Александра Сале
Я не ангел
– Остановись, – рычал Рид не в силах подняться, – Не смей к нему прикасаться!!!
Капли синевато-бордовой крови падали с моего носа на грудь небожителя. Это совсем не как в прошлые разы, я чувствую, что теряю жизненные силы и знаю, что в этот раз они не вернутся…
– Хватит! Он жив!!! Прекрати!!!
Глава 31
– Как хорошо, что ты сама пришла.
– Кто ты такой? – Растираю ноющие виски.
– Сделай тоже самое со мной, что сделала с Кристианом.
Отряхнув грязные джинсы, поднимаю голову. Твою ж мать… Таинственный красавец-гипнотизер. Только теперь вижу его целиком. Такое ощущение, что он великан и даже если встану с колен, это мало, что изменит. Он демон? Или ангел? Его взгляд завораживает, но я хорошо помню, что он умеет делать своими черными глазами и не позволю меня околдовать! Черные как смоль волосы россыпью упали на идеальное лицо мужчины завораживая…
– Это всего лишь волосы… – шепчу еле слышно.
– Теперь я знаю как ты собираешь пламя наполняя сосуд, но ещё ни капли ты не передала кому-то, – опять он мелет чушь понятную только ему?
– Ты похоже многое знаешь обо мне?
– Забавно, что ты не знаешь и половины.
– Нет. Не знаю, но это ничего не меняет, я не причинила никому боль и не забрала их жизни. Как делаете вы и зоветесь ангелами после этого.
– А тот автобус? Ты была сорок первой. Лишний пассажир у которой даже места своего не было, но ты выжила, а все они нет.
– Откуда ты знаешь? – Какого черта? Никто не знал, что я уговорила водителя взять меня без места именно в этот автобус, потому как вторая группа уехала раньше.
– Ты не можешь сказать, что там произошло, потому что не помнишь, но я могу вернуть тебе эти воспоминания, если пожелаешь, – усмехнулся брюнет.
– Нет. Не пожелаю.
– Боишься?
– Чего ты хочешь? Что это за место?
– Это мой дом, – снова усмехается.
Если эти наваленные кучей огромные булыжники и высокие, но как-будто невесомые деревья дом ангела, то я искренне ему сочувствую. Как вообще оказалась в этом лесу?
– Не стоит делать необдуманные шаги здесь, – я лишь подумала, но ничего пока не предприняла.
– В смысле?
– Сделаешь неверный шаг, пролетишь более пяти километров вниз и больно упадешь. Ведь крыльев за спиной я у тебя не вижу.
– Мы, что на горе?
– Под твоими ногами нет твердой почвы и держишься ты здесь, пока я этого хочу.
– Это небо?! – Схватив рядом стоящее дерево прихожу в ужас.
– Я же сказал, не делай глупости. Пока я хочу ты можешь ходить также как ходишь по земле.
– Давай спустимся на землю и я сделаю то, что ты хочешь!
– Но ты не знаешь как это сделать.
– Тогда, что остается?!
– Слушайся меня, не делай глупости, а я найду способ извлечь пламя.
– Что за пламя и почему ты думаешь оно во мне? Это вообще возможно?
– Дотронься до меня.
– За-зачем?
– Делай как говорю, – хватаю его за запястье, но услышав шипение резко одергиваю руку.
– Что это?!
– Ожог.
– Это я сделала?
– Да. Твои прикосновения опасны.
– Но ведь… я много раз держала Никиту за руку и не только его…
– Человеку от них ничего не будет.
– Значит ты ангел?
– Ты совершенно не разбираешься в нашей иерархии, – что? Он цокнул только, что? Недоволен моей тупостью?
– Я обязана определять ранг лишь взглянув?
– Как такая как ты может быть хранителем?
– Чего?
– Я научу тебя всему.
– С чего бы?
– Иначе тебя убьют раньше чем ты сможешь это осознать.
– В чём корысть? В этом ведре с огнем? – Черноволосый очень странно на меня взглянул.
– Да. Мне нужен сосуд с пламенем, тебе – уметь выживать.
– Сомнительная сделка.
– Почему же?
– Я просто человек.
– Если бы это было так, ты была бы мертва в том автобусе. И сила, которой ты обладаешь убила бы тебя раньше чем ты поняла бы это.
– Все дороги ведут к моей смерти, – вспомнив, что под ногами какие-то облачка хватаюсь вновь за ствол дерева. У меня так крыша уедет. Дьявол.
