Александр Велесов
Хроники сказок странного городка
Прошла неделя…
Лидером среди братьев был Герман, крепкий и мускулистый парень, одетым всегда в джинсы и кожаную косуху. Его брат Сергей был пониже ростом, но также крепок в плечах.
– Ну что делать будем? Дукат дружить предлагает? – спросил Сергей брата, когда, сидя в своей серой девятке они ехали в Меняйлов – град из столицы, куда ездили по делам.
– Давай посмотрим …Дружить так дружить. – ответил Герман.
Братьев Журминых реально боялись все. Герман помимо того, что часами как одержимый качался в спортзале, также занимался ещё и боксом. Он обладал всеми качествами бойца. Он не боялся толпы и мог один выйти против неё. Он был машиной и Дукат не зря боялся эту новую поросль.
Была уже полночь и по времени они давно должны были подъехать к городу, но стоял туман, который облепив дорогу, не давал разогнаться как надо машине.
– Что за хрень. – сказал Герман, – Не пойму с чего туман, вроде погода нормальная.
Автомобиль, будто весь окутанный одеялом свинцово белёсого тумана ехал по пустынной дороге. Внезапно он стал немного рассеиваться и вдруг они выехали прямо к лесу, а дальше был тупик, дороги не было.
– Ничего не пойму? Как так, почему нет дороги? – спросил брата Сергей.
– Не знаю, ладно давай разворачиваться. – произнёс Герман.
Однако в это миг Сергей, вытянув шею, едва смог произнести,
– Гера смотри, что там?
Герман пройдя горячие точки казалось не боялся никого и ничего, но то что он увидел у опушки леса, заставило его вздрогнуть. Он схватил из бардачка большой нож и открыл дверь.
– Слушай Гера поехали назад, ну его. – сказал Сергей.
Однако Герман включив дальний свет осветил то что видел впереди. Это был странный тёмный холм, который странно вибрировал, будто огромный муравейник. Герман всё-таки вышел из машины, а вслед за ним его брат. И в эти секунды то, что потом увидели они, вырвало их из состояния реальной жизни. Внезапно холм обрёл очертания огромного человека, который подняв свою голову, повернул её к ним, и они увидели огромного, достигающего почти верхушек деревьев Человека – Пса. Вытянутая собачья морда с глазами горящими красным огнём, была у этой твари, которая при этом имела тело человеческое. Существо взвыло как раненный вепрь, поднялось во весь рост и прыгнуло в сторону лесной чащи. Оно исчезло.
– Это был Человеко-Пёс, – едва слышным голосом прошептал Сергей. – Тот самый про которого говорят старики?
– Не знаю… – ответил Герман.
– Поехали отсюда. – взмолился Сергей.
– Поехали.
Они постояли ещё минут десять смотря в сторону леса, потом сели в машину и развернувшись уехали прочь от этого места. Больше в ту ночь они не говорили между собой, а через несколько дней Дукат пригласил их в баню к своему другу, куда-то за город.
Не думая не о чём плохом, братья поехали за город, в эту баню. Дом находился почти в лесу, вместе с баней и рядом не было не одного жилища. Хозяином дома был старик мрачноватого вида, неразговорчивый и злой взгляд которого вызывал мурашки по коже.
Братья Журмины приехали только к вечеру. Мрачный старик открыл им дверь. Дом был небольшим срубом, из которого можно было выйти прямо в баню. Старик их сразу проводил в баню. В предбаннике горел тусклый свет, но на столе стояло несколько бутылок водки и коньяка, большая сковорода с жареным мясом, тарелки с жареной рыбой, варёный картофель и всякие соленья. Из двери парилки клубами шёл пар. На небольшом диване сидел Дукат, Жила и совсем молодой парень, который видно работал на Дуката. Все уже были раздеты и сидели с красными лицами перевязанные полотенцами. Видно только как вышли из парилки.
– Оооо, братва пожаловала! – оскалил в улыбке беззубый рот Жила.
Дукат лишь взглянул из-под своих густых чёрных ресниц.
– Проходите, раздевайтесь, попарьтесь, а там и водки выпьем, пообщаемся. – хрипло произнёс Дукат.
Братья Журмины не спеша разделись и сразу же зашли в парилку. Через некоторое время они уже сидели на диване, пили водку.
