Амалия Аровна Казарян
Крылья Противоположности
Глава 3
Роберт Стертман
Все утро мама со мной не разговаривала, поэтому я решила уйти пораньше. В университете, когда я шла в аудиторию, ко мне подбежала Кристи, сестра Кена. Она довольно недоверчивая и часто ввязывается в конфликты. Длинные ярко-рыжие волосы всегда заплетены в конский хвост, а один взгляд ее холодных желтых глаз приводит человека в ступор. Ходят слухи, что у нее не все в порядке с психикой и свое настоящее имя она скрывает, а некоторые даже набираются храбрости предположить, что девушка работает наемной убийцей. Ну что за вздор несут люди?!
– Кира, ты хоть понимаешь, что наделала?
– Прекрасно понимаю, и извиняться не собираюсь.
– Знаешь, если бы я не испытывала к тебе уважение, то наверно отомстила бы за Кена.
– Ты испытываешь ко мне уважение? – недоверчиво переспросила я.
– Конечно. Здесь, хоть ты этого и не знаешь, тебя многие уважают, как преподаватели, так и другие студенты.
Я смутилась, но ситуацию спасла подбежавшая Алина и Кристи сразу ушла.
– Обалдеть. Ты почему не рассказала мне о том, что втащила самому “Кену прекрасному”, – Алина показала пальцами кавычки.
– А это так важно?
– Да нет, просто обидно то, что я одна не в курсе событий…
– Мне тоже обидно, что лучшая подруга скрывает что-то от меня, – резко оборвала ее я, – тем более, когда речь идет обо мне самой! Джек, Гил и Леонард. Кто же эти люди?
– Ты подслушивала нас? – ощетинилась Алина, но затем виновато отвела взгляд. – Прости, Кира, но я, правда, не могу рассказать. По крайне мере ближайшее время точно, – твердо ответила она и резко сменила тему. – Ого, сильно же ты ему вмазала.
Я подняла глаза и увидела Кена. На том месте, куда я его ударила, появился огромный синяк. Твердо, смотря вперед, мы прошли мимо него, но я все еще чувствовала на себе его сверлящий взгляд.
– Я думала, он будет злиться на тебя, – настороженно сказала подруга, когда мы вошли в аудиторию, где стояло множество мольбертов.
– С чего ты взяла, что он на меня не злится?
– Ты разве не видела, как он на тебя смотрел? – Я отрицательно покачала головой. – Я, к примеру, не видела никаких признаков гнева, лишь какую-то заинтересованность. И это плохо. У него явно имеются на тебя какие-то планы!
– Что? Откуда такие предположения?
– Так ведь это и так понятно.
– Похоже на этот раз мне понадобится кастет.
– Эй-эй, поосторожней, подруга. Мне не нравится твой серьезный тон.
– Да я пошутила, откуда я возьму кастет? Просто сегодня мне надо будет свалить по-быстрому. А ты знаешь, что он имел в виду, когда говорил, что не может что-либо делать или говорить в моем присутствии?
– Мы же, вроде, закрыли эту тему?
Я раздраженно фыркнула, но больше спрашивать ничего не стала. А ведь она обещала мне все объяснить!..
Спустя, наверное, полчаса, все сидели на своих местах, в том числе и Кен. Он назло мне поставил свой мольберт рядом. Было тихо, каждый занимался своим наброском. В этой тишине мы просидели часа четыре точно. Так как в перчатках рисовать было неудобно, я отложила их. Мой рисунок был уже готов, как и у многих других, включая Фостера и Алину. Мои руки стали черными от карандаша и очень болели от усталости. Наконец наш преподаватель, собрав все холсты и сказав, что мы свободны, ушел. Аудитория довольно быстро опустела, а Джонс сказала, что подождет меня снаружи. Я подошла к раковине и начала мыть руки. Краем глаза я заметила, что Кен встал рядом, облокотившись на стену, и слегка напряглась.
