Алёна Дурыничева
Дарующий смерть
Внезапно, на секунду, ему показалось, что рисунок сложился в два слова. Орнамент приобрел очертание буков, внося в них смысл.
«Сделай выбор».
Мгновение и слова исчезли за многочисленными линиями рисунка.
11
Вера поправила одеяло и села на стул возле кровати. Все вокруг пропиталось запахом лекарств и хлорки. Отделение онкологии совершенно не улучшало паршивое настроение.
– Как ты себя чувствуешь? – она заботливо взглянула на лежавшую, на кровати, девушку.
– Нормально – девушка попыталась приподняться, но лишь обессилено вздохнула. – Давно не заходила.
– Ты же знаешь, я не люблю больницы, – она чуть заметно приподняла уголки губ.
– Ты какая-то бледная.
– Насть, не придумывай, – отмахнулась Вера.
Она достала из сумки пакет с фруктами и убрала его в тумбочку. Затем бросила недовольный взгляд на любопытного призрака, который всунул голову в их палату.
– Ты точно хорошо себя чувствуешь? – переспросила Настя.
– Говорю же все в порядке, за собой следи, – огрызнулась Вера, и тут же поняв, что зря на нее накричала, добавила. – Извини.
– Все нормально, – улыбнулась Настя.
Вера наклонилась к девушке и крепко ее обняла. Теплое тело Насти впитывало ее боль, но ничего не отдавало взамен, опустошая Веру. Ей это было необходимо, стать тряпичной куклой и забыть об Артеме.
Видя Настю, Вера всегда вспоминала то время когда они вместе лежали в больнице. Не в этой, нахлорированной с яркими картинками в холе, а в той которую построили специально для психов. С жестокими правилами, отвратительной едой, неприятными соседями и провалами от таблеток. Вера знала, что сделает все лишь бы не вернуться в это место.
Она отстранилась от девушки, и снова поправила ей одеяло.
– Как твой парень? Тот, который приносит тебе яблоки? – игриво сказала она, ткнув Настю пальцем в плечо.
– Он мой друг, – смутилась девушка.
– Ты же в него влюбилась.
Вера старалась не вспоминать Артема, а сосредоточится только на этой палате, Насте, с ее серым лицом и тем загадочным парнем.
– Он, то об этом не знает, – ответила Настя, проверяя, не зашел ли он в палату, в самый неподходящий момент.
– До сих пор не сказала? – Вера покачала головой в знак неодобрения. – Трусиха.
Она облокотилась на стул и помассировала виски, стараясь прогнать головную боль и голос за ней. Увидев встревоженные, впалые глаза Насти, она объяснила:
– Не выспалась, – и для достоверности зевнула.
– У меня тут тоже, особо не поспишь.
–Так, давай о том парне. Ты почему, еще не призналась? – строго произнесла Вера.
– Я хотела, – начала Настя, пытаясь приподняться. – Правда хотела. Но он куда-то пропал.
Вера наклонилась к ней:
– Как это? – не поняла она. – Люди просто так не пропадают.
Произнеся эти слова вслух, Вера тут же вспомнила про Артема. Сердце замерло в ожидание. На глазах выступили слезы. Она быстрым движением смахнула их и снова сосредоточилась на Насте.
– Видимо, пропадают, – грустно ответила Настя.
Вера решительно встала со стула.
– Пойду, узнаю, где этот загадочный садовод. Как его зовут?
– Краснов Дмитрий, – ее глаза сияли от радости.
Вера вышла из палаты. Она быстро шла мимо ритмичного ряда дверей. Пролетела мимо двух диванов и телевизора. Мимо нескольких огромных окон. Мимо себя в зеркале. Увидев медсестру, Вера ускорила шаг. Она постучала по столику, поста медсестры, привлекая ее внимание. Медсестра взглянула на Веру.
– Вы что-то хотели?
– В отделение лежит Краснов Дмитрий, можно узнать в какой палате?
– Вы родственница?
– Нет, – голова Веры раскалывалась от боли. – Это важно?
– Как вы попали в отделение?
Боль становилась невыносимой. Вера перегнулась через стол и схватила медсестру за халат. Лицо пылало от злобы. Взгляд впился в растерянную медсестру.
– В какой палате он лежит! – она тяжело дышала, пытаясь вспомнить себя и разжать пальцы.