– Давайте пацаны. ешьте и пейте. – прохрипел Жила.
После небольшого разговора о житье, бытье Дукат неожиданно спросил их.
– Ну что пацаны на меня работать будете?
Наступило небольшое молчание, после которого Герман ответил ему,
– Извини Дукат, но мы сами на себя работаем.
– Ты хочешь сам от себя вопросы решать, как я понял? Но тебе никто на это добро не давал, ты даже на зоне не чалился. – уже зло спросил его Дукат.
– Базаров нет Дукат, но времена меняются, сам видишь. Скоро блатные рулить не будут. И потом мы намного не претендуем. Нам чужого не надо, но и своё мы не отдадим.
– Значит не отдадим говоришь? – сказал Дукат и незаметно подмигнул молодому парню. Тот встал, потянулся и сказал, как бы всем,
– Ладно я париться пошёл, а Вы, как хотите.
Проходя мимо Германа он как бы невзначай задел его плечом и тот опрокинул на себя стакан водки. В это время Жила вскочил как ужаленный и завопил,
– Валить сук надо, валить!
Братья Журмины не ожидали такого поворота, хотя и были готовы ко всему. И тут Дукат внезапно достал откуда-то из-под дивана небольшой револьвер, три раза выстрелил Герману в лицо. Кровь фонтаном ударила в разные стороны. Герман упал как подкошенный, а Сергей буквально прилип к скамейке.
– Ну что доигрались цыплята! – завизжал Жила.
– Выбирай что будешь делать, жить или подыхать? – наставив ствол на Сергея проговорил Дукат.
– Жжжитьь. – еле-еле прошептал Сергей, кое как ворочая языком.
– Тогда с этого дня на меня работать будешь, а сейчас братца твоего убрать отсюда надо. Эй Жека зови деда Прохора.
Мрачный старик, однако уже как будто давно стоял за дверью, он как-то тут же возник в комнате.
– Прохор с трупом делать что-то надо, что скажешь?
Старик долго смотрел на тело, а потом ответил тихим спокойным голосом,
– Здесь недалеко, прямо в соседней области, километров двадцать от нас, деревня есть одна, там приятель мой живёт, по Магадану, погоняло его «Мясник». Он всё как надо сделает, а местных не надо…
– Жека давай с Прохором езжайте за «Мясником», а мы тут с Жилой с Серёгой поговорим пока.
«Мясника» привезли через час. Это был сухой сгорбленный старикашка, обросший так что не видно было его лица. Дукат показал на труп,
– Знаешь, что делать?
Старик улыбнувшись сказал,
– На котлеты пустим …Кхм… Шучу я конечно, Прохор пилу неси и топор.
Жила на ухо начал шептать Дукату.
– Брата валить надо, отомстит он за него, по любому.
– Знаю. – ответил Дукат и обернувшись к мертвенно бледному Сергею, который всё это время сидел на скамейке опустив голову, произнёс.
– Да ты не боись Серёга, тебя не тронем.
Тот словно не слышал ничего. Он был в ступоре. А Дукат кивнул головой молодому парню показывая на Сергея. Тот всё понял без слов и подойдя со спины схватил того за шею, но Сергей был очень сильным. Он перекинул парня через себя.
– АААА сука! – заорал Жила, выхватил нож и полоснул Сергея по руке.
Однако Сергей ловким ударом ноги вырубил Жилу, но это было последнее что он успел сделать. Выстрел в сердце убил его. Дукат сделал это.
– Ну что «Мясник»теперь твоя работа. Сделаешь как надо, заплачу нормально. – сказал Дукат.
– Всё как надо сделаю. – прохрипел старик и принялся кромсать тела братьев топором. Вскоре тела были распилены и порублены, причём на мельчайшие куски. Эти куски собрали в мешки. Шёл второй час ночи.
– Ну что «Мясник»ты свою работу сделал. Жила дай денег ему на жизнь, а ты «Мясник»в себе всё похорони. Жека машину заведи пока, поедим в лес, там и закопаем. Вроде всё.
Через некоторое время чёрная шестёрка неслась по лесу. Они нашли совсем глухое место и осветив его фарами вырыли большую яму, закидали туда мешки, залили их бензином и подожгли, потом яму зарыли и сверху завалили валежником.