– Ты не упадешь, пока я…
– Ты этого хочешь, – перебиваю его, – Но ты не очень то внушаешь доверие. Извини.
– Хорошо, сиди тогда у этого дерева вечно.
– Эй! – Мужчина спокойно развернулся и пошел за громадную каменную глыбу.
– Я – Серафим.
– Да поняла я! – Заставив отцепить свои руки от дерева, бегу за ним, – Подожди! Пожалуйста…
– Передумала?
– Я хочу понять кто я и почему всё это происходит со мной, – плетусь за ним.
– Это легко.
– Для тебя может и легко, но не для меня.
– Поговорим внутри.
Проследив за его взглядом удивляюсь увиденному. Серьезно? Дом? То есть скворечник, только громадный и, да как черт возьми это туда поместили?!
Поднимаясь по длинной лестнице не перестаю удивляться, всё словно парит в воздухе в сравнении с привычными тяжелыми фундаментами, бетоном и кирпичами. На чем держится лестница? А стены из чего? Почему дом не шатается? А крыша где? Откуда цветы? Поймав полный недоумения взгляд Серафима хихикаю как дура. Нет, ну а всё-таки, кто придумал это?
Поднявшись наконец по длинной лестнице вхожу в просторное помещение, где нет стен, но есть круглая крыша установленная на белых колоннах. Под этой крышей в центре четыре кованные белые скамьи с мягкими сидениями и спинками окружившие низкий белый стол на таких же кованных ножках, что и скамьи. В большом зале множество растений, а над скамейками и столом огромное сиреневое облако, похожее на сахарную вату. Ну точно в рай попала. Температура воздуха совершенно не понятная, я просто чувствую себя очень комфортно. Особо больше ничего примечательного здесь нет, кроме милой качели с видом на небо, боже…
– Чему так удивляешься?
– Думала камни это лучшее, что у тебя есть.
– Я люблю красоту и комфорт.
– Ясно.
– Осмотришь дом, или выпьем чаю?
– Да я уже поняла, что дизайнеры у тебя не плохие.
– Тогда присядем здесь, – указывает на кованную скамью в центре помещения.
– Спасибо.
– Ресурс титанический в тебе.
– Что это значит? – Божественные официанты поставили поднос с чайником и чашками на стол.
– Как можно этого не чувствовать?
– Думаешь я лгу? Я реально не понимаю, что со мной и как этим пользоваться.
– Поэтому с тобой очень не просто.
– В каком смысле?
– Ты даже глазами не умеешь пользоваться, – вздохнул Серафим.
– Вообще-то я поняла как ими пользоваться, – складываю руки на груди хмыкнув.
– Это не темное ангельское поле и светлое, это твои личные показатели и они стремительно падают.
– Не поняла.
– Ты скоро иссякнешь.
– Что за чушь?
– Глаза тускнеют, вес снижается, теряешь много крови и падаешь в обмороки.
– Но после того как я просыпаюсь, я чувствую огромный прилив сил.
– Нет никакого прилива, силы не возвращаются, это банальный отдых, после которого человек может протянуть ещё какое-то время.
– Так я ж не человек, – решила подловить крылатого.
– Поэтому ещё дышишь, – не подловился гад.
– Ц, как я вообще здесь оказалась? И, что значили твои слова?
– В первый раз, мне помешал твой обожатель.
– Пс, что за обожатель? Нельзя нормальными словами говорить? Тебя спугнул Никита? Как странно, а я решила огонь.
– Я не зажигаю огонь.
– И?
– И меня никто не спугнул как ты выразилась, просто я не мог убить невинного человека.
– А что ты собирался делать?
– Забрать сосуд и уйти.
– И почему не забрал? Из-за Никиты?
– Нет. Я увидел пламя глубоко внутри тебя и понял, что просто так его не вырвать.
– Почему?
– Потому что применяя силу оно погаснет. Ты должна отдать его добровольно.
– Так забирай, мне оно не нужно.
– Оно нужно всем.
– Серьезно? А почему?
– В нём собрана огромная сила, которая положит конец этой войне.
– А кстати о войне, на какой ты стороне?
– Я не примыкаю не к одной расе, я покажу им всем кто в небе хозяин.
– Что не бог?
– Веришь во все сказки, что мелят эти люди?
– Почему мне не верить? Кто-то же должен был вас создать, как впрочем и людей.
