Алексей Самсонов
Убийство Сталина. Начало «Холодной войны»
© Самсонов А.В., 2023
© Книжный мир, 2023
© ИП Лобанова О.В., 2023
Введение
Не существовало никаких доказательств того, что у Советов имелся план вооружённой агрессии, но присутствовала постоянная опасность инцидентов[1]
Гарри Трумэн, 33-й президент США
Четвёртая книга серии[2] посвящена т. н. «Холодной войне». Принято считать, что «Холодная война» длилась с 1946-го по 1991 годы. Но это – ложь. И я постараюсь это доказать.
Ведь, если согласиться с такой датировкой, то получается, что, мол, Хрущёв – Брежнев – Андропов – Горбачёв делали всё для победы СССР, боролись с Соединёнными Штатами Америки и её союзниками, лезли из кожи вон – но… не получилось, мы оказались слабее и проиграли. Но ведь делали всё для победы! Сегодня это официальная версия как в России, так и в США. Но это – не так.
Глава 1
Послевоенное положение ссср. план «немыслимое»
После окончания войны Москва была открыта для диалога с западными державами, сама строго следовала четырёхсторонним договорённостям. СССР добросовестно осуществлял решения Ялтинской и Потсдамской конференций. «Москва демонстрировала искреннее желание дружить с нами, а также уважение к США, – говорил американский генерал Клей. – Мы ни на минуту не верили в вероятность советской агрессии». Сталин не хотел конфронтации. И через год после окончания войны, 21 декабря 1946 года, он дал интервью Эллиоту Рузвельту, сыну Рузвельта. Отвечая на его вопросы, Сталин был предельно откровенен.
Эллиот Рузвельт: Считаете ли Вы возможным для такой демократии, как США, миролюбиво жить бок о бок в этом мире с такой коммунистической формой государственного управления, которая существует в Советском Союзе, и что ни с той, ни с другой стороны не будет предприниматься попыток вмешиваться во внутриполитические дела другой стороны?
Иосиф Сталин: Да, конечно. Это не только возможно. Это разумно и вполне осуществимо. В самые напряжённые времена в период войны различия в форме правления не помешали нашим двум странам объединиться и победить наших врагов. Ещё в большей степени возможно сохранение этих отношений в мирное время.
Э.Р.: Считаете ли Вы, что успех Объединённых Наций зависит от соглашения между СССР, Англией и США?
И.С.: Да, я так думаю. Во многих отношениях судьба Объединённых Наций как организации зависит от достижения гармонии между этими тремя державами.
Э.Р.: Считаете ли Вы, что важным шагом на пути к всеобщему миру явилось достижения широкого экономического соглашения о взаимном обмене промышленными изделиями и сырьём между нашими странами?
И.С.: Да, я полагаю, что это явилось бы важным шагом к установлению всеобщего мира. Конечно, я согласен с этим.
Э.Р.: Высказывается ли Советский Союз за немедленное создание Советом Безопасности ООН международных полицейских сил с участием вооружённых сил всех Объединённых Наций, которые немедленно выступили бы всюду, где миру угрожали бы военные действия?
И.С.: Конечно.
Э.Р.: Если Вы считаете, что Объединённые Нации должны контролировать атомную бомбу, то не должны ли они это делать путём инспекции, установлением контроля над всеми исследовательскими институтами и промышленными предприятиями?
И.С.: Конечно. На основе принципа равенства для России не должны делаться никакие исключения. Россия должна подчиняться тем же правилам инспекции и контроля, как и любые другие страны.
Э.Р.: Считаете ли Вы полезным созыв нового совещания Большой тройки для обсуждения всех международных проблем, угрожающих всеобщему миру?
И.С.: Я считаю, что должно состояться не одно совещание, а несколько совещаний, они послужили бы весьма полезной цели.
Э.Р.: Высказываетесь ли Вы за широкий обмен информацией культурного и научного характера между нашими странами? Высказываетесь ли Вы за обмен студентами, артистами, учёными?
И.С.: Конечно. [132; т. 16; с. 45–48.]
Как видим, Сталин искренне не хотел никакой войны – ни холодной, ни горячей и был готов разрешить проведение инспекций ядерных объектов. Он был за совместные действия «по защите мира» с использованием для этого сил ООН. Он, как и в своё время Уэллс, фактически выступал за создание Мирового правительства, имеющего свои вооружённые силы для ликвидации неугодных режимов по всему миру (сам термин «Мировое правительство» принадлежит Уэллсу).