Дукат скомандовал.
– Жила водки достань из машины, давайте по глотку и валим отсюда.
Жила направился к машине и в этот миг он упал как подкошенный, схватившись за голову.
– Дддукккат…
Дукат бросился к нему и вдруг остановился как вкопанный,
– Никому не двигаться, стой где стоишь. – направил он ствол в тёмную чащу леса из которой доносился какой-то странный шум, медленно переходящий в гулкий вой.
– Кто там?! Выходи мразь!
Прошло наверно ещё минут десять и из чащи вышло на двух ногах как человек, огромное существо, с телом чёрным как смоль и выступающей вперёд собачьей мордой. Оно вприпрыжку подбежало к лежащему на земле, скорчившемуся Жиле, обнюхало его от и до, потом подняло свою голову и завыло как волк. Дукат упал на колени, а тварь перепрыгнуло через него, подбежало к машине, у которой тряслись от страха Жека и «Мясник», а потом страшно завизжав, убралось в чащу.
– Человеко-Пёс, Человеко-Пёс, Человеко-Пёс … Кто увидит его, тот скоро сдохнет, скоро сдохнет … – схватившись за голову бубнил Жила. – Мы все покойники, все покойники… – причитал ополоумевший от ужаса Жила.
– Заткнись Жила, заткнись … – прошептал бледный как смерть Дукат.
Кое как он добрёл до Жилы, поднял его и двинулся к машине.
– Сваливаем, сваливаем отсюда. – скомандовал он всем.
Вскоре машина уже неслась прочь из этого леса.
На широкой старинной железной кровати лежал худой, измождённый, превратившийся в обугленный скелет человек, не способный самостоятельно поднести чашку с водой к губам. На его пересохших губах играла слегка ироничная улыбка и они шептали одни и те же слова «Человеко-Пёс …Человеко-Пёс …Человеко-Пёс… «Это был погибающий от туберкулёза Дукат, который сгорал от болезни. Харкающий и кашляющий кровью и гнойной макротой бандит тем не менее продолжал ненавидеть весь мир, словно обвиняя его в своей гибели. Он не понял только одно, даже перед смертью, что зло порождает зло и за всё приходиться платить в этом мире, вопрос только какой ценой. Он ненадолго пережил убитых им братьев Журминых и если до их гибели он ещё мог как-то контролировать болезнь, то потом она сожрала его за очень короткий срок. Он погибал … Последним человеком, кто был с ним в его последние минуты, была его старшая сестра. «Все погибли, все… Жилу завалили, Жека умер от передоза, я только не знаю жив ли «Мясник». Хотя какое это уже имеет значение. Никакого…Всё, конец, конец…» -были последние мысли Дуката, и он испустил дух.
Глава третья- «Дед Валдай».
– Вот такая история … – закончил свой рассказ Сотня и закурил сигарету, – Все погибли, и братья Журмины, И Дукат, и Жила и остальные, только об этом молчок. Все поняли?
Глыба с Тучей кивнули головой.
– Сотня, а ты же с ним в одной камере чалился? – спросил Сотню Туча.
– С кем?
– С Дукатом.
– Было дело, да ладно, об этом потом.
– Давайте, что-нибудь повеселей, что ли … О… Я знаю про что и кого рассказать. – это был Туча, – Слышали про деда Валдая? Тот что недавно помер?
– Водкой который что ли торговал? – спросил Сотня.
– Ну да …а от чего помер то знаете?
– Ну говори…
– Да там история длинная, но помер он точно не от того, что встретил Чёрного Пса. – не унимался Туча, – Ладно, расскажу … Он помер от того, что не сдюжил, не выдержал того, что с бабами больно много занимался этим как его, сексом. Хотя кто что болтает …
– Что городишь то? – спросил Сотня. – Хотя припоминаю, что к нему почему-то одному из всех барыг за водкой бабы табунами бегали. Было дело … И всё-таки откуда знаешь про эту историю?
