9 мая.
Рассказывали мне сегодня, что 7-го числа на Обуховском сталелитейном заводе возмутились рабочие, прекратили работу и стали останавливать машины. Подполковник Иванов, помощник начальника завода, имея в своем распоряжении военную команду в 40 человек, обратился за помощью к полиции. Прибыл полицмейстер полковник Палибин с двумя эскадронами жандармов, отделением конно-полицейской стражи и около 200 городовых. Бастовало три с половиной тысячи рабочих. По ним открыли стрельбу. Затем подошло еще несколько рот Омского пехотного полка. Много рабочих ранено, некоторые умерли в больнице. Много арестовано. Рабочие бросали в полицейских и солдат камнями. Один околоточный надзиратель и 11 городовых ушиблены камнями. Также ранен камнем в голову полковник Палибин. 2 мая тоже – не помню, на каком заводе – были беспорядки, также вызывались войска, и были раненые с обеих сторон.
10 мая.
Вчера Старицкая говорила про торжественное заседание Гос. совета, которое далеко не было торжественным. Царь на этом заседании ни слова не вымолвил. Ожидали, что он скажет речь, этого не случилось. Думали, что он обнимет вел. кн. Михаила Николаевича и в его лице поблагодарит всех членов Гос. совета за службу – и этого не было. Сперва Плеве прочел то, что положено было ему прочесть, потом говорил вел. кн. Михаил Николаевич. В то время, когда Плеве читал, царь сидел один; когда вел. кн. Михаил Николаевич говорил, царь встал и все время крутил усы. Затем все было кончено, и все разошлись. Только статс-секретари и помощники статс-секретарей были допущены в зал, где происходило торжественное заседание. Остальные были заперты в соседней комнате и могли видеть, что происходит, в стеклянную дверь.
Затем Старицкая рассказывала, что 8-го снова были беспорядки на фабриках, что ранен даже полковник, командир того армейского полка, который был вызван усмирять фабричных.
11 мая.
Дейтриха возмущает, что теперь для усмирения рабочих употребляют оружие, а не нагайку, которая, по его мнению, куда меньше вреда приносит. Вчера Дейтрих говорил, что вел. кн. Константин Константинович страшно либерален, куда либеральнее своего отца, который таковым всю жизнь слыл. Несмотря на то что он – юстиция, Дейтрих очень консервативного направления.
Завтракал вчера Грингмут. Про заседание Гос. совета, когда я ему сказала, что оно было очень сухое, грустное, он только вздохнул, подняв к небу глаза. Говорят, что царь знал, что в эту минуту были беспорядки на Обуховском заводе, что были вытребованы туда войска, поэтому у него было такое озабоченное лицо.
12 мая.
Вчера встретила К.П. Победоносцева. Выглядит он совсем больным, высохшим. Он очень самолюбивый человек, любит доминировать, а за последнее время он у царя никакой роли не играет, влияния у него там никакого, потому и сохнет.
14 мая.
Вчера у нас целый день был народ. Общее мнение, что «Новое время» слишком жестоко наказали, приостановив его на неделю за статью «По поводу рабочих беспорядков», напечатанную в № 9051 от 11 мая. Е. В. находит, что хорошо, что так строго поступили именно с «Новым временем», так как там теперь всем орудует нигилист Гей; что это запрещение доказывает, что Сипягин не находится под влиянием Шаховского (по делам печати), который очень вредный человек. Но почему Сипягин его держит? Дейтрих верно сказал, что министру внутренних дел надо быть умным, очень умным человеком, чтобы суметь разобраться в делах этого министерства, а Сипягин никогда не был умным, а став министром, еще поглупел, запутался.
Вчера Калиновский говорил, что приехавший из Китая полковник Плеханов рассказывает, как русские генералы писали о сражениях, которых не было, выдумывали победы; инженеры доносили о разгроме Маньчжурской дороги, которая была цела, как целые отряды Красного Креста кочевали с места на место без медикаментов, не видав ни единого раненого.
18 мая, Киев.
Вчера был у нас Д. С. Федоров звать Е. В. на освящение церкви, которую он соорудил у себя в деревне. Про архиерея Сергия Федоров сказал, что он столько же монах, сколько он, Федоров, китаец или архиерей, что груб, в манерах очень вольный, был фаворитом митрополита Иоанникия, который последнее время ничем не занимался, а всю митрополию вел Сергий и снискал всеобщую нелюбовь и неуважение.
8 июня.