И такое миролюбие Сталина поразительно даже после откровенно враждебного шага Трумэна – 11 мая 1945 года он подписал приказ о прекращении поставок по ленд-лизу. В результате даже вышедшие из портов США корабли вернули назад. Узнав об этом, Сталин сказал Гопкинсу, что Советский Союз – не Албания и если окончание ленд-лиза «было замышлено как средство давления на русских с тем, чтобы ослабить их, то это было фундаментальной ошибкой». Если бы к русским «подошли откровенно и дружески, многое можно было сделать. Репрессии же в любой форме будут иметь обратный эффект».
9 апреля 1947 года, когда «Холодная война» уже шла, Сталин подтвердил своё намерение построить крепкий мир. Он дал интервью Стассену, в котором сказал, что выступает за сотрудничество с США: «Если обе страны начнут ругать друг друга монополистами или тоталитаристами, то сотрудничества не получится. Надо исходить из исторического факта существования двух систем, одобренных народом. Только на этой основе возможно сотрудничество»; «Должны быть воля и желание сотрудничать». Сталин также подтвердил согласие на подписание соглашения о взаимном контроле атомного оружия [132; т. 16; с. 57–67]. Да, если бы после войны продолжилось сотрудничество СССР, Великобритании, США и Франции, то события в мире пошли бы по другому пути. Какому пути и куда бы этот путь привёл СССР – не будем гадать. Но масоны Запада, и, прежде всего Черчилль и Трумэн, думали иначе.
Итак, в апреле 1945 года советские войска подошли к Берлину. Западные политики и газеты стали кричать о необходимости «остановить зарящихся на западную цивилизацию русских варваров», о «несовместимости интересов Запада и Востока». Помощник госсекретаря США Джозеф Грю писал 19 мая 1945 года: «В итоге Второй мировой войны диктатура и господство Германии и Японии перешли к Советскому Союзу, который в будущем станет представлять для нас такую же опасность, какую представляли собой державы Оси». И далее: «Война с СССР неотвратима настолько, насколько вообще что-либо может быть неотвратимым в этом мире». Это была ложь, ибо советское правительство желало продолжать сотрудничество.
Видимо, руководствуясь этими словами, в марте 1945 года (война ещё не кончилась!) Конгресс принял резолюцию, рекомендовавшую администрации воздержаться от предоставления жертвам гитлеровской агрессии помощи в возрождении экономики. Это, прежде всего, касалось СССР.
В Европе готовилась Третья мировая война. В марте 1945 года Черчилль отдал такой приказ: «Тщательно собирать германское оружие и боевую технику и складировать их, чтобы легко можно было снова раздать это вооружение германским частям, с которыми нам пришлось бы сотрудничать, если бы советское наступление продолжалось» с задачей «нанесения тотального поражения Советскому Союзу и его уничтожения как многонационального сообщества» (чем «план Черчилля» отличался от плана «Барбаросса»?). Это и был момент зачатия плана «Немыслимое», по которому Вторая мировая война должна была с ходу перерасти в Третью[3].
В начале апреля 1945 года Черчилль отдал приказ начальникам своих штабов о разработке операции по нанесению внезапного удара по СССР – операции «Немыслимое». План операции был ему предоставлен начальниками штабов 22 мая 1945 года на 29 страницах.
Великобритания планировала войну против Советского Союза 1 июня 1945 года. Третья мировая война должна была начаться 1 июля 1945 года внезапным ударом объединённых сил Англии и США по советским «союзникам». Бывшие «союзники» должны были действовать совместно с фашистскими дивизиями, несколько десятков фашистских дивизий были сохранены. Война не началась, потому что за сутки Сталин отдал приказ перебросить дополнительные части, чего «объединённые силы» не ожидали и потому не рискнули начать «операцию».
Удар армий США и Великобритании должны были поддержать польский корпус и 10–12 дивизий Вермахта. Всего на проведение этой операции выделялось 112 дивизий[4]. В документе, доложенном штабистами Черчиллю, целью операции называлось «нанесение Советской России решительного поражения с использованием всех наличных средств и сил». И далее: «Тотальная война – единственный способ заставить СССР подчиниться воли Лондона и Вашингтона… Практически нет предела проникновению в глубь России, которое понадобиться союзникам, чтобы сделать её дальнейшее сопротивление невозможным»[5].