– Сейчас расскажу. – сказал Туча, налил себе водки, затянулся сигаретой и начал свой рассказ. – Случилось это два года назад. Не помню, зачем я попал в колхоз Будённовский, а точно, я там к этой Сергучихе всё ездил, кадрился. Вообще завела меня там нелёгкая к братьям Крошиным, ну тем, ты знаешь их Сотня, один за лошадей сидел, а второй не помню за что. Ну и короче баня у них своя, не хилая такая, ну, когда я у этой Сергучихи завис, пригласил меня младший, этот … Его всё Потапом все кликали, а я со старшим на одной хате сидел. И я там у Сергучихи забухал, короче ушёл в запой с ней вместе, вроде как на неделю. К концу недели отходить малость стал, а тут у меня ещё в городе дела были … Ну надо смываться думаю… Ну тут этот как его… Потап нарисовался и стал в баню звать, а дед Валдай родня ему, как я понял, брат отца ихнего, дядя. Ну ладно, думаю, попарюсь, как раз и отойду. Он мне говорит, приходи в баню к субботе. Они в субботу баню топят с братом. Ну и пришёл, один, без Сергучихи, – ухмыляясь рассказывал Туча.
– Ну а в бане в это время дед Валдай парился, до меня. Он тоже баньку любил и иногда по субботе к племяннику хаживал. А в предбаннике братья уже самогон свой поставили, жратвы море, ешь, бухай, не хочу … Ну пока дед парился, я с братьями забухал, короче. Ну потом выходит он, а я как раз раздеваться стал и так случайно взгляд свой на старика кинул. Ну ни о чём ей богу… И чуть не охринел … Реально, не вру, Сотня, падлой буду, ты меня знаешь… У него балда была до колена, это ладно, а ещё и толстая как у коня. Отвечаю, я такой сроду ни у кого не видел, и на зонах сколько народу было, тоже такого не видел. Ты знаешь, там все шары себе вставляют, но даже десять шаров балду такой не сделают. Как такую называют, ты знаешь … Во как – початок кукурузы. А у него природная была, точно! Ну а мне что-то неудобно стало, я глаза отвёл, ну и в баню нырк … Наверх, на полку, а балда его из головы никак не выходит, и первая мысль была: «Ну дед то ещё тот кадр». Ну и забыл короче про это.
Потом прошло месяца два и опять я у Сергучихи завис, тоже бухали, а потом водяра закончилась, а дело к ночи. Ну думаю где взять? А Сергучиха мне и говорит: «Иди к деду Валдаю, у него всегда есть». Ну и пошёл я … А Сергучиха как-то сказала это так и глаза отвела. Я думаю, что и она любила до него хаживать.
Короче Сергучиха денег мне дала, и я пришёл я к деду … Стучу в дверь, открывает он и смотрит на меня, потом говорит.
– Чего тебе?
Ну я ему отвечаю, дескать мне это, водки пару пузырей или самогона. Он говорит мне, мол в хату проходи. Прошёл я… Ну, он там видно за водярой пошёл, приносит мне два пузыря и большую такую бутыль самогона, первача и говорит мне снова такой: «Скучно мне сегодня, а выпить не с кем, составишь компанию, так малёхо, по паре стаканов?»
Ну я не прочь, почему бы и нет. Пару пузырей о мне даёт, ну я ему деньги отдал, а он мне из большого бутыля наливает и себе. Выпиваем … а самогон у него скажу отменный не то слово …Вообще жесть! Ну тут я духу набираюсь и спрашиваю у него. «Вот слышал я дед, что к тебе за водкой бабы в основном табунами ходют, это из-за балды твоей?» Дед так прищурился хитро и говорит мне: «А откуда ты про балду то знаешь?» Ну я ему отвечаю, мол забыл, что ли, у племянников твоих, в бане. Вспомнил дед наконец, посмотрел на меня и отвечает «Ладно расскажу я тебе свою историю. Только молчи об этом никому. И балда откуда у меня такая и почему ко мне бабы табунами ходют».
И начал мне дед такой сказ: замолчал на некоторое время Туча и оглядев своих друзей с таким значимым видом, будто владеет какой-то государственной тайной, стал рассказывать от имени деда.
«Сейчас мне уже седьмой десяток идёт, а я до сих пор за ночь с троими бабами враз до утра куражиться могу. Потому они и ходють ко мне, потому что я их всех враз удовлетворяю. Да вот только вчера ночью у меня Надька была, та что огурцами летом торгует, и сёстры Дробкины. И причём все сразу. Ну сначала я им конечно водочки или самогона наливаю, они выпьют, а потом сами ко мне в штаны лезут. А потом до утра с ними со всеми, ну сам понимаешь … Одна справа, другая слева, а третья на мне …Гхм. Ну это так к слову.
