Александр Михайлович Кротов
Дожди-неразлучники
– Зачем ты применяешь в разговоре со мной эти шаблонные оценочные суждения? – включил Руслан «следователя».
– Извини, я тебя чем-то задела. Не хотела тебя обидеть, – потупила взгляд Даша, но поддержала эту игру.
В своём репертуаре она имела больший арсенал тактик поведения: от «стеснительной девочки» до настоящей «стервы». Правда, последнюю модель поведения она освоила ещё не слишком хорошо, как ей казалось, поэтому чаще использовала более известные и удобные для себя приёмы.
– Обидеть не получится, – строго сказал Руслан. – Я не понимаю, о чём ты говоришь, когда озвучиваешь свою мысль о том, что я не изменился.
– Я это сказала, чтобы просто что-то сказать. Просто я приехала сюда из-за уважения к Грише. Встретила тётю Аню, тебя. Здесь… здесь такая обстановка, как там, у нас, в посёлке. На мгновение я почувствовала себя там. Почувствовала себя семнадцатилетней. Почувствовала себя в знакомой атмосфере. Вы переехали в большой город, но настроение своего дома забрали с собой. Я будто на мгновение переместилась во времени назад. Как дежавю, только более ощутимое. Это было странно. Теперь прошло.
Руслан понял, что Даша просто пьяна. Вероятно, она не ела весь день из-за занятости на работе, потом приехала с Гришей сюда, почему-то решила выпить, почему-то решила остаться.
– У тебя всё в порядке? – с заботой в голосе спросил Руслан. Он сменил свой тон, стал максимально доброжелательнее, проявив желание помочь.
– Да, у меня всё хорошо! – быстро проговорила Дарья. – Всё хорошо, спасибо!
– Я рад за тебя и за Гришу, – сказал Руслан то, что должен был сказать. – Гришу я знаю давно, он хороший человек. Меня выручает. А ему я пока ничем помочь не могу.
– О чём ты? – немного встревожилась Даша.
– Ни о чём, – сказал Стахов, поняв, что «ляпнул» лишнее. – Просто сейчас он выручил меня деньгами. Когда-нибудь я выручу и его. Всё нормализуется.
– Когда вы с Гришей вышли, твоя мама сообщила, что ты больше не работаешь в полиции, – сказала Даша. – Могу помочь тебе с работой.
– Это было бы очень кстати, – сказал Руслан. Он пока совершенно не знал с чего начать свои поиски.
– В нашем офисе охранник на пропускном пункте увольняется, я могла бы попросить руководство устроить тебя на это место, работа не пыльная…
– Нет, спасибо, – сказал Руслан, почувствовав некоторую обиду.
Неужели некогда скромная и тихая девочка могла так над ним издеваться? А с другой стороны, чего плохого в желании помочь?
Но Даша не смутилась:
– Понимаю, тебе, возможно, трудно так менять свою профессиональную деятельность, но на первое время это вполне хороший вариант. Потом что-нибудь подыщешь.
Она по-прежнему вертела в руках смартфон. Вероятно, она уже хотела позвонить Грише или вызвать такси.
Дождь за окном не прекращался. Тьма проникла в дом, закрасив светлые тона и превратив отчётливые образы в смутные очертания. И светлая, даже бледная кожа рук и лица Даши потемнела, будто от какой-то невообразимой болезни. Руслан тряхнул головой, чтобы испарить это наваждение, которое слишком красочно нарисовало в его скудном воображении нереальный недуг. Это действие помогло совсем ненадолго, тогда Стахов включил на кухне свет. Тьма отступила, стало немного проще.
– Я благодарю тебя, – честно сказал Руслан, его обида улетучилась, как и мрачный визуальный морок. – Мне действительно сложно сменить сферу деятельности после того, чем я занимался. Я любил свою работу.
– Неужели ничего нельзя сделать, придумать?
– Может быть, можно что-то сделать, придумать. Но я пока в тупике.
– Главное, не опускать рук, – начала свои нравоучения Дарья. – Всё обязательно будет так, как должно быть. Думаю, твой отец тоже сталкивался с подобными трудностями, но достойно выходил из сложных ситуаций. Думаю, он тебе был хорошим примером. Помню, как его в посёлке уважали.
– Он действительно был для меня примером, – сказал Руслан. – До тех пор, пока я не узнал, на чём держится его уважение окружающих. На страхе и на выгоде. Мой отец был двуличным человеком, нечестным. Мне за него стыдно, я на него злился. Я клялся, что не стану таким, как он, оборотнем. Но получилось так, что закончить и ему, и мне пришлось одинаково. Только он так и не смог оправиться после увольнения и переезда в город. Возможно, мёртвые родственники своими визитами мешали ему взять себя в руки…
– Боже, что ты говоришь, – удивилась Дарья. – Это ужасно.
– Да, не каждый способен выдержать общение с человеком, которого похоронили много лет назад, вот и он не смог, – зачем-то поднял эту тему Руслан.
– Я даже не про это, у многих с возрастом случаются свои… отклонения, – сказала Дарья. – Просто не думала, что ты когда-то скажешь что-то плохое про своего отца.
– Всё плохое я узнал о нём незадолго до того, как мы расстались, – устало сказал Руслан и отвернулся в сторону окна.
– Кстати, ты помнишь, почему мы расстались? – Даша поспешила сменить одну неудобную для Руслана тему на другую, такую же неудобную. – Я вот не помню, если честно.
Девушка улыбнулась, заправив рукой волосы за ухо.
– Я тоже не помню, – сказал Руслан. – Память у меня хорошая, но никакая ностальгия в душе не держится. Значит, так было нужно нам обоим.
– Ты заговорил про душу, – вновь улыбнулась Даша. – Насчёт ностальгии – жаль. Искренне жаль. Это было хорошее время.
– Сейчас тоже всё неплохо.
– Кажется, ты немного груб.
– Извини, но ты сама сказала, что я остался таким же серьёзным и хмурым.
– Серьёзность и взгляд исподлобья не изменились. А интонации голоса, фразы. Это профессиональная деформация или ты просто решил показать, что я лезу со своими вопросами не в своё дело?
– Первое, – просто сказал Руслан, посмотрев в глаза Даше. Он не желал обижать девушку, ему даже хотелось с ней ещё немного пообщаться, но не так и не о том.
– Что ж, понятно, – сказала Даша. – Я ещё раз извиняюсь и повторюсь, что на мгновение я почувствовала что-то похожее на ностальгию, или дежавю. Не знаю. Со мной такого не было.
– Всё хорошо, – сказал Руслан Стахов. – Надеюсь, приглашение на вашу свадьбу ещё в силе. Мы придём с Кариной.
– И тётю Аню с собой возьмите, – напомнила Даша.
– Конечно, как же без неё.
Дарья попыталась вызвать такси через мобильное приложение, но у неё возникли какие-то проблемы, то ли со связью, то ли с не дешёвым телефоном.
– Знаешь, я наврала, – сказала Даша, перезагружая смартфон. – Я помню, как мы расстались. Не так давно ездила к матери, гуляла по нашему парку. Было лето, вокруг всё зелёное-зелёное, как когда-то тогда. И также пусто. Кому нужен этот парк в маленьком посёлке? Будто он там был в наше время только для нас. А сейчас он совсем пуст, по-настоящему пуст. Нет нас, и нет никого в этом парке. Я была во всех парках этого города. Нигде мне не было так уютно и хорошо, как там.
– Ты же знаешь, что этот парк хотели сделать для хосписа. Совсем не для нас. Пруд ещё не иссох? Огромные тополи ещё не спилили у трёх скамеек? – будто поддался настроению девушки Руслан.
Он вспомнил то глухое место на окраине посёлка, где хотели строить в начале девяностых элитную больницу, санаторий или даже хоспис, но планам не суждено было сбыться. А стройка начиналась глобально: снесли старое кладбище, быстро возвели фундамент и часть первого этажа здания, сделали парк. Ну, как парк. Заасфальтировали несколько дорожек, сделали часть ограждения, воткнули с пару десятков фонарей, благоустроили пруд, поставив с десяток простеньких скамеек. Место не пользовалось большой популярностью у местных жителей, ведь вокруг посёлка было поле и лес, от которых практической и эстетической пользы было больше. Да и старое кладбище всё ещё оставалось в памяти поселковых, не внушая особых комфортных чувств к этому месту. Даже молодежь там не собиралась шумными компаниями попить пиво по вечерам.
Даша с готовностью ответила на вопросы Руслана:
– Пруд? Пруд на месте. Затянуло его тиной, чистить некому. Фонари ни один не горит. Дорожки растрескались. Тополи стоят. А траву кто-то ещё косит. Только это осталось, как раньше.
– Раньше траву косил дед Кузьмич. Он договорился с администрацией, – немного испортил романтику воспоминаний Руслан. – Не думаю, что он ещё до сих пор жив.
– Да, он умер, – сказала Дарья, которая чаще ездила в посёлок, чем Руслан. – Но кто-то всё-таки косит эту траву.
– А урны на месте? – почему-то вспомнил про это Руслан.
– Да, – сказала Дарья, озарив кухонную атмосферу своей милой улыбкой. – Урны стоят на прежних местах. И там до сих пор чисто. Никто не мусорит…
– Потому что никто туда не ходит. В посёлке время остановилось.
– Ты прав, – согласилась Даша.
Напряжение в их разговоре пропало, и она немного медлила с заказом такси.
– Когда я в последний раз был в посёлке, у меня даже в мыслях не было сходить в парк. Посёлок для меня сузился. Единственное место, где я бываю, когда нахожусь там, это квартира моей бабушки.
– Как давно ты был там в последний раз? – спросила Даша.
Руслан не успел ответить на её вопрос. У девушки зазвонил телефон, и она поспешила принять вызов.
– Господи, – только и успела во время недолгой беседы произнести напуганная Дарья. И так бледная кожа её лица стала ещё белее, руки задрожали.
В это время на кухню пришла Анна Николаевна. Она с каким-то необъяснимо довольным выражением лица посмотрела на сына, потом на гостью. Её довольное выражение пропало, она спросила у Даши:
– Что случилось?
Девушка широко раскрытыми глазами смотрела куда-то сквозь Руслана и только спустя несколько мгновений смогла сказать:
– Гриша погиб.
Глава 3
На опознание Руслан поехал вместе с Дашей на такси. Девушка не плакала, но её сильно трясло и казалось, что она вот-вот упадёт в обморок. Ноги её как-то странно подкашивались, будто на короткие мгновения теряли способность держать вес стройного тела. Стахов деликатно придерживал девушку, стараясь быть не сильно навязчивым.
Наступила ночь, дождь не прекращал лить. В морге Руслан встретил знакомого врача, с которым они не раз пересекались по работе. Следователя Стахов тоже знал, но парень совсем недавно устроился в их отдел полиции после получения диплома и стажировки, поэтому не имел какого-либо веса в глазах Руслана. Впрочем, дело оказалось достаточно простым: Гриша не справился с управлением на мокрой трассе и улетел в кювет. «Мерседес» загорелся, водитель сгорел.
– Ты тут какими судьбами? – обрадовался врач-патологоанатом, увидев Стахова.
Руслан злобно посмотрел на старого знакомого и тот отошёл в сторонку.
– Я не смогу на это смотреть, – сказала Руслану Дарья. – Это невозможно. Это невозможно ужасно.
– Это формальная процедура, – сказал врач, который перестал радоваться своему знакомству со Стаховым. – Сейчас трудно опознать тело, но по остаткам одежды, наручным часам, украшениям, которые на нём были, можно установить личность.
– Как же экспертизы ДНК и прочее? – Дарья подняла свой испуганный взор сначала на Руслана, потом на патологоанатома. Не скрылся от её серых глаз и следователь Зотов, что стоял в стороне.
– Боже, ну какое ДНК, – взмахнул руками врач.
– У вас есть основания подозревать, что это не ваш будущий муж был за рулём? – спросил молодой следователь.
– Нет, – сказала Дарья. – И мне всё равно придётся смотреть?
В помещении пахло жареным мясом. Но ни у кого этот запах не вызывал аппетита.
– Я смогу опознать, – сказал Руслан. У него был иммунитет на такие зрелища.
– Нет, я должна, – собралась с силами Даша.
Врач, не дожидаясь каких-либо просьб, приподнял серую простыню, под которой лежало обгоревшее тело. Дарья тут же отвернулась, закрыв лицо руками. Стахов чуть дольше изучал останки, до тех мгновений, пока патологоанатом с недовольным видом не вернул простыню на место.
– Это он, – сказала Дарья, придя в себя. Она до сих пор сдерживала слёзы и не понимала, что происходит с её организмом, который не был привыкшим к таким ударам судьбы. – Его золотая цепь на шее, крест. Пиджак, кусок материи пиджака та же. Что тут можно разглядеть?
– Пошли отсюда, – повёл девушку под руку к выходу Руслан.
* * *
Они приехали в квартиру, где последнее время Григорий жил с Дарьей. Руслан не знал, чем он ещё может помочь девушке, которая понесла такую утрату в столь не предвещающий беды день. Ещё его терзали серьёзные сомнения, которые пока не сформировывались в конкретные выводы. Да, с выводами он не спешил, пытаясь принять действительность в том смысле, который диктовали обстоятельства.
За окном тихо моросил дождь, который не так давно плотным ливнем прошёлся по городу и окрестностям.
Дарья разулась, прошла на кухню, села за стол, положив перед собой мобильный телефон. Руслан тоже снял тяжёлые ботинки и медленно подошёл к девушке. Ему было неловко, но горечи утраты, как и в случае с отцом, он не чувствовал.
Он спросил:
– Чем я могу тебе помочь? Может, заварить чай, или ты выпьешь какое-нибудь успокоительное?
– Есть какие-то капли, сейчас их выпью, – неровно дыша, сказала Дарья. Взгляд её был отсутствующим, будто она не осознавала себя в моменте «здесь и сейчас».
– Кто из близких у тебя есть в городе? – спросил Руслан.
Ему хотелось уйти, чтобы не беспокоилась его жена, но он не мог оставить Дашу одну. Да и Карина в этот вечер ему так и не позвонила.
– Если бы я с ним поехала, то ничего бы не случилось, – сказала Даша и, наконец, заплакала. Её лицо исказилось гримасой отчаяния, по щекам полились нереально крупные слёзы.
– Чёрт, – тихо выругался Руслан.
Он ждал истерики немного раньше и уже надеялся, что этого не произойдёт. Ему повезло с женой: за всё время, что они были вместе, она ни разу не позволяла себе слёз.
– Он всегда быстро ездил, – начала причитать Дарья. – Я говорила ему, чтобы он быстро не ездил, а он ведь всё равно не слушался, он ведь привык, только на штрафы ругался, что по почте приходили. А у нас к свадьбе всё готово, и ресторан, и платье я купила, и кольца в шкафу лежат, единственное, что не успели букет подобрать…
Руслан налил из чайника воды в стакан, который поставил перед плачущей девушкой. Он хотел погладить её по плечу, но понял, что это будет выглядеть нелепо.
Девушка ещё немного попричитала на превратности судьбы, потом как-то резко взяла себя в руки, престав плакать. Руслан посчитал нужным разбавить послеслёзное молчание. Он сказал:
– Я понимаю, насколько тебе тяжело, и думаю, что тебе лучше не оставаться одной в такой день. Кто может приехать, чтобы поддержать?
– Никто, – спокойно сказала Дарья, попив воды. – Все далеко. Маму напрягать себе дороже, она распереживается сильнее меня. Уже поздно. Ты можешь остаться здесь, тут три комнаты, выбирай любую.
– Останусь, если ты хочешь. Лягу на диване в гостиной, – сказал Руслан.
Он чувствовал усталость, сегодня он рано встал и его день был совсем не простым. Тем более денег на такси у него не было: просить у Дарьи он не мог, а тревожить Карину не хотелось, она, скорее всего, рано легла спать.
– Хорошо, – согласилась Дарья. – Одеяло в шкафу.
Руслан хотел ещё что-то сказать, но не нашёл слов. Когда он вышел из кухни, Даша сказала ему в след:
– Это очень странно. Такого не бывает. Человек не должен умирать так быстро.
– Никто никому ничего не должен, – сказал Руслан. – К сожалению, так бывает.
– Тебя хоть что-то задевает, хоть что-то тебя трогает? – возмутилась Дарья. – У тебя всегда на всё одна и та же скучная рожа!
Руслан не знал, что на это ответить. Он только тяжело вздохнул и ушёл спать.
Быстро уснуть не получилось. Он анализировал ситуацию: в морге был не труп его друга, а кого-то другого. Выдали зубы. Гриша долго делал себе красивую улыбку, ведь в студенчестве с этим у него были проблемы. И, наконец, незадолго до знакомства с Дашей, он сделал себе идеальную улыбку. А у трупа сквозь обугленные, порванные щёки виднелись покрытые кариесом зубы, как у какого-то бомжа. Стахов не верил, что вставные зубы могли так обуглиться, столь реалистично имитируя кариес.
Утром он проснулся позже Дарьи. Девушка, по всей видимости, совсем мало спала, но была достаточно бодрой.
– Чем я тебе могу помочь? – вновь спросил мужчина. – Организовать похороны…
– Я уже всё организовала. Похоронные агентства звонить начали, как я включила телефон. Послезавтра похороны. В полдень. Приходи. Поминальный обед будет в том же ресторане, где мы хотели отмечать свадьбу…
Руслан пообещал быть. Он ушёл, хотя видел, как Дарье тяжело. Но что он мог сделать? Рассказать о своих домыслах?
В этой подмене был какой-то смысл и Дарье, видимо, не нужно было об этом знать. Или она тоже была вовлечена в эту аферу? Единственной точной мыслью Руслана в то утро было лишь то, что он не хочет принимать никакого участия в этой игре.
Позвонила Карина, узнала о том, что с ним всё в порядке, и он едет домой.
Но всё ли в порядке с Гришей. Этого Руслан не знал, и не стоило в это вмешиваться, ещё помня прикосновение глушителя к его голове. И Стахов успокоился.
* * *
Стахов приехал в пустую квартиру, Карина была на работе. Он поставил телефон на подзарядку, умылся, сделал яичницу, на которую обильно посыпал чёрного молотого перца и мелко нарезанного зелёного лука. Потом вскрыл банку со шпротами, нарезал огурцов, серого хлеба, на куски которого налил майонезного соуса – бутерброды удались. Ароматный чай в полулитровой кружке.
По телевизору шла какая-то непринуждённая хрень, но она отвлекала внимание, развлекала, и это было хорошо. Время перевалило за полдень. Безделье и обжорство немного успокаивали, скрашивали пустоту быта.
Звонок мобильного телефона застал врасплох, когда Руслан брился. На мгновение ему показалось, что это могла звонить Дарья. Сердце бешено застучало. Потом появились опасения – номер был незнакомым. Но трубку пришлось взять.
– Алло, – с осторожностью сказал Руслан.
– Руслан Петрович, здравствуйте! – быстрым голосом проговорила девушка. – Скажите, вы ещё в поисках работы?
– Да, – успокоившись, сказал Руслан.
– Отлично! Предлагаем завтра придти на стажировку в наш магазин на должность охранника. Скажите, магазин «Семейный» в микрорайоне «Тюльпаны», около строящегося гипермаркета – вам подойдёт по локации?
Это была окраина города, достаточно далеко. Но сидеть дома без денег слишком плохой вариант продолжения существования. Руслан согласился.
* * *
Продуктовый магазин, пристрой к панельной девятиэтажке, открылся в восемь часов утра. Руслану сразу же предложили провести пробный рабочий день, после чего начальник охраны быстро свалил в другой магазин, и у Стахова началась стажировка у будущего напарника, Алексея Мудова, полноватого мужичка, любителя посмеяться над ерундой. Стахову напарник не понравился, но что поделать. Это была работа, которую тоже кто-то должен был делать.
Они стояли с Алексеем на крыльце магазина. Покупателей в зале почти не было. Алексей курил, Руслан ёжился от холода – сегодня было дождливо и прохладно.
– В нашем деле главное что? – улыбался, передавая опыт, Алексей Мудов. – Правильно! Смекалка! Наши клиенты, в плане те, кто что утащить может, как думаешь?
– Не знаю, – вяло поддержал разговор Руслан.
– Это плохо, но ничего, научим! – Алексей легонько толкнул в плечо напарника. – Тут одно надо знать. Вором может оказаться каждый! Абсолютно! Школьники помладше часто воруют жвачки. Им строго грозим пальцем. Что с них взять? Дети! Школьники постарше и студенты воруют всё! Их тоже трогать нельзя, хотя раньше я и мог подзатыльник отвесить при конфискации. Но теперь же засудят, с работы выкинут. А оно мне надо? Также строго грозим пальцем. Алкаши и наркоманы. Тут уже жёсткость нужна, они могут быть в неадеквате! Бывает, до приезда ГБР приходится самому скручивать. Ну, тут можно не стесняться! Тех, кто богато одет, тоже смотрим. Тоже любят красть. Но их поймаешь, они в десятикратном размере расплачиваются, улыбаются и уходят. Развлечение у них такое, видите ли! Не хватает у них адреналина в жизни. Мы их ловим, только без грубостей. И им и нам приятно. Ещё бабушки. Тырят всё, даже то, что не надо. Потом у них инфаркты, инсульты. С ними аккуратнее. Отнял, что украли, потом отпускай. Они всё равно снова приходят. Лучше всего ходить за покупателями по пятам. Их это напрягает, морально давит, и они не воруют! Но это когда покупателей мало, или напарник, то есть я, в туалет не отошли. Или покурить.
– Ясно, – ответил Руслан, глядя на ленивую постройку большого короба, который будет гипермаркетом.
Алексей проследил за его взглядом.
– Да, – многозначительно сказал мужчина, выбрасывая мимо урны сигарету. – Вот, достроят, и к нам вообще ходить перестанут. Может, туда перейду работать, хотя, знаешь ли, не люблю я такие места. Шумно там. У нас тихо. Можно расслабиться, ведь если не расслабляешься, то это не жизнь!
– Да? – спросил Руслан.
– Конечно! – сказал Алексей, придерживая дверь напарнику, заходящему в помещение магазина. – Расслабление даёт ощущение гармонии с собой и миром. Пока ты расслабляешься, ты можешь почувствовать, сколько нервных клеток умирает вокруг у других людей! Те же продавцы, что торопятся, выставляют продукцию, их зовут на кассу и на отдел. Стресс! Или тётки, они пытаются вспомнить, что купить им надо сегодня, что дома закончилось, что приготовить. Рутина! У мужиков стресс, когда они не за пивом по акции приходят, а со списком от жены. Стоит такой дурень, и мне говорит: а где тут туалетная бумага. Да вот же у тебя перед глазами, кретин! А мыло? Мыло чуть левее, придурок! У него, наверное, тоже стресс. Ну, от того, что он придурок…
– Зарплату тут не задерживают? – спросил Руслан.
– Такую зарплату грех задерживать, – вздохнул Алексей.
Несколько часов прошли для Руслана как несколько дней. Камеры, покупатели. Единственное развлечение – поход в туалет на заваленном всякой всячиной складе. Нужно было пройти так, чтобы всё не свалилось. Своеобразный «Форт Боярд».
Главным мучением были байки Алексея. Их было немного, и они часто повторялись. Под вечер они закончились, и им уже не о чем было поговорить. Последней грустной мыслью Мудова была та, что возможно одного охранника скоро сократят, и они будут работать поодиночке за ту же зарплату, ведь грядущее открытие гипермаркета по соседству ничем хорошим для работодателя не грозит. И когда Алексей заткнулся, Руслан начал чувствовать себя лучше. После всех случаев с работы, сплетней, армейских баек и семейных проблем нужна была тишина.
Но тишина была недолгой. В магазин зашли трое парней. Им было чуть за двадцать или около того. Спортивная одежда, неспортивное поведение, всё то, что так не нравилось адекватности, неизвестно откуда взявшейся внутри Руслана. Не считал он себя эстетом, а тут такое.
Алексей начал рассказывать какой-то случай из жизни, но Руслан решил проследить за парнями, чтобы не слушать очередной неинтересный бред. Напарник этот порыв поддержал.
Пока Руслан стоял над душой у парней, один из них смял шоколадное яйцо, что находилось на детском стенде. Парням это показалось смешным. Алексей жестом показал, чтобы бывший следователь не вмешивался, но Руслан вмешался.
– Пацаны, так нельзя, – сказал он.
Ответы парней были один остроумнее другого:
– Ты о чём?
– Нельзя Машку за ляжку!
– Нельзя быть охранником в магазине!
Руслан спокойно сказал:
– Оплатите яйцо.
На это был обсмеян, три раза послан, два раза получил цитату о том, что клиент всегда прав, и один раз ему попытались пояснить о том, кто он такой. Под этот поток общего сознания парни купили бутылку лимонада и две булки, потом вышли из магазина. Руслан вышел за ними на крыльцо, где его встретил Алексей с дымящейся сигаретой и советом расслабиться, и что в случае чего «продавцы всё купят».
Расслабиться у Руслана не получилось. Через несколько минут, длившихся для него часами, в магазин зашли двое парней постарше предыдущей троицы. Но они были сильно пьяны и слишком веселы. Вели себя также нагло и вызывающе. Руслан не стал к ним подходить, но по не очень качественному изображению с камеры заметил, будто бы один то ли в шутку, то ли всерьёз положил себе в карман дождевика, похожему больше на плащ-палатку, бутылку водки. Руслан тут же пошел разбираться. Алексей, нехотя, с кряхтением, последовал за ним.
– Пацаны, не нужно ничего класть себе в карманы, – сказал Руслан.
– А ты поищи у меня в карманах, – сказал тот, что пришёл в майке и растянутых спортивных штанах.
Другой посетитель, в зелёном дождевике, сказал:
– До кассы я имею право где угодно донести товар, если у тебя тут нет нормальных тележек!
– Так-то он прав, – тихо сказал Алексей за спиной Руслана.
– У входа в магазин есть и тележки, и красные корзинки, – сказал Руслан. Он, по сути, ничем сегодня не занимался, но страшно устал.
– Я их не увидел, – сказал «плащ-палатка» зачем-то накинув капюшон.
– А мне они не понравились, и что вообще с того? – сказал мужчина в майке.
– Извините, мужики, идите на кассу, – сказал Алексей.
– Он на мой вопрос не ответил! – подступил к Руслану более разгорячённый покупатель.
– Куда нам идти советовать не надо, понял? – встал за спиной товарища «плащ-палатка».
Узкий проход стеллажей и слишком сильный напор двух пьяных мужчин заставил Руслана прижаться к колонне между отделами с соками, лимонадами, и холодильником с пивом.
– Ты кто такой? – спросил у Стахова небритый мужчина в грязной майке. – Ты вообще служил?
Теперь Руслан мог его хорошо рассмотреть, как и почувствовать его запах пота, перегара, сигарет, дешёвого дезодоранта, гнилых зубов.
– Дерьмо должно говорить громче! – сказал мужчина, наступив кроссовками на носки ботинок Руслана.
Алексей стоял рядом, но ничего не сделал. «Плащ-палатка» взял с пристенка бутылку лимонада и начал пить. Руслан вспомнил, что вроде бы как пить они тоже имеют безостановочное право, только потом нужно расплатиться…
Но к чёрту всё!
Руслан ударил вонючего собеседника лбом в нос. В этот момент товарищ вонючки бросил в Руслана бутылку лимонада «Байкал». Пластмассовая болванка комично ударилась в затылок кровоточащего носом алкоголика.
Тогда второй алкоголик попытался ударить Руслана рукой, но мужчина среагировал раньше. Аналогичным, но более точным ударом в область челюсти он буквально срубил бросателя бутылок рядом со стеллажом с дешёвым шампанским, что сейчас распродавали по акции. Тот, падая, задел стеллаж и с задорным звоном повалился на кафельный пол в сопровождении нескольких бутылок, содержимое которых тут же растеклось по полу торгового зала.
Мужчина с кровоточащим носом тоже попытался ударить Руслана, но получил удар ногой по колену и упал прямо на товарища в сладкопахнущую лужу с осколками. Кто-то из них попытался подняться, но Руслан смог успокоить «неваляшку» точным ударом носка ботинка в лоб. Никто больше вставать не хотел.
Алексей многократно нажимал на тревожную кнопку. А Руслан опомнился только на крыльце магазина, когда держал в руке зажжённую сигарету. Мудов твердил Стахову, что он крут и что всё будет хорошо.
ГБР приехала синхронно с полицией. Когда Руслан вышёл из магазина, чтобы перевести дух, покупатели решили продолжить дебош. Но полиция не слишком вежливо увезла их в отделение.
– Я знаю, что у тебя завтра какие-то похороны, – сказал Алексей, закуривая под вечерним дождём. – Можешь придти на работу через два дня, как раз в мою смену встанешь. Повторю, ты очень крут. Я тебе свой номер в телефон забил, когда ты в туалет днём ходил. Позвонишь как чего. Подписал номер «Лёха Мудов», чтобы ты понял, что тебе Лёха Мудов звонит.
– Ага, – только и сказал Руслан, выбросив в темноту вечера сигарету.
На крыльцо вышла кассирша. Как её звали, Руслан не запомнил. Все они были похожи друг на друга.
Она сказала:
– Лёш, там какой-то пьяница ругается на то, что у нас грязно. Хоть ты успокой его…
– Чем? – удивился Лёха на просьбу. – Полы помою что ли? У нас теперь Руслан главное успокоительное средство.
Алексей ушёл, а Руслан ещё немного постоял под дождём. Ему было не грустно, а тошно. Драться он умел лучше, чем стрелять.
Эх, вернуться бы в тот злополучный летний день, когда он чуть ли не с полными штанами ждал того, что пуля пронзит его бренное тело. А что теперь? Только и остаётся что бить алкоголиков. Захотелось напиться.