Медсестра схватила трубку телефона:
– Я вызываю охрану.
Вера вырвала трубку. Пугаясь сама себя.
– Где он!?
Она услышала спокойный женский голос:
– Его здесь нет.
Призрак женщины стоял рядом с Верой. Она скрестила руки на груди и наблюдала за происходящим. Пижама на ней была на пару размеров мола.
Вера отпустила халат медсестры.
– Извините. Я не хотела, – сказала она, отходя от поста.
Она остановилась возле окна, прислонив ладони к холодному стеклу, устремила взгляд вдаль. Крыши домов плавились от жары. Город кипел. Женский голос привлек ее внимание:
– Мити здесь нет.
– Его выписали? – спросила Вера, не отрывая взгляд от города.
– Он скончался.
Вера прижалась лбом к стеклу. Холод смягчил головную боль, уступая место сомнению. Она не представляла, что скажет Насте. Что она скажет себе? Ей захотелось уйти, убежать прямо сейчас и не видеть расстроенных глаз Насти. Сбежать, как это сделал Артем. Отстранившись от стекла, Вера взглянула в сторону призрака, ее уже не было. Она побрела к палате номер 4. Помедлив перед дверью, подбирая слова, осторожно ее открыла.
– Узнала? – глаза Насти, полные надежды, сияли от ожидания.
–Его выписали. Он, наверное, уже дома. – Вера улыбнулась дрожащими губами.
– Может он когда-нибудь меня навестит.
– Не знаю, – она пожала плечами.
– Он обещал, придти на операцию.
Найди меня, найди, найди. Быстрей, быстрей. Найди.
– Ты меня слышишь? – Настя коснулась ее руки.
– Извини, – Вера сделала глубокий вдох и добавила. – Мне пора идти.
10
Меня не существует. Я неуловимый кадр прошлого. Недостаток памяти, дефект человека забывшего прошлые ошибки.
9
Антон эмоционально подгонял Веру:
– Идем быстрее. Пока Анна дома. Необходимо успеть.
– Я быстрей не могу.
Вера резко остановилась. На лице расплылась неестественная улыбка сумасшедшего. Из съехавшего на бок пучка небрежно торчали пряди волос.
Большие голубые глаза ярко сверкали, словно, в них разом зажглись сотни окон в зимний вечер, а любопытные жители с недоверием разглядывали мир.
Заросшая тропинка между гаражами, брошенная и совершенно безликая, царапалась и отчаянно кусалась. Расписанные граффити стены, хранили тайну многих событий, и вечно будут помнить тайну этой истории.
Задыхаясь от эмоций, Вера глотала соленые слезы. Кисти рук подрагивали, щеки покрылись красными пятнами. Она тихонько покусывала губы, вытирая лицо ладонями.
– Надо, надо, надо. Всем от меня что-то нужно, – ее голос звучал выше, чем обычно, – А обо мне кто-нибудь подумал? Ни хочу знать, ни тебя, ни Анну…ни Артема. Я хочу жить. Ж-И-Т-Ь. Не хочу слышать зов голубого кристалла в моей голове, – она крепко прижала свои ладони к ушам. – Не хочу участвовать в том, что закрыто белым занавесом от огромного мира людей. Секреты и тайны безумного мира! Выдуманного мною мира… Мне все чаще кажется, что ни вас, ни меня не существует.
– Пожалуйста. Я больше ни когда и ни о чем тебя не попрошу. Если хочешь, мы с Аней после навсегда покинем твою жизнь. Или я могу попробовать найти Артема. Но, сейчас мне очень, нужна твоя помощь.
Вера облокотилась на кирпичную стену. Голова шла кругом, к горлу подступила тошнота.
– Зачем? Ты ее любишь?
Артем молчал.
– Очень больно терять любимых людей.
Перед глазами стоял образ Артема. Лохматые волосы, яркая улыбка, серые, печальные глаза, запах табака.
– Я знаю, – ответил он, теребя кончик своей косы.
Все будет хорошо.
– Я обязан вернуть Аню к нормальной жизни.
Вера тихо фыркнула.
– Нормальная жизнь. Призрак хочет вернуть нормальную жизнь собирателю, у которого крыша съехала. Ха. Когда она была нормальной? Где же найти эту нормальную жизнь? Вряд ли, у таких как мы, может быть нормальная жизнь.
