Александр Велесов
Хроники сказок странного городка
Глава шестая- «Ведьма из Трухлятово».
Деревня Трухлятово была давно почти заброшена, кинута людьми и пустые дома зияли своими тёмными окнами, так как будто это были маленькие чёрные дыры, коридоры в другое измерение. Проехать, а вернее пройти к этой давно богом заброшенной деревни было не так просто. Правда надо было выехать сначала к одной довольно обжитой деревни, проехать через неё и выехать к немного болотистой местности, хотя не то чтобы это было болото, скорее всего топкая грязь, непролазная, в которой можно было увязнуть по колено. Причём что было удивительно, грязь была и зимой, и летом. Снег на неё почему-то особо не ложился и если везде были сугробы, то грязь была лишь слегка припорошена снегом, а летом так вообще надо было одевать болотные сапоги. Но не во всех местах она была такая. Сквозь эту местность к Трухлятово вела дорога, если её можно было назвать именно дорогой. Обычно если редкому путнику зачем-то и надо было приехать в Трухлятово, то он добирался на машине в большую деревню под названием Ломозово, оставлял машину рядом с домом кого-нибудь из местных жителей, пообещав им хорошо заплатить, за то, чтобы они посмотрели за машиной, а сам дальше шёл уже пешком. После Ломозово дорога к Трухлятово вела через поле с два гектара, на котором всегда что-нибудь сажали, а потом начиналась местность которой дали название «трухлятовская грязь», которая была с километр и только после неё, чтобы уже совсем выйти в деревню, надо было пересечь небольшой по лесок и маленькую речушку, которая протекала прямо сквозь него. Перейти на другую сторону речушки можно было по двум небольшим, старым мостикам и сразу начиналась деревня Трухлятово. Деревня было довольно большой и располагалась по краям этой речушки и прямо к домам Трухлятово примыкал густой лес. С деревни Лобозово жители не любили рассказывать про Трухлятово, как и не любили ходить в неё. Деревня почему-то пользовалась среди городской дурной славы. Слух шёл среди них, что в деревне одна нечистая сила и обитает, потому как если какой заезжий путник, не зная её по каким-то делам и добирался сюда, то выбраться из неё обычно без помощи кого-нибудь из местных не мог. Спуститься к по леску и к речке из Трухлятово, ищет мостики, а найти не может и так по кругу будет ходить, пока снова в деревню не вернёться, и не попросит кого-нибудь не вывезти назад к дороге. Говорили, что их леший кружил … Вот такая была эта деревня.
В деревне было порядка около трёх десятков домов, но лишь в пяти из них жили люди. В одном жили старые бабка с дедом, настолько древние, что уже давно никуда не выходили и продукты им привозили из города какие-то дальние родственники. В двух домах жили две семьи переселившихся сюда староверов, которые никогда не ездили в город и всё выращивали и сажали сами, а также держали скотину. В четвёртом доме жил пожилой бобыль, отставной военный, который страдая от контузии, полученной в горячей точке не мог жить в городе, а сам он был из столицы. Просто как-то приехал, занял первый попавшийся дом, через некоторое время оформил какие-то бумаги в городе на этот дом и поселился в Трухлятово. Жил он скромно, на пенсию военного, обустроил дом, привёз кое какую мебель, телевизор и обычно никуда не выходил из дома, а продукты ему также привозили знакомые, получая за доставку деньги. И в последнем доме, сильно обветшалом, даже похожим на название деревни – трухлявом жила одна бабка, не шибко старая, хотя возраст её определить было трудно. Дом её был уже почти что в лесу. Как-то к ней зачем-то приезжал участковый из города Максимыч по какому-то делу, зашёл к ней и вылетел от неё через пять минут как ошпаренный, больше он к ней никогда не приезжал. Местные сторонились её, говорили, что в доме вместе с ней жило около десятка собак, которые спали вместе с ней, на её же кровати и ели из её же тарелок. Иногда вечером, бывало она зачем-то спускалось к речушке, проходя через всю деревню, а потом возвращалась назад. А сторонились её потому что все считали её ведьмой. А звали её почему-то все промеж собой Бабой – Киселихой. Почему уж Киселихой никто не знал, но говорили, что как-то, был случай видели её в другой деревни, ходила в праздник какой-то и всем кисель из баклажки наливала, дескать берите, домашний. Что уж за кисель тот был, не кому неведомо, только кто откушал его тогда, говорят долго болел чем-то непонятным. К ней тогда-то и приезжал участковый и ещё кто-то, но доказать ничего не смогли.