Но я не всегда такой был и балда у меня обычная была, но не прям уж маленькая, а так средних размеров, человечьих, не как сейчас. А эта то, конечна такая, что я даже, не знаю, сам, как назвать её…
А случилось это почти больше десяти лет назад.
Я тогда на тракторе в колхозе работал. Посевная была, жары то особой и не было, а духотища такая стояла, что не продохнуть. А у нас план, хоть выжмись, но давай. Ну я вот и с утра до вечера в поле, дома то и не был. Сам знаешь пахота одна. Одним словом, мужиком всю жизнь я был. Там в поле и ел и пил. Так вот, как сейчас помню, вторник был. Духота была, а дождя не видать. Полдень стоял, а я что-то подустал малость, решил в обед у трактора в тенёчке с часок дремануть, а потом снова в поле. Ну заглушил я машину, попил водички, ватник под голову и тут закапало с неба. Я голову поднимаю, а тучки не видать. Что за ёлки палки … Ну я, думаю, кто ж знает, надо кабину закрыть, а то вдруг дождь ливанёт. Начал подниматься в кабину и тут вспышка такая, будто взрыв рядом и меня оглушило и боль, прямо вот здесь, где темечко. Потерял я сознание … Не знаю сколько лежал. Очнулся, а надо мной мужики стоят, и председатель говорит, что я в рубашке родился, издалека все видели, как молния ударила прямо в меня, в голову. Врачей вызвали, меня всего ощупали, проверили, потом и анализы сдавал в больнице. Председатель велел. Ничего, никаких следов молнии и следов от неё. Ну вроде всё и нормально.
Так прошла неделя, только стал я замечать, что моя балда каждое утро, ну тогда, когда стояк, сам понимаешь, как у всех, стала в размере прибавлять. А стояк такой, хоть на потолок лезь. У меня такого и в двадцать не было. Через полгода я свою балду не узнал … Стала она огромных размеров, выросла как на дрожжах. Жена моя со мной совладать больше не в силах была и уехала в соседнюю область к сестре жить, а детей с собой забрала. Правда потом они ко мне в гости то всё равно приезжать стали. Ну что мне делать, а я гуленой то особо и не был никогда и с бабами тоже общаться не умел. А Галька у меня всю жизнь одна была. В общем не жизнь началась у меня, а сплошные мучения. Балда стоит сутками, а как быть не знаю… Ну всё-таки потом соседка ко мне бегать стала, Верка Бажибина, но у неё случилось что-то потом и тоже уехала, а я тогда ещё робок в делах таких был. И вот как-то я попадаю в больницу. А я всё ещё на тракторе продолжал работать, хотя дело к пенсии шло. У меня с желудком тогда беда случилось и кладут меня тогда в больницу.
Лежу я там, не знаю, что от скуки делать. Ну уколы мне прописали, таблетки, клизму даже. И обслуживала меня сестричка одна, а звали её Машка. Хорошая такая была, лет под тридцать ей было. Ладная такая, вся сбитая, кровь с молоком. И уколы и всё остальное, она мне делала и видно увидала балду мою, да по любому увидала через штаны и видно завело её это. А я в палате один лежал. И вот как-то ночью открывается дверь и заходит Машка. А я проснулся и вижу она стоит и на меня смотрит, а потом говорит «Ты меня извини, что разбудила тебя, но даже как сказать не знаю… Увидела случайно я балду твою и захотела её попробовать так, что мочи нет. Скажи, возьмёшь меня прямо сейчас, али нет, если нет, то уйду и больше никогда не заикнусь об этом». Встал я тогда обнял её, поцеловал в губы и на кровать уложил. Ну и до утра с ней куражился. А утром смотрю из окна, когда смена то её кончилась, идёт домой, а ноги в раскорячку, зато глаза счастливыееее…
Да видно дело бабское такое, что язык за зубами держать не могут и сболтнула она кому-то. Ну и началось ко мне каждую ночь хождение. То одна, то другая сестричка и няньки, а потом и две врачихи молодые. Короче у меня весь медперсонал перебывал. Уезжал домой – вся больница провожала.