– Главное избавить ее от бессмысленного поклонения Богу.
– Почему бессмысленного?
– Потому, что нас нельзя прости,. – раздраженно ответил Антон. – Это же очевидно.
– Ты виновен! – резко выкрикнула Вера, прищурив глаза, указывая на него пальцем. – Я права?
Тишина. Антон так долго молчал, что Вера уже не ожидала услышать ответ. Но, как только она открыла рот, чтобы повторить вопрос Антон тихо произнес:
– Да. Я очень сильно перед ней виноват, и если она узнает…
Он не решился продолжить. Пауза затянулась. Вера не ожидала от себя такой проницательность. В ней загорелось любопытство.
– Расскажешь?
– Не могу, – он коротко ответил, выпуская из рук косу.
– Хорошо, я постараюсь помочь. Но, ты должен понимать, что мы с Анной не подруги. Если точнее, мы совсем чужие люди. Я не уверена, что смогу ее понять, а она сможет меня выслушать.
– Попробовать стоит. Тем более из ее живых знакомых только ты не собиратель.
– Мы вроде торопились, – она отошла от стены. – Пойдем?
– Надеюсь, она еще дома. – Антон нервно крутил кольцо на пальце.
Они быстро двигались к крайнему подъезду серого здания. На третьем этаже Антон прервал молчание.
– Нам в сорок восьмую.
В ответ Вера чуть заметно кивнула.
– Смотри, – довольно добавил он, указывая на дверь соседей. – Меня ищут.
Дверь соседней квартиры была распахнута. Там Вера разглядела хозяев и двух мужчин в серых комбинезонах. Один держал в руках странный аппарат с мигающими лампочками и торчащими проводками. Он ходил по квартире, уставившись в панель аппарата, изредка сообщая что-то второму.
– Кто это?
– Я тут недавно немного пошумел. Вот хозяева и вызвали охотников на приведений. Кстати, они не первые, был еще экстрасенс, а потом шаманы, теперь эти.
Нажимая на звонок, Вера продолжала смотреть, как мужчины обследуют квартиру.
– Ну, и как у них, получается? – полюбопытствовала она.
– Совершенно не о чем беспокоиться.
Дверь открылась, на пороге стояла Анна, она с удивлением рассматривала Веру. Тщательно выглаженное черное платье обтягивало ее грудь. Волосы аккуратно уложены набок. Ярко красные губы искривились в полу улыбки на бледном лице. Шире раскрыла дверь, и ничего не говоря, ушла на кухню. Вера последовала за ней. Нерешительно зайдя на кухню, она скромно села на стул. На плите уже стоял чайник.
– Привел ее, для промывания моих мозгов, – недовольно произнесла Анна.
Антон и Вера переглянулись. Он подошел к плите и внимательно посмотрел на чайник. Под ним энергично танцевал голубой огонек. Антон надул щеки и со всей силы дунул. Огонек по-прежнему отплясывал, не замечая, старания призрака.
– Если промывание поможет, то да она здесь с этой целью.
– Вообще-то я не собиралась, – встряла Вера.
– Прекрасно, – Анна взмахнула рукой, в знак безразличия.
Она резко дернула засов на раме и раскрыла окно:
– С вами можно задохнуться, – прокомментировала она.
– Что произошло в театре? Я тебя искала.
Анна сделала вид, что не понимает о чем она. Ее брови удивленно взлетели вверх, облизав губы, она открыла рот, желая что-то ответить, но передумала. Вера поняла, что не услышит ответа, и внезапно осмелев, решилась попытать удачу с другим вопросом:
– Почему просто не перестать гоняться за призраками. Зачем делаешь все, что он, – ее голос дрогнул. – Прикажет.
Анна долго молчала, а затем произнесла:
– А, как иначе?
Анна провела рукой по рыжим волосам, проверяя неизменную безупречность. Бросив взгляд на свое отражение в стекле двери, позади Антона, она улыбнулась сама себе. Затем склонила голову, словно хотела что-то лучше расслышать. Поджала свои красные губы и кивнула головой.
– Ночью,– наконец произнесла Анна, – Мне приснился сон,– она продолжала смотреть на свое отражение. – За период моей каторги это впервые.
– Впервые? – недоверчиво уточнила Вера.