– Неплохой удар, – сказал он.
Я ничего не ответила.
– Кого ты рисовала?
– Не твое дело, – отрезала я и заметила у него в руках мои перчатки.
– Ты хоть знаешь, зачем их носишь?
Я промолчала. Почему-то мне казалось, будто парень знает ответ на этот вопрос, как и Алина. Особенно после вчерашнего инцидента. Кен засунул перчатки к себе карман.
– Ты ведь даже не понимаешь, для чего они тебе. Ты очень изменилась за последние пять лет.
У меня пропал дар речи. Пять лет. Пять. Лет. Неужели я знала его в свои тринадцать лет? Но этого не может быть! Я впервые увидела его, когда только попала сюда.
– Ты не такая, какой я себе тебя представлял.
– И какой же ты меня представлял?
– Такой же жалкой и слабой, как и все другие девчонки. Но я понял, что ты не такая и мне захотелось узнать тебя лучше.
В его тоне слышен откровенная фальшь… И зачем тогда он мне говорит это? Провоцирует? Но в таком случае можно было придумать что получше.
– Меня это не интересует.
– Похоже, ты не поняла, что я имел в виду под словами «узнать лучше».
Я не успела нечего ответить. Фостер прижал меня к стенке, мне стало не по себе и, сжав кисть, я хотела нанести удар, но он предугадал мои действия и на лету поймал мой кулак. Его глаза в очередной раз поменяли свой цвет – они стали ярче, краснее.
– В этот раз не выйдет.
Я поняла, что все бесполезно, он намного выше и сильнее меня. Пальцами он поднял мой подбородок. Расстояние уменьшалось.
– Отпусти меня, иначе я закричу.
– Кричи, сколько влезет, сюда никто не войдет. А раньше я твою красоту не замечал.
Я в ловушке! Кен потянулся к моей рубашке, но я резко схватила его руку и вцепилась мертвой хваткой. Неожиданно кисть окружил какой–то черный дым, я почувствовала сильный поток адреналина в крови и буквально увидела страх, словно зацепилась за него, едва ощутив. Я увидела его мальчиком, в страхе убегающего от ящериц. Он отдернул руку так, будто я его обожгла.
– Отойди, – повторила я твердым голосом, – иначе все узнают, что у тебя герпетофобия. Думаю, для тебя это будет настоящий позор.
Я застала его врасплох.
– Так твои силы все-таки вернулись к тебе, – пробормотал он, скорее себе, чем мне. – Значит, и впрямь все получилось.
– Силы? О чем ты вообще?
Внезапно меня пронзила сильная боль в спине, исходящая от шрамов. Я согнулась пополам, на глаза навернулись слезы, и я закричала. Боль была невыносимой! Раньше такого не происходило.
– Кира!
Я упала на пол. Меня всю трясло. Перед глазами вдруг начали появляться какие-то картинки: я стою на обрыве, оборачиваюсь и вижу того мальчика из сна! Он с ужасом смотрит на меня, а затем зовет по имени. Я срываюсь с обрыва и падаю в воду. Начинаю задыхаться и теряю сознание.
С трудом открываю глаза. Я лежу в кровати. Но не дома. Похоже, в больнице.
– Ты проснулась! – слышу я радостный возглас Алины.
Приподнимаюсь и вижу, что я в больничной пижаме. Боль в спине прошла, но шрамы все еще зудели.
– Что произошло?
– Я ждала тебя на улице. Тебя все не было и не было, и я решила проверить, все ли нормально. Но когда я пришла, перед дверями стояли двое громил, и я поняла, что у тебя проблемы. Я надеюсь, Кен ничего не успел сделать? – Я покачала головой. Девушка облегченно вздохнула и продолжила: – Я пыталась пройти мимо них, но они были такими упертыми! А потом мы услышали твой крик. Да такой, что мне показалось, что он тебя там режет! И пока эти идиоты, в страхе пялились на двери, я воспользовалась этим и ворвалась. Ты лежала на полу, а твоя рубашка на спине была пропитана кровью. Я позвала на помощь и тебя привезли в больницу.