Ведьма она точно была или нет, то доподлинно некому неизвестно, но то что было несколько случаев указывающие на то, это факт.
Вот был случай, например, как-то раз в той деревне, через которую пролегал путь в Трухлятово рассказывают гуляла молодёжь в местном клубе. Веселились чуть ли не до полуночи, а потом клубу закрываться надо было, всем это объявили и засобирались все по домам. А молодые люди не сказать, что шибко пьяны были, ну так немного под градусом, кто пиво пил, а кто винца красного. Вот одна тройка разделилась, им в самый конец деревни пройти надо было, через небольшой скверик. А тройка та была, две девушки и парень их соседский, он их проводить вызвался. Идут они, не о чём не думают, девчонки песенки себе напевают, настроение хорошее. А лето дюже знойным было и как раз полная луна стояла. Идут они, идут по скверу и вдруг откуда не возьмись свинья огромная, большая такая, появилась из темноты и всё норовит им по ноги, да под ноги. И визжит она, и как дитё малое, и даже как смехом заливается. И не даёт им проходу и всё тут. И орёт, орёт на чём свет стоит и под ноги ребятам, да под ноги кидается. Девки от страха аж столбом встали, до того на них жуть напала, что они и убежать то не смогли, как окаменели, а когда в себя пришли через несколько минут, то сами визжать стали. А вот парень то и не растерялся, носил он с собой в кармане ножичек не большой такой, выкидуху, дед ему подарил. Схватил он его, да как полоснёт свинье по уху и кусок его оттяпал. Кровь в разные стороны, а свинья отбежала в сторону, встала как вкопанная и смотрит на парня, прямо как человек, а потом вниз, от сквера к речке кинулась и в кустах исчезла. Только с того дня видели, как Киселиха в деревенский магазин из своего Трухлятово зачем-то приходила и ухо у неё перебинтовано было. Вот так … А вот парня того жаль, утонул малый потом в пруду, что в лесу, причём трезвый был. А пруд тот в самом лесу, типа озерца небольшого, про него тоже легенды ходят, что там русалку видели, но про неё уже другая история.
Но самый страшный и жуткий случай произошёл с двумя девками и двумя парнями, что из города приехали и в одном из-заброшенных домов поселились.
Приехали они в Трухлятово прямо под зиму, выбрали дом на самом краю деревни, что у леса и поселились в нём. Что уж они из города приехали и для чего непонятно? Говорили, что они в столице наркотой занимались, а там им на хвост милиция села, вот и сбежали они куда подальше. Одна девка, чернява была, красивая такая, стройная, родом с Украины, а вторая столичная штучка, да такая прорва, какой не сыскать. Росточком мала, белобрыса, смазлива, вертлява и до мужиков с водкой охоча. Парень, тот который с чернявой дружил, статен был и сложен хорошо, видно из бандитов, спортсменов, а второй, худой, бледный как поганка, потому и с белобрысой в паре всегда был.
Приехали они, сняли дом, такой на вид даже очень ничего, нормальный, привезли телевизор, даже, а кровати там две были железные, а ещё две они в соседнем заброшенном доме нашли. Стали жить … Тот парень, что из столицы, видно раньше делами серьёзными промышлял, потому как ему раз в месяц из столицы сумма хорошая на почту приходила, то ли квартиру сдавал, то ли ещё что, но деньгами он обижен не был. Так что уезжал он раз в месяц в город за деньгами, а назад привозил еды и водки не один ящик, а сразу несколько, а то и травы – дури у цыган доставал. Так что еды у них хватало, девки готовили, бухла море, что не жить, переждать бури, где ещё, как не в Трухлятово.
Первый месяц спокойно прошёл, там и второй нормально. А они байки деревенские про Киселиху, ещё в Ломозово слышали, и видели её не раз, как она к речке шла. Косынку тёмную на голове повяжет, прямо до глаз, ковыляет, на палку опираеться и бубнит себе что-то под нос. Но так они значения бабке не придали. Бабка она и в Африке бабка, да не тут-то было … Обидел как-то раз её пьяный, тот что бледный был. Крикнул ей по пьянее что-то вдогонку, а с ним подруга его столичная, девка белобрысая начала смеяться да глумиться над бабкой, а Киселиха голову повернула и только услышал он всего несколько слов « Упыри встанут, мертвецы ещё мертвее сделаються «
Прошла неделя …
Глава седьмая –«Зловещие тени».
Танька как всегда встала раньше всех, поставила чайник, поджарила яичницы с колбасой, включила старый цветной телевизор. Жизнь её кидала и всё потому что Таньке не жилось спокойно. Приехав с Украины десять лет назад в первопрестольную, она встретила своего первого мужа, перспективного футболиста из средней лиги, вышла за него замуж, родила дочку, но что-то пошло у них не так, через несколько лет. Оставив свою полу блатную жизнь, до приезда в столицу Таньке всё время чего-то не хватало. А по молодости она профессионально занималась танцами и крутила романы с парнями, которые ездили на крутых машинах и стреляли из стволов в случае решения каких-то возникших споров. Поначалу тихая семейная жизнь с Олегом пришлась ей по вкусу, но потом стала медленно, но верно надоедать. У них участились скандалы и в один прекрасный день она ушла от него, оставив дочку и сняв квартиру в соседнем доме. Но деньги скоро стали кончаться и что-то надо было делать. И вот как-то, она встретила Максима, точнее, он просто подцепил её, так как жил в соседнем подъезде, давно разбежался со своей женой и заприметил стройную брюнетку, снимавшую недалеко от него квартиру. Первый раз он проводил её до подъезда, потом пригласил в местный кабак попить пива, и вскоре она сама не поняла, как оказалась в его постели. Максим к своим тридцати двум годам успел отсидеть пять лет за разбой, а сейчас просто вёл праздную жизнь столичного парня. Деньги у него водились, мать оставила ему две квартиры, одну из которых он не хило сдавал, однако их ему всё равно не хватало, и он неплохо приторговывал наркотой, играл в игровые автоматы, занимался мелким мошенничеством. В общем дел подобного рода у него было всегда в избытке. Худой, бледный как поганка – Паша со своей подругой, всегда полупьяной Катькой, работал на Максима, точнее они с его подругой работали на него вдвоём. Всё шло нормально пару лет, у Максима был неплохой сбыт наркоты и своя клиентура из той молодёжи, что шаталась по клубам. Итак, всё шло хорошо, пока к ним на хвост не сели менты. Старый друг по зоне, имевший свои уши среди ментов, предупредил его. Что-то надо было делать … Но оставлять Пашу с его вечно полупьяной подругой было опасно и он решил податься в бега и взять с собой эту пару. К тому времени отношения у него с Танькой зашли довольно далеко, они стали жить вместе, и он предложил ей временно уехать из столицы, пообещав в будущем вернуться. Несколько дней он думал куда податься, пока не вспомнил про Меняйлов – град, тот что находился на расстоянии двухсот с лишним километров от столицы. Как-то в юности ему уже довелось бывать в этом тусклом городишке, хотя он идеально подходил для того, чтобы временно залечь на дно. Взяв с собой неплохую собранную за несколько месяцев сумму наличными и уговорив уехать с собой Пашку с Катькой, Максим взял направление на Меняйлов –град. Однако сразу же приехав в него, он решил ещё больше залечь на дно и потому выбрал деревню Трухлятово, благо в ней можно было заселиться в любой дом и жить себе спокойно.
Итак, Танька, приведя себя в порядок после очередной ночной попойки, а что же ещё делать было в этой богом забытой деревни, приготовила завтрак и пошла будить Максима, Катьку и Пашу. Эту пару она не любила, но терпела, куда ей было ещё деваться. Зима ещё не вступила в свои права и стояла глубокая осень. Дом они выбрали самый последний из всех, которые были в Трухлятово. Старый, но крепкий дом, в котором они поселились был построен почти что в лесу, и этот лес почему-то всегда внушал ей страх, как, впрочем, и вся эта дыра, в которую её забросила судьба. Но она была привязана к Максиму и готова была идти за ним хоть в ад.
Голые деревья начинавшегося почти прямо у порога дома леса, угрюмо свисали над домом. Зато у них всегда были сухие дрова, которыми они топили старую полуразвалившуюся печь голландку в их доме, дававшую тем не менее хороший жар. Конечно Танька себя часто ловила на мысли, что какого хрена она вообще делает здесь, тем более, что её сестра звала её в Польшу где сама успешно устроилась работать в стриптиз баре. Но жизнь порой всегда вносит свои коррективы, а особенно если ты влюблена. Так случилось и с ней … Только недавно она жила в столице, где в принципе её всё устраивало, несмотря на то что она разошлась с бывшем мужем и даже по сути вынуждена была оставить у него своего ребёнка, а всё потому что не имела своей жилплощади, и её бывший с матерью категорически взбунтовались бы если бы она и посмела забрать ребёнка с собой. Но Танька всё понимала и не пошла на это. Она знала свою бунтарскую натуру, и что её ребёнку будет лучше у отца. А любовь …Что же делать, если она уже пришла.
Итак, вскоре все уже были на ногах, нехотя продирая свои глаза после пьяной ночи Танька принесла в зал большую сковороду с яичницей из десятка яиц и колбасой, благо продуктов у них было вдоволь.
– А опохмелиться есть у нас что? – спросил Пашка.
– Ой и я бы выпила, а то кусок в горло не полезет, – пьяным голосом проговорила Катька.
– А я не буду, – сказал Максим, – Тань чай есть?
– Да милый.
– Во я лучше чайку купеческого буду.
Скоро они уже сидели за столом, Пашка с Катькой почти не ели и опорожняли бутылку водки, а Максим посадив к себе на колени Таньку с аппетитом ел яичницу, запивая крепким чаем.
– Кто за дровами пойдёт? Там мало уже … – спросила Танька.
– Я сам пойду. – сказал Максим, – Проветриться хочу.
Это был именно тот день, с которого всё началось и привело их всех к гибели.
Выйдя за порог дома, Максим сразу же остановил свой взгляд на странном обрубке дерева, стоявшем прямо напротив их двери, можно сказать в трёх метрах. Это был совсем небольшой пенёк с торчащими от него сухими обрубками веток, но примечателен он был совершенно в другом. Он был будто живой … На нём чётко были выдолблены явно человеческой рукой глаза, нос и уши, но глаза смотрели на него не по-доброму. Это был взгляд разъярённого существа, если так можно было назвать этот обрубок дерева, от него исходил мёртвый холод, от него пахло смертью.
Максим попятился назад и открыв дверь закричал внутрь.
– Эй Вы там! Все сюда!
Все тут же выбежали, потому что слушались и боялись Максима.
– Смотрите! – показал он на этот будто совсем живой кусок дерева.
– Ничего себе … – пробормотал Пашка, – Откуда это? – и подойдя к пеньку потрогал его.
– Его точно вчера не было. – сказала Таня, кутаясь в свой пуловер.
– Ладно уберите его, выкиньте вон туда, а хотя нет, мы его в печки сожжём. – сказал Максим. – Паш, топор неси, я сейчас его нам куски порублю.
– Ой я его трогать не буду, на голову человеческую похож. – запищала Катька. – Он жуткий какой-то…
– Вот поэтому мы и отправим его в печь. – сказал Максим замахиваясь по нему топором, который услужливо притащил Пашка.
Когда он произвёл по нему первый удар, все явственно услышали писк, похожий на писк младенца, который волнами разошёлся от пенька. Танька ещё больше укуталась в пуловер и подумала: «Не к добру это …». Танька родилась на Украине, где вера в духов, ведьм, магию и колдовство была сильно распространена, поэтому ей сделалось даже жутко, тем более у неё у самой бабка была ворожеей, но способности свои передала её сестре, хотя чувство опасности и многое другое было у Таньки с детства. Наверно это было наследственно. Она почувствовала, что в дом пробралось нечто, что ещё даст знать о себе.
Совсем скоро в печи затрещали мелкие куски от порубленного странного пенька и совсем скоро дом начал заполнять едкий дым, который почему-то не выходил наружу, из трубы, а полез назад в дом, но наверно это было частью плана, того, кто задумал сотворить зло против этих молодых людей. Дым был не просто едким, явно воняло сожжённым мясом, человеческим мясом.
– Что за херня! – закричал Максим и начал кашлять. – Двери, окна открывайте!
Танька, буквально задницей почувствовав недоброе, не успев вдохнуть дыма, тут же выбежала вон из дома. В будущем именно это спасло одну её от смерти. Она слышала, как в доме надрываясь кашляли Максим, Пашка и Катька. Но вскоре окна ими были открыты и дым весь вышел наружу.
– Что это было?! – кричала Танька. – Максим надо уезжать отсюда, чем быстрее, тем лучше! Прошу тебя, здесь смертью пахнет!
– Успокойся милая, успокойся …Ты что? Это же просто дым. – Обнял её уже выбежавший во двор Максим.
– Я боюсь, не знаю, чего, но боюсь … – произнесла Танька и снова поёжившись зашла в дом.
День прошёл как обычно … Водки у них было полно и уже в обед навеселе был и Максим. Незаметно наступил вечер, а они оживлённо рассказывали всякие пьяные истории.
Всё произошло так, как никто не ожидал, никто не думал, что это может случиться. Внезапно сильный порыв ветра, хотя на улице была тихо и спокойно, буквально выбил из петель дверь, ворвался внутрь и затушил огонь в печи. Почему-то в доме погасло электричество и стало темно. Все вскочили с дивана.
– Паш, посмотри на комоде, там вроде свечи были. – сказал Максим. – Что за ерунда? …Что за ветер? Надо пробки посмотреть.
Таньку затрясло от страха, и она прижалась к Максиму. Паша принёс две свечи, одну дал Максиму, который пошёл смотреть пробки, а вторую поставил на стол. Через некоторое время свет в доме зажёгся и тут же дом задрожал от страшного визга Катьки. В углу комнаты лежал труп худого мужчины. Это был худой, как скелет, труп человека, белого как полотно, высохшего, и почему-то в чёрном выходном костюме. Прибежавший из сарая Максим, который занимался светом, встал как вкопанный, провалившись в шок. Потом придя в себя, произнёс пересохшим ртом.
– Паш, подойди потрогай его …
– Это мертвяк … – произнёс Паша, подойдя к трупу и пнув его ногой.
– Откуда он здесь? Чёрт побери, как он попал сюда? Ладно, Паш, бери его за шею, а я за ноги. Тань лопата за дверьми стоит, бери её. Пошли закопаем за домом. – твёрдым голосом проговорил Максим, потому что жизнь научила его всяким ситуациям.
– Ой я не хочу здесь быть больше, не хочу. – бормотала Танька, таща лопату.
Она не знала того, что эта ночь окажется для всех них длинною в целую вечность и то, что ей одной суждено будет выбраться отсюда живой.
Максим вонзая лопату в землю выкапывал яму, потом передал её Паше.
– Я всё могу понять. – сказал он. – Но того, что сейчас случилось не могу.
Они затолкали труп в яму, быстро закидали землёй и пошли в дом. Когда уже снова оказались в доме, Катькин сумасшедший визг снова потряс всё вокруг. Она пятилась назад от окна, показывая пальцем на окно. Когда все посмотрели на это окно, то увидели этот же труп, который прислонился головой к окну с каким-то злым оскалом.
– Мама! Мама! – закричала в ужасе Танька. – Господи, господи, что это такое!
– Все назад, назад! – закричал Максим уже и сам не на шутку струхнувший.
Труп смотрел на них. С его редких волос спадали комки земли, свежевырытой земли, а на лице зависла явная ухмылка. Максим чувствуя, что на этот раз говорить уже не в силах вообще, однако всё-таки произнёс.
– Пашка возьми топор, там за печью я его положил, и ножи посмотри, все какие есть. Неси всё сюда. Кто-то с нами играть вздумал, ладно поиграем …
Паша уже тащил топор, три ножа, один большой, предназначенный для скотины, а два средних, по одному он дал девчатам. В эти минуты Максим сильно пожалел, что не привёз с собой пистолет, подаренный ему одним старым знакомым. Сейчас он пришёлся бы кстати. А немного глуповатый Паша уже вообще ничего не понимал, он просто знал, что надо делать так как велит ему Максим.
– Что делать будем Макс? – спросил он его.
Максим бросил взгляд на девок, которые обняв друг друга всхлипывали на диване.
– Не знаю…Ладно неси водки, надо выпить, тогда мысли сразу в голову полезут. Сейчас я не знаю, что сказать. – ответил он.
Потом они откупорили пузырь, выпили все по стакану, кроме Таньки, которая только курила одну сигарету за другой.
– Ладно пора. – сказал Максим. – Паша бери топор, мы его на куски порубим и снова в ту же яму. Девки в доме сидите, мы сами пойдём.
Они зажгли большой фонарь, который привезли с собой, осторожно приблизились к трупу, свалили его на землю и поволокли к разрытой яме.
– Я всё могу понять, но того как кто-то мог за каких-то несколько минут разрыть яму, приволочь и поставить труп к окну? Вот это я не могу понять. – бормотал Максим.
Они подтащили труп к яме и тут же у её края Максим заметил в трёх метрах от неё тень человека. Он направил свет от фонаря на тень и тут же выронив его, отступился и упал сам в яму. Однако тут же выкарабкался из неё, снова схватил фонарь, направив его на то же место. Он не мог ошибиться … Это была бабка Киселиха, в грязновато белом мешковатом платье, с всколоченными волосами. Видение было какое-то мгновение. Он явно видел именно её. Направил снова фонарь на то же место, но её больше там не было. «Глючит по ходу» – подумал Максим и тут же, будто озверев от всей этой чертовщины принялся рубить на куски труп. Разрубив мертвяка на куски, он закидал их в яму и тут заметил, что Пашки то нет рядом.
– Пашка ты где? Где ты? – Максим обошёл яму, освещая всё фонарём, но Пашки не было.
«Куда он мог деться? Ладно яму потом зарою, утром, а сейчас в дом пойду, может он там уже?» – подумал он и направился к дому.
Когда Максим зашёл в дом, дрожавшие от страха девки, увидев его завизжали ещё сильней.
– Что орёте?! – завопил он сам. – Где дурак этот? Куда пропал?
– Макс, Макс ты весь в крови, весь… – дрожащим голосом произнесла Танька.
– Что? Какая кровь? О чём ты? – не понял он и подошёл к висевшему на стене зеркалу.
На него смотрело его собственное отражение, залитое кровью, всё с ног до головы.
«Откуда кровь? Мертвяк то давно высохший был, ничего не пойму»– подумал он, но тут же подошёл к ведру с водой, набрал ковш и опрокинул себе на голову, тщательно вымыл лицо и руки и только тогда сказал.