– Мы высшие существа, на появление одного Серафима, требуется сотня лет, а ангелу нужно три сотни лет, чтобы возродиться.
– Ничего себе, поэтому они так тряслись за каждого ангела, – мыслю вслух.
– Кто они?
– Михаил и помощница леди Баг.
– Что?
– А ой, Тикки и Михаил.
– Они не первый век живут на земле, но так и не смогли уравновесить темных и светлых, к тому же, они отпустили тебя и свой шанс на победу.
– Так ты считаешь за счет кастрюли с огоньком добро может победить?
– Я же сказал, мне плевать на всех.
– А, точно, хочешь быть боссом. Эгоист короче, – махаю рукой.
– Хватит нести околесицу.
– Вот если бы я не читала книг, то вообще бы не понимала твою речь, ну и словечки.
– Сегодня отдохнешь, а завтра начнем, – вышел из-за стола крылатый, но только крылья не видны…
– Ты не ответил на мой вопрос.
– ? – Подняв брови, небожитель глазел на меня ожидая вопроса.
– Как я сюда попала?
– Я принес тебя.
– Понятно, что не сама прилетела, но я была в пещере с этими двумя.
– Кстати, когда встретишь их, не забудь забрать должок, – усмехнулся он.
– Они должны мне? – Шокируюсь.
– Ещё как, ведь если бы не ты, их поглотили бы темные.
– Я всего-то устроила пожарище.
– И этого оказалось достаточно, чтобы спугнуть их.
– Так они живы?
– Конечно.
– Это хорошая новость, а Тони? Что стало с ним?!
– Я радиостанция разве с горячими новостями?
– Ну нет… просто… можешь отправить меня вниз я сама узнаю…
– Так лети.
– Нет! – Хватаюсь за скамейку.
– Сквозь пол не провалишься, не беспокойся.
– Слушай, сколько мне нужно здесь оставаться? Я должна вернуться к маме и прежним делам.
– Ты никогда не вернешься к прежней жизни.
– Но…
– Это невозможно.
– Но моя мама…
– Ты оплатила её лечение на год. Купила квартиру. Ты всё сделала правильно, больше не к чему возвращаться.
– Да ничего подобного! Моя сестра и брат в пансионате!
– Их проживание ты также оплатила на год вперед. Больше не о чем переживать.
– Ты так говоришь, что можно подумать я никогда не вернусь на землю…
– Вернешься, но не к ним.
– В смысле?! Они моя семья!
– Уже нет.
– Да, что за бред?! Я даже не знаю как прошла операция у мамы! Перенесла ли она её?! Способна ли самостоятельно теперь дышать?!
– Она в порядке.
– Откуда ты знаешь? – Ошалев смотрю на небожителя.
– Я знаю всё.
– Как, как она?! – На глаза навернулись слезы.
– Её поместили в отдельную палату. Она скоро придет в себя.
– Я могу её увидеть?!
– Нет, – замерев от его грубого ответа забываю все слова, – Пока не научишься защищать себя.
– Не эта причина, – догадываюсь, – А чертов огонь внутри меня.
– Это вторая причина.
– Да не лги!
– Если не сможешь себя защитить, не сможешь и пламя сохранить. Так что твоё обучение на первом месте.
– А когда смогу защитить себя, ты меня отпустишь?
– Всё может быть, – начал отдаляться Серафим.
– Обещай!
– Я не даю обещаний низшим созданиям, – скрылся он из виду.
– Чудище! Кто ещё низший пфф…
Не понимая как двигаться дальше, и что вообще делать отчаиваюсь. Есть ли смысл уговаривать его? Может попробовать сбежать? Но я птица, что ли? Или бессмертная? Точно нет, раз противный Серафим настаивает на обучении. И что за мерзкое пламя внутри меня? Я разве просила такого? Бесит! Отряхнув пыльные джинсы оставляю чашку на столе решив осмотреть временное жилье.
