Александр Эдуардович Гуйтер
Несколько дней из жизни Эльки
Элька подошла к вывеске с изображением обнажённой девушки на шесте, кивком головы поздоровалась со стоявшими у входа девчонками, на которых из одежды было только нижнее бельё и открыла тяжёлую дверь.
Она пришла к Миле – сестра уже три дня не появлялась дома.
Табачный дым, ругань, музыка, забитые до отказа столики и ещё более странные и опасные люди, чем те, что попадались по дороге.
Эльку тут довольно хорошо знали, как младшую сестру лучшей танцовщицы, поэтому веселая официантка, из одежды на которой был лишь фартук, оставлявший спину и всё, что сзади, полностью открытым, провела её через толпу разгорячённых алкоголем посетителей и усадила за маленький столик в углу, предназначавшийся для персонала. Что принести Эльке выпить, девушка знала.
Где-то минут через пять, поставив перед Элькой полстакана водки с несколькими каплями мятного масла, официантка, наклонившись, сказала, что Милы сегодня ещё не было.
И вчера тоже.
И позавчера.
Впрочем, она может подождать – вдруг появится.
Элька понимающе кивнула, тем более подобные случаи уже бывали – Мила могла пропасть на несколько дней, а потом внезапно объявиться, так что ничего необычного.
Элька сидела за столиком, не спеша прихлёбывала обжигающий и даже слегка освежающий напиток, курила и тупо, без особого интереса, разглядывала людей.
На сцену поднимались всё новые девушки, кого-то из них встречали восхищённым свистом и одобрительным гулом, кому-то доставались лишь жиденькие хлопки, но, в любом случае, каждая из них отрабатывала номер по полной, изгибалась, крутилась на шесте, вертела бёдрами и, избавившись от остатков одежды, с многообещающей улыбкой удалялась.
Эльке не было до них дела, тем более что почти никого из этих фей она близко не знала, как, впрочем и посетителей, хотя лица были сплошь знакомые – вот этот, с рассечённой нижней губой, из-за чего были видны кривые жёлтые зубы, недели три назад предлагал ей выпить; вот с этой, растрёпанной и косоглазой, она как-то раз действительно выпивала; к этому, в чёрных очках и потёртой безрукавке, лучше было не подходить, а вот эта ей была незнакома.
Почти у самой сцены, за одиночным столиком, сидела девушка в чёрном плаще, лицо которой было скрыто под белой, то ли пластиковой, то ли керамической, маской, поверх которой были рассыпаны роскошные, блестящие даже в полумраке, чёрные волосы. Она лениво потягивала через трубочку какой-то странный, светящийся зеленоватым светом коктейль и не обращала никакого внимания на окружающих, лишь изредка поглядывая на танцующих девчонок.
Элька даже спросила о незнакомке проходившую официантку, но та лишь испуганно посмотрела на неё, потом на Эльку и приложила палец к губам.
Маска эти движения заметила и некоторое время разглядывала Эльку, от чего той стало не по себе, после чего подозвала официантку и о чём-то с ней пошепталась.
– Скучаешь?
Подвыпивший мужик средних лет грубо хлопнул Эльку по плечу.
– Да не особо.
– Развлечёмся?
В этом месте всё было просто – никаких намёков, никаких ухаживаний, да и к чему они, когда все и так прекрасно знают, кто и зачем сюда приходит.
– Пошли.
Эльке действительно была нужна какая-то встряска.
Они вышли через боковой выход, зашли за мусорный контейнер и мужчина попытался развернуть Эльку лицом к стене, но она, недовольно дёрнув плечом, не позволила ему этого сделать и встала, прислонившись к стене спиной. Тот расценил это как сигнал к действию, впился Эльке в губы, одновременно ухватив её за пах, но тут же взвыл от удара коленом между ног и и резкой боли в нижней губе.
Элька оттолкнула его, сплюнула кровь, а потом, корчившегося и согнувшегося, несколько раз ударила лицом о кирпичную стену.
– Отдохни.
Несостоявшийся ухажёр несколько раз дёрнулся, прохрипел и затих.
Элька стёрла кровь с губ, размазав её по подбородку и вернулась за столик.
Женщина в маске повернулась к ней, несколько секунд посмотрела (или не посмотрела – под маской не видно), после чего отвернулась и перестала обращать на Эльку внимание, что было для той только лучше – эта женщина по-прежнему вызывала необъяснимое чувство тревоги.
Подошедшая официантка подала Эльке салфетку и стакан воды.
– Зачем? – недоумённо спросила Элька.
Та молча показала на свой подбородок.
Элька намочила салфетку и вытерлась.
– Теперь нормально?
Ответом был одобрительный кивок.
– Слушай, принеси ещё выпить. Мила не появилась?
Официантка отрицательно мотнула головой, забрала салфетку со стаканом и ушла.
Интересно, кто эта женщина в маске и что она тут делает?
Элька, терзаемая одновременно и любопытством и страхом, так и не смогла перебороть себя и подойти к этой женщине, лишь изредка поглядывала на неё, курила и прихлёбывала из стакана.
А женщина ушла.
Тихо, незаметно, так что Элька даже не смогла понять, когда это произошло. Вот только что была – и нет её, хотя Эльку это уже почти не беспокоило – Мила так и не появилась, а всё уже шло к закрытию и оставались лишь самые стойкие, а девушки на сцене уже не проявляли прежней пылкости и выглядели явно уставшими.
Она допила, затушила сигарету и встала из-за столика.
– Ты точно не знаешь, что с ней? – спросила Элька пробегавшую официантку.
Та боязливо огляделась.
– Три дня назад она ушла с той женщиной в маске. Её зовут Нино и не стоит тебе с ней связываться.
– Ясно.
Элька не решилась идти через центральный вход – там толпилось достаточно много неприятных типов, встречаться с которыми у неё не было ни малейшего желания, поэтому она пошла через боковой, тем более ей захотелось проверить, как там себя чувствует тот нахальный мужик.
Элька открыла дверь.
Женщина в маске стояла напротив, прислонившись к стене и смотрела прямо на Эльку, которой захотелось, позабыв недавний страх, броситься на неё, разбить эту личину, скрывающую лицо, швырнуть на землю, пинать ногами.
Но гадина лишь молча поманила Эльку пальцем и та, неожиданно для самой себя, покорно подошла.
– Смотри, – хрипло прошептала маска и указала на мусорный контейнер, за которым Элька оставила лежать своего несостоявшегося мужчину.
Там, судя по звукам, что-то происходило.
Элька осторожно подошла и заглянула за ржавый угол контейнера.
Мужчина, нагло добивавшийся её любви, лежал распотрошённый и лишённый конечностей, а над ним, фыркая и хрипя, с усердием трудился замотанный в в тряпьё человек, отпиливая голову огромным ножом. Наконец, спинные позвонки с хрустом разделились и человек положил голову в мешок, стоявший рядом. Второй мешок, полный, был прислонён к стене.
Элька с ужасом отступила назад и тяжело задышала.
Человек услышал это, повернул к ней своё замотанное грязными бинтами лицо, на котором вместо одного глаза была чёрная яма, из которой сочилась тёмная жидкость и прошипел.
Элька пятилась, пока не почувствовала, как её крепко схватили за плечи. Она резко обернулась и прямо перед собой увидела маску.
– Он тебя не тронет.
Элька, трясясь от ужаса, хотела закричать, но у неё не получилось.