– Пойдёмте со мной, посмотрим куда Пашка делся? Может сбежал от страха, у него раньше было такое, от наркоты, на измену садиться. Пошли …
Максим с девчатами обошли весь дом, зашли в сарай, но Пашке нигде не было. И тут он снова заметил вдали, у ямы, слегка замаячившую тень человека.
«Ну, сука, сейчас я тебя самого на куски разрублю» – подумал он и кинулся с топором в темноту, окончательно решив, что кто-то мстит ему таким образом за что-то. Девки с фонарями бросились за ним. Подбежав туда, где маячила тень, он ничего не увидев повернул назад и тут раздался страшный крик девушек, стоявших у ямы. Подойдя к яме и посмотрев вниз, Максим почувствовал, что земля уходит у него из-под ног. Он упал на колени. На дне ямы лежала обезглавленная голова Пашки, застыв именно в той ухмылке какая была у белого трупа.
– Ты! …Ты! Убил его …Ты убил его … – запричитала Катька и завопив кинулась в темноту, прямо в лес. Наверно от страха забыла, что можно бежать обратно в деревню.
– Это не так. – произнёс он, смотря остекленевшим взглядом на бледную Таньку. – Тут что-то не то, это чертовщина какая-то, я рубил тот труп, это был не Пашка. Зачем мне убивать его, он и так терпило был последний. Зачем убивать … – проговорил он и закрыл голову руками.
Но теперь Танька взяла себя в руки и сказала на этот раз твёрдым голосом,
– Надо эту дуру найти, сдаст она, даже если не ты, всё равно на тебя менты подумают. Времени нет …Бери топор и за ней.
Максиму придали силы её слова, он схватил топор, и они кинулись за ней в лес. Они бежали вперёд, ломая ветки, фонарь светил им дорогу, но пробежав с полкилометра в том направлении куда убежала Катька, они никого не нашли.
– Ладно пошли в дом. – сказал Максим. – Мы в темноте не найдём её.
По дороге они ещё раз остановились у ямы с разрубленным трупом Пашки, которую Максим закидал землёй во второй раз. Танька всё это время не отходила от него не на шаг, светив фонарём. Её била мелкая дрожь, словно у неё поднялась температура и зуб не попадал на зуб.
– Водки хочу, не могу, меня всю трясёт. – бормотала она.
– Всё закончил. – сказал Макс, кидая последнюю лопату, потом сверху он сдвинул большой камень и забросал сухими ветками. – А вот теперь пошли в дом.
Как-только они вошли, им предстала картина полного разрушения, кто-то побывал в доме и разбил всё что можно, телевизор, посуду, разорвал их одежду.
– Тихо … – прошептал Максим. – Тссс, слышишь.
Это были женские всхлипы, доносящиеся из-под подпола. Он подошёл к крышке подвала и открыл её, направив туда фонарь.
– Кто там? Выходи! – скомандовал он, но всхлипы продолжались.
– -Ладно, дай топор, я вниз спущусь. – обратился он к Таньке и схватив топор полез в подвал.
Тут же внизу раздались женские крики, в которых Танька узнала голос Катьки. Через минуту Максим уже тащил её наверх. Та орала и всхлипывала на чём свет стоит.
– Заткнись, перестань орать! Ты что решила, что я твоего Пашку? Ты дура что ли, зачем мне смерть его? Я ещё в своём уме! Заткнись, заткнись! – но Катька, будто в каком-то дурмане, тряслась, дрожала и как будто неузнавала некого.
– -Как ты здесь оказалась, ты же в лес убежала? Говори!
Но та словно не слышала его, а потом начала твердить одно только слово.
– Бабка, бабка …Её ветер принёсссс, ввве – тер.
– Ты что городишь?! Какой ещё ветер? Ты можешь нормально рассказать кого ты видела, кто был здесь? – тряс её за плечи Максим, а потом начал бить по щекам, но та была невменяема.
