Александр Леонидович Аввакумов
Аллигатор
– Пока все. Я буду у себя в министерстве. Кстати, вызови ко мне мать и бабушку этой девочки. Я хочу сам с ними поговорить.
Абрамов встал из-за стола и направился к двери.
***
Сергеев вернулся из Казани с девочкой лет одиннадцати, которую он вел за руку. Мадина была на кухне, когда он зашел домой и устало сел на диван.
– Кто эта девочка? – строго спросила она Алексея. – Ты чего надумал? Тебе что, взрослых баб не хватает?
Он громко засмеялся, оскалив свои пожелтевшие от табака зубы.
– Может, ее пожалеть, а тебя пустить под нож? В тебе килограммов двадцать хорошего мяса будет!
Она укоризненно посмотрела на него и указательным пальцем покрутила у виска.
– Сегодня, когда возвращался из Казани, решил навестить свою старую подругу. Я с ней встречался перед второй судимостью. Позвонил ей в дверь, открыла Вера. Она была дома одна. Мать на работе, а бабушка ушла на рынок. Я с ней поговорил немного, представился ее дядей и предложил погостить у нас. Она очень обрадовалась этому приглашению и поехала со мной.
Он посмотрел в окно: девочка беззаботно играла во дворе дома.
– Ты ее немного подкорми, а то она какая-то неаппетитная, худая.
Мадина посмотрела на играющую девочку. Вера действительно была довольно худенькой и бледненькой. Она вышла на улицу и позвала ее в дом. Девочка вошла и остановилась в дверях.
– Дядя Леша, мы скоро домой поедем? Меня, наверное, ищет бабушка, ругаться будет.
– Никто тебя ругать не будет. Я сказал твоей бабушке, что ты поживешь у меня. Так что, иди, играй, Вера, скоро мы будем обедать. Я тебя крикну.
Она вышла на улицу и, усевшись под окнами дома, снова стала играть.
– Леха, откуда у тебя девочка? – поинтересовался Белов, входя к нему в дом. – Твоя, что ли?
– Тебе, какая разница, кто она? Я как-то говорил тебе, чтобы ты поменьше задавал вопросов. Не люблю людей, которые все время меня о чем-то спрашивают. Ты лучше расскажи, как ты устроился у этой бабы? Наверное, нет никакого покоя ни днем, ни ночью?
Задав последний вопрос, он сально рассмеялся, явно намекая ему на интимную близость с этой женщиной.
– А что? Баба она вроде бы ничего. В доме все чисто и опрятно. Я вообще люблю чистоплотных женщин. А так, баба, как баба. Все при ней.
– Это хорошо. Я рад за тебя, – произнес Сергеев. – Пить будешь?
– Нальешь, не откажусь, – ответил Белов.
Сергеев встал с дивана и направился на кухню. Через минуту он вернулся, держа в руках бутылку с самогоном и два граненых стакана.
– Мадина, принеси нам мяса закусить, – крикнул он сожительнице.
Она, молча, поставила на стол миску с мясом и свежими овощами.
– Может, и ты присядешь за стол? – предложил ей Белов.
– Ты что, Андрей, краев не видишь? Здесь я хозяин, и только я могу пригласить ее за стол. Ты у себя распоряжайся, а здесь не лезь не в свои дела.
– А, что я особенного сказал?
– Вот и не говори ничего. Давай, поехали, – произнес Сергеев и поднял свой стакан.
Они выпили и стали закусывать мясом.
– Что у тебя за мясо? – снова спросил он у него. – На свинину не похоже, да и на телятину тоже не тянет? Вчера вечером моя баба подала мясо, говорит телятина, но на твое мясо оно почему-то не походит, вкус не тот?
– Это твоя баба готовить не умеет. Пусть учится, – сказал Сергеев и громко рассмеялся.
Белов ушел от Алексея в начале двенадцатого ночи. Он кое-как добрался до дома и, упав на кровать, мгновенно заснул.
***
Перед Абрамовым сидели две заплаканные женщины и наперебой рассказывали ему о том, какой хорошей была пропавшая девочка.
– Я до сих пор не могу поверить, что она могла с кем-то уйти из дома, – вытирая слезы, говорила мать. – Она дорогу-то одна боялась перейти, не то, чтобы куда-то уйти.
