Аля Кьют
Невинность в подарок
Глава 13. Прошлое в настоящем
После того злополучного дня, который одновременно стал для меня насыщенным и роковым, я трижды за неделю ездила в офис к Марку. Это точно не было совпадением. Видимо, Алан раньше по собственной инициативе оберегал меня от загребущих лап племянника. Но Марк оказался совсем не тем озабоченным животным, каким я его узнала в Москве и в своей ванной. Когда я приехала к нему за документами, он был вежлив и мил, чрезвычайно собран и невероятно сексуален в очередном нетривиальном наряде. Последнее у него не отнять.
Я ждала, что он попытается зажать меня в углу или усадит на колени, но нет. Ничего подобного. Да, Марк, кажется, улыбался мне чуть более приветливо, чем требовал деловой этикет. И смотрел так, словно раздевал глазами, пытаясь угадать, какого цвета мои трусики. Но никаких лишних касаний и даже слов он себе не позволил. Мы вместе посмотрели проект, он согласился, что надо поправить, и отдал мне пухлую папку для Алана.
И так трижды на неделю. У меня как глаза открылись. Стерны не просто сотрудничали, а тесно взаимодействовали. Фирма Марка была частью компании Алана. Что-то вроде расширенного отдела, но в строительстве полного цикла архитекторы теснейшим образом связаны с проектировщиками и другими сотрудниками.
Если с Марком я наладила вполне сносные деловые отношения, то с Аланом все летело в тартарары. Почему-то после того дня он не отстранился, как обещал, а, наоборот, стал ближе. Мы вроде бы работали в прежнем режиме, но иногда Стерн, словно нечаянно, касался моего плеча или убирал за ухо непослушный локон. Наверно, я накручивала себя, но мне все это казалось очень интимным и невероятно важным. Каждый такой жест я воспринимала как знак. Понимала, что это глупо и по-детски, но ничего не могла с собой поделать. Мои щеки вспыхивали, и я старалась не пыхтеть на весь кабинет от волнения. Алан как будто не замечал мою реакцию. Или замечал, но не заострял внимания.
Но хуже и одновременно лучше всего было вечерами. Однажды я обнаружила Алана в кабинете в одиннадцать вечера. Он спал в прямом смысле, уронив голову на клавиатуру ноутбука. Адски меня напугал. Я думала, ему плохо, и даже не сразу решилась потормошить, собиралась вызвать скорую. Но он проснулся, едва я позвала его по имени. В тот день Алан услышал много нового о себе. В конце пламенной речи о его безрассудстве я потребовала, чтобы он хотя бы неделю заканчивал работать ровно в шесть. Почти сразу я поняла, что дала маху, командуя собственным боссом, но он неожиданно рассмеялся и согласился со всеми моими требованиями.
Теперь каждый вечер Алан выходил из кабинета, едва часы били шесть. Разумеется, звонки при этом не заканчивались, но большая часть вопросов автоматически переносилась на следующий день, так как Алан выключал ноут. Он, конечно, пытался что-то решать с помощью мобильного, но это все равно было победой.
Времени для отдыха и у меня, и у него стало намного больше. Сначала Алан сам стал ходить со мной в магазин за продуктами, а потом он начал регулярно готовить. Боже, как этот мужчина готовил! Я не знала, что более прекрасно, смотреть, как он режет лук и трет сыр, или есть потом его очередной шедевр.
Раньше я все время убегала в комнату, как только заканчивались поручения, но теперь Алан просил помочь ему на кухне, и я не могла отказать. После мы ужинали, разговаривая, конечно, о работе и планах на следующий день. А потом перебирались в гостиную. Алан открывал вино или ликер, и мы смотрели Евроньюс или сериал. Или просто болтали.
Все, что я могла, – это сидеть рядом, не касаясь его. Хотя меня как магнитом тянуло прижаться, обнять, целовать. Но я знала, что как только между нами снова вспыхнет пламя, я пропаду. У меня не получится совмещать работу и чувства. Тем более чувства к Алану. Я отрицала изо всех сил их наличие, пытаясь оправдать нежность дружбой и желанием общаться со взрослым, умным, внимательным, сексуальным мужчиной.