Говорили нам сегодня, что царь, по случаю рождения дочки Анастасии, простил всем наказанным студентам, которые в наказание были отданы в солдаты, разделив таким образом прощение, что те, которые имели льготу не быть в военной службе и попали в оную вследствие совершенных беспорядков, совсем уволены со службы, а те, коим приходилось отбывать воинскую повинность, им зачтена их служба со дня их поступления в оную. Все это – искание популярности старика Ванновского, который еще много создаст хлопот своей безалаберной системой.
12 июня.
Вчера Плеве сказал, что Ванновский производит впечатление устаревшего. Насчет финляндской воинской повинности в Гос. совете так устроилось, что 2/3 голосов против введения там этой повинности, но царь, верно, согласится с меньшинством. Сипягин 18-го числа уезжает по России, в фабричные центры.
13 июня.
Досталось вчера Сипягину от Никольского, который до сих пор возмущен карой, которая постигла «Новое время». Оказывается, что статья, за которую было наказано «Новое время», была написана Никольским, и написана во вполне консервативном духе. Наказали же эту газету за то, что циркуляром (еще в 1864 г.) запрещено писать о рабочем вопросе, и поэтому «Новое время» наказали, чтобы другие газеты видели, что даже эту газету, с консервативным направлением, не пощадили. Никольский же возмущен, что не приняли в соображение это направление. Никольский узнал, что Шаховской прилетел к Сипягину и требовал этого наказания «Нового времени». В тот же день Суворин пошел к Сипягину просить его изменить наказание – наказать больше по карману. Приема у Сипягина пришлось ожидать Суворину 1 час 20 мин. Принят он был министром очень сухо и резко. Сипягин сказал ему, что сделать для него ничего не может. Никольский очень возбужден против Сипягина и говорит, что, пока Сипягин министр, он ни одной патриотической статьи не напишет.
14 июня.
Вчера Остен-Сакен говорил, что на сегодня и на завтра ожидаются беспорядки на Шлиссельбургском шоссе, так как теперь 7 тыс. рабочих находятся в Петербурге без работы.
Насчет вопроса о воинской повинности в Финляндии было заседание у царя, которое состояло из вел. кн. Михаила Николаевича, Ванновского, Куропаткипа, Бобрикова и Плеве. Витте, как противник этой меры, не был приглашен. Победоносцев тоже отсутствовал. Плеве говорит, что царь председательствовал, ставил вопросы и резюмировал отчасти «по-мефистофельски». При этом Плеве сказал, что царь чрезвычайно приветлив по отношению к министрам, но забывчив. В Петергофе, когда они к нему являются с докладом в кабинет, он их сажает против открытого окна на взморье и открытой двери в сад, так что прямо на них дует, как из трубы. Когда они в таком положении посидят с полчаса, царь вдруг скажет, что, может, они боятся сквозняка, и сам встанет закрыть дверь. Муравьев очень часто после доклада царю возвращается в Петербург без голоса.
Вчера Янов, который при Святополк-Мирском сказал, что пришло известие, что Анатолий Барятинский находится в Париже в maison correctionnelle (В исправительном доме (франц.).), что он проделал что-то донельзя скверное, грязное, непозволительное. Бедный старый кн. Барятинский! Вот уродились у него сыновья!
15 июня.
Насчет Анатолия Барятинского Клейгельс сказал, что его история следующая: он в Париже купил бриллианты, за которые не заплатил, а тотчас же их заложил.
16 июня.
Про Трепова (директора Департамента общих дел) недобрые слухи: очень мало работает, кутит, нанял дачу Фелейзена в Петергофе и за нее заплатил 2800 руб. На одно лето – это крупная цифра, и, после бывшей в Департаменте общих дел растраты, находят, что не следовало этого делать.
Вчера принесли Е. В. маршрут Сипягина по России. Едет он по фабричным центрам. При неразвитости Сипягина ему следовало бы лучше не показываться, чтобы сохранить хоть частицу престижа, связанного с должностью министра внутренних дел. Сегодня узнала, что в заседании министров у царя по поводу введения воинской повинности в Финляндии был еще и Сипягин.
17 июня.
Сейчас по телефону сказал Бутовский, секретарь Клейгельса, что сегодня готовились беспорядки на Невском, что их полиции удалось предотвратить и что арестовано более 20 человек, из которых многие представляются серьезными агитаторами.
18 июня.