Анна не удостоила ее ответом. Бросив укоризненный взгляд, она продолжила рассказ:
– Во сне, я слышала божественный голос, сквозь белое сияние. Он сказал, я буду прощена, если найду голубой кристалл.
– Голос? – Вера вновь, не удержалась, и переспросила. Ее слова прозвучали высоко, почти визгливо.
Анна закатила глаза и недовольно фыркнула.
– Да, голос. Звуки, слова, предложения. Голос.
Вера схватила себя за голову, закрыла глаза и с трепетом в голосе произнесла:
– Голос? – она стучала ладонями по голове и быстро говорила. – Сладкий голос, сводящий с ума, который, все время говорит, говорит, говорит в голове? Ненавистный голос.
Она резко подняла голову и, не отводя пронзительный взгляда от Анны, с придыханием продолжила:
– Божественный голос посоветовал прислушаться к зову голубого кристалла? Сума сойти. Поверить не могу. Ты сама слышишь себя или просто дура?
Анна, прикусила губу, чтобы не ударить Веру цепью.
– Это же сон. – Антон попытался сгладить ситуацию и успокоить девчонок.
– Это знак, – настойчиво обозначила Анна.
В чайнике закипела вода, из носика валил густой пар. Анна повернула ручку плиты. Воздух в кухне кипел, так же как вода в чайнике. Напряжение росло, бурление усиливалось. Ни у кого не было, ни малейшего желания пить чай. Семейные посиделки за большим круглым столом, это не для них. Ни здесь и не сейчас. И не когда.
– Что с тобой происходит? – Антон кончиками пальцев коснулся ее плеча.
– Со мной все как обычно, – она в очередной раз посмотрела на свое отражение сияющие внешним лоском.
Антон взглянул на Веру, ища в ней поддержку. Поймав его взгляд, Вера решила, что нужно произнести какие-нибудь важные слова, но ни каких хороших мыслей не было. Поэтому сказала правду:
– Команда из нас паршивая, – голос ее звучал спокойно, – Хочешь верить, верь. Хочешь слушать голос, пожалуйста. – Вера помедлила, а после все тем же спокойным голосом продолжила. – Сколько ты работаешь на него?
– Слишком долго, – ни на секунду не задумываясь, ответила Анна.
Она села на стул. Грустный взгляд проникал сквозь Веру и уходил вдаль. Руки безжизненно свисали вниз и тихонько покачивались. На лбу появились морщинки. Она напоминала иву, склонившуюся над гладью озера.
– Не понимаю, как все эти года тебе удавалось не привлекать к себе внимания? – Вера не понимала, откуда взялась ее смелость.
– С этим, ни каких проблем. Люди не замечают, что я не старею, словно, меня совсем не существует. Как только я пропадаю из поля их видимости, они сразу же забывают меня. Каждая встреча, как первая. Поэтому в этом плане возраст не проблема. Хотя чего удивляться, люди и свой-то возраст иногда забывают. Обо мне помнят лишь особенные и призраки.
Неожиданно она вздрогнула от громкого звонка. В дверь настойчиво трезвонили. Гостей ни кто не ждал. Тем более Вера была первой и единственной живой гостьей этой квартиры за много лет. А тут еще кто-то напрашивается. Анна настороженно открыла дверь. На пороге стояли двое мужчин, охотники за приведениями. Худой мужчина с непропорционально большим носом настаивал на обследование квартиры. Чудовищный запах из его рта, сшибая с ног. Второй еще более худой мужчина в черной шапке, под которой он прятал лысину, держал в руках уродливый аппарат, размером с коробку для обуви. Он не церемонясь, и не дожидаясь согласия хозяйки, убрал ее руку с ручки двери и прошел внутрь. Мигающие лампочки привели его на кухню. Анна с нескрываемым раздражением на лице прошла следом.
– Ого, смотри, – лысеющий, указал на датчики на их странной аппаратуре.
Второй подскочил к нему и раскрыл от удивления рот, распространяя отвратительный запах.
– Девяносто два!
Антон, гордо улыбаясь, рассматривал странный аппарат, с лампочками и проводками. Красная лампочка мигала чаще остальных, внушая чувство опасения. Рядом пульсировали зеленые, а с другой стороны ярко пылала оранжевая лампа.
– И этим, они собираются меня ловить? – недовольно фыркнул Антон.