– Спасибо тебе. Если бы не ты, то я бы так и лежала там.
– Ой, да ладно тебе, друзья должны помогать друг другу, – смутилась она.
Будто по команде дверь открылась и на пороге появилась моя мама. Она была в красивом красном платье. Алина из вежливости решила выйти. Мама села на край кровати и в слезах обняла меня.
– Прости меня.
– Мам, все нормально.
– Нет, ничего не нормально. Как бы мне хотелось тебе все рассказать, но я не могу.
– Тогда ничего не рассказывай, – смягчилась я. – Все хорошо.
– Кира, вот, я принесла тебе одежду, сегодня будь без перчаток. Переоденься и иди домой, мне надо кое-куда сходить. Сегодня к нам приедет твой отец.
– Отец?!
– Да. Прошу тебя, несмотря ни на что, будь вежлива и называй его Робертом, хорошо? Извини, я больше ничего не могу сказать, – тихо произнесла она и быстро ушла.
Я встала и переоделась в черное облегающее платье. Мне нечасто доводилось надевать такие роскошные вещи, да и не было повода. Неожиданно послышался стук в дверь.
– Да? Входите.
Вошел мужчина. Судя по всему, врач. Он закрыл дверь на ключ, и я напряглась.
– Не волнуйся, я не причиню тебе вреда. Я пришел предупредить о Роберте.
– С какой стати я должна слушать вас?
– Поверь, это очень важно. Я…
Он недоговорил, как в комнату через окно влетел Алмаз! Откуда он постоянно знает, где я? Он грозно глянул на мужчину, и его когти предупреждающе впились в стол.
– Ладно-ладно, успокойся.
«Он разговаривает с птицей?», – удивленно подумала я, позабыв о том, что только вчера сама же говорила с Алмазом.
Вдруг внешность мужчины стала меняться и вскоре передо мной стоял уже не взрослый мужчина, а молодой синеглазый парень с черными волосами, старше меня примерно года на два-три. Я застыла в ступоре, не зная, что и сказать от удивления и шока.
«Человек со сверхспособностями?! Да что происходит?!»
– Но… как? Кто ты?
– Я ничего сказать тебе пока не могу.
Я воздержалась от гневного вздоха. Как же я устала от этих слов!
– Тогда говори, что хотел.
– М-да, если бы братец увидел тебя, он бы с ума сошел. Ну ладно, ближе к делу. Будь осторожна с Робертом, он очень опасен и не знает жалости. Как только появится шанс, мы сразу вытащим тебя.
– Но зачем? Я ничего не понимаю…
– Тебе и не надо ничего понимать. Просто не делай глупостей и ни слова обо мне или Алмазе, не упоминай о Джеке, Леонарде и о тех, о ком успела недавно узнать. Это очень важно.
– Но…
– Извини, мне пора, – перебил он меня и, изменив внешность, быстро ушел.
Несколько минут я стояла неподвижно. Может, у меня галлюцинации? Я, конечно, мельком слышала о сверхсилах, но все считают это всего лишь слухами! Все это очень странно.
Забрав сумку, я вышла из больницы и отправилась домой. На улице уже вечерело, а в мыслях возникало все больше вопросов, да столько, что у меня голова разболелась. Когда я пришла, в квартире никого не было, а стол был красиво накрыт. Я присела за него и уже спустя минут десять-пятнадцать дверь открылась. На пороге появилась мама и высокий хорошо сложенный мужчина лет сорока, с прилизанными темными волосами, в черном элегантном костюме и туфлях.
– За последние пять лет ты очень изменилась, – произнес он, и я вспомнила о точно таких же словах Фостера.
– Но я не помню, чтобы я вас видела в тринадцать лет, – невольно выпалила я.