Поднимаясь по винтовой красной лестнице оказываюсь в большой спальне. Стены в этой комнате похожи на декоративную решетку для беседок белого цвета. Такие же тонкие и с дырочками. А ведь и правда комната выглядит словно огромная беседка с купольной крышей и милыми ставнями. Неужели здесь не бывает зимы и холода? В Фоксвате, как раз самый холодный начался период. Красивые резные диваны с трех сторон украшают комнату, а за декоративной ширмой большая мягкая кровать с милыми подушками в виде ромашек. Также присутствует два столика из толстого стекла в разных точках комнаты и необычный бежевый глянцевый пол во всем доме. А главная изюминка – это белоснежные статуи херувимов расставленные по кругу. Осталось меня нарядить в белые простыни и впишусь в этот ангельский интерьер. А вот черные джинсы с цепями на поясе точно не к этому местечку. Да и черная майка алкоголичка тоже, но мне плевать. Не я должна подходить этому дому, пх, он и не мой.
– Наполнить уже ванную?
– Черт возьми!
– Прости, – извинилась миниатюрная девушка с белоснежными кудрями.
– Мамочки… ванную?
– Верно, ванную.
– И где она? Это разве не отдельная комната с канализацией, унитазом и душевой? – Небожительница улыбнулась, сдвинувшись в сторону и указав на откуда-то появившуюся ванную посреди комнаты.
– Она наполнена, приятного купания.
– А сливается вода куда после купания? – Девушка промолчав улыбнулась, – Похоже я знаю почему на земле идет дождь…
После того как она ушла, подхожу к фигурному глубокому корыту на ножках заглянув внутрь. Ого, от воды поднимался пар, а вся поверхность засыпана желтыми лепестками, какого-то очень пахучего растения. Неужели кто-то из людей побывал здесь, раз смог так точно описать ангельское жилье. Ведь я не раз читала в книгах, что небесные жители как-то так и живут, только представить было сложно. Решившись, наконец-то снимаю грязную одежду спешно нырнув в теплую воду. Боже мой… Вода словно обволакивала кожу теплом и расслабляла мышцы. Через минуту закрыла глаза наслаждаясь небесной водицей.
– Уже второй час на исходе.
– Дьявол! – Скрываю обнаженные плечи руками оставаясь в воде.
– От тебя так ничего не останется, – усмехнулся Серафим.
– Зачем ты пришел в мою комнату?
– Предупредить, что вода не остынет и ты можешь пересидеть в ней.
– Тебе то какая разница?
– Через чур расслабляться не стоит.
– В смысле?
– Враги не дремлют.
– Кто-то может пробраться в этот дом?
– Возможно.
– Но ты же такой крутой, неужели не можешь наколдовать трехфазную защиту?
– Не неси ерунды.
– Мне нужно одеться.
– Одевайся, я не возражаю.
– Что?! Может выйдешь, или продолжишь пялиться на меня?!
– Ты не вызываешь во мне интерес. Поэтому спокойно выходи из воды.
– Ещё чего! Выметайся! Иначе останусь в корыте!
– На столе прекрасный ужин, не желаешь отведать?
– Нет! – А живот громко опротестовал мой ответ. Черт.
– Жду за столом, – покинув комнату крылатый не обернулся. Чурбан. К чему выпендривался тогда? Пх.
Обтерев тело большим махровым полотенцем замечаю свой рюкзак с одеждой. Да ладно? Серьезно? Покопавшись в нём нахожу черные спортивные штаны и майку на тонких бретелях с надписью на груди, быстро натянув это всё, прячу зачем-то рюкзак под кровать.
Довольная в столь странных условиях и хорошо пахнущая, выхожу из комнаты встретив офицангела проводившего меня в обеденный зал. Ууу… цветочный коридор очень приятный и ароматный, но у меня не много закружилась голова от этой прелести. После мы вошли в открытое помещение с одним лишь столом расположенным в центре и двумя стульями по обе стороны.
– Здесь только ты и я?
– Какие-то проблемы?
– У меня? Вовсе нет, пх, – плюхаюсь на мягкий стул.
– Кушай.
– Это поможет обрести волшебную силу?
– Нет.
– Пх, ну и ладно, – пихаю ложку в рот. Ммм! А это чертовски вкусно!
– Не стоит спешить.
– Как есть тоже научишь?
– Если потребуется. Сколько ты весишь?
– Откуда мне знать? – Продолжаю наворачивать ангельскую кашу с небесными морепродуктами, пфххх! – Прости за смех, анекдот вспомнила.
– Что?
– А? Да ничего.
– Тебе нельзя терять вес и тратить силы впустую.
– Что такого, умру, что ли?
– Именно.
– В смысле?
– Тело может умереть, а душа останется заперта в нём.
– И как её достать?
– Никак.