Насчет крестин четвертой дочки царя Анастасии, которые вчера были в Петергофе, Плеве рассказал, что следующее приключилось с Дурново и Ванновским, которые были оба ассистентами при кн. Голицыной, которая везла в золотой карете девочку в церковь. Приехали оба эти ассистента к назначенному по церемониалу часу – 9 1/2 час. и встали возле дворца, куда их не впустили. Стояли они минут пять. Вышел к ним камердинер просить их войти в его комнату, по распоряжению царя, так как им придется еще долго прождать. Дурново отвечал, что они подождут возле дворца, но вторично им было сказано, чтобы они шли в комнату камердинера, что и было ими исполнено. Но так как Дурново – суета, то, просидев немного в комнате, он снова выскочил из дворца, Ванновский – за ним. Тогда к ним вышел сам царь, попросил их снова войти в комнату камердинера и сказал, что раньше 10 час. они девочку не получат. Пришлось исполнить царскую волю, а так как явилось запоздание, то, когда Голицына вышла с девочкой, посаженных с ней в карету Дурново и Ванновского везли страшно быстро. Золотая же карета, которая обычно употребляется для этой церемонии, – старой конструкции, поэтому бока у обоих стариков были сильно помяты.
21 июня.
По словам Бутовского, секретаря Клейгельса, видно, что Клейгельса занимают больше мелочи. Теперь он занят рассылкой своих изданий, которых явилось несколько экземпляров, между ними: «Резерв петербургской полиции, школа, музей и т. д.», затем книжечка «Приемы самообороны для полиции». Как-то странно звучит название этой книжки, про которую Плеве сказал, когда Е. В. его спросил, правда ли, что Клейгельс уходит: «Человек, который издает подобные книжки, не представляется уходящим, значит, у него есть возможность самообороняться, раз он учит других самообороне». Бутовский говорил, что, когда учили городовых приемам самообороны, двое из них пострадало – один сломал себе ногу, другой шею. Про эту затею Бутовский сказал: «Настоящие пустяки».
Харьковскому архиерею Амвросию был объявлен высочайший выговор за его статьи и речи.
22 июня.
Большую силу имеет у Сипягина кн. Мещерский («Гражданин»). Назначение в Вильно Валя – дело его рук. Умеет Валь устроиться: дают ему 12 тыс. руб. жалованья, 25 тыс. на подъем.
25 июня.
Вчера Грингмут высказывал, что Ванновский много зла принесет. Выработанная программа насчет учебных заведений опубликована уже, древние языки очень сокращены. Работал над этой программой Мещанинов, который прикрывался Ванновским, а Ванновский прикрывался царем. Так как в этой программе ничего не говорится о законе Божием, то царем внизу сделана приписка: «Надеюсь, что будет также обращено серьезное внимание и на усиление религиозно-нравственного воспитания нашего юношества».
Грингмут недоволен «Правительственным дневником». Под этой кличкой напечатана будущая программа Ванновского. Вчера Н. И. Петров сказал, что у Сипягина первые люди Зволянский и Шаховской. Оба с «красным направлением», а у консервативного Сипягина могут все сделать! Насчет этого Е. В. сказал: «Вот Сипягин и консерватор, а орудуют у него либералы. При таких условиях, пожалуй, придет время, что придется и Горемыкина пожалеть».
26 июня.
Бобриков сказал, что проект воинской повинности в Финляндии придуман Ванновским вместе с Александром III.
28 июня.
Завтракал вчера у нас Клейгельс. Сказал, что хлопочет, чтобы устроить сквер возле памятника Петру Великому. Раньше этот памятник был в Александровском саду. На замечание Вильгельма (германского), еще при Александре III, что не подобает скрывать этого памятника, его открыли, срыли все деревья, ограду перенесли, а теперь памятник окружен прескверной булыжной мостовой.
Вчера Moulin при Грингмуте говорил про Фердинанда Болгарского, что это исключительная личность по уму, что он мог бы управлять большим государством, но что у него есть недостаток, что для пользы дела он готов менять не только убеждения, но и веру. При этом Moulin сожалел, что Витте отказал Болгарии дать ей взаймы 2 млн. руб., что деньги эти она получит от других, и тогда преданность ее перейдет на другую сторону, а России необходимо, чтобы славянские земли были на ее стороне.
30 июня.