– Давайте сядем за стол, – дрогнувшим голосом пробормотала мама.
Я чувствую мамин страх, как свой. Ей хочется, чтобы это поскорее закончилось. Она хочет, чтобы он поскорее ушел. Мы сели за стол и принялись за ужин. Стояла напряженная тишина. У мамы тряслись руки. Холодный взгляд серых отцовских глаз пронзил меня.
– Кира, я хочу задать тебе несколько вопросов и попрошу отвечать честно.
– Хорошо.
– Ты помнишь что-нибудь из того, что произошло пять лет назад?
Я опустила взгляд. В душе я чувствовала, что мне не стоит вообще с ним разговаривать, но он оказывал на меня странное давление, и я не могла понять, почему он решил начать именно с этого… Мы ведь так давно не виделись, неужели нельзя поговорить ни о чем другом?..
– Нет. Будто бы и не было этого года.
– Сейлар разговаривала с тобой об этом? Или хотя бы обо мне?
Это было похоже не на встречу отца с женой и дочерью, а на жесткий допрос в полицейском участке. Но его вопросы подтверждали то, что мама лгала насчет аварии. Неужели у меня своего рода амнезия, из-за чего я и не помню чего-то важного? Чего-то, о чем известно Алине и, возможно, даже Кену!
– Нет. Мама сказала мне только то, что вас зовут Роберт.
– Узнаешь его?
Стертман показал мне фотографию того самого мальчика из сна! Это не просто так, здесь есть связь! Но сейчас мне необходимо было скрыть все эмоции. Чувствую, что если он о чем-то прознает, то лучше от этого не станет.
– Нет.
Он удовлетворенно кивнул.
– Что с тобой произошло до того, как ты почувствовала боль в спине?
– Я просто разговаривала со своим знакомым, а потом мне стало…
Я недоговорила, потому что Роберту не понравился мой ответ.
– Не люблю, когда мне лгут.
Роберт поднялся из-за стола и подошел ко мне. В этот момент мне захотелось спрятаться в угол и не встречаться с его взглядом. Неожиданно он схватил меня за шею и прижал к столу. Меня накрыла волна страха.
– Роберт, прошу!
– Я не потерплю лжи. Говори, Кира, с кем ты встречалась? С Леонардом? С Аланом? А может, с самим Гилбертом?!
– Роберт! Отпусти ее! Кира ничего не знает! А если бы и знала, то обязательно поделилась бы со мной!
Я затаила дыхание, чувствуя холодные сильные пальцы, сжимающие мою шею. Отец колебался, но все же ослабил хватку.
– Запомни. Никогда, не лги мне, Кира, – угрожающе сказал он. – Сейлар, никуда не выпускай ее. Леонард не остановится.
– Но я же не могу постоянно находиться дома. Мне нужно на несколько дней уйти.
– Не волнуйся, я пришлю своего человека, – сказал он и посмотрел на меня. – Если попробуешь сбежать, то испытаешь настоящую боль, уж поверь мне.
Я услышала, как захлопнулась дверь.
– Мама, что происходит? – дрожащим голосом спросила я. – Я не помню его… таким.
– Многое изменилось. Теперь ты понимаешь, почему я не могла тебе ничего рассказать?..
– Господи. Почему ты не обратилась в полицию? Неужели ты не видишь, какой он на самом деле?
– Это бессмысленно. У него имеются свои люди и связи повсюду. Если кто-то постарается что-то предпринять, он тут же узнает об этом и убьет того человека.
– Все настолько плохо? – ошарашенно посмотрела на нее я.
– Как видишь, да. Но Роберт не причинит тебе или мне вреда, он только хочет припугнуть, чтобы мы не мешались. Лучше иди, ложись спать и постарайся не злить его еще больше, – устало вздохнула мама.
Смирившись с тем, что она не станет отвечать на мои вопросы даже сейчас, я помрачнела, резко встала из-за стола и ушла к себе.