– Но это очень плохо для тебя, верно? Ведь ведро само не выйдет.
– Не вижу в этом ничего смешного. Или тебе жить не хочется?
– А что ты там говорил о моих воспоминаниях, можешь вернуть их?
– Могу. Решила узнать правду о своей жизни?
– Так эти воспоминания не только аварии касаются? – Нет слов как я шокирована.
– Это всё твоё прошлое. Оно не может касаться одного эпизода.
– Только не говори, что моя семья не семья моя вовсе.
– И не собираюсь.
– Фух, – отлегло боже мой…
– Но…
– Почему всегда есть но?
– Я не смогу сделать это быстро.
– Ааа… Поняла. А почему?
– На это нужно много сил затратить, а мне они очень нужны.
– Ясно.
– Кушай.
– Да-да, я итак, – проглатываю божественно вкусный коктейль.
Более за столом бесед мы не вели. Всё, что мне хотелось узнать, небожитель сказал приберечь на завтра. Так и сделаю. Завалю его вопросами, что волосы дыбом встанут. А сейчас, добравшись наконец-то до мягкой как облачко кровати, ложусь раскинув руки в стороны прикрыв глаза.
Глава 32
– Да кто выдумал эту зарядку ещё и на небе? Я всю жизнь сбегала с урока физкультуры, а тут такое и без права на справку об освобождении!
– Тяни себя руками! Они невероятно слабы! Как ты чашку ими держишь?! – Какой злющий ангел-физрук! Вот попадись мне на глаза Серафимушка, всю душу из тебя вытрясу!
– Хватит думать о ерунде! Ты не мозг тренируешь, а тело! Которое кстати, совершенно никудышное!
– Что?! – Обливаясь потом пытаюсь подтянуться всё ещё первый раз.
– Твоя физическая подготовка просто ужасна!
– А я никуда себя и не готовила!
– В ангельской иерархии таких слабачек никогда не было!
– Да перестаньте на меня орать! – Спрыгиваю с турника.
– Ложись на спину и качай пресс!
– У вас то он точно от природы такой, почему же я должна так убиваться!?
– Три сотни раз!
– Что?!?!
– Триста пятьдесят!
– В смысле?!
– Четыре сотни!
– Ладно! Черт! – Принимаю лежащее положение.
– Считай громко!
– Оволосеть…
Корчась от боли во всём теле думаю, что это мой предел и скоро помру, громко закричав семнадцать! Ну почему я до сих пор в сознании? Где мой любимый обморок? И трехдневный сон? Ууу… Монстры! Разве могут милые ангелочки, о которых нам всю жизнь вещали быть такими кровожадными тиранами? Это они людей защищают? Не от себя ли? Двадцать первый раз подъема торса привел к трясучке рук и головы, а затем и остального включая ноги. Рухнув без сил, согласна на исчезновение пола. Пусть пропадет к чертям и я улечу на землю разбившись в лепешку…
– Я разве просил заниматься с ней физическими нагрузками сегодня?
– Серафимушка… – кряхчу протянув руку брюнету.
– Она же совершенно не выносливая и слабая, – пытался оправдаться мерзкий ангелишка.
– Так научи её дышать для начала.
– Я умею дышать, благодарю, – усмехаюсь корчась от ноющей боли в области живота.
– И ты способна также как мы не дышать более семи дней?
– Никто на это не способен, – кручу у виска.
– Ошибаешься.
– Да не в жизнь не поверю.
– Дарен, она слишком вредная и слабая, – так у этого Серафима есть имя? Хм, ясно.
– Это кто вредный?! – Поднимаюсь задрав голову.
– Ты! И противная!
– Ах ты говнистый ангелок!
– Хватит, – прогремел Дарен, – Возьмем небольшой перерыв.
– Ей это не поможет, – булькнул кучерявый блондин.
– Т… – не сумев продолжить смотрю на лицо Серафима. Зачем он наклонился? Заглянуть в мои глаза? Ох черт, что он делает? Меня это нервирует. Зачем так близко?
– Стали ещё светлее.
– Что… что? Это…
– Идём, – не прикасаясь, Дарен легонько пихнул меня плечом.
– Куда?
– Научись быть терпеливой, – проходит мимо направляясь к выходу. Следую за ним.
– Что с моими глазами?
– Они становятся светлее.
– Так эти звезды не ангелы? И пропадают не они?
– Звезды, как ты выражаешься – это твой резерв жизни, который иссякает.