Лысеющий почесал нос и траурно произнес:
– У вас поселилось приведение высшего уровня. Вы только не переживайте, мы профессионалы и отлично знаем свое дело. Оно больше не будет отравлять вам жизнь.
– Правда? – усмехнулась Анна, садясь на свой стул.
– Все будет исполнено отлично.
– Приведение! Так интересно, – с поддельной радостью произнесла Вера. Внимательно наблюдая за охотниками, кладя кусочек сахара в рот. – Как они выглядят?
Мужчины опешили от неожиданного вопроса и тупо уставились на панели. Их глаза двигались по направлению стрелочек, а зрачки то сужались, то расширялись от ярких вспышек. Худой с вонючим ртом, поднял взгляд и с умным видом сказал:
– Приведение, это сгусток отрицательной энергии. Легкая дымка. Представьте полупрозрачный рой пчел.
– Забавно, – рассмеялась Вера. – А, по-моему, они похожи на живых людей.
– Ничего подобного.
– Привидения крайне опасны, – утверждал лысеющий.– Если от них не избавиться, они испортят вам жизнь. Может, пока вы это не замечаете, но как только энергия наберет полную силу, жизнь станет адом. Люди и приведения не могут существовать вместе.
– Как интересно, – пропела Вера.
Ее взгляд пробежал по Анне и Антону.
– Мы сейчас быстренько почистим вашу квартиру. Вы останетесь довольны, – с хваткой рекламного агента настаивал лысеющий.
– Достаточно, – сдержанно произнесла Анна, вставая со стула. – Вера, проводи гостей к выходу.
Мужчины недовольно заворчали, но все же двинулись к выходу. Когда три фигуры скрылись за поворотом, Анна облегченно вздохнула.
– Так и хотелось ударить, ели удержалась.
– Мне вот совсем не смешно. Нажали бы на кнопку и все, нет у тебя кавалера, – сдерживая смех, произнес Антон, пытаясь сделать серьезный вид.
В коридоре раздался грохот, затем громкий хлопок и вспышка яркого света. Дальше несколько бесконечных секунд полное отсутствие чего-либо ни звуков, ни цвета, ни запаха, ни боли, ни памяти. Состояние бессильной, безмозглой пушинки.
Кончиками пальцев Анна ощупывала свое лицо, пытаясь понять, что произошло. Постепенно вернулись мысли и память. Мертвую тишину сменил пронзительный гул. В потоке жеваных звуков она расслышала голос Антона. Он будто находился далеко, далеко в огромной шершавой трубе и кричал ей оттуда. Звуки ни как не хотели сплетаться в слова, а слова не приобретали смысла. Анна тщетно пыталась понять, что кричит Антон, но ничего не получалось. Непонимание. Страх.
– Вставай! – надрывая голос, кричал Антон. – Поднимайся.
Анна, опираясь о стену, тяжело поднялась. Ее подхватила легкая, невесомая рука Антона. Все вокруг было каким-то неправдоподобно черно-белым. Странный запах обвивал шею и сдавливал горло. Зрения пятнами возвращалось к Анне. Медленно волоча ноги, она двигалась по коридору, серый дым щипал глаза. У двери горел ковер. Заглянув в комнату, она увидела Веру, лежащую на полу. Антон уже стоял возле нее и по-прежнему что-то кричал ей.
8
Меня не существует. Я всего лишь пародия на живого человека. Пепел памяти осыпает мои волосы, унося воспоминания далеко к моему вымышленному рождению.
7
Дым постепенно рассеивался, выскальзывая через открытые окна. Анна тетрадью обдувала Верино лицо. А второй рукой прижимала вату к своей рассеченной брови.
– Как ты? – спросил Антон, наклоняясь разглядеть ее рану.
– Не смертельно, – произнесла она.
– Смотри,– воскликнул Антон, указывая на лежавшую, на полу девушку.
Вера приоткрыла глаза. На мгновение закрыв, она снова их распахнула, но уже от ужаса. Вскочив , она побежала к выходу, но споткнулась об Анину ногу и с грохотом упала на пол. Ни секунды не мешкая, заползла под стол, обхватила руками колени и закрыла глаза.
– Эй, – возмутилась Анна.
– Это все не правда, – шептала Вера. – Мне все это кажется, галлюцинация или мираж, – убеждала она себя. – Все придумано. А я это не я. Как актер. Меня играют не очень правдоподобно. Да, да. Я актер. Ха-ха актер.