«Да кто он вообще такой, чтобы так обращаться с нами?! И Что Роберту известно такого, что не известно мне?!»
Глава 4
«Пять лет назад»
– Кира, просыпайся, – будит меня мамин голос. – Слушай меня внимательно. Мне нужно уйти на два-три дня по работе. Скоро должен прийти человек, которого отправил Роберт, – сказала она и, поколебавшись, шепотом добавила: – Если ты встретишь человека по имени Леонард, доверься ему, он тебе поможет, но будь осторожна с новыми знакомствами.
Леонард. Снова это имя. Мама, поцеловав меня в макушку, ушла, а я привела себя в порядок, надела джинсы с майкой и приготовила себе завтрак. Сижу за столом, и начинаю понимать, что все это как-то связано с событием, произошедшим пять лет назад. Но с каким? Все это очень странно: постоянный сон о мальчике, Алмаз, секреты Алины с каким-то Джеком, Леонард, способность видеть и чувствовать чужие страхи, парень, умеющий менять свою внешность и возвращение отца. А теперь мне еще придется сидеть с каким-то незнакомым человеком в собственной квартире.
«Просто прекрасно», – разозлилась я.
Неожиданно входная дверь открывается и на пороге появляется…
– Кен?!
Я даже привстала от удивления.
«И это его Роберт назвал «своим человеком»?! И откуда у него ключи от квартиры?»
– Не ожидала меня увидеть? – усмехнулся Фостер.
– Если попробуешь подойти ко мне ближе, чем на три метра, то я проткну тебя ножом и не пожалею об этом, – пригрозила я.
Кен коротко посмеялся и сказал:
– Ты не сможешь меня проткнуть, а то, что произошло вчера, не имеет никакого отношения к тому, что происходит сейчас, просто забудем об этом. Я делаю свою работу, и приставать к тебе не собираюсь. Мне не нужны проблемы. Спать я буду на диване. Довольна?
Ничего не ответив, я ушла в свою комнату и заперлась изнутри. Я не могу находиться с Кеном в одном доме один на один! Это ненормально! И я не знаю, можно ли верить его словам? Поэтому я взяла свой телефон и написала Алине с просьбой прийти. Обычно она приходила спустя пятнадцать-двадцать минут после ответа, но в этот раз я услышала звонок в дверь лишь спустя полтора часа. Я вышла из комнаты и направилась в прихожую. Кен, похоже, был в туалете. Я открыла дверь и впустила Алину. Ничего не говоря, она схватила меня за руку и потащила в мою комнату. Как только мы вошли, Джонс тихо прикрыла дверь.
– Что с тобой? – в недоумении спросила я.
– Долго объяснять. Можешь принести мне воды? – попросила подруга.
– Ну, хорошо, – протянула я.
По пути на кухню, я встретила Кена.
– В дом никто не приходил? Я слышал звонок в дверь, – подозрительно сказал он.
– Нет, это просто дети баловались, – пожала я плечами и, взяв стакан с водой, пошла обратно к Алине и поставила его на письменный стол.
Девушка достала из кармана джинсов какой-то пакетик с красным песком и насыпала его в стакан. Вода порозовела. Потом она положила таблетку, которая мгновенно растворилась.
– Что это?
– Нужно заставить Кена это выпить, – твердо сказала она.
– Зачем?
– Надо!
– Может, пригрозить ему ножом? – выпалила я первое, что пришло в голову.
– Не сработает. Он покроет свое тело чем-то крепким и укокошит меня.
Я растерялась. Что—то это на Алину не похоже. Вдруг в моей голове появилась безумная мысль. Алина ли это вообще? Я изменилась в голосе и требовательно спросила:
– Что ты собираешься сделать?
Тот, кто сменил свою внешность на Алину, улыбнулся мне.
– Быстро же ты распознала меня. Но сейчас не время для расспросов. Если ты хочешь уйти, то уж постарайся поскорее что-нибудь придумать.
– То, что ты сюда добавил, как-то подействует на меня, если я это выпью?
– Нет. Для нас это просто вода с противным вкусом, но на Кена подействует немного иначе.
– Я кое-что придумала. Не знаю, сработает ли, но я попробую.
– Тогда действуй.
Я взяла стакан и направилась к Фостеру.
– Неужели все-таки решила попробовать воплотить свой план?
– Нет. Просто лимонад.
– Хочешь отравить меня?
Я знала, что он так скажет. Поэтому я демонстративно закатила глаза и отпила немного. Как лже Алина и предупреждала, вкус был противным, но я сумела сдержаться, чтобы не скривиться. Потом протянула ему стакан. Он недоверчиво посмотрел на меня, но потом все-таки поднялся и выпил жидкость.
– Что это за лимонад такой? – скривился Кен.
– Потому что это не лимонад, – ответила “Алина”. – Тебе пора вернуться к нам настоящим, Кен.
– Алан! – прорычал Фостер.
Он хотел было наброситься, но его глаза закатились, и он упал без сознания.
– Теперь, ты можешь перестать быть Алиной?
– Как скажешь, – пожал он плечами и стал собой. – Как Кен уже сказал, меня зовут Алан. Приятно вновь познакомиться.
Неожиданно в квартиру вошел человек в капюшоне.
«Кто это? Я разве не закрывала дверь?», – удивилась я.
– Все готово, – сказал ему Алан.
– Отлично, – вздохнул высокий мужчина и показал лицо. У него были зеленые глаза, а светлые кудрявые волосы в некоторых местах уже имели седину.
– Здравствуй, Кира. Я Леонард Соллер.
– Мама предупреждала о вас.
Леонард удовлетворенно кивнул, затем подошел к Кену и сел на корточки.
– Что вы собираетесь с ним сделать? – настороженно спросила я.
– Вернуть его сознание к нам. Настоящее сознание.
– Это как?
На этот раз мне не ответили. Он нащупал что-то на затылке Кена. Я увидела какие-то искры, а потом он резко отдернул руку. Леонард поднялся и сжал кулак. Я услышала звуки, похожие на удары тока. Затем он раскрыл кулак, и в его руке я увидела что-то похожее, на перегоревший маячок. Фостер зашевелился, Алан облегченно вздохнул.
– Все кончено, Кен, ты снова с нами, – сказал он, помогая ему подняться.
– Спасибо, – поблагодарил парень Леонарда и Алана, затем посмотрел на меня. – Прости за вчерашнее, я не отвечал за свои действия.
– Кен, что задумал Роберт? – прервал его Леонард.
– Я не знаю всего, но знаю точно, что он собирается приехать завтра, чтобы проверить Киру и, боюсь, он прекрасно понимает, что вы хотите вернуть ей память.
– Вернуть память? – переспросила я.
Мне ответил Леонард:
– Давай все по порядку. Пять лет назад, тебе с моим сыном и еще несколькими человек, удалось сбежать с острова, где над вами провели сложнейший эксперимент, но Роберт быстро нашел вас, и стер вам память о случившемся. Вы с моим сыном впали в кому почти на год. После того, как вы очнулись, тебя вернули твоей маме, а моего сына мне и приказали ничего не рассказывать, запретили мне видеться с тобой и Сейлар. Джек вкратце рассказал мне, что с случилось, но мне приходилось молчать и притворяться, что ничего не произошло, целых пять гребанных лет! Однажды я заметил, что моего сына что-то беспокоит. Он долго не говорил, что именно, но полгода назад признался, что в конце месяца ему снилась невысокая девочка с черными глазами и огромными крыльями за спиной. Я сразу понял, что это ты и не собирался больше молчать. Я смог найти тех людей, с которыми вы сбежали, и вернул их в норму. Это мой первый сын Алан, твоя подруга Алина, Кен, а еще Джек. Кира у меня есть к тебе вопрос, снился ли тебе мой сын?
– Я не знаю, он ли это, но мне также в последний день каждого месяца снился мальчик с золотыми волосами, янтарными глазами и золотистыми крыльями, – неловко призналась я, сомневаясь в том, правильно ли я поступаю?
– Да! Это он! – радостно воскликнул Леонард, но тут же посерьезнел. – Кхм. Но я не могу забрать тебя сейчас. Пусть Роберт убедится, что ты дома, а потом мы придем за тобой. Кен, не подведи нас, тебе нужно продержаться лишь день.
– Я готов!
– Хорошо. Нам с Аланом пора, нужно кое-что сделать перед вашим приходом.
Я не успела ни понять ничего, ни сказать, как Алан вновь изменился, Леонард надел капюшон, и они оба ушли. В помещении воцарилась тишина, будто бы ничего и не произошло.
– Давай забудем о том, что я делал, пока был не в себе и начнем все с чистого листа? – предложил Кен.
– Договорились. А Роберт точно не поймет, что ты?..
– Нет, я умею притворяться.
– Значит, тот мальчик из моих снов, это сын Леонарда?
– Ты про Гилберта? – не сразу понял он, плюхнувшись на диван.
– Гилберт? Я слышу это имя не впервые, и оно кажется мне таким знакомым.
– Может потому, что ты его знаешь, просто его стерли из твоей памяти? Ничего, завтра увидишь его, хотя, я бы предпочел не видеться с ним.
– Почему? – удивилась я.
– Мы с Аланом не выносим его точно так же, как и он нас, —пожал тот плечами. – Уж слишком он вспыльчивый. Так, чтобы завтра время не терять, иди лучше собери вещи, только самые необходимые, – вдруг резко сменил тему Кен.
Хотя мне хотелось расспросить его еще о многом, несмотря на его недавнее отталкивающее поведение, я все же кивнула и ушла в свою комнату, взяла небольшую спортивную сумку и начала собирать вещи. Я положила в нее пижаму, нижнее белье, несколько маек со штанами, обувь, туалетные принадлежности и свой блокнот с парой карандашей. Собравшись, я убрала сумку в шкаф и, немного посидев без дела, пошла к Фостеру. Парень все также сидел на диване и задумчиво глядел в пол, но, когда я села рядом, прервал свои мысли и с любопытством посмотрел на меня.
– Кен, на тебе ведь тоже проводили эксперимент? – поинтересовалась я. У меня было немало вопросов, но я решила не спешить, ведь Леонард обязательно мне все расскажет, только чуть позже.
– Да, я, как и ты, мутированный человек, то есть человек со сверхспособностями. Но эксперимент, который проводили на мне, не был столь опасным и смертельным. Вы с Гилбертом первые, кто выжили после такого.
– И какая же у тебя сила?
Признаться, задавая такой вопрос, я чувствовала себя немного неловко, но раз уж на то пошло…
– Метаплазия. Давай я покажу. Дай мне что-нибудь.
Я дала ему ручку, сделанную из чистого серебра. Он покрутил ее между пальцами, улыбнулся, а затем его кожа и глаза моментально покрылись серебром. Мои глаза округлились от удивления.
– Ого!..
Кен взял меня за руку и несильно сжал ее. Я вскрикнула и попыталась вырваться, но его хватка была железной! В буквальном смысле!
– Эй, это конечно круто, но ты же не собираешься мне руку ломать?
Парень отпустил меня и снова стал собой. Он довольно мило улыбнулся, тем самым смутив меня.
– Какие способности у остальных? – неловко пробормотала я.
– Джек – телекинетик, он умеет перемещать предметы силой мысли, Алина – человек-невидимка, здесь объяснять ничего не нужно, Леонард – электрокинетик, он управляет электрическими импульсами, очень хороший хакер, может даже метать молнии кончиками пальцев, мои и Алана способности ты уже знаешь и видела их в деле.