Ездили сегодня к «Сергию». Зашли к наместнику Варлааму. От него в разговоре все только и слышно про титулованных особ. Рассказал он, как на другой день после крестин дочери царя Анастасии гофмейстерина кн. Голицына заказала панихиду по Паниной у Сергия. Во время панихиды с ней сделалось дурно. Она пролежала у него в доме. Посылали за докторами, которые нашли, что у нее камни в печени, что ее растрясла золотая карета во время крестин и то, что из-за опоздания ее везли с ребенком чуть ли не галопом.
Плеве говорил по телефону, что насчет воинской повинности в Финляндии царь согласился с меньшинством, т. е. – Куропаткин, Ванновский, Сипягин, Победоносцев, Плеве и Бобриков. В согласие царя включено еще следующее: «раскассировать 8 батальонов финских войск, оставив финский гвардейский батальон» и еще какие-то батальоны. Таким образом, будут введены в Финляндию взамен расквартированных батальонов русские войска. Это по сердцу Бобрикову. Плеве тоже это одобряет.
2 июля.
Плеве говорил, что царь не любит, чтобы министры разъезжали по России, – он не пустил Витте в Маньчжурию. Он не любит также, чтобы описывали путешествия министров. Александр III тоже этого не любил, и помпезные описания путешествия министра путей сообщения Гюббенета охладили к нему Александра III, который раньше был к нему очень благосклонен, любил его даже.
7 июля.
Был у Е. В. морской берлинский агент Полис. Он приехал с поручением от германского императора к царю. Поручение это состоит в том, чтобы царь взял на себя инициативу и устроил бы тройственный союз между Россией, Францией и Германией, что тогда можно будет поубавить спесь англичан; смирить воинственное настроение Японии, которая нам много портит в Маньчжурии. Про комбинации союза Вильгельм говорил только с Полисом и ни слова с Остен-Сакеном. Е. В. посоветовал Полису сообщить об этом конфиденциально Сакену. Вильгельм не намерен уступить Франции Эльзас-Лотарингию, но готов устроить Франции владения в Канаде, которые отнимут у Англии. Кажется, главная суть поручения Полису от Вильгельма в этом и заключается.
9 июля.
Мясоедов-Иванов говорил, что Витте с Сельским проводят мысль об изменении престолонаследия, чтобы сделать наследницей дочь царя Ольгу.
Ухтомский с возмущением говорил про Сипягина, про его тупость, про всю нашу внутреннюю политику, что мы быстрыми шагами идем к революции, что эту революцию и мы увидим, что правительство своею слабостью ускоряет ее каждый день.
12 июля.
Вчера Скворцов («Миссионерское обозрение») показал Е. В. письмо, полученное на имя митрополита в Синоде от крестьян Рязанской губ., села Богоявленского, которые не просят, а требуют от митрополита, чтобы он им ответил в «Моск. Ведомостях» на 6 вопросов, в которых высказывается этими крестьянами сомнение в том, что неправильно Л. Толстой отлучен от церкви. Приводится, между прочим, место из ответа митрополита Антония, где он говорит, что выжидал ответить на письмо гр. Толстой, и спрашивается, почему он выжидал и мучил ни в чем не повинную бедную женщину. Стоят под письмом три подписи крестьян: Добрынин, Правдин и Скворцов.
Правительство в отношении Л. Толстого, действует прямо непоследовательно. Синод отлучает от церкви Толстого, Красный Крест печатает на открытых письмах с красным крестом портрет Толстого работы Репина, печатаются эти открытые письма в экспедиции заготовления государственных бумаг и теперь раскупаются нарасхват.
13 июля.
Вчера с нами завтракал Святополк-Мирский, товарищ Сипягина. Когда Е. В. стал говорить ему, что правительство непоследовательно относительно мер против Толстого, и показал ему карточки Красного Креста с портретом Толстого работы Репина, Мирский сказал, что, когда Витте узнал, что эти карточки исполнены экспедицией заготовления государственных бумаг, он разнес кн. Голицына, заведующего этой экспедицией. Голицын оправдывался тем, что это был заказ Красного Креста, но теперь Витте запретил оный продолжать. При этом Мирский сказал очень верно, что у нас нет в министерствах одного направления, что все министерства изображают из себя кто Францию, кто Германию и т. д., а не единую Россию; что Сипягин, например, по делу заказа карточек Красным Крестом ничего сделать не может, может только написать Кремеру, а послушаются ли его – это вопрос.
16 июля.
