Тёмно-алая помада на губах, сжимающихся в тонкую линию, говорила о презрении. Глаза холодные и пронзительные переливались оттенками ясного неба с серым отливом, в них не было тепла – только безразличие.
От Нарциссы исходил слабый аромат мандаринового масла и сосны: свежий, но отстранённый, как северный ветер. Поверх одежды лежала мантия с серебряными драконами, символом беллатора, в сочетании с идеальной осанкой внешний вид внушал трепет. Свет, прорывающийся сквозь витражные окна, падал, создавая недосягаемый и пугающий ореол. В воздухе витала напряжённая, гнетущая тишина, и только мягкий стук каблуков и шелест ткани нарушали хрупкое безмолвие.
Первая мысль, Авроры при взгляде на эту особу: «Она, подобна Медузе – внешне ослепительно красива, но внутри таится мрак и отчаяние». В этот момент взгляды встретились, Аврора ощутила, как волна праны накатила, заставив пошатнуться.
Магда Крофт стояла чуть позади, фигура излучала естественную харизму, присущую танцовщице. Невысокая ведьма притягивала взгляд, чёрные волосы, уложенные на плечах, подчёркивали орлиный профиль, а чёлка, открывающая высокие лобные дуги, привлекала внимание к резкому подбородку. На лице застыло спокойствие, глаза цвета тёмного шоколада, казалось утратили жизнь. Мантия, покоившаяся на плечах, подчёркивала принадлежность к секте беллаторов, едва уловимый звон браслета на запястье завершал образ.
Рядом Маркус Фрост – высокий юноша с смуглой кожей и коротко остриженными чёрными волосами. Черты лица были суровы, что вкупе с золотисто-курьими глазами, сверкающими на фоне татуировки гепарда на шее, придавали дикость и необузданность. Глубокий шрам проходящий от правого глаза до щеки, украшал лицо. Чёрная кожаная одежда обтягивала мощное телосложение, мантия выглядела странно на слишком маскулинной фигуре. Тяжёлые, уверенные шаги отдавались барабанным ритмом.
– Кто это? – Аврора наклонилась, понизив голос.
– Валентос со своими прихвостнями, – ядовито бросила Аурелия. – Элита общества выпускного курса.
– У дома Валентосов драконьи фамильяр. – Аврора кивнула, чувствуя, как сердце забилось быстрее.
– Дом Валентосов, одно из шести древнейших семейств, обладателей драконьих фамильяров, символа власти и силы. Нарцисса, старшая дочь, умна и крайне опасна, ее способность Окулус, считавшийся мифом более тысячи лет. За письменную историю этим даром обладали лишь трое. – Аврора вздрогнула, соседка продолжила. – У неё есть брат, Кайден, наш ровесник, не столь выдающийся, но не менее заносчив. Говорят, они на дух друг друга не переносят, поэтому не появляются вместе.
– Окулус?
– Да. Валентосы скрывали дар до её восемнадцатилетия. Нарцисса – обладательница глаз Амане, высшего проявления провидения. Глаза видящие печати душ, раскрывают завесу времени, постигая прошлое и будущее. Обладатель получает уникальное понимание мира и необъятную силу, а также…– девушка запнулась на последнем слове, Нарцисса смотрела прямо не нее, стены начали давить, но Аурелия закончила. – Доступ к безграничной пучине, измерению вне времени.
– Невообразимо. Лишь единицы магов достигнув заката жизни, способны создать собственное пространство без обсидиановых зеркал. А о создании измерения вне времени и речи быть не может, невозможно. – Акерман инстинктивно прикрыла рот ладонью, лицо исказилось в изумлении.
– Нарцисса рождена с силой богини.
– Как им удалось скрыть это, оракул должен был предвидеть появление мощного дара.
– Провидец стар и давно не видит дальше собственного носа, – фыркнула ведьма. – Ходят слухи, что Валентосы связаны с Проклятыми Жнецами. Во времена Восстания их отца обвиняли в союзничестве с Князем Тьмы, но доказательств не нашли. Говорят, что Князь снова активен, они могут быть замешаны. Будь с ней осторожна, избегай любыми способами.