– Скажите, вы разговаривали с ее подругой? Что она вам рассказала о том мужчине, который увел вашу дочку? Вы не опознали в нем никого из своих знакомых?
– Да, я с ней разговаривала, но она ничего вразумительного сказать мне не смогла. Она только все время твердила, что Вера ушла с каким-то мужчиной. Вы знаете, дети в этом возрасте часто фантазируют, придумывают разные истории. Я даже не знаю, верить этой девочке или нет? Дело в том, что я уже лет пять не встречаюсь с мужчинами, и у меня нет среди знакомых тех, которые вот так бы могли прийти к нам домой и увести девочку.
Сидевшая рядом с ней ее мать стала уверять Виктора, что это действительно так, и ее дочь не встречается с мужчинами.
– Скажите, а ее не мог увести ваш бывший муж? Что ни говори, но он ее отец?
– Да, что вы! У него от новой жены два мальчика, куда ему еще один ребенок. Если бы он захотел ее забрать, то он бы дождался кого-нибудь из нас и с нами бы решал этот вопрос. Несмотря на то, что он ушел из семьи, он так жестоко с дочкой не поступил бы.
– Подруга Веры говорит, что она с этим мужчиной направилась в сторону железнодорожного вокзала. Скажите, у вас нет родственников, работающих на железной дороге или проживающих в населенных пунктах, которые расположены вдоль нее?
Они замолчали, вероятно, перебирая в памяти всех своих близких и дальних родственников.
– Вы знаете, я что-то не припомню ни одного родственника, который проживал бы где-то в районе железной дороги, да и родня у нас немногочисленная, чтобы запутаться, кто и где живет.
Они еще говорили довольно долго, но каких-либо дополнительных сведений, которые могли бы помочь в розыске Веры, они Абрамову не сообщили. Виктор проводил их до дверей министерства и направился в свой кабинет. Он, молча, сел за стол. Если сказать честно, то он просто не знал, что ему делать дальше. Оперативник не мог поверить, что убийца набрался наглости и вот просто так увел из-под нашего носа очередную жертву. Он поднял телефонную трубку, набрал номер отделения милиции в поселке Васильево и стал ждать. Наконец, на том конце провода кто-то поднял трубку.
– Здравствуйте, МВД, Абрамов, – представился он. – Мне нужен участковый инспектор Гараев. Вы не могли бы пригласить его к телефону?
– Вы знаете, его нет. Он в отпуске. Будет лишь через месяц.
– А кто вместо него?
– Лутфуллин, но его сейчас тоже нет. Позвоните утром, так будет надежнее.
Виктор положил трубку и посмотрел на начальника отделения. На его лице была улыбка. Чем она могла быть вызвана, Абрамов так и не понял. Его, видимо, мог рассмешить звонок в Васильево.
– Скажите, почему вы улыбаетесь? Я что-то сделал не так?
– Все не так, – ответил он. – Ты сейчас делаешь все, чтобы подогнать любое исчезновение под свою версию. Ладно, взрослые женщины, а здесь – ребенок.
– Может, вы и правы, но я хочу проверить свою версию и принять окончательное решение.
– Давай, дерзай, – ответил он и, поднявшись из-за стола, направился из кабинета.
***
Мадине очень понравилась эта маленькая и рассудительная девочка. Она, часто бросив свои домашние дела, начинала играть с Верой. Та помогала ей по хозяйству: подметала полы в доме, двор, кормила кур. Свежий воздух пошел ей на пользу, лицо девочки немного округлилось, а на щеках появился легкий румянец.
– Алексей, отвези девочку обратно в Казань. Зачем она тебе? Ты только посмотри на нее, какая она славная.
– Заткнись! – слышалось ей в ответ. – Я сам знаю, что с ней делать.
Однажды, заметив играющую во дворе девочку, около дома остановилась какая-то женщина. Она долго и внимательно рассматривала девочку, а затем, махнув рукой, направилась в сторону станции. Утром Сергеев уехал в Казань. Мадина быстро убралась в доме и, взяв Веру за руку, пошла с ней поселок.
– Давай, с тобой поиграем в дочки-матери, – предложила она ей. – Ты как будто будешь моей дочкой, а я – твоей мамой. Давай?