– Как себя чувствуешь? – заглянув под стол, спросил Антон.
– Я актер. А тебя вообще не существует. Ты придуман.
– Ударилась головой? – предположила Анна.
– Это из-за стресса, нервы не выдержали.
– Актеры – снова и снова смеясь, повторяла Вера.
Дым в комнате совсем рассеялся. От прежней суеты ни осталась не следа. Ушли врачи, забрали охотников за приведениями. Полиция забрала странный аппарат. Все улики минувших событий остались только в коридоре. Сгоревший ковер, почерневшие обои.
– Может все-таки в больницу? – нерешительно предложил Антон.
Вера перестала смеяться и серьезным взглядом вцепилась в Антона.
– Я в больнице,– цепкий взгляд перебежал на Анну. – И ты тоже. Белые стены, белые кровати, белые стулья, белые простыни, белые жалюзи, белые двери, белая ваза…
– О чем ты? – Анна прикусила губу, не понимая, куда клонит Вера.
– Актеры.
– Может найти Артема? Он разберется, что к чему.
– Что значит найти? Наш предсказатель куда-то пропал? – приподняв бровь, удивилась Анна.
Антон в ответ кивнул.
– Я знаю, где он, – отозвалась Вера из-под стола. – Там же где и мы, лежит на белой кровати в белой комнате. Ха, Актеры. Все вокруг неправда. Этого нет. Ни призраков, ни дьявола, ни ясновидцев. Ничего этого нет. Есть только наука и деньги. А еще глупые люди, которых очень просто обмануть. – Вера медленно вылезла из-под стола. – Ничего этого нет.
Она резко сорвалась с места и, разбежавшись, столкнулась со стеной. Упав, она забила ногами о линолеум, а руками дергала за ковер. Поднявшись с пола, она снова разбежалась и ударилась о стену, но не упала. Вцепившись в стену, истошно крича, сдирала обои.
– Выпустите меня! Я не хочу здесь оставаться. Все ненастоящее, фальшивое. Обман. Хватит играться, я живой человек! Отдайте мне меня.
Анна закатила глаза и громко выдохнула. Упала на диван, накрыла рукой глаза и недовольно произнесла:
– Заткни ее. У меня от этих воплей голова болит. Мне своих воплей в голове хватает.
Вера снова заползла под стол и тихо отсиживалась, ожидая ответа на громкие требования.
6
Артема разбудил сильный удар в плечо и глупейший вопрос:
– Спишь?
Ничего не отвечая Оле, он перевернулся на другой бок. Определенно, недовольная этим, она снова его ударила.
– Что? – буркнул он, не открывая глаза.
– Вставай! Ты должен это увидеть.
Она схватила его за руку и потянула с кровати.
– Что это? – приоткрыв глаза, полюбопытствовал он.
– Узнаешь, – загадочно шепнула Оля, прищурив карий глаз.
На столе Артем обнаружил немецкий ром. Залив в себя несколько глотков, он взъерошил свои волосы, побил себя по щекам и сонно произнес:
– Пошли.
Через час они были возле входа в небольшую пещеру. Тьма в нутрии не внушала доверия. Холодный воздух кружил возле входа, предупреждая об опасности.
– Мы должны идти внутрь?
– Да. Местные называют ее лабиринтом истины, –как можно таинственней сказала Оля, – Он покажет тебе истинный путь.
Артем недоверчиво взглянул на Олю, затем перевел взгляд на часы.
Плененная пустота в нутрии насмешливо дергала за нервы.
– Пойдем, все равно нечем заняться.
Он двинулся вперед, Оля за ним. Темнота и затхлый запах пробуждали в голове кричащие предупреждения об опасности. Но, несмотря на это ноги продолжали шагать. Чем дальше они, тем меньше становилось пятнышко света за их спинами. Оля крутанула колесо зажигалки, рассеянный свет наполнил пещеру.
– Смотри, – Она взяла со стены какую-то палку и подожгла ее с одного конца.
Факел осветил темный туннель. От увиденного сердце Артема забилось так быстро, словно пыталось убежать, оставив тело в этом ужасном месте. Пещера состояла не из камней и песка, а из множества серых лиц, которые издевательски корчили рожи. Какие-то улыбались, другие хмурились, удивлялись, злились. Лица с любопытством рассматривали гостей.