– Как-то странно, я не чувствую себя так уж плохо.
– Можешь и не чувствовать, но это так.
– Тогда как остановить уничтожение себя?
– Эта сила пожирает твою душу, плоть и энергию, её необходимо изъять.
– Огненное ведро? – Закатив глаза, Серафим открыл передо мной высокие двери.
– Проходи.
– Это церковь? Мы пришли помолиться?
Не отвечая на мои вопросы, Дарен прошел между рядами скамеек остановившись у алтаря. Правда вместо привычного нам бога, передо мной стоял огромный золотой крылатый ангел. Похоже он у них тут главный.
– Иди.
– Ку-куда? – Смотрю на металлическую фигуру, а затем на Серафима.
– Внутрь.
– В смысле?
– Твои силы восстановятся, как и воспоминания. Если выдержишь.
– Но я… почему сейчас? И что значит, если выдержу?
– Войди внутрь и открой душу.
– Ну и ну, – приблизившись к трехметровой статуи сглатываю.
Вот так без предупреждения, я должна залезть в этот саркофаг золотой? Это же чертовски страшно, а что, если он не откроется? Или никто не услышит мои крики о помощи? Он убить меня решил? Хотя зачем ему это? Он хочет получить мой огонечек, а значит убить не может, так ведь вроде он сказал? А я так просто взяла и поверила? Что, если откажусь? Повернувшись к Серафиму с твердым намерением отказаться встречаюсь с завораживающим и жутко пугающим взглядом черных глаз. Дьявол. Что ж, мне всё понравилось и обед и ужин, ванная и дом на облачном пустыре, прощайте. Переступив невидимый порог, оказываюсь внутри крылатой статуи. С грохотом за мной сомкнулись двери. Но и на двери это правда не было похоже.
Среди тьмы зажигались постепенно свечи. Одна, затем вторая, ничего необычного и страшного, подумаешь фитильки сами себя разжигают… Когда свечи осветили всё пространство, поняла, что дальше не сдвинуться. Расстояние круглого внутри саркофага ровно на вытянутую руку в любую сторону, может чуть больше. Это напоминает каторжную камеру, только ещё страшнее, но хорошо хоть ничего не происходит. Система кажется очень проста. Меня заперли и ждут, когда воспоминания начнут сами возвращаться, сомнительный вариант развития событий.
Опустившись на колени жду. Не знаю чего, просто жду. Свечи вокруг затрещали моргая в безумном танце. Откуда ветер подул? Стало жутковато, но стараюсь не паниковать, очевидно расшатанная психика и дает результат видений? Хотелось бы знать, те кто снаружи придут на помощь, если, что-то пойдет не так?
Холод прошелся вверх по телу достигнув груди. Пламя от свечей стали смазанными и неразборчивыми. Пульс участился, но это сильно не смутило, потому как ждала какой-то магии. Собираясь встать с колен и выйти отсюда понимаю, что не могу пошевелиться. Что это такое? В следующую секунду моё тело пронзают миллиард ножей причиняя невыносимую боль. Крича в чертовом гробу молю о помощи, но боль становится только сильнее. Разряд тока ударил в оба виска сжигая изнутри и протекая по венам раскаленной лавой. Я хочу умереть! Я хочу умереть! Боже хватит!!! Слезы текли по щекам обжигая словно кислотой, что происходит?! Пожалуйста! Не надо!!! Хватит! Хватит!!! Поднимая трясущиеся руки в воздух кричу от беспомощности, потому что не могу ими стереть с лица жгучие слезы. Перед глазами потускнев, огоньки потеряли красный естественный цвет сменившись серым, как в черно-белом фильме… это приводило в ужас. Сколько бы не кричала, ничего не менялось, только усиливалась боль и муки, на которые меня обрекли. Борясь ещё какое-то время, силы иссякли… казалось я умерла…
Воспоминания.
– Как можно было родиться такой бесполезной?
– У неё и крыльев то нет.
– Она ничего не умеет.
– Если в один светлый день эта убогая пропадет никто и не заметит.
– Она не подходит небу.
– Она не подходит этому миру.
– Кто станет сражаться с такой на одной стороне?
– Пять сотен лет потратить на то, чтобы родиться пустышкой.
– Давайте сбросим её на землю?
– Может там она будет более полезной.