Но чем дальше, тем ближе мы становились. С этим нужно было срочно что-то делать. Однажды уютным вечером я решила отпроситься в клуб с сестрой. Мы не так давно стали созваниваться раз-другой в неделю.
– Алан, я ведь могу в выходной пойти погулять?
– Конечно, – сразу согласился он. – Ты же не пленница, Мари.
Но услышав следующее предупреждение, Стерн поменялся в лице и стал похож на дракона, который охраняет принцессу в замке.
– Я вернусь поздно. Поэтому предупреждаю. Неудобно, если разбужу.
– Куда же ты собралась пойти? – процедил Алан сквозь зубы.
– Погулять с сестрой. В клуб. На вечеринку.
Алан моментально зацепился за новую информацию обо мне. Теперь он был похож на дотошного следователя.
– У тебя есть сестра?
Совершенно не неожиданно для самой себя я призналась, что мой отец скоропостижно скончался и я осталась единственной надеждой матери и сестры.
– Тебе с ними тяжело. Ты говорила, – вспомнил мой внимательный босс, сделав глоток Бордо.
Я покивала. Мы сидели на диване. Телевизор давно был убавлен на минимум. Вино щипало язык и грело душу, как и присутствие Алана. Я хотела быть с ним честной в этот момент.
– Да. Отец опекал их. Пожалуй, даже слишком. Теперь это делаю я. Но жить предпочитаю отдельно. Ты спас меня от двойного убийства, предложив поселиться здесь.
Алан усмехнулся.
– Вы общаетесь? В тот первый день мне показалось, ты сожгла мосты.
– Конечно, мы общаемся, Алан. Сестра позвонила через три дня, чтобы попросить денег. Мама на меня обижена до сих пор, но ей это на пользу. Кажется, она даже устроилась куда-то инструктором по йоге. Передает приветы через сестру, утверждая, что все тлен, только душа бессмертна.
– Однако, – хохотнул Стерн, а потом задал отвратительно неудобный вопрос. – Ты из-за них оказалась в Москве с нами?
Я сглотнула и потерла ладонью шею, где когда-то была ранка от ножа.
– Отчасти. Мне угрожали. Долги отца, какие-то странные и страшные люди. С меня требовали большую сумму. Денег не было, как и выбора.
– Выбор есть всегда, Мари, – не согласился Алан.
Я не стала продолжать этот разговор. В лучших традициях ежика решила уколоть Стерна в ответ.
– Поэтому ты берешь в постель Марка? Чтобы был выбор? Ах, но ведь его все равно нет. Марк получает все.
Знаю, это было некрасиво, даже подло припоминать странности Алана в эротическом плане, но и рассказывать про сталь у горла и страх за себя и родных я не была готова. Алан не обиделся, наоборот. Он улыбнулся, склонив голову, а потом обжег меня веселым взглядом. В глазах плясали черти. Почти как у Марка.
– Хочешь знать, как мы с ним до этого докатились? – спросил он.
– Нет, – соврала я.
Алан рассмеялся и ущипнул меня за подбородок.
– Ну ладно, – пожал он плечами, допил вино, забрал мой почти пустой бокал и понес его на кухню.
Проклятый искуситель знал, что я не выдержу. И я не выдержала. Спустя три секунды я догнала его у раковины, забрала бокалы и плеснула нам еще по глотку.
– Хорошо. Да. Мне интересно. До зуда. Почему, Алан? Зачем тебе Марк, а ты ему?
– Тебе интересно знать про Марка или про меня? – продолжал издеваться Алан.
Я легонько толкнула его в грудь, и он засмеялся еще веселее прежнего. С любым другим мужчиной, пожалуй, я бы подумала, что это ревность. Но Алана так искренне веселила эта перепалка, и сама я была свидетелем отсутствия зависти или злости между дядей и племянником. Поэтому я снова честно ответила.
– Мне интересно про вас обоих.