– А у Гилберта?
– У вас с ним немного необычная ситуация. Вы имеете определенную способность, но вместе с ней и другие навыки, к примеру, нечеловеческую силу, а также регенерацию. У Гила эмпатия – способность чувствовать чужие эмоции, чувства и страхи и, если захочет, может повлиять или изменить их, а также распознать определенного человека, если он, конечно, знаком и пересекался с ним. Никогда от него ничего не скроешь, он не так хорошо умеет блокировать свою силу и поневоле знает, кто и что чувствует. У тебя вроде биовампиризм или что-то на его подобии. Когда ты прикасаешься к кому-то, то начинаешь питаться хорошими эмоциями и воспоминаниями, оставляя лишь все плохое…
Я задумалась. Видимо, он и впрямь не так хорошо знал о том, какие у меня силы. Или просто не рассказывает всего…
–…Еще ты чувствуешь чужой страх на расстоянии и, если сосредоточишься, можешь понять причину. Я многого не знаю, тебе лучше с Джеком поболтать на эту тему.
– Обязательно. Теперь ясно, как я поняла, что ты герпетофоб.
– Давай договоримся, что ты не будешь упоминать об этом. После эксперимента эта болезнь пропала, так что смысла говорить о ней сейчас нет.
– Хорошо. Ты не знаешь, почему во снах я видела именно Гилберта, а никого-то другого? – решилась спросить я.
– Ну, вы вроде как любите друг друга.
– Чего?! – покраснев, в ужасе уставилась на него я.
– Я пошутил. Все ведь еще может измениться, – с намеком добавил он.
– Мечтай дальше. Эх, сколько еще мне предстоит узнать? – вздохнула я. – Такое чувство, будто это всего лишь сон. Я, конечно, слышала о каком-то профессоре, помешанном на всем этом, но реальные мутированные люди и сверхсилы – это что-то невероятное! А как же Роберт?
– А что с ним?
– Мама сказала, что у него везде есть связи и люди.
– Об этом не беспокойся, у нас тоже имеется все это, правда, не в таком количестве. Я уверен, что Леонард уже все решил, иначе бы он не пришел сегодня. Все же Роберт тоже человек, а не какой-то Бог!
– Теперь понятно. У тебя тоже есть шрамы? – помолчав, решила задать очередной вопрос.
– Зачем они мне? У меня же нет крыльев.
– Крыльев?
– Разве ты все еще не догадалась, для чего эти шрамы?
– Господи. Я совсем запуталась. Скорее бы мне вернули мои воспоминания.
– Все, хватит вопросов, услышанной информации тебе пока достаточно. Иди лучше к себе, мне нужно все продумать, чтоб ничего не испортить.
Я вернулась в свою комнату и увидела на столе Алмаза. Я обрадовалась ему и только затем увидела, что на лапе был привязан листок. Я раскрыла его и прочла написанное: «Скоро мы обязательно все вспомним, а пока, будем ждать. До завтра, Кира. Гилберт».
Взяв ручку, я написала на листке: «До завтра, Гилберт», а потом привязала листок обратно к лапе Алмаза, и он улетел.
«Я – мутированный человек с крыльями! На мне провели сложнейший эксперимент! Звучит так безумно. А вдруг это какой-то розыгрыш? Нет, мне просто нужно поверить в это – в то, что я не та, кем себя всегда считала и что мой отец настоящий подонок!»
Весь оставшийся день я или лежала, задумчиво глядя в потолок, или рисовала. Алина не отвечала ни на звонки, ни на сообщения. Свой телефон я полностью очистила. Сим-карту мне пришлось выкинуть, Кен сказал, что по ней нас могут найти и поэтому завтра Леонард даст другую, специально созданную им для меня.
Вскоре, когда стало смеркаться, я уснула.