– Нужно идти дальше, – шепнула Оля.
Пытаясь наступать только на лбы, они двинулись дальше. Ноги соскальзывали на серые глаза, губы, носы. Лица кривились от возмущения, какие-то недовольно показывали языки. Блуждая по лабиринту, они наугад выбирали направления. На поворотах Оля розовой помадой рисовала на лбах у серых лиц стрелочки. В очередной раз повернув, они наткнулись на деревянную дверь в стене.
Заглянув в замоченную скважину, Артем увидел чей-то серый глаз в бледно оранжевом освещение. Глаз внимательно рассматривал Артема и иногда моргал. Артем резко отстранился.
– Что там? – спросила Оля, наклоняясь к отверстию.
Ничего не увидев, она с усилием подергала за ручку двери. Та не поддалась.
Слева от двери на стене одно из серых лиц, которое до этого выражало насмешку, внезапно надуло щеки. С каждой секундой лицо все больше раздувалось, пока серые губы не выплюнули металлический предмет. Он приземлился на глаз одного из лиц на полу. Лицо сморщило лоб и тщательно старалось дотянуться языком до предмета. Артем наклонился осмотреть вещицу. Маленький металлический ключик, измазанный склизкой пленкой. Обтерев ключ о джинсы, Артем вставил ключ в замоченную скважину и повернул. Раздался приглушенный щелчок и дверь распахнулась.
Он вошел в еще более темное помещение и вдруг услышал резкий вскрик Оли. Обернувшись, он увидел, что она по пояс провалилась в растянутый серый рот. Спустя мгновение она исчезла во рту хитрого лица. Дверь с грохотом захлопнулась, оставив Артема один на один с темнотой.
Рядом раздался щелчок, и комната озарилась ярким светом. Все пространство комнаты заполняли огромные зеркала. Десятки отражений знакомого лица повторяли движения Артема. Зеркала расставлены по кругу, за одним рядом огромных зеркал следовал второй. Они отражались друг в друге, создавая множество длинных коридоров, уходящих так далеко, насколько хватало зрения парня. С боку мелькнула тень. Артем резко обернулся, но уловил лишь тихое дуновение. Оглядываясь по сторонам, он рассматривал себя в зеркалах, ища ниточку, за которую можно зацепиться и распутать клубок, давно залежавшихся и уже дурно пахнущих загадок. Одно из отражений привлекло его внимание. На парне в зеркале была одета серая пижама с короткими штанами и разные носки. Сальные волосы спутаны, грязные ногти, лохматые брови. Отражения повторяло все движения Артема. Он поднял руку, парень в зеркале повторил. Артем помахал, отражение повторило. Опустил руку, парень в зеркале повторил. Внезапно губы отражения зашевелились и он чуть слышно, голосом Артема, произнес:
– Вспомни.
Справа промелькнула тень. Артем мгновенно обернулся, но снова не успел обнаружить что-либо кроме своих отражений.
– Кто здесь?
– Вспомни, – повторило отражение в пижаме.
Сердце пронзила острая боль. Он упал на пол и тяжело дыша, схватился за грудь. Кровь застучала в висках, заглушая тишину. Тщательно чеканя шаг, к Артему подошла тень. Бросив на него взгляд, она презрительно улыбнулась и вошла в одно из зеркал. В другом зеркале отражение лежащего на полу парня продолжало шевелить губами.
– Вспомни. Вспомни.
В голове гудело. Ощущение, словно, она треснет как переспелая слива. Бум и мозги разлетятся по комнате. Глупые мозги, не способные придумать решения. Бесполезные мозги, не готовые пойти на все лишь бы их хозяин жил. Предательские мозги, будут свисать со стен, напоминая о тупости их владельца.
По гладкой, идеально отполированной поверхности, зеркал побежали узоры трещин. Как мороз рисует на стеклах, так невидимая сила украшает зеркала. Дзинь. Осколки разлетелись по сторонам, накрывая Артема острым одеялом. Выдыхая облегчения. Боль ушла. Голова прояснилась, вернулись силы.