Стерн посмотрел на меня своими добрыми нежными глазами, и я поняла, что он сейчас расскажет все. Волнение и предвкушение заставили меня глотнуть ещё вина, чтобы успокоиться. Словно я маленькая девочка, которая, наконец, дождалась интересной истории перед сном.
– Это давно началось. Лет десять назад, даже больше, – начал Алан и рассмеялся. – Звучит как начало сказки, да?
– Я люблю сказки. Рассказывай.
Усевшись за стойку на высокий стул, я вся обратилась в слух.
– Порочная сказка для маленькой Мари. – Алан погладил меня по плечу, заставляя трепетать, и тут же убрал руку, вернулся к рассказу. – Я никогда особенно не был близок с братом. У нас кардинально разные взгляды на жизнь. Наверно, из-за разницы в возрасте. Не знаю. Но Марка я толком и не знал. Он родился во Франции, потом они перебрались в Ниццу. Мы виделись несколько раз, он знал, что я его дядя. Но мне было не до племянника, пока он рос. К сожалению, моему брату тоже, как и его жене. Едва Марику исполнилось шесть, они отослали его в частную школу в Лондоне. Через год он впервые сбежал из пансиона. Из второго его выгнали. В третьем он продержался долго. Кажется, очень уважал учителя по искусству. Только это удерживало его на одном месте.
Я сглотнула. Было так легко представить Марка бунтарем и засранцем в школе. Я изо всех сил старалась не жалеть его. Как любой ребенок, он, конечно, хотел любви родителей. Я знала об этом не понаслышке. Моя мама почему-то любила Крис, а меня воспитывала. К отцу я тянулась, потому что он всегда хвалил мой ум и сообразительность. Но все эти частные школы и разлука с семьей были мне очень знакомы. Только я не бунтовала, как Марк, а много училась, находя в этом лекарство от тоски.
– Искусства? – уточнила я, отметая грустные воспоминания. – Уже тогда был готов к архитектуре?
– Вряд ли, – пожал плечами Алан. – Но у Марка врожденное чувство вкуса и тонкое понимание красоты. Не смейся.
Я постаралась стереть с лица ехидную усмешку.
– Нет-нет, не смеюсь. И верю. Его костюмы – явное доказательство.
– Костюмы? Не здания, которые он придумал?
– Я бы сделала лучше, – не могла не похвастаться я.
Алан покивал.
– Охотно верю.
– Значит, вы не общались? – спросила я, возвращая его к истории.
– Редко. Но однажды Герман решил наказать Марка и отправил его в Питер к дядьке на каникулы.
– Потрясающе. Ты сущее наказание, Алан.
– Да, я тоже оценил этот ход. Он даже не спросил меня, представляешь? Марку было шестнадцать. Мне двадцать четыре. Я только закончил универ и очень много работал. Но этот засранец на самом деле оказался умным и дерзким пацаном. Мне было с ним интересно. Он сначала раздражал безумно, везде со мной таскался, но в августе я даже сожалел, что придется расставаться.
– Кровь не вода? – я приподняла бровь.
– Пожалуй. Знаешь, даже вспомнить не могу, чем мы занимались тем летом. Точно помню, что Марк склеил сразу двух практиканток, пока терся в офисе. Мы возили их на Финский. Кажется, одна дала Марку прямо там, в машине.
Я нервно хихикала, снова прекрасно представляя, как юный мажор завоевывал сердца и трусики.
– Очевидно, ему надоело в пансионах. Там ведь раздельное обучение. Марк девочек, наверно, и не видел? – уточнила я.
– Разумеется, – подтвердил Алан. – В Питере он просто снова научился дышать и видеть. Ну и трахаться тоже.
– И как он уехал в августе? Не представляю.
– Он не уехал, Мари. В том и дело. Герман прилетел без толка. Марк отказался возвращаться в школу, угрожал, что устроит диверсию вселенского масштаба, если ему не разрешат жить со мной и учиться в Питере.
– Ох, ничего себе. – Я коснулась пальцами щеки, искренне недоумевая.