– Поняла.
Мисс Валентос, ощутила напряжение, когда младший Хаяши подкрался к ней, словно зловещая тень, растворяющаяся в сумраке. Глаза Юты горели яростью, подобной пламени, готовому в любой миг вспыхнуть, кинжал в руке сверкал, предвещая смертоносный удар. Когда острие уже устремилось к цели, путь преградил Фрост. Лезвие с глухим звуком вонзилось в руку, как молот бьет по раскаленному железу. Кровь алыми потоками хлынула на мраморный пол, насыщая воздух густым металлическим ароматом. Маркус немедля ни секунды с яростным рыком схватил нападающего, разнесся крик:
– Чертов сопляк! – прорычал он, притягивая Юту с такой силой, что казалось, воздух содрогается. Кровь продолжала стекать, пропитывая одежду.
Нарцисса оставалась неподвижной, подобно статуе, с хладнокровным выражением, которое лишь подчеркивало пугающую, нечеловеческую красоту. В глубине глаз мелькнула тень раздражения, едва уловимая, светлая полоска среди тёмного леса в момент вспышки молнии. С равнодушием она отодвинула Фроста, как если бы сметала с одежды пылинку, взгляд был сосредоточен только на Юте, на миг показалось, что мускул на лице ведьмы дрогнул.
– Что ты делаешь, мальчик?
– Ты носишь клеймо полумесяца! – взревел Юта, сжимая кинжал так, что побелели костяшки пальцев. – Сдохни! – он вновь замахнулся, в движении чувствовалась ярость и отчаяние.
Ведьма выдохнула, мир вокруг начал меняться. Из поднимающегося густого тумана, из самых глубин зимнего кошмара, стал материализоваться Ледяной Дракон. Тело медленно проявлялось сквозь пелену инея, заполняя собой пространство вокруг. Чешуя из тысяч кристаллов переливалась, напоминая северное сияние, играя холодными бликами, режущими глаз. Массивные крылья, подобно гигантским парусам, развернулись, покрывая собой лестницу. Взмахи отзывались глухим, отдалённым громом, пролетающим по коридорам, отголосками шторма.
Огромная голова, укрытая тяжёлыми слоями льда, нависала над собравшимися. Белые, безжизненные глаза, лишённые зрачков, воплощение вечной мерзлоты, смотрели прямо. Дыхание клубами вырывалось из пасти, превращаясь в кристаллы льда, что медленно падали, покрывая пол. В каждом движении ощущалась неимоверная мощь. Острые когти, могли одним движением разорвать саму ткань реальности, а хвост извивался, подобно гигантской змее, от прикосновения которой всё замерзало. Звук напоминал треск из глубин бездны, перекликаясь с неистовым рыком, вызывая холодящий ужас. Дракон был не просто воплощением страха – он был самой смертью, пришедшей в этот мир в ледяной оболочке.
Из угла коридора, где тени стелились плотным покрывалом, словно живые, резко появился Дэймон Моне. Шаги гулко отзывались от каменных стен. Проходя мимо Аурелии, он небрежно задел её плечом, не замедляя хода, тени тянулись следом, подчиняясь невидимой воле.
– Почему Ирис напал на нее? – Аврора взволнованно шепнула, не сводя глаз с происходящего.
– Понятия не имею… – прошипела Аурелия, поправляя юбку. Обе замерли, как вкопанные, наблюдая за разворачивающейся сценой.
Ментор Моне занял место рядом с младшим Хаяши, взгляд был полон решимости. Прежде чем Юта успел осознать присутствие ментора, рядом с ними появился старший Хаяши, затем из теней, из самого сердца бездны, выполз Чёрный Дракон, чье появление моментально окутало пространство непроницаемым мраком.
Исполинский, грозный фамильяр, чешуя напоминала полированный обсидиан, глубокий и гладкий. Он расправил массивные крылья, заполнив коридор, тьма стала давящей. Глаза, сверкающие ониксом, прожигали всё на своём пути, как беспощадные угли, готовые испепелить. Вдох подобен рокоту, исходящему из недр земли, вырывались густые клубы чёрного дыма, отравляя воздух удушающим запахом серы. Яростное рычание сливалось с грохотом, создавая звуковую волну. Кровь стыла в жилах присутствующих. Хвост извивался подобно чёрной молнии, готовой обрушить мощь. Всё в существе кричало о угрозе, перед глазами предстало воплощение хаоса.
Взгляды духов пересеклись, напряжение в воздухе стало настолько плотным, что его можно было ощутить физически. Фамильяры готовые к схватке издали низкий рык, прокатившийся эхом по коридорам бастиона, угрожающе завибрировав в каменных стенах. Затем наступила гробовая тишина, сопровождаемая затхлой пеленой с привкусом гари.
– Мисс Валентос, вы, вероятно, осведомлены, что с сегодняшнего дня, вплоть до Жатвы, строго запрещён призыв фамильяров внутрь стен Бастиона? – Дэймон Моне произнёс это с таким непреклонным тоном, словно слова высекались в камне. – Или вы намерены игнорировать запрет?
– Раздел седьмой, пункт первый Книги Цитадели, – Нарцисса, не отводя взгляда от ментора, произнесла холодным, уверенным голосом. – В случае угрозы жизни ученик имеет право прибегнуть к фамильяру в любое время. – слова прозвучали с ледяной ясностью. Ведьма взметнула подбородок, серьги тихо звякнули при движении головы, на мгновение она задержала взгляд на старшем Хаяши.
– Что вы хотите этим сказать, мисс Валентос? – раздражение сквозило в тоне Дэймона, который отодвинув близнецов в сторону, шагнул вперёд, усиливая тяжесть момента острым взглядом.
– Я намерена воспользоваться разделом восемь, пунктом первым Книги Цитадели, – сложив руки на груди, продолжила Нарцисса. Позади Магда тихо вздохнула, а Маркус едва сдержал смешок. – Согласно древней традиции – Тру Бой Комбат, – юбка слегка колыхнулась от потока воздуха, вызванного крыльями духа. – Я выдвигаю обвинение против юноши, – она равнодушно указала на Юту, который стоял рядом с братом, фигуры были напряжены. – За оскорбление чести Дома Валентос и покушение на члена семьи.
– Что она говорит? – прошептала Аврора, голос дрожал от тревоги, по телу пробежал озноб, температура в помещении резко упала.
– Бой на смерть, древняя традиция магов решать конфликты домов, представляющая собой бой один на один до смерти, в редких случаях до признания поражения. – тихо ответила Аурелия, прикрывая рот ладонью. Капля пота скатилась по лбу, пока Аврора в ужасе наблюдала за происходящим.
– Что вы хотите этим доказать, мисс Валентос? Неофит будет исключён за нападение на беллатора.
– Это не просто требование, а официальный запрос, мне не нужно отчисление, мне нужно возмездие. – ведьма сделала паузу, слова резонировали в напряжённой тишине, она вновь посмотрела на Хаяши. – Если Дом Моне не может контролировать своих неофитов и поддерживать порядок, – безжалостный взгляд, медленно скользнул к Дэймону. – Дом Валентос готов взять Академию под свой протекторат. – это был вызов. Взгляд Ментора вспыхнул, он искал способ избежать надвигающегося конфликта. – Ментор Моне, каковы ваши действия? – добавила Нарцисса, оставаясь невозмутимой.
– Хорошо, – мужчина, подавляя волну гнева, слегка кивнул, лицо оставалось напряжённым. – Сегодня в полдень.
– Замечательно. – ответила ведьма монотонным голосом. В ту же секунду ледяной дракон исчез, как вуаль тумана, оставив за собой холодный след присутствия. Нарцисса удалилась в сопровождении друзей, оставляя шлейф аромата мандарина.