Сегодня Скворцов рассказал, как открытое письмо с портретом Толстого, данное ему Е. В., спасло его от гнева Победоносцева. Когда он пришел к нему, К. П. начал его упрекать, что у него большой недостаток, что он никогда не посоветуется, что вот теперь, объявляя подписку на «Миссионерское обозрение», напечатал тут же, что можно дешевле купить выпуск, в котором напечатано письмо Л. Толстого, и вот печать подняла бурю и проч. Скворцов не дал К. П. докончить свою тираду, вынул карточку Толстого, сперва показал ему обратную сторону, где напечатан красный крест, а затем показал на другой стороне портрет Толстого. Победоносцев, при виде этого, схватился за голову: «Господи, что у нас делается?!» – и, как стрела, побежал в залу заседания Синода с этой карточкой.
22 июля.
Вчера было страшное несчастье во время спуска броненосца «Император Александр III». Как только было отдано приказание приступить к спуску и стали снимать подпоры, поднялся страшно сильный ветер, сорвался тяжелый флагшток и полетел вниз, в публику. Пострадало 8 человек, в том числе и жандармский генерал Пирамидов, который убит наповал. Убито также два кадета морского корпуса. Рассказывал нам об этом корреспондент «Нового времени» Прокофьев. Вчера уже высказывалось, что недавно были беспорядки на Балтийском заводе. Кто знает, может этот флагшток был нарочно худо укреплен! Смерть Пирамидова на руку анархистам, будут теперь объяснять эту смерть рукою провиденья за то, что Пирамидов угнетал людей не одного с ним направления. Все это произошло в присутствии царя. Про молодую царицу Прокофьев сказал, что она при виде этого пошатнулась. В народе водворилось понятие, что молодая царица приносит несчастье, и, к ужасу, можно сказать, что это понятие оправдывается.
12 августа, Рагац.
Сегодня рассказывали нам, что социалисты издали манифест по поводу приезда во Францию царя. Социалисты возмущаются, что русский тиран едет во Францию смотреть бойню (маневры), он, который предложил Гаагскую конференцию. Ставят социалисты условие, чтобы с их стороны ничего не было сделано для встречи царя, чтобы кредит на прием не был разрешен и проч. Подписей под манифестом много. Между ними – Жорес, Жиро-Ришар и другие.
3 сентября, Берлин.
Е. В. был в посольстве. Видел там Булацеля и других секретарей. Булацель ему сказал, что ему говорил вел. кн. Алексей Александрович, что Вильгельм просился у царя приехать к нему в Спалу. Царь на это отвечал, что теперь принять его не может, так как жена его нездорова, будет лечиться в Спале, принимать грязевые ванны. Затем Вильгельм высказывал желание приехать посмотреть свой полк, на что тоже получил ответ, что в эту минуту это представляется неудобным, так как сам царь давно этого полка не видел, и проч. В посольстве такие ответы царя находят неразумными.
Видели сегодня отца Мальцева. Говорил он про вел. кн. Павла Александровича, что он нанял здесь себе в предместье Берлина дачу, на которой живет открыто с m-me Пистолькорс. Все немцы это знают и над этим потешаются. Надо отдать справедливость, что у нашей царской семьи совсем разнузданные нравы.
10 сентября, Париж.
Много интересного рассказывал вчера Епанчин, русский морской агент здесь, насчет Дюнккирхена и царского там пребывания. Он находит, что энтузиазма и теплоты чувств там не было. Речи (тосты) свои царь читал, все это было заранее подготовлено. Ламздорф в Париже передал Епанчину запечатанный конверт с речью, которую царь должен был сказать после смотра. Когда Епанчин вошел на «Штандарт», то первый, кого он увидел, был царь, которому он в руки передал конверт, сказав при этом, что там речь. Царь распечатал пакет, немного посмотрел, затем сказал Епанчину, что он его позовет. Через час Епанчин был вызван. Царь его спросил, надо ли отдать ему этот пакет. Епанчин отвечал, что ему сказано было только передать это царю. Поэтому царь все у себя оставил. По рассказам Епанчина, все празднества прошли бесцветно. Не было на них одушевления, всюду господствовал беспорядок. В Компьене на обеде тоже царствовал хаос. При представлении царице дам одна m-me Дешанелль поцеловала ей руку, остальные все ей делали shake-hands (Рукопожатие (англ.),) мужчины тоже трясли ей руку, так что в конце она только кланялась, а руку подавать перестала. Проводы были холодные и беспорядочные.
17 сентября.