Вернулся домой, а тут и пенсия подошла. Стал я пенсионером. Чем заниматься? Не знаю. Ну скотину держал, ну калымы кой какие. А баб охота мочи нет …Что делать? Думаю, как-то надо баб ко мне заманить. И тут решил я попробовать самогон гнать. Думаю, на самогон они точно поведуться, как мухи на мёд. А самогону меня ещё батя учил, получался отменный. Стал продавать. И вот как-то заманил к себе двух подруг, не буду говорить кого. Угостил их, чин-чинарём, выпил с ними вместе, разговор за разговором и тут говорит мне одна, глядя мне на штаны: «Дед это что же у тебя большой такой? Да нет, у него огромный!» – вторит ей другая и они наперебой, мол дай посмотреть и дай. Ну в общем дело закончилось так, что до утра я с ними обеими был и видно так им понравилось, что начали они всем болтать. Так слух среди баб и пошёл. А им что? Дед Валдай и выпить нальёт и само собой, как надо сделает, да ещё так и таким, какого не у кого нет. И пошло-поехало. Вот с того времени ко мне они и стали табунами ходить, да по две и по три. Только вот тоже не хорошо это, ко мне замужние стали бегать, и мужья ихние на меня больно злые. А я и не знал, что-они-то замужем, вроде как за самогоном и ладно. Вот это не есть хорошо. А так конечно мне в радость всё это, будет что перед смертью вспомнить.
А кому уж мне быть обязанным за это чудо под старость, Господу Богу или Дьяволу, я не знаю» – закончил с улыбкой дед Валдай.
Поговорили мы ещё немного и ушёл я от него. Прошло время и узнал я, да и Вы тоже вроде как знаете, что нашли его мёртвым, голым в постели. А вот кто был у него в ту последнюю ночь до сих пор никто не знает. Хотя кто что говорит, кто что его придушенным нашли, а кто что от секса помер. Только вот что странно, мне племяш его по пьяне как-то проболтался, что он уже труп был, мертвее мёртвого, а балда всё ещё стояла, столбом! И его так и похоронили с такой балдой. Во какие чудеса на свете происходят. Вот оно как. – закончил свой рассказ Туча.
– Да, дела … – задумчиво произнёс Сотня и закурил очередную сигарету.
Вся компания пила уже не одну водку, которой их угощали всякие новые знакомые. Глыба от волнения заказал себе ещё тарелку и щей, он, когда переживал мог есть без меры. А Сотня с Тучей курили уже наверно третью пачку сигарет.
– Человеко-Пёс убил его! – раздался голос прямо около входа. Они обернулись, это был старый приятель Сотни и подельник по зоне – Чума.
– Ого! А ты же в столице? – Заулыбался Туча, поняв, что сейчас водка польётся снова рекой.
– Вчера приехал. – ответил Чума.
– Брат! Брат! – закричал на всю столовую Сотня, – Сам как, ты какими судьбами?
– А всё-такими же, – заулыбался Чума.
Чума был худой и длинный, а на правой руке у него не было двух пальцев и носил он в любое время года, будь то лето или зима, на голове одну и ту же кепку. Он подошёл к Сотне и обнял того, Туче пожал руку и сказал,
– Слышал я про деда Валдая, только всё-таки его Пёс убил.
– Ты откуда знаешь?
– А всё оттуда, но это ещё что …Вы про эту как её, ну та, что мясом всё торговала, как её, которая сгнила заживо потом, ну эта …
– Олеся Кружилина, которую все «Мясничкой» прозвали? – спросил Сотня.
– Во-во, а историю её знаете?
– А какая девка красивая была … – вставил свой голос Туча. – А потом ведь в жабу превратилась какую-то, вся пупырышками пошла, морда раздулась и язвами вся покрылась. Болезнь что ли какая у неё случилась?
– Да нет, там другое. – ответил Чума.
– Ну говори, что там было? – не унимался Сотня.
– Там тоже Пёс нарисовался, но это я от её мужа узнал. – сказал Чума.
– Ладно не томи, расскажи. – уже начал просить Туча.
– Ладно слушайте теперь про неё историю.
