Александр Полуполтинных
Очерки. Том второй
Крестоходцы
Теперь попытаюсь рассказать о людях, которые ежегодно идут в крестный ход. По наблюдениям отца Андрея количество крестоходцев с каждым годом остаётся одним и тем же – около 40 человек. Один раз как-то пошло 52 человека – но это максимальное число. Нынче – 33. Когда нас всех переписали возле Пантелеймонова храма в Куке и прозвучало это число, отец Андрей улыбнулся:
– В чешуе, как жар горя, тридцать три богатыря!
Потом к нам присоединились ещё пять человек: Николай со своей дочкой Вероникой, ещё один мужчина, которого я уже видел в крестном ходу в 2009 году, а также мой приятель и соратник Сергеич с сыном Колей (приехали вечером на электричке в Сохондо). Итого – 38 человек. А если со священником и двумя водителями, то 41. Человек 14 из этого числа – мужчины, остальные – женщины. И пятеро детей – две девочки и трое мальчишек.
Сам я держался в стороне от всех, в разговоры и в дискуссии не вступал – вообще, крестный ход не место для каких-либо лишних разговоров. Хорошо знали меня только Олег Якушев и Сергеич. Да ещё встретивший нас на Яблоновом хребте Костя Шлямов кое-что поведал обо мне крестоходцам: что я казак, что я блогер… Когда он обо мне рассказывал, я скромно лежал под берёзой на травке и только голову приподнимал, чтобы обозначить своё присутствие – ведь народ хотел видеть того, о ком рассказывает Костя.
Не знаю, кто впервые пошёл в крестный ход, кто во второй, третий раз. Якушев, например, принял участие в 14 шествиях на Иргень из 15, а Сергеич, вообще, не пропустил ни одного. Для меня это молитвенное путешествие стало третьим.
Отрадно, что абсолютно все, кто пошёл, этот крестный ход его достойно выдержали. Многие очень сильно стёрли ноги, но, несмотря на боль, вставали и шли, когда поступала команда начинать движение. Мужчины помогали женщинам нести их увесистые сумки, которые они неосмотрительно взяли с собой в первый переход. Несколько мужчин несли хоругви, постоянно меняя друг друга…
Немного хлопот доставили мальчишки, которые мало понимали для чего их взяли в крестный ход. При каждой возможности они порывались занять место в машине, чтобы проехать какую-то часть пути. Те кого, не брали, устраивали сидячие забастовки. Но это мелочи. Но и они в последний день присмирели, стали вести себя лучше.
Поразил меня приятель Шлямова Николай, который решился присоединиться к крестному ходу со своей дочкой 6-летней Вероникой. У них ни палатки, ни тёплых вещей, ни подходящей обуви не имелось, но они дошли до конца, а отец Андрей ещё и покрестил в Хилке Веронику.
Молитва
Закончу я свой рассказ о крестном ходе на Иргень тем, с чего начал. С вопроса: зачем это всё, вообще, нужно? И опять отвечу на него так – каждый сам определяет для себя смысл этого шествия.
Есть, наверно, и общий смысл Иргенского крестного хода. По преданию трое воинов являлись бурятским пастухам в этих местах и просили их помнить, что это место святое и что люди не должны забывать его. А когда однажды церковное начальство запретило сюда крестные ходы, то в последующие годы начались засухи, неурожаи, падеж скота и прочие беды. По требованию народа крестные ходы опять возобновились, и все несчастья прекратились. Поэтому каждый из идущих на Иргень чувствует себя ответственным, что он выполняет очень важное богоугодное дело, посвящая это шествие памяти Иргенских мучеников.
И потом, крестный ход – это ещё и попытка стать ближе к Богу, некий подвиг, то есть подвижничество. Вспомним, сколько народу пришло в Москве поклониться Поясу Богородицы. Многие и многие тысячи. Люди сутками стояли в гигантской очереди, терпя всяческие неудобства и усталость. Хотя недалеко в соседнем храме свободно хранится такой же пояс (его часть), но такого паломничество туда не наблюдалось. В чем тут дело? Да в том, что терпя какие-то лишения, человек совершает жертву во имя Бога, трудится и физически и духовно. В этом смысл. Так и крестный ход – это отказ от благ цивилизации, ежедневных удобств, жертва во имя Божие.
Я уже писал, что всю дорогу крестоходцы пели Иисусову молитву. Каждый день совершались вечерние и утренние совместные вечерние молитвы, читались молитвы перед вкушением и после вкушения пищи. Два раза молебны проходили в вагоне-церкви во имя Святителя Николая, а также в приходе Покрова Пресвятой Богородицы пос. Яблоново. Этот приход существует с конца прошлого года, отремонтирован и содержится силами сельской общины. Батюшки там нет, однако есть возможность поставить свечи, помолиться. Порядок поддерживает староста. Батюшка отец Андрей изготовил для прихода иконы, на которых изображены святые, которым молятся в большинстве случаев. Само помещение небольшое, в нем постоянно надо топить печь, потому что здание сложено из тонких брёвен. И хотя люди говорят, что здесь до революции жил священник, отец Андрей с этим не согласен. Скорее всего, здесь размещался гостевой дом, в котором, возможно, останавливался на время приезжающий священник.
На Иргени большинство крестоходцев исповедались, а на другой день причастились. Молитвы перед причастием совершались как общие, так и отдельно многие читали, уединившись в сторонке. Кульминацией крестного хода на озеро Иргень – это чтение Псалтири у костра. Ближе к полночи все усаживаются вокруг костра с Псалтирью, зажигают свои фонарики и ровно в двенадцать начинается чтение, которое длится до самого утра, пока Книга не закончится вся. Не все, конечно, высиживают всю ночь, я ложусь, посидев у костра часа полтора, потом иду в палатку и долго ещё слышу негромкие голоса.
В пятницу 5 июля к часовне съехалось множество людей. Кто-то насчитал 12 больших автобусов, а уж личных машин – без счёту. Отец Андрей крестил по традиции желающих в Хилке, надев «штаны» от общевойскового защитного комплекта и стоя в них в воде. Молебен проводил архиепископ Евстафий. Сначала он отслужил молебен святым Иргенским мученикам, а затем поминальную литию по всем воинам, «казачкам», которые упокоены на безвестном Иргенском кладбище. А сколько их здесь, одному Богу известно…
Июль 2013
Рождество в Краснокаменске
В Краснокаменске есть церковь Спаса Нерукотворного. И уж коли судьба привела меня сюда, то у меня сразу возникла мысль побывать в ней на Всенощном бдении в Рождественскую ночь. Особого труда это не составило. В Краснокаменске работает служба такси, мне подсказали несколько телефонов диспетчерских, и скоро я стоял перед высоким, величественным, из красного кирпича, храмом.
Ночь стояла морозная, из-под самого высокого купола валил гутой пар. В храме уже собралось множество народа, и я какое-то время находился в притворе, не имя возможности пройти в центр. Но, как это бывает, люди выходили один за другим, пробираясь к выходу и образовывая живой коридор, по которому, имея сноровку, я продвинулся ближе к середине. Вскоре, шаг за шагом, я оказался напротив царских врат.
Меня поразил оригинальный иконостас – целиком сделанный из латуни, немного уже побуревшей, но в отсветах паникадила и горящих свечей отливавшей золотым сиянием. Свод храма очень высокий, окрашенный в голубой и синий цвета. Я отметил хорошую акустику: когда священник заговорил, мне показалась, что звук идёт через колонки, как в нашем Кафедральном соборе. Но никаких колонок я не увидел. Балкончик, где размещался хор, украшен красивой гирляндой из хвои с вплетёнными красными ленточками. Кстати, хор мне показался тоже очень необычным: я бы назвал его распев народным. Порою вместо молитвенного пения мне слышались нотки фольклора, причём девичьи голоса звучали чисто, озорно. Не хватало только залихватского «у-ух!» в конце. Зато я впервые очень чётко услышал «Иже херувимы…» Это, действительно, ангельское исполнение.
Батюшка служил без дьякона, живо. Даже чаши вынес, держа по одной в каждой руке.
В храме стояли четыре ёлочки, по-домашнему украшенные «дождиком» и игрушками.
Я пробыл в храме до конца литургии. Мне очень понравилась служба. Так как и священника, и хор я слышал прекрасно, это позволило максимально сосредоточиться на ходе богослужения.
Когда бы я побывал здесь, если бы не командировка?
2012 г.
Мысли о постном столе
О кухне батюшки Гермогена
За сегодняшний день ничего значимого в моей жизни не произошло. Спал, как и подобает пенсионерам, до 10 часов, потом утренний чай с супругой (она, кстати, по утрам пьёт кофе). Стол у нас сейчас постный, поэтому никаких излишеств. Я по утрам завариваю себе мюсли – насыпаю половину обычной пиалки, бросаю щепотку соли и заливаю кипятком. Сегодня за неимением мёда добавил в мюсли ложку сахару…
Насчёт поста мы с женой сильно не заморачиваемся, хотя Наташа порою в растерянности: что варить? Я ей говорю:
– Зайди в Интернет, найди «Кухню батюшки Гермогена», спиши рецепты…
Иеромонах Гермоген (Ананьев), начальник кухни Свято-Данилова монастыря – знаменитый в своём роде человек. Я видел его на обложке книги в лавке кафедрального собора – там такой Гермоген, трудно, глядя на него, поверить, что он ведёт монашеский образ жизни, и вообще когда-нибудь постится. Есть передачи на телевидении с его участием, он частый гость редакций центральных газет (вот, например, в «Труде» интервью с ним).
Жена посмотрела:
– Ну, знаешь, там такие ингредиенты, что нам они не по карману: «картофель с орехами и гранатами» или «грибная солянка с сушёными белыми грибами»… Мы уж как-нибудь так…
Заговорили про белые грибы. Наташа рассказала, что одна знакомая женщина заказывает белые сушёные грибы в Новосибирске.
– Может, Андрею Хрущёву позвонить, чтоб выслал? – спросил я.
– Да ладно, обойдёмся уж без белых…
Постимся, как можем
Пост – дело сугубо индивидуальное, я так считаю. Наташа моя всё не может понять, почему в пост запрещено молоко? И, вообще, она читает сайт «Матроны.ру», на котором умные женщины обсуждают премудрости православной жизни. Там порою такие дискуссии! Например, желатин – постный или скоромный продукт? Или почему миряне монастырским постом должны поститься?
Я такими рассуждениями голову себе не забиваю. Вообще, стараюсь не думать о том, что ем. Со второй недели поста потребность в пище всё меньше. Наедаешься уже и тарелочкой постных щей. Конечно, после тарелочки надо подождать немного, «чтобы питательные вещества до мозга дошли». Главное – не суетиться и не делать из еды культа. Я знаю некоторых православных, у которых в пост фантазия на постные блюда так и прёт. Чего там только не придумают! Гермогену и не снилось. И майонезы постные, и ананасы жареные, и салаты фруктовые, и всякие торты… Я считаю, что не честно себя обманывать и заменять обычные продукты на якобы постные. Что ж нельзя что ли потерпеть сорок с небольшим дней без всяких вкусностей?
Продуктов, которые можно употреблять в пост, более чем достаточно: картошка, баклажаны, фасоль, горох, чечевица, лук, макаронные изделия, томаты, орехи, кукурузные хлопья и т. д. – ешь не хочу! Ещё и меру в этом всем знать. По вечерам мы пьём зелёный чай с голубичным вареньем, хорошо идут сухари с изюмом и овсяное печенье. Вместо конфет – мёд, халва, курага, финики… И когда я ем отварную картошечку и закусываю квашеной капусткой с лучком и брусничкой, то чувствую себя настоящим русским человеком.
Для меня главное в посте – не гневаться на ближних, лишний раз доброе слово им сказать, помочь в домашних хлопотах жене, откликнуться на чью-то просьбу – в общем, попытаться быть совершенным, как Отец Небесный… Не всегда это удаётся, но думать и стремиться к этому надо постоянно.
И никаких отмазок!
Некоторые ищут причины не соблюдать пост – болезнь какая-нибудь хроническая обнаруживается. Кто-то говорит: «А как же в Сибири без мяса-то?» и отправляет в рот котлетку. Другой говорит: жена не постится, и я не буду! Другого на свадьбу позвали, на поминки, на день рождения – как там откажешься от вкусного? Если в поездке (это у казаков частенько), то значит, в походе – не грех и супца с мясом, и поз штук пять заказать в придорожном кафе. Я всё думаю: война что ли, что он считает себя в походе? Или что, он трое суток не ел (хотя только из дома)? Да, не спорю, бывает, что есть надо всё равно в том же кафе, а там, кроме свекольного салата из постного ничего и нету. Я, например, заказываю две порции свёклы – и без майонеза! А что делать? Чем-то всё равно можно и надо пожертвовать. Взять ту же картошку, а котлетку не брать.
И опять же, еда – дело не главное. А главное – не хамить, не матюгаться и плохо о людях не думать. Как сказал один святой отец: «Всё ешьте, только друг друга не ешьте!»
