Александр Эдуардович Гуйтер
Несколько дней из жизни Эльки
– Алкоголик. Да вы, господа и сами видите – он даже сейчас, извините за выражение, пьян в сопли.
Раздался дружный хохот.
– Цирроз последней стадии. Его печень нежна и питательна. Начинаем?
В этот раз подобного ажиотажа не было и печень, вместе с её пока ещё владельцем, приобрёл молодой парень с синими волосами и золотой серьгой в нижней губе, прошептав перед уходом своей юной подруге:
– Я слышал, что паштет из печени здорово улучшает потенцию.
Подруга звонко засмеялась и одарила его многообещающим взглядом.
Следующей была Элька.
– Интересный экземпляр, – произнёс невидимый комментатор, – молодая, дерзкая, недавно даже совершила убийство.
Присутствующие одобрительно загудели.
Элька, в короткой юбке и бюстгальтере, слегка подрагивая всем телом, стояла в центре круга, опустив голову и положив правую ладонь на тыльную сторону локтя левой руки.
Ей не было страшно.
Ей было стыдно.
– Ну, кто готов приручить эту кошечку?
Чей-то пьяный голос прокричал:
– Пусть рожу свою покажет и тогда я решу, стоит ли она моих денег.
Взрыв хохота.
Охранник, сделав два шага вперёд, схватил Эльку за подбородок и заставил показать лицо.
– Хорошо, хоть шрамов нет.
– А мне нравиться.
Голос продолжил:
– Чистая, но, к сожалению, не девственница, хотя, господа, как можно сохранить невинность в наше непростое время?
Снова смех.
– Начнём? Стоп. Простите, господа, но советник Каро поднял руку.
Все обернулись – в верхнем ряду импровизированного амфитеатра, сидевший за одним из десяти столов толстый мужчина поднял руку.
Без таблички – советники не платили и просто брали, что хотели.
Охранник взял Эльку за руку и отвёл обратно.
– Считай, что тебе повезло, – сказала Нино.
Они были в комнате, где Нино приводила Эльку в порядок.
– Почему?
– Каро не так плох, как некоторые, так что веди себя нормально и всё будет хорошо.
– Ты говорила, что я встречусь с сестрой.
– Это зависит от тебя.
Элька подошла к Нино.
– А ты знаешь, где она?
Нино кивнула.
– А можешь мне сказать? – спросила Элька.
– Нет.
– Почему?
– Не имею права. Сядь, покури, успокойся. Скоро за тобой придут.
Она взяла со столика сигарету и зажигалку и протянула их Эльке.
– А с теми что? – спросила Элька, закуривая.
– С кем?
– С той девушкой и мужчиной, которые были до меня.
– А ты что, не слышала? – удивлённо сказала Нино.
– Я не верю, что такое может быть на самом деле.
– А оно есть. Я же говорила тебе, что есть вещи похуже просто смерти.
В дверь постучали.
– Это за тобой, открой.
Элька подошла к двери и открыла.
В комнату вошёл маленький лысый человечек с тонкими руками и ногами и огромным животом, при виде которого Нино встала и слегка наклонила голову.
– Здравствуй, черноглазая. Как поживаешь?
Его голос, сиплый и низкий, сильно контрастировал с внешностью.
– Хорошо, спасибо, – ответила Нино.
Человечек впился в неё взглядом.
– Знаешь, без маски ты мне больше нравишься. Зачем она тебе вообще нужна?
– Вы…
– Ладно, ладно, шучу, – человечек махнул рукой, – где ты её нашла?
– В Весёлом квартале, – ответила Нино, явно испытав облегчение от того, что о её лице больше упоминать не будут.
– Ясно. Эй ты, как тебя зовут? Впрочем, можешь не говорить, если не хочешь – мне наплевать. Пошли.
Он вышел из комнаты.
Элька посмотрела на Нино – та стояла, всё так же наклонив голову. Маленький человечек явно пугал её.
– Прощай.
Нино не шелохнулась.
– Бояться уже поздно, – чуть слышно прошептала она.
Элька закрыла за собой дверь.
Глава 4
Красно-золотые стены.
Несколько картин с обнажёнными женщинами, стоившие немыслимых денег в далёком прошлом.
Ковёр, в котором утопали стопы.
Пылающий камин, на котором стояла небольшая бронзовая статуэтка женщины с весами в руках.
Огромная кровать с балдахином, на которой лежал человек.