– Отойди! – вдруг скомандовала Танька. – Дай мне.
Она схватила одной рукой Катьку за плечо, а второй наотмашь ударила в скулу. Та вдруг замолчала, будто узнавая всех.
– Тань, Тань ты всё равно не поверишь мне. – пробормотала она. – Я бежала в лес, а потом не пойму, как оказалась у дверей дома, зашла и тут стук в дверь. Я думала Вы, открыла и, и… – уже спокойно заплакала она.
– Говори Катька, говори! – не унималась Танька.
– Вы не поверите мне, не поверите …
– Да говори уже!
– Вихрь это был вихрь, чёрный такой как клубок, и он принёс её бабку, она залетела в этом вихре прямо в дом и стала крушить всё. – рыдала Катька.
Максим обернулся к двери, явно думая, что они все уже сходят с ума и в этот миг разбив вдребезги окно, что-то влетело в дом.
– -ААААА! – завопила Катька.
Это была окровавленная голова Пашка с той же ухмылкой на лице. Катька вырвалась из Танькиных рук и снова выбежала на улицу. Последнее что Танька услышала с Максом это был её крик.
– А! – и всё затихло.
Максим осторожно вышел вслед за ней. Катька лежала на животе и из её шеи торчал тот самый нож, который был предназначен для скотины. Алая кровь фонтаном била из её раны. Как она напоролась на нож оставалось загадкой. Максим схватил выбежавшую Таньку за плечи.
– Макс что же это? Что?! Что?! – закричала не своим голосом Танька.
– Не знаю …Пойдём в дом, надо дождаться утра. – ответил он ей и повёл в дом. В доме давно погасла печь, правда почему-то горело электричество. Было холодно, но им уже стало всё равно, лишь бы дождаться утра. Они сели на диван, Максим принёс бутылку водки, и они стали хлебать её из горла, потом закурили. Последнее что сказал Максим было.
– Утро, нам нужно дождаться утро.
А потом на них одновременно навалилась страшная усталость и они тут же заснули крепким сном. Максим очнулся первым. Было так холодно, что сводило зубы. Света не было и в разбитое окно с завыванием дул ветер.
– Мммм. – застонал он, схватившись за голову и тут увидел в кресле напротив какой-то тёмный силуэт.
Максим нащупав в темноте ручку топора сжал её и крикнул в темноту.
– Кто ты?!
Тот, кто сидел в кресле включил фонарь. Это был его давний враг, из конкурирующей группировки – Демон, такое было его погоняло. Потом его тоже посадили, как и Макса и выйдя на свободу Демон занимался также наркотой, как и Макс только гораздо более серьёзными масштабами. Демон часто переходил Максиму дорогу, уводил клиентов, дилеров сдавал ментам.
– Так это всё ты? Твоя работа? – едва дыша спросил Максим. – Ты меня преследуешь?
Но Демон лишь продолжал в упор смотреть на Максима, пока тот не кинулся на него сжимая в руке топор. Они сцепившись покатились по полу, топор отлетел в сторону. Они били друг друга по лицу, по почкам. Они рвали друг друга в бессильной ярости. Они вставали и снова падали и так всё время. В это время вскочила на ноги Танька и увидев, что её любимый сцепился с кем то, как пантера кинулась на этого человека, царапая его когтями. Завязалась страшная схватка. Однако человек в какой-то миг высвободился из Танькиных рук и ударом локтя сбил её с ног. Наконец они оказались в коридоре, прямо напротив большого зеркала. Краем глаза Максим лишь успел заметить то что в зеркале он был один, только его отражение. Демона не было! Не понимая уже ничего Максим заметил на полу нож, схватил его и стал кромсать Демона. Он кромсал его и кромсал, в горло, в сердце, в лёгкие. Кровь хлестала во все стороны. Танька, теряя уже сознание видела, как Макс наносит удары ножом сам себе, а потом она отключилась.