Девушки затаив дыхание, наблюдали, как фигуры исчезают в полумраке коридора.
– Что вообще происходит? – с тревогой прошептала Аврора. Прежде чем Аурелия успела ответить, появился Аарон с серьёзным выражением лица.
– Я как раз хотел рассказать. – начал он беспокойным тоном. – Вчера фамилия показалась мне знакомой. Лия, разве то селение в Южной Азии, которое отказалось примкнуть к рядам Тёмного Князя во времена восстания, не находилось под протекторатом семьи Хаяши?
Девушка нахмурилась, обдумывая услышанное, воспоминания медленно всплывали на поверхность.
– Да, припоминаю… – медленно произнесла она. – двенадцать лет назад… всех убили.
– Не всех. – Парень кивнул, указывая на близнецов, чьи лица были затянуты мраком.
Зрачки ведьм сузились, они синхронно повернулись к близнецам.
– Вот чёрт, Ирис, – резко произнёс Форс, появившись рядом, вид колдуна был помятым. – Идиот. – добавил он, метнув сердитый взгляд в сторону Юты.
***
Двенадцать лет назад магический мир погрузился в хаос и разрушение, когда на горизонте возник загадочный колдун, называющий себя Князем Тьмы. Появление знаменовало собой начало эпохи ужаса, когда границы между безопасностью и гибелью начали стираться, оставляя лишь тьму. Имя колдуна быстро стало синонимом разрушения, действия отличались безжалостной жестокостью, которая навсегда изменили представления о порядке.
Восстание Жнецов началось с незаметных, но стратегически важных атак. Нападения на магические поселения с поразительной точностью, разрушая их изнутри. Каждый взрыв, каждый крик был частью зловещей симфонии, где звук магии, разрывающей воздух, смешивались с грохотом обрушивающихся зданий. Везде, где появлялся Князь Тьмы, в небе возникала метка ока-полумесяца, как предупреждение о грядущей буре. Запах крови смешиваясь с пеплом, становился почти осязаемым.
Маг стремительно расширял свою армию Проклятых Жнецов, фанатичных последователей, несущих на телах клеймо полумесяца – символ абсолютной преданности. Жнецы устраивали массовые облавы на магические семьи, оставляя руины и пепелища.
Князь Тьмы использовал идею мести за инквизицию, обвиняя магическое сообщество в слабости и трусости. Главной целью мага было – отменить древний закон о Запрете Магии Против Нонардов, принятый более тысячи лет назад, после серии кровавых инцидентов. Мастерски манипулируя социальными противоречиями и страхами, колдун призывал к мщению и свержению устоявшегося порядка, воспламеняя сердца последователей и привлекая всё больше сторонников.
Одной из трагичных страниц той эпохи стала гибель дома Хаяши, семьи, известной своим неустанным служением магическому сообществу. Нападение на родовое гнездо было внезапным и жестоким, в хаосе криков отчаяния и запаха горящей плоти, почти все погибли.
Кейта, считавшийся гением, способным управлять фамильяром в возрасте пяти лет. Проявив невероятную храбрость, после увиденной смерти родителей и младшей сестры, убил одного из Жнецов, спасая брата. Близнецы скрылись в лесах вблизи селения, укрываясь от погони. Паладины обнаружили их только спустя пять месяцев.
Несмотря на стремительный успех, активность колдуна через пару лет начала ослабевать, он исчез, оставив за собой след слухов. Магический мир вновь погрузился в относительное спокойствие, но страх остался.
Шесть месяцев назад, появились первые признаки возвращения. Имя вновь стало звучать в разговорах , вызывая новые волнения.
***
Атмосфера в коридоре оставалась напряжённой, воздух казался вязким, наполненным тяжестью. Чёрный дракон исчез в тенях, но присутствие ощущалось, тени стали глазами. В тишине, наполненной ожиданием, ментор резко повернулся к Юте, глаза сверкали яростью.