Красные блики гуляли по его огромному, расползшемуся и расплывшемуся телу, которое было совершенно обнажённым, покрыто на груди, животе и боках язвами и блестело от пота, запах которого, смешанный с запахом гниющей плоти, ощущался даже с расстояния в несколько метров, что отделяли Эльку и маленького человечка, стоявших в дверном проёме.
– Я привёл её, господин.
Раздался свист, после чего слабым, задыхающимся голосом, человек, лежавший на кровати, произнёс:
– Хорошо. Можешь нас оставить. Я с ней справлюсь.
Человечек поклонился и вышел, закрыв за собой тяжёлую дверь из настоящего дерева.
– Подойди.
Элька, с отвращением глядя на потное, жирное тело, подошла.
– Ближе.
Она подошла к Каро вплотную.
– Наклонись.
Со скоростью, которой Элька никак не ожидала от этой туши, советник схватил её за горло, с силой сжал наклонил вплотную к себе.
– Слышишь, – просипел он Эльке прямо в лицо, – ты будешь делать всё, что я захочу. Всё. Ты поняла?
Элька хрипела, закатив глаза, обеими руками вцепившись в руку советника, а тот, словно наслаждаясь её беспомощностью, некоторое время полюбовался на багровеющее лицо, после чего отшвырнул девушку прочь и она, ударившись о кресло, ещё минуты две лежала, держась за горло и пытаясь отдышаться.
– Ты поняла? – повторил Каро.
– Да, – прохрипела Элька и закашлялась.
Советник удовлетворённо захрипел.
Возможно, так он смеялся.
Он указал рукой на небольшой столик, стоявший у стены, на котором было несколько пузатых бутылок, источавших тонкий аромат, резко контрастирующий с вонью, исходившей от Каро.
– Возьми масло.
– Какое?
– Любое. Подожди, совсем забыл. Разденься.
Элька никогда не боялась мужчин, но этот внушал ей ужас. Несмотря на слабый голос, он говорил тоном человека, привыкшего приказывать, человека, не терпящего возражений. Каро олицетворял власть и эта власть выглядела пугающей.
– Ты там что, уснула?
Элька быстро сорвала бюстгальтер, сняла юбку, а советник включил небольшой ночник, чтобы лучше её рассмотреть.
– Вот так. Да. Иди сюда с маслом…
Как загипнотизированная, Элька взяла бутыль и подошла к нему.
– Какая ты жилистая. А теперь облей меня.
Элька открыла бутыль и тонкой струйкой стала лить ароматное масло на колышущийся живот.
– Стоп, хватит – ты зальёшь мне всю постель. А теперь поставь бутылку обратно и залезай на меня.
Элька поставила масло обратно на столик, залезла на кровать и села на живот Каро, свесив ноги по бокам.
– Растирай меня. Только нежно.
Содрогаясь от отвращения, Элька мягкими движениями стала размазывать масло по огромному телу. Иногда её ладони касались нарывов и тогда девушку передёргивало – масло, липкий гной, смешавшись с маслом, оставался на руках, а вонь становилась ещё сильнее и Эльку даже стало подташнивать.
Каро это заметил.
– Остановись. Возьми там, на столике, выпей немного.
Он указал рукой на столик, стоявший у камина.
Элька послушалась и, после глотка алкоголя, настолько крепкого, что у неё перехватило дыхание, почувствовала себя лучше.
Она закашлялась и прикрыла рот локтем.
– Понравилось? – прохрипел Каро, – это спирт, девочка. А теперь продолжай.
Она растирала маслом мерзкое, вонючее тело, но мысли её были уже не здесь – Элька, сама не зная, почему, вспомнила свой сон и запахи леса, и пение птиц, и солнце, восходящее и величественное; по её щекам потекли слёзы, а движения рук замедлились, а потом и вовсе прекратились.
– Эй! Что там?
Голос советника вырвал её из оцепенения и Элька, даже не успев открыть глаза, кубарем скатилась с кровати, сбитая пощёчиной и замерла на полу.
– Быстро вставай, мы ещё не закончили.
Элька медленно поднялась.
– Возьми ещё масла. Да, вот так. Ещё немного. Хватит. Садись на меня.
Больше Элька не позволяла себе отвлекаться и Каро, видимо, был доволен и даже стал одной рукой поглаживать её маленькие груди. Он прикрыл глаза и часто задышал. Видимо, язвы причиняли сильную боль, хоть Каро и не подавал вида, а масло эту боль немного притупляло. По крайней мере, Элька так подумала.