28 марта, 2013
Массовое крещение на реке Ингода
1025-летие Крещения Руси и 25-летие возрождения веры в России
Утром я стоял в соборе на службе. День задался солнечным, и я, как и хотел, надел свою новую белую форменную рубашку. Пока шёл к собору размышлял: праздник сегодня действительно великий – 1025-я годовщина Крещения Руси. Про эту дату скажет в своём слове Патриарх Кирилл, находящийся в эти дни в Киеве: «…В каком-то смысле, мы празднуем не только 1025-летие нашей истории, восходящей к крещению в Днепре, но особым образом отмечаем 25 лет, которые прошли со дня празднования 1000-летия Крещения Руси. Это годы второго крещения Руси, это годы преображения жизни наших народов и нашей Церкви…» Вчера состоялся автобусный крестный ход к Поклонному кресту и молебен на Яблоновом хребте, а сегодня предстояло пройти до берега реки Ингоды, где должно совершиться беспрецедентное для нашего края событие – массовое крещение всех желающих. Ещё я думал, переживал о нашем казачестве: придут ли на это мероприятие казаки, которых я вчера оповещал? Во время завтрака мне позвонил Григорий Родионов, член правления ЗВКО, который не так давно в войске.
– Мефодич, ты пойдёшь?
– Конечно.
– А не получится, что мы с тобой вдвоём там будем?
– Да хоть и вдвоём, а идти всё равно надо…
Но в результате нас оказалось трое, а точнее четверо – я, Григорий и Володя Погосов, который привёз ещё кадета Егора Казанцева. Егору предстояло принять Таинство Крещения в Ингоде. Володя тоже, как и Григорий, в белой рубашке, так что все мы выглядели достойно.
Видел я в храме бывшего войскового атамана А. В. Богданова, и бывшего городского атамана А. П. Шешукова – вот и всё казачье войско.
Ближе к началу крестного хода я поглядывал на часы – ведь я просил казаков быть в храме в 11:30 ч. Но стрелки неумолимо бежали, а казаки всё не появлялись. Не пришли. Как всегда: каждый посчитал, что «в Красной армии штыки, чай, найдутся, без меня большевики обойдутся…», а в итоге не пришёл никто. Жаль, жаль, жаль…
Трус не играет в хоккей, и курит, курит, курит…
В 12 часов, когда начался крестный ход, солнце уже нещадно палило. Григорий всё спрашивал: надеть ли фуражку, боялся, что напечёт голову, то жаловался, что ему жарко… Я отвечал, что это всё искушения – бесы пытаются его донять, чтобы он плюнул на всё и ушёл…
– Хрен им! – говорил Григорий и шагал.
А я думал, мы-то идём в белых рубашечках с коротким рукавом, а каково владыке сейчас? Он-то в подряснике, рясе, затянут поясом, сверху саккос (верхняя одежда), на руках поручи, на голове митра… Не говорю уж о монахинях, которые, вообще, в своих чёрных облачениях, как в бутылках, только лицо одно открыто.
По пути Григорий рассказывал интересные вещи, которые он сам за свою жизнь себе вывел, а теперь учит других:
– Если человек курит, то он трус.
Володя с ним не соглашался:
– А как же на войне? Многие герои курили!
– Я и сам курил в детстве, да ещё как! По пачке выкуривал за час! – говорил Григорий.
– Значит, трусил! – улыбался Володя.
А я шёл и думал, как много себе люди придумывают разных теорий. Я и сам раньше увлекался «дегенералогией» Григория Климова. Делал выписки, а потом высматривал в людях приметы, «чем Бог шельму пометил». Явно Григорий книги Климова не читал, а то такое бы наговорил про окружающих!
Казаки помогают полицейским наводить порядок
Наконец, возле музыкальной школы им. Будашкина свернули к Ингоде. Пение молитв прекратилось, и народ рассеялся по берегу. В теньке под тополями поставлены столы, где шла запись желающих покреститься. Некоторые пришли даже с паспортами. Мы с Егором подошли, он назвал свои имя, фамилию. Больше ничего не спрашивали. Священников много, их плотно окружали люди. В сторонке предусмотрена раздевалка, многие переодевались в длиннополые крестильные рубахи, но многие одеты в купальники, кто и в семейных трусах. Сначала состоялось помазание, потом началось и само Таинство Крещения. В воде устроена купель, сколоченная из досок в виде квадрата, со ступенями. За ней в воде по пояс стояли три священника и окунали всех с головой в воду. Сначала детей, потом мужчин, за ними пошли женщины. Но очерёдность эту не всегда соблюдали, поэтому не обошлось без суматохи, дети дружно плакали, люди кричали. Возле купели скопилась масса народу: и крещаемые, и их «группы поддержки», и фото- и видеохроникёры… Мои попытки приблизится к купели и сделать хорошие сюжетные снимки вначале не имели успеха. Но скоро один из организаторов мероприятия (видимо, молодой человек с епархии) стал просить полицейских навести порядок, встать кордоном возле воды и не пропускать всех подряд. Подошёл этот молодой человек и к нам, казакам. Мы согласились и встали в одну цепь с полицейскими. Пропускать людей к воде стали с правой стороны, а выход сделали слева. Скоро установилась правильная очередь, и дело пошло без лишней суматохи, а то до этого священники пытались призвать народ к порядку с помощью своих зычных голосов, что, однако, успеха не приносило, а от работы отвлекало.
– Поздравляю тебя, Володя! – сказал я. – Первый раз выполняем полицейские функции!
– Нет, – ответил Володя. – Я это только помочь… и всё!
– А я с удовольствием! – продолжал я. – Дело мне знакомое. Вот уеду в Анапу, пойду там сразу в казачью дружину записываться!
Народу, желающего принять крещение, становилось всё меньше, очередь иссякла, и скоро трое священников остались у купели одни – дело сделано!
28 июля, 2013
На православной выставке-ярмарке
Побывал на православной выставке-ярмарке «От покаяния к возрождению России», которая проходит с 26 по 31 июля в Выставочном центре «Забайкальский» в Чите (ул. Ленина, 1)
Странно видеть рядом со святынями (старинными чудотворными иконами со следами мироточения и кровоточения и мощевиками), привезёнными из разных уголков России, книги, диски, кагор и прочие вина, конфеты, мёд, одежду и даже мужские трусы из бамбука…
Войдя в помещение выставки, Наташа сразу остановилась у книжного развала, а я, сделав несколько шагов вперёд, очутился пред старинным образом.
– Приложитесь, – сказал благообразный мужчина, стоявший рядом, – это Николай Чудотворец. 17 век…
Я, перекрестившись, поцеловал икону.
– Требы заказывайте, – посоветовал мужчина.
Поблагодарив, я прошёл дальше по рядам. Иконы (писаные и софринские) золотились в каждой экспозиции, и, конечно, цепочки, крестики, браслеты с образками, свечи, подсвечники, шкатулочки, ладан, оливковое масло, елей, статуэтки ангелов, панно с молитвами, платки – просто глаза разбегаются! Всюду плакатики: «Мы молимся за безплодных. Мы молимся за безчадных», «Молитвы против пьянства, наркомании, блуда» и т. п. Вижу владыку Евстафия, разговаривающего с женщиной за прилавком. Здесь много священников. Из знакомых замечаю отца Александра из Шилки. За некоторыми прилавками монахи и монахини. У ларца с мощами выстроилась большая очередь. Старый монах накладывает на головы склонившихся над мощами ладонь, шепчет молитву…
Странное чувство возникает у меня на этой выставке-ярмарке. То ли молиться, то ли ходить по рядам как зритель?
Дома с женой, вернувшись с выставки с книгой Зои Вознесенкой, мёдом, вином и двумя рушниками, обсуждали посещение Выставочного центра.
– Не пойму, – говорит Наташа, – это ведь не храм, а женщины при входе надевали платки… И вообще, я считаю, уместней разместить иконы и частицы мощей в том же Воскресенском храме…
– А я всякий раз чувствовал себя неловко, когда проходил мимо лавок, где предлагали заказывать молебны. Причём, всё расписано – от чего конкретно помогает, и стоимость указана… Думаю, у журналистов типа Ильи Баринова много будет ёрничанья по этому поводу… Будем надеяться, что заплатив за тот же мёд или вино, часть денег пойдёт на нужды монастыря, на благотворительность, – делюсь я.
– А я подумала, что вот люди заказывают эти требы, чтобы за них где-то в монастырях молились (одна даже на всю жизнь хотела заказать), и этим самым как бы снимают с себя обязанность молиться самим.
– И слава Богу, пусть монахи молятся, они этим живут! А мы, грешные, часто в суматохе про это забываем…
Так мы сидели и разговаривали, ища ответы на вопросы, возникшие при посещении Выставочного центра. В последнее время мы много читаем православной литературы, читаем и слушаем лекции протодиакона Андрея Кураева, который много даёт нам в понимании смысла православия. Например, Наташа привела такой пример из Кураева:
– Вот женщина видит храм, и у неё возникает мысль зайти, поставить свечу, помолиться… А потом она вспоминает, что она без платка, в брюках – и проходит мимо. А теперь вопрос: кто хочет, чтобы мы не ходили в храм? Правильно – дьявол! Значит, если бы женщина зашла в храм «не по форме», она бы угодила Богу.
Поэтому встречаясь с чем-то странным, мы пытаемся объяснить это с богословских позиций, а не по тому, что судачат набожные старушки.
А в целом, такая выставка – дело хорошее. Люди идут, кто-то специально, а кто-то мимоходом, заодно с посещением супермаркета, находящегося в этом же здании. И, может, кого-то эта выставка приведёт в храм.
30 июля, 2011