– Что ты себе позволяешь, Хаяши? Напасть на адепта в стенах бастиона?! – Голос был холоден и резок, как обнажённое лезвие, каждый звук эхом разлетался по пустым коридорам. Младший Хаяши стоял, понурив голову, плечи дрожали от напряжения и внутренней борьбы. Мир сжался в одну точку, не оставляя места для оправданий.
– Простите, Ментор, – прошептал юноша, едва осмеливаясь взглянуть в глаза Дэймона Моне. – Я не смог сдержаться. – Слова слетели с губ, шёпотом потерянного духа, который, был разорван на части, сжимаясь от невидимых оков.
– Не смог сдержаться? Ты понимаешь, что поставил под угрозу жизнь? – Рявкнул Моне, в тоне не было ни капли сочувствия, только гнев и глубокое разочарование. – Ты выдвигаешь обвинения, которые не можешь доказать! Глупая и бессмысленная смерть. – В одно мгновение ментор схватил Юту за плечи, руки сжали неофита, встряхивая. – Очнись и взгляни на реальность! – прошипел ментор Моне сквозь зубы, затем выдохнув, отпустил Хаяши, твёрдо оттолкнув. Кейта молчаливо подхватил брата, лицо оставалось бесстрастным. Дэймон обернулся к остальным ученикам, которые уже столпились у лестницы. – Все за мной, – приказал он, авторитарным тоном. – У нас впереди важный день, и я не потерплю больше никаких эксцессов.
Когда друзья, исключая близнецов последними пересекли порог Аулы Максимы, их встретил воздух, насыщенный торжественным ароматом минувшей ночи. Черные и белые лилии, расставленные на столах, добавляли праздности. Вокруг величественно возвышались статуи драконов. Акерман с замиранием сердца узнала две фигуры, чьи воплощенные фамильяры едва не разрушили соседний коридор.
На возвышении, под приглушенным светом витражных окон, расположились менторы. Дэймон уже занял место рядом с директрисой, чье строгое лицо выражало полную готовность к началу церемонии. Беатриса, воплощение безукоризненной власти, встала, чтобы начать свою речь. Фигуру обрамлял строгий черный костюм, идеально подчёркивавший утонченный стан. Шляпа с широкими элегантно отогнутыми полями завершала образ. Руны, вытатуированные на лице, мерцали в такт ровному дыханию.
Пройдя зал быстрым шагом, компания бесшумно устроилась за дальним столом, стремясь скрыться от посторонних глаз. Аврора, усаживаясь, несмотря на все усилия, не смогла удержать взгляд от фигуры неподалёку.
Колдун воплощал уверенность, приросшую к нему подобно второй коже. Юный возраст не скрывал дерзости, лишь выделял неукротимый дух. Белоснежная рубашка, повязанная шёлковым галстуком, усиливала бледность, контрастируя с жилетом, украшенным тончайшими изумрудными узорами. Мантия с чёрными драконами мягко лежала на плечах. Платиновые волосы, слегка взъерошенные сияли серебристым блеском. Острые черты лица: резкий профиль, чёткая линия челюсти, тонкие губы, изгибавшиеся в лукавой улыбке, делали его притягательным. Но больше всего приковывали глаза – голубые, сверкающие, как зимнее небо на рассвете. Полные жизни и вызова, они отражали свет, словно кристаллы, обрамленные линией белых ресниц.
Взгляд младшего Валентоса встретился с взглядом Акерман, этого хватило, чтобы щеки ведьмы окрасились румянцем. «Красота Валентосов, как две стороны одной монеты, но что-то мне подсказывает, что его жестокость затмевает Нарциссу.» – подумала ведьма, поспешно отводя взгляд. Последнее, что она заметила: улыбка колдуна.
– Я же говорила, высокомерный и заносчивый. – прошептала Аурелия на ухо, слова тут же привлекли внимание ребят.