Я вижу ваши взгляды на меня, но не могу ответить. Почему? Чувствую как парю, но меня держат руки, а не крылья. Почему? Я вижу ваши спины, не отворачивайтесь, прошу! Усмешки. Презрение. Ненависть. За что? Темнота…
– Кира, я дома.
– Дорогой, я на кухне!
– Что ты готовишь?
– Сегодня на ужин самый… что это такое?
– Я нашел её на свалке, она едва дышала…
– Это же ребенок, а не кошка. Почему ты принес ее в наш дом, а не в больницу?
– Посмотри на неё…
– Господи… какая крошечная и замерзшая. Дай мне её быстро! Иди нагрей воду и наполни большой таз! Скорее.
– Конечно дорогая!
Таков был мой первый день на земле с людьми, которые в будущем стали моими родителями. Время шло, я подрастала. Первые шаги, первое слово, первый день в школе и я искренне верила, что они моя семья.
– Ты не человек! Ты животное!
– Перестаньте девочки!
– Я клянусь, что видела как она ударила Петра в живот!
– Я его не трогала! Он первый начал!
– Оливия, твои родители уже пришли за тобой, – сообщила учительница третьего класса.
– Не трогала!
– Оливия!
– Мам!
– Что произошло?
– Ваша дочь сломала руку пятикласснику и пнула его в живот. Мальчика увезли в больницу.
– Но и она пострадала! – Сняв бинт с моего запястья, мама увидела чистую кожу без ран и ссадин, – Идём домой.
– Оливия отстранена на две недели от занятий.
Мои раны затягивались сами собой, быстро заживая. Такое происходило постоянно и мама с папой очень переживали, что я не следила за такими как мне казалось мелочами. Встречая меня со школы и провожая в неё, родители не давали особо возможность завести друзей, но не сказать, что они мне были нужны.
***
В шестом классе на уроке физкультуры, взбираясь по канату вверх, руки соскользнули на высоте примерно посередине от пола до потолка и я сорвалась, упав на одноклассника. У мальчика был перелом бедра и вывих шеи. Моё же тело не пострадало. Точнее моментально излечилось, даже шишки не набила.
***
Раскладывая дрова пирамидкой, чиркаю спичкой зажигая огонь. Языки пламени поднимаются вверх танцуя и искрясь. Папа радостно принес стулья рассадив всю семью вокруг костра и выдав по длинной шпажке с насаженным на неё маршмелоу каждому. Веселые истории и смех задорно звучали на поляне за домом. Так мы отметили моё тринадцатилетие.
***
– Милая, посмотри, что я принес.
– Пап, ты уже пришел с работы?!
– Дети, папа принес кое-что вкусное! – Объявила мама приглашая всех к столу.
– Что там?! Сладости и кое-что ещё.
– Оливия, это новый макбук для тебя!
– Правда?!
– Ты давно нас просила купить для тебя макбук и папа это сделал.
– Спасибо мам, пап! – Обняв обоих родителей звонко смеюсь.
– С днем рождения милая.
– Тебе уже четырнадцать лет родная.
– Я так сильно люблю вас!
***
Пятнадцать лет счастливой жизни с чужой семьей, которая приняла ребенка со свалки была потрясающей. Однако вскоре это закончилось. Картинка сменилась новыми кадрами. Холодный пол, пустота, одиночество. Никакой семьи нет и будто бы никогда не было. Страх. Леденящий кровь страх одиночества… Белые стены, пол потолок, пустота. Картина меняется и я посреди огромного стадиона в центре стою одна, вокруг много людей, но все они смотрят с презрением.
– Проваливай!
– Пустышка!
– Убогая!
– Бескрылая!
– Бездарная!
Открыв глаза стираю слезы с щек. Это был сон. Моя семья со мной. Они рядом. Спускаясь по лестнице вниз вижу пустой стол. Где они? Где мои родители? Они бросили меня?
***
Открыв глаза вытираю пот со лба. Опять эти странные сны. Моя комната выглядит как прежде. Всё на своих местах и даже недоеденная пицца на столе в коробке. Все в порядке, это лишь сон.
***
Облокотившись на стиральную машину в прачечной закрываю глаза. В чем дело? Что за ужасная музыка? Как же громко она играет! Черт! Моя голова! Круговорот мелькающих картин затуманил разум и только руки сжимающие тонкую шею вижу перед собой. Темнота…
***
– Зачем пришла сюда?!
– А разве не имею право?
– Ты мерзкая преступница!