– Хорошо, тетя Мадина, – ответила она.
В поселке они зашли в магазин, купили необходимых продуктов.
– Мама! – потянула ее за юбку Вера, – купи мне шоколадку. Вон ту, маленькую.
Продавщица посмотрела на девочку и мило улыбнулась Мадине. Та купила ей шоколадку, и они вышли из магазина.
– Тетя Мадина, а у вас ребеночек есть? – спросила Вера, когда они возвращались обратно домой.
– Есть, – коротко ответила она на вопрос девочки.
– А, скоро вы меня отвезете домой? Я очень соскучилась по маме и бабушке.
Мадина остановилась и снова посмотрела на девочку.
– Пошли на станцию. Я сама тебя отвезу к маме, – произнесла она.
Она купила два билета до Казани, и они сели на свободные места в зале ожидания. Мимо них стали проходить большие группы пассажиров, которые приехали из города на электричке. Сидевшая рядом с ней девочка неожиданно вскочила на ноги и устремилась навстречу пассажирам.
– Дядя Леша! Дядя Леша! – радостно закричала Вера. – Меня тетя Мадина хочет отвезти обратно в Казань к маме и бабушке.
Он обнял девочку и взял ее на руки.
– Тетя ошиблась. Это я завтра тебя отвезу в город, а сейчас пойдемте домой.
Мадина встала со скамейки и попыталась сделать несколько шагов. Однако ноги от страха отказались подчиняться ей. Сергеев подошел к ней и, взяв за руку, тихо прошептал:
– Если ты не пойдешь со мной домой, я прямо здесь убью тебя.
Она посмотрела на него. Его глаза были наполнены гневом, от которого у нее по коже побежали мурашки. Она сделала несколько неуверенных шагов и молча, поплелась вслед за ними.
Около дома их ожидал Белов. Он взглянул на Веру и, взяв Сергеева за локоть, потянул в сторону. Они отошли метра на три от сожительницы, и Андрей, еще раз взглянув в сторону девочки, тихо, стараясь, чтобы она не услышала, произнес:
– Ты знаешь, Леха, вся Казань пестрит фотографиями этой девочки. Менты на ушах, все ее ищут. Ты в курсе этого?
– Не суетесь! Я все знаю, – также тихо ответил он.
– Если знаешь, тогда скажи, зачем она тебе? Хочешь еще один срок получить за нее?
Сергеев оттолкнул его и направился в дом.
***
Алексей, молча, вошел в дом и присел за стол. Он достал из-под дивана большой разделочный нож и стал точить его на бруске.
– Вера! – крикнул он девочке.
Она подошла и молча, встала напротив него.
– Ты скажи тете, что я убью ее, если ты и она не будете слушаться меня.
– Ты что, совсем сошел с ума? Ты чему учишь ребенка? – произнесла Мадина, выйдя из кухни.
– Заткнись! – крикнул он ей.
Она замолчала и снова вернулась на кухню. Вера стояла перед ним, не понимая, что происходит в этом доме.
– Пойдем в спальню, – сказал он и положил свою тяжелую руку на загорелое плечо девочки.
– Дядя Леша, мне страшно, – тихо произнесла она.
– Не бойся, я ничего тебе не сделаю.
Он взял ее за руку и повел в спальню. Через минуту до Мадины донесся крик девочки. Она выскочила из кухни и буквально влетела в спальню. Сергеев, изнасиловав девочку, на глазах сожительницы схватил ее за ноги и ударил головой о некрашеную стенку дома. Когда девочка потеряла сознание, он взял в руки разделочный нож.
– Чего уставилась!? – закричал он. – Тащи корыто!
Мадина пошла в сарай. Она сняла с гвоздя оцинкованное корыто и вернулась с ним в дом. Он перерезал девочке горло и, после того, как стекла кровь, начал разделывать ее тельце.
– Чего застыла! Давай, таз для мяса! Радуйся, что я разделываю ее, а не тебя. Еще раз дернешься, тоже окажешься в этом корыте.
Остатки тела они сложили в холщевый мешок и вынесли во двор. Осмотревшись по сторонам, Алексей выкопал небольшую яму и положил в нее этот мешок.
– Пожарь печень и сердце, – приказал он Мадине. – Остальное мясо разрежь на куски и положи в морозильник.
Она, молча, исполнила его указание. Убийство Веры потрясло ее больше, чем все другие убийства. Всю ночь она не спала. Перед ее глазами стояла эта маленькая худенькая девочка и тянула к ней свои тонкие ручки, словно просила защитить от смерти. Утром она встала и, собрав свои вещи, ушла из дома. Сергеев проснулся в начале десятого. Он открыл глаза. Его поразила тишина, которая стояла в доме.
– Мадина! – крикнул он. – Завтрак готов?
Ему никто не ответил. Он встал с кровати и заглянул на кухню: она была пуста. Раздвинув занавески, он выглянул из окна во двор.
«Куда она делась? – подумал он, натягивая на голые ноги домашние тапочки. – Неужели вернулась к матери?»
Он прошел на кухню и включил газовую плиту. Поставив чайник, он направился в туалет. Умывшись, он вернулся на кухню. Отсутствие женщины он ощутил сразу, так как уже давно отвык от домашней работы.
«Убью суку! – подумал он. – От меня просто так не уходят! Я бью дважды: один раз по голове, второй раз – по крышке гроба!»
Он открыл холодильник и долго смотрел на куски мяса. Не решившись достать его, он взял три яйца для яичницы. Приготовив еду, он сел за стол и начал завтракать.
– Леха, ты дома? – услышал он.
Он положил вилку и вышел на крыльцо. Около ворот стоял Белов с сумкой в руках.
– Что тебе надо? – спросил его Сергеев.
– Да так, просто, заскочил поговорить, – ответил он. – Зайти можно?
– Давай, заходи, – ответил ему Алексей и открыл калитку.
Белов остановился в дверях и достал из сумки бутылку красного вина «Агдам».
– Может, «отравимся»? – спросил он и поставил бутылку на стол.
Сергеев, молча, посмотрел на него и, встав из-за стола, открыл буфет, откуда достал два граненых стакана.
– Разливай! – коротко произнес он.
Белов разлил вино по стаканам и, взглянув на хмурое лицо Сергеева, поднял стакан.
– Ну, поехали, – сказал он и, выпив стакан вина, поставил его на стол.
***
– Леха? А где твоя баба? – спросил его Белов.
– Я что-то не понял? Тебя это сильно волнует?
– Просто спросил, – тихо ответил Белов, чувствуя, что в этот раз ему не повезло с заданным вопросом.
Сергеев схватил лежащий на столе большой нож, которым он вечером разделывал детское тельце, и уперся им в горло Белова.
– Я тебя несколько раз предупреждал, чтобы ты не задавал мне вопросов. Но ты, видно, не понял? – прошипел он, все сильнее и сильнее надавливая на ручку ножа.
Острое стальное лезвие легко порезало шею Андрея, из которой заструилась алая кровь. На рубашке Белова расплылось кровавое пятно. При виде крови глаза Алексея приобрели какой-то безумный оттенок. Сам Белов даже не думал сопротивляться. Страх сковал не только его разум, но и все тело. Он хорошо понимал, что сделай он хоть одно движение, и Сергеев просто зарежет его. Он даже не почувствовал, как из его штанины потекла теплая моча, образовавшая большую лужу у ботинок.
Внезапно Сергеев ослабил давление на нож и посмотрел в глаза Белова. Что он там увидел: покорность, страх, огромное желание жить или что-то другое, но он убрал нож с шеи и сел за стол, положив рядом с собой этот огромный и страшный нож.
– Иди, помойся и убери за собой мочу. Я не люблю этот запах с детства, – произнес Сергеев, обращаясь к Белову.
– Я сейчас все уберу, Леха. Минуточку подожди, – заикаясь, ответил тот.
Он вскочил со стула и исчез за дверью. Вскоре он вернулся с ведром воды и тряпкой. Закатав рукава рубашки, он начал мыть пол. Вымыв его, он снял с себя мокрые брюки и снова исчез за дверью. Через минуту он появился в доме, неся с собой детское оцинкованное корыто.
– Леха! Можно я постираюсь? – задал он ему свой очередной вопрос, которого сам испугался.
– Валяй! – коротко ответил ему хозяин. – Дома все равно никого нет. Пока не найду бабу, будешь ухаживать за мной. Если что, убью.
– Я все понял, Леха. Сейчас постираю штаны. На улице тепло, они быстро высохнут.
Он поднял ведро с водой, чтобы вылить его в ванну. То, что он увидел на дне, лишило его дара речи. Там лежал детский пальчик. Он поднял глаза и, встретив грозный взгляд Сергеева, осторожно вытащил его из ванны.
– Чего стоишь, словно истукан? – спросил его Алексей. – Брось его собакам, они сожрут.
Андрей осторожно, словно нес не палец, а мину, которая могла взорваться у него в руках в любой момент, вышел из дома и кинул его собакам. Одна из собак мгновенно проглотила его.
Повернувшись, он вздрогнул. На крыльце стоял Сергеев и внимательно смотрел на него.
– Ты, наверное, догадался, что здесь произошло? – спросил он у Белова. – Да, да, ты несколько раз ел человеческое мясо, и оно тебе понравилось. Ты такой же, как и я, независимо от того, что убивал этих людей я, или ты. Если меня повяжет милиция, то тебе тоже «хана». Меня поставят к стенке, это точно, но рядом со мной будешь стоять и ты. Можешь бежать в ментовку и сдавать меня, но я скажу там, что убивали мы баб с тобой вместе. Ты не сможешь опровергнуть все это, так что мы с тобой, друг, повязаны навечно.
Белов почувствовал, как по его спине потек холодный, липкий пот. Он посмотрел на Сергеева, на лице которого была зловещая улыбка. Опыт, который он приобрел в тюрьме и на зоне, подсказывал ему, что он вот просто так стал соучастником страшного преступления, и шансов вырваться из этого порочного круга у него не было. Немного подумав, он в душе согласился с доводами Алексея. Улыбнувшись ему, он тихо произнес:
– Я с тобой, Леха. Тебе не придется одному гореть в аду, так как рядом с тобой буду я.
– Раз так, тогда пойдем, допьем красное вино, – предложил ему Сергеев и, повернувшись, вошел в дом.
***
Прошло десять дней с момента исчезновения девочки. Все предпринятые попытки МВД, разыскать ее, не увенчались успехом. Оперативникам удалось найти отца девочки, но он тоже не знал, что случилось с его дочерью. Абрамова по-прежнему мучила одна догадка, но он никак не мог логически связать ее с основной его версией о возможной причастности серийного убийцы к исчезновению девочки.
Виктор снова вызвал к себе мать девочки, и они долго сидели с ней у него в кабинете, перебирая всех ее знакомых и родственников.
– Поймите, этот человек пришел к кому-то из вас – к вам лично или к вашей матери. Он хорошо знал кого-то из вас и смог убедить вашу дочку в том, что он ваш родственник, и поэтому ему удалось увести ее из дома. Он не боялся встретиться с соседями и бабушкой, так как всегда мог оправдаться перед ними. Я вас прошу, ну вспомните всех ваших родных и знакомых. Я не думаю, что среди них так много мужчин, что вы не можете назвать их по фамилиям и именам.
Она задумалась и стала перечислять ему фамилии и имена. Абрамов сидел и молча, записывал их. Таких людей оказалось не так уж и мало.
– Вот видите, сколько у вас знакомых мужчин. А ваша мама все убеждала меня, что вы ни с кем не встречались последние пять лет.
Мать девочки покраснела.
– Извините, я не хотел вас обидеть. Вы – взрослая женщина, и в этом нет ничего особенного. Скажите, у вас нет фотографий этих людей?
– Нет, – коротко ответила она. – Я никогда не просила их, чтобы они подарили мне свое фото.
– Ничего, мы найдем их фотографии: я рассчитываю на то, что подружка дочери сможет опознать кого-нибудь из них. Это хоть и маловероятно, но я все же, не теряю надежды. Посмотрим, что у нас получится, – произнес Виктор и встал из-за стола, давая ей понять, что разговор окончен.
– Виктор Николаевич, у меня одна осталась надежда – это на вас. Найдите мою девочку.
– Если она жива, то я постараюсь найти ее, – ответил Абрамов, пропуская ее вперед.
Он проводил ее до дверей министерства и направился к себе в кабинет.
– Абрамов! Ты что не здороваешься? – услышал он у себя за спиной.
Виктор оглянулся и увидел начальника пятого отдела КГБ Александра Глухова, который направлялся в его сторону.
– Здравствуйте! – произнес Виктор и протянул ему свою руку.
– Здравствуй.
Несмотря на небольшой рост и мелкие черты лица, его рукопожатие было достаточно сильным. Заметив его удивление, он, улыбаясь, сказал:
– Иногда внешность человека бывает обманчивой, и за ее привлекательностью скрывается жестокий и циничный человек.
– Это вы про себя говорите?
– Я пошутил, Абрамов. Что у тебя нового по девочке?
– Пока ничего реального. Проверяю всех мужчин из числа знакомых мамаши.
– Я не думаю, что это сделал нормальный человек. Вот сам подумай, для чего это ему? Заставить мать поволноваться?
– Не знаю. Мне тоже не совсем ясен мотив всего этого.
– Мне Юрий Васильевич как-то рассказывал о твоей версии, то есть о каком-то серийном убийце, который охотится на женщин и убивает их. Скажи, эта девочка ложится в эту схему?
Абрамов улыбнулся.
– Но, похитили же, не мальчика, а девочку.
– А ты можешь поделиться со мной своими мыслями о серийных убийцах. Как ни странно, но они меня заинтересовали.
– Вы громко сказали, что это мысли мои. Это результаты исследований целого ряда зарубежных криминалистов и психологов.
– Тогда еще интереснее, – произнес он. – Я с удовольствием послушаю тебя.
***
– Вы знаете, что маньяки это не только серийные убийцы. Если говорить об убийствах, о нападении на людей и насилия вообще, то все они могут не только нападать на людей, но и неделями отслеживать свои будущие жертвы. Случается, что они действуют чисто импульсивно без всякого плана: увидел человека и все. Их действия иногда не подпадают под нормальную логику. Они действуют так, как будто ничего особенного не совершают, часто даже не скрывая это от других людей. Все зависит от мании.
– Погоди, ты считаешь, что этот человек мог просто так увидеть ребенка, его заклинило в данный момент, и он увел ребенка? Ему захотелось убить, и для него уже было не столь важно, кто перед ним стоит?
– Я ничего не утверждаю и не считаю. Об этом пишут криминалисты и психологи.
– Я слышал, что маньяками часто становятся дети, которых когда-то не любили?
– Ученые считают, что мотивами к совершению убийств не всегда становится стремление «отомстить» за свое поруганное или изломанное детство. Они не всегда убивают людей, похожих на маму или злую жену. Это было бы очень просто. Их мотивы чаще всего – это различные варианты вполне определенного садизма, ставшего частью той или иной мании.
Как правило, любой маньяк – наиболее униженный член общества, не столько бывший таким в детстве, сколько ставший таковым в своей взрослой жизни. Это именно взрослый, которого никто не замечает и всерьез не воспринимает, который не знает, как достичь ощущения своей значимости, возможно, только изнасиловав или убив человека. Ради этого «самоутверждения», он убивает ни в чем неповинных людей, испытывая пьянящее чувство своего превосходства над ними, ведь это он решает, жить им или нет.
Глухов загасил сигарету и потянулся за новой.
– Спасибо. Очень интересно, но не ново. Я про это уже слышал. Скажи, Абрамов, почему ты считаешь, что этот маньяк проживает где-то в районе станции Васильево?
– Да, я до сих пор так считаю. Это небольшой поселок, и его можно было отработать довольно быстро и эффективно. Но, как не странно, мне никто не верит. Все считают, что никакой связи между исчезновениями женщин, а тем более их привязки к поселку Васильево не имеется.
– Понятно. Я доложу своему руководству. Может, мы тебе чем-то в данном вопросе и поможем. Ты знаешь, у нас тоже есть возможности в этом деле.
– Спасибо. Буду надеяться на вашу помощь.
– Если я тебя правильно понял, ты, похоже, хочешь поехать в Васильево и поискать девочку там?
– Да. Я завтра поеду туда. Может, повезет, и я что-то узнаю о ней.
– Удачи, – произнес он.
Виктор встал из-за стола и направился к себе в кабинет.
***
На следующий день, с разрешения Костина, Абрамов выехал в поселок Васильево. Накануне вечером прошел сильный дождь, который оставил после себя множественные больших и глубоких луж, в которых, распустив в сторону крылья, купались голуби. Виктор зашел в первый магазин, который находился недалеко от станции. Поздоровавшись с миловидной продавщицей, он протянул ей фотографию Веры.
– Посмотрите, пожалуйста. Вы случайно не видели эту девочку?
Продавщица взяла в руки фотографию и сразу же вернула ее ему.
– Нет. Этой девочки я здесь не видела. Скажите, это правда, что вы разыскиваете ту девочку, которая две недели назад пропала в Казани? Говорят, что ее прямо из дома увел какой-то мужчина?
– Правда, – коротко ответил Абрамов ей. – Скажите, как вы работаете? Посменно, неделями, а затем меняетесь?
– Неделями, – ответила продавщица. – Подождите минуточку, моя сменщица здесь, сейчас я ее приглашу к вам. Возможно, она чем-то поможет.
Она скрылась в подсобном помещении. Прошло минут пять, если не больше, и из подсобки вышла продавщица в сопровождении своей сменщицы. Абрамов снова достал из кармана фотографию и протянул ее сменщице.
– Может, вы случайно видели эту девочку? Она пропала две недели назад.
Женщина осторожно, словно боясь обжечься, взяла в руки фотографию и сразу же положила ее обратно на прилавок. Судя по ее реакции, Виктор мгновенно догадался, что ей знакома эта девочка.
– Нет. Я не видела ее, – тихо произнесла она и покосилась на свою подругу по работе. – Сами знаете, народу за день заходит много, разве всех запомнишь.
Она еще раз с опаской взглянула на фотографию и отвела взгляд в сторону.
– Нет, так нет, – произнес Виктор. – Не приведи Господь, чтобы у вас кто-нибудь пропал, а особенно – ребенок. Вы знаете, в чем главная трагедия в исчезновении этой девочки? Это – наше равнодушие. Кто-то ее увел прямо из дома, с кем-то этот человек ехал в транспорте, держа девочку за руку. Их видели десятки, а может, и сотни людей, но всем им не до судьбы этой девочки. Проще сказать, я не знаю, я ничего не видел, ведь это чужая девочка, а не своя. Я не понимаю, как могут после всего этого жить люди. Ведь от их сознания зависит ее жизнь.
Абрамов взял фотографию и направился к выходу из магазина.
– Мужчина! Погодите! – произнесла женщина.
Виктор остановился в дверях и повернулся к ней лицом.
– Я видела эту девочку неделю назад. Она в сопровождении какой-то молодой женщины заходила в наш магазин. Я еще тогда обратила на нее внимание: мне показалось, что девочка русская, а эта женщина – татарка. Девочка попросила купить шоколадку, и та купила ей. Потом, насколько я помню, они направились вместе в сторону железнодорожной станции.
– Скажите, а вы раньше видели здесь эту женщину? – поинтересовался у нее Виктор. – Она ваша, местная?
– Врать не буду. По-моему, я где-то ее встречала. Не исключаю, что она может жить в нашем поселке или работать здесь в санатории.
– Вы можете ее описать?
– Не знаю. Я ее особо не рассматривала.
– Может, вы завтра подъедете к нам в МВД. С ваших слов художник постарается нарисовать портрет этой женщины.
Мое предложение, похоже, не обрадовало ее. Ехать в Казань ей явно не хотелось.
– Я вас очень прошу, помогите нам, – произнес Виктор.
Она с минуту колебалась, а затем дала согласие. Они быстро договорились о времени встречи, и он вышел из магазина. Больше в этот день ему ничего не удалось узнать о пропавшей девочке.
***
О результатах поездки Абрамов доложил начальнику Управления уголовного розыска. Выслушав его, он почему-то улыбнулся.
–Ты знаешь, Виктор, у тебя самого, похоже, возникла навязчивая мания, что все эти исчезновения связаны с поселком Васильево. Я начинаю бояться, что очередное громкое исчезновение какой-нибудь женщины ты снова свяжешь с этим поселком.