– Лисичка, не засматривайся на фарфорового арлекина, а то начну ревновать. – оскалив зубы, съязвил Форс. Аарон заметно напрягся, бросив короткий взгляд на Аврору. Девушка мгновенно покраснела, чтобы скрыть смущение, ткнула Форса в бок. Перепалку прервал голос директрисы:
– Доброе утро, неофиты. – начала Беатриса, одновременно мягким и властным тоном. Лёгкая улыбка скользнула по губам. – Сегодня мы собрались, чтобы приоткрыть завесу магических наук. С ментором Моне вы уже знакомы. – она кивнула в сторону брата, который ответил бесстрастным поклоном. – Теперь позвольте представить, – продолжила ведьма, плавно взмахнув рукой. – Матильду Тенебрис, мастера травологии.
Ведьма с дикой почти первобытной внешностью встала. Длинные седые волосы заплетены в небрежные косы, с вплетёнными завядшими цветами и веточками. Глубокие морщины прорезали лицо, глаза сверкали безумием. На ней было тёмно-зелёное платье с широкими рукавами, украшенное рунической вышивкой, местами изношенной временем. Широкополая шляпа, тёмно-фиолетового цвета с высокой обтрёпанной тульей, венчала голову. Бархатная лента, с большим бантом и тускло мерцающим фиолетовым кристаллом, добавляла зловещего шарма. Рядом стоял её спутник – мистер Кроуфорд, пугающее создание с тыквенной головой и светящимися жёлтыми глазами. Ярко-жёлтый фрак с белым кружевным жабо придавал одновременно комичный и жуткий вид.
– Природа полна тайн. – произнесла ментор, оставив своего мрачного спутника позади в тени. – Я поделюсь с вами знанием о могуществе магических трав. – Ведьма рассмеялась не человеческим смехом, усаживаясь на место.
– Полоумная и тыквенная голова, те ещё персонажи. – тихо прокомментировал Форс, вызвав у всех, кроме Авроры, смешок. Девушка недовольно шикнула в его сторону.
– Ментор Хатано, – Директриса обозначила направление к утончённой фигуре. – возглавит курс Целительства.
Шион Хатано, окутанная аурой нежной благородности, с бледно-розовой кожей, словно утончённый лепесток. Лицо украшали мягкие черты: высокий лоб, аккуратный нос и полные вишнёвые губы, на лбу гордо возвышалась ромбовидная метка. Глаза ярко-зелёные и миндалевидные, исходили добротой. Розовые волосы, собранные в статный хвост, легко падали вниз. Ведьма облачена в шелковый ансамбль светлых тонов: широкие брюки и кофта на запах, украшенные изящно плывущей вышивкой. На ногах красовались туфли на невысоком каблуке.
– Медикус, – мягко улыбаясь, кивнула ментор Хатано. – не просто маг, это умелый целитель.
– Бабуля, самый приятный индивид. – снова вставил свои пять ноктов Форс, но удивление он все же вызвал.
– Это ты кого бабулей назвал? – Аурелия, ошеломлённо мотая головой, переводила взгляд между Форсом и ментором.
– О милая маркиза, не обольщайся, она лет на пятьдесят старше тебя, – Форс постучал по своему лбу. – Маги стареют медленнее нонардов, это всем известно, целители владеют искусством праны как никто другой, замедляя деление клеток.
Девушки переглянулись, разевая рты в изумлении, пока Айзекс, смеясь, пнул Форса под столом.
– Ментор Эсте, – Беатриса кивнула, указывая на следующую фигуру. – возглавит курс предсказаний.
Персивальд Эсте, седовласый старец, тяжело поднялся с места. Лицо, изрезанное временем, покрыто глубокими морщинами, на голове восседала конусная шляпа. Белая мантия с ярко выделяющейся кроваво-красной вышивкой, спускалась к полу.
– Приветствую, – голос, звучал уверенно. Он опирался на массивный деревянный посох. – Мы вместе погрузимся в исследование потоков времени, раскрывая предсказания, которые откроют перед нами скрытые уголки существования. – С этими словами, он вернулся на своё место.