Именно для нападения на СССР «союзники» держали немецкие дивизии нерасформированными в Шлезвиг-Гольштейне и в южной Дании, где их ежедневно тренировали британские инструкторы. Война должна была привести к полному разгрому СССР.
Итак, доклад о плане «Немыслимое» был представлен 22 мая, а 24-го начальники штабов собрались на заседание. Председательствовал Председатель Комитета начальников штабов фельдмаршал лорд Алан Брук. В своём дневнике лорд пишет, что премьер-министр Энтони Иден поддержал план[6].
Но вот что странно. В России стали писать об этом плане только в 2005 году, а вот на Западе о нём узнали из комментариев ко второму тому дневников лорда Брука. Том назывался «Триумф Запада» и был издан в 1959 году. Редактор книги сэр Артур Брайант включил в примечания ссылки на некий план 1945 года, разработанный по личному приказу Черчилля с целью нападения на СССР.
Эта публикация произвела эффект разорвавшейся бомбы. И это ещё только ссылка на план, а не сам документ![7]. Но потом об этом как-то забыли – почему? Может, не хотели обострять отношения? Причём, с обеих сторон.
И только в 1998 году Министерство обороны рассекретило доклад «Россия – угроза западной цивилизации» и поместило его в Национальный архив[8].
Но сама идея нападения на СССР родилась не в 1945-м. 21 августа 1943 года в Квебеке принимается секретный план «Рэнкен», который подразумевал начало мировой войны против СССР с участием вермахта, и ключевая точка в этом плане – это покушение на Гитлера 20 июля.
Перед этим, 6 июня, немецкие войска не оказали никакого сопротивления высадке союзников в Нормандии. Почему – потому что немецкими войсками командовал Роммель, который должен был стать диктатором в Германии вместо Гитлера, и никакого сопротивления не было оказано.
Приемник Гитлера адмирал Дёниц распоряжается прекратить военные действия против США и Великобритании, но в полном объёме продолжать войну против СССР. Он же и начальник Ставки Верховного главнокомандования Кейтель уполномочивают генерала Йодля и адмирала Фридебурга подписать 7 мая в Реймсе текст Акта капитуляции, подменявший документ, который был утверждён в Ялте. (После неоднократных встреч Вольфа с Даллесом тайная капитуляция перед американцами была подписана в апреле 1945 года.) В этом акте намерение Германии воевать с СССР до конца не дезавуировалось и, при желании, Акт можно было выдать за капитуляцию не государства Германия, а только её вооружённых сил.
Однако 29 июня 1945 года, за день до планируемого начала войны, Красная Армия внезапно изменила свою дислокацию. «Союзникам» стало ясно: в Москве знают о плане «Немыслимое».
Надо сказать, что флот «союзников» (США и Великобритания) имел абсолютное превосходство над ВМФ СССР: по миноносцам в 19 раз, по линкорам и большим крейсерам – в 9 раз, по подводным лодкам – в 2 раза. Свыше сотни авианесущих кораблей и несколько тысяч единиц палубной авиации самолётов против нуля со стороны СССР. «Союзники» располагали четырьмя воздушными армиями тяжелых бомбардировщиков, которые могли наносить сокрушительные удары. Советская дальняя бомбардировочная авиация была несравненно более слабой.
Знало ли советское руководство о британских планах войны против СССР? На этот вопрос можно ответить утвердительно. Косвенно подтверждает это и знаток истории советских вооруженных сил профессор Эдинбургского университета Д. Эриксон. По его мнению, план Черчилля помогает объяснить, «почему маршал Жуков неожиданно решил в июне 1945 года перегруппировать свои силы, получил из Москвы приказ укрепить оборону и детально изучить дислокацию войск западных союзников. Теперь причины понятны: очевидно, план Черчилля стал заблаговременно известен Москве и сталинский Генштаб принял соответствующие меры противодействия»[9].