Был Плеве. Сказал, что путешествие царя во Францию было решено после приезда Делькассе, что оно было нужно Витте, которому не удался в прошлом году заем во Франции, и вот теперь Витте с Ламздорфом и Сипягиным убедили царя ехать во Францию, чтобы облегчить устройство займа. Французское правительство поставило условие, что заем устроят в том случае, если царь приедет во Францию еще в то время, когда настоящий кабинет находится у власти. И царь приехал. Стыдно, что устроил этот триумвират – пустить брандером царя!
14 декабря.
Вишняков сегодня долго возмущался всем, что делается на Руси. Говорил, что плакать хочется насчет молодежи, насчет деяний Ванновского. Вспоминал рескрипт царя, данный Ванновскому, что царь сам займется устройством образования юношества, своим помощником взяв Ванновского. Теперь же дело идет хуже, чем шло раньше. Вторым товарищем Ванновскому взяли Зенгера, попечителя Варшавского округа. Его готовят в преемники Ванновскому, и так как видно, что Ванновский сам хочет остаться, то, чтобы дискредитировал. Зенгера, сразу ею посылают в Харьков для усмирения там молодежи, которая в таком возбуждении, что усмирить ее невозможно. Положение Зенгера там будет критическое. Про Сипягина Вишняков нелестно говорил, что он роняет царскую власть, прикрываясь ею при каждом удобном случае, старается показать, будто он рукой не смеет шевельнуть без царя, а на самом деле действует самовластно, даже неограниченно самовластно.
20 декабря.
Был у Е. В. Радциг – любимый камердинер царя. Е. В. его звал, чтобы ему дать наставления, чтобы он сумел направить там дело, чтобы царь не так часто увлекался охотой, куда почти ежедневно он ездит. Сегодня тоже поехал в 10 часов утра, а вернется к вечеру. Поэтому очередные доклады министерств отложены, а между ними и доклад министра внутренних дел. Время теперь тяжелое – надо делом заниматься. Радциг все указания Е. В. выслушал. Так как он при царе с того времени, когда царю было 7 лет, то может иногда с ним по душе говорить.
Рассказывала Кочубей про поведение Сипягина в Яхт-клубе, как он там напился и, пьяный, собрав вокруг себя лакеев, возглашал: «Верьте, я одного только хочу, это – блага России». Затем собрался раздеваться, но вовремя удалось благоразумным увезти его из Яхт-клуба домой. Рассказал это Кочубей, племянник Сипягина, флигель-адъютант Шереметев.
23 декабря.
Вчера пришел Куломзин завтракать.
Высказал он, что по отношению к студентам следует принять ту меру, которая была принята на днях в Горном институте в Екатеринославе, где буйства дошли до того, что вызваны были войска, пущены были выстрелы с той и с другой стороны. С обеих сторон оказались раненые. Но я такому образу действий не сочувствую, высказала, что лучше бы было применять нагайку, так как студенты ее считают позорной. Их же поведение внушает нам презрение, поэтому и меры, к ним применяемые, должны быть тоже презренные. На это Куломзин сказал, что вспоминает одно заседание, бывшее давно уже в Комитете министров, где было высказано и принято мнение, что в случае беспорядков студентов – применять к ним розги, окружив их, высечь. Эта мера их отрезвила бы!
24 декабря.
Вчера пришел Бурдуков (фаворит «Гражданина» – Мещерского). По его словам видно, что его принципал, князь, не совсем доволен всем, что делается. Частые, почти ежедневные охоты царя смущают князя. Например, министра Сипягина царь взял на охоту в день его доклада, так что доклада и не было. Самое печальное, что царю правды не говорят, ему неведомо, что под Россией теперь образовался вулкан, извержение может произойти с минуты на минуту. У молодежи постановлено следующее: в феврале совершить вместе с рабочими большие демонстрации, беспорядки во всех университетских городах и во всех центрах, где есть учебные заведения.
Про Стаховича вчера слышала, что, когда царь узнал от Сипягина, что он ему сделал выговор, он на это ему сказал, что такового он его не уполномочивал делать, был недоволен им. Это доказывает, что царь не знает, какой ему держаться политики. При таком настроении свыше добра ожидать трудно, министры наши ведь не гении – скоро совсем не будут знать, на какой ноге плясать. Один Витте всегда найдется, во всяком затруднении распутается.
29 декабря.
Кутайсов говорил про Клейгельса, дело которого о превышении власти разбиралось на днях в Сенате, что от него было какое-то секретное донесение, которое царем было утверждено, а все действия Клейгельса по этому делу царем были одобрены. Сенат заявил, что для него ничего секретного быть не должно, что каждый закон Сенатом опубликовывается.