Артем поднялся, отряхнулся от мелких осколков стекла и огляделся. Все рамы пусты. Ни одного отражения не осталось. Больше ни кто не приказывал вспомнить, то чего весьма очевидно он не помнил. Одна из рам напоминала экран телевизора, на котором изображен пейзаж. Желтое пшеничное поле, шуршало и пахло землей. Артем перешагнул через нижнюю планку рамы и оказался в пшеничном поле. Ветер тут же разлохматил его волосы. Колосья кололи руки, как преданный пес, терлись о ноги.
– Эй, иди сюда, – вдалеке мужчина махал ему рукой, подзывая к себе.
Подойдя ближе, Артем разглядел двух мужчин сидящих в шезлонгах и играющих в шашки леденцами посреди пшеничного поля. Два отлета покрытые стальными мышцами намазанные маслом. Рыжие волосы покрывали их тела. Кудряшки на голове, у второго аккуратно подстриженная борода, даже под мышками виднелись рыжие жесткие кудряшки. Мышцы на ногах плотно обтягивали тренировочные шорты.
– Шышечный шах,– сказал бородатый, ерзая в своем шезлонге.
Второй сузил веки и нервно постучал пальцем по доске. Сделав ход, он выпучил глаза и уставился на соперника. Тот, почесав бороду, покрутив ее пальцем и снова почесав, ответил, переставив желтую карамельку.
Дойдя до них, Артем с надеждой в голосе произнес интересующий его вопрос:
– Мужики не будет закурить?
– Прости, но нет, бабочки сегодня северней пролетели. Сегодня друг, покурить не получиться, сами ждем смены ветра, – ответил бородач.
Рыжий без бороды, ненадолго задумался, а затем громко выкрикнул:
– Я выиграл.
Бородач ни веря своим глазам, нагнулся ближе к доске. Его брови изумленно поползли вверх. Глаза выпучились, губы искривились.
– Этого не может быть, – возмущенно кричал он. – Ты мошенник, жулик, обманщик. Необходимо переиграть партию.
Второй поднял руки вверх, делая вид, что показывает, отсутствие карт в рукавах.
– Я выиграл честно. И переигрывать не собираюсь.
Артем терпеливо наблюдала за спором странных, рыжих качков, но увиденное на шахматной доске было еще более странным. По квадратикам на доске сами собой передвигались дамы и кавалеры двух цветов, черные и белые. Одетые в роскошные наряды, они о чем-то беззвучно беседовали. Это напоминало черно белый бал в миниатюре. Цветные леденцы в мгновение стали ахроматическими человечками.
– Не спорь со мной, я уверен, ты жульничал, – не успокаивался бородач.
– Неправда.
– Точно мухлевал. По глазам твоим хитрым вижу.
– Нет.
– Зачем тогда оправдываешься? – не унимался он.
Внезапно они обернулись и в один голос произнесли:
– Что тебе?
– Не знаю – ответил Артем, не отрывая взгляд от маленьких человечков на доске.
– Вспомнил, – рыжий без бороды стукнул себя по лбу. – Ему нужно наверх. Да?
– Может быть? – сказал Артем, переводя взгляд на мужчин.
– Слушай парень, ты ведь был рядом и все видел, – произнес рыжий, почесывая бороду. – Скажи, он жульничал?
– Я не видел.
– Не смей прикрывать этого мошенника, – возмутился бородач.
Он стукнул кулаком по доске, отчего маленькие человечки попадали, ударяя попы.
– Отстань от парня.
– А на какую вершину мне нужно? – решил уточнить Артем.
– Туда, – жестом указал рыжий кочек. – Там найдешь лестницу, поднимешься, ну а дальше сам разберешься. Вот, – он протянул ему маленького человечка в черном костюме. – Возьми, пешку на память.
Артем положил человечка в карман шорт, и отправился в указанном направление. Удаляясь от рыжих кочков, он еще долго слышал их спор о честности игры.
Золотистые колосья обнимали его ноги, оставляя на них царапины. Человечек в кармане тихонько посапывал. Вдалеке Артем видел огромную, длинную, извилистую лестницу. Под ней лежали стопки медицинских папок и книг с цветными закладками. Хотелось курить, а еще больше выпить, чтобы не думать о Вере. Подойдя ближе, он разглядел у подножья лестницы, массивный стол за которым сидела полная женщина в строгом синем костюме. На столе лежал журнал в красной кожаной обложке. Когда Артем подошел к столу, она открыла журнал посередине, и не глядя на него, басом сказала: