Александр Шельфский
Океан
– Он остановился, – сказал ихтиолог, когда капитан закончил.
– Далеко? – капитан словно не хотел смотреть в ту сторону.
– Миля, две, – ответил ихтиолог.
– А это что? На час, – указывал писатель.
Ихтиолог взял бинокль, поднялся и капитан, посмотрев снова в ту сторону. Действительно, что-то приближалось чуть левее от «испанца». Это был уже огромный пароход.
– «Титаник» что ли? – спросил писатель с небольшой улыбкой.
– Нет. Кое-что круче. Капитан, – ихтиолог передал бинокль, – это же оно?
Капитан посмотрел за секунду и вернул бинокль в руки исследователя.
– Это оно, – словно боясь, ответил капитан.
– Что именно «оно»? —нетерпеливо спросил писатель у немного оцепеневших людей рядом.
– Считается, – начал ихтиолог, – что англичане строили некий огромный корабль. Гигантский даже сегодня, что уж говорить о девятнадцатом веке. Если кто его и видел, то те, кто создал и кто испытывал. По книгам, ему, судну, дали название «Земной Зенит». Проект был засекречен. Ходят слухи, что это судно, уже к началу девятнадцатого века, должно было работать на атомном двигателе. Хотя первую паровую турбину создал Густаф Лаваль в восьмидесятых годах девятнадцатого века. А первым судном с ядерной энергетической установкой и вовсе была американская подлодка «Наутилус», созданная в середине двадцатого века. Так вот, что еще говорят… Сохранились, вроде бы, некие чертежи, схемы разработок данного «выдуманного» судна. Англичане строили его дальше от земли, поэтому безумно дорогой проект, безумный риск. Вроде бы на какой-то остров загнали все производство, чуть ли его не искусственно создали. И его даже спустили на воду. И оно даже прошло первые испытания на коротком расстоянии на какой-то безумной скорости для своих габаритов. Решили попробовать увеличить расстояние. На судне была лишь команда корабля и изобретатели. То есть все, кто что-то мог о нем знать. И оно пропало. Благополучно исчезло и больше никто и никогда его не видел. Вроде исландцы говорили, что видели в водах огромный столб дыма, напоминающий гриб, но это больше походит на байки современные. Есть еще показания одного рыбака, который пошел рыбачить рано утром, чуть ли не ночью. Он говорил, что что-то огромное без огней, все черное, буквально пролетело перед его лодкой, которую волной перевернуло, а сам он чуть не погиб. А слышал он только волны, гонимые судно, настолько оно было бесшумным. Вернувшись домой, он повесил вещи сушиться на растяжке и они начали отдавать каким-то фиолетовым свечением, а сам он поседел чуть ли не через месяц после произошедшего с ним. А вот кому верить в такой ситуации – я не знаю. Но, похоже, оно действительно существовало.
– Постойте, – сказала писатель после того как ихтиолог закончил рассказ, – если о нем доподлинно ничего почти неизвестно… откуда вы с капитаном знаете как оно выглядит? – вполне логичный вопрос задал он.
Капитан и ихтиолог переглянулись. Прошло еще несколько секунд и капитан, не выдержавшись сказал:
– Есть одна гравюра. Писали ее как раз в девятнадцатом веке. На ней точно такое же судно.
– А кто написал?
Капитан даже тише назвал фамилию художника.
– Как!? Олдберг!? – удивился писатель.
– Да.
– Этот тот самый, который сам специально захлебнулся в разведенных в тазу красках, после того, как его картины все до одной сгорели?
– Именно он. Только, скорее всего картины сгорели неспроста, да и захлебнулся он не сам, – ответил капитан.
– В этом и суть, – говорил уже ихтиолог, – Некоторые считают, что Олдберг единственный член того самого экипажа. Вспомните, он писал только корабли и моря. Но для своего времени его корабли были необычными и даже устрашающими. Вот одна из его картин сейчас перед вами.
– Третий, – сказал капитан.
Ихтиолог и писатель смотрели еще правее, уже на два часа.
– Не пойму только что это за судно.
– Французское океанографическое судно, – без бинокля ответил ихтиолог и капитан с писателем посмотрели на него, – вы его не знаете? – немного удивленно спросил он.
– Просветите, – наигранно вежливо попросил капитан. А писатель держал наготове карандаш и блокнот, куда записывал все рассказы о судах.
– Эх, – вздохнул ихтиолог, – судно носило название «Исследователь Тьмы». Мрачновато немного, но французы ребята своеобразные. Так вот…название не случайное, потому что его специально создавали для исследования Марианской впадины. Туда взяли лучших специалистов, вел которы Бенуа Белльмар. Французы вложили в него много, очень много денег, оснастили самым современным оборудованием и даже создали «что-то» новое, о чем знали только ученые. Судно, кстати, очень красивое, ну вы сами можете это видеть. Быстроходное, легкое, не смотря на все оборудование. В общем, дошли они до Марианской впадины. Встали над самым ее центром, точнее попытались это сделать. А затем подали какой-то звуковой сигнал прямо вглубь, вниз на глубину. Я слышал, что они создали прибор, позволяющий «общаться» с рыбами. Они могли им что-то передать, конвертируя нашу речь в рыбью и наоборот. Не знаю правда это или нет, но через минуту после остановки у них вырубило на судне все. Абсолютно все приборы, двигатели, связь. Океан под ними словно закипел, на его поверхности образовались сотни, тысячи небольших пузырьков. Столько ученых по океану и никто не знал что это, почему так происходит. Аккуратно прикоснулись к воде, она была нормальной температуры и один из членом этой «экспедиции» решил нырнуть туда. Да, исследователи ребята такие. Он разделся, взял фонарь и зашел головой вперед в воду. Все следили за светом фонаря под водой, не отводя взгляда. Вдруг ученый резко вынырнул и закричал остальным – «прыгайте в воду, здесь чудеса». И занырнул обратно. Ученые последовали примеру коллеги, а вот команда, за редким исключением, нет. По сообщениям моряков…больше они ученых не видели. Их тела не вынырнули из-под воды. Через какой-то время заработали двигатели и только они. Ориентируясь по картам, экипаж вернулся обратно. Вот только не один прибор из тех, что были на судне не работал. Все, что создавалось специально для этой экспедиции вышло из строя. А самое непонятное то, что все было цело. Эту технику по несколько раз разобрали и собрали, но она не включалась. Все уничтожили, а судно списали, не смотря на вложенные средства и утопили.
– И что же это могло быть во впадине? – спросил капитан.
– «Чудеса», – только и ответил ихтиолог.
– Слишком много чудес, – заметил писатель.
– Море скрывает многое от нас. И чем глубже мы его исследуем, тем нам открываются все новые, скрытые ранее от нас вещи.
– Он прав, – согласился капитан с ихтиологом, – океаны, моря скрывают столько всего, что даже трудно представить. И чтобы все охватить нужны не просто годы, а столетия. А там что? – капитан посмотрел через плечо писателя на корму.
Все развернулись и увидели, что к судну приближается айсберг. Огромных размеров.
– Это еще что? – бросил капитан, беря бинокль, – это не айсберг, – говорил он, не отводя глаз от бинокля, – в этом льду корабль. Причем, довольно крупное судно. Подождите, слева и справа от него еще суда. Одно похоже на сухогруз, а второе…, – капитан долго всматривался, – пятимачтовое парусное судно, но очень крупное.
Какая-та улыбка появилась на лице писателя.
– Вы что-то знаете? – обратился к нем ихтиолог.
– Можно и так сказать, – теперь уже все повернулись к писателю. Он скромно начал, говоря уже без улыбки, – перед плаванием на вашем судне, – он обратился к капитану, – я почитал всякого рода литературу и как-то наткнулся на увлекательную статью о пропавших кораблях. Можно, капитан, – он протянул руку к биноклю, – мне чтобы уточнить.
Писатель взял бинокль и посмотрел в него на приближающиеся суда.
– Ну да. Это они. Так вот. Судно, которое вросло в лед, скажем так – обычное торговое судно, построенное в начале двадцатого века. Во время очередного рейса, когда судно было недалеко от побережья, у берегов Аляски, погода ухудшилась, а само судно застряло во льдах. Команда корабля сошла с него и оставалась на материке, пока, где-то спустя неделю, погода не улучшилась, что было поводом для команды вернуться на судно и продолжить свой путь. Однако, довольно скоро судно вновь оказалось в ловушке. Вот только тут уже не было городов поблизости. Но берег был. Команде судно не оставалось ничего, кроме как устроить лагерь, но находился он довольно далеко от зажатого льдами судна. Где-то месяц команда вот так ждала, а когда погода более-менее наладилась, когда все бури кончились, они возвращаются к тому месту, где должно быть судно и что они видят – его там нет! Все, судно пошло ко дну, после всех передряг, которые выпали на его долю. Так подумали они, но произошло все иначе. Судно оказалась в полсотни милях от того места, где его на месяц оставили моряки. Об этом им сообщили местные охотники. Команда добралась до него, сняла с него груз и бросила на произвол судьбы. На протяжении полувека судно видели дрейфующим во льдах и все больше льда было на нем. Когда его видели последний раз, то не сразу поняли что в глыбе льда находится судно. А затем оно бесследно пропало и найти его не смогли. Считается, что либо оно наконец ушло под воду, либо так и дрейфует во льдах. Как мы видим, под воду оно не ушло.
Писатель закончил рассказ об одном из судов.
– Вы, судя по всему знаете о каждом судне. Продолжайте, – сказал ихтиолог.
– Не о каждом, – после глотка из фляги сказал писатель, – про парусник не знаю, а вот про сухогруз…
– Зато я знаю, – отозвался капитан, перебив писателя, – это «Копенхавн». Пятимачтовый, стальной красавец, – с чувством гордости сказал капитан, – это, можно сказать, корабль стыка веков, стыка технологий. Парусник, оснащенный как межатлантический лайнер. Но в одночасье он пропал, словно испарился. Шесть десятков людей на борту пропали вместе с кораблем. Поисковые операции успехом не увенчались, а на комиссии было объявлено, что судно погибло «ввиду действия неопределенных сил стихии». Может это был айсберг, на который судно могло налететь, может быть шторм, погубивший судно – это точно неизвестно. В тридцать пятом году, то есть, спустя семь лет после катастрофы, в южной части Африки были найдены семь скелетов европейцев. По остаткам бушлатов, в частности пуговицам, установили, что погибшие относились к торговому флоту Дании. Похоже, что это были спасшиеся тогда с судна моряки. Потом, как это уже положено, – с улыбкой сказал капитан, – то тут, тот там моряки встречали пятимачтовый парусник, который неожиданно появлялся, чаще всего в тумане, и также неожиданно исчезал. Все как один говорили – это «Копенхавн». Если мы сможем выбраться, то обязательно найдите информацию про это судно. Этот красавец…чудесное произведение. Вы и сами сейчас его видите во всей красе.