– Юрий Васильевич, все мои выводы сделаны не на ровном месте. О всех показаниях свидетелей я вам докладывал. Я все отлично понимаю, что вам, а особенно прокуратуре нужны трупы, чтобы возбудить уголовные дела. Но для того чтобы найти трупы этих женщин, нужно их искать. Преступник прячет их, он не хочет, чтобы мы их нашли. Я один не в состоянии прочесать весь этот микрорайон, а Зеленодольский отдел милиции вообще не хочет ничего делать в этом направлении, они просто занимаются отписками.
– Я не снимаю тебя с этого дела. Работай, может, тебе и повезет. Единственно, о чем я попрошу, больше никому не рассказывай о маньяке. Тебе уже один раз сказал об этом прокурор, и я сейчас с ним полностью согласен. Мы живем в другом мире – это не Америка. У нас нет, и не может быть того, о чем ты всем рассказываешь. Так что, иди, работай. Если что, докладывай.
Абрамов вышел из кабинета Костина и направился к себе. Первое, что он увидел, когда вошел, это большая стопа розыскных дел, лежавшая у него на столе.
– Хватит, Абрамов, валять дурака и пудрить мозги руководству Управления о серийном убийце. Спустись на землю. Вот дела, давай, изучай, пиши указания.
Виктор посмотрел на начальника отделения. Он еле сдерживал себя, чтобы не улыбнуться.
«Вот тебе и привет, товарищ Абрамов, от начальника отделения. Ты забыл одну старую истину, что с начальниками спорить и ругаться бесполезно, наживешь лишь одни неприятности», – подумал он.
– Видишь, дел – много. А ты слишком долго занимался не тем, чем должен.
– Хорошо. Я все понял, товарищ начальник. За все нужно платить.
Виктор посмотрел на Козина. Тот явно был доволен решением своего начальника.
***
Абрамов проснулся и, открыв глаза, долго пытался понять, где он. Ему снился все тот же сон, что его преследует группа моджахедов. Он снова бежал по этим голым камням в надежде где-то укрыться. Пули высекали снопы искр, ударившись в огромные валуны, и с воем уходили куда-то вверх. Наконец он упал среди этих камней и почувствовал, что уже не могу бежать. Он положил свой автомат на камень и отстегнул магазин. Достав из него один патрон, он засунул его в карман куртки.
«Это – мой», – подумал Абрамов.
Они лезли со всех сторон, их бородатые лица мелькали из-за камней то тут, то там. Он стрелял до тех пор, пока в автомате были патроны. Положив рядом с собой автомат, Абрамов достал из кармана куртки блестящий патрон. Он сверкал, как золотой. Виктор зарядил автомат и подставил ствол к подбородку. Из-за камня показалась голова моджахеда. Он встал в полный рост и, держа автомат наперевес, направился в его сторону. Присмотревшись, Виктор узнал в нем начальника отделения. Вдруг все это исчезло. Абрамов по-прежнему лежал среди камней один, и только ветер где-то завывал, словно шакал. Он почему-то посмотрел на свой автомат, из ствола которого шел легкий дымок, и с ужасом подумал, что теперь у него не осталось ни одного патрона. От этой страшной мысли он хотел закричать, но у него ничего не вышло: пропал голос.
Придя в себя, Абрамов поднялся с кровати и направился на кухню. Он поставил на газовую плиту чайник и, когда тот закипел, налил в бокал чая. Виктор сидел за столом, но по-прежнему был во власти своего сна.
«Надо же такому присниться: мой начальник и вдруг моджахед», – от этой мысли он невольно улыбнулся.
Весь остаток ночи Виктор провел на кухне. Сидя на жестком табурете, он пытался разобраться, что могло связывать пропавших женщин и эту маленькую девочку, почему все их пути пересекались в поселке Васильево. Абрамов отлично понимал, что здесь существует определенная закономерность, связанная с одним человеком, проживающим или работающим в этом районе. Если с женщинами было все относительно ясно, то с исчезновением девочки – все абсолютно непонятно.
«Как мужчина мог зайти к ней домой и увести ее? Откуда он мог знать, что она одна дома, не мог же он следить за ее матерью и бабушкой?» – размышлял Виктор, он по-прежнему пытался найти ответ, которого не было.