В одном из спецдонесений на имя Сталина говорилось: «Американский генерал Арнольд в мае 1945 года в кругу своих сослуживцев заявил: “Наш следующий враг – Россия. Для успешного использования стратегической авиации нам нужны базы по всему миру, расположенные так, чтобы с них мы могли атаковать любой объект, который нам прикажут поразить”», а в другом: «В конце мая 1945 года зам. госсекретаря Д. Грю заявил: “Будущая война с Россией так же неизбежна, как сама реальность. Она может разразиться в ближайшие годы. Мы должны оставаться в боевой готовности”» [274; с. 290].
А ещё 6 октября 1943 года Черчилль сказал своему министру иностранных дел А. Идену: «Мы не должны ослаблять Германию до крайней степени – она может потребоваться нам против России».
Эйзенхауэр в своих воспоминаниях признаёт, что Второго фронта уже в конце февраля 1945-го практически не существовало: немцы откатывались к востоку без сопротивления. Тактика немцев состояла в следующем: удерживать, насколько возможно, позиции вдоль всей линии советско-германского противоборства до тех пор, пока виртуальный Западный и реальный Восточный фронт не сомкнутся, и американские и британские войска как бы примут от соединений Вермахта эстафету в отражении «советской угрозы», нависшей над Европой. Черчилль в это время в переписке и телефонных разговорах с Рузвельтом пытается убедить его во что бы то ни стало остановить русских, не пускать их в Центральную Европу. Это объясняет значение, которое к тому времени приобрело взятие Берлина.
Сегодня на Западе пытаются представить план Черчилля «ответом на советскую угрозу», на попытку Сталина захватить всю Европу. Об этом выдуманном «плане Сталина» пишет «Виктор Суворов»; точнее – за него пишут специалисты из британских разведок.
Но Москва не планировала переходить линию, определённую ялтинскими и потсдамскими соглашениями. Подтверждением этому является принятый ВС СССР 23 июня 1945 закон о демобилизации армии и флота, последовательный перевод их на штаты мирного времени. Демобилизация началась 5 июля и завершилась в 1948 году. Армия и флот были сокращены с 11 млн до менее 3 млн чел., упразднены Государственный Комитет Обороны и Ставка Верховного Главнокомандования. Количество военных округов в 1945–1946 гг. уменьшилось с 33 до 21. Значительно сократилось количество войск в Восточной Германии, Польше и Румынии. В сентябре 1945 года советские войска были выведены из Северной Норвегии, в ноябре из Чехословакии, в апреле 1946 года с острова Борнхольм (Дания), в декабре 1947 года – из Болгарии. Ясно, что если бы Сталин планировал идти до Ла-Манша, то ни о какой демобилизации не было бы и речи.
Вот такие были наши «союзнички» – с камнем за пазухой.
…На стене одного из подвала, где американцы обнаружили часть похищенных картин из музеев Европы, была надпись на немецком: «Вам предстоит доделать то, что мы не успели доделать в России». Кто сделал надпись – неизвестно, но «союзники» следовали этому «завещанию фюрера».
23 апреля 1945 года на совещании в Белом доме Трумэн высказался за крутой поворот американской внешней политики. Смысл предложений Трумэна сводился к следующему: Москва отыграла роль, отводившуюся ей «демократиями» в борьбе с Германией, и Штатам сотрудничество с СССР больше ни к чему[10]. Другими словами – спасибо, брат Иосиф, отводи свои войска к Бресту, в твоих услугах мы больше не нуждаемся. А будешь высовываться – будет война. Сталин «высунулся», стал проводить самостоятельную как внутреннюю, так и внешнюю политику. Результатом этой новой политики стало фактическое объявление войны Черчиллем в своей речи в Фултоне.
Из всего вышеизложенного можно сделать такой вывод: Россия всегда была ненавистна «элитам» Запада, даже если во главе её стоял их союзник.
Речь Черчилля в Фултоне. Запад – агрессор в «Холодной войне». «Холодная война» как месть
Принято считать, что «Холодная война» началась в 1946-м с речи Черчилля в Фултоне, а кончилась в 1991-м с развалом СССР, т. е. длилась 45 лет. Это не соответствует действительности, более того, это – ложь. Эта ложь призвана доказать, что, мол, более сорока лет шло противостояние двух систем, олицетворяемых СССР и США, и скрыть тот факт, что это «противостояние» дирижировалось одними авторами. Даже, по логике, любая война столько лет длиться не может. Более того, как это так: противники в «Холодной войне» торговали, были дипотношения и т. д.?
Целью Запада во Второй мировой войне было ослабить Германию и ослабить СССР. Во исполнение этой задачи Запад растил и всемерно поддерживал Сталина и Гитлера, а затем двинул на Россию полки, состоящие не только из немцев, но и из представителей всех народов Европы, в том числе и евреев.
Черчилль произносит речь в Фултоне
Запад не думал продолжать военное сотрудничество, несмотря на желание Сталина. Уже был разработан план «Немыслимое», согласно которому недобитые немецкие войска совместно с войсками «союзников» должны были, без передышки, начать наступление на СССР. Но правительства «союзников» посчитали, что их армии не готовы к новой кровопролитной войне – тем более, после встречи солдат на Эльбе. Не смогла бы воевать и немецкая армия. И тогда начали разрабатывать планы новой войны – войны нового типа – идеологической.
«Первой ласточкой», если так можно сказать, «Холодной войны» стала телеграмма Кеннана. Это была т. н. «длинная телеграмма» советника посольства США в Москве члена ордена «Череп и Кости» Джорджа Кеннана (1904–2005), направленная в Госдепартамент в 1946 году. Приведу из неё лишь одну фразу: «Мы имеем дело с политической силой, которая фанатически привержена идее, что не может быть никакого длительного “модус вивенди” с Америкой, что для обеспечения безопасности Советской власти желательно и необходимо разрушить внутреннюю гармонию нашего общества, наш традиционный образ жизни и международный авторитет нашего государства».
Это была сознательная ложь: Сталин в это время хотел дружить с Америкой. Через 20 лет сам Кеннан о своей депеше, ставшей сигналом к началу «Холодной войны», говорил так: «Я перечитываю её с чувством ужаса и изумления». Но тогда эта депеша сыграла свою роль в развязывании «Холодной войны».
В это же время другой поджигатель Артур Шлезингер в своей книге «Циклы американской истории» писал: «Вдумчивые наблюдатели (Кто? – А.С.) пришли к заключению, что классический русский империализм и панславизм, объединившиеся после 1917 года на почве ленинского мессианства, в своём неудержимом стремлении к мировому господству пришли в конце Второй мировой войны к конфронтации с Законом». Здесь всё – ложь. И почему-то «вдумчивые наблюдатели» не задавались вопросом: а смог бы СССР, потеряв во время войны более 25 млн человек, с разрушенной экономикой, по собственной инициативе начать конфронтацию с Западом?
И пошёл гулять по свету миф о «советской угрозе», о стремлении Кремля к «мировому господству», о «потенциальном агрессоре».
Вторым залпом стала известная речь Черчилля, которую принято считать официальным началом «Холодной войны».
В марте 1946 года масон Черчилль прибыл в Фултон, а поездку организовывал и сопровождал его хасид Бернард Барух – советник Рузвельта, сохранивший свой пост и при Трумэне. Надо отметить, что Черчилль приехал в Фултон не из Лондона: всю зиму 1945-1946-го годов он провёл в США, где в течение этих месяцев занимался подготовкой своей речи. Из чего можно сделать вывод, что эту речь он только «озвучил», а готовил её «коллектив авторов» во главе с Барухом. Следовательно, «Холодная война» уже планировалась и не была личной инициативой Черчилля (тем более что тогда он уже не был премьер-министром). В начале февраля он поехал на курорт во Флориду, где отредактировал текст, а оттуда поехал в Фултон.
Данная речь тесно связана с невступлением СССР в МВФ. Как я показал в предыдущей книге, благодаря Молотову получилось так, что, мол, СССР отказывается от вступления в Международный валютный фонд (МВФ) (приглашение послал Кеннан 28 января 1946 г.).
И, как только в Вашингтоне был получен официальный отказ СССР от участия в первом заседании, то Черчилль сразу же выехал в Фултон.
5 марта (Пурим!) в Вестминстерском колледже бывший премьер-министр произнёс речь, которая положила начало «Холодной войне». Черчилль говорил, в основном, об итогах войны, но в ней были и выпады против СССР. Я процитирую отрывки из этой речи:
«…На картину мира, столь недавно озарённую (То есть иллюминированную масонским светом. – А.С.) победой союзников, пала тень. Никто не знает, что Советская Россия и её международная коммунистическая организация намерены сделать в ближайшем будущем и каковы пределы их экспансионистским и верообратительным тенденциям…От Шеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес. По ту сторону занавеса – все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы – Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София. Все эти знаменитые города оказались в пределах того, что я называю советской сферой, все они подчиняются контролю Москвы. Только Афины с их бессмертной славой могут свободно определять своё будущее на выборах с участием британских, американских и французских наблюдателей. Польское правительство (Состоящее, в большинстве, из евреев, см. выше. – А.С.), находящееся под господством русских, поощряется к массовым изгнаниям миллионов немцев (Из Силезии. – А.С.). Коммунистические партии, которые были весьма малочисленны во всех этих государствах Восточной Европы, достигли исключительной силы, намного превосходящей их численность, всюду стремятся установить тоталитарный контроль. Почти все эти страны управляются полицейскими правительствами, в них нет подлинной демократии. Турция и Персия глубоко обеспокоены по поводу претензий, которые к ним предъявляются, и того давления, которому они подвергаются со стороны Москвы (СССР предъявлял претензии на Иранский Азербайджан и Дарданеллы. – А. С.).
…Если сейчас советское правительство попытается сепаратными действиями создать в своей зоне прокоммунистическую Германию, это вызовет новые серьёзные затруднения в британской и американской зонах и даст побеждённым немцам устроить торг между Советами и западными демократиями. Какие бы выводы не делать из этих фактов – это будет явно не та освобождённая Европа, за которую мы сражались. (Верно: они хотели, чтобы русские освободили бы Европу и убрались бы оттуда домой, а англо-американцы устанавливали бы там свои порядки. Вот тогда это была бы та Европа! – А. С.).
…Коммунистические партии, или пятые колонны, представляют собой вызов и опасность для христианской цивилизации».
Наряду с «коммунистической опасностью» красной нитью через всю речь проходит тезис о создании «братской ассоциации народов, говорящих на английском языке». Черчилль говорит, что «взаимопонимание с Россией должно поддерживаться всей силой стран, говорящих на английском языке и всеми их связями».
Ещё в 1930-х годах Черчилль писал, что англичане «стоят выше всех государств и народов».
14 марта 1946 года Сталин в «Правде» опубликовал ответ «О речи Черчилля».
Правда: Как Вы расцениваете последнюю речь Черчилля?
Иосиф Сталин: Я расцениваю её как опасный акт, рассчитанный на то, чтобы посеять семена раздора между союзными государствами и затруднить их сотрудничество.
П.: Можно ли считать, что речь причиняет ущерб миру и безопасности?
И.С.: Безусловно, да. Черчилль стоит теперь на позициях поджигателей войны. Следует отметить, что Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы мира… По сути дела, Черчилль и его друзья в Англии и в США предъявляют нациям, не говорящим на английском языке, нечто вроде ультиматума: признайте наше господство добровольно и тогда всё будет в порядке, а в противном случае неизбежна война… Несомненно, что установка Черчилля есть установка на войну, призыв к войне с СССР. Такая установка не совместима с союзным договором между СССР и Англией.
[Далее Сталин сожалеет о такой антисоветской позиции «союзников».]
На основании руководящей речи Черчилля Конгрессом США были приняты важные документы.
9 декабря 1946 года президент Трумэн подписал закон о национальной безопасности, в соответствии с которым было образовано ЦРУ. Одновременно он подписал Директиву Совета национальной безопасности (СНБ или NSCD) «Координация средств зарубежной развединформации». Эта директива наделяла госсекретаря полномочиями координировать разведоперации за границей «для сдерживания коммунизма». Она предписывала: «предпринимать тайные психологические операции»; «департамент ЦРУ предпринимает тайные действия и гарантирует посредством согласия с Государством и Министерством обороны, что результаты операций были согласованы с американской политикой» [198; с. 4]. ЦРУ стало наследницей созданного в 1942 году по распоряжению Рузвельта Управления Стратегических Служб (УСС), которое возглавлял Уильям Донован.
14 сентября 1949 года Трумэн утвердил Директиву СНБ № 58 «Политика США в отношении советских сателлитов в Восточной Европе»: «Наша конечная цель – появление в Восточной Европе неототалитарных правительств, стремящихся в сообщество стран свободного мира… Мы должны вести наступление не только открытыми, но и тайными операциями… Курс на подстрекательство к расколу внутри коммунистического движения… Мы должны всемерно увеличивать помощь прозападным лидерам и группам в этих странах…» [213; с. 68].
7 апреля 1950 года СНБ принял Директиву № 68, подписанную Трумэном. В этой Директиве говорилось об увеличении в несколько раз военных расходов. У. Форстер, министр при Трумэне и Кеннеди, так прокомментировал принятие Декларации: увеличение расходов на вооружения заставит СССР сделать то же самое и «лишит русский народ трети и так очень скудных товаров народного потребления, которыми он располагает».
Так же в Декларации говорилось: «Нам нужно вести психологическую войну, чтобы вызвать массовое предательство по отношению к Советам и разрушить другие замыслы Кремля. Необходимо усилить тайные операции в экономической, политической и психологической войне с целью вызвать восстания в странах – сателлитах» [201; с. 51]. Это говорилось до XX съезда Коммунистической партии Советского Союза (КПСС), после же него, благодаря хрущёвцам, задачи по ведению психологической войны облегчились.
Ранее Директивой СНБ № 4/А ведение психологической войны было закреплено за ЦРУ. Позднее, 18 июня 1948 года, была принята Директива СНБ № 10/2 о «проведении специальных операций»: «Эта деятельность должна вестись так, чтобы никто не догадывался, что её источник – правительство США. А в случае его разоблачения – правдоподобно отрицать, сколько возможно, всю ответственность за неё правительства» [201; с. 122].
У этого плана говорящее название: drop – капля, shot – выстрел. То есть «капля за каплей» постепенно подвести противника к поражению.
Этот план предусматривал и прямые военные действия. Предусматривались массированные бомбардировки СССР 300 атомными зарядами за шесть тысяч самолетовылетов. Начало осуществления плана определили на 1-10 октября 1949 года. Наряду с атомными бомбардировками этот проект предусматривал быстрое размещение эмигрантских правительств на захваченных территориях и ликвидацию в течение одной недели большей части высшего руководства СССР, руководства союзных и автономных республик. Вдобавок, уже был создан блок НАТО[11], страны-участницы которого включались в осуществление этих и других аналогичных планов. Однако помехой «Дропшоту» стало важное обстоятельство: успешные испытания в СССР атомного оружия (август-сентябрь 1949 г.).
Не надо забывать и об операции «Венона» по прослушиванию линий связи СССР и стран Восточной Европы. «Венона» была завершена только в 1986-м году («совпадение»: с приходом к власти Горбачёва). Следовательно, вся переписка КГБ со своими резидентами американцам была известна. Понятно, что в таких условиях весь режим секретности, установленный на советских предприятиях, все эти «первые отделы» охраняли секреты только от советских граждан.
С середины 1950-х осуществлялась и программа ЦРУ «Пролог». Её руководители не ставили себе целью сбор данных, типа «сколько у СССР гаубиц», а «работали» с украинскими националистами из УНА-УНСО[12]. Вербовали агентов среди них с расчётом на долгое оседание. Программа была закрыта только в 1990 году. А в 1991-м Украина провозгласила независимость. Судя по дальнейшим событиям, подполье не была разгромлено КГБ. Наоборот, бандеровцы внедрялись в «органы». Напомню, в 1955 году были амнистированы сидевшие в лагерях немецкие военнопленные, власовцы и бендеровцы.
Из документов начала «Холодной войны» следует, что это была именно война, имеющая целью уничтожение СССР. Доктрина войны предписывала одновременное осуществление двух программ: гонку вооружений и идеологическую обработку правящего слоя (прежде всего).
8 сентября 1949 года, русский философ Иван Ильин в статье «О расчленении России» писал: «Недавно, в 30-х годах, один дипломат уверял, что такое саморасчленение “бывшей России” по этническим группам будто бы уже подготовлено подпольными переговорами за последние годы и начнётся немедленно после падения большевиков. Другие уверяли, что разграбленная Россия сойдёт со сцены в качестве торгового, морского и имперского конкурента, а затем можно будет создать себе превосходные “рынки” (или рыночки) и среди маленьких народов, столь отзывчивых на иностранную валюту и на дипломатическую интригу. Есть и такие, которые считают, что первой жертвой явится политически и стратегически бессильная Украина, которая будет в благоприятный момент легко оккупирована и аннексирована с Запада; а за нею быстро созреет для завоевания и Кавказ, раздробленный на 23 маленькие и вечно враждующие между собой республики».