– Да-да, для меня это тоже был большой сюрприз, но неожиданно приятный. Я сам от себя не ожидал, но лично уговорил брата, что Марку тут будет лучше.
– Большая ответственность. Марк, шестнадцать лет и все вытекающие, – рассуждала я вслух. – Ты не боялся?
– Вообще нет, – выпалил Алан.
Его глаза блестели, и я видела, что он с удовольствием снова проживал эти дни.
– Наверно, я тогда еще не был таким нудным и взрослым, как сейчас. Я много учился и с Марком, похоже, наверстывал упущенное. Хотя и умудрялся вовремя его тормозить. Даже, наверно, воспитывал. Мне хотелось бы так считать.
– Так и есть, – подбодрила я его. – Мне кажется, вы очень хорошо друг друга дополняете.
– Со стороны виднее. Хочется тебе верить.
– Значит, Марк заканчивал учебу в Питере?
– Да. И универ он выбрал местный.
Алан назвал, какой именно, и я вздрогнула. Крис училась там же.
– Что? – тут же заметил Стерн мое волнение.
– Ничего. – Я постаралась увести тему обратно к их развратным похождениям. – Вы сразу стали совращать невинных девочек?
Алан хохотнул.
– Конечно, нет. Все произошло случайно в первый раз. Я знал, что Марк предпочитает девственниц. Или это они его выбирали? После вечеринок помощница регулярно докладывала мне о простынях в крови. Я не видел в этом ничего ужасного. Марк никого не принуждал – это точно. На одной из вечеринок Марк почему-то выбрал мою спальню для секса с новой подружкой. Я вернулся из командировки и собирался лечь спать, но сон как рукой сняло.
Я облизала губы и скорее допила вино, чтобы не смотреть на Алана. Так себе маневр. Он прекрасно знал, что эта часть истории будет будоражить мой разум и чувства.
Стерн специально сделал паузу, а потом подвигал бровями и сказал:
– Сама понимаешь, что было потом.
Я понимала, но мне хотелось грязных подробностей.
– Нет. Не понимаю. Почему ты не ушел?
– Потому что его подружка даже толком не завелась, а Марк уже спустил штаны и собирался все сделать по-быстрому. Я сказал, что он придурок и так нельзя. Марк предложил показать, как надо. К моему удивлению девушка не отказалась. Она мне понравилась. Я не видел препятствий и повода для отказа.
Алан смотрел на меня так внимательно, пока говорил. Я больше не прятала глаз и уж точно не могла скрыть румянец, который окрасил щеки алым, выдавая мое возбуждение. Стерн молча любовался мной. Я купалась в его обожании, готовая кончить от одних рассказов.
– Ты ласкал ее? – спросила я, побуждая его продолжать. Мой голос был хриплым и дрожал.
– Да. Мне нравилось заводить ее до предела и оставлять желать оргазма. Она упускала его несколько раз, а потом почти мгновенно кончила на члене Марка. Несмотря на боль.
О, я знала, каково это. Я понимала эту девочку как никто.
– Тебе понравилось? – снова стала приставать я с вопросами.
– Да, было интересно, но Марк вообще пришёл в восторг. Похоже, он впервые увидел настоящий оргазм в ту ночь.
– Ахаха, ты ему столько всего показал. Это отличное воспитание.
– Смейся-смейся. – Алан забрал у меня бокал и погрузил в мойку вместе со своим, куда я до этого составила тарелки. – Но я действительно горжусь тем, что научил Марка банальному понятию «прелюдия». Страшно представить, каким был секс для него вначале.
– Все парни вначале скорострелы и придурки, – пожала я плечами.
– Поэтому ты не спешила?
Алан приподнял бровь, и я скопировала его эмоцию.
– Конечно. Ждала вас, таких продвинутых пользователей.
– Ты такая дерзкая, когда пьяненькая. Я уже забыл, что делает со скромной Мари немного алкоголя.
Я прищурилась. Алан прекрасно знал, что я не пьяная. И в Рэдиссон шампанское меня ни капли не раскрепощало. Это все он. Только Алан Стерн умел превратить меня в возбужденное, жаждущее, трясущееся желе из похоти.
Сама не знаю, откуда во мне взялась не только дерзость, но и наглость. Я протянула к Алану руки, прося объятий и поддержки.
– Да, ты опять напоил меня и запудрил мозги пошлыми историями. Вряд ли я сама дойду до спальни.
Он подхватил меня на руки, не сомневаясь ни секунды. Через несколько секунд я уже лежала на кровати, а он нависал сверху, медленно отпуская.
Я вцепилась в его руку.
– Разве это конец истории?
– С тебя хватит на сегодня, кроха.
Я не успела решить, расплачусь сейчас или вцеплюсь ему в горло от злости, но Алан тут же продолжил:
– Хотя мы могли бы договориться о бартере.
– О бартере? – повторила я эхом.
– Это значит обмен, Мари.
Ал склонился и почти касался моих губ своими, а я словно пила его дыхание с ароматом Бордо.
– Я знаю, что такое бартер, Алан.
– Ты умница, я не сомневался, что ты знаешь.
– Что ты хочешь в обмен на продолжение?
– Хочу смотреть на тебя сегодня, а не только слушать.
Мои глаза раскрылись, и я чуть приподнялась, упираясь локтями в подушку.
– А?
– Не хлопай ресницами, девочка. Ты поняла, что я хочу.
– Посмотреть, как я…?
Я мельком взглянула на свои шорты.
– Да, как ты кончишь для меня. Ты же это собиралась сделать, да?
Мой румянец был лучшим ответом. Я согласилась со всем, кивнув. Алан все прекрасно понял и сам приспустил мои шорты вместе с трусиками до щиколоток, и я сама скинула их совсем.
Горящий взгляд Алана и вино сделали меня дерзкой снова.
– Значит, ты подслушиваешь по ночам у моей двери? – спросила я, чувствуя себя как никогда красивой и желанной.
Он не тронул меня, но воздух буквально был пропитан страстью и напряжением между нами.
– Мне необязательно быть у двери, чтобы слышать. Ты громко стонешь, Мари. Особенно во сне.
Я развела ноги, не прекращая смотреть на Алана. Он сидел на постели и тоже не сводил с меня глаз. Я уже ничего не стеснялась, но пальцы все равно какими-то рывками приближались к животу, а потом совсем медленно заскользили ниже.
– Секс тебя не интересует? – спросила я, еще не надавливая на клитор, но уже достигнув цели.
Алан усмехнулся и положил свою ладонь на мои пальцы. Он наклонился и лизнул мои губы, а потом зашептал, продолжая легонько целовать между словами:
– Разве то, что сейчас между нами происходит, – это не секс, Мари? Я могу просто смотреть на тебя, кроха, и это будет самый волнующий эротический опыт. Ты несдержанная и пылкая. Совсем как Марк. – Алан усмехнулся. – Мне хочется, чтобы ты научилась любить прелюдию. Иногда она лучше, чем сам секс, Мари.
Он чуть надавливал на мои пальцы, словно напоминая, как это делать, но не настаивал на быстрых и сильных стимуляциях.
– Ты учил этому Марка, а теперь хочешь научить меня?
– А ты хочешь научиться?
Он убрал руку, и я захныкала.
– Сама, Мари. Сделай это для меня, – потребовал Алан, снова отстраняясь. – Ты все еще хочешь услышать продолжение?
– Да, хочу. Вы повторяли с той девочкой?
Мне больше нравилось делать это вместе, но и в мастурбации на глазах у Алана было что-то невероятно горячее. Особенно когда он снова стал говорить о Марке и его девственницах.
– Да. Оказалось, она знала меня и была влюблена, но Марк быстро потерял к ней интерес. Она к нему – тоже, а я не был настроен на отношения.
– И вы нашли другую? Это стало традицией?