– Не смей меня так называть!
– Ты убила его! Он единственное, что у меня осталось! Умри!
Водоворот картин сменялся смазанными кадрами. Боль отдалась в груди чужим отголоском. Как это странно… Не моя, но больно до безумия. Крики о помощи, но не мои. Перед глазами лишь руки, сжимающие тонкую шею. Опять… Темнота…
***
– Хватит… пожалуйста… хватит… – сжимая цепочку молю прекратить, – Я больше не могу…
– Ты можешь выйти, но сделать это должна сама, – где-то вдали слышу голос.
– Пожалуйста… помогите…
– Оливия, я не могу войти, но ты можешь выйти сама. Просто попытайся.
– Не могу… я не могу… мне так больно…
По щекам катятся слезы, я поняла, что наконец-то вернулась в реальность, но от опаляющей боли внутри не могу пошевелиться. Мне так сильно больно, что страшно открыть глаза и увидеть пустоту и одиночество. Ненависть и жестокость по отношению ко мне. Оба мира ненавидят меня и возможно тому есть причина, только так и не смогла понять какая. Открыв наконец глаза, смотрю пустым взглядом на угасающую свечу не желая подниматься и покидать это место.
– Оливия, тебе необходимо выйти, иначе это продолжится, – Серафим за дверью нервничает, это слышно по голосу.
– Я не хочу выходить… что мне там делать?
– Ты разрушаешь свою душу! Тебе нужно выйти оттуда!
– Но я не хочу…
– Ты не имеешь права быть столь эгоистичной!
– Я хочу умереть…
– Весь мир может из-за тебя исчезнуть!
– А мне плевать… я не нужна этому миру, – всхлипнув смотрю на погасшую свечу.
– Ты себя сейчас жалеешь, но что делать тем у кого нет и такого выбора?
– Я никому не нужна, так зачем мне думать о них?
– Твоя семья тоже сотрется с лица земли, – задерживаю дыхание на несколько секунд.
– Я им даже не родная…
– Ты снова запускаешь процесс, ты не выдержишь Оливия!
Не хочу проходить тоже, что испытала ранее, но встать на ноги оказалось очень сложно. Пнув ногой в стену дверь скрипнув отворилась. Голоса стали четче, а воздух вихрем ворвался в страшный шкаф. Кто-то потянул мои лодыжки вытащив на свет. Через мгновение, меня уносили на руках из этого мрачного храма. Моя жизнь больше не будет прежней. Весь мир против меня. Чем же заслужила столько ненависти и презрения?
Меня оставили лежать на постели с мыслями, которые приносят одну лишь боль. Уставившись в потолок догадываюсь, что мои попытки суецида были связаны не с одним случаем, а с целой жизнью. Выбросить как мусор… Просто, потому что не было крыльев? Неужели ребенок заслужил такую участь? Не подхожу небу? Кому же тогда подхожу? Слезы скатываются на подушку оставаясь мокрыми пятнами на белой ткани. Эти слезы не похожи на те, что проливались на земле, это чистейшая боль и осознание собственной ненужности. Оба мира пренебрегали мной, а теперь я им нужна? Какая ирония…
– Оливия, шесть часов лежишь неподвижно, тебе стоит поесть, – не реагирую на женский голос. Может она одна из тех кто выкинул меня отсюда?
– Я просил не беспокоить её, – к женскому, добавился голос Серафима.
– Другие восстанавливаются не более чем за два часа, – не очень довольно проскрипела ангелиха.
– Вот именно, другие. Не входите сюда.
– Конечно, – испарилась женщина.
– Тебя никто не побеспокоит Оливия.
Постояв какое-то время у моей кровати, Серафим ушел.
Время шло. Боль угасала превращаясь во, что-то хроническое, ноя где-то глубоко внутри меня. Отлежав один бок перевернулась на другой, затем на спину, после на живот. Время суток не менялось, словно вовсе замерло. Как и моя жизнь.
– Еда на столе, – зазвучал женский голос.
– Могу я вернуться на землю? – Принимаю сидячее положение.
– Что?
– Мне нужно вернуться.
– Зачем? То есть, что делать тебе на земле?
– А здесь? Что делать мне здесь?
– Ты рождена на небе как можешь задавать такой вопрос?
– И кому я здесь была нужна?
– Не понимаю чего ты хочешь?
– Твоего лица я не видела, – внимательно осматриваю её.