– Нет. Не было никаких традиций. Просто Марк любил вечеринки и соблазнять невинных овечек, несколько раз девушки были не против, и мы делали это втроем. Как-то автоматически мы разобрали роли. Я разогревал, Марк трахал. Мне нравилась прелюдия, ему – кульминация.
– Это стало правилом? – спросила я, стараясь касаться себя как можно нежнее, чтобы растянуть наслаждение.
Сегодня я точно была в команде Алана и хотела продлить удовольствие как можно дольше.
– Это не правило, но что-то вроде системы.
– Марку нравится оргазм, а тебе – путь к нему?
– Пожалуй, но потом он закончил университет, вместе с учебой кончились и девственницы. Теперь мы оба много работали. Марку стало не до вечеринок, где на него вешались девочки со всего потока. Иногда, конечно, мы развлекались. У нас было несколько подруг. Да и сейчас есть, но настоящее удовольствие – это разбудить страсть невинного создания. Заставить ее желать, просить, сделать мокрой и похотливой. Иногда это получается с девочками, которые готовы продать девственность.
– Как я.
– Нет, тут же покачал головой Алан, не сводя глаз с моих пальцев. – Нет, Мари, с тобой все было совершенно неправильно. И до сих пор это продолжается.
– Что продолжается? Я не понимаю. Скажи, – почти умоляла я, оттягивая кульминацию.
– Марк был твоей прелюдией в Рэдиссон. Ты кончила с ним. Обычно это мое право, первый оргазм.
– Я была и с тобой тоже.
– Да. И это опять не входило в планы. Я хочу тебя, Мари. Так сильно, что едва хватает сил просто смотреть, как ты ласкаешь себя, мечтая о Марке.
– Я не… – попыталась я возразить, потому что действительно почти не думала о Марке в этот момент. Меня всю занимал только Алан.
Но едва он сказал это, я уже не могла не фантазировать о его племяннике.
– Не ври, Мари. Ты бы хотела…
– Да, – выдохнула я, зажмуриваясь, чтобы не кончить прямо сейчас.
– Красивая девочка. Ты вспыхиваешь, даже когда просто думаешь о нем, – голос Алана стал хриплым. – Давай, Мари. Не сдерживайся.
Я не могла ослушаться. Оргазм по приказу Алана накрыл меня с головой. Я корчилась и стонала, кончая для моего босса, мечтая, чтобы меня видел и Марк тоже, зная, что Алану это нравится. Я открыла глаза, чтобы посмотреть на него и обнаружила, что Алан встал с кровати, расстегнул брюки и двигает рукой по члену. Это зрелище подарило мне еще несколько горячих импульсов на финише.
Едва я смогла шевелиться, села на край кровати и, не спрашивая разрешения, взяла член Алана в рот. У меня все еще не было опыта, кроме той ночи, но я уже была чуть увереннее. Вспомнив, что надо двигать одновременно рукой и ртом, я стала посасывать головку, скользить губами по стволу и возвращаться назад.
Алан как будто растерял всю свою власть и теперь всецело подчинялся мне. Теперь его стоны звучали в комнате, и я умудрялась улыбаться, пока ласкала его. Его пальцы запутались в моих волосах. Он тянул за пряди, снова делая мне чуть больно, но еще приятно.
– Возьми глубже. Дыши носом, – едва слышно проговорил Алан и толкнулся почти до горла.
Он сделал так несколько раз, и я справилась, а потом прозвучал очередной приказ:
– Глотай детка. Я кончаю.
И снова толчок, глубокий и сильный. Мне в горло ударила струя, и я проглотила быстро, почти не заметив вкуса.
Алан замер и через несколько секунд медленно отстранился.
– Доброй ночи, Мари, – проговорил он, уходя из моей комнаты. – Если тебе хочется приключений, то их можно найти здесь. Не обязательно шляться по клубам и вечеринкам.
У меня пропал дар речи от такого заявления. Половину ночи я ворочалась, собираясь пойти в спальню Алана и высказать все, что думаю. Но так и не отшлифовав речь бунтаря до идеала, уснула.
На следующий день, прямо утром, я отправилась в кабинет Стерна, чтобы уволиться.
